Ваша оценкаРецензии
Аноним20 марта 2025 г."Правая моя рука, Словно ласточка, легка, Левая моя рука, Словно кипарис, крепка. И мысль живая трепещет В черепе мертвом моем."-
Читать далееКак не вспомнить гоголевского Акакия Акакиевича!
Как не провести параллель между веком 19 и веком 20!
Как не поставить ещё одну точку в длинное многоточие темы маленького человека!Дневник уругвайского "маленького человека" предпенсионного возраста Мартина Сантоме говорит и о нём самом и о жизни в целом.
До пенсии мне осталось шесть месяцев и двадцать четыре дня. Лет пять уже, наверное, пишу я этот дневник, веду приходо-расходную книгу моей жизни. Но если начистоту — разве так уж необходим мне отдых?А что есть отдых?
А для чего пенсия?
А на что потратить последние годы?
(Только пенсия ведь в 50, а не в 65, как у нас сейчас.)
ЗАНЯТЬСЯ ЛЮБИМЫМ ДЕЛОМ, НО КАКИМ?
Может, в саду работать? Занятие приятное, активный отдых, но ведь то хорошо по воскресеньям, чтобы нарушить сидячий образ жизни и еще (по секрету) — попытаться спастись от грозящего в недалеком будущем артрита.
Тогда, вероятно, гитара? Вот это, я думаю, мне бы подошло. Да только очень уж оно нудно — в сорок девять лет заниматься сольфеджио.
Писательством заняться? У меня, кажется, могло бы неплохо получиться: по крайней мере письма мои всем обычно нравятся. Ну а зачем? Стоит лишь представить себе издательскую аннотацию о «заслуживающих внимания достоинствах нашего автора, который в скором времени отпразднует свое пятидесятилетие» — от одного этого тошнить начинает.Наш герой до сих пор наивен и не утратил веру в мир и его познание.
Но, многое уже осталось в прошлом: умерла жена и дети, выросли, да разъехались.
Один на перепутье в том возрасте, когда уж нет молодого задора и сил начинать что-либо с нуля.
ПОТОМУ ОН И БОИТСЯ БУДУЩЕГО.
ПОТОМУ ОН И НЕ ХОЧЕТ ВЫХОДИТЬ НА ПЕНСИЮ.
ПОТОМУ ОН И БОИТСЯ ОСТАТЬСЯ НАЕДИНЕ С САМИМ СОБОЙ.
(Но ведь даёт взятку для положенного выхода на пенсию!!!)
Но сможет ли он жить новой жизнью?
Сможет ли увидеть небо, если всю жизнь был приземлённым?
Такие вопросы, близкие, пожалуй, многим людям его возраста, и определяют Мартина Сантоме как собирательный образ маленького человека, стоящего на рубеже последней части своей жизни.
А ВЫ ЗАДАВАЛИСЬ ТАКИМИ ВОПРОСАМИ?
В глубине души я верил, что счастье может длиться, надеялся, что высшая точка — не пик, а огромное нескончаемое плоскогорье. Но продлить не дано никому. Никому, я знаю.40216
Аноним24 марта 2025 г."Ни рыба, ни мясо"
Читать далееПриближение пенсионного возраста одни люди встречают с радостным предвкушением и некоторым облегчением, другие же испытывают чувство опустошенности, страха и ощущают себя так, будто завершится их активная жизнь и они будут никому не нужны. Неизменным остаётся одно - это внутренний анализ своего пройденного пути, размышление о будущем. Таким образом они подводят черту еще одному этапу в жизни, чтобы вступить в следующий.
Мартину Сантоме, главному герою произведения, остаётся совсем немного времени до выхода на пенсию и он решает запечатлеть все свои мысли и переживания в дневнике. Его душу понемногу наполняли разные чувства - страх, сомнение, сожаление о каких-то решениях. В повествование отсутствовало какое-либо нытьё героя или излишняя жалость к себе, а скорее представлял собой правдивый и непредвзятый взгляд на собственную жизнь со стороны. Но очевидно, что для героя это своего рода потрясение, которого он стремился избежать. Поначалу сюжет кажется монотонным: кропотливое описания рабочих будней Мартина и незначительные события создавали впечатление, что это продолжится до конца книги. Однако вскоре сюжет приобретает динамику и неожиданный поворот, который вселяет в Мартина надежду, жизненные силы, и всё в мире становится ярким, красочным, тёплым, а в легкие вливается свежий воздух. И тому виной короткое слово из шести букв...
К сожалению, книга не произвела на меня какого-либо впечатления, т.е. было нейтральное настроение после её прочтения. Переживала ли я за героев? Нет. Хотела бы знать, что их ждет в будущем? Нет.
Прослушала в исполнении Александра Дунина.
Читательский Билет 99935680
33165- Аноним28 марта 2025 г.
Заурядно
Читать далееАвтор хотел описать жизнь "лишнего человека". Получилось заурядно. Автор боится пошлости. Получилось пошленько. Автор подбрасывает хитроумные наживки - сюжет становится очевидным на пятьдесят страниц вперед
Книга о мужском кризисе среднего возраста. Жизнь сложилась не так. Но он живет и будет жить. Махровый, закостеневший эгоист. Иногда у него бывают порывы, но он их успешно гасит. Он признает право на существование только тех, кто похож на него. Диего - его копия, так что одобрил выбор дочери. Друг из прошлого вроде бы ему неприятен, но они сошлись, так как на самом деле между ними нет разницы. Оба любят "темные уголки".
Зачем он девушке? У нее тоже кризис перезрелой девы?
Сын сбежал - он о нем уже забыл.
Читать скучно с первой страницы. Единственной эмоцией была брезгливость.
28185 
Аноним11 сентября 2016 г.Невыносимость ненависти
Читать далееФлэшмоб-2016
7/13
Интересно, когда же мы все-таки становимся взрослыми? Не внешне, физически, формально взрослыми, а реально самостоятельными и независимыми от мнений и поступков своих родителей. Конечно, у каждого это происходит по-своему. В литературе и жизни встречаются примеры, когда совсем еще юные дети вынуждены становиться взрослыми, самостоятельными, и берут на себя ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь родителей.
А вот герой романа Рамон Будиньо даже в свои немного за сорок продолжает оставаться прежде всего ребенком, сыном своего властного, известного, влиятельного отца. Он до сих пор не до конца самостоятелен, он вынужден постоянно повторять слова благодарности за покупку отцом для него туристического агентства, он ненавидит и боится этого человека, и пытается осознать, в какой момент всеми уважаемый Доктор Будиньо перестал быть для него Папой, и превратился в ненавистного Старика.
Роман совсем небольшой, я бы даже сказала - маленький, и в том сильнее проявляется мастерство автора, что за эти двести страниц неудачник Рамон, несостоятельный практически во всех своих проявлениях, и жалкий во многих своих поступках - становится понятным, близким, вызывает сочувствие. Всего за двести страниц перед нами в эпизодах проходит вся его жизнь - от счастливого и безоблачного детства в Монтевидео конца двадцатых, до тоскливых неприветливых будней в Нью-Йорке конца пятидесятых. Причем вы не подумайте, формально у Рамона Баудиньо есть всё - жена, сын, работа, деньги, друзья, мимолетные связи. У него нет всего лишь небольшой малости. У него имя отняли.
В нашей семье не было, нет и не будет места для другой важной персоны, кроме Старика. Принципиальные выступления, пламенное красноречие, благородный облик. Он поглотил нас всех. Я никогда не был Рамоном Будиньо, а только сыном Эдмундо Будиньо. Мой сын никогда не будет Густаво Будиньо, а только внуком Эдмундо Будиньо. Даже Дедушка в последние свои годы был только отцом Эдмундо Будиньо.И как он справляется с навязанной ему ролью персонажа второго плана в собственной жизни? Плохо, честно говоря.
Стадает, мучается, пьет, тоскует, и при этом совершает вынужденные поступки, произносит требуемые фразы... А паралельно со всей этой рутиной еще и думает, пытается переосмыслить, понять, осознать. Нечасто со мной такое бывает, но этому, очевидно слабому, мужчине, я сочувствовала и сопереживала почти с самого начала, еще с истории о подарке.
А Доктор Эдмундо Будиньо? Он прожил свою жизнь так, как того хотел. Он получил от других именно тот набор фальшивого поклонения, подчиненности и униженности, который считал для себя значимым, он собрал вокруг именно тех людей, которые принимают такое отношение к себе и позволяют другому настолько поглощать их собственные жизни.
Но когда-то все проходит. Меняется время, меняются люди, уходят силы. Крысы бегут с корабля? А что им, тонуть вместе с ним? И человек, всегда спокойно ступавший по чужим головам и сердцам, внезапно становится уязвимым. Не потому что среди его окружения нашлся кто-то сильнее. Совсем наоборот. Потому что ненависть тоже бывает невыносима.
Невероятно сильный роман. Очень яркий автор. Как хорошо, что волею случая я не прошла мимо этого текста...28865
Аноним20 марта 2014 г.Читать далееСамое худшее — сдаться под тяжестью будней
Ну наконец-то случилось два чуда! Во-первых, я добралась до творчества Марио Бенедетти. Во-вторых, мне попался роман, который я прочитала с упоением, а то я уже начала унывать от тоски, ибо последние книги вызывали лишь разочарование. Очень сильная и глубокая вещь! Бездна смысла, горя, печали, тоски и невозможности сделать выбор и противостоять обстоятельствам, которые ломают людей и лишают разума. Реалистичность романа просто обескураживает. Короткие и режущие фразы, полутона, полуслова и полуакценты, но как проникают в самое нутро и заставляют цепенеть, а на глаза временами просто наворачивались слезы...
Изгнание — внутреннее ли, внешнее — вот имя нашей участи.
Герои истории - изгнанники. Те, кто был выслан из родной страны и лишен всех своих корней и возможности жить, страдать, любить и умирать в том месте, где им было суждено родиться. Оторванные и лишенные всего. Перевернутая жизнь, чужие люди вокруг, чуждый мир... А герои делают жалкие попытки жить... Старик, который всеми мыслями и помыслами живет в прошлом, которое наступает на пятки настоящему и пытается понять этот мир и познать всю его несправедливость... Так и проводит дни в рассуждениях о своем народе и изгнании... Маленькая Беатриса - смышленная и удивительная девочка... Пытается разобраться какая страна в ее жизни главная, а какая неглавная... Что такое амнистия и кто такой политический заключенный... Ее мама, у которой увели мужа и посадили гнить за решетку лишь за то, что ратовал за свободу и приемлимую жизнь для своего народа. Гражданин своей страны, которого желательно было стереть с лица земли... А в неволе очень много времени сидеть и размышлять... Искать путь к самому себе, безумно скучать по близким и строить призрачные планы, вспоминая прошлое. А еще есть лучший друг. Верный и преданный. Но жизнь всех заводит в тупик... И вот уже любовь к жене друга как яркая вспышка возникла в один миг... Как перебороть себя и договориться со своей совестью? Как поступить?
Это не роман, это настоящая жизненная драма. Здесь все реалистично и до безумия страшно. Здесь вершаться судьбы и гибнут люди за свободу. Здесь все жестоко. Однако всегда есть место надежде и тому, что обязательно придет весна. Пусть и с отколотым углом.
26576
Аноним25 февраля 2023 г.Grocerias у Delicadezas
Вывески и объявления, которыеЧитать далее
за несколько кварталов отсюда
ещё рекламировали «Groceries Delikatessen»
(англ. «Бакалея и деликатесы»), здесь
превращаются в «Grocerias у Delicadezas»
(исп. «Грубости и нежности»).Рамон всю жизнь провёл в тени своего отца — всеми известного и почитаемого Эдмундо Будиньо. Все считают этого человека образцовым патриотом и демократом, владельцем газеты, уважающим свободу слова etc., и только сын знает, насколько Дон Эдмундо властолюбивый, корыстный, эгоистичный и подлый человек, который готов на шантаж, подкуп и клевету ради своей выгоды, готов пойти на человеческие жертвы, чтобы не упустить власть и деньги. Если страна сделала такого человека своим кумиром, она обречена.
Его сын, на первый взгляд, ничего из себя не представляет. Но Рамон, в противовес этому уругвайскому Янусу, — интеллигентный и тонко чувствующий человек, который беспокоится о своей стране, но настолько не верит в собственные силы, что ничего не предпринимает и прячется в кокон комфортной жизни (обеспеченной инвестициями отца), предаваясь сладкому самобичеванию в свои 40 с хвостиком лет. Вторую скрипку в романе «играет» любовь Рамона к жене своего брата, недопустимая, болезненная, а потому не менее сладостная. «Спасибо за огонёк» — это роман-размышление Рамона, как он докатился до жизни такой, почему продолжает так жить и как же ему всё-таки поступить правильно.
Это внутренняя драма, вынесенная на суд читателя. В ней полно конфликтов (внутри личности, между отцом и сыном, между любовью и долгом, между совестью и комфортной жизнью), полно глубоких и поверхностных переживаний, но чего в ней мало, так это поступков. Большую часть времени ничего не происходит, а мысли всё тянутся и тянутся подобно моросящему дождю, пока однажды тучи не сгущаются настолько, что случайно мелькнувшая идея об убийстве отца не захватывает сознание Рамона целиком и полностью. Но такие последние главы не превращают роман-дневник в триллер, потому что напряжение, которое появляется перед кульминацией, скорее тягостное, чем динамичное. И после бесконечных колебаний главного героя чувствуешь скорее облегчение, потому что всё закончилось, а не потому что герой нашёл способ разрешить свой главный конфликт.
Я бы сказала, что автор сделал две основные линии отношений любви и ненависти (Рамон — Долорес и Рамон — Эдмундо) практически зеркальным отражением друг друга, только с поправкой на то, что разные отношения требуют разных поступков. Но эти две линии не равнозначны; отношения между отцом и сыном весомее и важнее, сложнее, чем чувства сына к какой-то женщине. Потому что отец и сын, в конце концов, друг друга тоже любили и хотели защитить, но в то же время презирали, ненавидели, желали смерти (вот где настоящая lovehate). Вот почему Рамон, только решив проблемы во второстепенных отношениях, наконец может что-то сделать и с первостепенными.
Пока Рамон любил отца, он называл его Папой. Но когда узнал о его тёмной стороне и возненавидел, Папа «умер», а его отец стал Стариком. И вот эти отношения между Стариком и Рамоном, если разобраться, довольно интересные. Отец считал сына добрым и умным, но слабым («Растяпа, вот он кто. Растяпа и трус.»), то есть в его представлении доброта делала Рамона слабым, поэтому от доброты надо было избавиться. Вот Старик и был с сыном чрезмерно жесток, даже хуже, чем с посторонними, — так он хотел сделать сына сильнее. Хотел, чтобы сын собрал ум, волю и решимость в кулак и отринул своего отца, отказался от его денег и кровной связи с ним, а лучше — убил своими руками. Только тогда Старик смог бы простить его и полюбить таким, какой он есть. Можно сказать, что мысль об убийстве отца зародилась в голове Рамона не без отцовской помощи. Интересные отношения, не правда ли? Эдакое сочетание грубостей и нежностей по-уругвайски.
Отношения Рамона со своей страной не занимают так много места в книге, как основные сюжетные линии (они даже почти не влияют на сюжет, если уж на то пошло), однако я не могла о них не думать, не могла не проводить параллели. Когда уругвайцы в первой главе собрались на торжественный обед где-то в маленьком латиноамериканском ресторанчике на Бродвее, — они неприкрыто ругали свою родину (и восхваляли гостеприимные США). Как говорится, в начале было слово, и слово это было матерным. Но люди в мгновение ока сменили пластинку, стоило услышать, будто Уругвай уничтожен катастрофой. Ах бедная наша страна, ах любимая, такая маленькая и красивая, хоть и жить там тяжело, хоть и не происходит ничего интересного, а всё-таки дорога она сердцу, и столько родных и близких людей в ней осталось! Мне казалось, что автор этой почти театральной сценой хотел подчеркнуть переменчивость натуры типичного уругвайца: любящей, но легкомысленной, а потому склонной искать комфорт там, где он есть, а не у себя на родине. Теперь понятно, почему я сначала думала, что это книга про Уругвай?
Но всё оказалось иначе, концовка расставила всё по своим местам. Снова случилась беда (на этот раз настоящая, а не глупый слух, оказавшийся полуправдой), и снова люди, которые только что злились, ругались, ненавидели или просто отвергали, — переменились и заплакали о любви к утраченному. Только вот утратили они не страну, а близкого человека, которого до его смерти так не ценили, как после. Личная утрата как в зеркале отразила утрату страны. (И это одна из причин, почему я считаю роман написанным мастерски).Когда Рамон умер, я была готова к тому, что Долорес его полюбит — он и сам такое предполагал, да и я хорошо знаю женщин такого рода: они любят только недосягаемое — или нарисованный в голове идеал (который не имеет ничего общего с реальным мужем), или утраченного любовника (которого завели не из любви, а из жалости). Я едва улыбнулась этой перемене. Но когда я узнала, как переменился Старик, я заплакала. Отец, который, напомню, почти всю жизнь доводил сына, был с ним даже более жесток, чем с посторонними, который требовал от сына решительных действий и говорил, что полюбит и простит сына, только если тот решится убить его, — этот отец сломался, рассыпался на куски от сожалений, почувствовал наконец вину за своё отношение. Я-то думала, что такой жесткий и властный человек будет презирать Рамона даже после смерти, раз уж тот вместо убийства отца выбрал суицид. Его перемена была неожиданной, а потому трогательной. Однако и Долорес, и Старик, когда их поведение отразилось в «зеркале» первой главы, — точнее, когда я это осознала, — уже не выглядят искренними, вот в чём кроется настоящая трагедия.
И к слову о любящих сердцах. С латыни имя Глория переводится как «слава», и я почти уверена, что Бенедетти имел в виду не реального человека (т.е. Глорию, которая была любовницей Эдмундо Будиньо), а абстракцию (т.е. «Славу, которая любила Властелина»). Пока Дон Эдмундо не утратил власть и силу, Глория оставалась с ним, но как только смерть сына низвергнула его с пьедестала, превратив в самого обыкновенного старика, Слава покинула его. Во всяком случае, мне нравится такая интерпретация, она делает финал книги по-настоящему мощным, и то, что началось с шёпота, заканчивается криком.
Хотя Рамон переживал за себя куда сильнее, чем за страну, у меня родилась стойкая ассоциация: Рамон — это Уругвай, Уругвай — это Рамон. Я — это моя страна, моя страна — это я. Он тоже любил свою страну: в каждой второй сцене он обсуждал с другими, как обстоят дела в Уругвае, или размышлял об этом про себя. Проблем было много: коррупция, проституция, что угодно за деньги. Всё для властьимущих — ничего для бедных. Экономика загибается, рабочих просто эксплуатируют, свобода слова задушена, а самый прогнивший человек считается кумиром нации. Всё это настолько близко и понятно мне, живущей в Беларуси, что я чувствовала удивительное сродство с главным героем. Особенно меня поразила мысль, которую он высказал походя:
Мир, в котором рос я, был совсем иным. Мы понимали всё достаточно ясно и признавали, что несправедливость системы, в которую мы включены, оскорбительна для рода человеческого. Однако над нами тяготело проклятие домашней замкнутости, обречённости на одинокий протест. В чём это выражалось? У нас, пожалуй, была вера — лишь теоретическая и риторическая — в осуществимость желанной нам перемены, но то не была вера глубокая, внутренняя, неколебимая. Полагая, что знаем, в чём добро, мы по склонностям были пессимистами, почти фаталистами в отношении к торжеству, к окончательной победе того, что считали добром. В среду Мариано упомянул о заявлениях, довольно-таки гнусных, сенатора из Арканзаса. Нечего тревожиться, сказал он, это последние судорожные жесты тонущего. Вот в чём огромная разница. Мы-то думали, что они непобедимы.И у нас! и у нас было то же самое! Жаль только, что, начиная с 2020 года, мы постоянно теперь убеждаемся, что нет никакой разницы, и они действительно непобедимы. Пока. Пока среди нас так много фаталистов.
До этой книги я знала про Уругвай только две вещи — название (которое пошло от названия реки) и столицу (Монтевидео). Поэтому, читая роман, я стала искать больше информации. И теперь знаю, например, что в списке стран мира по площади Беларусь и Уругвай почти соседи (84 и 89-я строчки соответственно), но по численности населения моя страна больше почти в три раза. Впрочем, с четвёртого абзаца на вики меня вынесло: мол, Уругвай считается одной из самых демократических, не коррумпированных, безопасных и богатых стран в Латинской Америке, а также относится к странам, в которых есть такие свободы личности как однополые браки, легализованный каннабис, проституция и аборты. Бенедетти написал свой роман в 1965-м, но я, узнав подобное, с куда большим интересом сейчас почитала бы его роман про Уругвай образца XXI века. Мне трудно поверить, что всего за пятьдесят с гаком лет страна пришла от полного морального, экономического и политического упадка (описанного в романе Бенедетти) к подобному процветанию. Значит, не таким уж непобедимым было зло? Значит, у нас тоже есть ещё шанс?.. Впрочем, у каждого читателя найдётся в книге какое-то своё наболевшее.
(И всё равно интересно, как обстоят дела в реальности? Ни у кого нет знакомых из Уругвая?)
***
Я прочитала эту книгу относительно быстро, за четыре дня, но это только потому, что у меня не было абсолютно никаких других дел. В другой ситуации этот мучительный текст занял бы у меня месяц. События в романе разворачивались так медленно, что я порой впадала в транс прямо над текстом. Главный герой был погружён в быт, в мысли, в сиюминутные желания и совершенно не следил за бегом времени. И самое ужасное — в его жизни ничего не менялось, вот почему ощущение времени пропадало и у меня. Но я всё же рада, что дочитала. Хотя не уверена, что смогу посоветовать эту книгу хоть кому-то; разве что в качестве мастрида в списке латиноамериканской литературы. Если собрать основные мысли романа как пазл, то картина, нарисованная автором, окажется впечатляюще и мастерски исполненной, так почему бы и нет? Бенедетти знает жизнь, знает людей, знает, как медленно мысли приводят к поступкам и как быстро меняются чувства. Да, в конце, концов, для меня этот роман — о перемене чувств. О том, как медленно вызревающая ненависть приводит к смерти, и о том, как безответная любовь покоряет сердце, о бегстве от себя, которое неминуемо приведёт обратно к себе и заставит осознать, кто ты и на что ты годен. И если этот роман поможет мне осознать о себе что-то важное и изменить свою жизнь, то я скажу ему то же самое, что одна из героинь говорит Рамону: «Спасибо за огонёк».25376
Аноним20 февраля 2018 г.Читать далееПервый роман уругвайского автора Марио Бенедетти был опубликован в 1945 году, но именно «Передышка», напечатанная в 1960 принесла автору широкую известность.
Роман представляет собой дневниковые записи обычного служащего, мечтающего о скорейшем выходе на пенсию и обретению долгожданной свободы от бесконечной рутины. Мартину всего пятьдесят, но его жизнь почти закончена: любимая жена умерла больше двадцати лет назад, а дети совсем выросли. Каждый новый день — однообразное заполнение конторских книг и подсчет дней до пенсии. Все меняется, когда судьба подкидывает Мартину нежданное чувство к новенькой подчиненной.
«Передышка» совсем не похожа на европейские любовные романы, те, где стрелы Купидона внезапно пронзают впалую старческую грудь, а чресла начинают гореть от желания, нет, тут все естественно и оттого более остро и больно. Герой переживает тотальную перемену в себе. Период обретения новой веры, нового смысла в жизни, новой, совсем не похожей на прошлую любви. Откуда она взялась? Кем была послана на закате жизни? А главное зачем? Здесь не будет ответов. Личный дневник — всего лишь возможность на мгновение заглянуть в душу автора и увидеть его правду.
Очень тонкий, чувственный, местами саркастичный (невозможно не улыбнуться, читая размышления господина Сантоме о коррупции и работе), и трогательный роман. В романе, объемом в 124 страницы, у меня получилось больше закладок, чем порой в романах на 800.
Случайная цитата: Сказать по правде, я и сам не знаю, верю я в Бога или нет. Мне представляется, что, если Бог есть, мои сомнения не должны огорчать его. Ведь, в сущности, всего того, чем он (или Он?) нас наделил, то есть разума, чувства и интуиции,— всего этого совершенно недостаточно, чтобы убедиться в его существовании или несуществовании. В порыве вдохновения я могу уверовать в бога — и не ошибусь, могу усомниться — и тоже буду прав. Так как же быть? А что, если бог — всего лишь крупье, а я — жалкий неудачник, ставящий на красное, когда выходит черное, и наоборот?
231,5K
Аноним16 декабря 2024 г.Después de tanta espera, esto es el ocio. ¿Qué haré con él?
Читать далееКнига, чей конец чуть не заставил расплакаться от отчаяния и осознания быстротечности счастья. Как неожиданно может наступить момент, когда ничто уже не сможет вернуть тех радостных мгновений жизни, которые заставляли душу петь и приносили улыбку. Правильно говорят, что нужно ценить то, что имеешь сейчас, а не жить надеждой на лучшее будущее.
Лаура Авельянеда ворвалась в спокойный, даже серый мир сорокадевятилетнего Мартина Сантоме, как летний ветерок, полный тёплых красок и новых воспоминаний. Она стала его первой настоящей привязанностью, показала, какой может быть семья, построенная на взаимном доверии и искренней любви. Простая девушка, добрая и честная, скромная и немного застенчивая, позволила замкнувшемуся в себе и уже немолодому мужчине передохнуть от сменяющих друг друга бесцветных дней, посмотреть на всё с оптимизмом и верой в тихое чудо запоздалого счастья. Листая страницы, видишь, как Мартин оживает, как его равнодушие сменяется деятельностью, как налаживаются отношения со взрослыми детьми (хотя бы некоторыми).
Несмотря на то, что в книге моменты радости приходятся на холодную и дождливую уругвайскую зиму, от текста веет уютом, будто автор укрывает читателя пледом и даёт в руки кружку сладкого чая, спасая от капризов природы, бушующих за окном. В истории были смешные и печальные ситуации, герои (в основном сам Мартин) развивались и раскрывались с каждым разом всё больше.
Стиль письма Марио Бенедетти очень понравился. Всё читалось легко и плавно, не было витиеватых нагромождений в предложениях, сложных грамматических конструкций, в которые пока вникнешь, забудешь, о чём шла речь ранее. Испанский здесь, конечно же, не европейский, спряжение глаголов несколько отличается, пришлось привыкать ко всем этим "tenés", "te acordás", "querés", "entendés", "decime", вездесущему "vos" и т.д. Частичка Уругвая, так сказать, выраженная в тексте.
На будущее автора обязательно себе оставлю!
17215
Аноним20 апреля 2013 г.Читать далее"Передышка", почему-то, затронула во мне совсем не те ноты, которые должна была.
Стоило начать читать исповедь 50-летнего служащего, который проработал в своей конторе едва ли не всю жизнь и услышать, как он не любит свою работу, как мечтал и мечтает оттуда вырваться на пенсию, на свободу - для меня это стало центром этого произведения и его дальнейшая влюбленность, любовь стала именно передышкой от спертого, затхлого конторского воздуха.
Но не любовь, а именно невозможность вырваться из привычного, из бумаг, рутины, нелюбимой работы, компании - стала для меня стержнем этого произведения. Потому что для меня самой нет проблемы острее.
Если ты зауряден, но сам этого не сознаешь — еще полбеды; а вот если ты знаешь, что зауряден, но не хочешь смириться со своей судьбой, которая, в сущности (что хуже всего), вовсе не была к тебе несправедлива,— это страшно.
И, конечно, Бенедетти не дает ответов на мои вопросы, потому как произведение совсем не об этом. Оно о любви. Но любовь меня не тронула. Хотя я говорю "Браво!" трагедии, которую разыграл Бенедетти. Тому как он разыграл ее.
Но любовь, увы, не моя.17709
Аноним3 апреля 2013 г.Читать далееЛатиноамериканскую прозу отличает одна характерная особенность, присущая произведениям не только признанных, ставших всемирно известными авторов, но всей литературе в целом: эта особенность - музыкальность. И заключается она не только в певучести текста (как ни странно, это свойство сохраняется даже в переводе, по крайней мере, на русский язык), что превращает литературное произведение в своего рода латин-фаду, а в первую очередь, в имманентном свойстве музыки, а именно, непосредственном воздействии на восприятие. Когда не требуется ни особых знаний, ни комментариев или объяснений, ни анализа; ты просто слушаешь – и живешь…
У Бенедетти в романе «Передышка» эта черта проявляется особенно ярко. Дневник бухгалтера небольшой конторы, перед выходом на пенсию влюбляющегося в молодую сослуживицу...
Если продолжить аналогию с музыкой, то роман этот – утонченный, мелодичный ноктюрн; есть вступление, яркая, искрящаяся кульминация, и неожиданная (но это уже в сюжетном плане) развязка.
Да, в процессе чтения не покидает ощущение, что текст изложен слишком мастерски и художественно безукоризненно, вероятно, именно эта бросающаяся в глаза литературность не позволяет хотя бы временно поверить в возможность существования такого дневника, и следовательно, реальность истории в целом. Но тем контрастнее и ярче впечатление от описаний любви: позднее (и сильное, что важно) чувство изображено (и воспринимается) не как символ, а как нечто живое, действительно испытываемое.Есть такая поговорка: последняя любовь как последний бокал вина - сильнее всего пьянит. Чаще всего подобная любовь обречена на страдание, а как хочется, чтобы «жили долго и счастливо»... У Бенедетти особый финал, и наверное, именно благодаря столь неожиданному, даже неестественному развитию событий, любовь эта, а вместе с ней и жизнь героя, получает особенное, сверхбытовое значение – «то не было счастье, а всего лишь передышка».
13548
