Убить Бобрыкина, или История одного убийства

С людьми, у которых присутствуют явные нарушения психического развития, я предпочитаю держать дистанцию. Как взаимодействовать с человеком, когда нельзя предсказать его реакцию на самые обычные слова, жесты, улыбку, когда его образ мыслей противоречит привычной логике, а разум живет по собственным законам? Но в книге Александры Николаенко ты вдруг оказываешься лицом к лицу с одним из тех, от кого еще вчера смущенно отводил взгляд. И даже ближе, чем лицом к лицу - в голове.

...А там ненавистный Бобрыкин, суровая мать и Таня. Та-ня. Таня... Детские воспоминания, в которых счастье не было безоблачным, но, кажется, все-таки было, тревожные сны и беспросветная явь - слякотная и серая, если бы краткие вспышки незамутенного блаженства - Танюшины письма. Только в них Саша Шишин не “ирод”, “пустая голова”, “идиот проклятый”, а “родной”, “милый”, “хороший” и даже иногда “любимый”.

Именно Танины письма для меня стали главной загадкой книги. Несмотря на очевидные доказательства их материальности, я не представляю, как можно так беспощадно писать про любовь человеку, которому никогда не дотянуться до своей любимой. И так тяжела ноша, которую несет на своих плечах Саша Шишин, но Танюша не стесняется взваливать на Сашины плечи еще и свои страхи и горести. Поэтому мать так отчаянно стремится оградить сына от этой безжалостной вертихвостки, которую ненавидит всем своим измученным сердцем. Я бы - тоже ненавидела.

У автора книги совершенно замечательный стиль - легкий, образный и метафоричный. Я не знаю, удалось бы мне почувствовать особый ритм прозы Александры Николаенко, если бы я не слушала, а читала книгу, но в исполнении Дмитрия Креминского она звучит потрясающе. Дмитрий так искусно расставляет смысловые акценты, что сумбурный поток Сашиных мыслей, где сплетаются сон и явь, прошлое и будущее, не сбивает с ног, а плавно влечет читателя к совершенно закономерному финалу, в котором Татьяне уже не отделаться скупым: “Прости”. На ней вина, как новая веревка - обычная и не из австралийской ламы, которой впору только удавиться...

Господи, Александра Николенко, что за говно должно было произойти в вашей жизни, чтобы вы смогли написать книгу, настолько наполненную одиночеством, ненавистью, бредом и смертью? Не могу представить, что нечто подобное смог сотворить некто без собственных демонов, без депрессии, без травм и больной души, сидя уютненько за ноутбуком, запивая удачные строчки сладким чаем. Не вяжется у меня образ улыбающегося автора с фотографии и её текст, книга-то больная насквозь, не до улыбок там. Диссонанс восприятия такой вот, на эмоциях.

Вначале всё плохо было, хотелось плеваться и книгу закрыть. Потом сама пропиталась всей этой меланхолией, безысходностью, жутчайшей беспросветностью бытия. И одиночеством, ненавистью и бредом. Что называется – проняло. Не нравилось, неприятно было читать, но и равнодушия не было – растеребило разум и чувства. Отсюда диссонанс отношения к книге и полный разлад в оценке.

Тихий забитый мальчик, Саша Шишин, когда-то подружился с соседской девочкой Таней, которая стала для него всем миром. Но это было давно, а сейчас Таня замужем за Бобрыкиным, а Саша живёт с мамой и любит свою Танюшу. Ему ничего и никого больше не надо, разве что сервелату на хлебе бородинском. Возвёл вокруг себя кокон из воспоминаний, детских игр и фантазии. И писем, которые, похоже, сам себе от имени Тани пишет – уж слишком складно переплетаются мысли и письма: стоит Саше что-то вспомнить из детства, как тут же летит конвертик от Танюши в унисон. Единственная живая душа рядом – полубезумная мать, у которой свой защитный кокон из религии, суеверия и ненависти ко всему, кроме Бога. Да и то потому, что не встречалась с ним ещё, а если б встретилась, то возненавидела бы и его тоже. Вот так живут они вместе, тихо утопая во взаимной ненависти. Часто Саша проваливается в тяжелые бредовые сны, которые ненамного отличаются от его яви. Там всё те же: мать, Танюша, а над ними витает образ Бобрыкина ненавистного (должна была я хоть раз это слово написать).

Словом, история банальна и стара как мир: мальчик любит девочку, но не может быть с ней вместе из-за препятствия непреодолимой силы. Такой сюжет автор подает в замысловатой обертке из слов, срываясь то ли в белый стих, то ли в рифмованную прозу, разбрасывая то тут, то там аллитерации и заразную инверсию. За этим, конечно, интересно наблюдать, но общее угнетающее впечатление от сюжета не меняется. В какой-то момент проскользнула мысль, что в этой книге форма преобладает над содержанием, поэтому сны, письма и бред так затянуты – автор не может перестать играть словами. Хотя, может как раз за эти игры и дают литературные премии.

А убийство все же в книге есть, только не в смысле преступления. Медленное, в течении всей жизни, уничтожение смысла, возможностей, будущего одного отдельного человека. У Шишина даже шанса не было вырваться, никакой альтернативы… Ведь дурак ты, Саша, слушай мать.

Душераздирающая драма. Неоднозначная, спорная. У нее найдутся как сторонники, так и противники.
Стиль написания — ритмичный, стихообразный, к нему надо приноровиться. Сюжет мотает из настоящего в сны и фантазии, потом в разные временные отрезки прошлого. Очень странное произведение, в котором чувствуется влияние, как всей русской классики вместе взятой, так и зарубежных писателей, любивших поэпатировать читателя необычной стилистической эквилибристикой. Книга полна интересными выражениями — свернулся в запятую, на дверь закрылся — , да и в целом ничего подобного раньше не встречала. Спорная штука, на любителя, но сейчас я совершенно не удивляюсь, что Русского Букера получила именно никому не известная Александра Николаенко.
А теперь о книге.
Живет такой парень — Саша Шишин. Глубокий интроверт, мизантроп. После черепно-мозговой травмы в его голове все немного перемешалось, он социально не адаптирован, но идиотом в полном смысле этого слова, после прочтения, его язык не повернется назвать. Минимум слов, максимум необычных мыслей. В его восприятии жизни осталось место только для двух полярных чувств. Оба они гипертрофированы до максимума.
Первое — это любовь. Давным-давно в песочнице он познакомился с соседкой Таней, девочкой из его подъезда, она живет на пятом этаже, а Саша на шестом. Это была страсть с первого взгляда. Вместе во дворе, вместе в школе, общие мечты-фантазии и милые детские приключения. Над замкнутым и необщительным мальчишкой постоянно подшучивали в классе, иногда по-детски жестоко. Единственной, кто в его избирательной дырявой памяти не издевался, а поддерживал и успокаивал Сашу, была Таня. Любовь всей его сложной и нездоровой жизни, предмет поклонения, наполовину придуманный. Он смотрит на окружающий мир и других женщин только с учетом её существования. «Красивая какая, но не Таня», — думал… Кругом была не Таня, где не посмотри…
Второе чувство — ненависть. Первобытная, звериная, до дрожи, до бешенства ненависть к Бобрыкину. Полной противоположности низкорослого, невзрачного и нелюдимого Шишина. Высокий, статный красавчик с хорошо подвешенным языком, еще со школы постоянно подтрунивавший над Шишиным. В настоящем — муж его любимой Тани.
И вся жизнь Саши Шишина подчинена идее фикс — убить ненавистного Бобрыкина.
Добавляет огонька в общую атмосферу долбанутости матушка Саши. Несчастная, озлобленная на весь мир женщина с неудавшейся судьбой. Смотрит ли она телевизор или глазеет в окно — ненависть ко всему живому. Даже для сына у нее не находится ни одного доброго слова. Люди — воры, мерзавцы, подлецы и твари. Гореть им всем в Аду. Птицы и крысы, которые так же вызывают у этой дамы лютую неприязнь, расплодились по вине гадких людишек. Все вокруг плохо, все разворовали, но отвратительный народ не пойми с чего жирует, богатеет и выбрасывает на помойку хлеб батонами и прочие деликатесы для местной живности. При этом она всячески демонстрирует напускную религиозность, перевирая и невпопад цитирует Библию, совершенно не вникая в суть христианства. Вся ее жизнь подчинена дремучим суевериям и толкованию примет и снов. Даже тапочки у кровати надо складывать определенным образом, а то не видать счастья, денег и прочих приятностей. Хотя даже фанатичное соблюдение всего этого бреда благоденствию семьи Шишиных явно не способствует.
Автору удалось в очень необычной и непривычной форме показать характер каждого героя. Весь масштаб трагедии, где по большому счету, нет ни правых, ни виноватых. Люди такие, как они есть. Эгоистичные, зацикленные на себе, лелеющие свои страхи и комплексы, винящие в своих неудачах и несчастьях окружающих, просыпанную соль, Бога и Дьявола.
Ничего их не исправит.
Печальная, щемящая история. Неожиданных поворотов для меня не было, сюжетные ходы довольно очевидны. Перечитывать вряд ли когда-нибудь возьмусь, но рада, что познакомилась с новым автором.
Удивительно складываются пара последних читательских месяцев — только две книги оказались совсем не мои. Остальное все в тему и настроение. Уж и не припомню, когда такое было — большинство прочитанного почти на высший балл. Вот что значит подбирать по настроению, желанию, каждую книгу в свое время. Удовольствия в разы больше.

Какая вещь... неожиданная, надрывная, тяжёлая, и - не оторваться. А если книгу закрыть, (на паузу поставить), вернуться к ней уже слишком сложно - в ритм встраиваться заново, а он давит, пробирает до костей. Застывшее, закоченевшее детство, дворово-школьное, откуда-то оттуда, из восьмидесятых, девяностых. И все давно выросли - и первая любовь, и первый недруг, обзавелись семьёй, бытом.
А мальчик Саша Шишин - нет, не вырос. Застыл в своей реальности, где Таня - лучший друг, светлая мечта, украденная задирой-Бобрыкиным Ненавистным. И живы в его памяти все детские игры, все книжки, все камушки и пёрышки, друг другу дарёные. И над всей его любовью, над горем утраты и всем миром возвышается Мать - богомольная, суеверная, недалёкая, нелюбящая и нелюбимая.
Живёт Саша своим детским умом, своими чудесными воспоминаниями, где Таня - свет несущая, делится знаниями, открытиями, мыслями, мечтами, зовёт за собой в большой мир, угощает вкусным, дарит радость, а мать - воплощение всего тёмного, неясного, безрадостного, и жизнь с ней состоит из одних постов, сглазов, тяжёлых вещих снов, какой-то маразматической экономии, несъедобной пищи, страхов и прочей хтони. И невыросший Саша существует телом здесь, в мире матери, а мыслями там, с Танюшей, прекрасно уже понимая, что в реальной жизни остался от Танюши только запах мыла земляничного.
И приходят ему от Тани письма... а от Тани ли приходят? А не сам ли Шишин их написывает, а потом на почту носит и сам себе отправляет? Вот и почтарка замечает, что очень уж активная у него переписка.
У кого-то голоса в голове, а у Саши - письма с просьбами об убийстве. Послушается Саша или свой выбор сделает? И кого убьёт? Его, её, себя, никого, всех сразу?
Чем дальше в книгу, тем ритмичнее становятся строки, тем больше в них рифмы, пронзительности, тяжести. Это может откликнуться или вызвать недоумение, неприятие, но забыть эту книгу сложно.
Можно увидеть в ней историю о мальчике с психическим инфантилизмом, если не шизофренией, чей диагноз никого не волновал, даже родную мать. Можно воспринять её как метафору поиска себя, стремления вырваться из тьмы к свету. Можно просто наслаждаться языком, его напевностью, глубоко забытыми воспоминаниями из собственного детства. Хорошо получилось, здорово, страшно.

Продолжая знакомство с современной русской прозой, я обратила внимание на эту книгу. Как никак премия дана, и шумиха вокруг нее подстегивала сложить собственное мнение. Абсолютно не однозначная для меня вышла книга. Долго я колебалась в своей оценке: то хотелось ставить два, то десять.
Книга сложная - сложная морально. Она давит и невольно появляется желание бросить и уйти. Но потом возвращаешься...
История ведется от лица Саши Шишина и он "особенный". И вот читатель продирается сквозь рассуждения этого умственно неполноценного (извините, если ошиблась с диагнозом) - а здесь у нас и поток сознания, и перемешивание событий прошлого и настоящего. мысли Саши прыгают с одного на другое и нужно время чтобы к этому привыкнуть. Шишин живет с матерью, бедной и разочаровавшейся в жизни женщиной. У нее есть лишь вера в Бога и куча историй с несчастливым концом, которые она рассказывает сыну чтобы "предостеречь".
И единственная радость Саши - это письма его одноклассницы Тани. Девочки, которая дружила с ним и вводила его в свой яркий мир фантазии. Девочка выросла, вышла замуж , но продолжает писать письма своему другу, несмотря на то, что живут они в одном доме.
Написано произведение очень хорошо - язык прекрасный, образный и живой. Но то что читатель понимает с каждой строчкой, что счастливого финала тут не будет - это оседает тяжестью. А по другому и не выйдет при таких то данных: умственно не полноценный человек, его мать уставшая от всего и прежде всего от сына, Таня, которая сделала выбор, который ее теперь гнетет (но выбора то и не было), Бобрыкин, который хоть и получил семью, все время озирается по сторонам ища тень Шишина.
Финал для меня лично остался не ясным - как раз из-за умения Шишина сплести фантазию и правду, прошлое и настоящее. Но happy end там определенно отсутствует.((

Часы на то и рождены, чтоб бомбу приютить.
Я хоть лирический герой, но я могу убить.
гр. Ундервуд

Отчего пишутся книги? Наверное, можно ответить, что от большого ума, когда человек не в силах сдерживать свои могучие познания и жаждет передать их другим. Ну или от избытка чувств, когда только бумага может стерпеть все душевные метания и порывы пишущего. В общем, если книги пишутся – значит это кому-нибудь нужно.

Как же появился на свет роман «Убить Бобрыкина»? Выглядит все так, будто кто-то задумал написать типичный постмодернистский роман и, очевидно, не теряя времени даром, воплотил задуманное. Стоит книга на трех постмодернистких китах: лоскутном обрывочном повествовании, иронии и бесконечных аллюзиях и отсылках к разным культурным произведениям.

Главный герой книги – Шишин, мужчина неопределенного возраста, очевидно, душевнобольной, который влачит тягостное бремя жизни вместе с набожной старушкой матерью, которая вечно пилит своего сынулю по поводу и без. Живет Саня Шишин как во сне. Ходит в хозяйственный через дорогу за мылом и веревкой, сидит, ест перловку, смотрит в окно, вспоминает и видит сны. Тут, конечно, очень пригодился этот «лоскутный прием», чтобы показать, что это не автор выделывается, не может связно рассказать историю и поэтому прыгает с пятого на десятое, а это такой бардак происходит в голове у главного героя и лучше передать это состояние сложно. Жизнь Шишина приводится в движение любовью к Тане, Танечке, Танюше. Нужно купить земляничного мыла? Да ведь именно им пахнут волосы Тани. Что там на обед, гречка? А у Тани дома бывал вкусный сервелат. Кто там идет такой сильный и стильный? Бобрыкин? Да ведь он, негодяй и подлец, украл возлюбленную Татьяну, за что и заслуживает смерти!

Конечно же, нельзя не сказать о языке, главной изюмине романа. Эта ритмичная стихотворная манера очень цепляет с первых страниц. История достойная трех строчек, написанных сухим канцелярским языком, в колонке криминальных новостей города N, сразу превращается в почти шекспировскую трагедию. Но при этом она какая-то нетяжеловесная, все кажется сюрреалистчным пустым сном, и чаще хочется не плакать от происходящего, а постоянно удивляться. Взять, например, попытки убить Бобрыкина, да и не только его, это же какой-то цирковой номер, клоунада:

Роман вобрал в себя отголоски, образы и детали из других книг, стихов, песен и историй, в каждом его абзаце можно отыскать разнообразные намеки и отсылки. Имя главной героини Татьяна – и сразу же возникает образ пушкинской Татьяны Лариной и их эта любовная переписка. В какой-то момент нежная Татьяна превращается в леди Макбет: «Убей, Бобрыкина, убей!» Тут же веет достоевщиной, где не обойтись без отчаянной разрухи и бедности, серых улиц и мрачного быта. Да и вся история выглядит, как «Преступление и наказание» только наоборот: главный герой всю книгу варится в собственных мыслях и воспоминаниях и только под конец начинает действовать. Приятнее всего, конечно, отмечать какие-то трогательные и забавные моменты, как с варежкой-собачкой или Пастернаком:

На первый взгляд получилась достаточно поучительная и грустная история о том, что не стоит слепо создавать образ любимых, далекий от реальной жизни, чтобы потом не обжечься и не натворить бед. Также тут можно рассмотреть и нетленный призыв к тем самым возлюбленным, что мы в ответе за тех, кого приручили. Но сквозь этот слой просматривается еще и некоторый социально-исторический подтекст. Если подумать, то мать Шишина вобрала в себя какие-то дореволюционные клише. Она суеверна, набожна и прижимиста, считает, что детей нужно воспитывать в строгости и страхе. Таня олицетворяет собой советские ценности и стремления: нужно быть смелым и сильным, покорять космос, быть героем и побеждать. Да и Бобрыкина тоже можно победить!

Бобрыкин воплотил в себе успешный образ капиталиста, обеспеченного и успешного, который может делать дорогие подарки и получает все, что пожелает. А что же Шишин? Он придушил свое набожное и религиозное прошлое, восхищался чистым и светлым настоящим и презирал чужие бобрыкинские идеалы, но при этом убил именно свою возлюбленную. С этой точки зрения и события разворачивающиеся по ходу книги и финал видятся совсем в другом свете. Шишин с кровью на руках сидит на лестничной площадке:

Не могу сказать, что книга мне понравилась. Видно, что над ней работали много и кропотливо. Но, кажется, это просто не мое. Вообще, роман напоминает тот ящик с барахлом, который хотел выбросить Бобрыкин. Там лежит старье вперемешку с письмами, приятными и милыми сердцу вещицами. Приятно наткнуться на эти старые сокровища, окунуться в воспоминания, которые будоражит кусочек янтаря или осколок зеленого бутылочного стекла, но по факту – это все гора ненужных вещей. Так где же ей место: на пыльных антресолях или на свалке?

Грустная книга, от нее прямо веет тоской и безысходностью. Черно-белая - могу сказать и так, именно так почему-то все в ней происходящее представлялось в моей голове - как постановка в старом телевизоре. И очень атмосферная - она позволяет одним глазком взглянуть на окружающий мир со стороны Саши, умственно неполноценного человека - во всяком случае при прочтении у меня были именно такие ощущения.
Язык прост как утюг, но какой-то особенный, и книгу я не просто читала, я вчитывалась в каждую строчку, боясь упустить хоть слово. Сам текст меня необъяснимо завораживал, и действительно необъяснимо, потому что пытаюсь сейчас сформулировать, что именно в нём такого привлекательного - и не могу. Именно с помощью слога автору удалось создать атмосферу полной безнадёжности - при чтении мне было натурально некомфортно, но тем не менее оторваться было невозможно.

Это история о Саше Шишине и его любви. О матери Саши, которая живёт с больным сыном, о Тане, которую любил Саша, о Бобрыкине ненавистном, который на Тане был женат, потому и ненавистным стал. О жизни и одиночестве "особенного" человека и его внутреннем мире - через описания происходящего, сны, воспоминания, немного путано и поэтому особенно реалистично.
Со своим донельзя линейным мышлением, в понимании книги я и пошла по пути наименьшего сопротивления - есть Саша, есть мама, Таня и Бобрыкин, их дочка Оленька. Не залезь я в чужие рецензии - причём не по причине того, что я что-то недопоняла, а просто ознакомиться с мнением о книге других людей - так и осталась бы при своём понимании, и без тени сомнения. Но, оказывается - "а была ли девочка?". Переосмыслила прочитанное уже держа эту мысль в голове, и получила совершенно другую картину происходящего, более неожиданную и ещё более цепляющую за душу. Хотя до этого казалось - куда уж больше-то.

Книга необычна - это факт, стоит внимания - бесспорно. В какой-то степени она меня ошарашила, в любом случае это не одноразовое чтиво, содержание которого через неделю бесследно исчезнет из головы. Очень маловероятно, что я взялась бы за неё самостоятельно - ни обложка, ни аннотация, ни автор ни на секунду не привлекли бы моего внимания. Тем не менее я рада, что мы с этой книгой все-таки встретились. Премию, которую автор получила за это произведение, на мой взгляд, она однозначно заслужила.

Я не читала ни аннотацию, ни отзывы и видимо это стало ошибкой в этот раз. По названию и жанру я ожидала детектив, а получила нечто.

Саша Шишин помешан на Тане, живет детскими воспоминаниями, когда они учились вместе и гуляли во дворе. Но его набожная, озлобленная на всех мамаша была против их общения, что не добавляло сыновьей любви. Всю свою ненависть и злобу он вымещал во снах, где убивал то мать, то ненавистного Бобрыкина.

А кто же такой Бобрыкин? С трудом, но я разобралась. А ныне Бобрыкин муж Тани, а в детстве просто был сосед. Обычный парнишка, который постоянно поддевал Шишина. Видимо тогда он уже видел в нем конкурента за Таню, а потом просто ненавидел, потому что выбрала она не его, а Бобрыкина.

Ему все время приходят письма от возлюбленной, ещё со школы, но что-то мне подсказывает, что это просто его фантазии и тот мир, который он создал себе сам. В них она подстрекает убить Бобрыкина и уехать вместе далеко-далеко.

Повествование прыгает из детства в сейчас, сны, письма. Мешанина и повторения одних и тех же фраз. Восторгов все это у меня не вызвало, а вместо детектива жизнь человека с поехавшей кукухой, но с такой бесячей маман не удивительно.

Если бы я взялась читать эту книгу глазами, боюсь, что могло получиться так:" Фигня какая-то, как-нибудь потом, возможно..." Но! Я всегда считала и продолжаю считать, что книги приходят сами, в нужный момент и в нужном формате. И голос Дмитрия Креминского, который буквально с первых предложений заставил меня попасть в ритм ( нечто похожее на гекзаметр) и в настроение книги, сделал практически невозможное - я в восторге от рассказа от имени психически неполноценного человека, от его светлой, хоть и вывернутой наизнанку любви...
Пересказать нереально, много снов, воспоминаний и отрицания этих воспоминаний, вплоть до того, что я, к примеру, осталась не вполне уверенной, кого именно он убил. И при этом глубина чувств Саши Шишкина была для меня абсолютно несомненной. Странный хрупкий мир, как Австралия в разбитом детском калейдоскопе...

Редкая книга так внутри отзывалась, похоже, но только сильнее для меня остается Федор Михайлович Д.

Сюжет разбирать смысла нет, он понятен из аннотации. Стиль изложения меня не смутил - это поэзия, причем обоснованная, именно такими строками лучшие переводчики донесли до нас весь драматизм трагедий Шекспира. Нелинейность повествования тоже не сбила с толку, хотя, до сих пор не решался приступить к литературе, написанной в потоке сознания, думал надо как-то подготовиться. Здесь же сам оказался в потоке, словно собственные мысли и воспоминания гоняю в голове, отвлекаясь на окружающую действительность.

Может в этом и есть секрет? Наличие бекграунда? А вспомнить есть что. Слишком много потеряно: где-то люди помогали, но чаще сам все разрушал. И эти обрывки выжженого и потерянного чувства Александра Николаенко вытаскивает со дна души. Поэтому небольшое произведение читал дольше обычного. Останавливался после каждой главы думал, рефлексировал. Все понятно, знакомо и Шишин и Бобрыкин с Таней. И мать Шишкина никакое не чудовище, а обычная русская тетка, которая осталась одна с больным ребенком, пытается найти утешение в Боге, но уходит все глубже в своем собственном страхе и боли.
Книгу прочитал/прослушал на ЛитРес в подписке, теперь хочу купить  себе в библиотеку. Поставить ей ниже пяти звезд не могу, но и рекомендовать всем тоже не готов. Я понимаю негатив читателей, чьи ожидания не оправдались: непонятная драма без обещанного детектива, да еще в такой форме. Но если молодые люди не поняли данное произведение - это наверное хорошо. Без этой боли можно жить.