Избранные произведения

Подумать только, я чуть не обрекла книжный клуб на чтение этой нудятины! Очередное подтверждение, что Нобелевская премия по литературе - скорее дань моде, отражающая дух времени, нежели всегда 100% хорошая литература.
Так заманчиво звучала аннотация! И такое разочарование меня постигло. Дочитывала по диагонали этот сборник сказок из Библии для детей, где автор лишь скорректировал для аутентичности имена персонажей, да попытался очеловечить все мистические моменты. Кстати, я точно не понимаю, что хотел сказать автор, но книга выглядит скорее разгромной для религиозного учения, нежели хвалебной. Бог в книге становится дальним богатым родственником, который за семью замками живёт припеваючи, пока родня мрёт, как мухи и пытается не одно поколение друг друга перебить прямо под окнами его роскошного особняка.
Что ж, если вы сторонник религиозного учения - вам точно не понравится. Если же вы противник, то встречала я и куда более увлекательный стёб на данную тему.

«Да простит тебя Бог, наша улица».

Это история нескольких поколений жителей улицы, потомков легендарного аль-Габаляуи, создавшего поселение в бесплодной пустыне. История, похожая на песню-сказание, из тех, что рассказывают поэты в кофейнях-кальянных, собранная из тысячи таких сказаний. Герои сменяют друг друга, приходят молодые, жаждущие восстановить мир и справедливость на этой улице, которая как будто проклята со дня своего основания. Одни гибнут, так и не добившись своей цели, другие преуспевают, но лишь на короткий срок. Время течет быстро и неумолимо, живые люди этой главы становятся персонажами песен следующей, их именами называют скалы и перекрестки, их слова становятся присказками в разговорах. Разные профессии, происхождение и истории любви, и одна мечта — счастливая и спокойная жизнь для всех.

С чего же всё началось? Почему этим мечтам не суждено сбыться? Где истоки вечного противоречия? Эти люди умеют любить и ненавидеть, добры и злопамятны, помогают обездоленным и ругаются по малейшему поводу. Они отчаянно сражаются за свою честь, и подло убивают под покровом ночи. Хорошие люди совершают убийства из-за своей несдержанности, а порой, и просто по трагической случайности. «Но почему же бич нашего квартала — короткая память?» Люди, как в заколдованном кругу, снова и снова повторяют те же ошибки. Но и сам основатель аль-Габаляуи одновременно велик и жесток, заботится о детях и требует беспрекословного подчинения, сильно любит и безжалостно карает. Он дарит доход от имения своим потомком, и, запершись в своем Доме, безучастно наблюдает за их грызней. Раздор начался среди его детей, и через поколения пророс во всех уголках квартала. Что-то библейское сквозит в этих историях, убийство брата, изгнание из Главного Дома, предательство кроткого близким человеком, борьба добра и зла. «Неужели птице не выпорхнуть из клетки»? Вечный вопрос, на который нет ответа.

Это завораживающая книга, лишенная восточной витиеватости, но с характерным колоритом, в которой все детали идеально вписываются в общую картину, каждое слово добавляет свой штрих. «Юноше казалось, что даже мухи демонстративно сторонятся его из презрения». Как точно передана атмосфера неприятия чужака, витающая на улице со своими жестокими законами.

«Наша судьба — жить на дне и превратиться в пыль», - говорят о себе обитатели этого странного места. Судьба или выбор, совершаемый ежедневно каждым из них? На этих страницах - истории людей, по-разному ответивших для себя на этот вопрос. И каждая из этих историй уникальна, каждый избрал свою тропу и прошел по ней до конца. А жизнь самой улицы продолжается, обрастая новыми песнями о новых героях, течет как прежде, и, по сути, ничего не меняется. Такое ощущение, что автор выхватил из истории квартала лишь несколько страниц, и дальнейшая судьба его остается неизвестной.

Построен дом на благо детям,
А те дерутся меж собой.
Всё делят деньги да именье,
А жить могли бы хорошо.

Восток - дело тонкое, так, кажется, говорят?
А здесь... Египет - дело грязное, если по аналогии. Эта книга тяжёлая, душная и пыльная, она погружает тебя в жару и грязь улицы Аль-Габаляуи, где мужчины сильны, и стоит Большой Дом, и все остальные кварталы завидуют жителям этой улицы.
А завидовать и нечему.
Это история -- как дерево, начинающееся от маленького ростка, заканчивающееся раскидистой кроной где-то в небесах. Был Аль-Габаляуи и его сыновья, все разные, но двое особенно заметные - старший брат Идрис, гордыня которого не дала ему покориться, и младший брат Адхам, сын чернокожей рабыни, покорный, тихий, смиренный.
Был Большой Дом, и жили в нём все долго и счастливо, беззаботно, ничего не делая, пока однажды наигрывающему на дудочке Адхаму его отец Аль-Габаляуи не поручил вести дела имения. Пока не вскипела от жгучей обиды кровь гордеца-Идриса, и не изгнал его в пустыню отец за непослушание и за то, что осмелился перечить ему.
Идрис - змей-искуситель, а Адхам - невинный агнец. И Адхама соблазняет на предательство Идрис, и Аль-Габаляуи выгоняет и Адхама, и его беременную жену Умайму, и именно с этих двух братьев и начинается история этой улицы, всех семей - детей Адхама и Идриса, Кадри и Хинд, семей Габаля, надсмотрщиков и поэтов, воспевающих легенды этой улицы.
Вся эта книга полнится аллегориями на события Ветхого и Нового Завета, все архетипы узнаются: и блаженный Рифаа, который услышал от деда "Слаб тот, кто глуп", и Габаль-заклинатель змей, действующий по принципу око за око, и Касим, и Адхам, и даже Арафа. Все дети этой улицы называют Аль-Габаляуи своим дедом, хотя проходят годы, и Аль-Габаляуи является своим детям образом, голосом, выбирает своих посланников, чтобы устроить жизнь улицы, но...
Как мантру, повторяют все жители раз за разом: бич нашего квартала - короткая память.
Раз за разом умирают герои, пытавшиеся изменить привычный уклад жизни, и всё повторяется и повторяется: злые надсмотрщики, насмехающиеся, издевающиеся, но сильные мужчины (и для них Аль-Габаляуи тоже Дед), бедные жители, стонущие и восклицающие, как тяжела их жизнь, угнетения и все ещё пылью дышат страницы книги.
Пылью, болью и человеческими пороками, которые в этой книге встречаются в каждой главе, раз за разом обращая взор в сторону неверных поступков.

Вот как для меня пахнет эта книга: кровью, пылью, такими кофейнями, сладким душком гашиша, который употребляют, кажется, почти все (Рифаа, сын плотника, отрицает эту пагубную привычку, и даже это делает его почти праведником, - даже изгнание бесов было менее показательно, чем его это явное отвращение к пагубной привычке).
Вот как для меня звучит: дудочка Адхама, плотный гул, похожий на гул улья, состоящий из сотен голосов, десятки грозных выкриков, оскорбления надсмотрщиков (Кодра, Заклат, Ханфас...)
Это было... занимательно, но от этой книги остаётся послевкусие, как горький грейпфрут, как острый железный привкус крови, и в голове всё играет мысленно реквием... Потому что всё повторяется, змей уроборос кусает свой хвост, а египетские страсти улицы Аль-Габаляуи, кажется, не утихают и по сей день.
Впрочем, по сей день живёт и надежда.

заходят в рай однажды трое
габаль рифаа и касем
отец на них сурово смотрит
не понимает анекдот

Да, как и было сказано в описании - эта книга - компиляция нескольких историй, взятых из трех религий. Собственно, вот и всё.
...
Подумала я. Зачем её вообще читать-то? Сюжет более чем предсказуем.
Однако смысл в этом всё же есть. Написана книга легко и красиво, не нужно пересиливать себя, чтобы дочитать до последней страницы. Автор взял несколько историй - Адама, Моисея, Иисуса и Магомета и поиграл с ними, как с деталями лего, соединив во что-то красивое и непротиворечивое. Хотя, конечно, спойлер на спойлере :)
В книге нет сюжета как такового, только эти кусочки - и то, обозначенные общими штрихами, но очень узнаваемые тем не менее. Вот кого-то изгоняют из отчего дома с прекрасным садом. Причем по наущению злеца, разумеется. Вот сын плотника кого-то лечит, да. Интриги нет. Собственно, нет и сложных, интересных, вызывающих противоречивые мысли характеров. Зато очень много ветхозаветного колорита. Люди ведут себя именно так, как там описано - они глупы, грубы и жестоки, они забывают жизненные уроки примерно через двадцать секунд. Среди них периодически появляется избранный, одаренный счастьем говорить с отцом и желающий осчастливить всех живущих своим собственным способом. И это даже в чем-то удается, если бы не см. выше насчет двадцати секунд.
Единственное, что осталось не до конца мне понятным - кто такой четвертый "избранный", Арафа. Не может быть, чтобы он был никем конкретным - структура книги такого просто не позволит. С натяжкой можно сказать, что это собирательный образ европейской, научно-ориентированной цивилизации, но тогда красивая концепция повествования становится несколько шаткой.
Ещё в книге прекрасно то, что она ничем не заканчивается. Просто нет конца, вот и всё - как в жизни.

ходил по улице габаля
забытый улицей рифаа
так говорил касем забытый
толпой забывчивой толпе

давайте будем жить получше
кричал очередной пророк
но слышал крики лишь пустынный
фенёк

«О, про Египет!» - подумала я. «Классно, люблю Египет».

«О, про религии! Про христианство, иудаизм, про мусульманство тоже обещают!» - продолжала радоваться я. «Библию не читала, в Коран не смотрела, Тору с Талмудом видела только в руках ребят с пейсами на набережной в Тель-Авиве, точно узнаю много нового и интересного».

«О! Нобелевский лауреат, увлекательно ж должно быть до жути» - никак не могла я перестать душить своё воодушевление.

И вот я открыла сие великое творение. Начала читать. В голове заиграла «Арабская нооооочь», замаячил образ Абу, выглядывающего из-за угла. Пошло тяжело. А я ж рецензии почитала. Пару штук. И так там в этих двух всем всё понравилось, что я подумала, что надо напрячься и продираться дальше. Уж дальше-то лучше должно быть.

Скудные мои познаньица в библейских сюжетах уловили сначала одну четкую связь: ага, есть могущественный дед, добрый и справедливый, как Лаврентий Палыч Берия, есть его дети, младший должен быть дурак, но нет. Младшему достается мешок подарков в виде управления всем хозяйством, старшему достается щелчок по носу. Ему, по понятным причинам, такое не нравится, он бунтует и из райского сада вылетает со свистом. Ходит вокруг кругами, винит брата и отца во всех своих несчастьях, замышляет козни. Козни качественные, с его подачи младший брат поддается искушению (кто бы вы думали стал источником? – правильно, баба неразумная, подстрекала пуще змея), лезет, куда не положено, ииии… тоже со свистом из своего теплого и сытного гнезда вылетает, вместе с уже приобретенными чадами и домочадцами. Старший напакостил и рад, младший поддался на провокацию, обоим теперь плохо, только одного греет удовлетворенная потребность в мести, а другой страдает и мечтает о прощении суровым батюшкой.

Дальше там про их детей, про Каина и Авеля, само собой один другого не хотел, да убил. И ждут их спытания, страдания, муки совести. Ну, не без хэппи энда: батюшка таки младшего простил. И хоть тот уже и при смерти был, но умер счастливым.

На улице, на которой это всё происходит, все дети-внуки-правнуки деда, кстати. И всю дорогу страдают от горя, нищеты и несправедливости: надсмотрщики у них там жадные, наглые, драчливые, тиранят жителей почем зря. Доходами с имения управляющий делится только с ними, никому из жителей - потенциальных наследников - не достается ни крошки. А ведь есть 10 условий (10, представляете), таинственных, неизвестных, согласно которым всем детям улицы наверняка должно стать хорошо, сытно и счастливо. Но дед над ними чахнет и вообще никакого участия не проявляет, сухарь. Но его всё равно все любят и так.

Следующий сюжет тоже узнается на раз: на улице появляется новый герой, который всех за собой по пустыне будет водить 40 страниц очень долго. Уйдет сначала с улицы, откажется от благ райских (а мог неслабую карьеру сделать, управляющим стать), от несправедливости лютой сбежит, но потом построит свой Эдем, сами знаете, с чем. Победит плохих, всё добро по справедливости поделит и будет строго следить, чтобы всем сестрам по серьгам досталось.

Жаль, что все на улице, кто не дед, долго не живут. После смерти героя начнется передел власти, опять повылезут плохие, снова появятся надсмотрщики, снова жителей лишат дивидендов с имения, колесо крутанётся, всё начнется по новой. Амнезия наступит очень быстро, о хороших днях останутся только легенды и предания, да и те будут казаться чем-то далеким, и вообще так не бывает.

Дальше еще пара сюжетов, но сил никаких нет их описывать, поэтому я буду кратко: один хороший (и по совпадению, папа у него плотник) и наивный парень хотел для всех блага и счастья, сначала почти никто не оценил, но как тооолько он мученической смертью погиб, тут-то его немногочисленные последователи встрепенулись, отомстили плохим, и тоже ненадолго кусок улицы превратился в коммунизм, но так же быстро, как и в прошлый раз, всё скисло.

Следующий герой тоже там устроил какую-то активность, как его позапрошлый коллега, тоже на время стало хорошо, но ничего нового, всё опять закончилось террором и воцарением плохих жадных управляющих и надсмотрщиков.

А призрак коммунизма, дед, всё так же в своем мавзолее живёт. Дед Шрёдингера. То ли он есть, то ли нет его. Никто не знает. Но всё верят, что он есть. Всё еще суровый, но справедливый. И всех наших героев он осеняет своим знамением: к одному лично явится, к другому слугу пошлёт, велит всем действовать и дает понять, что они избранные. Кстати, дед-то потом всё-таки упокоился с миром, когда никто и не ожидал.

А итог такой: две недели я потратила на этот практически деньсурковый сюжет. Две недели я страдала, кололась, плакала, но продолжала. Это было мучительно. Скучно, нудно, бледно, долго, но надо так надо.

Если этот великий роман вы по дурости не выбрали своим заданием в Прогулке – послушайте меня, ради Деда, не тратьте своё время, есть почти любая книга лучше этой.

Книга странная. Это, наверное, первая мысль, которая поселилась в моей голове при прочтении первых страниц ста. Герои, мечтающие о неге в садах и бесцельном существовании. Не понимаю я, что хорошего в том, чтобы целыми днями петь песни и сидеть в саду. Нет, если вспомнить, что Египет – пустынная страна, становится понятно, что там прохладно, но… Делать подобное целью своей жизни – это слишком. И вообще тут каждый герой, если не идеалист, так фанатик каких свет не видывал. Более или менее был Арафа, хотя мне больше понравилась его жена Аватеф. Именно ей в голову пришла мудрая мысль о том, что праздная жизнь без занятия ещё скуднее, чем жизнь полная невзгод и труда.
Далее странности книги. Вместо того, чтобы объединиться с братом, нужно его гнобить. Да, Идрис, конечно, испортил жизнь Адхаму, но на поступок из-за которого его выгнали из Большого дома, Адхам решился сам. Нет, можно повинить Умайму, но не себя. Это она его совратила, он сам ни-ни! Последовательностью действий героев можно поразиться. В принципе, не важно ради каких целей, но им нужен был Большой дом, так что их можно считать меркантильными. Всех до единого, кроме Рифаа, да, согласна. Он вообще питался солнечным светом… Но кто-то считал себя лучше других, вообще не понятно с чего. Не обманывал? Адхам обманул отца. Не убивал? Так там все в этом отметились. Кроме Хумама и Адхама. Жизнь вообще в книге разменная монета, все друг друга убивают и калечат…
Вообще, в этой книге странное отношение к женщинам. Увидел, влюбился (с первого взгляда, иначе никак!), женился, она забеременела, возненавидел… И все свои грехи на неё списать надо. Вот обязательно. Нет, я не феминистка, но читать было неприятно.
Ещё неприятна была эта особая помешанность улицы на её героях. Их воспевали, ими гордились, но ни одна живая душа НЕ старалась на них походить. Вот во времена Габаля… А Рифаа был святым! А Касем сама честность… И так далее. Только вот все прекрасные системы устройства общества, созданные тем же Габалем и Касемом, когда была правда, когда строились дома, а деньги с имения не уходили только на нужды управляющего и надсмотрщиков, разрушили эти самые воспевающие!
Конечно, книга не об «улице», а о нашем мире, это не кварталы, а религии или страны или ещё что-то... На ваш выбор. Авторы описания решили, что религии. Хотя я не узнала ни одной. Эти герои – мы сами, но кажется мне, что написать об этом можно было получше. Мозг выносил способ подачи текста. Способ описания мыслей, построение фраз. Может, конечно, переводчики постарались... Мне понравилась эта книга только в части про Арафу (Хотя, возможно, я просто втянулась). Герои стали адекватными, начали нормально общаться друг с другом, испытывать эмоции, появилась логика… И конец!.. Беспощадный, и, как мне кажется, печальный. Не верю я, что Ханаш стал волшебником, не достойны жители улицы такого спасения.
И всё-таки, объясните мне, кто эти загадочные арендаторы и где находится это поместье, если там все практически живут бедно? Нельзя что ли заставить работать этих всех людей на этой самой земле? Чего-то я не понимаю…

Гул и пестрота восточного рынка, запах благовоний и специй, дымные облака кальянов, перекличка соседей из окон, мягкие диваны уютных кофеен - всё это накрывает и не отпускает, как только читаешь первые страницы книги «Дети нашей улицы» Нагиба Махфуза. Её буквы не читаются, а звучат шелестом пальм в непроглядной арабской ночи, а когда складываются в строчки, то глядят в душу, как взор черноокой красавицы. Перелистывая последнюю страницу романа, мы будто возврщаемся из путшествия в страну «Тысячи и одной ночи», и это притом, что передача восточного колорита - не основная задача Махфуза.

Автор пересказывает нам легенды своего края, представляя читателю полотно истории одной улицы на протяжении многих лет. С первого, не очень внимательного взгляда, роман кажется похожим на сказку: жил-был могущественный аль-Габаляуи в Большом Доме, прекрасней которого не сыскать в пустыне, и были у него сыновья, и кажется, счастливей не найти было семьи в округе. Но, как и в каждой сказке, счастью приходит конец.

Сыновья начинают враждовать друг с другом, в итоге покидают родной дом, основывают собственную улицу за пределами Большого Дома, становящегося одиноким пристанищем аль-Габаляуи, которого все почитают, но никто точно не знает, жив он или мёртв, настоящий он или нет. На этой-то улице и разоврачиваются перипетии сюжета, представляемые нам через истории четырёх её жителей - Габаля, Рифаа, Касема и Арафы.

Сюжет каждой из историй похож и тоже довольно сказочен: герою надоедает зло нищеты и гнёта, царящее на улице около Большого дома, они встают перед сложным выбором, делают его и одерживают победу, каждый по-своему. Именно так, как колоритную восточную сказку, можно воспринять книгу, если в неё не вглядываться.

Но для взрослого человека практически невозможно не заметить очевидные религиозные параллели, которые проводит автор в истории о каждом персонаже. Если не знать об этом (а автор рецензии об этом не знала), то сначала это кажется случайными совпадениями. Но чем дальше читаем, тем больше и больше их становится, и вот перед нами уже практически интерпретация зарождения всех мировых религий с точки зрения Нагиба Махфуза. Раскрывать кто из героев - кто, считаю неправильным, но следить за тем, как автор олицетворяет иудаизм, мусульманство и христианство безумно интересно. Все мы знаем ценности этих вер, но взглянув на них через призму восточной сказки - невольно начинаешь лучше различать отличия и видеть общее между ними.

Наверное, именно для того, чтобы передать свою основную мысль, Махфуз выбрал для своей книги такой формат - притчи. Всё в «Детях нашей улицы» наполнено символизмом - от первой до последней страницы. Любой человек, любое совершённое им действие можно разгадывать как загадку Сфинкса. И как каждая настоящая притча, вся книга Махфуза представляет собой один большой урок, прийти к завершению которого и узнать основной вывод, думаю, большинству будет очень приятно.

Читаются «Дети нашей улицы» очень легко, и, возможно, это благодаря построению текста. Каждая история персонажа разделяется на отдельные главы, которые примерно одинаковы по своему небольшому объёму. Заканчивая каждую, ты как будто бы с удовлетворением завершаешь невидимый отрезок пути, и поэтому от чтения не устаёшь, оно не изнуряет.

Возможно, кому-то мир, созданный Махфузом покажется однообразным: персонажи романа - типичные восточные жители - не имеют каких-то выделяющихся драматических портретов и даже особенных внешних черт. Запутанных внутренних конфликтов у них тоже нет, скорее добро и зло в книге - это чёрное и белое, серой зоны у Махфуза практически не присутствует. Рассказ об их жизни прямолинеен, от него не ответвляются истории других персонажей. Но стоит предположить, что всё это сделано Махфузом специально: люди в его книге лишь фон, а вот центральный персонаж - это история, которую они творят и под жерновами которой погибают.

О языке книги судить трудно, так как читала я её в переводе. Но даже несмотря на это, роман бы я охарактеризовала, как очень чувственный. Встречаемые на каждом шагу вкрапления про запах лука из окон, кидающихся пылью ребятишек, рассвет, похожий на озеро белых роз, позволяют попробовать повествование на вкус, запах и даже на ощупь.

Так что если вместо берёз или шоссе за окном хочется увидеть крыши под жарким солнцем, яркие платки восточных женщин и услышать многоголосье торговцев сладостями и лимонами, вам точно стоит открыть Нагиба Махфуза.

Пирожок:

арафа думал он избранник
и мир хотел перевернуть
но перед этим нужно было
склероз свой вылечить хотя б

Сложно понять что это: писательское упражнение или книга.

Писатель выбрал нестареющий сюжет и сразу стало понятно что перед ним стоит очень сложная задача. А именно: как соблюсти баланс между соответствием источникам и авторским о них мнением. Как никого не обидеть (а религиозные чувства в теперь обижаются очень легко) и попытаться всё же вплести в это библейское полотно свою собственную идею. И писатель задачу провалил, избрав совершенно неподходящую для поставленной цели литературную форму. А в качестве такой формы в этой объёмистой книге использована примитивность устного предания, при помощи которой можно написать небольшой, но хороший, рассказ. Но никак не роман.
Чрезвычайно вымученные аллегории - это первое что бросается в глаза. В попытке ухватить некоторые нюансы авраамических религий и сообразно оригиналу выстроить важнейшие их события в устном повестсвовании, писатель сам подписал себе приговор. От этого "устное" повествование становится неправдоподобно тяжёлым и весь возможный шарм произведения тут же стал потерян.
Еще больше усугубляет неловкость при прочтении то, что автор заведомо становится перед читателем в положение экзаменуемого студента: почти все знают оригинал и неизбежно будут оценивать то, насколько история соответствует или несоответствует текстам священных книг.
В этой книге есть только два плюса, которые спасают ситуацию. Это Арафа, последний пророк (я искренне удивлён, как в родном Египте Махфуз после этого ухитрися умереть своей смертью; последний пророк у Махфуза отнюсь не Мухаммед) в котором Махфуз как смог отразил свой взгляд на религию. Тут надо особо отметить что это отражение в своей литературной форме крайне провальное. Если про существующих пророков слушать было относительно приятно, то пророк махфузов оставляет какое-то странное впечатление: текст соответствует предыдущей книге, но крайне плохо используется - такая куча подробностей и мелочей ну никак не соответствует устному преданию. И Махфуз даже не сумел нафантазировать о том, как бы такое предание вообще могло выглядеть.
И второй плюс. Читать эту книгу интересно лишь потому, что в ней отражён взгляд представителя мусульманского мира на историю религий. В этом смысле это уникальная книга, которая полезна для понимания исламской культуры и исламского мировосприятия.

В итоге, я никак не могу найти причин, кроме после последней, для того, чтобы кому-то рекомендовать эту книгу. Как роман она не выдерживает никакой критики.

Я слышу многое и поэтому не слышу почти ничего.

Повесть "Вор и собаки" в реалистичной манере рассказывает историю морального падения человека, который идёт на преступление из-за того, что считает всех вокруг виновными в его тюремном заключении.

Вор Саид выходит на волю и пытается восстановить контакт со своей маленькой дочуркой, которая его не узнаёт и не принимает. Удар по самолюбию толкает героя на всё новые и новые преступления. Но есть ли в них какой-либо смысл, или глупость человеческая никогда не отступит в борьбе со здравым рассудком?...

Произведение хорошее, думаю, многим стоит познакомиться с творчеством египетского Нобелевского лауреата!

8 из 10

Да, эта книга является образчиком прозы Ближнего Востока, однако, эта книга совершенно не то, чего я от нее ожидала. Возможно, начиная читать я готова была увидеть работу, схожу с Орханом Памуком. Возможно, мне необходимо было увидеть признаки Неджимы. Не могу сказать. Единственное, что я точно могу сказать, так это то, что книга хороша, но по своему. Это такая грубая вкусовщина. Если говорить о произведение отрешено, не оценивая и не взвешивая антологию к религии, то книга написана хорошо, а вот сюжет не очень.

С самого начала я дала себе слово, что буду читать эту книгу, как просто художественное произведения, не думая о религиозной составляющей. Почти не справилась. Сюжет написан так скучно и повествовательно, что красивая, традиционная, восточная форма изложения потерялась. Мне хотелось слушать эту историю, как сказку на ночь. Не хотелось переживать о персонажах и герои не вызывали никаких чувств, кроме раздражения. Возможно, когда история их улицы только началась, я сочувствовала могущественному (и как мне показалось бессмертному, так и хочется сказать Иншаллах Пророк) "джину" аль- Габаляуи, а вот потом уже нет. Отчего-то не хотелось поддерживать несчастного, глупого и одинокого человека. А все его потомки жаждали лишь одного - висеть у него на шее, никогда не работать и требовать, чтобы их тянули только потому, что произвели на свет. И так из года в год. Кто-то назвал эту книгу сагой о родстве и мести. Очень точно. А еще ее можно назвать книгой о будущем завещании.

Но, пожалуй, даже не поведение людей из книги вызвал у меня раздражение, а то, что автор будто резюмирует - все они такие... все мы такие... все "восточные люди"... все мусульмане. И вот это уже я не могла принять.

В общем и целом я не готова ставить высокой оценки и, все же, книга заслуживает внимания. Ее однозначно нельзя пропустить, просто, чтобы понять и очень эту грань человечности.