Киномания

Приветствую, друзья.
Сегодня расскажу немного об одном интересном романе американского писателя и публициста Теодора Рошака.
Итак, перед нами увесистый том, представляющий собой хороший образец увлекательного, в меру интеллектуального, конспирологического триллера.
Представьте себе: 50-е годы, США. Новая волна, поп-арт, полная свода нравов, порногафия - всё это ещё впереди.
А пока процветают (вернее - прозябают) подпольные кинотеатры, где крутят "кино не для всех".
Сюжет романа вращается вокруг Джонатана Гейтса, юного безалаберного студента киноакадамии (со временем ставшего известным кинокритиком и исследователем кино), который искал в одном из таких подвальных кинозалов возможность увидеть несколько кадров с запрещенной обнаженкой, а нашел болезненную одержимость пропавшим без вести во время Второй мировой,  легендарным, но забытым немецким режиссером Максом Каслом, фильмы которого таили в себе, как казалось, абсолютное зло.
Приготовьтесь в первой трети книги с головой погрузиться в историю становления киноискусства. Будет очень много сносок и неизвестных имён. Кому-то это не зайдёт, но мне было интересно.
Если вам удалось преодолеть первую треть, то дальше вас ждёт несколько более развлекательное чтиво: нечто среднее между Умберто Эко и Дэном Брауном.
Будут и тамплиеры и катары и мировой заговор и манихейство. Вот это вот всё.
В общем, советую прочитать.

Кто такой "киноман"? Человек, страстно увлеченный кино. Можно ли меня приписать к ним? Нет. Я даже режиссеров не назову в целом, не то что узнаю их "почерк". А поскольку я люблю открывать для себя что-то новое, углубляться в тему (полюбить игру одного актера и пересмотреть все фильмы с его участием залпом - да легко), то я в безумном предвкушении начинала чтение бонуса. Но не тут то было. Перестарался автор, как по мне. Перестарался во всем: количестве режиссеров/актеров на страницу романа, деталями создания фильмов, пристальном внимании к немногочисленным героям.

Мне не понравилось. Зачастую нам легко описывать причины почему не сложилось (благо, "плохих" эпитетов достаточное количество в русском языке), но в этом случае я не могу адекватно объяснить что не так. Разбираться что есть правда, а что вымысел, как другие читатели, у меня желания не возникло - поиски бы длились неделями. Верить автору не получилось у меня. Плюс ко всему я искренне не понимаю зачем авторы пытаются впихнуть в свои романы побольше секса - они свято верят, что это привлечет читателя Но какого читателя?
В общем, роман настолько скучным оказался для меня, что я пропустила вот ту гениальную фишку с тамплиерами и прочими историческо-детективными моментами - не заметила я ее в потоке описания кино со всех сторон. Мне кажется, что авторы конца 20 и особенно 21 века стараются найти форму написания романа, а не само содержание ("а впихну-ка я побольше всего, на что-то да клюнут"). Так и Рошак поступил: смешал историю кино, технические моменты, психологическое влияние и т.п.
Но за что хочется сказать автору, что он молодец, так это за атмосферу: Рошаку удалось создать какую-то камерность, нуарность. Его герои остались для меня безликими: имен я не помню как правило, но в этом случае даже характеры не запомнились, настолько они были неважными в этой многостраничной оде кинематографу.

В общем, менять аннотацию к книге нужно, делать пометку "строго для любителей кино".

«Кино еще не уловило своего истинного смысла, своих возможностей... Они заключаются в его уникальной способности выражать волшебное, чудесное, сверхъестественное естественными средствами и с несравненной убедительностью». Александра Арнуа, Журнал Cinema, Париж, 1929 год.

«Киномания» Теодора Рошака могла бы быть прекрасным размышлением на тему природы кинематографа и влияния его на зрителей. Развей автор поподробнее спор между Клэр, для которой фильмы – это «литература для глаз, такая же великая, как и книжная» и Шарки или даже самим Максом Каслом (ну не с аморфным же главным героем!), для которого главное – это «трюки», и добавь туда сюжета, вышла бы замечательная интеллектуальная проза. А если ещё задуматься, как повлияло наличие такого носителя произведения искусства на становление американского образа жизни – а отголоски таких мыслей у автора проскальзывали («Мы знали, как приковывают внимание к себе эти картины, как они овладевают нашими чувствами. Они были властителями наших дум. Они правили нашей жизнью. Мы это знали и давно научились жить с этим») и сравнить, как использовали кино американцы, коммунисты и нацисты, можно было бы и вовсе сделать увлекательное переложение эссе В. Беньямина «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» на новый лад.

«Киномания» Теодора Рошака могла бы быть авантюрным сатирическим романом о киноиндустрии. Чего только стоит описание фильма «Венецианский пурпур», снятого богачом Чипси от скуки. Большую часть кинокартины зрителю демонстрируются жалюзи, которые приоткрываются только для того, чтобы режиссёр, он же актёр, он же сценарист и продюсер в одной фольге ужасно станцевал румбу и, главное, продемонстрировал свой пенис. Как по мне, замечательный стёб над псевдоинтеллектуальным андерграундным кино. Затем следует гомерически смешная сцена вечеринки и похищения плёнок (само собой разумеется не тех). Вкупе с конфликтом характеров главных героев и карикатурностью голливудских деятелей (оператор-карлик Зип, постаревшая кокетка, игравшая королеву джунглей Найлану, потерявший влияние режиссёр Орсон, тысячи их!) могло бы получиться что-то не хуже «Горе-творца», а может и лучше, если добавить колорит 60-х.

«Киномания» Теодора Рошака могла бы быть, чего уж тут, предтечей «Кода да Винчи» и прочей дэнбраунщины. Хотя почему могла бы: есть предатель-священник-как будто бы противник катаров, но их сторонник. Есть тайный орден, связанный с масононацистами, желающими конца света. Не хватает только прекрасной любовницы, знающей с детства всё о кино и умеющей плавать так хорошо, что она могла бы доплыть до острова и спасти главного героя и Макса Касла и увезти их оттуда на своей спине. Нет, пожалуй, стоило бы просто ограничиться россказнями Шарки в начале о том, что кинопроектор изобрели тамплиеры на Мальте. Это хотя бы было смешно.

В итоге из «Киномании» получился какой-то невнятный винегрет, в котором смешались настоящие имена кинодеятелей и выдуманные, теории заговора и живая сатира на Голливуд, бред о 25 кадре и настоящие технические подробности. И обидно то, что в начале читать книгу было действительно интересно, но на середине главный герой как-то застопорился в развитии и не видел очевидного, хотя несравненная Клэр с самого начала поняла и проговорила ему, чего именно пытался добиться с помощью фликера Касл и последователи. Ну что же, и поделом.

Книгу Теодор Рошака «Киномания» я читала достаточно долго, и мне было нелегко дать ей однозначную оценку в своем внутреннем рейтинге книг. Я долго колебалась между тремя звёздочками и четырьмя, а ещё был порыв поставить всего две звёздочки. Итог — остановилась на четырёх. Поскольку я ни разу не киноман, мне было трудно отделить художественный вымысел от действительно существовавших событий и людей. Одну треть книги, а может даже на протяжении половины текста я думала, что Макс Касл — это реально существовавший режиссер первой половины ХХ века, и только Гугл при попытке набрать в строке поиска «Макс Касл смотреть фильмы онлайн» мне тактично подсказал, что это — вымышленный персонаж. Тогда чтобы погрузиться в атмосферу старого черно-белого кино я посмотрела «Детей райка», тот самый фильм, с которого в книге началась осознанная киномания главного героя, Джонатана Гейтса. Сразу скажу, герой тут какой-то невнятный, откровенно говоря, даже скучноватый тип, причем чем он больше увлекается кино, а особенно непонятым и неоценненным по достоинству режиссёром фильмов про вампиров и прочую чернуху Максом Каслом, тем больше создается впечатление, что всех своих демонов герой успевает выгуливать во время пристального, почти покадрового просмотра творений Макса, написания на них блестящих рецензий, а сам остается как личность попросту никаким, ведомым, несамостоятельным, даже диссертацию сам написать не может.
Зато на контрасте с главным героем, выделяется не скажу главная, но героиня по имени Клэр. Полное имя этой во всех отношениях замечательной женщины — Кларисса Свон, в первые встречи с ней мы ее видим в еле держащемся на плаву маленьком подвальном кинотеатре Классик, где Клэр выполняет любую работу, кроме работы киномеханика, она и совладелец кинотеатра, администратор, билетерша, уборщица, она пишет интересные критические тексты к демонстрируемым фильмам и старается подбирать репертуар в соответствии со своим вкусом, который у нее отменный. Вот в такой атмосфере встречаются наши герои, молодой, но уже сильно увлечённый кино Джонни и уже уставшая от жизни Клэр, кино для которой — сама жизнь. Между ними начинается роман, точнее, как в некоторых французских фильмах бывает ménage à trois, любовь на троих — он, она и оно. Оно — это кино, оно было с этой парой всегда и везде, даже в постели. Лучше сказать — тем более в постели, где Джонни и Клэр не только занимались любовью, но в процессе этих занятий Клэр передавала свой опыт киноведа и критика молодому Джонни.
Но кино их же и разделяет. Как-то посмотрев фильм Макса Касла «Иуда в каждом из нас», Джонатан видит в творении этого режиссера особую притягательность, Клэр же называет фильм нечистым, она сама не может сначала объяснить своего отношения к отличному в общем-то фильму, но воспитанный хорошим кино вкус кричит ей остановиться. Джонни в это время осоществляет мечту Клэр, он изучает кино в университете, а диссертацию пишет по фильмам Макса Касла, эти фильмы с огромным трудом ему удается посмотреть в компании бывшего оператора Касла — Зипа Липски и его жены и сиделки Франни — бывшей подростковой эротической мечты Джонни — Найланы, Девы Джунглей; на фоне всего этого происходит невнятный романчик между Джонни и престарелой Найланой, которая помогает ему спасти пленки с фильмами Макса от сожжения на погребальном костре Зипа Липски.
Диссертация пишется опять же в постели, и семь восьмых от нее было надиктовано Клэр. В результате этого Джонни - ученый, признанный эксперт по творчеству Касла, которое неожиданно становится популярным, а Джонни принадлежит слава первооткрывателя. Все эти события происходят неторопливо, как в замедленной съемке, зато после сюжет лихо закручивается. Темное прошлое становится темным настоящим, из средневековой древности вылезают на свет Божий, а точнее свет дьявольский по версии гностиков-дуалистов-альбигойцев-катаров таинственные недобитые во время крестовых походов сектанты-еретики. Для меня, как человека относящегося к христианству весьма скетически, разбираться в сортах христианских ересей есть то же самое, что разбираться в сортах алкоголя для непьющего человека. Хотела привести еще более грубоватое сравнение с сортами, но цензурка-с. Как итог, вся религиозная тема из книги «Киномания» большого восторга не вызвала.
Единственное, сама идея что мир погружен во зло, и само рождение есть лишь начало страданий и ничуть не благо, находит у меня в душе сильный отклик. Возможно, просто депрессивное настроение, 31 мая идет снег — это сильно. Тут и в Тёмного Бога поверишь. Вспомнила одну лекцию по индуизму, о Вишну, Шиве и Брахме. Первый из троицы — хранитель Вселенной, второй — разрушитель, а третий — созидатель. Так вот в Индии поклоняются первым двум богам повсеместно, а храмов Брахмы не найти нигде. Почему же? А вот именно поэтому, процесс рождения и созидания тоже не находит у индусов положительной оценки, так что катары не одиноки в своей мысли.
Джонатан Гейтс к тому времени погружается в религиозное мировоззрение катаров, копается в прошлом Макса Касла, путешествует по всей Европе ради встреч с теми людьми, кто знал его лично, разбирается в секретных техниках съемок и монтажа фильмов Касла, изучает некую разновидность тантрического секса, находит молоденькую любовницу, становится импотентом, сталкивается со случаем метемпсихоза, общается с молодым режиссером Саймоном Данклом, который сам большой поклонник и продолжатель творчества Касла.
Всё только запутывается. Как испорченная от неправильного хранения кинопленка разваливается на части, так и самый лучший фильм остается лишь в голове. У кого? Да у всех, ведь в кинотеатре своего разума мы все бесконечно одиноки. Хотела закончить на грустной ноте, но вспомнила слова Клэр о ее вере в преобразующую человека силу искусства. И подумала, может всё не так уж плохо?
p.s. Вместо невнятного Джонни я б почитала эту книгу от лица Клэр

Впервые я взяла в руки "Киноманию" Теодора Рошака в маленьком баре в переулке Ульяны Громовой. О книге я не знала ровным счётом ничего, потому что стараюсь не читать ни отзывов, ни рецензий, пока не составлю о книге собственное мнение. В противном случае я ощущаю себя героем популярной шутки про дегустацию - пока все чувствуют нотки чернослива и ванили, я чувствую, что уже наклюкалась.
Первые страницы создали обманчивое впечатление. Я ожидала задорную книжечку про ребят, похожих на "Мечтателей" Бертолуччи или Марка и Дарью из "Забриски-Пойнта". Лав нот вар, под асфальтом пляж, все дела. Но с хипповым настроением не сложилось. Занимательные сцены киноведческого кунилингуса быстро сменились "занимательной конспирологией", где, разумеется, появляется след тамплиеров и тайный заговор с большой буквы "З".
Сюжет книги для меня предсказуем и вторичен до скрежета зубовного. Все эти бессмертные средневековые ордена, воинственные сироты, которых воспитывают в духе муштры, планы порабощения мира и аналоги эффекта 25 кадра (похудеть он, кстати, не помогает - даже не тратьте время) где-то уже были.
Саллиранд упорно вызывал ассоциации со слегом из "Хищных вещей века" Стругацких . "В конце он непременно встретит Касла, недаром же его не шлёпнули", - подумала я... и оказалась права! Через сотню страниц замелькала голая задница престарелого Касла, который клеит плёночных "франкенштейнов" (да-да, я знаю, что Франкенштейн - это не гомункул, а создатель) из чужих фильмов , как современный российский кинематограф, блин.
И всё же в этой книге что-то есть. Огромное что-то. Целый пласт. Возможно, для полного погружения нужен саллиранд или косячок, но в моём понимании именно таким должен быть хвалёный постмодернизм. Постмодернизм - это гомункул из литературных жанров, а не разлагающийся вонючий труп, тщательно подкрашенный умелым гримёром. Думали, вам тут будет "пис, брат" и вудстоки? А фиг! Это конспирологический детектив с совершенно невероятными в своей красоте описаниями сцен из кино.
Они - эти сцены из несуществующих фильмов - вызывали у меня (с моим образным мышлением) жесточайшую внутреннюю дрожь. Это странное ощущение - "ужас не страха, а отвращения". Будто смотришь мерзкое видео на ютубе и не можешь выключить, как под гипнозом. Я не пытаюсь "подражать элитарному мышлению" и идти за любителями "другого кино" по их асимптоте в бесконечность. Мне не близка философия "кино не для всех" и культовости, которую нужно понимать, чтобы прослыть избранным и богемным. Я принадлежу к "не забывшим простонародные основы искусства" и люблю старые советские фильмы, слезливые мелодрамы, фильмы про американских школьниц и детективные сериалы про хороших копов и плохих парней. И всё же - я возненавидела фильмы несуществующего режиссёра. Это звучит странно, но как объяснить по-другому?
Рошаку удалось не просто выпустить в свет героя Макса Касла, ему удалось воссоздать адски глубокий и странный внутренний мир талантливого человека и познакомить зрителя/читателя с этим миром посредством несуществующих фильмов.
И всё же помните, что сказала бедняжка Клер о Касле. Он - зло. И Рошак - зло. Интеллектуальное, изящное, завораживающее зло. Книга, которая оставляет читателя с сосущей пустотой чёрной дыры внутри, прекрасная в своей отвратительности.
А не проснусь ли я завтра на необитаемом острове под Южным крестом?

Прочитав эту книгу и пробежавшись по рецензиям к ней, во мне восстало все, что только было во мне от Клариссы Свон – одной из главных героинь «Киномании». И знаете что? Я более чем принимаю разнообразие мнений и вкусов, более того всячески поддерживаю богатство точек зрения на то или иное. Однако в данном случае я, как и Рошак, процитирую «Унесенных ветром»: «Честно говоря, моя дорогая, мне наплевать». В данном случае мне более чем плевать на какую-либо ценность большинства мнений предыдущих ораторов, разносящих книгу в пух и прах. Десятки человек плюсуют рецензентов, которых отпугивают ссылки на киноклассику, обилие имен знаменитых режиссеров и актеров, интереснейшие тонкости монтажной, съемочной, осветительной работы, прекрасная проба рассмотреть исторические события и фигуры совсем в другом разрезе. Рошак, великолепно эрудированный, обладающий умением тщательно разжевать удивительно сложные нюансы киноработы, умело фантазирует на историческом фоне, строит увлекательный лабиринт из съемочных площадок, монастырей и храмов, киностудий и кинореквизита, тесных проекционных, замызганных кинозальчиков и шикарных помпезных кинотеатров. Он дает вам взглянуть не просто добротное кино-размышление, захватывающий мистический детектив или научную лекцию – Теодор Рошак дает посмотреть за ткань кино, в самую суть этой ткани. Верю ли я в заговор, во фликер, в подспудное влияние на подсознание от кино и не только от кино? Скорее да, чем нет. Мощнейший инструмент для влияния – да. Великое искусство – да. Кино – явление уникальное, этого нельзя отрицать (о чем я говорю вообще, эти люди могут все). И написать о кино так, как это сделал Рошак – значит срежессировать книгу с большим мастерством и любовью. Они прутся на Кокто, хотя готовы пока только к Симпсонам. Что-то припоминают о «Птицах» Хичкока, может быть вспомнят о братьях Люмьер, но, в общем-то, все это «полемика, демагогия и фарс, вы не находите?» Понадерганные умные словечки, немного возмущения хитросделанностью и унылостью книги, и можно ловить букет из лайков. Благо если не путать баранов и балет, особо не разочаровываешься. Я вся такая умная и знающая (предвосхищая летящие крошки из набитых ртов), буду так же отстаивать это произведение, как Клер отстаивала «Детей райка», как Джон отстаивал Макса Касла. То есть до самого конца, о котором возможно пожалею. Мне нравится причислять себя к таким «отбитым», это скорее честь.

Если вы не читали «Киноманию» - читайте. Если не планировали – запланируйте. Если вам не понравится – говорите об этом громко. Если понравится – еще громче. Не позорьтесь, рассказывая о своем недостаточном интеллекте, зевках и зря потраченном времени, кидая жирнющие сарказмы, дорогие (нет) критики. Выливая помойное ведро на то, чего вы не понимаете и не пытаетесь понять вы и есть та пресловутая мартышка в голове Гомера Симпсона – бьете в тарелки (по клавиатуре) и за этим шумом НИ ЧЕРТА НЕ СЛЫШНО!

А слышен должен быть жуткий, пробирающий до костей напев. Искусно закручиваясь, он проникает в вашу ушную раковину. Изображение, одновременно с этим, прожигает вашу сетчатку, посылает набор световых сигналов, которые безошибочно находят отклик в нейронах мозга. Вы думаете или думают за вас? Задумайтесь после очередного фильма, который вызовет у вас сильные эмоции, неважно какие. Поразмыслите над тем, как сложно бывает оторвать глаза от экрана, как гипнотизирует действо, как идеи проникают в вашу голову незаметнее самых легчайших теней. Они движутся за вашей спиной. Они положат вам руку на плечо. И надеюсь, раздадут хороших пинков всем, кто разговаривает по телефону, жрет как свинья и давится похабным смехом на фильме-легенде. В конце концов, все это животные, битком набившие кинотеатры в 60-70 годы в ожидании честного порно, настоящей крови и неприкрытой смерти, изрыгая блевотину от Ремарка и сперму от «Женщины в поезде» и Перумова. С тех пор мало что изменилось, просто панки стали одеваться поприличнее, сняли железо с лиц и смыли краску с волос. А потом перепутали афиши и поперлись на Кокто.

Перед вами не просто книга о киноискусстве и любви к нему. Это водоворот, который засасывает вас с каждой страницей все глубже и глубже, на самое-самое дно.

Поначалу, на периферии водоворота, мы не ощущаем его силы и воздействия. Автор медленно, но верно знакомит читателя с миром кино. В нем есть киноманы, кинокритики, сами кинотворцы – десятки, сотни имен и названий. Многие из них ни о чем не говорят обыкновенному читателю, но постепенно ты становишься причастным к этому удивительному миру движущихся картинок. Небольшой экскурс в историю кино тоже не вредит. Читателю не подаются сухие факты, рассказ органично вписан в историю обычного парня, Джона Гейтса, который, увлекшись киноведением, одновременно открывает для себя мир кино и мир эротики вместе с Клер – бесподобной женщиной, в которой удивительно сочетается ум и чувственность.

Затем сила течения начинает нарастать – читателю представляют главного в этой истории режиссера– Макса Касла. Его творчество окутано ореолом тайны, его фильмы пугают и цепляют за живое, его жизнь обрывается загадочным образом. Вместе с Джоном мы идем по следам Касла: знакомимся с его коллегами, с творчеством, с необычными приемами, а также узнаем о странной организации «Сиротки бури». Фильмов Касла в мире осталось не так уж и много, Джон умудряется раздобыть их в самых неожиданных местах, а когда собирает неплохую коллекцию, то решает, что изучение творчества Касла станет темой для его научного исследования.

Водоворот усиливается, перед глазами читателя проносятся жуткие кадры, странные личности, теории о спрятанных образах (одним из ключевых, кстати, является водоворот или вихрь), «саллиранд», бхога, религия сироток, противостояние зла и добра, ад на земле, обилие треша, теория заговора, религиозные войны. Вместе с Джоном читатель погружается в пучину секретов. А потом течение отпускает. Мы на дне истории. Там, где уже нет бурь и волнений. Там, где все ужасы кажутся далекими и незначительными. Впрочем, и будущего там тоже нет.

Рошак с любовью раскрывает перед читателем весь киномир XX века. Неослабевающая связь с реальностью наполняет нас тревогой и вызывает мурашки. Герои неоднозначны. Мне не хотелось их любить, но равнодушными они точно не оставляют, характеры прописаны тщательно и объемно. Многие считают теории заговоров поднадоевшими, я же могу сказать, что здесь она смотрится органично. А общая атмосфера книги побуждает погрузиться в мир старых фильмов, чтобы открывать для себя истоки этого невероятного искусства.

Начну, пожалуй, с того, что книга Теодора Рошака в оригинале называется «Flicker», что логичнее было бы перевести как «Мерцание». Конечно, название «Киномания» тоже подходит книге, но все-таки не так точно как «мерцание» передает суть. Бесспорно, это не самый плохой вариант адаптации на русский язык, кстати, мне кажется, что с книгами не все так ужаснокак с названиями фильмов. Даже далеко ходить не надо – только что вышедший фильм с Марго Робби стал вдруг «Конченой» вместо вполне нейтрального «Terminal». А вот неоднократно упоминавшийся в книге «Citizen Kane» у нас «Гражданин Кейн», боюсь представить, как бы его перевели сейчас. Для меня эти заигрывания с названиями всегда за гранью понимания.
Но вернемся к Рошаку, который, если верить Википедии (а кому как не ей), Роззак. Его роман «Flicker», изданный в 1991 году, на первый взгляд, посвященный кинематографу, в какой-то момент становится до боли конспирологическим. Кстати, наш отечественный религиовед Балагушкин писал об авторе: «Подлинным трубадуром религиозно-мистических настроений в молодёжной контркультуре стал Т. Роззак. В своих книгах он утверждал, что крупнейшие преобразования ближайшего будущего в области культуры, науки и даже производства станут возможны благодаря начавшемуся распространению в русле молодёжной контркультуры новой, мистической религиозности, магии и оккультизма, позволяющих осуществить «спиритуальную трансформацию» всех сторон социальной жизнедеятельности современного человечества». Подписываюсь под каждым словом, «Киномания» практически кричит о влияние религиозных сект на будущее подрастающих поколений. Сейчас, тема «зомбирования» через кино и телевидение уже потеряла такую остроту, но тем не менее остается актуальной. Мне хотелось бы верить, что «религия потребления» (великолепно описанная автором через фильмы Саймона Данкла) постепенно отходит в прошлое.
Повествование в книги ведется от первого лица - Джонатана Гейтса, чья жизнь неотрывно связана с кинематографом. Джон не мог не влюбиться в «движущиеся картинки», его мать была заядлой киноманкой и чуть не родила его в кинотеатре. Но своим образованием и знанием кинематографа, наш герой обязан Клариссе Свон, одной из совладелиц кинотеатра «Классик». В ранние студенческие годы Джонатан начинает с завидной регулярностью посещать этот кинотеатр - «грязный подвал на западе Лос-Анджелеса». Возможно спорные, но весьма действенные методы обучения Клэр приносят превосходные результаты, и Джон из посредственного студента юридической кафедры Калифорнийского университета становится блестящим студентом, специализирующимся на истории и критики кино, а потом видным профессором и кинокритиком.
Также благодаря Клэр, Джонатан впервые знакомится с творчеством режиссера Макса Касла. В «Классик» часто проходили ретроспективные показы фильмов, для которых Кларисса выискивала старые пленки, одной из которых стал «Пир неумерших» немецкого режиссера. С нескольких минут в плохом качестве, начинается легкий интерес, который перерастет в страстную увлеченность творчеством и личностью Макса Касла. Вместе с Джоном, мы постепенно узнаем подробности жизни режиссера. Начавший снимать в 1919 году в Германии, Макс фон Кастелл оказывается внес огромный вклад в киноискусство, и это не смотря на то, что он снимал фильмы-ужасов категории В. Как фильмы категории В могут внести вклад? О, легко – это только на первый взгляд такие плохие фильмы, всё потому, что злые боссы киностудий не давали денег на съемки. А на второй взгляд ужаститки Касла еще хуже: режиссер в своих работах использует приемы, которые минуя сознательное восприятие, оказывают влияние на подсознание. Большую часть фильмов Касл снял уже в США, куда эмигрировал в конце 20-х, и все они уже содержат встроенное «второе дно». Режиссер использует игру света и тени, и как раз тот самый эффект мерцания, убранный из названия книги.
«Киномания» - должна была быть погоней главного героя за призрачной фигурой режиссер, его секретами. Но динамики книге, на мой взгляд, не хватает, интересно, что сюжет не провисает и вроде бы не затянут, но как у автора получился такой объем? И вроде бы интересно читать и легко, но почему-то не захватывает так, чтобы читать без сна и отдыха. На мой взгляд, это очень ровная книга, в ней нет неожиданных поворотов (Эдуардо слишком очевиден), и читается очень спокойно. «Киномания» будет интересна любителям кино, Рошак с легкостью жонглирует именами известных режиссеров, актеров и названиями фильмов, а также обильно приправляет техническими деталями съемочного процесса. Любителей заговоров и тайных сект, книга тоже не оставит равнодушными – конспирологическая часть достаточно хорошо проработана, но очень на любителя. Мне она не очень понравилось, из-за нее Макс Касл, воспринимающийся не как вымышленный персонаж, теряет всю свою достоверность. А именно он, а не Джонатан, кажется мне настоящим главным героем и даже финал на острове подтверждает это. На мой взгляд, Джон несколько безвольный персонаж, его жизнь проходит в тени Клэр, Касла. Женщины используют его, а у него как будто нет никаких чувств, как будто он проходной герой. У меня ни один герой не вызвал симпатий, поэтому книга эмоционально меня не зацепила, а финал оставил меня в недоумении – «что за глупость?». Сравнение с Умберто Эко сильно льстит Рошаку, ему не хватает интеллектуальной тонкости. Мне нравится узнавать новое из различных сфер, поэтому мне книга понравилась, я даже почитала дополнительно о катарах и о немом кино. А книга из которой можно узнать что-то новое, для меня хорошая книга. О художественной ценности «Киномании» можно поспорить, ну а вдруг это перевод виноват, потому что события в книге интересные, но написаны как-то не захватывающе. Мне почему-то кажется, что нон-фикшн Теодору Рошаку должен быть лучше, поэтому когда-нибудь может у меня дойдут руки и до «Истоков контркультуры».

Долгая прогулка- май 2018. Команда "Принцессы. Уже не те."