Трилогия о Сноупсах в одном томе

Фолкнер... Фолкнер.. Что-то такое витало вокруг, смутно проскальзывало в воздухе, овевало непонятной истомой. Фолк-нер, Фоооо-л-к-нееер. Есть что-то такое в имени, что заставляет чувствовать силу автора, его основательность что ли. И нет, я ничего не курила.

Отбросила весь посторонний шум (обрывки прочитанных рецензий и случайно подсмотренных аннотаций) и окунулась в жаркую атмосферу американского Юга. В воздухе витала пыль, зной вытягивал из кожи капельки росы, питающие бесплодную землю под старой клячей и кривым плугом. Запах жеванного табака и разгоряченные лошади, задвинутые на задворки жизни люди и неумолимо шагающий вперед прогресс, гарь и страх. Французская Балка, облик которой набросан легкими мазками, служит сценой для выдвижения, казалось бы, совсем неподходящей личности - Сноупса, торговца и ростовщика, непрестанно жевавшего дешевый табак, знающий слабые места и возможности подзаработать. Само имя Сноупс уже странице на 10 вызывает отвращение. Мерзкое, но такое непонятное создание. Его нельзя оценить правильно. В его случае надо быть готовым ко всему. Понятны вдовцы, отцы, рабочие и крестьяне, но семейка Сноупсов, приползшая со всех концов страны, чтобы вытеснить местных жителей, занять все ключевые места, подорвать жизнь деревни, нет. И для чего? Чтобы высосать все соки, окрутить вокруг пальца и внезапно уехать дальше. И вот Деревушка остается одна, как обманутая и брошенная на произвол судьбы богатая невеста, жених которой украл ее приданное и разрушил репутацию. Теперь она оплевана и поругана. Юла, сама жизнь Французской Балки, справилась с бесчестьем, а Деревушка - нет. А Сноупс уже окручивает Город

По словам Эриха Фромма, основополагающая проблема философского мышления западного мира: является ли человек по существу злым или порочным или он добр по своей сути и способен к самосовершенствованию. И если это верно, то Фолкнер – один из главных философов Запада. Потому что все его книги: от ранних, пробных рассказов до зрелых «великих» романов, - суть истории человеческого духа, находящегося в конфликте с самим собой, «ибо ничто иное не стоит описания, не стоит мук и пота».

Трилогия о Сноупсах – а «Особняк», опубликованный в 1959 году, это заключительный роман трилогии, первая часть которой ( «Деревушка» ) была написана ещё в 1940 году, продолжение ( «Город» ) спустя 17 лет - одно из самых сложных исследований человеческой природы и одновременно самых понятных, «простых», если такой эпитет в принципе применим к произведениям Фолкнера. Теперь, когда я дочитала трилогию до конца, можно менее эмоционально и более содержательно - следует надеяться – рассказать о произведении в целом.

В сущности, центр трилогии, её содержательная часть - это история взлёта и падения семейства Сноупсов, но как всегда у Фолкнера - роман намного больше, чем его сюжет. Сноупсы и сноупсизм как явление - это олицетворение и воплощение буржуазного стяжательства, символ «упорного и непреклонного хищничества», но свойственная творчеству Фолкнера интонация вопроса, не утверждение или мораль, а приглашение к размышлению, предполагает, что даже злу не чуждо и что-то хорошее.

Особенно отчётливо это сплетение в общий узор Добра и Зла предстаёт в романе в образе Минка Сноупса: с одной стороны, неуступчивый, озлобленный, хладнокровный убийца и одновременно вызывающий сочувствие, трудолюбивый фермер-арендатор, который сколько бы ни работал, обречён на нищету, «маленький человек» с обострённым чувством справедливости.

Но значительно интереснее другой персонаж, главный положительный герой Фолкнера – В.К. Рэтлиф, который в трилогии играет особенную, главную роль - того, кто должен противостоять злу. Критики и читатели иногда обвиняют Рэтлифа в бездействии, в слишком пассивной борьбе со сноупсизмом, но для таких натур как он (и как Гэвин Стивенс, идеалист-мечтатель) нет необходимости, да и возможности, «разрушать ужасное»; они созданы, чтобы «вступать в высокие градусы огня», выстоять и победить.

«Особняк», как уже говорилось, часть трилогии, но в сущности, его можно читать и как самостоятельный роман, поскольку здесь пересказываются многие события из предыдущих частей, но нужно учесть, что в таком случае читатель неизбежно теряет возможность взглянуть на одни и те же события с разных точек зрения. Так, например, в «Деревушке» история убийства Джона Хьюстона рассказывается от лица Рэтлифа, в «Особняке» ту же историю описывает виновник преступления, и предстаёт она совершенно в новом свете. Полифоническая композиция, те самые «тринадцать способов увидеть чёрного дрозда» - один из самых привлекательных и интригующих литературных приёмов у Фолкнера, поэтому неразумно, думается, отказывать себе в удовольствии и «пропускать» какую-либо из частей трилогии.

И в заключение... Романы Фолкнера - явления своего времени, абсолютно реалистичные и лишённые какого-либо характера аллегоричности, исключительно национальные истории - читаются сейчас как вневременной и всемирный образ человеческой судьбы. Они как благородное вино: хранят память о терруаре – далёком американском Юге – и с годами усиливают вкус. Но не философские и нравственные идеи или художественные достоинства и уникальный стиль произведений Фолкнера делают их близкими и понятными современности, а потому что книги его укрепляют сердца людей. За это и люблю…

Осилить эту трилогию оказалось проще, чем я ожидала, но в некотором роде и сложнее тоже. Проще, потому что читается она гораздо легче "Шума и ярости", например. А сложнее, поскольку нет и той завораживающей изощренности, к которой только поначалу надо немного привыкнуть, приспособиться, зато потом невозможно оторваться (так у меня было с романом "Авессалом, Авессалом!"). А может, я на этот раз просто не оценила авторскую манеру, не знаю. В любом случае огромное спасибо переводчикам, по-моему, у них здорово получилось. Стиль Фолкнера не спутаешь ни с чем, и хорошо, что здесь он узнаваем.
"Деревушка", первая часть трилогии, оказалась наиболее соответствующей моим ожиданиям. А ждала я, напомню, трудного текста. И дождалась! И Сноупсы в голове перепутались, и история со слабоумным Айком и коровой ясности не добавила... Кое-что по два, по три раза пришлось перечитать. Как ни странно, именно этим первая книга и понравилась больше всего, и запомнилась тоже. Совсем меня Долгая прогулка с ума свела.
"Город", на мой взгляд, читается уже проще. Тем, кто уже читал романы Фолкнера, вполне знакомы эти рассказчики, которые сменяют друг друга, и каждый показывает что-то свое, свой фрагмент большой картины... Все бы хорошо, но лично мне не понравилась та часть истории, которая показана глазами Гэвина Стивенса. То ли у нас восприятие не совпадает, то ли совсем черствой я стала, но нет - я не смогла проникнуться его чувствами. Казалось бы, любовь, романтика (фолкнеровская, конечно, это вам не "Унесенные ветром"), даже рыцарство... но нет. Не мое, и все тут.
Третья книга, "Особняк", во многом повторяет первую, и по логике я должна была бы ею восхититься. И снова нет, как раз это сходство стало для меня неприятным сюрпризом. Взглянуть на уже знакомые события с другой точки зрения и, может быть, кое-что прояснить - это хорошо. Это то, чего ждешь от книг Фолкнера. Но подробнейший пересказ практически теми же словами и выражениями уже знакомых по предыдущей книге событий - по-моему, чересчур. Поймите меня правильно, я не имею в виду, что вся третья часть - сплошной повтор, нет, это только поначалу. Дальше история развивается, закругляется, и начатое в первой книге логически заканчивается. Но я так и не поняла, зачем Фолкнер использовал здесь такой прием. Может быть, чтобы каждый читатель осознал, что не стоит читать "Деревушку" отдельно, лучше дочитать большую историю о Сноупсах до самого конца.
О чем, собственно, эта история? Разумеется, она много о чем написана, но в первую очередь - о мафиозном клане Сноупсов. Герои трилогии, Сноупсы расползаются по Йокнапатофе (вымышленному округу на американском Юге), как насекомые, и неутомимо захватывают, загребают под руку все, что попадется. И читателю остается наблюдать за ними, как за насекомыми - какие-то неприятные, непонятные, чуждые тебе существа. Особенно меня поразил в этом отношении Минк. Именно его часть истории больше всего понравилась мне в "Особняке". Конечно, нельзя забывать и про главного Сноупса - Флема, яркая личность, ничего не скажешь. Интересно было читать про его махинации, особенно с поиском клада - даже Рэтлифа сумел надуть! А В.К. Рэтлиф вам не кто-нибудь - это мой любимый персонаж трилогии, он же один из самых положительных. Умный и проницательный, он яснее всех видит угрозу "сноупсизма". А еще он обаятельный холостяк, замечательно готовит и сам себе шьет рубашки (что-то тут не то)). Но это еще что, а вот как расшифровываются его инициалы!..
К слову о холостяках: мне совершенно не понравились в трилогии женщины. Такое ощущение, что автор ухлопал все силы на Юлу (Елену Прекрасную), ну и на Линду (ее дочь, почти Елену), и больше ни на кого красок не осталось. Есть только Юла и Линда, и какие-то там серые фермерши на периферии. А, еще есть сестра Гэвина, но она тоже серая, не считается. И вот ведь незадача! Меня эта американская Елена не тронула и не зацепила нисколько, а даже наоборот - утомила (чувствую себя страшно черствой). В общем, женские образы - не тронули, не задели.
Жаль, но про трилогию в целом могу сказать почти то же самое - не зацепила. Хорошо, но не захватывающе, суховато как-то. Да, так и представляется кусок чуть подсохшего черного хлеба (прошу прощения у тех, кто не выносит, когда книги сравнивают с едой). Только уточню: черный хлеб я люблю, и даже подсохший, но лучше ведь, когда он с маслом, правда?..

Фолкнер - это всегда поток, но не всегда поток сознания. В отличие от того же "Шума и ярости", в "Деревушке" практически отсутствует внутренняя речь - за исключением, возможно, Рэтлифа, который постоянно дает некоторую моральную оценку всем происходящим вокруг него событиям, однако нельзя сказать, что голос его солирует. Как раз в этом и дело - "Деревушка" остается потоком, однако потоком скорее коллективного бес- и подсознательного, заключенного в не самых умных головах жителей небольшого поселения. Стоит понимать, что в коллективном подсознании южан того времени мало изящного: байки о прошлом общих знакомых, злость и зависть в отношении ближних своих, влажные мечты о симпатичной школьнице, ect, ect. Население "Деревушки" - это будто бы провинциальная публика, пришедшая на представление дающего гастроли столичного театра, и вникать в поток их подсознания, хотя и интересно, но все же утомительно. В этом отношении история Флема Сноупса, разделенная напополам абсолютно мистерийной фантазией о Князе Тьмы, представляется как раз пьесой Высокого театра о стяжательстве и расчете.

Фолкнер - это всегда удивительно рваная разрозненность, представляющая собой удивительно цельную структуру. Не стоит преувеличивать его сложность - единственная сложность в отношении Фолкнера заключается в огромном количестве точек зрения. "Деревушка" наполнена разнообразными описаниями этих точек зрения, иногда кажущимися совершенно излишними: в самом деле, зачем постоянно указывать на то, видит ли человек своего собеседника, подошедшего к крыльцу, или еще нет? Зачем потом уточнять, что собеседник все-таки попал в поле зрения человека или же, наоборот, окончательно вышел из него? А ведь по сути, этот роман, названный по имени главного героя (да, я считаю именно само поселение центральным персонажем), как раз об этом. Главная его тема, на мой взгляд, - это тема отношений между тем, что мы видели и тем, чего мы не видели. Неискушенному читателю может показаться, что история Сноупса подана достаточно неумело и нуждается в продолжении (все-таки часть трилогии, как-никак), однако это не так: она рассказана настолько подробно, насколько подробно мы сами смогли бы ее наблюдать, происходи она с нами по соседству: сотканная из недомолвок, сплетен и пересудов, лжесвидетельств и наветов, она, по сути, идеально описывает все наши многочисленные жизни, которые мы проживаем ежедневно в восприятии окружающих нас людей. И поверьте: лучше жить рядом с такими, как Флем Сноупс - закрытыми и преследующими только свои, пусть и корыстные цели, - чем с вечно оказывающимися на месте событий и старающимися все обо всех узнать Рэтлифами.

Если бы мне пришлось составлять личный список 10 лучших книг, тех, что произвели самое сильное впечатление, то 7 из них были бы романы Фолкнера. По одной причине: все его книги, все рассказы только об одном - о проблемах человеческого сердца, находящегося в конфликте с самим собой, «ибо ничто иное не стоит описания, не стоит мук и пота», и не стоит чтения, потраченного времени и сил.

И снова Джефферсон, Йокнапатофский округ, штат Миссисипи. Три тысячи жителей, и трое рассказчиков:
Чарльз Маллисон – Честь: прямолинейный, прекраснодушный и немного наивный
В.К. Рэтлиф – Ум: лукавый, проницательный и рассудительный
Гэвин Стивенс – Совесть: «тонкокожий», страдающий и сострадающий, из тех, кто между Истиной и Добром всегда выбирает Добро

И рассказ о восемнадцати и ещё пяти годах из жизни города. Продолжение истории, начатой в «Деревушке» , о семействе Сноупсов и восхождении патриарха (или анти-патриарха) этого семейства Флема Сноупса.

И этот финал! Неожиданный, немыслимый – ведь это не та Юла, что была в «Деревушке», Елены так не поступают, или мы ничего о ней не знали? Я даже думаю, что 20 глава «Города» – одна из самых сильных сцен в мировой литературе, особенно, когда знаешь, что произойдет в 21 главе. И этот поход в косметический салон – это было, такое невозможно придумать!

И «эпилог» - ведь, в сущности, история о Сноупсах-индейцах – это эпилог, – который выглядит несколько искусственным (и тут можно поговорить о художественных несовершенствах романа, они есть, как например, «потеря» примерно к середине книги стиля каждого из рассказчиков, когда все они начинают говорить одинаково. Хорошо. Но дело в том, что события, воспоминания о событиях, эта спираль, как говорит Чарльз, или вихрь, скажем мы, захватывают и увлекают за собой и самого автора, и уже не до того, кто как говорит, потому что говорит сам Фолкнер). Так вот, этот эпилог, вероятно, слишком явное и грубое (в сравнении с притчей о Князе Тьмы из предыдущей части) указание, напоминание читателю, но необходимое. Потому что можно начать сочувствовать Флему Сноупсу - Гэвин-Совесть уже сочувствует, потому что не понимает, а В.К. понимает - и тогда нужны эти четверо детей, с истинно сноуповским поведением…

Только Фолкнер умеет писать убедительно, но без назидания, о старых идеалах и мёртвых принципах – любви, чести, гордости, жертвенности, благородстве – о проблеме духа, которая существует, пока существует человек, даже если нет веры, религии, идеологии.
Стоит ли читать «Город»? Не знаю. Эта книга ранит душу и лишает сна…
Обязательно стоит!

Некоторое количество воды

Великая американская трагедия (а трагедия ли?) южан-традиционалистов, оказавшихся не готовых к реалиям нового (новейшего?) времени, нужно сказать, не так уж интересует Фолкнера. В общем-то, любой его роман - скорее про то, что происходит на микро-уровне глобальных процессов - в душах людей, - но также и о вещах, происходящих на самых внешних пластах того, что мы называем реальностью, читай - в каких-то совсем уже метафизических ярусах мироздания. Идиотский термин "метамодерн", поднятый поколением, не создающим почти ничего и при этом пытающимся достаточно безликой окружающей действительности приписать некое внеисторическое значение, если для чего и подходит, так это для описания метода Фолкнера, хотя для того, чтобы его - метод - описать, слова подобрать достаточно сложно.

"Город" - это книжка о точках зрения. Что наделяет определенное явление его свойствами? Каким образом символы приобретают (раскрывают) свои значения? Что, в конце концов, определяет и может изменить (и снова Planescape: Torment тут как тут) сущность человека? Насколько то, что мы называем нашей личностью, состоит из врожденных особенностей и развитых в процессе жизни черт? И вообще - существуем ли мы как вещь в себе, вне системы перекрестных взглядов членов общества? Вот "Город" - он об этих перекрестных взглядах, сходящихся в одной точке - в данном случае прямо на фигуре некоего Флема Сноупса, который прибывает в некий городок под названием Джефферсон, и этот некий городок не без активного (активного ли?) участия некоего Флема Сноупса начинает меняться.

Как и ранее, главный герой, вокруг которого вращаются все центростремительные силы романа, практически ничего не предпринимает, более того - практически ничего из себя не представляет. Галстук-бабочка да вечно жующая челюсть - вот и все. Что эта челюсть с таким усердием пережевывает, перемалывает на протяжении вот уже почти тысячи страниц (считая "Деревушку") печатного текста? Жевательный табак (что логично), пустоту (что менее логично, но мало ли, может быть, это своеобразный тик), а, быть может, старые уклады и порядки? Есть ощущение, что людям, с таким усердием и точностью старающимся рассказать историю Сноупса, не упустив ни малейшей значимой (на их взгляд) детали, так и кажется. Сноупс для них - искренний, полноценный враг. Только о нем они говорят и думают, только не делают ничего.

Подумалось - а ведь трилогия Фолкнера имеет нечто общее с трилогией Драйзера ("Стоика" я так и не прочитал, да и с Драйзером надолго расстался). Два этих титана XX столетия, Фрэнк Каупервуд и Флем Сноупс, будто бы занимаются одним и тем же - в наше прогрессивное и прекрасное время, в котором каждое следующее поколение в тысячу раз умнее предыдущего и миллион раз менее зашоренное (сарказм), про них обоих сказали бы, что они "преуспевают". И в том, и в другом случае, неясно, какова конечная цель их жизненного пути (да и вообще, может ли "преуспевающий" человек "преуспеть" до конца, до некоторого путевого камня, за котором "преуспевание" закончится, перейдя из категории несовершенного вида в совершенный). Но если Драйзер любуется своим героем, словно античной статуей обнаженного атлета, то Фолкнер лишь с холодной методичностью (хотя и своеобразной) изображает существо истинно хтоническое.

Фолкнеровский юг - территория мифов (повторяюсь, где-то уже об этом писал). И мифология эта гуда более древняя, нежели греческая или списанная с нее римская. Это мифы, существовавшие до начала времен, когда не существовало еще ни символов, ни людей, и не было ясно, кто из них появится раньше и выдумает других (кто кого выдумал - мы символы или символы нас?); мифы, познать, описать и истолковать которые невозможно, потому что для описания тех хтонических сил, которые они описывают, ни в одном языке еще не было придумано слов. Флем Сноупс - носитель именно такой мифологической ауры, это не столько человек будущего (хоть он и является предвестником перемен), сколько существо из глубины тысячелетий, неумолимое, а потому пугающее.

Потому нашим наблюдателям и остается одно - наблюдать, пересказывать и обсуждать то, за чем они так пристально следят со стороны и чего они так боятся (а за страхом этим смутно видится некое восхищение - такое, которое испытываешь, глядя на селевые потоки). Наблюдать: незаметно так, в щелочку подсматривать.

Простые люди, длинные разговоры, перемежающиеся байками о жизни своих соседей, недоверие к незнакомцам, предрассудки и невозможность выбраться из границ своей округи - все это очень напоминало американскую южную готику, пока сеть доброжелательно не сообщила мне, что именно Фолкнер со своей трилогией о Сноупсах и является законодателем канона. Да, это именно то, к чему хотелось прикоснуться, когда столько об этом слышал, но, казалось, никогда раньше не имел возможности прочувствовать. Современная готика ушедшая в ужасы с их фантастикой и уже ставшими типичными гротескными образами монстров и сумасшедших уже не определяется читателями как готика. В то же время наша собственная, русская провинциальная готика рассматривается как сатира, и даже её лирические образчики уходят в сознание как обыкновенная внежанровая классика определённой эпохи. Но нет. Так любящие все определять англо-саксы не могли не разложить по полкам своих литературных мэтров. И вот нам предстаёт такая знакомая действительность под четким определением, но с вполне себе реалистичным повествованием о простой провинции - посёлке Французова Балка, небольшом городе Джефферсоне в штате Миссисипи.

Первая часть трилогии начинает историю того, как семья Сноупсов в поисках земли для жизни обосновывается в небольшом посёлке, где, вроде как, вполне себе честно обустраивается. Пока загадочный, но очень свойский, постоянно перемещающийся с места на место торговец швейными машинками Рэтлиф не начинает рассказывать известные слухи о новичках. У него вообще много историй чуть ли не о каждом жителе Йокнапатофского округа, они наслаиваются одна на другую, словно сказки тысячи и одной ночи, а в следующих романах будут повторяться вновь и вновь, как будто стоит рассказать это тем, кто ещё не слышал, как будто всегда готов пояснить, кто есть кто, и каким был, и в каких историях был замешан. Все это делает самых обычных людей частью цельного йокнапатофского мира, вмещая в него все личные трагедии и успехи, а быть может, и рассказы обыкновенного быта. Может статься, что именно благодаря Рэтлифу персонажи этой саги не превратились в чудовищ, потому что о них рассказал более-менее отстранённый зритель, а не постоянно зависающий во все более озлобляющейся среде заезжий семьянин.

Так или иначе, недоверие селян к Сноупсам во многом породило то, кем они стали - завоевателями власти над всем хозяйством Йокнапатофы. Так, бывший владелец большей части земли Билл Уорнер вместе со своим сыном Джоди решает перестраховаться и даёт одному из Сноупсов - Флему - сначала должность приказчика в местной лавочке, за которой временами никто и не смотрел, позволяя жителям оставлять деньги самим, а там уж все равно сдирать с них проценты за долги, в плате за аренду и жулить при взвешивании урожая. Флем Сноупс отличался от Уорнеров своей точностью, но вскоре именно ему предстоит стать главным хозяином местной земли. Таким образом первая книга задаёт интригу и знакомит с основными участниками глобальной истории смены Хозяина.

В трилогии нам встретятся и хитрые деревенские ростовщики, и примеры родового вырождения (умственно отсталый Айк и его романтическая история), и народные боги (девушка-полубогиня Юла-Елена и её дочь Линда), и религиозные секты (от баптистов и методистов до новообразующихся религиозных течений ветеранов войн), и монструозные детишки (отпрыски Сноупса-многоженца от индианки). При этом самый колорит показан в "Посёлке", где Фолкнер нас впервые сталкивает с очень оригинальными и невероятными людьми, а уже в "Городе" нам вместо них предложат тех же, но обычных, пока в самом конце нам не встретится стайка малолетних маньяков. В последней же части, "Особняке", поднимается вопрос того, кто из всей своры распространившихся по округе Сноупсов, вытаскивающих своих родственников повсюду, чтобы закрепить на местах, которые покинет предыдущий Сноупс, - настоящий, а кто - нет. В сознании Минка (ненастоящего Сноупса) возникает образ Хозяев, так сливающийся то с теми, кто владеет землёй, властью и умами, то с богами, способными плести человеческие судьбы. И понимаешь, что в сознании маленького человека Хозяевами всегда будут кто-то вроде Сноупсов, которых невозможно обсчитать, невозможно обойти на выборах, невозможно согнать с места. Но только при одном условии - если ты честен и не играешь вместе с ними в грязные игры.

Но на беду главного "злодея" трилогии Флема таковые нашлись. В собственном роду. А на помощь им пришли честные делец, юрист и коммунистка. Заключительная часть трилогии заканчивает историю новообъявившегося в Йокнапатофе Хозяина и, несмотря на повторы, читать её было так же увлекательно, как и первый том. А вот вторая часть, состоящая из "исповедей" Рэтлифа, юриста Гэвина Стивенса и его племянника Чарльза Маллисона оказалась скучноватой. Все время эта тройка старалась как можно внимательней следить за тем, что творят переехавшие из Французовой Балки в Джефферсон Сноупсы - этим был чуть ли не одержим Рэтлиф и заразил своим интересом Гэвина и маленького Чика. Приятней всего было читать детский взгляд на вещи, хотя казалось странным, как нам сообщается история - устный это рассказ или письменное сообщение, исповедь наедине или в кругу знакомых?.. Истории каждого последующего рассказчика перехватывают друг друга, но диалогом настолько длительная беседа быть точно не может. Очень раздражал исступленный пафос Гэвина, влюблённого то в Юлу, то в Линду и его наивные выводы. Здесь вообще встречается довольно много дешёвых обобщений, от которых морщишь мину, чтобы отплеваться от таких глупостей.

В третьей части всего этого не будет. Хоть нас и ждут рассказы от первого лица, большая часть вновь будет принадлежать автору, который будет размышлять на более высоком уровне, чем все ещё оставшиеся наивными герои. Наконец, мы будем знать всю историю досконально из уст творца и сможем сравнить с тем, что останется в домыслах Рэтлифа, чтобы стать достоянием йокнапатофского фольклора и материалом для новых слухов. Разговорчики и байки, слухи и молва здесь чуть ли не основа жизни, еще одни боги местного пантеона. И в связи с этим интересно, что, кажется, Сноупсы им не поклоняются, а ещё коммунисты, которые в этой книге либо не знают языка, либо просто-непросто глухи. Но в этом вся соль - чтобы жить в рамках готики, нужно верить в деревенские и городские легенды, подкрепляемые мнением местных сект, и, таким образом, иметь безусловного Хозяина. Другими движет комплекс импотента (невозможность быть частью полноценной семьи), социально-политические идеи, писаные законы, наконец, Бог Истинный. Для всего остального есть MasterCard.

Всю трилогию читала долго, упорно, вникая в многозначительны реплики и поступки героев, которые с разных сторон освещали события, саму жизнь сначала Французской балки, а потом маленького городка Джефферсон. Эти два места п=финанковой паутиной оплетал маленьких человечек с рыбьим лицом, жевавшим пустоту.

В "Особняке" автор почти отказался от этой системы прыжков между персонажами, отражения мира их глазами, сосредоточив все внимание читателей на двух главных фигурах - маленьком человечке с собачьей кличкой Минке Сноупсе и глухой Линде Сноупс Коль. Такие страсти творятся на страницах, многое подается читателям лишь намеками и обмолвками, ответы на какие-то вопросы я так и не нашла дальше в тексте... Все герои - они особенные, прочно врезающиеся в память. Типичная жизнь американского юга с не совсем типичными героями, а если они и типичны, то мое почтение Фолкнеру за мастерское описание. За "большие трагедии маленьких душ".

Долгое время я вообще не могла понять, что происходит в этой книге, запутавшись в хитросплетениях паутины авторских слов. Слова, слова, слова... По сути, в трилогии не так уж и много событий, да и из них многие, произошедшие в предыдущих книгах, снова повторяются, становясь хоть немного понятнее. Не так много и героев, действие происходит в сначала в деревушке, потом в городке, проходит немало лет, герои развиваются, и вроде интересно было бы почитать о быте, мыслях простых людей, каждой отдельной личности, но... Личностей здесь и нет, нет и мыслей- события мы видим как бы со стороны, и внутреннего мира героев я так и не увидела. Я так и не могла себе представить ни одного персонажа, ну кроме Юлы, описанной особо подробно, но и здесь видно лишь только плоть, внешность. Мне не за кого было переживать, некому сочувствовать, среди них нет никого живого. Их поступки, побуждения так и остались для меня непонятными.
В общем, книга оставила меня в недоумении: о чем же она вообще, как относиться к героям, какова авторская позиция?

В центре практически всех событий Флем Сноупс- предприимчивый человек, умеющий найти выгоду и прибирающий все к своим рукам, бесчеловечный и беспринципный, он не вызывает ни симпатии, ни отвращения, лишь холод пробирает от осознания бессмысленности его накопительства. Но опять же, что у него внутри? О чем он думает? К чему стремится? Его мыслей нет в книге, только слова сторонних людей.
Другие Сноупсы проходят практически незаметно: для меня так и осталось непонятным выражение "сноупсизм" и сетования, что Сноупсов много. Кто еще запомнился? Слабоумный с коровой, окончание чьей истории я так и не нашла ( или случайно упустила среди нагромождений слов ), ну и Минк, странный человек, убийца, просидевший 38 лет в тюрьме и поклявшийся убить Флема из-за того, что тот не отмазал его. Вот это оставило у меня недоумение: все эти годы лелеять отмщение, поставить это целью оставшейся жизни... Ужасно. Да и вообще, все персонажи не отличаются поисками смысла жизни и его осознанием. Даже, казалось бы, многое пережившая Линда, ведь она знала, чем выльется освобождение Минка, и сама этому способствовала, так хладнокровно...
А история ее и Гэвина? Я и это не понимаю... Почему люди так любят сами создавать себе проблемы?!

Флем хладнокровно и спокойно встречает свою гибель, да и она неудивительна, хотя иногда казалось, что он всех переживет. Он и так мертв, но так же как и он, мертвы и все остальные герои...
Для меня при чтении важно что-то вынести для себя, в каждой книге свое: новые знания, вдохновение или просто хорошее настроение, для меня важен не сам факт прочтения, а его результат. Так сказать, потребительское отношение. И вот эта книга, увы, не дала мне ничего. Ну, или я, недалекая, ничего не поняла.

Так, сперва лирическое отступление, чтобы красной тряпкой перед мысленным взором не болталось, и не отвлекало от умных мыслей. ...Черти бы подрали эти прекрасные Трилогии о чем-то-там в одном томе! Нет, Фолкнер, конечно, мастер слова, и эта третья попытка одолеть три романа о чем-нибудь за один менее чем месячный подход наконец-то завершилась успехом, но это совершенно не моё, скажу я вам. Дядюшка Наиль со своим Сандро честно сломал меня о своё жилистое горецкое колено уже на 200й странице; Гамсуна за признанную мэтровость и нордический характер я терпела до конца первого тома; сколь же велик действительно талант Фолкнера, если при условии моего изначального предубеждения и тотальной нелюбви к американской классической литературе в целом, и фунту презрения в адрес описываемого условного времени и места в частности, Уилл умудрился так необременительно морочить мне голову, что меня хватило на более-менее размеренное прочтение двух с половиной частей и даже на судорожное всенощное запихивание в себя оставшейся половины Особняка. Мэтр. Уважаю и люблю ещё с Шума и Ярости.

А теперь к делу. Так и хочется сказать, что главное в этой трилогии, если на секунду отвернуться от высокомудрственных размышлений об американском юге, капитализме, мерилах нравственности, одиночествах и взаимонепониманиях, (о которых уже не раз написано в других рецензиях и повторяться мне не хочется) — это коровы и женщины.
Вокруг них все перипетии, из-за них все проблемы. Но это я так шучу, конечно. Просто наиболее впечатлившие меня линии - это вся история злоключений Минка и эпизод с Айзеком.
Минк, конечно, являет собой дико грустный пример того, как можно самому себе жизнь не просто испоганить, а сделать отчаянно невыносимой, а потом долго и упорно выносить, беспощадно и бессмысленно. Причём если он — самый яркий и показательный пример, то это вовсе не значит, что единственный. Такое впечатление, что подавляющее большинство Фолкнеровских американцев только и занято тем, как нажить себе проблем понажористее. Никто не хочет понять ближнего своего и пойти навстречу. Проще убить, или самому убиться, или упереться рогом в стенку, пока не покалечишься. Я молчу о родственных отношениях, Сноупсы не показатель, но и другие не многим лучше. Фолкнер пишет обо всём отстраненно и спокойно, а между тем волосы иногда на голове шевелятся, когда, например, мальчишка излагает ситуацию глазами общества, и я понимаю, как глубока пропасть между тогдашними людьми и сегодняшними, я уж не говорю о двух океанах, пролегающих между нашей и тамошней культурами. И смех и грех, что единственный адекватный Рэтлиф — как раз наименее американец))

И вообще, больше всего во всей этой истории, из мужчин мне было жаль слабоумного Айзека и я не понимаю, вообще не понимаю, почему нельзя было просто заделать дыру в сарае и оставить всё как есть!!! Не понимаю и всё, неужели всё это невнятное благочестие стоит этой сцены с игрушечной коровкой? Фолкнер снова показал мир наиболее прекрасным именно глазами блаженненького, Айзек видит красоты мира такими, какими и Фолкнер, а вот нормальным людям на все прелести природы явно начихать, не до того им... Всё дальше и глубже зарываясь в погоню кто за капиталом, кто за положением, а кто даже просто за тем, чтоб заработать на пропитание семьи, люди становятся так черствы и слепы! Все дальнейшие главы, все эти маленькие и большие истории для меня прошли на контрасте с этим единственно трогательным эпизодом.

В сумме, конечно, автор зрит очень близко к корню всей проблемы американского общества, и Сноупсы его — пример на удивление показательный. Проблема вовсе не в том, что они, как саранча, заполоняют всё, куда приходят, но в том, что внутри при этом они сами пожраты и опустошены, начиная со старого папаши Эба. Причем не сказать, что это вина Сноупсов, скорее им просто не повезло стать самими собой под влиянием общества. Может, как раз поэтому Фолкнер и пишет о них, сжимая зубы, книгу за книгой.

К слову, тут многие говорили о языке, я присоединюсь к тем, кто наслаждался распространенными во все стороны, сложносочиненными и завихристо сложноподчиненными предложениями. Всё-таки умение владеть языком чувствуется здесь сквозь перевод и вызывает глобальное уважение. Ведь создать настолько полифоничную структуру, выразить каждый голос полноценно стилистически оформленно и определённо — это черты большого мастера.
...ну и конечно, после Пинчона Фолкнер просто прозрачен для понимания, ласкающ для слуха и глаза и понятен, так понятен...)))