Ваша оценкаРецензии
Аноним30 ноября 2025 г.Древние греки верили, что, когда ты читаешь вслух, на самом деле это говорят мертвецы твоими губами, чтобы вновь обрести голос.
Читать далееЭту книгу я пыталась прочитать год, один раз открыла, прослушала пару минут - выключила. Это даже за чтение не считается. Прошло пол года и опять попытка. Тот же результат. Под новый год я таки решила подбить все долги и вымучить ее. Это главное, что нужно знать о ней - книга - страдание читателя.
За этот год я прочла немало книг восточных авторов, в том числе и японских. Хочу сказать: если Южная Корея мне понравилась, то увы, авторы страны восходящего солнца - не мое.
Столько попыток прочтения и в итоге я ее так и не поняла, не приняла, ведь произведение, которое приходится расчитывать чуть ли не сквозь слезы - это уже не в радость.
Машинописный текст предсказуем и не несет отпечатка личности - информация передается глазу читателя механически. Рукописные строки, напротив, сопротивляются глазу, медленно обнажая смысл, - они интимны, как прикосновение к коже.Проблема 1: постоянное философствование и уход куда-то, растекаясь по древу, в итоге в моменте читатель теряет нить повествования и я не понимаю о чем речь.
Проблема 2: Метания автора из прошлого в настоящее - дело не новое: сейчас многие детективы этим радуют читателя и самым создают интригу. Но именно погружение в мир подростка для меня остался не раскрытым.
Привет! Меня зовут Нао, и я – временное существо. Ты знаешь, что такое временное существо? Ну, если ты дашь мне минутку, я объясню. Временное существо – это кто-то, кто существует во времени: ты, я, любой, кто когда-либо жил или будет житьНазвание полностью описано в сюжете: сила воли, буллинг, максимально трудные отношения с родителями, но именно подача всего этого оказалась крайне вязкой субстанцией.
Казалось бы: тема трагедий человеческих судеб, борьба за место под солнцем, поиска и принятии себя и людей вокруг - отличная почва для размышлений. Но можно ее преподнести глубоко и со смыслом, прожить, а можно так, как это сделала Рут Озеки - муторно и скучно.
Жизнь самой Рут - скучна и как будто клише - домохозяйка - нудное существование. Ну можно и на 10 работах батрачить и быть заурядным и неинтересным ни себе , ни окружающим.
В общем: если любите монотонность в повествовании, длинные размышления, различные виды детских травм, но удачи с прочтением.1079
Аноним21 апреля 2024 г.Читать далеепосле нескольких (в последнее время неудачных) попыток продолжить знакомство с литературой стран Азии наконец-то добралась до посоветованной ещё пару лет назад книги, и она красивым камешком (быть может, немного драгоценным?) легла в усталую руку, разгребавшую пустую породу.
немного пафоса не помешаетполагаю, сказывается моя личная склонность к таинственным перепискам (которая сейчас, естественно, лишилась всякой реальности): в университетские годы я вела активную письменную беседу с неустановленным кругом лиц на двери женского туалета... (каюсь, я экс-вандал). были там философские разышления и даже стихотворения. в книге непосредственного общения в реальном времени между героями не происходит, но повествование сконструировано так, словно герои живут в разных мирах, а нить — дневник — связывает их и позволяет даже будто бы влиять на события, происходящие в прошлом Наоко или настоящем Рут.
увлекшись чтением и ожиданием истории про старушку Дзико, поначалу и не заметила, как провалилась в тревожную историю жизни Наоко и её семьи (где в итоге достойное место нашлось и старушке, конечно).
буллинг в школе, депрессия отца, усталость матери, будущее без надежд и желаний... размышления о времени, смирение обречённого. порой хотелось оценить горести героини на предмет недостоверной чрезмерности, но они выписаны в той дозировке, что не вызывает острых приступов читательского неверияпациент доволеня, как и Рут, забывала, что действие не происходит в реальном времени.
ловко писательнице удалось познакомить меня и с героями настоящего: Рут, Оливером и котом Песто. описывая природу, дом, соседей, вплетая в повествование воспоминания, переживания и мысли, она рассказала про свою (или почти свою) жизнь, а, добавив в неё каплю книжной магии, получила внимание и симпатию чтеца.отдельная благодарность за джунглевую ворону и спасение кота.
10336- Аноним5 декабря 2023 г.Читать далее
Книга, от которой я получила то, чего не ожидала, - текст, в котором всё со всем рифмуется и перекликается. В романе переплелись буддизм и квантовая механика, трагедия 11 сентября и Фукусима, самоубийство и информационная безопасность, экология и буллинг, Япония и канадский островок в Тихом океане. А главное, конечно, истории двух героинь - японской девочки Нао и писательницы Рут.
Одна из зацепивших меня мыслей: хороший читатель воссоздаёт реальность книги, является её соавтором.
Так Рут, найдя дневник Нао, настолько впечатлилась его содержимым, что это изменило, кроме текста, ещё и её жизнь (а, возможно, даже жизнь Нао). Но для этого она должна была глубоко в него погрузиться и просто полюбить эту девочку.
Очень много внимания в книге уделяется попытке понять и представить момент, "сейчас", NOW (не случайно слово созвучно с именем Нао). Все мы в этом мире временные существа, только часто забываем об этом.
"Когда ты бьешь в барабан, ты создаешь сейчас, NOW, когда тишина становится звуком столь непомерным и живым, что кажется, ты вдыхаешь облака и небо, а сердце твое — дождь и гром".
"И жизнь, и смерть являют себя в каждом моменте существования. Наше тело, человеческое тело, непрерывно исчезает и появляется, момент за моментом, и эта непрерывная цепь возникновений и угасаний и есть тот опыт, который мы переживаем, будучи временем и существом".
Несколько героев думают о самоубийстве. И мне пришлось познакомиться с точкой зрения японцев на суицид. Все знают обычай делать харакири, и до сих пор встречается ритуальное самоубийство, чтобы избежать бесчестья. И обществом это не порицается и не считается греховным, в отличие от христианских стран. Но автор только наполовину японка, а на другую американка, и поэтому очень тонко решает этот вопрос.
Для меня эта книга стала одной из лучших в году.10314 
Аноним28 декабря 2022 г.Винегрет, но вкусный.
Читать далееВ романе намешано много различных тем, да и сюжет не так прост - здесь целых три сюжетных линии, которые переплетаются между собой. На отдаленном канадском острове проживает семья: писательница Рут, ее муж Оливер и кот Песто (сокращенно от Пестицид). Рут согласилась приехать сюда жить ради мужа, чтобы он не болел. И ему действительно на острове было хорошо: любимое дело, любимая жена и любимый кот рядом. А вот сама писательница находится в творческом кризисе.
Однажды Рут находит на берегу океана пакет с коробочкой для завтраков, в которой оказались дневник и часы. Дневник вела молодая девушка из Японии по имени Нао. В нем она хотела рассказать о жизни своей 104-летней бабушки Дзико, но попутно рассказала о себе, о семье, о проблемах, с которыми им пришлось сталкиваться. Таким загадочным образом истории трех женщин переплелись между собой и словно повлияли друг на друга. А Нао и Рут вообще будто вели диалог через дневник.В своем диалоге они поднимают множество тем: поиск себя, жестокость людей, ядерная война, война в принципе, загрязнение окружающей среды, травля в школе, суицид, философский взгляд на жизнь и многое другое.
Самыми впечатляющими моментами в книге для меня оказались травля Нао в школе одноклассниками и история (письма и дневник) Харуки, сына Дзико. В первом случае я была поражена масштабами травли в японской школе. Нет, в наших школах это тоже есть, но учителя в этом не участвуют. А здесь были и похороны, при участии учителя, и попытка изнасилования в школьном туалете со съемкой на видео, с последующей продажей трусов на аукционе в интернете, и это еще не все. Честно, после такого мысли о суициде вообще не удивляют, да и статистика самоубийств тоже. Хотя они и объясняются философским отношением японцев к этому вопросу. Во втором случае история подготовки пилота-смертника из стремившегося к жизни молодого человека вызвала чувство тоски. Это не просто печально, это еще и страшно и оставляет ощущение безысходности.
В целом атмосфера в романе очень странная, на мой взгляд. Странная, но при этом затягивающая. В книге сочетается и мировоззрение востока, и запада. Есть много поводов поразмышлять. Единственное, что начало показалось мне несколько вульгарным и отталкивающим, но дальше это ощущение исчезло.
10368
Аноним3 марта 2022 г.Читать далееПочему-то мне оказалось сложно проанализировать эту книгу. Она вроде легкая для восприятия, но при этом пропустить ее через себя оказалось сложно. И переваривала я ее неделю, прежде чем хоть как-то даже оценить, не говоря уже о том, чтобы писать и формулировать свои впечатления.
В книге немало философских посылов, которые нужно анализировать и которые порой "догоняют" осознаниями уже после прочтения.
Это книга о стремлении жить и желании умереть. О великой цели и нужности миру, близким и самому себе. Причем не смотря на достаточно простые истины, которые автор хочет донести, воспринимаются они тяжеловато.
Перед нами развиваются два вектора повествования. Рут - писательница, которая случайно находит дневник японской девочки Нао. И собственно сама Нао - это рассказ девочки о ее жизни, переживаниях, взглядах на происходящее.
Намешано в книге много всего. И социальные проблемы, и взгляды на войну, и буллинг в школе, и страх болезни... Это с одной стороны история о двух никак не связанных жизнях взрослой женщины и девочки. С другой - мотивация жить и делать то, что нравится и хочется. Обретать силу в самом себе.10369
Аноним19 августа 2019 г.生
Читать далееИзвестный эпиграф к знаменитому роману Хемингуэя – слова английского поэта 16 века Джона Донна:
"Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесёт в море береговой Утёс, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством».А вот что думает по этому поводу Нил Гейман в романе «Американские боги»:
«Человек – не остров, провозгласил Донн, но он ошибся. Если бы мы не были островами, то погибли бы, потонули в чужих трагедиях. От чужих трагедий нас изолирует омываемый со всех сторон водой остров. Такова наша островная природа.»Роман Рут Озеки как будто перефразирует, переосмысливает, дополняет и углубляет метафору Джона Донна и спорит с Гейманом. Обе главные героини и вправду живут на островах (только остров Наоко гигантский, а остров Рут крохотный), и волной сносит в море дневник Наоко, и возможная смерть Наоко умаляет Рут, заставляет ее лихорадочно разыскивать следы девочки в реальности.
Кажется, что между ними Тихий океан, и разделяет их уже не только пространство, но и время, - прошли годы с момента написания дневника. Но на самом деле между всеми Островами оказывается не океан воды и не океан времени, все очень, очень близко. Так близко, как они и представить себе не могли.
«- О чем ты говоришь?- О землетрясении, - сказал Оливер. – Оно передвинуло Японию поближе к нам.»
А дальше второй узловой момент в этом диалоге:
«- И сколько времени мы потеряли? (подчеркну- Немного. Одну целую и восемь миллионных секунды в день, думаю, где-то так».
Все в мире взаимодействует, вращается, влияет, переходит одно в другое, умирает, возрождается. Нет никакой изолированности и индивидуальности. Землетрясение в Японии приводит в движение гигантскую волну, а она вызывает катастрофу на Фукусиме. Эхо цунами в виде вещей пострадавших ждут в Канаде. Дрейфует мусор, переезжают в другую часть света вороны и ракушки. Пластик переходит в пищевую цепь человека. Воздух, в который после кремации превращается тело матери Рут, легко достигнет ее родины. Курсирует информация: через интернет, телевизор или просто из уст в уста, как на острове, где ничего невозможно утаить. После 11 сентября в бывшей стране Харуки №2 начинает разговаривать с Падающими людьми. Протягиваются невидимые нити.
Связь с родственником через время, которую ощущает Наоко с двоюродным дедушкой, довольно банальна. Более интересна связь Рут с Наоко, совершенно незнакомым человеком, сопереживание ей. Обе связи выходят из области материального: Наоко видит празрак Харуки №1, Рут видит сны.
Все эти неисчислимые связи всего сущего выражают буддийские молитвы, которые приводятся в книге, например (жирный шрифт мой):
«Когда я сбриваю щетину с головы
Я молюсь вместе со всеми существами
Чтобы мы отрезали свои эгоистичные желания
И вошли в царствие истинного освобождения».Нет человека, который был бы как остров... Кажется, это одна из главных установок буддизма.
Кроме обычного человеческого сопереживания, между Наоко и Рут есть еще глубокая связь автора с читателем и наоборот: автор взывает к читателю, и тот слышит его. Без читателя не было бы продолжения дневника. Чужой текст становится личной реальностью читающего. Наслаивается и другой момент: необходимость читателя утвердиться в действительности вымысла. Рут ищет подтверждения того, что такая девочка реально существовала. По большому счету мы все всегда это ищем, мы жаждем подлинности историй, поэтому так популярны в кино все эти титры “based on a true story”.
Как тут не вспомнить второе предисловие к «Новой Элоизе» Руссо:
«Бесспорно вот что: если все это вымышлено, вы написали плохую книгу; но если эти женщины действительно существовали, я буду ежегодно перечитывать книгу до конца жизни своей».В книге Рут Озеки много всего – нет, не намешано, а соединено, и каждый выберет что-то наиболее близкое ему. Для меня это тема преодоления и силы духа, которая рассыпана по книге не только в части о японцах:
«Vaille que vivre – это сложнее, но что-то вроде: «Мы должны жить ту жизнь, которая нам досталась. Не отступать. Как стойкие солдатики».Но именно японцы – Харуки №1, Дзико, Наоко – являют в книге примеры стойкости тела и духа. Вот это для меня было внове. Про все остальные японские штучки, про изъяны их цивилизации - поношенные трусы в магазинах, хикикамори, смерть на работе, самоубийства, гнет коллектива, давление ритуалов, нехватку жизненного пространства, которая вынуждает снимать номера-пеналы в капсульных отелях, чтобы просто побыть одному и выспаться, - про все это я знала из немногочисленных передач про путешествия и статей. Про сверхжестокий буллинг не знала, но это не удивило. Так же, как участие учителя: он ведь, как правило, либо возглавляет это, либо поощряет, либо сам указывает на жертву (см. «Калечина-Малечина» Евгении Некрасовой).
Прабабушка научила Наоко буддийской мудрости и спокойствию: с волнами сражаться бесполезно. Наоко понимает, что сопротивляться толпе одноклассников невозможно, она настолько взрослая и сильная, что внутри этой ситуации может посмотреть на нее по-другому: «Они могли сломать тело, но мой дух они сломать не могли». И уже после того, как видео выложено в интернет, она могла бы придумать план мести, кого-то покалечить, но выбирает другой путь, тот, который много-много лет назад выбрала Дзико: «Потом я обрила голову и принесла обет прекратить ненавидеть».
«Непротивление злу насилием» или «добро должно быть с кулаками»? Как было сказано в фильме «Москва
- Теперь эти мальчишки будут думать, что прав тот, кто сильнее.
- Теперь эти мальчишки будут знать, что против силы может найтись и другая сила.
Выбор за каждым из нас. Герои романа сделали свой - и Харуки №1, направивший свой самолет в воду, и Наоко. А если кто-то скажет, то это слабость, то я отвечу:
"Сила, слабость, одно и то же".
«Моя рыба будет жить» - практические полное попадание в мой вкус и интересы. Как мяч для гольфа, пущенный умелой рукой, раз за разом падает точно в лунку, так все темы и образы отзываются во мне. Но финал я считаю неудачным, сны и галлюцинации – это одно дело, а перемещение материальных предметов - уже из области мистики. А попытка пришить книге хвост из квантовой механики и вовсе идет ей как рыбе зонтик.
10424- О землетрясении, - сказал Оливер. – Оно передвинуло Японию поближе к нам.»
Аноним7 ноября 2017 г.Читать далееУ Сары Эддисон Аллен в "Сахарной королеве" есть героиня, у которой совершенно особенные отношения с книгами. Они находят ее сами и дают ответы на все ее вопросы. Буквально: просыпаешься, а на прикроватной тумбочке новая книжка. Какой заядлый читатель не позавидует такой суперсиле? Кажется, меня боги лайвлиба услышали, потому что мои отношения с книгами в последнее время складываются именно так, как у Аллен: они сами меня находят. Нужно всего-то подать заявку в очередной игре и ждать, что выпадет. Вот и знакомство с Рут Озеки состоялось именно таким образом. Изначально я думала выбрать из подборки Уоллеса, который много лет висит в више, но тут взгляд упал на "Моя рыба будет жить". Рациональные доводы "против" иссякли быстро: я проводила розыгрыш призов в инстаграм, и надо же было рандому выбрать из полусотни кандидатов девушку, на странице которой в топе висит пост про "Рыбу". Конкурс был не книжный, это раз. "Рыба" - не самая популярная книга, это два. "Судьба," - подумала я, и сдалась.
Это потом уже я подумала, как изящно получилось, очень в духе самой истории Озеки, ведь Рут обнаружила дневник Нао тоже совершенно случайно: нашла на пляже и сперва приняла за мусор. Так бы и выбросила его, если бы Оливер не полюбопытствовал. И вот уже история Нао затягивает ее, проникает в ее настоящее, связывает самым причудливым образом людей и судьбы, языки и культуры, сны и реальность.
Квантовая физика, дзэн буддизм, хентай, изменения климата, глобализация, Марсель Пруст и Шрёдингер - у другого автора с таким багажом идей вышел бы кирпич, который не каждому бы пришелся по зубам. Но только не у Озеки. Ее текст лишен всякой надуманности и от того повествование кажется цельнокроенным, бесшовным. Оно как будто очищено от примесей, в нем то, чем живет сама Рут: Рут настоящая, а вместе с ней и книжная. Тут нет заигрывания, а значит, есть свобода. Пласт наслаивается на пласт: вот Нао обращается к неизвестному собеседнику, а книжная Рут ей отвечает. Вот Рут-автор обращается к читателю, и если ты не закрыл еще книгу, значит, вам по пути. Это будут не то, чтобы проторенные дорожки. Скорее, тернистые пути юноши, на чью долю выпало стать летчиком-камикадзе во Вторую Мировую и девушки, ставшей жертвой школьных издевательств, ученого, перед которым мучительный выбор - поступить по совести или поступиться совестью ради блага семьи.
Идти будет нелегко, но Озеки протянет руку помощи, напомнив, что в каждом дне - четыреста миллионов мгновений, а каждой мгновение ты можешь делать выбор. Тебя будут одолевать страх и отчаянье: "то самое чувство, когда холодная рыба умирает у тебя в животе". И тут главное вспомнить завет старушки Дзико и заняться своей супапава- думать не-думание, погрузиться полностью во время, поймать свое "сейчас", проснуться и... "жить". Жить каждое мгновенье, четыреста миллионов мгновений, изо дня в день. А неправильных вариантов нет, потому что стоит принять решение, и вселенная раздвоится: вот тут ты с этим решением, а где-то еще - с другим.
Вот так вот замысловато и вместе с тем просто. Главное, помнить, что:
"В реальности каждый читатель читает в самом себе. Книга писателя – это только своего рода оптический инструмент, предоставленный им чтецу, чтобы последний распознал предметы, которых без этой книги, быть может, он не отыскал бы в своей душе. И если читатель узнает в себе то, о чем говорит книга, то это является доказательством истинности последней."Для меня истинность Озеки несомненна.
10150
Аноним28 октября 2016 г.Читать далееСюжет: писательница Рут находит дневник о жизни японской девочки-подростка Нао. Читая рукопись, Рут искренне проникается сочувствием к девочке, ее семье и даже чувствует некую кармическую связь с ней.
Плюсы.
- У романа сложная и интересная структура повествования, что очень освежает, так сказать. Мы переключаемся от рассказа о писательнице Рут к дневнику Нао. Ближе к концу книги появляется еще и третий главный герой - летчик Харуки №1, о чьей жизни мы узнаем через письма и тайный дневник.
- Нао, Харуки №1, Харуки №2, Дзико я искренне сопереживала. Хотя сочувствовать Нао и Харуки №2 местами было непросто - такую фигню со своими жизнями они творили и "супапавы" им явно не доставало.
- В основе сюжета лежит определенная философская концепция восприятия мира. Есть даже особая терминология, которую автор заимствует у буддистких монахов и квантовых физиков. Кратко изложу то, как я все поняла. Люди - существа с ограниченным временем жизни, которое состоит из отдельных моментов. В каждый из этих моментов мы можем сделать правильный или неправильный выбор, тем самым приблизиться или отдалиться от истины. На нашем пути встречается множество преград, многие из которых мы просто объективно не можем преодолеть - это все равно, что пытаться побить океан. Но жизнь стоит того, чтобы стараться сделать правильный выбор, не посвящать ее ненависти, а работать над силой духа. В целом, идеи позитивные, и я такой взгляд на мир разделяю.
- Единственная книга с отрытым финалом, которая мне понравилась. Автор даже научную основу подвела под свой открытый финал. 0_0 Такого мне еще точно не встречалось!
- Несмотря на довольно мрачные и серьезные темы смерти, войны, жестокости, книга заканчивается на позитивной ноте.
Минус только один.
- У меня возникло такое ощущение, что в романе автор собрала все негативные стереотипы о Японии и обрушила их на своих героев. Тут и мейд-кафе, и извращенцы-отаку, и хикикомори, и аукционы грязного нижнего белья, и клубы самоубийц, и идзимэ, и хостесс, и школьницы-проститутки... Даже концепциям культуры стыда и культуры вины нашлось место в сюжете. Не забыты феминистки эпохи Тайсё, летчики-камикадзе и военные преступники Второй Мировой. Я бы не сказала, что все эти явления не имели место быть в японской истории или современности, или они описаны как-то неправдоподобно. Скорее это поверхностный пласт японской культуры, уже известный человеку немного знакомому с историей и ментальностью людей Страны восходящего солнца. Увидев японскую фамилию на обложке, я ожидала большего погружения или раскрытия какого-то малознакомого мне аспекта жизни японского общества.
Итог: очень интересная книга о поисках цели в жизни, преодолении жизненных невзгод от автора с необычным стилем повествования и своеобразным взглядом на мир.
10116
Аноним2 сентября 2015 г.Читать далееСказка о временном существе.
Уверена, что данная история понравится не всем. Ну, она просто не для всех. Темы, поднимаемые в книге, вечны - жизнь, смерть, время пребывания в этом мире, качество времени пребывания в этой жизни - однако, они очень краеугольны, и не каждый сможет найти там что-то для себя. Мне так кажется.
Чтение не из легких. Имею ввиду, не слог автора, он как раз таки очень свободный и живописный, а сама история и моменты жизни, описанные в этом произведении.
Где-то на далеком острове в Канаде женщина находит выброшенный морем дневник японской школьницы и несколько предметов. Погрузившись в историю, которая находится на этих страницах, она заново открывает себя и этот мир, переживая за чужие жизни, не меньше, чем за жизнь свой семьи.
Книга, как многослойный торт, и в нем 4 начинки - 4 жизни, переплетающиеся в одну историю о людях, которые так никогда и не встретятся. Хотя вопрос риторический.
Мудрость жизни такая доступная и такая понятная, вот за что спасибо автору. Довольна наставлениями и поддержкой, неосязаемо тянущимися со страниц книги.
Произведение на 5 баллов.1054
Аноним6 апреля 2015 г.Читать далееСначала погрузилась в книгу, что называется, "с головой". Очень захватило где-то на треть романа. Повествование ведется от лица японской девочки Нао и американской писательницы Рут (наполовину японки, мама была японкой). Нао провела все детство в Америке, поэтому чувствует себя американкой. Любопытна завязка истории, то, каким образом Рут узнает о Нао и ее жизни, страничку за страничкой. Семья девочки вынуждена вернуться из Америки в Японию, а это совсем не то, что переехать, скажем, из одной европейской страны в другую. Тяжелые испытания ждут всех.
Те части книги, в которых речь идет от лица Нао, замечательны: старушка Дзико (104-летняя буддийская монахиня), история двоюродного дедушки, бывшего летчиком-камикадзе, линия самоубийства, вообще отношение к смерти, издевательства в школе. Такой живой язык, образно, ярко, много интересных деталей. Повествование же Рут довольно унылое. В конце появляется некая мистика, которая лично меня разочаровала, лучше бы без нее. Было бы прекрасно, если бы обе линии были одинаково интересны, но, по-моему, этого не удалось достичь.
Вообще осталось впечатление, что это взгляд не японки, не изнутри, и это объяснимо, так как автор Рут Озеки и сама подобно своей героине Рут - американка. Плюсы в том, что захотелось почитать что-то по-настоящему японское и подробнее узнать об участии Японии в войне.
1091