Сопка голубого сна

Книга в определенной мере вернула меня в детство. В то забытое детство, когда с интересом читались книжки про революционеров, а также различные рассказы о сибирской живности. Я все боялась, когда начнется отторжение: навязчивая советская пропаганда. Так и не дождалась! Главный герой, правда, правильный до сиропности, да и о предреволюционных свершениях вещается, но... не воротит от этого почему-то. (Может, революционером главный герой стал только потому, что автор в то время в общесоветском пространстве не мог сделать его просто повстанцем-националистом?.. Но, объективно говоря, революционеров в то время среди небезразличной молодежи хватало...)

Таким образом, герой романа поляк Бронислав Найдаровский, максималист, бессребреник, на все руки мастер, попал на каторгу за намерение убить царя, каторгу отбыл и едет на вечное поселение в Сибирь. Он отличный стрелок, поэтому вскоре становится отличным охотником. Дружит с местными. Встречается с интересными людьми. Охотится на зверюшек в тайге. Некоторых приручает. Строит дом. Добывает золото. Приручает миллионера Зотова. Сталкивается с бандитами. Приручает бурятов. Ну, там много всего. События мелькают. Сибирь – неисчерпаемая сокровищница, Клондайк и рай.

Повествование простое. Иногда в художественный текст делаются исторические вставки: ну, естественно, на дне рождения революционера о чем еще говорить, как не о политическом раскладе в России, реформах Столыпина или кооперативном движении в Сибири. Удивительно: как только исторический загруз начинал немного напрягать, он заканчивался. Будем считать, Неверли точно отмерил, сколько читатель способен терпеть нехудожественной информации.
Книга насыщена, интересна, но неоднородна, сыровата. Она могла бы быть ранней у писателя, но она поздняя, последняя. Может, автору не хватило времени для шлифовки...

Не знаю, как воспринимали русские читатели рассказы о событиях восстаний 1830, 1863-го (написано – “в Польше”, читай – “в Польше + Беларуси”), может, просто как абстрактные приключенческие вставки. Думаю, многие читатели из Беларуси воспринимали их как довольно болезненное напоминание о пережитом собственными предками, как родное и личное.
Такая яркая, полная приключений жизнь Бронислава Найдаровского точно не исключительная (не имею в виду детали, конечно), а почти типичная, недаром он упоминает других, былых повстанцев (1794-го, 1830-го, 1863-го – как только вырастало новое поколение молодежи, оно стремилось освободить страну, неизменно терпя поражение и умножая политических эмигрантов и исследователей дальних земель). Изучение далеких восточных народов существенно продвинулось благодаря молодым, как правило, образованным и искренним белорусам и полякам, сосланным в Сибирь (Дыбовский, Пекарский, Домейко, Черский): кто любил свою Родину, смог полюбить и чужую землю, неустанно мечтая о возвращении.

С легким злорадством следила я за движением времени в романе, предрекала нерадужное разрешение судеб персонажей. Ррреволюционерррчики... Что с вами будет после 1917-го?.. Этот пойдет в белое движение?.. Эти убежали в Харбин, получили шанс драпануть на Запад?.. Вряд ли их денежки после 17-го будут дорого стоить... Ну а этот явно будет расстрелян своими задолго до 1937-го. Автор решил иначе. Не мог в свое время иначе решить... Ну мы-то, получив удовольствие от милой правдоподобной сказки, знаем, как все было на самом деле.

І па-беларуску...

Тут...

Кніга ў пэўнай ступені вярнула мяне ў дзяцінства. У тое забытае дзяцінства, калі з цікавасцю чыталіся кніжкі пра рэвалюцыянераў, а таксама розныя апавяданні пра сібірскую жыўнасць. Я ўсё баялася, калі пачнецца адтаржэнне: настойлівая савецкая прапаганда. Так і не дачакалася! Галоўны герой, праўда, правільны да сіропнасці, дый пра перадрэвалюцыйныя здзяйсненні вяшчаецца, але... не верне ад гэтага чамусьці. (Можа, рэвалюцыянерам галоўны герой стаў толькі таму, што аўтар у той час у агульнасавецкай прасторы не мог зрабіць яго проста паўстанцам-нацыяналістам?.. Але, аб'ектыўна кажучы, рэвалюцыянераў у той час сярод неабыякавай моладзі хапала...)

Такім чынам, герой рамана Браніслаў Найдароўскі, максімаліст, бяссрэбранік, на ўсе рукі майстар, патрапіў на катаргу за намер забіць цара, катаргу адбыў і едзе на вечнае пасяленне ў Сібір. Ён выдатны стралок, таму неўзабаве робіцца выдатным паляўнічым. Сябруе з мясцовымі. Сустракаецца з цікавымі асобамі. Палюе зверыкаў у тайзе. Некаторых прыручае. Будуе дом. Здабывае золата. Прыручае мільянера Зотава. Сутыкаецца з бандытамі. Прыручае буратаў. Ну, там многа ўсяго. Падзеі мільгаюць. Сібір – невычэрпная скарбніца, Кландайк і рай.

Аповед просты. Часам у мастацкі тэкст робяцца гістарычныя ўстаўкі: ну, натуральна, на дні народзінаў рэвалюцыянера пра што яшчэ гаварыць, як не пра палітычны расклад у Расеі, рэформы Сталыпіна або кааператыўны рух у Сібіры. Дзіўна: як толькі гістарычны загруз пачынаў троху напружваць, ён сканчаўся. Будзем лічыць, Неверлі дакладна адмераў, колькі чытач здольны трываць немастацкай інфармацыі.
Кніга насычаная, цікавая, але неаднародная, сыраватая. Яна магла б быць пачатковай у пісьменніка, але ж яна позняя, апошняя. Можа, аўтару не хапіла часу для шліфоўкі...

Не ведаю, як успрымалі рускія чытачы аповеды пра падзеі паўстанняў 1830, 1863-га (напісана – “у Польшчы”; чытай – “у Польшчы + Беларусі”), можа, проста як абстрактныя прыгодніцкія ўстаўкі. Думаю, многія чытачы з Беларусі ўспрымалі іх як даволі балючае нагадванне пра перажытае ўласнымі продкамі, як роднае і асабістае.
Такое яскравае, поўнае прыгодаў, жыццё Браніслава Найдароўскага насамрэч не выключнае, а амаль тыповае (натуральна, я не маю на ўвазе дэталі), недарэмна ён згадвае іншых, колішніх паўстанцаў (1794-га, 1830-га, 1863-га – як толькі вырастала новае пакаленне моладзі, яно мкнулася вызваліць краіну, нязменна церпячы паразу і множачы палітычных эмігрантаў і даследчыкаў дальніх зямель). Вывучэнне далёкіх усходніх народаў істотна прасунулася дзякуючы маладым, як правіла, адукаваным і шчырым беларусам і палякам, сасланым у Сібір (Дыбоўскі, Пякарскі, Дамейка, Чэрскі): хто любіў сваю Радзіму, змог палюбіць і чужую зямлю, нястомна марачы пра вяртанне.

З лёгкім зларадствам сачыла я за рухам часу ў рамане, сурочвала вырашэнне лёсаў персанажаў. Рррэвалюцыянерррчыкі... Што з вамі будзе пасля 1917-га?.. Гэты пойдзе ў белы рух?.. Гэтыя ўцяклі ў Харбін, атрымалі шанец драпануць на Захад?.. Ці шмат будуць каштаваць іх грошыкі пасля 17-га?.. Ну а гэты яўна будзе расстраляны сваімі задоўга да 1937-га. Аўтар вырашыў інакш. Не мог у свой час інакш вырашыць... Ну а мы атрымалі задавальненне ад мілай праўдападобнай казкі, але ведаем, як усё было насамрэч.

Люди бывают спокойные и беспокойные. 
Спокойные – это Дормеско, мама, мальчик, которого Матиуш видел в хате во время войны. Туземцы, церемониймейстер, канарейка, Кампанелла – тоже спокойные.
А Фелек, ротмистр, Ала, Филипп, Молодой король, Клу-Клу и сам Матиуш – беспокойные. Беспокойные люди затевают войны, а спокойные подчиняются им. Поэтому Печальный король, вопреки своей воле, вынужден был воевать. И маленький почтальон-крысенок тоже беспокойный, но по-другому, чем, например, лев. Он приносит пользу. И Матиуш тоже.
Беспокойные люди, – писал дальше Матиуш, — бывают добрые и злые. Если на свете будет много беспокойных и добрых, это хорошо. А если много беспокойных и злых, это плохо. 
А если бы на свете были только спокойные люди, что тогда? Матиуш послюнявил карандаш. На коленях у него лежит раскрытая тетрадь, но как на это ответить, он не знает.

Януш Корчак, Король Матиуш на необитаемом острове. 

Спойлерс.
Происхождение названия романа раскрывается достаточно поздно. Даже тогда оно кажется чересчур ванильным, придуманным для привлечения внимания. Какого сна? Какого еще голубого сна? Да и сопка — та еще экзотика.Чтобы примириться с названием, потребовалось осознанное размышление - а ведь обычно даже для сложных книг не приходится делать усилий помимо преодоления первых х страниц.

Сонные, размеренные, пастельные мотивы суть спокойствие; Сибирь Неверли — Сибирь ссыльных, Сибирь с медведями, жесткой борьбой за выживание, сильная, но при этом убийственно спокойная. Отчасти - как Печальный король, спокойный, но вынужденный воевать. Пугающая мощь сибирской природы подавляет и вынуждает успокоиться даже такого человека, как Бронек.

Дальше...

Бронек, как ни крути, из неспокойных. Герой Неверли продолжает традицию стереотипных поляков, что у того же Сенкевича встречалась и просочилась за пределы литературы. Если при мысли о поляках у вас вылезает образ благородных, образованных, гордых шляхтичей с понятием чести как у Неда Старка или Яна Скшетуского, то поздравляю, это именно тот стереотип, что воплощает в "Сопке" автор. Предполагаю, что это лучше некоторых других стереотипов. Трудно перечислить все эпизоды, в которых проявляются позиция и характер Бронека: начиная с выбора одежды и отношений с женщинами до политических воззрений и сцен охоты. Поэтому вместо примеров я лучше вот на каком примере покажу, до каких высот вознес своего главного героя.

• Есть ли сердце у человека, который хотел убить царя.

Обычные писатели делают аллюзии на обычные книги, на привычные мифы или эпосы. Заслуживает восхищения наглость Неверли, вставившего в свой текст сцену из Махабхараты, таким образом приравняв Бронека не абы к кому, а к самому Юдхиштхире, причем в момент уже почти полнейшей божественности (про Юдину собачку в третьей главе). Юди мне не по самым объективным причинам пришел в голову: помимо сходства сцен, пришла в голову экранизация Питера Брука, где любимого персонажа играет любимый поляк. Юди или нет, а отношение писателя к своему герою очевидно и не требует других пояснений. Отношение Бронислава к другим животным тоже похвально с учетом времени и места действия, кстати.

Не менее нереален и конец жизненного пути главного героя. Зато довольно логичен, если брать Бронека как стереотип, подчиняющийся строгим правилам стереотипа. Немного математических вычислений, и, пожалуй, единственным возможным событием, где Бронислав мог сложить свою седую уже голову, становится Варшавское восстание 25.8.1944. Где и сложил.

Все же, к счастью, Бронек персонаж не идеальный. Наверняка у значительной части читателей вызвал неодобрение вот этот диалог Бронека и Веры.

Хочется надеяться, что баттхерт у тех, у кого он случился, случился не из-за того, что вон поляки русских обижают, ай-яй-яй, а из-за того, что самые сознательные и разумные из нас периодически лажают и переносят вылезшие незваными из подсознания принципы «свой-чужой», ксенофобию с упором именно на фобию, а также языковой фашизм в диалоги, где ляпают черт знает что. Заметьте, что фраз, описывающих личные переживания Бронека после этих слов, какой-либо рефлексии и мыслей почти нет в диалоге, а потом и вовсе нет. Еще бы: за такие brain farts самому стыдно, и читатель, ловивший себя на чем-то столь же постыдном, и сам копаться в них не захочет. Предполагаю, что кому-то сходные чувства навеет момент, где Вера становится Терезой. Ну да в этих вопросах иногда не так страшно их пережить, сколько не поразмышлять об их причинах.

Зато эти острые политические и религиозные моменты в очередной раз напоминают, что автор — поляк, что не достаточно классический роман читаешь, а произведение 1986 года. Что, простите, я не могу удержаться и не упомянуть, «до конца войны Неверли был узником концентрационных лагерей — Майданека, Освенцима, Ораниенбурга и Берген-Бельзена». Как?! Четырех — и таких, к тому же? Это в сторону. Зато еще одна мысленная линия к Корчаку, с которым Неверли был знаком.

Собственно, всю дорогу ощущаешь некоторый диссонанс в отношении стиля и сюжета. Иногда кажется, что в романе второй половины 19 века вдруг всплывает на поверхность нечто остро современное. Роман жизнеописательный, хотя начинается не с рождения или даже первых сознательных гражданских действий Бронека. Завязка есть, а остальное как-то с постоянными взлетами и падениями, в конце так вообще эпилог краткий про то, что было дальше. Но это недалеко ушло от довольно стандартных романических приемов, так что диссонанса не объясняет. Кое-где это можно списать на относительно смелое обращение с сексуальными темами, но чего мы только не видели и в 19 веке... Травма Веры зато куда современнее. Вернее, наша, современная трактовка уже, и возможность о ней говорить. Еще бы ее проблема не возникла в обществе с таким жестким табу. Удивляет только то, что Вера не постыдилась поделиться своей историей с Бронеком, вместо того чтобы ее замалчивать и просто Бронека держать как можно дальше от себя. И за идеализированного персонажа я Веру тоже не держу, даже с ее решениями вроде

Как одно из несовершенств Веры можно вспомнить вон ту мешанину в ее голове относительно религии:

За десять дней с прочтения книги до написания этого текста выветрилась из головы половина второстепенных персонажей, вернее, слилась в один большой ком. Тем ярче на ее фоне выглядят главный герой и Вера, тем больше хочется обсуждать не только их характеры, но и выбор автора, подоплеку их поступков. В послесловии Неверли заявляет: «...вопреки своему обычаю писал первую главу, не зная, о чем будет вторая». Благо, в книге, где основное действие — жизнь ссыльного польского революционера, это не означает автоматически провисания сюжета. Немного неверно расположенной мне показалась предыстория Бронека, но я благодарна, что она хотя бы нашла себе место в книге. Если читаешь про революционера некой боевой организации начала 20 века, блин, хочется про его действия почитать, а не только про то, как он мылся в бане и на медведя с рогатиной ходил. Вся история со Столыпиным и ее последствия так интересны и динамичны, что они даже выбиваются из книги. По ритму, нервности, напряженности этой предыстории очередной раз убеждаешься в беспокойности Бронека и том, что вся «Сопка голубого сна» по сути рассказывает о том, как, с использованием терминологии короля Матиуша, беспокойного человека разгладила и примирила с собой, не унизив при этом, суровая, но спокойная Сибирь.

В который раз проявляя свою серендипность, я не устаю повторять всем, кто желает слушать: на самом деле, Долгая Прогулка – это детище коварного (кровавого?) заговора. Судите сами: 1900-е годы, начало двадцатого века. Юный ссыльный поляк обустраивается в глухой сибирской деревеньке. Немного севернее познаёт тайны природы один бойкий чукча . Будущий тамада учится произносить тосты и постигает первую любовь. В далёкой “Низкой земле” трудится не покладая рук ребёнок всего человечества . А где-то совсем далеко, за морем-океаном, на американском континенте ждёт свою то ли Мону, то ли Лизу будущий не-гений . И только в жаркой и цветастой Индии мафиози, афганские боевики и туристы пока спят спокойно: до пришествия мастера на все руки – как, впрочем, и до его рождения - ещё далеко.

Кстати, сходство “Сопки голубого сна” с “Шантарамом” просто поразительно: и здесь, и там мы имеем дело с фанфиками, но если роман польского писателя написан (и переведён) неплохим языком, то о Робертсе такого, к сожалению, не скажешь. Ну, и разнообразие красок и запахов загадочного полуострова сменилось суровыми сибирскими зимами – а в остальном схема всё та же: “суперменистый” герой в не совсем обычных обстоятельствах. Наш Бронислав и свою особую силу имеет – хотя его и не кусал радиоактивный паук, опасность аки Спайдермен предчувствовать он умеет. Точнее, даже две суперсилы – он ещё и невероятно меткий стрелок (да-да, господин Шантарам, если понадобится, он и доморощенным доктором станет для местных бурятов). Да, к тому же, получает себе в спутницы жизни настоящую супергероиню. Под конец я даже ждал, что Бронек объединит свои суперсилы с супругой и – да свершится чудо! – научит говорить немого Митрашу. Или воскресит из мёртвых… но не будем о спойлерах. Давайте лучше познакомимся с нашим супергероем поближе.

Бронислав Найдаровский, 27 лет (на начало романа). Не ариец, коренной поляк. Характер нордический, выдержанный. Вынослив, решителен. Человеколюбив (помогает каждому второму персонажу книги). Человеконенавистник (другого определения террористу и “борцу за свободу” путём посягательства на свободу и жизни других я подобрать не могу). Любит животных (забрал себе Брыську). Тихо ненавидит животных (over 9000 невинно убиенных на охоте медведей, лисиц, волков, белочек и прочих тушканчиков). Женщинами не интересуется (полное воздержание все годы каторги. Вот прямо совсем полное). Падок на женщин (см. сцену шестикратного соития с Евкой за ночь).

Мдаа… что-то противоречивый портрет у нас получается. Ну да ладно, спишем на якобы “живость” персонажа, его историчность и реалистичность. К тому же, книга переполнена не менее реалистичными описаниями скромной красоты Сибири. Быта сибиряков. Выкладок из истории Польши. Да ещё и авторский стиль прыгает с дневниковых записей к отстранённому всевидящему третьему лицу. В общем, чтиво на любой непритязательный вкус.

И, напоследок, по многочисленным просьбах малочисленных поклонников – несколько слов о политической подоплёке романа. Львиную долю повествования автор уделил тяжёлым страницам истории своей родины, долгое время находящейся под гнётом различных империй. Пожалуй, нет такого европейского народа, подвергшегося стольким невзгодам, как поляки. Разве что евреи. И ирландцы. И баски. И все прочие нации и народности, потерявшие родину или независимость. Но это не мешает полякам чувствовать свою уникальность. И доказывать её - как в случае с Брониславом - лютой ненавистью к угнетателям (читай: к имперской России). И, надо сказать, эту ненависть, это недовольство сложившейся ситуацией герои романа выражают более деятельно, чем, например, вышедшие из-под пера голладского автора персонажи "Дитте": тут и подпольная деятельность, и откровенный терроризм. И вот тут-то и хочется воскликнуть: ребята, вы это серьёзно?! Что за детские игры с бутафорскими бомбами, подпольными газетёнками и уязвлённой гордостью "не-провокатора"? Пока великие претворяют свои начинания в жизнь, а приземлённые слушают их, открыв рты, неугомонные дурашки вроде Бронека раздражают вторых и пытаются убить первых (см. интересную теорию, описанную Солом Стейном в его романе Фокусник ). И если честно, это метание бисера Брониславом и его товарищами, их тихие игры вызывают у меня лёгкое недоумение.

Но вот что интересно. На протяжении столетий Польши как таковой не существовало: её раскроили, разодрали на куски великие империи - царская Россия, Австро-Венгрия, её загнала под солдатский каблук нацисткая Германия. Но что-то о лютой ненависти поляков к, например, австрийцам (как к русским) я не слышал. Заставляет задуматься. И взгрустнуть.

Оказывается, сначала было кладбище.
Не так давно, гуляя по старому, заросшему к концу лета кладбищу в Гродно, разделенному на православное и католическое, мы встретили несколько могил, где муж уже умер, а жена еще нет. На надгробии тем не менее было приготовлено и для нее местечко, указан год рождения, но не год смерти. Я тут же вспомнила подобные могилы в Бергедорфе, там впервые меня удивили такие памятники. Да и вообще благодатное для воображения место — кладбища. Читаешь надписи на надгробиях и фантазируешь...
Из послесловия узнала, что с автором случилась абсолютно та же история. Только у него из этого вышла книга о революционере, Сибири и еще куче разных существ, а у нас — пустая фантазия.

Бронислав Найдаровский попадает в Сибирь после 5 лет каторги за покушение на царя. Его обвиняют и свои (в провокации), и чужие, ото всюду он изгнан. В этой ситуации помогают ему сибиряки — местные и политические ссыльные, попавшие в Сибирь раньше него. Нужно отдать должное этому исстрадавшемуся поляку — он видит в сибиряках людей добрых, отзывчивых, он способен по достоинству оценить их хорошее к нему отношение и не склонен оставаться в долгу перед ними. Бронислав проникается доверием к Николаю Чутких, готов взять в жены его дочь, хоть и не испытывает к ней любви. Кроме того, сам оказывается незаурядным охотником. И в конце концов это становится основным способом зарабатывания на жизнь.

Сибирь для жителей маленькой страны без гор и выхода к морю — штука крайне неясная. Я даже картинки погуглила — обалдеть, как красиво. Но если представить все эти пространства без человеческого жилья на многие километры — делается немного жутко. А они там земли покупают на сопках, строят дома в глуши, идут с "табуреткой" на спящего медведя, стреляют волков, ездят на оленях... Другой мир, совсем другой способ выживать. Вся жизнь — сплошное выживание: только и забот, чем прокормить себя и заведенную живность, как обустроить минимальный комфорт, и так изо дня в день. Здорово, если ты умеешь разделать тушу убиенного медведя, и совсем не важно, умеешь ли ты читать. А вот уметь считать все-таки предпочтительно.

Бронек становится умелым охотником, даже мучается совестью — убивать маленьких беззащитных белок душа у него не лежит. Интересны в этом плане обычаи бурятов - отнимая жизнь, они благодарят своих богов (всех, любых богов, этот разномастный пантеон - и вашим, и нашим, пусть всем будет хорошо, какая разница, какому богу молиться, можно и всем сразу, жалко, что ли?) и извиняются перед жертвами — мол, никак нельзя иначе. Это трогательно и все равно как-то нелепо. Можно иначе, можно.

Очень быстро Бронислав налаживает свою жизнь, все-то у него получается, только с женщинами не везет поначалу. Он не отказывается от своих политических взглядов в ссылке, не перестает страдать за свою страну, но и не становится обузой для окружающих, как Гоздава. Он замкнут, конечно, склонен к отшельничеству, но без конца помогает другим - и людям, и животным. Вот и любовь всей его жизни, Вера-Тереза (имя матери автора, как оказалось), нуждается в излечении и помощи. Но и награда за терпение огромна.

Книга читается прекрасно, она увлекательна, а исторические справки интересны и по делу. Может быть, немного суховата, но насыщена, ничего лишнего. Мужская такая книга, про суровых дядек с ружьями, о жизни в суровых условиях, о высоких идеях и способности вытерпеть все что угодно ради них. О любви, в конце концов.

Эта фраза Веры Львовны Извольской мне особенно запомнилась... Благодарный взгляд животного или человека согревает душу, наполняет разум осознанием ценности жизни.
Роман, написан в виде дневника, отправленного на вечное поселение в Сибирь, Бронислава Найдаровского. Человека, ставшего провокатором для членов революционной партии, и преступником для царской власти. Уже с первых страниц, проникаешься уважением к нему. Взять для примера его отношение к бездомному щенку, его будущему верному другу. Много разных людей они повстречали на своем пути. Николай и Евка Чутких, Илья Шулим, Павел, Зотов, буряты Хондогора - порядочные и честные, верные друзья. Были и другие, но о них писать совсем не хочется.
Сибирская тайга, кедровые орешки, ягоды, звери от мала до велика, сороковники - сорокоградусные морозы зимой, охота как особый ритуал, золотые прииски, история страны, и конечно же человеческие взаимоотношения - здесь вы обязательно найдете то, что ищете.

За "Сопку голубого сна" я бралась с интересом, пусть я не любитель описаний природы и охотничьего быта, революционное движение казалось мне очень интересной темой. Тем более деятельность партий в Польше, которую я нежно люблю. И я не знаю как получилось, что эта часть книга оказалась для меня настолько скучной, что на главе о Нарциссе Войцеховском, я чуть не уснула (чего со мной не бывало уже давненько, а ведь я читаю тонну профессиональной литературы, от которой иногда челюсти сводит). Автор излагает все перипетии жизни партийных деятелей так сухо, скучно и монотонно, как будто пишет отчет. Он просто вываливает на читателя кучу имен, аббревиатур и скупо перечисленных событий, а ведь речь идет о сломанных судьбах, личных трагедиях и жизненных драмах - можно было бы добавить хоть немножко эмоций?!
Но, вот неожиданность, скупость выразительных средств, испортившая "революционную" часть книги, поразительным образом "таежную" часть только украсила. Никаких тебе "багряная заря расцветила бурые верхушки деревьев". Автор рассказывает о жизни ссыльного четко и по делу, но при этом очень подробно. Быт героя прописан настолько детализировано, что мы точно знаем сколько белок он убил за зиму, сколько денег выручил за шкурки, сколько потратил на продовольствие и т. д. Мне эта часть здорово напомнила Робинзона Крузо, есть что-то гипнотизирующее в таком подробном описании рутинных, в общем-то, действий. Сразу как-то успокаиваешься, тем более, несмотря на несколько трагичных событий произошедших в книге, сразу понятно, что герою ничего не грозит - уж слишком он везучий.
В общем, это была бы прекрасная книга для успокоения нервов, если бы не скучнейшая "польская" часть. Ощущение, будто автор спрессовал две абсолютно разные истории в одну и на пользу повествованию это не пошло. К счастью, во второй половине, сюжет почти целиком фокусируется на Сибири, появляются новые персонажи, действие наконец начинает двигаться вперед и книгу, наконец, становится интересно читать.

Эта книга мне показалась некой мечтой для романтичных мужчин. Возможностью представить себя этаким покорителем Сибири. Благородным, скромным, деятельным, располагающим других к себе... Охотником, способным на подвиг, но которому при этом не чуждо милосердие, работящим строителем, защитником угнетённых...

И в книге много внимания уделяется именно этим вот мужским забавам. Охота, Столкновения с бандитами, поиски золотых приисков, ну и конечно отношения с женщинами, куда же без них. Причём женщины тоже как будто вышедшие из мечты. Одна гордая сильная и страстная, другая идеальная во всех (почти) отношениях жена.

Конечно, будет ложью сказать, что главному герою, всё давалось легко, но все препятствия были преодолимы и в итоге всё завершилось на позитивной ноте. Ну если не считать самой последней части в стиле "несколько лет спустя", которая на мой взгляд была немного лишней.

Но в целом книга довольно приятная для чтения, несмотря даже на то, что на "политических" моментах я скучала, а охота - это совсем не моё. Но есть в этой книге какое-то созидательное начало. Герой из тех, кого тянет скорее строить, чем ломать, несмотря на его революционные убеждения. Хотя постоянные оглядки на мнение товарищей в далёкой Польше успели изрядно надоесть.

Но всё-таки чего-то не хватает, чтобы назвать эту книгу по-настоящему хорошей. А может быть просто мне бы хотелось увидеть в ней больше Сибири, больше строительства, развития и тому подобного, и поменьше таких слишком уж романтизированных главных героев. :)

Каким-то странным образом мне оказалось абсолютно нечего сказать. И это не из-за нейтрального отношения к произведению. Мне временами было даже интересно. Дело в том, что все это природовоспевание меня не очень-то трогает. Закоренелая душа истинного урбаниста не может поддаться пусть даже довольно долгим описаниям природы-матери. И, возможно, такой быт вообще мне не знаком, поэтому и желания знакомиться с ним не родилось. Я в Сибири не была и не очень-то жажду туда попасть. Даже посредством литературы. А описание охоты – ну это совсем вот негативные струны моей души затрагивает.

Теперь про каторгу. Как только начались воспоминания, я подумала – вот! – сейчас будет что-то стоящее, интересное. Но нет. Тут же все заканчивается и опять начинается быт. А тема-то, тема – ух какая! Тут бы развернуться и смысла произведению добавить. Но автор выбирает попеть дифирамбы уж очень академично выписанному герою.

А потом вдруг откуда ни возьмись появился Столыпин. Ну, думаю, сейчас начнется экшен. И снова все как-то скомкано, несуразно и скучно. Я опять вздохнула и начала читать дальше, уже потихоньку начиная подавливать приступы зевоты.

Кем в итоге оказался главный герой – интеллектуалом, выбравшим жизнь, а не поиск смысла и жалость к себе, или обычным мужиком, желающим бабу под бок и стопку перед ужином – решать Вам. Для меня он вообще никакой не герой, потому что я не поверила тому, что Неверли тут наворотил. Для человека, пережившего каторгу, он легкомыслен. Для интеллектуала – тоже. Для приверженца веры, правды, чести и порядочности – слишком показателен. Я все-таки повторюсь, что герой показался мне картонным, прям, как по шаблону написанным, поэтому симпатии у меня к нему не возникло.

Еще один как бы плюс героя (читай: еще один элемент, который воротить на эту гору приторности не стоило) – его способность нравиться всем женщинам вокруг. Одна вон даже ребенка попросила ей сделать. Прям звезда эстрады этот Бронислав! А любовная линия двух идеалов, так это вообще атас! Не буду спойлерить, но я в шоке что в конце сделала Тереза (та, которую сначала звали Верой, ставшая женой Бронислава).

Ну а если перестать брюзжать и придираться, то я считаю, нужно было аннотацией ставить этот кусочек воспоминаний автора:

Ведь сколько ни критикуй, все равно этот роман останется романом о преодолении и умении пронести любовь к Родине. О том, как жить, вернувшись туда, где когда-то было родное место, полное друзей, а сейчас и крохи этого не осталось. Как выжить, как пережить. Ну и, конечно, Сибирь – «издавна проклятый край, место каторги и ссылки, а вместе с тем край богатейший в мире, с неограниченными возможностями». И то, что я не люблю описание природы, не отменяет ее красоты.

История польского революционера-террориста Бронислава Найдаровского, осужденного за попытку покушения на Столыпина на каторгу и вечное поселение в Сибири. Очень люблю читать про жизнь в Сибири, поэтому приступала к чтению с большим энтузиазмом, но, к сожалению, довольно скоро мой энтузиазм поутих. С одной стороны, в книге много интересных бытовых подробностей и самых разнообразных приключений (тут и охота в одиночку на медведей, и встречи с волками, и драки с бандитами, и побег из ссылки, и поиски золота), но вот сам главный герой мне ужасно не понравился. Он выглядит просто этаким "суперменом" - помимо того, что он меткий стрелок, он еще и храбрый, умный, добрый, благородный (у меня не хватает хвалебных эпитетов, чтобы описать Бронислава Найдаровского). Он практически никогда не ошибается, всегда говорит и делает правильные вещи, может, из-за этого читать про него мне было, откровенно говоря, скучновато?.. Зачем переживать за персонажа, когда и так знаешь, что он с честью выйдет из любой трудной ситуации?.. Он и побег ссыльной устроит, и беглому каторжнику поможет, и нищих бурятов облагодетельствует. Он же самый настоящий Герой! Причем об этом ему не устают напоминать другие персонажи ("я знал, невозможно, чтобы вы, такой умный, такой храбрый, спали и не кинулись на него...", "если бы не твоя смелость и присутствие духа, волки пировали бы здесь", "она говорит о нем с восторгом, как о национальном герое, умном и храбром, как о борце за социальную справедливость и независимость Польши" и т.д.) Всеобщий восторг по отношению к главному герою просто зашкаливает! Вероятно, поэтому он вызывал у меня, по большей части, раздражение.

Может быть, автор считал, что читатель не сможет сам оценить смелые и благородные поступки главного героя, поэтому еще добавил восхищенных "дифирамбов" остальных персонажей, которые сам Найдаровский, не смущаясь, принимает как должное?.. Из-за этого иногда он производит неприятное впечатление хвастливого и самодовольного типа ("знаете, я сегодня чуть не съездил по морде одного купчишку за то, что он назвал забайкальских повстанцев засранцами" - сообщает он, как бы между прочим, в разговоре). Но особенно меня разозлила его "охота" в одиночку на медведя. Ну за что он убил ни в чем не повинного мишку, тихо-мирно спавшего в своей берлоге?! Да просто так, чтобы произвести впечатление на даму своего сердца.

Кстати, вторая героиня, которая мне ужасно не понравилась - это Вера Извольская, его возлюбленная, которая выглядит еще более идеальной и правильной, чем сам Найдаровский. Я не знаю, откуда взял автор эту историю с мужем-"извращенцем-эротоманом" (уже от одной этой характеристики можно поперхнуться), случались ли подобные истории когда-либо в действительности или он ее просто выдумал, стремясь "обелить" свою героиню, представить ее не преступницей, а жертвой, ну и немного "обострить" любовную интригу между ней и Найдаровским, но все это выглядит, мягко говоря, настолько неправдоподобно и безжизненно, что в этом месте мне захотелось просто выключить свой "покетбук". Книгу я все-таки дочитала, но эта пара героев меня основательно раздражала, а их поступки часто вызывали недоумение. Так, например, совершенно дурацким, с моей точки зрения, выглядит переход Извольской в католичество, дабы воспитать своего приемного ребенка как истинного поляка. Вероятно, такая поразительная "самоотверженность", по мнению автора, должна была вызвать у читателя слезы умиления?.. Не знаю, лично у меня осталось ощущение сплошного пафоса от этого "подвига" героини (собственно, как и от всех остальных ее поступков).

Что еще показалось не слишком правдоподобным - так это язык персонажей, слишком уж "интеллигентно", на мой взгляд, они разговаривают (например, как-то непривычно слышать в устах простого охотника, говорящего "мудмеди" вместо "медведи", слово "невероятно!") И еще автор устами героев иногда озвучивает ужасно умные мысли, как будто персонажи живут не в начале, а в конце 20 века. Ну например, беглый каторжник Павел женится на 17-летней бурятке Эрхе и недоволен тем, что на свадьбе отец невесты желает им много детишек - дескать, куда ей детишек, она еще сама ребенок, пусть поживет в свое удовольствие. Самое смешное, что благородный Бронек тут же находит выход - презентует Павлу пачку презервативов.
Вообще в книге не очень много любовных сцен, но те, что есть, просто ужасны, какой-то набор штампов из бульварного романа - "соски, изголодавшись по ласке, твердели", "ненасытное тело напряглось до предела, забилось в спазме", "неодолимая сила снова и снова бросала нас в объятия друг друга" и т.д. Лучше бы этих сцен вообще не было.

Но, конечно, основная проблема для меня была в двух вышеупомянутых главных героях, настолько они показались мне картонными и нежизненными. Я уже готова была оценить эту книгу на "троечку", но ее окончание меня немного удивило. Когда автор рассказывает о дальнейшей судьбе персонажей, у меня сложилось такое впечатление (не знаю, права ли я), что эти люди действительно существовали, и это реальная история их жизни. Из-за этого я добавила книге полбалла - ну мало ли, в жизни всякое может случиться, и люди тоже разные бывают, может, и герои этой книги были именно такие, как их описал автор?.. Но симпатии к персонажам у меня все равно не прибавилось.

Эта книга оставила о себе двойственное впечатление. Пожалуй, как мемуары (если бы это было возможно) она читалась бы намного интереснее. Как раз "художественные достоинства" романа, на мой взгляд, невысоки - множество романтических, бульварно-эротических и героических клише, которые, возможно, привлекли бы подростков, но сразу портят впечатление для более взрослых и искушенных читателей. Да и "политические вставки" выглядят несколько искусственными, иногда - практически случайно возникшими посреди интересных сибирских событий. Но эти недостатки не затеняют главного. Потрясающе интересна тема вообще, очень внимателен автор к деталям, причем всерьез заинтересован и деликатен, что особенно ярко проявляется в описании особенностей сибирского быта и взаимоотношений героя со встреченными в ссылке людьми. Так получилось, что буквально месяц назад я перечитывала "Угрюм-реку" Вячеслава Шишкова. И пожалуй, главные параллели и сопоставления проходили у меня как раз с этой книгой. Но кроме того, только что дочитала я "Воспоминания" Кшесинской, так что и революционную ситуацию тоже рассматривала с разных точек зрения. Ну а во время размышления над рецензией - начала "Дело Артамоновых" Горького, а там сразу - охота на медведя, отношение к чужакам, ну и бытовые подробности интересные... Так что "Сопка голубого сна" читалась и обдумывалась в контексте близких по тематике произведений и потому - я могла посмотреть на эту историю с разных сторон...
Пожалуй, впервые о притеснениях "иных" народов в царской России (даже не так, именно о притеснениях поляков!), о запрещении им говорить на родном языке - я прочитала, еще будучи школьницей. В моей любимой трилогии Александры Бруштейн есть такой эпизод. И уже тогда я задумалась - насколько важны человеку вот эти национальные особенности - язык, песни, праздники, традиции. Конечно, это дает нам какую-то важную опору в жизни, и оказаться оторванным от своих корней - неуютно и даже страшно...
Но не таким предстает нам на первых страницах книги польский революционер, которого конвоируют в глухие углы Сибири на вечное поселение. Нет! Он безукоризненно одет, замечательно воспитан, да еще и весьма (правда временно, как потом выясняется) богат. И да, кстати, нужды в деньгах герой книги не испытывал, судя по всему, в течении всего периода нахождения в сибирской ссылке. Конечно, это не кажется таким уж удивительным и невероятным, как только автор нам рассказывает о замечательном умении Бронека стрелять, что в тайге не может не пригодиться, но вот сам этот ход с изысканными столичными нарядами и подходящими к случаю умениями - немного отдает рисовкой... Или я придираюсь?
Конечно, придираюсь, но в том-то и беда книги, что тут много к чему можно придираться. Если читать этот роман как приключенческую или любовную историю для юношества, то многовато в ней физиологизма (причем такого, фантазийного, старческого физиологизма, когда автор уже может только вспоминать и додумывать, и выглядит это довольно жалко), а если как историю польского революционного движения, то слишком мало подлинных чувств - нам дается пересказ отдельных событий, и не более того. В общем, надо настроиться воспринимать книгу целиком, не углубляясь в детали и не разбирая нюансов. Читать, как есть, а еще лучше - если при этом удается совсем не отвлекаться на то, что удовольствия не доставляет.
Мне - практически удалось! :) Я читала о Сибири и сибиряках, о буранах, собаках и медведях, о нападениях волков, о подробностях бурятского быта, русской веротерпимости и польских праздниках, об охоте, роскошной природе, особенной зимней одежде. И все это было мне интересно. А еще мне очень понравилось то, как Бронислав добр к людям, как умеет находить со многими общий язык. И хотя в отдельных ситуациях в нем проглядывают малоприятные националистические черточки типа "еврейчик Шулим" или "Его уничтожили русские", но сам он, пожалуй, в Сибири понял, что мало толку в таких предубеждениях, когда приходится выживать. А потому и приветствует брак Евки с иноверцем, а Павла с буряткой... Хотя лучше всего то, что он запомнил и записал слова когда-то непримиримого националиста Нарцисса Войцеховского:

Ну и еще секретом поделюсь... Я не смогла испытать распространенного раздражения при проявлении в романе той самой невероятно прекрасной и доброй красавицы и героини Веры, пережившей тяжелую психологическую травму, большинство поступков которой настолько нереально, что она выглядит сказочной принцессой, занесенной герою в ссылку в качестве заслуженной награды за все его беды и страдания. Почему? А вот разбудил во мне Игорь Неверли девочку, которой безумно нравилась фамилия бабушки - Извольская. Так что несмотря на все сомнения в реальности такой героини, пусть будет. Бронислав Найдаровский, заботливый и любящий брат, настоящий друг и просто хороший человек достоин быть счастливым.
Что касается обещанных в начале литературных сравнений, то они, к сожалению, не в пользу Игоря Неверли, так что, увольте, от подробностей воздержусь. Тем более, что Горький, как и Шишков - русские писатели, блестяще владеющие языком, да еще и долго жившие среди революционеров и рабочих, в том числе, в Сибири, а Кшесинская о революционных событиях пишет более ярко возможно потому, что они её уж очень всерьез задели. Но это размышления для большого разговора под соленые грузди с горячительным, а не для рецензии. Так что оставим.
А вот кому рекомендовать эту книжку - я задумаюсь... Хотя... Может, деду моему? Ему должно понравиться! :)