A Tale for the Time Being

Мы всегда верим, что существует кто-то – не важно где и когда, не важно в каком состоянии, – но мы просто верим, что есть человек, который сможет нас спасти из той бездны, которая нас ежесекундно засасывает всё глубже и глубже.

Приди и спаси меня.

Услышь меня.

Это наши простые желание.

Но как выглядит на самом деле это спасение? Сможет ли он вытянуть навсегда или просто покажет извилистый путь, где лёгким кажется только начало и хочешь этого или нет, но пока доходишь до выхода, ноги уже отмозолены и все в крови. И кровь течёт и течёт, а опухшие пальцы и содранные стопы пульсируют от боли.

А ты стоишь в собственной крови и думаешь, как же так случилось. Он же должен был помочь. Спасти.

Не спас.

Так тоже бывает. И рыба внутри тебя умирает, и умирает, она трепыхается так сильно, так отчаянно и так больно, что ты даже не знаешь, как самостоятельно её оглушить, лишь бы всё это закончилось.
А ещё бывает так, что что ты словно падаешь в океан. Только он тихий, спокойный и весьма глубокий. И ты словно изолирован от себя самого и тебе никто уже не нужен. Ты видишь всё со стороны, а рыба – рядом. Она следит с тобой за тобой же. И вы словно вместе, и никто из вас не трепыхается. И ощущение, что ты словно дома.
Снова и снова.

Это повторяется бесконечное множество раз.

И ком в горле рассасывается.

И ты сидишь на своём излюбленном месте, один, в темноте. Думаешь. И приходят разные решения – важные решения. И в какой-то момент ты сам себе говоришь, совсем тихо, но для собственных ушей твой голос кажется чужим, громким и властным. Но! Главное то, что ты знаешь, ты сам решил и сказал сам себе: "Моя рыба будет жить".

__________________________

Читать эту книгу было больно. Переварить её и осмыслить - ещё труднее. Возможно, для меня она стала слишком личной. И, может быть, от этого и потребность в одиночестве усилилась. Хотя и, казалось бы, книга не об этом. Но может быть..)

Каким-то малопонятным мне образом я умудрилась забыть летом отметить книгу прочитанной и забыть написать рецензию. Это надо сделать сейчас - но вот загвоздка. Я прекрасно помню сюжет, я даже помню, что я делал, когда слушала те или иные главы (таким образом вычислила и дату прочтения). Но я не помню самого важного. Общего впечатления от книги. То ли она мне нравилась, то ли раздражала меня.

И как теперь ставить оценку?..

СПОЙЛЕРЫ.

Я помню, что меня зело раздражала Рут. Потому что ее образ мыслей и оценок происходящего не вязался ни с чем. Она будто была с другой планеты. взбалмошная, временами истеричная ТП, возомнившая себя Очень Умной. Есть у меня одна такая знакомая, очень похожая на Рут.

Итак, Рут находит дневник и Очень Медленно Его Читает, срастаясь с ним и с жизнью далёкой японской девочки.

Девочке сложно. У нее перекроилась вся жизнь. Она попала из культуры, в которой выросла, в совсем другую, малопонятную. И не может в ней адаптироваться. При ней - не от мира сего отец, выдумывающий себе работы и то и дело пытающийся покончить с собой. И социум, который ее не принимает.
Девочка пишет свою версию "Поисков утраченного времени" в дневнике под обложкой книги Пруста. Девочке тяжело и одиноко. Её травят одноклассники, её отец - тряпка, она находит единственную подругу - но та оказывается только её сутенёршей.
Еще в книге есть монастырь и завязанная на магическом реализме история дяди героини. Пилота-камикадзе. Есть ещё его дневник, который никто не мог получить. Который блуждает в пространстве и привносит в сюжет что-то неземное. Но по чести часть про монастырь и погибшего дядюшку - самая лучшая.

Главы с Рут и её оценками раздражали.
Магический реализм немного мешал.

Из этого вывод - такое скорее выводили бы меня, но что-то я не помню негатива к этой книге вообще. И вот если автору удалось такие штуки, как описано выше, передать так, чтобы это увлекло меня - за счет языка, например, - то автор бог. А именно этого я напрочь не могу вспомнить...

А может, я так хотела дослушать и забыть, что забыла даже отметить и написать рецензию...

Флэшмоб 2018: 33/50.

Истории, в которых в которых удивительным образом переплетаются судьбы незнакомых людей, всегда казались мне особенно интересными: они заставляют забыть о рамках, условностях, стереотипах и напоминают о том, что несмотря на все различия между людьми, несмотря на то, что мы живем в разных уголках земного шара и у каждого свой уникальный жизненный путь, общего между нами гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Но в этой книге мне не хватило какой-то искренности.

Японская школьница Наоко переживает настоящую личную трагедию, но о всех ужасных невзгодах, которые навалились на ее плечи - травля в школе, депрессия отца - она рассказывает так легко и непринужденно, словно обсуждает с подружкой поход в магазин. Да, она еще ребенок, она еще не сформировалась как личность, и она пока не может в полной мере осознать, что именно она чувствует, и тем более достоверно изложить все это на бумаге, но, тем не менее, иногда возникает ощущение, что она описывает не свою жизнь, а фанфик, прочитанный в интернете. Она постоянно в подвешенном состоянии, на грани нервного срыва, но в ее словах не чувствуется надрыва. Я не говорю о том, что она должна была во всех красках разглагольствовать о своих страданиях, и все же. Чего-то не хватает.

Но отдельные моменты были очень сильные: сцена, в которой мать предлагает Наоко свою помощь, но она опасается, что от этого её положение только ухудшится, и ей кажется, будто внутри умирает огромная холодная рыба (это самая рыба возникает на страницах книги неоднократно); жестокий глаз Рэйко, главной мучительницы девочки; силуэт вороны, состоящий из букв, являющий собой одновременно провал во времени, пространстве и невозможность найти нужное слово.

Идея о совести, встроенной в компьютерную программу, вроде бы хороша, но на деле она звучит довольно наивно и по-детски, как и последующее изобретение отца Нао, уже воплощённое в жизнь. Или вот еще: "Убивать людей не должно быть увлекательно или забавно". Ну не может взрослый мужчина так говорить, тем более что убийство - это то, чего вообще не должно быть в идеальном мире.

История Рут показалась не раскрытой до конца, а ведь писательский кризис - это довольно любопытная тема, и тут можно было развернуться. В отношениях между Рут и Оливером временами чувствовалась натянутость, и даже в конце книги после их объяснений друг с другом нет уверенности, что они поняли друг друга до конца.

В книге много рассуждений о времени, но но по большей части они представляют собой переливание из пустого в порожнее и сводятся к довольно банальным и вторичным истинам. Тема дзэн-буддизма тоже затронута очень поверхностно.

Я не могу сказать, что пожалела о прочтении этой книги. Сама история в целом получилась хорошая, но она могла бы быть лучше.
Еще из книги можно узнать кое-что о массовой японской культуре, пусть в качестве экспресс-ознакомления, но все-таки.

Страдающая от кризиса вдохновения писательница Рут, живущая на малообитаемом острове в Канадской глубинке находит прибившееся к берегу «послание в бутылке» — дневник в пакете, приветствие (или крик о помощи) обычной японской школьницы Нао, страдающей от кризиса самоидентификации из Токио.

Фабула не нова, а если попытаться вкратце пересказать друзьям, так и вовсе может прозвучать вторично. Если сравнивать с «Девочками», где тоже идет некоторый диалог между «девочками» разных поколений, хлебнувших в свое время одиночества, непонимания, а кто и переезда из Манхеттена в Канаду, на первый взгляд победитель очевиден, ведь в «Рыбе» нет ни сект, ни лесбийских сцен, ни резни. За накал страстей отвечает богатая фантазия Нао да неудачные попытки суицида ее отца, потерявшему в свое время работу в Кремниевой долине и все сбережения в эпоху доткомовских пузырей, после чего их семье пришлось вернуться обратно в Японию и заново учиться жить в бывшей когда-то родной стране (ладно-ладно, там тоже есть сцена первого секса главной героини, но по сравнению с аналогичной в «Девочках» она целомудренна, как перевернувшийся грузовик с монашками).

От всех остальных историй «было как-то не оч, а потом попустило» книга отличается небанальностью выводов и парой дополнительных слоев. Книжная Рут подозрительно напоминает Рут настоящую, но автор пишет о ней в третьем лице, чтобы добавить еще один уровень квантовой неопределенности. Ее собеседница Нао иногда как будто сбивается с монолога на диалог, влияя на жизнь своей незримой читательницы, в свою очередь меняясь под воздействием ее мыслей и действий. Развязка в конце не сказочная «и тут все наладилось», а вполне реальная «время и всесторонний анализ помогли не исцелить, но переработать апатию в надежду и обозначить дальнейший путь к заветному месту в лифте.

Рут Озеки не просто изложила свое мнение с высоты собственного опыта, но замечательно показала многогранность человеческой природы, использовав термины и понятия дзен-буддизма, биологии и даже квантовой механики. Разложила, так сказать, доступно и для физиков, и для лириков. И если после «Девочек» в душе уже через неделю не остается ничего, то последняя страница «Рыбы» (в оригинале название как раз связано с упоминаемыми в книге труднопереводимыми временнЫми существами) парадоксальным образом запускает у читателя его собственные мысленные эксперименты. И желание учить японский =)

Совершенно чудовищно прекрасная история.
Она немножко «из жизни инопланетян» для меня – все же японский менталитет очень, очень далек. И даже в его «западной части» далек. Но тем не менее очень многое отозвалось во мне. Я поймала волну и неслась на ней до самого конце – с этой книгой это важно.
Это очень плавная, даже медитативная история, которая странно нетороплива, несмотря на всю внутреннюю динамику, бурлящие эмоции и события. Наверное, и в этом ее японскость. Какими бы чудовищными ни казались мне отдельные события (а их тут достаточно – жутких, невероятно жестоких), все это рассказывается без размазывания крови по стенам. Без нагнетания страстей и смакования подробностей. Просто потому что настоящему и искреннему повествованию оно ни к чему.
Это история 16-летней девочки (наверное, поэтому книгу сравнивают с «Над пропастью во ржи», но на деле вся похожесть лично для меня свелась к тому, что книга написана так талантливо, что я ни разу не заподозрила наличие взрослого рассказчика – автора – там, где историю рассказывает девочка), которая пережила травмирующий переезд из США в Японию и попала в японскую школу с её невероятно жестоким буллингом, в котором участвуют даже учителя. Буллинг на грани уголовщины. Все это отягчается наличием уволенного по идейным соображениям отца, который пытается несколько раз покончить жизнь самоубийством. И именно поэтому книга очень непроста. Она о смерти. Она о суициде. Она о всем том, что сопровождает и первое, и второе.
При этом в книге нет ни морализаторств, ни готовых рецептов. Каждый выбирает для себя быть или не быть.
Суицида в книге на самом деле еще больше, потому что одной из линий есть не менее чудовищная история дяди девочки, который во времена Второй мировой из студента-гуманитария превратился в летчика-камикадзе. Ужасы войны, военщины, казармы – вот это вот все. И снова без надрывов. Просто искренне.
И над всем этим ужасом возвышается бабуля-монахиня. Ей 104 года и она прекрасна. Всем бы таких бабуль))))
Девочка пишет дневник с тем, чтобы через некоторое время этот дневник попал в море и потом – в другой женщине. Чужие истории, если они искренние, всегда помогают увидеть что-то в себе.
Это очень хорошая книга. Это удивительная история.
Если бы мой любимый Миядзаки писал про подростка-суицидника, он бы написал именно такую книгу. В которой есть светлячки, самолеты, океан и волны, и бесконечное время.
Это история о смерти, но она получилась о жизни.
Просто удивительно)))

Нет покоя днём, не уснуть мне ночью,
Я превращаюсь в дикий сад,
Где по венам да по позвоночнику
Вьётся песня-виноград.
Зелены мои дни, белы мои ночи,
И пахнет травами сладкий яд,
Где по венам да по позвоночнику
Вьётся песня-виноград,
Пряжу тянет шелкопряд.

С этой книгой выстраиваешь отношения, как с колючим незнакомцем. Сначала открываешь. И морщишься. Японская экзотика выплескивается на тебя, как вода из перевернутого ведра. От позы главной героини на тебя находит скука. Японская суицидальная школьница. вставляющая в текст описание всяких сальных хентаев, нюхающих заношенные трусики, и только ради того, чтобы шокировать какое-то наивное временное существо, в чьи руки попала эта писанина. И, конечно, у нее такой же суицидальный папаша. Все стереотипы собраны.
Пролистываешь дальше. Кто там еще? А, другая главная героиня, которую по странному стечению обстоятельств зовут Рут. Она - обычная женщина из "прогрессивного" Запада, которая какая-то переполошенная, не устроенная в жизни, неудовлетворенная, хотя видимых причин вроде бы и нет.
Казалось бы, здесь нет ничего интересного, и эту не самую яркую компашку героев придется терпеть на протяжении довольно долгой книги.
Однако прочитываешь еще пять страниц, десять, и ты сам не замечаешь как, но эти странные, нелепые, неудачливые герои становятся тебе близкими и важными. Истории обрастают новыми подробностями, за подростковой саркастичностью Наоко, оказывается, прячутся искренние слова и дельные мысли. Появляются новые персонажи - обреченный Харухи, живая Дзико. О, Дзико, перл авторской воли, стоит перед глазами как живая. И хотя, читая о событиях, подводящих уже к концу, понимаешь, что ей вообще-то 104 года (не говоря о том, что ее и не существовало), все равно очень грустно, и чувствуешь себя как ребенок, у которого отняли любимую игрушку, которая успокаивала от ночных кошмаров.
Честно говоря, хэппи энда, пусть и относительного, не ожидала всю дорогу, и была удивлена.
Но все же не могу сказать, что книга не имеет недостатков. Лично для меня осталось много недосказанного. Причем я никогда не требую от автора, чтобы он все раскладывал по полочкам - если в литературе не останется места рефлексии, то зачем вообще нужна литература. Но где грань между недосказанностью, выводящей читателя на диалог, и недоработанностью - вот для меня вопрос.

Какая же странная эта книга...
Не простая, не для каждого...
Повествование идет из двух точек времени, прошлого и настоящего. Два разных человеческих мира.
Мир Нао, из прошлого. Сложен, тернист, но она как настоящий воин пробивается сквозь него. Нао – это энергия и жизнь.
Мир Рут, из настоящего. Приземленный и размеренный, лишь события, связанные с находкой, еще как то позволяют думать, что Рут жива.
Роман подарил мне очень много разных эмоций и размышлений. В целом могу сказать, что книга понравилась, но больше частью о Нао.
Так что, если у Вас есть лишнее время и есть желание погрузиться с головой в странную историю, историю о временном существе, историю с особенностями Японской жизни, то прочитать стоит.

Эта книга о чем – то сокровенном, которое находится глубоко внутри нас, а смысл этого заложен в самом названии книги. Автор, в своем произведении поднимает вечные темы о жизни и смерти, о времени земного пребывания. Заставляет нас задуматься над «временем», поговорить с ним. Прослеживается тонкая ненавящевая линия буддизма.
Я познакомилась с произведением прослушивая его в приложении «LibriVox» с очень интересными музыкальными вставками при переходе из одного времени описания в другое, прониклась и сопереживала героям.
Несомненно, книга Рут Озеки «Моя рыба будет жить» оставила неизгладимый след «где – то глубоко внутри меня».

Неоднозначные впечатления вызвала книга.
Само произведение это книга-дневник в книге, сбоку которой еще приклеиваются дневники и письма японского солдата времен Второй Мировой. И все это перевязано ленточкой времени и теорией множественности миров.
Героиня романа Рут находит на побережье канадского острова пакет, принесенный морем, в котором находятся дневник японской школьницы и дневник и письма ее прадеда времен Второй Мировой войны. И здесь уже начинается разворачиваться история Нао, от лица которой дневник, перекликающаяся с письмами и историей ее прабабушки и деда.
Надо сразу заметить, что в депрессивном состоянии лучше не читать книгу вовсе.
Потому как тема самоубийства проходит рефреном через всю книгу у трех ее персонажей.
Проблема самоубийств одна из главных в Японии. В слишком сплоченном, нацеленном на коллективность обществе, если не смог найти там своего места, вписаться в него, то все - "финита ля комедиа". Как пишет в своем дневнике героиня романа Нао: школа определяет вуз, в который ты поступишь, а вуз определяет место работы и твой брак и семью. И отступить от этого шаблона практически невозможно, если ты японец. Может быть, в чем-то именно это порождает и другую проблему японского общества - "идзиме" - жестокие школьные издевательства, которым подвергалась Нао. Должно же это давление и ожидания семьи и общества на детей практически с детского сада где-то находить свой выход.
Вобще, разница восточного менталитета очень хорошо заметна в книге. Особенно в связи с рассуждениями о самоубийстве. Если у одного героя-персонажа практически просто не было другого выхода, Ясутани Харухи № 1 просто вынужден был стать пилотом-камикадзе, его жизнь определила война, то у других хоть какой-никакой, но выбор был. Хотя, как признаются сами герои в конце книги, пересмотревшие собственные жизненные ценности, желание свести счеты с жизнью - это во многом собственный эгоизм. Как-то легко очень теряется смысл жизни, когда вроде бы никому оказываешься не нужен в этой жизни. И надо постараться найти какой-то свой внутренний стержень, который даст силы жить, радоваться и улыбаться.
Книга заканчивается на позитивной ноте во многом благодаря Рут, которая проникнувшись жизнью Нао смогла сделать маленькое чудо - протянуться сквозь время и повлиять на события ее жизни в лучшую сторону.

Эта книга висела у меня в читалке, наверное, года полтора, если не больше. Несколько страниц, прочитанных в превью, вызывали интерес, но потом Мураками со своим "Норвежским лесом" напугал так, что я еще долго шарахалась от всех авторов, имя которых выдавало хоть что-то японское. Помог случай, а точнее моя привычка, выезжая в какую-либо страну - до, после или вовремя почитывать что-нибудь местное-национальное. Рут Озеки очень органично вписалась в вечера, проведенные на футоне в окружении тонких стен из рисовой бумаги в домике на одной из тихих улиц Киото. "Моя рыба будет жить" оказалась одной из самых лучших книг прочитанных мною за весь этот год.

Рут - писательница, которая живёт со своим мужем Оливером и котом в большом старом доме на краю света, а точнее на одном из удаленных островов в Британской Колумбии. Последние несколько месяцев Рут занята тем, чтобы собрать в кучу мысли, что необходимо ей для завершения работы над книгой. Это сделать не получается и она каждый день нервничает все больше - мать Рут в старости страдала болезнью Альцгеймера и теперь дочь с тревогой ищет в себе первые, еле-заметные симптомы. Знакомое, но забытое слово, случайно выпавший из памяти кусочек интересного разговора - все это настораживает и заставляет переживать. В остальном же жизнь Рут спокойна и размеренна. Она небогата, но по своему достаточно успешна, окружена любовью мужа и заботливыми соседями, которые образуют на островке немного надоедливую, но вместе с тем забавную коммуну.

Нао - Наоко Ясутани - временное существо и, кажется, самое несчастливое существо на земле в данном отрезке времени. Судьба репатриантов в Японии незавидна. Судьба всех, кто с детства не рос в Японии, а затем вынужден встраиваться в японское общество - незавидна. Для Наоко, которая росла в Силиконовой долине, а затем, после взрыва доткомовского пузыря вынуждена была вместе с отцом и матерью вернуться на Родину и начать новую жизнь в Токио, эта жизнь обернулась травлей одноклассников, которые могут быть беспредельно и бесчеловечно жестокими, постоянными попытками отца совершить суицид и максимальным отчуждением от всего вокруг.

Дзико - сенсей Дзико Ясутани - буддийская монахиня и прабабка Нао, а еще японская феминистка и суфражистка, мать двух дочерей и сына Харуки, которому в 19 лет пришлось стать пилотом-камикадзе. От него не осталось почти ничего, даже пепла в урне, только сверток писем на французском языке да наручные часы.

Однажды, гуляя по берегу моря, Рут находит пластиковый пакет с дневником, который вела Нао, а также часами и письмами Харуки. Вообще то, Нао хотела написать в дневнике биографию Дзико, а получилось, что нечаянно описала свою повседневную жизнь. Описала так, что Рут захотелось найти её, но все ключи к разгадке личности, а также хоть какие-то временные рамки, позволяющие предположить, где сейчас может находиться Наоко и жива ли она - полностью отсутствуют. Да еще и дневник, записанный в блокноте, хитроумно переделанном из книги Марселя Пруста "À la recherche du temps perdu" постоянно меняет свою концовку. Все линии сошлись воедино, но главное в этой книге не люди - а время. То самое temps perdu, которое становится почти осязаемым, особенно когда ты, сидя на изолированном острове, читаешь дневник японской девочки с другого конца света. Рут решает читать по записи в день, чтобы сохранить ощущение течения времени - такого, каким было оно для Нао.

На эту книгу невозможно написать спойлер, хотя бы потому, что сюжетная линия, несмотря на её закрученность - здесь не главное. Книгу можно либо прочесть, и знать о чем она, либо не прочесть - и не знать. Промежуточных состояний тут нет и, видимо, квантовая физика (про которую тут тоже кстати написано) в отношении этой книги бессильна. Наоко в своём дневнике школьницы даёт потрясающий срез, обнажающий целый пласт японской жизни - причем вполне достоверный, как убедилась я, переспрашивая и уточняя разнообразные моменты, словечки и выражения у своих японских друзей. Иногда эта жизнь вызывает улыбку. А иногда по-настоящему ужасает. Книга заставляет задуматься по новому о времени, о том, как мы его понимаем и на что тратим. И вызывает чувство глубокого удовлетворения в конце, хотя, по сути. не решается ни одна из заданных сюжетом загадок.

Я долго думала, что за особую магию таит в себе "Моя рыба будет жить", что делает её такой привлекательной и настоящей и в конце концов пришла к выводу - как раз то, что она и может быть настоящей. Ну или наполовину настоящей. Хочется, чтобы Дзико Ясутани существовала, хочется, чтобы Нао была жива. После того, как читая её дневник - начинаешь жить её жизнью и особенно после того, как вместе с Рут проходишь все шаги в этом длинном пути попыток установить личность реальной Нао.

Поискав информацию о Рут Озеки, я узнала, что в одной из главных героинь здесь она описала практически себя. Рут Озеки - американка японского происхождения, специалист по классической японской литературе, флористка, увлеченная театром и кинематографом. В 2010 году была удостоена сана буддийского священника. Озеки ведёт активную общественную деятельность в университетских кампусах и живёт между Бруклином и Кортес-Айлендом в Британской Колумбии, где она пишет книги, вяжет носки и выращивает уток вместе со своим мужем Оливером.

Сходится если не все, то многое. По крайней мере чувствуется, что Озеки хорошо знакома с тем, что описывает, еще бы, ведь это часть её собственной жизни. Так почему бы и дневнику Нао Ясутани не оказаться тоже частью этой жизни? В сутках 6 400 099 980 моментов, как учил сэнсей Догэн. А во Вселенной - миллиарды параллельных миров, в которых реален каждый из множества вариантов развития событий. Должен же быть хоть один мир и хотя бы один момент, в котором все эти люди из книги - существуют.