Большая грудь, широкий зад

Дорогой мой читательский дневничок, вот уже второй день я нахожусь в расстроенных чувствах, а виной всему книга с намекающим на эротику названием. Ты, конечно же, знаешь, как это бывает, когда в книге не нравится практически всё, но это хорошо, потому что означает, что книга зацепила. Но зацепила не как обычно, а разозлила.

Когда год назад, читая одну из долгопрогулочных книг, я писала «Сколько несчастий способна вместить в себя одна не особо примечательная человеческая жизнь?», я ещё не подозревала, что ответ получу только сейчас.

Это история одной семьи, а точнее, одной матушки, у которой восемь взбалмошных дочерей и один непутёвый сын. И хотя рассказчиком числится последний, на самом деле это книга о женской любви во всех его проявлениях. Но как же они все бесят!

Меня бесил главный герой – эгоист, рохля и маменькин сынок. Все его старшие сёстры названы в честь него, были рождены только ради того, чтобы появился он, а ему от жизни надо только одно – женская грудь.

Меня бесили коммунисты. Как вообще так вышло, что эту книгу, в которой на всех 830 страницах от коммунизма одни несчастья, а симпатичные люди пухнут от голода и гибнут по их вине пачками, издаваться в Китае? Куда смотрит цензура? Или я чего-то не вижу, что доступно китайцам? Так плохо к коммунистам я ещё никогда в жизни не относилась.

Меня бесили бесконечные войны и революции, вражда между родственниками, меня бесило, когда все один за одним умерли, по своей ли воле, или по чужой.

Бесили всевозможные сиськи, наконец!

Не бесили меня только семь сестёр и матушка. Вот уж воистину литературный памятник нелёгкой женской доле. Книга о самоотверженности матерей, о любви, которая может очень далеко завести, о необходимости своевременного отлучения от груди, о том, как падает яблоко от яблони.

На фоне всех свалившихся на семью Шангуань несчастий, обещанные кровь-кишки, калеки и самоубийцы – просто ажурная ленточка по краю, ничего особо не значащая, но оттеняющая картину.

Страшно было за эту книгу браться – с моей любви к Японии я очень нервно отношусь к критике в её адрес, а добрых слов от китайцев не дождёшься, да и тема не располагает. Как оказалось, Мо Янь себе такого не позволяет, не даром же лауреат Нобелевской премии.

И ещё очень важное – за что, кто придумал, начать книгу со спойлера в виде перечня персонажей? Я, как дура, битый час вчитывалась, старалась запомнить, где кто, и мысль, что, возможно, мне ещё только предстоит об этом читать, посетила меня примерно на третьем с конца герое, когда было уже слишком поздно. Да, там описаны некоторые нюансы, в тексте не указанные, но можно же было это всё засунуть в конец книги! Я уже даже молчу, что оно в принципе там не надо, поскольку Мо Янь, как грамотный рассказчик, умеет оставлять в тексте подсказки, чтобы даже непривычным к китайским именам европейцам было понятно, где кто в этих полутора миллиардах действующих лиц.

Зачем уточнять что курица «голозадая», на них что, иной раз и панталоны бывают? Примеры приводить можно пачками, но если суммировать все вышесказанное, то всякие «груди», «соски» и «бюсты» в романе употребляются ровно 845 раз. 845 раз на 832 страницы общего объема книги! «Задов» и «задниц» в книге поменьше, всего 33 упоминания, что лишний раз подчеркивает приоритетное направление мысли главного героя. Уфф, надо остановиться с грудью, есть и другие вопросы для рассмотрения:))

По хорошему, так вот с этого надо было начинать рецензию, но не я придумывал название, и не я писал слово «грудь» на каждой странице и даже чаще. Тьфу ты, снова эта грудь! Итак, перед нами внушительная семейная сага, охватывающая по времени чуть больше 100 лет – весь двадцатый век и немного двадцать первого. Все основные события истории Китая за этот период проходят перед читателями: война с Японией, гражданская война, голод и холод, период подъема – всего и не перечислишь.

Объективно говоря, как и любой роман об реалиях другой малознакомой страны, книга Мо Яня требует предварительного знакомства с матчастью. На да, «Википедия» давно стала настольной книгой, но по-хорошему, можно было бы снабдить роман и небольшим историческим экскурсом в предисловии от издательства – в выигрыше остались бы все. Хорошо, что переводчик не поскупился на подробные комментарии – без них понять роман было бы просто невозможно. Ну вот кто досконально знает конфуцианские тексты или традиционную китайскую мифологию? Или – сможет определить скрытую цитату из китайской пословицы и продолжить ее до конца? Впрочем, требование хорошего комментария применимо к любой книге:)

Что касается именно этого романа то применительно к хронологии, меня там поразили две вещи. Во-первых – автор дает панораму исторических событий в Китае на уровне и только на уровне семьи Цзиньтуна, более высокие социальные уровни возникают не так часто – командиры боевых отрядов, председатель Комитета поддержки, мэр Даланя, и странно, что в этом списке не нашлось место для Мао Цзедуна. Насколько я понимаю, жизнь в Китае в эпоху его правления носила отчетливый отпечаток его личности, почище, чем у нас почитание Ленина в советское время.

Второй нюанс, который я осознал уже ближе к концу книги – на роль главного героя (скорей – героини) куда больше подошла бы мать Цзиньтуна – Шангуань Лу. Книга хронологически охватывает именно ее жизнь, в ней говориться о детях, которых она воспитала, а про одного из них, большого любителя женских грудей, рассказывается чуть подробнее. В пользу этой версии говорит и посвящение автора к роману, да и предисловие он начинает с того, что характеризует именно Шангуань Лу. А вот как он переходит к Цзиньтуну: «Еще один важный персонаж…» – заметили, да? Не «главный герой», а «еще один». Нет, все-таки мать Цзиньтуна и есть главный герой, и роман не о пустопотраченной жизни ее сына, а о ее собственной трагедии, родившей множество детей от множества мужчин, с таким трудом вырастившей их, и терявшей их – одного ребенка за другим. Это роман про 95 лет ее одиночества…

Сложно сказать насколько эти «13-е апреля» и «15-е сентября» важны для рядового читателя, но все вместе они дают устойчивое представление того, что перед нами не законченное произведение, а промежуточная версия для доработки. Впереди – наброски плана как будут развиваться события романа и список «кто есть ху», позади – главы, которые должны занять место в основном тексте, посредине – сам роман. Ну да, очередной вариант, который после доработки станет полноценным произведением, черновик, который еще надо «доработать напильником».

Я не спорю, есть что-то увлекательное в знакомстве с «творческой кухней» автора, например, мне было бы интересно прочитать «Медного всадника» во всем многообразии его черновых набросков, но… Но интересно мне это лишь потому, что существует тот самый, окончательный вариант поэмы, что и позволит проследить изменение творческих замыслов поэта. Но представьте, когда речь шла бы просто о куче черновиков, причем черновиков не Пушкина, а абстрактного писателя – насколько интересно было бы разбираться в том, чего он там еще не доделал, и чего не отредактировал? Вот и я о том же – для первоначального знакомства, это не самый подходящий вариант.

Но не самый подходящий вариант для первоначального знакомства, может стать самым подходящим вариантом для номинации на Нобелевскую премию:)

=====================
Аллюзии и примечания:

«Роль большой груди в китайской революции
или 95 лет одиночества» – аллюзии на книги «Роль моей семьи в мировой революции» Бора Чосича и «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса.

«Мне кажется, первоначальное название уже не воспринимается как нечто ужасное. Разве в сегодняшнем мире оно может кого-нибудь отпугнуть?» – интересно, как это название воспринималось 15 лет назад в социалистическом Китае? Впрочем, социалистический Китай может быть не во всем идентичен социалистическому Советскому Союзу – в СССР «секса нет», а в Китае есть «Дао любви»:)

«Всякие "груди", "соски" и "бюсты" в романе употребляются ровно 845 раз» – ради объективности, было бы интересно сравнить аналогичными показателями по какой-нибудь другой книге (да хоть и с «Хрониками заводной птицы» Харуки Мураками). Впрочем и без арифметики ясно, что результаты этого эксперимента более чем предсказуемы. Тогда может с какой порнокнигой попробовать?

«Не нашлось место для Мао Цзедуна, насколько я понимаю, жизнь в Китае в эпоху его правления носила отчетливый отпечаток его личности, почище, чем у нас почитание Ленина в советское время» – С другой стороны, для того, чтобы написать хороший роман о жизни в советское время, необязательно и личность Ленина эксплуатировать. Те, кто знаком с жизнью в этой стране, увидят его образ – хоть в колхозах, хоть на десятирублевых купюрах, хоть в расхожих лозунгах. Но для этого да, надо «быть в теме» и знать матчасть:)

«Применительно к хронологии, меня там поразили две вещи» – наверное все-таки три:) Третий нюанс – крайне неравномерная хронология, даже если говорить, что часто в романе нет четких временны́х привязок, четких дат, для уверенной ориентации во времени. Да и сама хронология романа довольно рваная, например 15 лет заключения Цзиньтуна «пролетают» на стыке двух глав. Вроде бы и важный сюжетообразующий момент, но вот именно – «момент», об этом периоде жизни героя в романе нет практически ничего.

«Кто есть ху» – фраза, традиционно приписываемая Михаилу Горбачеву.

«Доработать напильником» – аллюзия на известный анекдот:

Это очень физиологичная версия "По ком звонит колокол".
Война, бессмысленные гибели, слепая страсть, как животное( в хорошом смысле этого слова), незамутненное чувство, продиктованное законами продолжения рода и спущенное с небес как дар временного избавления от кокона одиночества. Глава семейства - великая Ма -Прародительница - Пилар. Она вечная жизнь, страждущая земля, что испещрена взрывами, но щедро дарит парость будущим поколениям, не обрывая бег жизни ради самой себя, ради непрерывного продолжения рода.
Грудь - здесь не только патологическая страсть, это воплощение крушения мира. Плодоносный символ, на который покушается направленное на самоистребление человечества. Потому символическую образность приобретает и главный герой романа Цзиньтун, что одержим женскими грудьми. Его страсть развилась на фоне бедствий, окрашенных в кроваво- чёрный цвет. Это попытка ухватиться за мир покоя и будущность, где женщины производят на свет детей и мирно воспитывают их, где жизнь течёт своим чередом, существование дышит вечностью и животным забвением. Именно потому с груди должно начаться возрождение.
Акт некрофилии здесь также можно рассматривать с позиций "живое - мертвое". Потому возможность лишения невинности уже после самовольного перехода в иной мир - также символ вырождения и гибели рода, деструктивность привнесла изменения, но уже половой акт оишь нарушил целостность, то бишь произошла разрушающая деформация, но созидательной функции уже априори нет. В мире мертвых будущего нет. Это наиболее яркие образы, но таких примеров сотни, трепетная жизнь соседствует с бесчинствующей смертью.
Жизнь - тут Феникс, что вылетает из пепелище, удел людей - похоронить мёртвых и вернуться к живым, потому смерти - тут антураж.
Книга полна этнографических образов, что свидетельствует о требованиях история. "Тот, кто не знает своего прошлого, не имеет будущего". Отсутствие генетической памяти приводит к вырождению и народ постепенно асимилируется, потому что предки - та опора, что заставляет заботиться о потомках, передавать и переосмысливать информацию ради будущих поколений. Как известно, информация закодирована в языке, потому свидетельством вымирания народа является смерть языка. Именно потому здесь так много корней, составляющих силу дерева - тела народа, которому рубят ветви, но не способны подрубить корень, потому Китай изувечен, ветви тлеют, но в глубине набирается живительная сила, что прорывается в Птицах и Лисах Оборотнях, духах предках, самоубийствах как жертвенных актах, а также иностранцам( по примеру Мюррея), что знает не просто форму китайского языка, но познали его глубинную суть, что открывается только в диалектах.
Очень много интересностей касается жизненного уклада китайцев. Потому книгу можно назвать феминистичной. Несмотря на откровенность, даже некоторую порногафичность материала, произведение - история народа без прикрас. Оно не отталкивает, оно ошеломляет.

Тяжко быть девушкой в китайской деревне.
На са-а-амом деле, на самом деле, эта книга о материнстве. Всё остальное по сути идет фоном и просто декорации. Основа же - величие материнства и его искаженное понятие у китайцев. Почему искаженное? Потому что с самого начала нам ясно дают понять ради кого основные страдания этой Матери идут. Важным и ценным в её глазах является сын. Все те 8 девочек, рожденные до него даже имена получали в честь будущего братика. "Ждущая братика", "Зовущая братика", "Предшествующая братику" и т.д. в переводе с китайского, конечно же. Этих восьмерых с детства заставляли работать, помогать по хозяйству, что-либо делать, но лишь братику потакали в его капризах и не отлучали от материнского молока до 7 лет. Отлучение в 7 лет этот братик, по совместительству главный герой книги, переносил крайне тяжело. И еле еле соизволил пить козье молоко, на другую еду его организм не был настроен, да и люди питающиеся другой едой казались ему отвратительными. Здесь нам уже дают понять вторую идею этой книги. Женская грудь - величайшая ценность всего человечества. Собственно этой теме в книге дается наибольший объем текста. И главный герой считает себя наивысшим ценителем этой части женского организма. В связи с таким восприятием себя он искренне не понимает, возмущается, истерит по поводу того, что не все подряд радостно снимают перед ним одежды и не дают полапать себя. Такое же отношение и к сестрам и к случайным прохожим. Но к сестрам в особенности.
Сестры в этой книге - наиболее интересная часть. Восемь сестер - восемь разных судеб - восемь путей страданий. Пути сестер отображают почти все этапы истории китайского народа в довоенный и послевоенный периоды. Кто бы не приходил к власти, какая бы идея не была главенствующей - находилась одна из сестер, которая выбирала эту идею за путь своей жизни. И ни одна из них так и не была счастлива. Кроме разве что той, что от страданий немного сошла с ума и стала считать себя Птицей-оборотнем. Какое-то время в своем иллюзорном мире она была счастлива и даже на какое-то мгновение смогла взлететь и ощутить себя настоящей птицей.

Если отходить от фактического сюжета, который вызывает массу эмоций и массу сомнений в адекватности происходящего, то это очень продуманная работа. Книга-насмешка над историей и нацией. Стоит отойти от сюжета и видно, что их Мать - это сама страна, которую затрагивали все метания её детей из одного лагеря в другой, от одной крайности в другую. Та, кто выдерживала все трагедии, все трудности, пережила всё и не переставала заботиться и помнить о своих детях. Но благодарности за это не получала почти никакой, лишь новые и новые проблемы, которые раздирали её на части в буквальном смысле. И раз Мать это страна, то сестры - это поветрия, идеи, убеждения, что захватывали головы и заставляли совершать странные, нелогичные и жестокие поступки. Остается наш главный герой и куда же его отнести? Да только и остается, что приписать ему роль китайского народа. В лице этого героя Мо Янь словно высмеивает все пороки своей нации, всё то, на что закрывали люди глаза, вся нерешительность, покорность судьбе и желание паразитировать на матери до конца своих дней, не считаясь с её самочувствием абсолютно и не отдавая ничего взамен. История целой страны на примере одной семьи, полная метафор, которые не всегда легко понять человеку с западным мышлением.
Книга действительно вызывает множество эмоций, отсюда и столько разномастных отзывов пошло на нее. Отвращение, страх, неприятие - это то, что лежит на поверхности сюжета, то во что автор кидает читателя с первых глав. И сложно потом абстрагироваться от этого и посмотреть глубже. Можно ли говорить при этом о таланте автора? Можно ли сомневаться в его писательских способностях, когда его работа скрывает в себе столь многое? Пожалуй нет.

В итоге: книга мне категорически не понравилась. Но книга хорошая. Действительно хорошая. Продуманная, грамотная, местами красивая, местами отвратительная, но при этом крайне живая и захватывающая. В ней много жестокости, много аморальности, нелогичности людей и полнейшей глупости. Не думаю что возьмусь всем её советовать. Так же не думаю что стану с чем-то её сравнивать. Но если вам нравятся длинные семейные саги с множеством деталей, героев, поворотов сюжета и переплетений на фоне исторических событий и детальным описанием быта обычных китайских крестьян, сдобренные кучей убийств, сношений, снова убийств, пыток, снова сношений и т.д., то это книга ждет вас.

Интерпретации:

Версия 1. «Заткните свинку».

На мой взгляд Мо Янь опять написал книгу об опасностях реинкарнации.
Ещё подозреваю, что он – феминист.
Ну и колдун. Из тех колдунов, что колдуют большими надувными кувалдами.
В этой книге-сказке решил Мо наказать всех мужиков, у которых в душе живёт шовинистическая свинка – трынделка. И повелел каждому мужику с гендерными закидонами рождаться в следующей жизни

Китайской Женщиной в Эпоху Перемен (КЖЭП).

Дальше...

Сказано – сделано.

И на 3129 страницах Мо Янь живописует, что и как с бывшей гендерной свинкой, а ныне КЖЭП будут делать. Например, будут прижигать ей калёной кочергой причинное место за то, что не родила мальчика. Или же будут насиловать её по 4 человека и более.. И т.д. И т.п.
Всю книгу Мо не устаёт воспевать будущие радости, которые наша свинка- шовинистка сможет испытать, прежде, чем проглотит свой гендерно-невоздержанный язычок. На взгляд Мо, выбор есть всегда, можно стать Мужчиной с Большой Буквы (МББ), а если не смог и понесло тебя куда – то туда, где все женщины у тебя тупые и эмоциональные, а ты Царь Природы и Мега - Мозг, то всё, жди, милок. Китайцы не дремлют. Они стоят рядами. С распростёртыми объятиями. В своих кровавых веках. И проснёшься ты вдруг, уже не свиноидом, который в каждую фразу вставляет разницу полов, а той самой Китайской Женщиной в Эпоху Перемен.
И тут-то уж радости так обхватят тебя жерновами, что мясорубка покажется райской юдолью.
И это правильно, товарищи!
Познай гендер на своей шкуре, так сказать.
Заматерей, как мать!

«Почему у помидоров вырастают соски?», - задаёт Мо в книге философский, в сущности, вопрос. Возможно помидоры тоже много языком трепали, голосили направо и налево, что мол, легко этим тёткам жить, не то, что мужикам, ходят, телами качают, дуры и всё. Где –то не учли помидоры своего поведения и закрутилось колесо Колдуна Мо, соски у помидоров в рост пошли, а Китайцы не дремлют, несут своё таинственное предназначение окунать в закон равновесия особо голосистых. Так вот и Мо, думал, думал, и сделал для Женщины-в-Эпоху-Перемен ещё и особую Медаль.
Медаль эта живая, называется «долгожданный сын – Молокосос». «Медаль – Сын» будет висеть на твоей груди и сосать 300 лет и 3 года. С помощью Молокососа Мо Янь, видимо, хотел показать истинный внутренний мир гендерной – свинки – трынделки и преуспел. Параллельно были наколдованы исторические контексты, политическое мясо, чехарда власти и примеры самых нижних уровней самооценки.

В Википедии написано, что Мо Янь — это псевдоним, и в переводе с китайского означает «молчи». Собственно, сам Мо Янь намолчал на Нобелевскую, значит и нам не помешает иногда заткнуться. А уж Царям природы, так и подавно, надо сделать это своим главным царским правилом.

Версия 2. Хаос, Еда и молчание.

Нельзя не отметить, как Мо Янь показывает в романе возможности человеческой пятки. Она и как старый морозный баклажан, и как слива и, порой бывает, даже просто пяткой (!), не имеющей отношения к еде. Если бы не доминантный образ груди, пятка, на мой взгляд, прорвалась бы в романе на первый план.
Где её бы уже поджидала еда:

Как есть, если у тебя деспотичная свекровь – жлобка?
Как есть, если ты рожаешь?
Как есть если ты женщина – лиса? Женщина- птица? Женщина с головой змеи?
Как есть, если ты глухонемой садист? Глухонемой ребёнок? Глухонемая девочка с пулей во лбу?
Что ты станешь есть, одного кролика или множество кроликов, но висящих на деревьях?
Как есть, если ты запряжен в повозку? Как есть, если ты запряжен в повозку под арт-обстрелом?
Как есть птиц, если они говорящие, или даже павлины?
Как есть, если твой брат сосёт грудь до 15 лет и далее?
Как есть, если каждая сволочь вокруг тебя затевает войну, а тебе надо есть?
И, наконец, самый трагичный вопрос книги, как есть, если голод и война, а у тебя десяток детей?

На все эти вопросы Мо Янь нам отвечает своими подсказками из обилия в романе глухонемых.
Надо есть, заткнувшись.
Тишина.
Отдельное спасибо второму году ДП за возможность, после стольких месяцев, наконец-то, заткнуться.

О чем может быть книга с таким кричащим названием.
Об истории Китая, о жизни людей - решили многие, в том числе и я, заглянув в аннотацию. И никогда не были так близки к провалу. Иногда название и рисунок на обложке отображают именно то, что в книге. Такое бывает редко, но встречается. И здесь как раз такой случай.

Груди здесь будут всегда и везде. Если страница прошла без упоминания груди - значит что-то пошло не так. Мо Янь приучает читателя к сиськам, и когда сисек нет, начинаешь нервничать и переживать, что же с ними случилось, б-же, куда они пропали. Но вот перелистываешь страницу и - ура! - они снова появляются во всей своей красе. С легкостью выдыхаешь и успокаиваешься подобно малышу Цзиньтуну, получившему свою порцию сисек молока.

Если над текстом грубо надругаться и выпилить из него все сиськи, то останется всего-то ничего. И этого ничего будет достаточно, чтобы более менее понять картину тогдашнего Китая. Для меня стала настоящим открытием китайская традиция бинтования ног для придания им формы лотоса. Уродовать ноги девочек с юного возраста для сомнительной красоты - это же просто ужасно. А вообще, про Китай я не особо много знаю, из восточных стран мне всегда была интересна только Япония, но после этой книги я и вовсе вряд ли в скором времени попробую читать китайскую литературу. Остался довольно неприятный осадок.

Да, здесь можно было бы расписать, что героини романа обладают яркими сиськами индивидуальностями и поделиться общим вкладом каждой в развитие темы сисек сюжета и семьи. Можно упомянуть и центральное лицо произведения - единственного мальчика в огромной семье Шангуань, и попытаться понять, почему он вырос таким никчемным и неприспособленным к жизни: виновата ли в том мать, виноват ли женский коллектив семьи или же вина лежит на времени, в которое мальчику суждено было родиться. Можно сочувствовать и переживать, можно равнодушно пройти мимо. С самого начала мы узнаем, какая судьба ждет каждую сестру, поэтому особенно удивляться происходящему не приходится, так, просто прибавляешь к уже описанным фактам чуточку подробностей.

Если это задумывалось как семейная сага, то провал.
Если как эротический роман про сиськи, тоже провал.
И хотя быт и время описано в общем-то неплохо и заслуживают внимания... но суть не в этом, суть в том, что сиськи бывают разные, маленькие и большие, мягкие и твердые, с мордочками ёжиков, в форме баклажанов, буддийских чаш и помидоров. Или это помидоры и есть сиськи.

Истина в ( )( ). Эверест вообще одна большая, огромная сиська. Соединившая в себе все сиськи мира. Как же теперь жить, во истину, не познать мне глубины фэн-шуя.

Книга Мо Яня- это весь 20 век на примере одной очень большой семьи китайских крестьян. Кровавое, тяжелое время... Китаю пришлось за несколько десятилетий, фактически, пережить период от феодального строя до современности- у Европы это заняло столетия.
И, как обычно, это прежде всего ужасы режима Мао- революция и последующая неразбериха- тот, кто сегодня начальник, завтра - враг народа, и череда эта бесконечна; репрессии, убийства, пытки... Особенно интересно было читать о создании школ и патриотическом воспитании школьников- вот плакаты и разъяснения к ним, а вот уцелевшие свидетели, которые рассказывают обратное...
Тут и Культурная революция- в деревне классовыми врагами оказываются учителя и просто те, кто не понравились хунвэйбинам ( дети и молодежь, получившие оружие и безграничную власть, убивающие без суда и следствия). Исчезла музыка, выступления артистов, жгли книги- все с целью "классовой борьбы". В позорных колпаках идут по селению "классовые враги"- это шествие "уродов и нечисти".
Читать все это можно только благодаря особому стилю писателя- черный юмор, гротеск сглаживают впечатление.
Но эта книга настолько близка по стилю к "Жестяному барабану" Гюнтера Грасса, что порой мне казалось- не только навеяно, но даже заимствовано местами! Когда-то Грасс так поразил меня своей книгой, да и все приемы там те же, что такое явное сходство с его романом мне не понравилось. Куда больше по душе мне пришлась книга Яня "Устал рождаться и умирать" - Мо Янь - Устал рождаться и умирать . В ней много красивых описаний- луга, звезды, прекрасные лошади, хотя и ужасов режима Мао там тоже предостаточно; да и сама идея реинкарнации героя в той же деревне, в том же 20 веке, но каждый раз в теле нового животного, мне понравилась.
В романе "Большая грудь, широкий зад" повествование приходит, наконец, к 80-м годам- к стремительно развивающемуся обществу потребления, с его бесстыдством и стяжательством: тут и кумовство, и коррупция, и обман - да в сущности, то же, что и было раньше, только в красивой фольге...
Последняя часть неожиданно описывает детство и молодость женщины- главы рода- это период с 1900 и до 2 Мировой Войны; как раз начинается книга с набега "японских дьяволов" ( Япония захватила Китай в конце 30-х годов 20 века).
Китайцы издавна ценили цикличность в своих сказаниях, этого принципа и придерживался Мо Янь.
Несомненно, Нобелевская премия вполне им заслужена- он описал историю своей страны, и доступны его книги не только китайцам.

Вот если бы не сиськи... Ладно, сиськи тоже можно было бы стерпеть. Просто книга какая-то... разобщённая, что ли. Начало рождало стойкую ассоциацию со "Ста годами одиночества". Немного приправленная чем-то эдаким, неземным мешанина из судеб с вкраплениями культуры. Но потом ушёл автор в какую-то... вот и военный период, и этот магазин "Единорог" - всё это как будто было не отсюда, из какой-то другой книги. Концовка тоже - уже из третьей. Напрягала и избирательная историчность. Вот я не спец в истории становления коммунистического Китая, конечно, но та же "культурная революция", пусть и помянутая, прошла как-то мимо текста. Например. Уверена, такого много. Надо были или про историчность, или про перебарщ... гиперболизацию. Тут вот прям всех постоянно если не режут, то насилуют, и всё как-то так, да не так. И когда режут да насилуют - сиськи не в тему) А автор вот даже некрофилии подмешал, для наваристости. В общем, вышел винегрет из несочетаемых продуктов. Хотя написано хорошо. И лёгкий флёр "Ста лет одиночества" на пользу.
Сисек только в какой-то момент бы отбавить)

Флэшмоб 2024: 40/50.

Было у царя три сына Было у Матушки 8 дочерей и 1 сын. Цзиньтун, золотой мальчик, снежный принц, некрофил, нахлебник, даже не так, насисник, не мужик, а тряпка, свою не нормальную любовь к грудям довел до сумасшествия, которую использовал в своих интересах. Нет, пока он был младенцем, он мне очень даже нравится, но чем старше он становился, тем сильнее меня бесил, амеба бесхребетная.

Вообще по началу роман мне очень нравился, было интересно и читалось легко и увлекательно, не смотря на роды, насилие, убийства, раздувшиеся трупы и прочие не лицеприятные реалии. Мне хотелось бежать к книге, мне было трудно оторваться, я читала ночами, забивая на сон. Меня восхищала Шангуань Лу, ее материнское начало, ее самоотверженность. Ее дочери тоже выросли замечательными женщинами, они старались для семьи, никогда не забывали о своей семье. И Сыма Лян вырос сильным мужчиной, который с детства мог за себя постоять. И внуков вырастила не смотря на трудные времена. Почему же с Цзиньтуном все пошло не так?

А ведь сначала мне совсем не хотелось читать эту книгу. Ну и что, что это Нобелевский лауреат. Вспоминая, как Оскар за лучший фильм получил «Миллионер из трущоб», понимаешь, что иногда именитые награды достаются произведениям исключительно из-за яркого национального колорита и не более. И автоматически я отнес эту книгу к этому же разряду, первые пару десятков страниц с трудом продираясь через китайские имена и названия мест. Однако вскоре чтение становилось все проще и проще, пока, наконец, уже не было заметно разницы между этой книгой и привычной нам европейской литературой.
«Большая грудь, широкий зад» - семейная сага. В начале чтения было нелегко определиться со стилистикой романа, но потом стало понятно, что, несмотря на китайский колорит, это все-таки довольно привычное нам произведение про судьбы представителей одной большой семьи. Честно говоря, мне все время чтения не давала покоя аналогия со «Ста годами одиночества» Гарсии Маркеса. Но в наше время, когда почти все идеи уже кто-то использовал в литературе, нелегко создать что-то по-настоящему аутентичное. Да и не в этом дело, в общем-то.
Тут возникает вопрос: «А что мы вообще знаем об истории Китая?» Лично я – немногое. Ну, революция в 40-50-х годах, Мао, угнетенный Тибет, все эти коллективизации-совхозы и, прости Господи, хунвейбины, что позже превратилось в историю самой развитой в экономическом плане страны, уже множество лет диктующей свои правила на международной арене. А роман «Большая грудь, широкий зад» показывает нам эти явления с точки зрения обычных представителей народа, вписывая исторические тенденции разных времен в художественное произведение.
Начало (вернее, его последняя глава – «приквел») романа приходится на примерно 1920 годы. Традиционный уклад, столкновение классического Китая с новыми веяниями, устоявшиеся взаимоотношения людей внутри семей и небольшого сельского общества в целом. Каждая новая историческая линия вносит новые штрихи в жизнь героев романа, чтобы в итоге, после долгих 70 лет, показать нам жизнь современного Китая 90-х годов. Не стоит вдаваться в подробности, лишь отмечу, что если задуматься, какое же время было лучше, то, наверное, самое раннее – 20, 30, 40-е годы. Время, когда для китайцев существовали как многочисленные духи, бесы и демоны, так и привезенный заморский Иисус с его правилами. Время, когда традиционный быт еще не был разрушен прогрессом, когда по вечерам, к примеру, люди собирались у кузницы, чтобы полюбоваться работой кузнецов и перекинуться сплетнями. Время, когда простые крестьяне жили вовсе не богато, но еще живы были понятия чести, совести и морали, пусть даже в диковинной интерпретации.
Может показаться, что в своей рецензии я сознательно не говорю о героях романа. Просто это потому, что их очень много и каждый чем-то примечателен, если уж говорить о каждом, это будет очень долго. Но кого же хочется отметить, так это мать, Шаньгуань Лу, которая на протяжении почти ста лет была стержнем всей этой большой семьи. Очень понравилась ничем не примечательная восьмая сестра, слепая, но трогательно красивая. Это своеобразная святая этого рода, но, к сожалению, про нее не так уж и много сказано. А вот главный герой, Шаньгуань Цзиньтун, мне не понравился совершенно. И дело тут даже не в том, что автор описал нам совершенно инфантильного, мягкого человека, ведь мы знаем, что он и воспитывался, как тепличное растение, Золотой Мальчик. Но, просто, помимо Цзиньтуна, в романе настолько много прекрасно описанных героев с потрясающими характерами, что главный герой со своим пристрастием к грудям и материнскому молоку отходит на второй план.
Закончить свой отзыв на книгу хочу все-таки советом. Прочитайте эту книгу. Если вам интересен Китай, вы хотите развить кругозор в этом направлении или хочется не очень перченой экзотики, прочитайте этот роман. В моей Долгой прогулке 2015 года он, несомненно, был лучшим.