A Tale for the Time Being

Сижу я у литературного океана, то и дело на берег выносит всякое: настоящие сокровища, забавные находки и хлам. Вдруг в коробочке с китчевой кошечкой, в непромокаемом пакете течение доставляет мне дневник японской девочки. Это «временное существо», её жизнь близится к концу. Сперва меня чуть не оттолкнуло панибратское, на грани хамства обращение шестнадцатилетней Нао лично ко мне. К счастью, я очень скоро поняла, что никакое это не отсутствие уважения к потенциальному читателю-другу. Нет, это крик о помощи в момент смертельной угрозы. Когда нужно забыть об этикете, чтобы выжить. Тон, кстати, меняется по мере того, как мы лучше узнаём друг друга.
Семейная трагедия, школьное злодейство, призраки лётчиков-самоубийц и нелепое отражение в зеркале обступили героиню так тесно, что не вздохнуть. А бабушка, буддистская монахиня, там, высоко в храме на скале, которую то и гляди землетрясение обрушит в море, хоть и светит ярко, но её звезда слишком редко является на небосклоне, она слишком далека, чтобы направлять к ней всё время свои паруса. Словом, я на своём берегу болела за Нао изо всех сил. Посылала ей собственную «супапаву» (так она зовёт superpower) в виде сострадания, не отпуская книжки, пока не дочитала до конца. А потом, с облегчением, до другого конца. Кажется, мне удалось спасти подружку. Или это заслуга Рут? А может, отца Нао? Её собственный подвиг?
Яркий, ни на что не похожий текст. Беспощадная история, заставляющая злиться, что этот мир делали не по моим чертежам.
Точнее, пять историй, вложенных одна в другую, как матрёшки. Причём черты лица меньших проступают на широких физиономиях крупных. Мистика, да, кстати, присутствует, но ненавязчиво, как гоголевкая тень от брошенной свитки, в которой молодухе мерещится чёрт.
Письма Харуки, ставшего лётчиком-камикадзе по принуждению, хранит его мать, 103-летняя монахиня, о которой хочет рассказать Нао, её внучка, хотя повествует больше о себе, и волна выносит её дневник в руки Рут, писательницы, которая ищет Нао в интернете, но удивительным образом не находит. Поначалу непонятно было, почему. Все ведь сегодня онлайн. Тот, кто нет, — мёртв. Или?
Кажется, это тот случай, когда спойлеры действительно повредят силе сопереживания. Поэтому вкратце о том, что мне больше всего понравилось.
Золото:

(Речь о камикадзе: прежде всего им показывали, как приставляют ружьё снизу к подбородку, чтобы застрелиться наверняка).
Серебро:

(Тут надо сделать объяснение. Мой брат, программист в Сиднее, дружил много лет и сотрудничал с японцем, детей посылали туда-сюда в гости на каникулы, сами то и дело летали. Пока братик что-то не сказал о вторжении 1931 года в Манчжурию. Товарищ из Японии мгновенно оборвал контакт и больше ни одним словом со своим бывшим другом не премолвился. И семья его. Вот так).
Третье место поделили: кот Нао и Рут (мне почему-то кажется, что он у них в чём-то общий), последнее решение Харуко-смертника, последнее слово бабушки Дзико, рыба в животе, этакий спиритуальный тунец, и японские фразы, которые я, конечно, выучила, как в своё время и испанские, подаренные Хемингуэем.
Некоторый диссонанс испытывала в мелочах. Например, отрезанные ноги, выброшенные на берег, вещь, которую упомянули вскользь и больше к ней не возвращаются. Разве можно так с человеческими ногами?.. И самая последняя страница дневника Нао показалась натужно-оптимистичной. Как будто отличное мороженое зачем-то присыпали сверху карамельной крошкой. И так ясно, что худшее не случилось. Ещё бы в Гарвард приняли девочку. Впрочем, всё это несерьёзно. Великолепная мудрая книга, я многое узнала о совершенно невообразимой «личной», «интимной» Японии, если так позволено сказать. И даже кое-что о собственной дочери, она сейчас именно возраста Нао.
Кстати, уже два классных писателя подряд посоветовали мне медитировать (первым был Харари). И рада бы, да времени жаль. Океан так велик, столько всего ждёт, чтобы его я его прочитала!
Вот такое ощущение от этой книги сейчас, в этот момент. Интересно, как я буду думать о ней завтра? Наверное, завтра буду вспоминать какую-то другую Нао, другого кота, другую войну.

У меня первый раз после книги столько мыслей и одновременно ноль понимания, насколько книга мне понравилась или не понравилась. Поставила нейтральную оценку просто потому, что она нейтральная и может восприниматься как такая же непонятная, как мои ощущения от самой книги.

В этой книге поднято очень (!) много тем, и это одновременно и плюс, и минус. Плюс в том, что сильно возрастает вероятность, что какая-то из тем заставить поразмышлять и подумать, чем-то зацепит и увлечет (в моем случае это было почти все). Минус в том, что их слишком много, и в какой-то момент в голове возникает мешанина и каша, и появляется ощущение, что автор перестала справляться с таким объемом информации.
Здесь у нас и дзен-буддизм, и проблема совести и морально-этических соображений на производстве, и целые потоки экзистенциализма, и деградация поколений, и Вторая Мировая, и квантовая механика с экспериментом Шрёдингера, и издевательства и травля в школе, и мистика, и отношения в семье... Это какой-то бесконечный список, честное слово.

Отдельно хочется сказать про японскую составляющую романа.
Это просто кладезь клише - и склонность к суициду и иное отношение к смерти в принципе, и явление камикадзе, и продажа трусиков школьницы, и угнетение "чужестранцев", и трудоголизм старшего поколения, и на грани опасного погружение в самое себя, и куча всего еще. Фактически эту книгу мог написать любой, кто хоть сколько-то интересуется Японией, поэтому чего-то нового я здесь для себя не нашла. Зато книга может подойти тем, кто только хочет узнать, что вообще характерно для японского менталитета и почему.
Немного раздражали японские фразы и слова со сносками, где перевод на русский. Это было интересно, когда упоминались какие-то трудно переводимые фразы или слова с двойным смыслом, где в сноске помимо перевода были еще поясняющие комментарии; но когда это просто слово с довольно простым и понятным единственным значением - появлялся вопрос, зачем это было надо.

Очень сложная и многогранная книга, которая оставила меня в полном непонимании своих ощущений. Сколько бы ни прислушивалась к себе и в процессе чтения, и после, сколько бы ни думала - не могу понять, что я чувствую к этой книге. Мешанина здесь и добавляет слоев, и очень усложняет восприятие.

В начале было интересно, причём настолько, что поняла - эту книгу стоит прочитать не в читалке, а взять бумажное издание в библиотеке.
Взяла и читала с интересом. Но потом заметила, что та первоначальная радость ушла, что нет того восторга, а есть скука, повторяющиеся моменты, словно бы сюжет, даром, что идёт дальше, одновременно же топчется на месте... Или движется, но по кругу.

Всё, радости нет, как нет и интереса ни к истории Рут, ни к истории Нао... Жалко конечно, мне эту книгу посоветовала прочитать моя знакомая, ей книга очень понравилась.
А мне... мне не понятно как, средне точно.

Интересная история дневника, его прошлое и настоящее раскрытое с двух сторон, того кто писал и того читал.
Две японки, юная школьница переехавшая из США и взрослая писательница живущая ныне в Канаде. Рут, нашедшая дневник, очень проникается историей Нао, девочки, которая не может адаптироватся в новой стране, отец страдает мыслями о самоубийстве, мать закрывает глаза на происходящее. История в самом деле драматическая, но мне не понравились вплетения мистики, с приведениями, снами в прошлое и т.д.
Но очень увлекли мысли о прощении, отстранении от ситуации, жизни и времени. Оба Харуки сильные личности, но один раскрывает свои переживания на бумаге, другой же замкнут и грызет себя изнутри.
Если с сюжетом у меня бывало не гладко, то с персонажи выписаны здорово, в Канаде, на острове, так вообще уникумы одни живут! Особенно мне понравился Оливер, классный такой мужик, размышления его логичны и привязанность к коту, вечно удивлял меня тем, как ловил информацию. Это вообще реально?

Я  в поезде,  попутчицы подобрались  славные, нам хорошо вместе, болтаем, смеёмся. До времени, когда самое приятное общество становится утомительным; кстати вспоминаю, что на книжку залита аудиоверсия романа "Моя рыба будет жить" в исполнении Игоря Князева, а он самая большая любовь среди людей, читающих книги. Включаю, слышу голос, обмираю и плавлюсь, говорю: Меня не беспокоить, у меня свидание и... Полчаса спустя понимаю, что наслушалась.

Глупая, претенциозная японская девчонка, которая не то работает шлюшкой-официанткой, не то одержима манией суицида, да ещё то и дело приплетает везде свою просветленную прабабку монахиню ста четырёх лет. Зажрались они в своей экономически чудесной Японии. А эта канадка Рут с её учёным муженьком, с котом Шрёдингера, флотсоном и джетсоном, рукописью, найденной в бутылке. Нет, пойду-ка я с девочками поболтаю.

И книга отложена почти на неделю, а снова взяться за неё заставляет лишь переразвитое чувство долга. Какое-то время прямо-таки кажусь себе мученицей за литературу. Пока Нао не начинает рассказывать про переезд В Японию и про идзимэ. Это как удар под дых. Да как же, - думаешь? Как такое возможно? То есть, в том, что всякое бывает, ты не сомневаешься, как и в том, что объектом травли можно стать в самых разных обстоятельствах, а любой сопутствующий фактор:  отличие в росте, возрасте, комплекции, слабое владение языком, незнание оптимальной в данном сообществе линии поведения, отсутствие связей, невписанность  в стаю из за недостатка  финансовой возможности покупать одёжду и гаджеты - ах, да мало ли, а у девочки в комплексе. Но так мучительно и жестоко, нет, думаешь, так не может быть. И понимаешь - может.

Одного  эффекта эмоциональной волеченности было бы довольно, чтобы сделать книгу яркой и запоминающийся, но это лишь начало. Дальше развернется масштабная картина, где будет место материкам мусора, дрейфующим в мировом океане, плейстоцену и миоцену, катастрофе 9/11, доткомовскому пузырю (гуглишь), Альцхаймеру, теории суицида, цунами и аварии на Фукусиме (вспоминаешь, дивишься, как недавно и давно это было), прустову "Потеряному времени", пилотам камикадзе, крохотному буддистскому храму (хотя обряды, которые отправляет прабабушка Дзико подозрительно напоминают синтоистские), проблеме экзогенных и эндогенных лесопосадок в Канаде, чересчур комфортному для пользователей интерфейсу компьютерной программы, японским баням и серным ваннам, оригами, индустрии развлечений, структуре образования, квантовой физике, городским отшельникам  хикикомори...

И если вы подумали, что невозможно объединить все перечисленное в рамках единого повествования без того, чтобы получилась куча-мала, вы глубоко ошибаетесь. Роман Рут Озеки точек, чёток, сюжетно и  логически безупречен, удивительно прост для восприятия без ущерба для сложнейшего смысла. Вот  японская девочка Наоко, она терпит ежедневные издевательства в школе, живёт с родителями в квартире размером с гардеробную прежнего американского дома, у неё нет ни единого друга в целом свете; мама прежде погружается в собственные переживания, после с головой уходит в работу; папа раз за разом пытается покончить с собой. Вот американская писательница Рут, женщина сильно на возрасте, живущая с нездоровым и финансово неуспешным мужем на маленьком канадском острове, она боится впасть в маразм, как это случилось в свое время с её матерью, ей панически страшно утратить возможность писать и она как раз сейчас в затяжном творческом кризисе. Скажете, всё получше, чем у Нао? Соглашусь. Однако чистым незамутненным счастьем это не назовёшь, правда? 

Вот мальчик студент, живущий в Токио 1943 года, ему всего девятнадцать, он свободно владеет французским, читает на английском и немецком, любит маму и двух сестер, ненавидит войну. И ему судьба стать пилотом-камикадзе. Ну. потому что деваться все равно некуда: так и так погибнешь на этой идиотской войне, но если добровольно выберешь жребий "небесного солдата", тебя посмертно повысят в звании на два чина и станут платить родным пенсию, что позволит им не умереть с голоду. А как армейская жизнь? Плохо, ребята, так плохо, что по сравнению с буднями вчерашнего мальчика из хорошей семьи, идзимэ над его внучатой племянницей могут показаться детскими забавами. Каково это, терпеть всякий день издевательства; знать, что скоро мир, который есть ты, взорвется, не оставив за собой горстки пепла; а все, что останется по тебе родным - шкатулка с листком бумаги, на котором написано "останки". И мама откроет шкатулку, вытряхнет этот клочок, прочтет, а после будет смеяться и смеяться, и смеяться. Потому что только писатель, человек, знающий толк в словах, а она писатель, может оценить невыносимую горечь шутки - слово полностью заменило человека.

Об этой книге можно говорить много, но не вижу смысла - никакие слова не заменят счастья читать или слушать ее. Я только одно скажу напоследок. Множественные миры, описанные Хью Эвереттом существуют, мы все путешественники между погранично близкими мирами, отличия между которыми столь микронны, что заметить их может лишь очень тренированный взгляд. Мы все то и дело соскальзываем из одного в другой и я не раз в этом убеждалась. И все мы, в той или иной степени, запутанные частицы друг друга, и существует мир, где все мы будем счастливы. Когда нибудь. Бог даст.

В книге есть цитата знаменитого философа.
«Chacun appelle barbarie ce qui n’est pas de son usage», — писал Монтень. — «Каждый зовет варварством то, к чему он непривычен».
Роман неизвестной доселе писательницы для меня непривычен, а значит, согласно Монтеню, смело назову его варварством для себя.
Все мне в нем чуждо, многое отрицается моим разумом и сердцем. Да, там нет того, что я ожидала, глядя на обложку книги и читая аннотацию. Но в романе есть глубокий, скрытый смысл, продраться к которому нелегко.
Для себя узнала и открыла многое о Японии и традициях страны. Удивилась и убедилась тому, как чужд мне менталитет японцев, их идеи и ценности.
Тем не менее, книга заслуживает внимания. Убеждена, она найдёт ещё больше читателей и поклонников среди наших современников, приверженцев буддизма, любителей японской культуры, что сегодня становится весьма популярным.

Это самая крутая книга из тех, что я читал в последнее -- довольно долгое последнее -- время.
Не буду расшифровывать заголовок. Кто прочитал, поймёт. Для остальных потребуется целая страница спойлеров.

Начало отнюдь не многообещающее. Какая-то глупая со всех сторон несчастная японская девчонка с суицидальными наклонностями пишет какую-то ерунду, которая невероятным образом попадает к японке, живущей на канадском острове... Через это надо прорваться, и тогда откроется сногсшибательная история про всё на свете -- от буддизма до квантовой мультивселенной. И девчонка окажется совсем не глупой.
Куча параллелей проходит через пространство, время, веру и обстоятельства.
Для писателей тоже много умных слов есть. Думаю, лайвлибовцам должно быть это интересно.

Тут можно было бы и закончить, потому что разбирать детали этой книги нет никакой возможности, так они разнообразны и местами ярки. Добавлю ещё пару слов -- и всё.

"Недобрая Япония" предстала передо мной с неожиданных сторон.
Во-первых, японцы и их причудливой смесью милитаризма с пацифизмом. Не только нам, оказывается, свойственно менять историю, чтобы стереть из неё стыд. Часть японцев тоже верит, что это США на них напали задолго до 7 декабря 1941.
Школа и школьники (и некоторые учителя) -- это вообще отдельный атас. Понимаю, что школьникам свойственно самоутверждаться любыми способами, и часто путём травли слабого. Но не могу представить себе, чтобы в этом участвовал ещё и учитель! Может, только так и надо воспитывать самураев? Бог его знает. Некоторые "инциденты" находятся за пределами ограничений уголовного кодекса, и вроде бы при этом в школе всё нормально.
Недавно прочитал "Недобрую Англию" . Англия 150-летней давности похожа я Японию. Но на Японию сегодняшнюю.
Очень странным показалось, что в 2000 году для чтения текста, написанного в 1943, уже требуется словарь: изменилось написание кандзи. Как же они читают написанное 1000 лет назад? Я был уверен, что у китайцев и японцев с этим не должно быть никаких проблем. Ошибся. Буду знать теперь.

Забавно, что котов на богом забытом канадском острове называют в честь Эрвина Шрёдингера. Если в следующей жизни у меня будет кот, тоже назову его, пожалуй, Эрвином :)))

Ну и, поскольку в книге много обсуждаются проблемы суицида и квантовой теории, было бы логично добраться и до квантового самоубийства. Не добрались, хотя в приложении об этом пару слов автор сказала. Поэтому интересующимся горячо рекомендую книгу Макса Тегмарка ( Наша математическая вселенная , Our Mathematical Universe ). Думаю, имеет смысл прочитать её до "Моей рыбы".

Книга сильная!
Несмотря на то, что примерно две её трети выглядят довольно депрессивно, в остатке мы видим жизнеутверждающую гуманистическую историю.
Всем рекомендую читать, читать и читать.

А для тех, кто уже прочёл, почти цитата из Чжуан-цзы:

Американский физик Хью Эверетт был первым ученым, предложившим в 1957 году многомировую интерпретацию квантовой механики, которую он назвал «относительностью состояния». Многомировая интерпретация является одной из многих многомировых гипотез в физике и философии. На сегодняшний день она является одной из ведущих интерпретаций, наряду с копенгагенской интерпретацией и интерпретацией согласованных хронологий. Состоит она в следующем. Мир описывается единой волновой функцией, есть в этом мире какое-то событие, которое мы хотим измерить, т.е. пронаблюдать. Для этого волновую функцию необходимо разделить на наблюдателя, который производит наблюдение и собственно объект наблюдения. Но сделать это можно разными способами, и от выбранного способа будет зависеть, какое значение у измеряемой величины (объекта) и наблюдателя. Поэтому считается, что при каждом акте измерения (наблюдения) наблюдатель как бы расщепляется на несколько версий себя. Каждый из них видит свой результат измерения и, действуя в соответствии с ним, формирует собственную предшествующую измерению историю и версию Вселенной. Поэтому данную интерпретацию как правило и называют многомировой.

Когда героиня романа Рут берет в руки пакет с дневником и письмами, в ее мире она становится наблюдателем, а девочка Нао, написавшая дневник, - объектом. И с этих самых пор их история и Вселенная, в которой они существуют, изменится.

Рут замкнутый и немного депрессивный человек. Несмотря на то, что она пишет романы, она по-прежнему не считает себя писателем. Она сомневается в себе, сомневается в отношении к себе окружающих, сомневается в том, что сама управляет собственной жизнью. Но дневник подростка, живущего в Японии и подвергающегося травли со стороны сверстников, выдергивает ее из этого депрессивно-пессимистичного состояния. Наверное, впервые в жизни она понимает, что есть на свете люди, которым для счастья нужно очень мало – всего лишь жить.

Вообще, вся книга как роман лирика с физиком: глубокие филосовские проблемы человека в общем, японцев в частности, прекрасные и грустные письма на французском Харуки №1, кот Шрёдингера и многомировая интерпретация квантовой механики Хью Эверетта. Кстати, кот Рут и Оливера – Песто (он же Пестицид, он же Шрёдингер) сыграет не последнюю роль в понимании главной героини, чем же закончилась история Нао и ее отца. Рассказывая Рут о мысленном эксперименте Эрвина Шрёдингера, Оливер объясняет ей, что для нее Нао жива и покончила жизнь самоубийством равновероятно. До тех пор, пока она не выступит в роли наблюдателя, она не будет знать, что случилось с девочкой с суицидальными наклонностями. С другой стороны, когда Рут во сне кладет Дзико на стол подлинный дневник Харуки №1 и встречает Харуки №2 в парке, она как раз и претворяет в жизнь многомировую интерпретацию квантовой механики. Она – наблюдатель, Нао – объект, своими действиями она создает одну из версий Вселенной, в которой Нао жива, дневник камикадзе попал в руки матери, а отец вернулся к активной жизни и работе. Это подтверждается еще тем фактом, что нашлось якобы утерянное электронное письмо Харуки №2, в котором он рассказывает о своей жизни после похорон матери. Т.е. Рут создала версию Вселенной и предшествующую историю, так же как Оливер, когда нашел Песто.

Помимо углубления в высшую математику, конечно, я не могу не отметить каким чудесным языком написан роман. Особенно меня порадовал разный стиль написания: Нао пишет как шестнадцатилетний подросток, а Харуки №1 как выпускник философского факультета. К переводу вопросов вообще нет, а уж с названием угадали лучше оригинального, ибо мою библиотеку эта книга пополнила в результате того самого «бессмысленного и беспощадного» приобретения книг «потому что понравилось название».
______________________________________________________
Все слямзила из Википедии, надо ж было поумничать.
Пересказ своими словами той же Википедии только ради того, чтобы потом самой не забыть, что там к чему.
Эта часть исключительно из любви к математике, как-никак, я инженер или кто?

Почему-то эти строчки из песенки капитана Врунгеля приходят мне в голову, когда я думаю о книге Рут Озеки. «Моя рыба будет жить». Звучит так просто. Так бессмысленно и просто. Однако ̶р̶ы̶б̶а̶ книга жить точно будет.

Почему я в этом так уверена?

Во-первых, обложка.
Можно, конечно, сейчас фыркнуть, закатить глаза или еще как-нибудь возмутиться, сказав:

Во-вторых, «цепляет» само название. Что за «рыба»? почему «будет жить»? а сейчас что? а раньше? И невольно рука тянется к книге.

В-третьих, мозг взрывает фраза:

Если все вышеперечисленное не отправило Вас ̶в̶ ̶н̶о̶к̶а̶у̶т̶̶ срочно искать и читать-читать-читать книгу Рут Озеки, то… я все равно не успокоюсь!

Допустим, Вам все равно, как выглядит книга, кто такие Мураками и Сэлинджер, и рыб Вы вообще не любите.

Что ж… тогда проходите мимо.

НО!

Если Вам интересна современная Япония и возможность посмотреть на страну «изнутри», будучи в ней «чужаком»,
Если Вам интересна старая Япония и возможность «пожить в храме», «посидеть в дзадзэн», а также прикоснуться к мудрости «Сёбогендзо» и развить «супапава»,
Если Вас привлекает возможность пережить «татари»,
Если Вам интересно, что думали камикадзе,
Если Вам нравятся книги в формате дневников,
Если Вам нравятся «зеркала» в сюжете и мистические переплетения снов с реальностью,
Если Вам интересно, почему Канада, а не Америка,
Если Вам нравятся книги с «энциклопедическими вкраплениями»,
Если Вам нравится истории, в которых герой что-то долго-долго ищет, а в итоге находит себя,
Если Вас интересуют «вечные вопросы жизни и смерти»,
Если Вам хочется «диалога», а не просто «почитать»,

НЕ ПРОХОДИТЕ МИМО!

«Моя рыба…» - именно то, что Вам нужно.

В принципе, на этом можно было бы закончить. Но…

Дальше...

это было бы нечестно. И по отношению к книге, и по отношению к самой себе. Да-да! Остановиться на этом значило бы не «соврать», конечно. Все вышесказанное мной - правда. Но… не вся.

С чего же начать? Думаю, с первопричины будет правильно.

МУРАКАМИ!!!

Дааааа! Это мой любимый «хук справа» от издателей, неизменно отправляющий меня в «нокаут немедленного чтения». Ибо :