Лолита. Смех в темноте. Из интервью

возможны спойлеры

Лолита. Ло-Ли-Та.
Я очень боюсь пересказывать книгу, да и вообще опасаюсь писать отзыв, потому что этот роман нашёл отклик не только в моей душе, но и коварным зверьком вполз в мой собственный стиль написания.
Сначала мне казалось, что Гумберт Гумберт просто несчастен. Мне хотелось, чтобы Шарлотты не стало и этому страдающему джентльмену досталось хоть немного того тепла и той лолитности, о которой он мечтает. Но через несколько глав он начал меня пугать. Карманные деньги выдавались Лолите за ублажение потребностей её отчима, а временами вздымавшаяся в нём нежность, которая, казалось, вот-вот должна перейти в любовь, взрывалась животной страстью. Словно пёс, которого годами морили голодом (оно так, впрочем, и было), Гумберт Гумберт снова и снова кидался к обглоданной Лолите, пусть и знал, что теперь она принадлежит ему. На подкорке был записан голод, и он хотел насыться за все те прошлые и будущие годы без Лолит.
Мне порой искренне хотелось, чтобы это животное начало поблекло и обрело очертания нежной, настоящей любви. Чтобы Лолита и Гумберт вдруг просто полюбили друг друга. Что же, Гумберт полюбил.
Читать я начинала с опаской. Пугало многое и, в первую очередь, признаюсь честно, боялась того, что не увижу в книге безнравственности, что буду считать всё написанное нормой, что не заподозрю Гумберта Гумберта в каких-то отклонениях. И если бы это было так, то к врачу обратиться пришлось бы уже мне. Всегда страшновато, знаете ли, рассматривать собственных демонов вблизи. А вместе с «Лолитой» мои приближались ко мне впритык.
Вообще сексуальная составляющая нашей жизни отчего-то затрагивается в книгах только поверхностно на уровне «он нежно вошел в неё» и «она томно застонала». Шаг вправо, шаг влево – расстрел (порой буквально). Или, как минимум, цензура. Набоков же сумел, не испохабив свою книгу, войти (простите этот каламбур) так глубоко в мир запретного, что аж мурашки по коже. Он говорил через Гумберта Гумберта с нами так, как ни один больной не говорил со своим психиатром, как ни одна дочь не говорила с матерью, как один муж не говорил с женой.
Как всё правильно собрано и подобрано в этой книге. Взять хотя бы имя главного персонажа. Гумберт Гумберт. Гнусавое, гадкое, не грубое, но какое-то унизительное имя. О, над ним Набоков поработал на славу. Как и над Куильти, как и над Ло-ли-той.
Не уверена, что хочу писать ещё что-то, потому что и так сказала сполна, чтобы потом, через несколько лет, прочитав этот отзыв, вспомнить, что переживала, читая «Лолиту».

«Лолита» — самый популярный роман Владимира Набокова. Этот труд более полувека исследуется литераторами и поклонниками, до сих пор преподнося ошеломляющие открытия. Самая известная аналитическая работа — «Ключи к “Лолите”», где Карл Проффер продемонстрировал, что смысловая насыщенность произведения числом этажей глубже любой подземки из наиболее фантастических диггерских небылиц.

Выдающийся мировой классик не просто вплёл в это творение бесчисленные отсылки, языковые игры, цитаты, подсмыслы и аллюзии, а буквально соткал из них самостоятельное интеллектуальное пространство, насытив его потрясающей гаммой оттенков, чьи тончайшие нити связаны хитрейшими хирургическими узлами. Роман напоминает прозрачный лабиринт с множеством ходов, лестниц и лифтов, невидимых для глаз слабого калибра: сколько ими не стреляй — всё вхолостую, если нет убойного заряда эрудиции.

Для начитанного читателя всё тоже не просто: Набоков расставил изощрённые капканы, выстроив вдоль них узнаваемые сюжетные конструкции, как бы намекающие на знакомый исход, играющие на узнавании, ввергающие в искушение предугадать дальнейшие события, но неизбежно уводящие прочь от истины.

На одном из смысловых этажей «Лолита» — это произведение о тексте, его возможностях, недоступных рядовому писателю, силе слова, понятии литературы, как магического акта и метода постижения красоты. Также данный роман — история искусства, но избирательная, вычленяющая любимые Набоковым работы, обыгрывающая, переиначивающая, но отдающая им дань уважения летопись художественных узоров — ход, ранее использованный в «Подлинной жизни Себастьяна Найта».

Есть в произведении черты и других работ Владимира Владимировича. Не смотря на разнообразие тем, он оставался верным себе — писал о том, что ценил более всего, о вещах, вызывавших восхищение, содрогание, трепет: женщинах, доме, детстве, бабочках, литературе, любви — эти элементы наследуются работами Набокова, как гены, мутируя, но сохраняя узнаваемость, и сосредотачиваясь в главном мотиве автора — утрате. Из книги в книгу она представляется смертью («Соглядатай»), предательством («Камера обскура»), иммиграцией («Дар»), разлукой с возлюбленной («Машенька»), арестом («Приглашение на казнь»), ностальгией («Подвиг»), безумием («Защита Лужина»), но всегда сохраняются главные акценты: нечто осталось в прошлом, безвозвратно.

Сама Лолита — такой же наследуемый вектор Набоковского творчества. Нимфетка прошла долгий путь становления и развития образа, плавно перетекшего из реальной утерянной любви в недостижимый художественный призрак Машеньки («Машенька»), а затем в — неверную Марту («Король, дама, валет»), предающую влюблённого в неё мужчину, что обрело ещё большую рельефность в персонаже Магды («Камера обскура»). Юная соблазнительница по кусочкам вбирала в себя черты героинь не только Набоковских, но и мировых произведений. Её черты восходят к Матильде — соблазнительнице из «Монаха» М.Г. Льюиса, но ещё более ранний, вероятно, старейший, источник подсказывает стихотворение Владимира Владимировича — «Лилит», рассматривающее первородную женщину, как молодую искусительницу — это найдёт отражение в сочетании детской наивности и дьявольского расчёта объекта обожания Гумберта Гумберта, хотя и оставит открытым вопрос, была ли девочка такой сама по себе или сформировала эти качества с подачи Куильти.

В Лолите слилось несколько литературных потоков, и выше приведён лишь один. Неоспоримо, что героиня и сама фабула романа взяты из двух редакций повести «Волшебник». В «Даре» также фигурирует краткое отступление, описывающее сюжет грядущего произведения. Та же наивная девочка присутствует и в «Приглашении на казнь», где ей отведено не так уж много внимания.

Лолита — уникальный персонаж, живой, энергичный, достоверный. Её характер, повадки, привычки, фразы, трансформации психологии — всё создано с ювелирной тщательностью, заставляющей восхищаться гениальностью автора. В литературе с большим трудом можно разыскать сопоставимых по уровню проработки героев — и это притом, что нимфетка даже не является протагонистом произведения. Фактически, получить представление о девочке можно ещё до первой встречи, при помощи бытовых мелочей, да и сами мелочи в романе живут своей жизнью, иногда предвосхищая события, — незримо для первого прочтения.

Нимфетка вернётся в творчество Набокова ещё несколько раз. Её отголосок промелькнёт в «Прозрачных вещах», ну а «Ада» отведёт девочке центральную роль, существенно дополнив образ — однако, это уже будут новые истории, не имеющие достаточно общих признаков с тем вектором, чья цель и апогей — «Лолита».

Помимо самой героини, в романе достаточно ярких персонажей с индивидуальными чертами, двумя-трёмя штрихами обрисовывающими всю жизнь человека. Идеальный пример — парикмахер, исчерпывающие сведения о котором сообщаются в двух предложениях: «В Касбиме очень старый парикмахер очень плохо постриг меня: он всё болтал о каком-то своём сыне-бейсболисте и при каждой губной согласной плевал мне в шею. Время от времени он вытирал очки об моё покрывало или прерывал работу дряхло-стрекотавших ножниц, чтобы демонстрировать пожелтевшие газетные вырезки; я обращал на это так мало внимания, что меня просто потрясло, когда он наконец указал на обрамлённую фотографию посреди старых посеревших бутылочек, и я понял, что изображённый на ней усатый молодой спортсмен вот уже тридцать лет как помер».

Отдельного рассмотрения заслуживает протагонист. К сожалению, современные писатели усердно демонстрируют, как трудно придумать интересного главного героя с индивидуальными чертами, но вот Набокову это удалось в вышей степени искусно. Гумберт Гумберт — харизматичная личность, имеющая прекрасное чувство юмора и поэтический взгляд на мир, а также ощущаемое при чтении обаяние. Многое здесь унаследовано от Германа Карловича — центрального персонажа «Отчаяния», — но в «Лолите» всё восходит на принципиально иной, несопоставимый ни с чем уровень.

Трагедия Гумерта Гумберта базируется на стихотворении Эдгара По «Аннабель Ли» и личными переживаниями Набокова, вызванными разлукой с первой любовью, но не ограничивается ими. Литературный первоисточник и субъективный опыт используются для художественного оформления страданий, в то время как фактологическая база взята из трудов по психологии. Владимир Владимирович не пишет наобум, не пытается заполнить отсутствие знаний фантазией, а действительно исследует вопросы сексуальных девиаций с научной точки зрения. Жизнь главного героя иллюстрирует идеальную картину для формирования педофильских наклонностей, учитывая все стадии: от борьбы до оправдания, от отторжения до принятия порицаемых обществом склонностей.

Однако, «Лолита» никогда не была, и быть не могла сухим изложением фактов: Набоков, как настоящий писатель, пропускал через себя все эмоции, наделял каждый пассаж ноткой понимания, прочувствовал переживание персонажа, потому роман получился настолько убедительным и искренним. Произведение психологически безупречно, поскольку написано с усердной, сосредоточенной работой над каждым словом.

Впору упомянуть о главном и часто не понимаемом мотиве романа. Лолита — не просто причина вожделения главного героя, не смотря на то, что и в этом есть доля правды. Для него она — объект воздыхания, та самая, отобранная болезнью первая возлюбленная, утрата которой не давала покою всю жизнь. В лице нимфетки Гумберт Гумберт обрёл шанс вернуться назад, подарить второй половинке всё тепло, некогда недоданное Аннабелле Ли, и протагонист искренен в своём порыве, как бы это не противоречило социальным условностям.

Любовь и страсть идут неразрывно. Было бы ханжеством обвинять Гумберта Гумберта в том, что в его случае не произошло иначе, и следует отметить — именно Лолита в итоге соблазнила воздыхателя. Он же боролся за её счастье, старался совместить в себе роль заботливого отца и очарованного поклонника, возносящего любимую на пьедестал, но, увы, такое стремление слишком сложно реализовать.

Набоков приводит читателя к потрясающей по глубине драме, где оба — жертвы, и они же — угнетатели друг друга. Все хотят счастья, но причиняют лишь боль. И как бы ни хотел Губмерт Гумберт обеспечить Лолите здоровое, радостное и полноценное существование — не выйдет. Она утратила детство, не нашла цель в жизни, лишилась рационального представления о действительности. Нимфетка — демон, но кем или чем созданный? Неправильным воспитанием? Ранним сексом? Куильти? Обстоятельствами? А может, это естественная склонность особой породы людей? Ответа нет, и каждый волен найти его самостоятельно.

Сложно и неправильно обвинять Гумберта Гумберта, сделавшего всё для Лолиты. Он — пострадавший не в меньшей степени. Его любовь, ради которой герой готов пожертвовать всем — свободой, временем, статусом, жизнью — достойна восхищения, и именно она — главная тема романа — чувство, не видящее перед собой никаких преград, управляющее человеком даже после смерти объекта воздыхания. Страсть, как таковая, уходит на второй план, и финальные главы произведения доказывают — дело не в похоти, девиациях или психологических расстройствах, а тех невероятной силы преданности, теплоте и нежности, что может испытать человек.

Сюжет в двух словах выстроен следующим образом: главный герой, страдающий от утраты первой любви, встречает в доме, где снимает жилплощадь, девочку, напоминающую ему ту самую, давно утерянную девушку. Обстоятельства приходят к тому, что протагонист становится единственным опекуном ребёнка, и они вдвоём отправляются странствовать по США, с целью начать всё сначала. За всем этим скрыты десятки побочных мотивов, значительно усложняющих историю и превращающих роман в настоящее детективное расследование.

Язык и стиль «Лолиты» — образцы высшего искусства, независимо, читаете Вы роман на английском или русском — автор у обоих текстов один — Набоков. Он проявил непревзойдённое мастерство, по праву создав работу, наголову превзошедшую практически всё, что есть в мировой литературе. Пожалуй, тягаться с данным произведением смогут лишь лучшие творения Джойса и главный труд Пруста — но все они слишком непохожи, чтобы выявить явного лидера.

Что выделяет «Лолиту» — это тщательный отбор каждого слова, так, чтобы оно уместнее всего смотрелось в предложении, благозвучно укладывалось в общий тембр, искрилось аллитерациями и языковыми играми. Весь роман необычайно музыкален, благодаря изумительному чутью автора. Образность просто зашкаливает. Красота метафор выходит на недостижимый для других писателей уровень, создавая действительно уникально произведение, заслуживающее верхних строчек всех литературных рейтингов.

Ну а всякому, кто не увидит хоть толики перечисленного и возопит, дескать, «Лолита» — грязь, остаётся лишь пожелать отправить в свою бесполезную голову поезд из красных колёс крысиного яда или чего-нибудь поубойнее, ибо, если человек делает столь бездумные заявления, не в состоянии прочесть и оценить роман, к жизни он явно не приспособлен.

Необходимо отметить, что у «Лолиты» есть две экранизации:

– Чёрно-белый фильм 1962 года, в основу которого лёг фоторобот обглоданных костей сценария, написанного Набоковым. От оригинального произведения — практически ничего, но картина получилась интересной и смешной. Хорошо воспринимается, как приложение к роману;
– «Лолита» 1997 года, едва ли не дословно воспроизводящая оригинальный сюжет. Кино во всех отношениях потрясающее и дающее правильное представление о романе, хотя, по объективным причинам, не способное продемонстрировать всю красоту языка.

«Лолита» — то редкое произведение, относительно которых действительно справедливо использовать характеристику «шедевр». Шедевр на всех уровнях: сюжета, персонажей, проработки текста, новизны для литературы и прочих аспектов, учитываемых в оценке художественной работы. Набоков лишний раз подтвердил свою гениальность, подарив миру один из лучших романов в истории человечества.

Я читала "Лолиту"?
Я? Читала? "Лолиту"?
Или это была не я, или это была не "Лолита".

Помню, меня спросили однажды, как, мол, тебе оно?
-Хорошо, - сказала я.
-Хорошо? - переспросили меня и масляно подмигнули.
Я лишь пожала плечами.

Или это была не я, или это была не "Лолита".
Только сейчас я поняла смысл того недвусмысленного подмигивания...

Боже, какая страшная книга, какая страшная и провокационная тема, и как гениально мастеровит Набоков, коль сумел описать чистейшей воды пахабщину кристальным языком без намека на пошлость. Одной рукой я рву на себе волосы, оставшейся - пытаюсь аплодировать стоя.

Книга утомляет и бодрит одновременно. Автор то устраивает экшн с элементами триллера и детектива, то жует бесконечные сопли устами (черт, какие уста у педофила??) интеллигентного психа Гумберта.

Герои жалки, убоги, морально грязны, растлены, испорчены, опущены. Все они достойны осуждения (в большей степени) и жалости (в степени меньшей). Единственное, кого не могу осуждать - Долорес. Ребенок, попавший в водоворот событий, выросший телом (выросший ли?) и недозрелый умом... Господи, дай каждому ребенку адекватную мать и убереги от психически ненормальных гумбертов!

Основная мысль романа, на мой взгляд, отлично прописана в предисловии доктором философии Джоном Рэем

Выставляя высокую оценку, руководствуюсь не моральным обликом ГГ, а проблематикой, актуальностью и литературной ценностью книги.

Вот как той обезьяне из анекдота - впору разорваться!

С одной стороны - дивно написанная, тонкая, умная, наверное, гениальная книга! Она читалась медленно, но как тонко, как томно пробиралась она по пыльным дорогам Америки, по лицам, чувствам и мыслям. Какой странный слог человека, очень...своеобразно владеющего родным языком. Какой живой пейзаж за окном, спущенный носок, взгляд, велосипед с крутящимся колесом...

А с другой - очень душная, где-то липкая история, после которой захотелось вымыться. Мне, в общем, было все равно, что книга эта о связи девочки и взрослого мужчины, дело совсем в другом... и главный герой по-настоящему маньяк. Не потому, что любит девочку, а именно потому что не-любит. Это фетишизм, причем, вполне себе гнусный. Автор порой умалчивает что-то, но и сказанного намеком вполне достаточно... человек в виде резиновой куклы - это скверно. Не потому, что нехорошо с куклой, а лишь оттого, что наплевать на куклу. И все те "изменения к худшему" в Лолите - вина этого человека, под конец удивляло, что она еще легко отделалась, даже при том, что сама из себя представляла в начале.

Неприятны все, неприятно всё. А книга гениальна!!

Есть книги, начиная читать которые, уже не можешь остановиться, нет сил отвести взгляд, даже дыхание становится тише, дабы не отрывать от текста.
"Дивное, дивное", подобно лилиям в саду мисс Гейз, произведение Набокова являет собой как раз такой пример и по сей день остается одним из самых неоднозначных в мировой литературе. Впервые распробовав тему преступной любви взрослого мужчины к незрелой девушке в своем романе "Волшебник", написанном несколькими годами раньше "Лолиты", писатель вывел точную формулу, превращающую его творение в опасную ловушку, и формула эта заключается в самом языке повествования. Сахарные, липкие метафоры набоковской прозы, разбавленные легким юмором, настолько восхитительны, что по неволе ощущаешь себя мухой, угодившей в мед. Тут-то и таится вся опасность его романа: читая исповедь Гумберта и эмпатически насыщаясь его переживаниями, крайне сложно углядеть в нём то чудовище, которым он является по логике вещей. И не так важно, есть ли страсть этого европейца суть отражения разложения общества или личная его гнильца, она остается болезнью, которая должна отталкивать. Облаченная же в столь меткие фразы, словно это не слова даже, а музыка, льющаяся от страницы к странице, эта болезнь притворяется нормой, и притворяется так убедительно, что теряешь доверие к самому себе.
Возможно, неудовлетворенная страсть по отношению к подруге детства, слишком рано покинувшей бытие, и могла бы быть оправданием влечению Гумберта к Лолите и ей подобным, но только в том случае, если бы влечение это не находило никакого воплощения, оставаясь лишь скрытым греховным жаром в его душе.
На деле же жертвой оказывается именно Ло, и если небезызвестной нимфе удалось спастись от злой шутки Эрота, обратившись в оливковое дерево, то у набоковской нимфетки не было подобной возможности.

Роман обязателен к прочтению всем желающим насладиться воздушным набоковским слогом и проверить на прочность свои моральные установки. Если уверены, что сможете выбраться сухим из пучины грехопадения Гумберта Гумберта, рискните насладиться этим утонченным шедевром.

Очень тягучая и липкая книга...
У меня осталось двоякое впечатление.
Первая часть мне относительно понравилась - все-таки новый для меня автор, интересное повествование и хороший язык. Вторая часть мне не понравилась совершенно. Нудные перечисления городов, фамилий, мотелей и гостиниц. Мне стоило большого труда в эти моменты не выбросить книгу в окно. Мне кажется вторая часть излишне затянута этими бесконечными перечислениями. Что касается героев, то по-моему там нет ни одного адекватного персонажа. Больше всех меня раздражала Лолита, эта эгоистичная, развратная, жадная дрянь...

"Лолита" для меня - потрясающее произведение, хотя бы потому, что Набоковский язык любой текст делает прекрасным. Да, неоднозначная тема взята, да, читая, испытываешь смущение, будто сам делаешь что-то противозаконное. Но разве браться за неудобные темы, оголять пороки человека и общества в целом - не это ли задача хорошей литературы? Хоть убейте, но я не вижу в романе оправданий педофилии и "романтизации" главного героя-растлителя. Скорее Набоков намекает на нездоровость Гумберта, да и то, что происходит с ним в финале, можно рассматривать как заслуженное наказание. Не вижу я также настоящей любви, которой "все возрасту покорны". Для меня "Лолита" - это история болезни. И Гумберта, и Лолиты с ее матерью. Вообще здесь хорошо прописаны причинно-следственные связи: взрослый дядька не проснулся в один день с мыслями "Хочу малолетку", этому предшествовали определенные переживания и события; Долорес - тоже не из вакуума, ее поведение есть результат отношений с матерью и социокультурных реалий того времени. Автор намекает: "Не будете заниматься детьми - они пойдут искать себе развлечения не по возрасту".
В общем, считаю роман образцом глубокого исследования психологии и поведения человека. А люди, которые кричат о том, что это пропаганда педофилии и вообще сплошная мерзость, меня удивляют. Интересно, они реагируют так на каждое произведение, где главные герой - отрицательный персонаж? Как им читается, например, "Коллекционер" Фаулза, "Осиная фабрика" Бэнкса?

Spoiler alert! Набоков отличается живостью языка, что конечно, позволяет прочувствовать и увидеть в воображении все перепетии сюжета. А в сюжете я за Лолиту. Пусть она и эгоистка, пусть избалована, пусть расхлябана, но... ей 12 лет. Она искренне верит, что если расскажет кому-то, то не видать ей света белого и сгниет она в колонии для малолетних преступников. Мама умерла, во всем мире больше никого нет. А Гумберт - явный педофил, только трусость не позволяла ему насиловать маленьких девочек. Да, он в первую очередь гнилой трус, который жил кучу времени глазами пожирая Долорес, но жутко боясь последствий и только смерть её мамы развязала ему руки и не только руки. На протяжении всего произведения я чувствовала страх Лолиты, видела выражение безнадежности на её лице, когда она оставалась одна. Её побег к Ку - явление закономерное, так как ей было уже плевать куда бежать. Гумберт искалечил жизнь Лолиты, и гореть ему в аду.