Избранные произведения

Четыре года потеряны навсегда. Он вышел из тюрьмы в совсем иной и чужой мир, где нет ни жены, ни любящей дочери, ни лучших друзей. И не будет покоя его душе, пока Измена ходит по той же земле, что и он...
⠀
Захотелось немного расширить свой литературный кругозор, поэтому решила познакомиться с творчеством нобелевского лауреата из Египта. И даже не ожидала, что настолько понравится!
⠀
Роман пропитан эмоциями: ослепляющая ненависть, всепоглощающее отчаяние, наводящее ужас одиночество...
⠀
Чувствовала, как в главном герое кипит злость, как он жаждит мести, как сжимаются его кулаки.
⠀
Саид впустил в свое сердце тьму, а в голову － ложные истины. А когда мир вокруг изменился, а он остался прежним, не сумел смириться, отпустить и жить дальше.
⠀
Читая, понимала, что герой далек от идеала и не заслуживает сочувствия, ведь все его беды исходят от него самого. Но автор так срастил со своим персонажем, что поневоле хотела его триумфа.
⠀
Такой дисонанс чувств, который создал Нагиб Махфуз, для меня редкость. Поразительной силы роман.

Волшебный порошок от Арафы (эффект как в книге только для надсмотрщиков)

Дед бросил всех сдыхать в пустыне
Не Бог не Будда не Аллах
Пришел Арафа-маг и сделал
Бабах

Аллегории на авраамистические религии не увидит только слепой, но суть в том, что я это уже видел. Эта история уж очень избита в мировой культуре, естественно, большей частью в странах т.н. «третьего мира» (Индия, Китай, Южная Америка, арабский мир). Да, собственно, там-то она и зародилась (привет, «Тысяча и одна ночь»).

Итак, о чём же книга? На первый взгляд Махфуз пишет об обычной улице в Египте. Об обычном семействе, и об его обычном главе – властном и авторитетном отце. И вот тут начинается высшая литературная математика. Если принять, что образ отца семейства («Человечества») и хозяина дома («Вселенной») – это образ Бога, то тогда, по законам жанра, у него должно быть два «любимых» сына. Есть? Есть. И он должен выбрать одного, «отринув от лица своего» другого. Что, тоже есть? Ну и выбрать он должен, естественно, младшего. Только не говорите, что…

Вот так начинается этот роман-аллегория. И тут же становится немного скучновато из-за того, что все эти ветхозаветные персонажи и темы вкупе с преданиями о земной жизни пророка прямо таки торчат из каждого сюжетного поворота. И зачем я только уделял столько времени изучению истории мировых религий в универе? Меньше бы знал, лучше бы читалось.

Именно из-за этих аллегорических и метафорических углов в сюжете, роман для меня расслоился на два, мало между собой связанных сюжета – «религиозный» и «будничный».

«Религиозный», конечно, интересен сам по себе, чувствуешь себя этаким первооткрывателем на минном поле. Но не без минусов. Например, вскрыл ты сюжетный бугорок – а там аллегория на жизнь Марии и Иосифа. И гладишь себя по головке, мол, молодец, хороший мальчик, догадался. К концу читать становится слишком уж приторно.

«Будничный» же банален до безобразия. Волки и овцы, бандиты и честные. Выбор там, выбор сям. Ошибки и пустые мечты. И опять надежды, надежды, надежды. Прочитывая жизнь Адхама и Идриса, их дома, их улицы, чувствуешь себя в какой-то жуткой смеси индийского фильма, российского сериала и одного из южно-американских рассказов Борхеса. Слишком уж пресно и знакомо.

Вообще, мне кажется, будет уместным сказать, что послевкусие у этой книги лично для меня теперь ассоциируется с книгой другого нобелевского лауреата по литературе – Мо Яня. Абсолютно не похожие друг на друга сюжеты завёрнуты, тем не менее, в одну и ту же восточную обёртку – религиозно-фольклорную. Разница лишь в том, что я не знаком так глубоко с китайской духовной культурой, как с ближневосточной, поэтому «Страна вина» понравилась больше, чем «Дети нашей улицы». Хотя название, под которым я читал бумажную книгу, как мне кажется, подходит книге лучше – «Предания нашей улицы».

А вот и стишок-пирожок подъехал

Очень интересный роман, написанный прекрасным, живым и красочным языком- читала с удовольствием! Это и правда притча об основных мировых религиях, но изложение достаточно вольное... Не думаю, что книга могла бы быть принята представителями любой религиозной конфессии, будь то иудеи, или верующие христиане, не говоря о приверженцах Ислама- неудивительно, что на писателя в 1994 напали, нанеся ему сильные повреждения. Так, после смерти пророков ( от каждого остается на мифической улице квартал, населенный его потомками) начинают снова процветать злоба, зависть, пьянство и наркомания, убийства и кражи. И ни одного человека, ведущего праведный образ жизни! Жители разных кварталов ненавидят друг друга...
То есть писатель показывает нам, что человечество погрязло в грехе, независимо от национальности; что, несмотря на то, что Бог един и у всех религий общее начало, их представители, забыв о справедливости и любви к ближнему, готовы поубивать друг друга. Это очень смелое изложение, которое не могло не повлечь последствий.
И в то же время, это ведь правда, ничем не приукрашенная! Творчество Нагиба Махфуза достойно Нобелевской премии, несомненно.
В этом романе все понятно: без труда узнаются Адам и Ева, Каин и Авель, Моисей, Иисус, Мохаммед.
Даже есть глава- она последняя- посвященная атеизму ( ее герои выглядят жалко и беспомощно, сами не знают, зачем живут, не имеют четких целей, за которые стоило бы бороться, и погибают бесславной смертью). Видимо, тем самым автор показывает нам, что жизнь без веры, опирающаяся только на науку- бесцельна и бессмысленна.
Своим романом автор как бы обращается к людям- проснитесь, вспомните, что нам завещали великие предки! Живите в мире и согласии, не теряя веры! Ведь все мы- дети одной улицы...
Но правды ведь никто не любит...
Лучшее произведение Махфуза из переведенных у нас!

Нобелевский лауреат Н. Махфуз в своих книгах описал жизнь Египта на протяжении не менее полувека, и интересы, и стиль написания неоднократно менялись. Даже удивительно, что у вялого и невнятного "Отеля Мирамар" и , скажем, "Пути" один и тот же автор.
"Вор и собаки" и "Путь" имеют много общего. Жесткое, динамичное изложение нехарактерно для других романов автора. Герои обоих- преступники.
Саид только вышел из тюрьмы- четыре года за кражу. Но та кража была не единственной- он профессиональный вор, привыкший к роскошной жизни. Только четыре года назад любимая жена сдала его полиции, вышла замуж за его друга и забрала обожаемую маленькую дочку, которая теперь его не узнает.
Это предательство не дает ему жить, он думает только о мести.
А вором он стал не сразу: студенческая жизнь, недовольство правительством и оппозиционные сборища, только попал он в очень радикальный кружок: студенты решили бороться с расслоением общества, совершая кражи богатых вилл, при этом научились отлично стрелять... Вот так студент из приличной семьи стал вором. А их идейный вдохновитель, пока Саид сидел, сам разбогател и живет теперь на вилле, и прошлого своего знать не хочет, в том числе и своего друга...
Всюду измена, предательство- у Саида была семья, друзья, деньги- он потерял все...
Он живет лишь местью, она бурлит у него в крови, он как ощерившийся волк, которого гонят собаки...
Здесь важна встреча с духовным учителем его отца, шейхом Али Гунеди, к которому герой пришел только переночевать- больше негде. Каждая фраза шейха- это ответ на вопрос Саида, шейх иносказательно показывает герою путь спасения, настоящую цель жизни- эти фразы понятны- имеющий уши да услышит! Но Саид не понимает ничего, он так зациклен на своей ненависти, не находящей выхода, что духовные пути для него закрыты.

В общем, я не хочу ничего от тебя скрывать. Поэтому и говорю прямо, что только сегодня вышел из тюрьмы.

Шейх медленно покачал головой и с сожалением произнес:

– Нет, ты не вышел из тюрьмы…

– А ты меня помнишь? Шейх равнодушно изрек:

– Довольствуйся всегда настоящим.

– Вот я и сказал себе,– продолжал Саид,– «Если Всевышний сохранил шейха Гунеди на этом свете, я найду дверь его дома открытой».

– Но открылись ли тебе небесные двери? – спокойно возразил шейх.

– Для меня нет места здесь, на земле… родная дочь отказалась от меня…

– Как она схожа с тобой!..

– Почему, владыка?

– Тебе нужен кров, а не Истина

,, А может, он меня так и не узнал?» – тревожно мелькнуло в голове. И он сказал:

– Нет, не только. Я хочу, чтобы Всевышний сжалился надо мной…

– И сказала Мариам: «Не стыдно ли тебе просить о жалости того, к кому ты безжалостен сам?» – нараспев протянул шейх.

Да, Саид так и остался в тюрьме- в плену своих эмоций, и это правда, он живет только прошлым, а это тупиковый путь.
Волк огрызается, собаки все ближе, их все больше...
Мне трудно сказать, почему героем избран именно этот человек. Слишком острые у него проблемы, слишком много недругов, да и привычка решать проблемы насилием- невозможно представить, что он вдруг прислушается к шейху и возьмется за Коран, встав на путь очищения. Он просто не может, не тот темперамент и привычки. А если представить себя на его месте- легко ли смириться, попрать свое достоинство, побороть в себе негативные эмоции? Мало кто смог бы, если честно.
Здесь нет духовного выбора как такогого, герой обречен.
Потому и странно, что именно Саид был выбран героем романа.
Кстати, у меня герой не вызвал негативных эмоций, он такой, какой есть, его не изменить.

Для начала немного спойлеров: десять заповедей, брат убивает брата, женщина из ребра мужчины, сын плотника исцеляет одержимых… Нет-нет, это не та книга, о которой вы подумали.

Еще на стадии аннотации понимаешь, что сейчас окажешься в мире притч и сказаний, где герои мудры и ловки, а негодяи коварны и не знают мук совести. То есть будет много черно-белого, а еще больше — кровавого.

Но немного помолчим — ведь певец берет свой ке ребаб и заводит предание. Любители гашиша устраиваются поудобнее, поправляя галабеи. Надсмотрщики пересчитывают пиастры за порцией фалафеля с пивом. У них был тяжелый трудовой день, полный побоев невиновных и слабых. Подойдем-ка и мы поближе к этой кофейне — вон, возле кальяна как раз есть одно местечко.

Давным-давно, на одной пыльной улице волею автора разместилась аллегория главных религий в истории человечества. С этой улицы начался Египет, а Египет, да не будет никем забыто, — мать мира, как бы странно это не звучало в русскоязычном переводе.

Читатель оказывается среди условных египтян во времена, куда редко добирается литературный вымысел: нет еще ни Корана, ни Библии, ни даже Талмуда. В этом мире Эдем дедов сад еще рядом — рукой подать, на него можно поглазеть из-за высокого забора. Но изгнание продолжателей рода человеческого уже произошло, пути назад нет. Секреты господина тщательно охраняются, а снаружи полно опасностей: кровожадные надсмотрщики, у которых дубинки встроены в базовую комплектацию, почтут за честь отвесить прохожему оплеуху-другую, а то и вовсе череп проломить.

Кое-кто уже взял на себя смелость собственными устами доносить до толпы слова того, кто в книге назван “дедом”. А чтобы лучше было слышно, позвали кого? Правильно, надсмотрщиков. Собственно, они никуда и не уходили и все время зыркали на нас своими носорожьими глазками.

Вся вселенная — это скала, пустыня да три квартала. Есть и другие люди в этом городе, но их роль эпизодична: ютить и взращивать изгнанников, чтобы они могли вернуться в родные кофейни для кровавой мести, а потом поменять свое мнение, прозреть и сделать всем хоть ненадолго, но хорошо. И обязательно войти легендой в сказания певцов.

Как и всякая аллегория, эта книга не про тонко выписанные характеры или психологические подоплеки поступков. Это схема, набросок крупными штрихами тех моментов, когда человечество оказывается на развилке. Кто-то будет причитать о прошлом, кто-то потянет бразды правления на себя, а кто-то заточит дубинку поострее да прыгнет в самую мясорубку. Но найдутся и такие, которые посмотрят на вот это все, почешут чалму, да пойдут в сад высаживать смоковницы или пасти коз на горе. А по улицам будут носиться мальчишки с дурацкими песенками:

Здесь ребаб умолкает, певец тихонько встает и, осторожно переступая через храпящих гашишников, уходит в ночь. Плечистые парни с дубинками тайком смахивают одинокую слезу. Пойдем-ка и мы, пока они нас не заметили — ведь еще смоковницы не политы и козы не доены. Да и кальян что-то стал горчить.

Интересно, а найдется ли здесь человек, который читал этот роман Махфуза в оригинале? И если да, то что он скажет о его языке? Сильно ли пострадала книга при переводе? Или Махфуз и впрямь вот так и пишет - пресно, почти безыскусно? Или все-таки на арабском это звучит красиво, певуче, звонко? В части языка книга оставила меня в совершенном недоумении. Как и во многих других частях. Что это было? Может быть, наилучший литературный прием, который позволяет простым языком, незамысловатой устной речью изложить притчу, что сотни лет передается из уст в уста, или ему просто не хватает слов? Почему я сразу же угадываю, с кого списаны герои? Почему они такие плоские, как персонажи романов эпохи классицизма? Почему настолько бедны сюжетные линии? Это произведение с щедрой руки критика называется у нас лучшим и главным творением Махфуза, Нобелевского лауреата. Так что же тогда худшее? Единственное, что тронуло, это описание жизни простолюдинов с затуманенными гашишем глазами, растущих в кучах мусора, без права на надежду, но все-таки с ней. Я слишком мало знакома с глубинными процессами в жизни Египта, но из окна туристического автобуса, что вывез нас из Шарм-эль-Шейха в Каир, в перерыве между всем известными событиями "арабской весны", мне показалось, что то, о чем писал Махфуз, когда речь шла о бедняках, существует и до сих пор. Поглядев на лачуги, что ютятся у самых пирамид в Гизе, пройдя несколько иными маршрутами, в спешке измененными, чтобы избежать площади Тахрир и других потенциально опасных мест, увидев и мальчиков с затуманенными глазами, курящими "шишу", и детей в кучах мусора, и кочевников с козами, я вновь их вспомнила, когда читала этот роман.

Надо быть очень смелым и по хорошему наглым, чтобы взяться за святая святых. Чудесная книга, казалось бы на первый взгляд, каждый кто знаком с основами мировых религии легко и без труда узнает тех, кто выбивался из толпы на нашей улице. Удивительная простота слога напоминает разговор по душам у кого-то на кухне, а может быть на лавочке в чьем-то дворе, а может быть в шумной кофейне за распитием ароматного кофе.. Книга проста и сложна одновременно. Пророки - обычные люди, со своими страхами, обязательствами, обстоятельствами, социальными ролями. Они такие же как мы - простые жители нашей улицы. В каждом герое книги можно увидеть себя: в болтунах и драчунах, в алчных надсмотрщиках, в трусливых соседях, в тщеславных женщинах, в любящих друзьях, в самоотверженных женах, в мудрых стариках. Там нет плохих или хороших, там говорится просто о людях - таких как я или вы, а выводы для себя каждый делает сам

Эта книга (точнее произведение из этой книги "Вор и собаки") была порекомендована мне в рамках флэшмоба 2012. Мне её порекомендовал MUMBRILLO

Главный герой произведения Саид Махмуд. По профессии он вор. Его только выпустили из тюрьмы. И первым делом, что он делает по выходу из тюрьмы он идёт в дом, где живёт его уже бывшая жена с его ребёнком. Этот ребёнок маленькая шестилетняя девочка, которая не помнит своего отца. И когда он появляется и пытается прижать её к себе, ребёнок в ужасе бежит от него. Для неё это чужой человек и она думает, что он хочет ей навредить. Он уходит не соли нахлебавшись, та ради которой он не сломался в тюрьме, та которая ему предавала сил, та из-за кого он не роптал на судьбу, та ради которой он был готов жить: наплевала на него, растоптала, унизила, уничтожила, выбила почву из под ног, лишила всякого смысла его бренного существования.

Перед нами на самом деле не одно повествование, а сразу два. В одном, мы сталкиваемся с обезумевшим преступником рецедивистом желающим свести счёты со своими врагами.

В другом, человек пытающийся стереть ошибки прошлого, которые повлияли на его дальнейшую судьбу. Эти ошибки были созданы под влиянием общества, которое из него и сделало собаку. Эту собаку можно бить, унижать и просто загнать. Ведь это только собака, а не человек. Но от судьбы не убежишь, её не изменишь. Наивно полагаться на то, что ошибки прошлого, исправленные в настоящем, могут быть исправлены.

Почему автор назвал своё произведение "Вор и собаки"? В начале произведения мы чётко видим разграничение, что Вор - это Саид Махмуд, а собаки - это Илешь, Руф, бывшая жена, милиция, чиновники. Но по ходу произведения автор сам делает из Саида собаку и всех ему сочувствующих тоже делает собаками, а остальных переводит в ранг Воров.

Насколько я помню это первый роман, написанный писателем арабского мира, из тех что я прочел.
Читать книгу начал, не посмотрев аннотации, и с первых глав сюжет мне показался подозрительно знакомым. И только потом я понял, что это добрая притча и аллегория о жизни пророков.
(на мой взгляд, иудаизм, христианство и ислам являются не тремя разными религиями, а ветвями/сектами одной авраамической религии).
Быть пророком это тяжелая судьба и часто неблагодарный труд. Это очень высокая ответственность, отягощенная борьбой с косностью, устаревшими взглядами, фанатизмом и грузом собственных сомнений.
Неудивительно, что истинных Пророков было не столь много.
Как жаль, что последователи со временем забывают то главное, чему их учили Пророки.
Следует отметить, что после первого издания романа его автор чуть не стал жертвой религиозного фанатика.
Книга, безусловно, относится к шедеврам мировой литературы. Уделите время, почитайте и большинство из вас не пожалеет затраченного времени.
Моя оценка: 10 («Лучшее»).
Автор меня очень заинтересовал. Планирую прочесть и другие его книги.