Убить Бобрыкина, или История одного убийства

Книга нетривиальная. Не сразу заметил, что написана она пятистопным (кажется) ямбом. Автор, видимо, поклонница Васисуалия Лоханкина.
А может, это Шекспир в переводе Лозинского?
Не знаю, судите сами:

Ну чем не Офелия?

Но... скоро это напрягать стало. Перебор. Точнее говоря, перебора два.
Первый -- это длинные и частые куски из каких-то молитв и околобиблейских источников. Вероятно, во всей этой религиозно-суеверной каше есть какой-то смысл, но возиться с этим выше моих сил. После половины текста стал пропускать этот бред.
Одна цитата сильно озадачила:

Что бы это могло значить? Вроде Иисус говорил по-другому (да будет слово ваше: да -- да, нет -- нет, а сверх того от лукавого).

Второй перебор -- бесконечные детские воспоминания...
Нет, книгу надо радикально сократить! Превратить в рассказ. Я уже давно понял: Бобрыкин -- гад, Таня -- творческая натура, мать -- чокнутая на почве религии и суеверия. Давно понял, но нет. Глава за главой автор вещает мне всё новые и новые подробности.

Честно скажу: понял примерно половину из прочитанного.
Не понял, например, что написала Таня Сане, а что он сам придумал. Может, она ему вообще ничего не писала? Не понял.
Также постоянно путался во времени. Ясно, что герой как был ребёнком, так им и остался, время для него по сути не существует. Но для меня оно важно. Запутала меня Александра Николаенко. Ну и плюс сон, который не отличить от яви, тоже не добавляет ясности.
Зато она смогла правдоподобно показать, что творится в голове слабоумного героя. Не могу сказать, что я этому так уж поверил. Помню, Аброз Бирс как-то рассказал мне об ощущениях повешенного. Было интересно, но я-то знал, что сам Амброз Бирс никогда не качался со сломанной шеей на верёвке над ручьём. И тут так же. Правдоподобно, да, но насколько это верно?

Несомненный плюс книги -- минимализм в японском стиле. В ней всего четыре персонажа.

Шишин -- идиот, хотя и не полный. Как-никак школу закончил вроде бы. Да и ум у него неординарный. Про такого действительно можно сказать "альтернативно одарённый", и это будет не эвфемизм, а реальность. Но что-то не тороплюсь кричать "верю!" Не очень убедительно всё это.
С матерью всё ясно. Она задавлена жизнью, потому и сдвинулась на религии. Её пожалеть надо, хотя это и трудно.
Ясно и с Бобрыкиным. Он, разумеется, такой гад только в представлении Шишина. А так -- обычная среднестатистическая серость. Дочку любит. Жилищные условия улучшает. Над слабыми издевается. Всё как и должно быть.
Самая тёмная лошадка -- Таня. Мало того, что не понятно, что она на самом деле писала и делала, а что придумал Шишин. Судя по всему, он не всё придумал, и Таня каким-то странным образом, но всё же любила Шишина. Не буду скрывать: совсем не понял. Таня -- самая главная для меня загадка.

Ещё просто тошнило от сотен орфографических и синтаксических ошибок. Надеюсь, это только в моём файле. Если такое же безобразие и в бумажном варианте, тогда надо всё это издательство в полном составе повесить на древе.

Несмотря ни на что, книга наверняка запомнится, а значит, не зря читал.

Я не считаю себя чересчур сентиментальным человеком, и уж точно не западаю на слезливые мелодрамы. Но читая роман "Убить Бобрыкина", мне приходилось время от времени откладывать книгу, часто-часто моргать и проглатывать тугой ком в горле, чтоб прийти в себя. Александра Николаенко - не только мастер поэтического слова (да, хотя роман написан в прозе), но и внимательный, тонкий психолог и большой человеколюб. Много любви.

В украинском языке есть выразительное слово - "божевільний" (сумасшедший), дословно - "свободный, освобожденный богом". Но, как мы видим из книги, далеко не всегда душевный разлад - это внутренняя свобода; возможно, теснее и нет ничего, чем узкая черепная коробка, чем клетка из ребер, в которой бьется запертая живая человеческая душа.
Ну, а теперь по порядку.

Название

Я давно и много слышала о романе "Убить Бобрыкина", но прочитала - совсем недавно, буквально за неделю до вручения автору премии "Русский Букер 2017".
К сожалению, иногда сужу "по одежке", и что-то отталкивающее было для меня в названии романа - такое провинциальное, грязно-детективное, мелкое (конечно, в процессе чтения становится понятен весь смысл этой "угрозы" убийством ), даже фамилия - Бобрыкин - звучит брыкливо, почти ругательно .
То ли дело Шишин...

Главный герой

Щемит в душе от одного только звучания имени главного героя - Саша Шишин ("Шишкин лес" - так иногда называет его ненавистный одноклассник - и правда, в имени слышен шелест, неутихающий шум).

С первых строк главный герой вызывает то ли жалость, то ли нежность, сострадание, чуткое понимание. Или, может, только я таким вижу Шишина, хрупким, беззащитным внешне, растерянным - внутри? Вижу, как дети смеются и пинают ногами его синий мешок со сменкой, как приглашают поиграть в прятки и разбегаются, оставив одного... Как в страшном сне Бобрыкин безжалостно трясет, мнет Шишина и вытряхивает жалкое содержимое его карманов ("ключи и мелочь, стеклышко зеленое, дверная ручка, соль, сахар, спички, фольги кусок..."). Как строгая и суеверная мать лишает ребенка вкусного сервелата в постные дни, как ругает за рассыпанную соль и цедит в чашку разбавленный компот, жалея ягод.

Что-то невыносимо знакомое, близкое... Может быть, я вижу в Шишине себя? Узнаю своего прежнего внутреннего ребенка, никак не взрослеющего, обиженного на всех, никем не понятого, "сворачивающегося в запятую" в страхе, в туманном осознании своей беспомощности, слабости перед большим и враждебным миром?
Александра Николаенко говорила, что написала роман о Человеке, значит, почти о каждом человеке, о каждом из нас.

Другие персонажи

Как раз незадолго до прочтения романа я стала свидетелем малопримечательной городской сцены - в троллейбус вошли двое, мать и взрослый сын. Каждый, наверное, видел такие неразлучные пары: мать - рано постаревшая, седая, изможденная, с лицом, выражающим скорбь и безнадежное отчаяние, и сын - в противоположность ей гладкий и круглолицый, румяный, с безмятежно детскими чертами лица и невразумительной речью, почти лепетом...
И мне подумалось: все тяготы судьбы мать тянет на себе за них двоих, и проживает двойную жизнь - собственную и слабоумного сына, и даже на ее внешности поставлен отпечаток судьбы.

Александра Николанко талантливо показала, как переживают, мыслят, беспокоятся, страдают оба - и юродивый сын, и мать.
Потому я не испытывала предсказуемого отвращения к матери Шишина, несмотря на такие описания:

Даже чрезмерная, доходящая до абсурда религиозность матери, предубеждения, вера в вещие сны и бытовые приметы, откровенная глупость и мракобесие, злобность и жадность - все эти черты, искусно изображенные Александрой Николаенко, вызывают жалость и снисхождение. Да, эта женщина подавляет, уничтожает, делает несчастным сына, но не преднамеренно - она, разумеется, желает родному ребенку блага. И скупые, грязные слезы на ее морщинистом лице мы видим неоднократно.

Что же до Тани и Бобрыкина, то они, как второстепенные персонажи, показаны несколько расплывчато и невыразительно.
Бобрыкин-ребенок - нахал, шутник и забияка, против которого дружат неразлучные Саша и Таня. Бобрыкин-взрослый - импозантный, хорошо одетый и уверенный в себе мужчина, который за язвительным словечком в карман не полезет.

Таня-ребенок - взбалмошная, но добрая и чуткая девочка, единственный друг застенчивого, даже затурканного Саши. Он просто не мог не полюбить ее всей душой. Таня-взрослая - сдержанная и отстраненная соседка, замужняя женщина и мать. И если сначала ее романтические письма, адресованные Шишину, несколько сбивают с толку, то в конце она ясно дает нам понять:

Мир произведения

Мир произведения - маленький, суженый до жилого дома, до квартиры, за окнами которой - привычный двор, дорога, гаражи.

Мир, скукоженный до болезненного, искаженного сознания Саши Шишина, шаткий, неустойчивый мир, покоящийся на "четырех слонах" - скорбные причитания и нравоучения матери, нежные письма Тани, серость и беспросветность быта, ненависть к Бобрыкину, а "слоны", в свою очередь, опираются на "черепаху" - несчастную, неразделенную детскую любовь.

Сюжет

Среди самый частых и обоснованных нареканий в адрес романа - его бессюжетность, или, вернее, своеобразная зацикленность.
Произведение состоит из 49 глав, которые как деревянные бусинки нанизаны на нить повествования, их можно перебирать одну за другой или читать в произвольном порядке - по сути, каждая из них самостоятельна, каждая - как новый куплет долгой, заунывно-тоскливой песни.

Современный читатель, как мне кажется, избалован острыми и оригинальными сюжетами, как кинозритель - спецэффектами экшенов, он берет в руки книгу, ожидая нетривиальной завязки, вовлекающей в прочтение, интриги и нарастания напряжения, впечатляющей развязки.
Роман Александры Николаенко не только не заигрывает с искушенным читателем, а порой даже издевается над ним, снова и снова, глава за главой показывая одно и то же жутковатое, тоскливое, жалкое бытие персонажей, только чуть-чуть с другого ракурса.

Саша Шишин томится детской несбывшейся любовью, смотрит в окно, комкает в уме воспоминание за воспоминанием, тайком нюхает земляничное мыло, которым пахнет Таня, читает и пишет письмо за письмом, видит страшные сны, выслушивает монотонные предостережения и проклятия матери, но больше всего - страдает от тягостного молчания Тани, которая давно уже вышла замуж и родила дочь, а еще - ненавидит ее мужа, Бобрыкина.
Все это мы видим в каждой главе...

Все это мы видим в настоящей жизни - за редким исключением бытие "маленького человека" не содержит крутых поворотов и головокружительных перемен. День за днем, год за годом со скрипом и стоном крутится одно и тоже колесо.

Неужели можно было сократить, сжать этот сюжет? Нет, это было бы сродни самоубийству ("Удавлюсь" - подумал Шишин" в первой главе) или, в конце концов, к осуществлению изначально задуманного главным героем убийства ненавистного Бобрыкина ("Убей его, любимый, милый мой хороший! Убей Бобрыкина! Убей его, убей!") и матери ("– Убью тебя сейчас. – Убей, – сказала мать")

Но кульминация романа настолько размыта, что позволяет предположить несколько вариантов финала, и один из них, вероятный - все так и остается в жизни Шишина, как было, без явных изменений.

Форма

Пожалуй, самое "вкусное" в произведении - это великолепный напевный слог, образность, благодаря которой даже уродливые, банальные детали пейзажей и интерьеров видятся красивыми, как сквозь изумрудное бутылочное стеклышко.
Это редкая, устаревшая разговорная речь, такая уместная, как точные и выверенные штрихи на затейливом рисунке.
Это непривычный для прозы ритм, местами неровный, тем самым скрадывающий швы между реальностью и воображением, ритм, который так гипнотизирует читателя, что просто невозможно оторваться от чтения.

Я не знаю для кого пишут подобные книги. Традиционно ничего непонятно, кто есть кто, зачем что и т.д.
И традиционно - автор года, мира и Русский Букер.
Кто восхищается этими победителями премии? Кто считает романом века?
Мое мнение простое и примитивное, когда не можешь как Толстой, пишешь как лауреат Букера.
Чтобы запутанно, с антигероем, со всеми героями в маске Анти, без начала и конца. И вот тогда начинаются поиски скрытых подтекстов и петель сюжета, ловкости пера, элементов модернизма или авангарда.
А, вот чтобы по-простому, для читателей, это не сюда.

Мне нравятся вот такие книги, которые написаны на грани сна и яви. Когда ты не знаешь это снится герою и вот он сейчас проснется и все станет по другому или это все по настоящему и от этого еще страшнее.
Мама Саши - это трэш, но самое страшное что такие женщины реально существуют. Такие женщины появились как субъекты в послевоенные годы, когда мужья многих не вернулись инвалидами, спились. И вот они остаются одни с детьми, в особенности жестко когда ребенок один. И тогда вся любовь, вся мораль, все воспитание обрушивается на этого ребенка. А если все это приправлено религией (промолчу, а то в очередной раз понесет).
Толи такое изуверское питание стало причиной неполноценности Саши, то ли Мать задавила своим авторитетом, но Саша ушел в мир своих фантазий и выдуманной жизни. Чего стоит рассказ о варежке (помните советский мультик, думаю Александра оттуда взяла эту идею).
Пока были маленькие была подружка с верхнего этажа - Танечка. И учитывая что больше не с кем было сильно общаться, то она стала не просто подругой, а любовной грезой.
И был Бобрыкин - как понимаю гроза всех "белых ворон" района. Ну не могла Танечка не полюбить его. И все было бы прекрасно, если бы не надоедливый Саша. Правильно Бобрыкин боялся его - в тихом омуте черти водятся. И вот они с Танечкой и их дочкой Олечкой решают съехать.
Да еще и мать со своим занудством. Финал закономерен. Танечку с Олей жалко, а Саше даже хорошо что оба его врага повержены, хоть и в психушке, но все равно в мыслях он будет более свободен чем до этого.

Я тот олдфаг, который избегает списков литературы, которые должен прочесть каждый до… 20…30…40… пока не умер, не женился, не развелся, не рехнулся (нужное подчеркнуть) и пр. Причем, как правило, списки эти абсолютно анонимные и совершенно точно субъективные. Нет, конечно, можно встретить ссылки на академию РАН или Фонд чего-то там, но ни фамилий, ни мотивировки, ни причин. Вот так ДОЛЖЕН и всё тут, а почему – никто не рассказывает. По этой же причине не доверяю громким премиям. Ведь судят люди исходя из своего личного, субъективного мнения, опыта и ценностей (либо исходя из политической обстановки, предпочтений спонсора или просто банальных предрассудков). Русский букер - не исключение. Эта книга стала лауреатом 2017г.

По своей воле, едва ли я взяла эту книгу, но с одной стороны аудиофлешмоб, а с другой советы знающих людей, потому делюсь впечатлениями.

Первое это форма произведения. Это 200 страниц инверсии, повторений и затяжной рефлексии. Словно советский словарь накурился, упал на молитвенник и рассыпал слова.

Второе это сюжет, а вернее, его почти полное отсутствие. Шишин ненавидит Бобрыкина. Шишину нравится Таня Б. Бобрыкина нужно убить. И все это на фоне рефлексии Шишина о Тане и бурчании матери Шишина на весь род людской под цитаты из молитвенника. Больше здесь ничего не происходит. Вся книга это какой то жесткий советский флешбек одного персонажа. Преподносить же квинтэссенцию пороков и недостатков как некую истинно русскую изюминку, только мне одной это странно?

Поскольку я слушала аудиокнигу, не могу не отметить чтеца Дмитрия Креминского. Дмитрий Креминский - красавчик. Если бы не он, бросила бы этот шедевр на полпути. А как он мать Шишина озвучил! Это просто бесподобно.

Вот так живёшь себе потихонечку. Никого не трогаешь. Почти никого. И вдруг, БАЦ! Читаешь книгу Александры Николаенко. И всё! Приплыл…
Нет, поначалу-то все нормально было. Ну, проза какая-то отечественная, с начала показалась получернухой. А потом, БАЦ! И все… Поплыл…
Эту книгу надо читать только выкрутив в себе в настройках на максимум – ДОБРОТУ. У каждого есть такая настройка.
«…на любовь своё сердце настрою.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?» (Булат Окуджава)
Если читать с обычными настройками повседневными – СУЕТА, ЖЕСТКОСТЬ, ВЫЖИВАНИЕ. Тогда лучше книгу Александры Николаенко не читать, все мимо пройдет, не заденет.
И тогда прочитав письма Тани к Саше Шишину… Например:
«…И нос и щёки всё мороз кусает, пока на варежке снежинку несёшь домой. Желанье загадаешь, чтоб не растаяла она пока дойдёшь, она не тает… И всё сбывается, как загадали всё! … Как ели снег! Какой был вкусный снег! Невероятно, Сашка… Как прилипал язык к замку, когда играли, у кого прилипнет крепче… Вот же дураки!»
Далее уже остановиться нельзя. Удивительным языком написана книга. Конечно, потрясающая магия слова у Александры Николаенко, это не проза, а настоящая поэзия, восхитительная и неповторимая. Не ожидал, что настолько сильно затягивает и волнует!
«Ты помнишь, Сашка, умер Главный муравей, и мы с тобой его похоронили у забора, и нового на Главного потом ловили муравья? Такая очередь, один возьмет билет, за ним другой, и бесконечно так Тирлим-тирлим… и оборвётся вдруг. И море. Саша, Саша милый, милый Саша, море… нет всему конца, ему конца. Но чтобы не было конца у моря, всего лишь нужно берег пруда заслонить под козырёк рукой. Всего лишь! Фокус покус! Чтоб морю не было конца. Чтоб не было окна – глаза закрыть. Чтоб завтра не было всего лишь не проснуться. И всё-таки мне грустно стало, Саша, о том, что как же мир потом, один, без нас?»
Саша Шишин остановился в своем детстве, нет не умственноотсталый, просто остался ребенком, бывает такое. Сейчас люди взрослые на меня набросятся с упреками – как не отсталый, раз по-прежнему ребенок, когда все вокруг повзрослели? А вы сами-то давно детьми быть перестали? Попробуйте глазами ребенка на мир посмотреть. Тяжело? Многим вообще недоступно… Вот так и остался Саша Шишин ребенком… Ничего тут не поделаешь…
«…Я знать хочу, что Изумрудный город есть… Есть небо разноцветных рыб, есть море пестрых птиц с оранжевыми плавниками вместо крыльев, есть замок на невидимой горе, волшебные зеленые очки, в которых видно гору, и в горе есть потайная дверь, ведущая к сокровищам несметным, что, замок покидая навсегда, от человеческого глаза жадные заколдовали гномы.»
Посмотрел оценки и понял, что люди не настроились на произведение. Слишком оно своеобразное, непривычное, не из тех, что мы привыкли читать. Я конечно не филолог, но что-то близкое к «Евгению Онегину».

А по поводу убийства. Все мы немножко Бобрыкин. Убить его в себе очень тяжело. Но надо, надо, надо убить.

Что у нас по современной прозе и по лауреатам Букера?
Вот я и добралась до «Убить Бобрыкина»

Что я хочу сказать?
Хочу спросить кто эти люди, что пишут аннотации и зачем они это делают?
Это не роман о любви, не роман-нежность (что за формулировка вообще такая дикая), и уж точно не психологический детектив.
Роман-трагедия? Возможно.

Эта книга - поток сознания одного больного мальчика Саши Шишина. Там написано, что он не от мира сего, а из мира детства. Если перевести это на обычный язык - все выросли, а Саша Шишин в развитии отстал от сверстников лет на 20. И ему все также 10 лет.
И он все также бежит со своей подружкой Таней искать Изумрудный город, который можно увидеть сквозь осколок бутылочного стекла, и плывет с Таней в Австралию через огромную море лужу, и спасает свою принцессу Таню от пиратов, бандитов, холеры и, конечно, ненавистного Боборыкина. Их бывшего одноклассника. Задиралу и дурака. Только отвернешься, а он уже кинул сменку Саши на самое высокое дерево. И смеется паскудно. Он обещал Тане, что убьет Бобрыкина, обязательно. Они даже поклялись друг друг так и сделать. И уехать в Австралию, обязательно.

Есть всего один нюанс. Бесконечное детство, бесконечная Таня и любовь они только в голове уже взрослого Саши Шишина.
Все остальные уже выросли. Таня вышла замуж, за Бобрыкина ненавистного. Родила дочку Оленьку и почему-то больше не открывает дверь, когда Саша приходит к ней в шапке-невидимке, поиграть в давнюю игру. А наоборот, смотрит в глазок: видит там бывшего друга, в теперь придурковатого соседа, с шапкой натянутой по подбородок, и пятится, тихо пятится в глубь квартиры. В надежде, что он когда-нибудь забудет.

Но Саша прочно поселился в своих фантазиях. И мы читатели вместе с ним. Язык книги певучий, ритмичный, неправильно поставленные в предложениях слова, наоборот все. Если идти задом-наперед, то и время поменяется? Поменяется время? Найти можно, только то что само потерялось, а ты Саша даже не потерянный никому не нужен. Так получается. Так. Тик-так.

Слог убаюкивает, если честно. К 50 странице подстраиваешься. Плывешь с Сашей по волнам памяти, которые пересекаются с суровой действительностью, где взрослой Тане не надо любви, а значит Бобрыкина ненавистного надо убить.

Я не знаю, что там романтичного нашли в этой книге другие рецензенты. Она совершенно жуткая, если серьезно.
Потому что, когда тебе 7 лет ты на подозреваешь, что твой сосед сверху свихнется на почве любви к тебе, застрянет в развитии, сойдет с ума и будет караулить твоего мужа у подъезда с велосипедной покрышкой. И тебя караулить. И жить, жить наверху. Со всей своей странной любовью. И матерью.

Кстати, интересно поему Саша такой стал. Если глядеть его воспоминания, то ребенком он был вполне нормальным. Что потом пошло не так? Его ли мать виновата? Там совершенные беды с башкой, и это видно, это всплескивается со страниц. Хотя ни мать, ни Таня, ни даже Бобрыкин ненавистный толком не описаны. Но впечатление производят однозначное. Хоть и через призму внимания Саши Шишина. Который собирается с Танечкой в Австралию. Вот уже прям сейчас.

Конец у книги открытый, но в целом достаточно логичный. Чем может закончится история, когда прямо над тобой живет не совсем психически здоровый пацан, который помешан на тебе и твоем муже? И на убийствах.

Стоит ли читать?
Если только вас не пугает поток сознания, пусть и очень красиво изложенный. Как такового сюжета тут нет. Есть только голова Шишина. Его путанные мысли, его письма. Ну и его любовь. В тогда и в сейчас. Саша путает детство и настоящее. И вы тоже начнете путать.

Но язык, язык красивый да. А аннотация врет. 4/5 в общем.

Фантасмагория, кошмар, тревога,
Какой-то страшный сон, что это было?
"Бежим в Австралию", верёвка, мыло...
Я не люблю чтобы про мыло и верёвку.
А письма, письма... Нет, не зря Татьяна.
Какая боль в воспоминаньях, мыслях.
Бобрыкин ненавистный, ненавистный,
Сошёл герой с ума или весь мир?
Больная мать, религиозный бред,
Страх девяностых, много бытовухи,
И бедность и разруха. В головах?
В моей (как в Шишиной) так точно всё сломалось,
Всё мутно в голове, темно и грязно,
И мылом земляничным не отмоешь.
Какая потрясающая форма,
Сюжет, язык, словарь и юмор даже.
Я ничего не понял в этой книге,
Князь Мышкин или просто идиот?
Тревожно, но манило слушать дальше.
Начитка же Креминского прекрасна,
Но все же бред или на самом деле?
И есть ли смысл или только форма?
Поставить 5 за книгу, что не понял?
Бобрыкин ненавистный, ненавистный...

Очень и очень удивлена таким низким рейтингом этой книги. Написана великолепно, ритмично, с первых строк тебя подхватывает и несет, несет по волнам, без возможности остановиться и продохнуть, повествование льется, как река. Хочу отметить, что для восприятия является несомненно лучшим прослушать аудиокнигу в исполнении Дмитрия Креминского - его чтение за читателя расставляет акценты, задает темп, отражает эмоции героев и это очень облегчает восприятие данного произведения. Чем-то напомнила мне книга Фолкнеровскую "Шум и ярость", хотя она несомненно проще, главный герой, хоть и слабоумный, но не совсем идиот, его слабоумие выражается в зацикленности на неком извечном зле и роке его жизни - Бобрыкине ненавистном, которого наш главный герой Саша Шишин мечтает убить. Но и не это является лейтмотивом книги. Вообще очень сложно сказать, что именно есть сюжет и есть и он вообще в данном произведении, но что самое удивительное - мне сюжет был не нужен. Я прочувствовала эту книгу от начала и до конца, у меня произошло "полное погружение" в мысли и чувства, обиды и страхи, надежды и мечты Саши Шишина, влюбленного в девочку Таню, единственную, кто поддерживал и дружил с мальчиком Сашей (которого, из его детских воспоминаний, как-то язык не поворачивается назвать идиотом-слабоумным или еще как. Обычный ребенок, такой же как все, играет, шалит, теряет варешки и ест снег), мальчиком из неполной семьи, воспитанного мамой и бабушкой, в атмосфере нищеты, тычков и прикрикиваний, предрассудков, религиозности и власти примет.
Все герои оживали перед глазами, как комок в горле, восставала и тут и там неизбежная тоска, от которой спастись можно только с помощью фантазии, уносящей в далекие плаванья и полеты, где сквозь бутылочное стекло восстает из серой серости изумрудный город.
Читатель плывет в потоке сознания Саши, то маленького мальчика, которого зовет гулять Танюша, то взрослого мужчины, к которому все также относятся, как к маленькому несмышленышу (отчасти из-за его слабоумия?), то в его снах, то между строк Таниных писем, полных грусти и несбывшихся надежд. Время от времени, волна выбрасывает нас на берег реальности, где мать ворчит, подстилает газетку, чтоб пол не запачкать, и говорит одевать свитер через правый рукав, а не через левый, а то дьявол затащит в свои сети, где Бобрыкин ненавистный издевками своими раздражает, где Таня грустная и больше гулять не позовет.
А потом снова, волна подхватит и унесет нас вглубь переживаний, где все еще в Австралию билета два помогут кардинально всю жизнь им изменить.

Ты самка, Варвара, ты волчица!
К Птибурдукову ты уходишь от меня!
Типа эпиграф

В этом романе мы с вами обсудим язык. Ну как обсудим. Вы просто скажете мне, к чему он тут, такой витиеватый, кое-где зарифмованный, с четким метроритмом. Я не поняла потому что ну ни капельки. Ведь это огромная работа, писательница серьезно заморочилась, вычитывала всё это дело, чтобы оно зазвучало. Но для чего? Где он, волшебный секрет? Я пропустила его? Покорнейше прошу ткнуть носом. Если стихотворность здесь Не-Просто-Так, а Со-Смыслом, обязуюсь перечитать.

Сначала, страниц так 30, меня эта форма очень веселила. Я постоянно вспоминала горячо любимого мною Васисуалия с его пятистопным ямбом и развлекалась. Но потом это стало раздражать. Во-первых, эта ритмичность сильно влияет на скорость чтения, потому что читаешь полу-вслух. Во-вторых, от сюжета отвлекаешься ого-го - по строфам-то текст не разбит, иногда довольно долго приходилось утрамбовывать его в заданную форму, мозг отказывался шпарить дальше "не в рифму". В-третьих, зачем, зачеееем? Если в "Золотом теленке" этот пятистопный ямб - это огранка для бриллианта, то здесь это огранка для пустоты, мать ее! Ну никак она не обоснована!

Ладно, уговорили, поговорим про сюжет.
Ну как бы очевидно же, да, что Танюша не пишет ему никаких писем? Или писала раньше, в розовом детстве? Или пишет, но злая мать все поотбирала? Или Танюша померла черт-те когда? Или письма пишет сам Саша, брошенный и осмеянный, но не согласившийся с этим смириться? Почему он почувствовал кору, когда попытался ее поцеловать? Танюша - дерево? Танюша - гроб? Танюша - Грут?
Ненавистный Бобрыкин обижал Сашу в детстве или продолжает и сейчас? Или он обычный добрый сосед, который пытается шутками поддержать слабоумного? Или он мерзкий похититель Танюш? Ну ведь понятно, что он не может быть ее мужем, которому она в письмах (!) изменяет с убогим соседом?
Что с дочкой? Она существует?
Мать - воплощение зла, исчадие ада, которая сожрала сына своей омерзительной религиозностью. Но почему она так безбожно коверкает церковнославянские тексты? Автор намекает на умственную отсталость Саши, который хреново запоминает? Автор намекает, что мать хреново знает эти тексты сама, потому что... потому что чересчур религиозна? Недостаточно религиозна? Автору тупо было лень проверять? Автору было настолько не лень, что она исправляла тексты просто так?
Если вы наткнулись на эту рецензию после декабря 2018, то вот что я скажу вам, деточки. Прочитайте процентов 20. Если не понравится - бросайте, сюжет понятнее не станет. Честно.
Веревку мне и земляничного мыла, короче. Если ненавистный Бобрыкин все веревки не скупил, сволота такая.