Кнут Гамсун. Избранные произведения в двух томах. Том 1

Боже, эта книжуля ещё хуже, чем «Плоды земли».

В центре повествования – мужчина средних лет. Когда-то он работал счетоводом в фирме, но что-то случилось, и он оказался без работы, без денег, а вскоре и без жилья. Что мешает ему пойти работать? На мой взгляд, вовсе не гордость, о которой кричит аннотация, а ЧСВ и невысокие интеллектуальные способности: вбил себе в голову, что обладает литературным талантом, потому крапает статьи, которые редко когда покупают. Но чтобы крапать их, ему необходимо дождаться музы, потому чаще всего он просто болтается по городу, как говно в проруби, – и ведёт себя как пациент психиатрической больницы.

Например, пристаёт к женщине со странными вопросами или берёт извозчика и заставляет его ездить по разным адресам в поиске несуществующего человека, которого сам придумал, а потом убегает, не заплатив. Или прохожий просит у него денег. Поскольку главный герой сам без гроша, не жрал весь день, он – это же логично! – продаёт жилет и отдаёт всё прохожему, не забывая упомянуть, какой он хороший, ведь последнее с себя снял. И это – потребность хорошо выглядеть в глазах окружающих, помноженная на тщеславие – пожалуй, единственная мотивация, которую озаботился выписать автор.

У главного героя нет личной истории, какого-то вразумительного прошлого – мы встречаем его уже в нужде, когда он находится на грани выселения из комнаты. При этом неделями он не голодает. Это продолжается день-два-три, потом на него сваливаются деньги, которые он бездарно тратит, доказывая окружающим, что он выше их всех вместе взятых – и так по кругу. По сути, книга даже и не о голоде, а просто о высокомерном и мелочном человеке, попавшем в сложное финансовое положение, но при этом ничего не предпринимающего, чтобы из него выбраться. Поскольку автор не рассказывает читателю всю историю его жизни, к нему не только сложно проникнуться сочувствием, но и понять многие поступки – и в этом, на мой взгляд, главный недостаток книги. А не в том, что герой какой-то там плохой.

Причём отсутствие какой-либо обоснуйности в поступках касается и второстепенных персонажей. Больше всего заставил закатывать глаза эпизод с семьёй хозяйки гостиницы. Наш голодающий поселился у неё, когда ему привалило денег. Они закончились. Женщина какое-то время его не выселяла, даже подкармливала. Но вскоре появился новый постоялец, и она попросила главного героя перебраться в их семейную комнату, где он продолжал задарма спать на лавке и есть её бутерброды. У женщины двое детей, третий на подходе, муж и парализованный отец на руках – есть на что потратить деньги. Но она ещё приютила нищего и не тыкала его носом в свою доброту, как делал тот в свои лучшие деньки. А потом Гамсун вставляет пару сцен, показывающих, как жестоко эта семья относится к парализованному деду, – и возникают вопросы.

Осталось чувство, что автор не только всю историю вырвал из контекста, сделав её нереалистичной и бессмысленной, но ещё и выдрал большой кусок перед последними страницами, объясняющими волшебную трансформацию героя (и я не про пирожки – тут всё в рамках его психического заболевания). Невольно задаёшься вопросом: а точно ли тот же самый герой пошёл наниматься юнгой.

И это типа новаторский роман, принёсших Гамсуну славу? Неисповедимы пути твои, Господи…

Определить, насколько интересно будет читать эту книгу, очень легко: представьте себе героя, который пару сотен страниц бесцельно бродит по городу и описывает все, что видит и ощущает. Сюжет, даже если и стараться его прикрутить и сформулировать в одной фразе, сведется к тому, что герой иногда пишет фельетоны и заметки, получает за них деньги, но надолго их не хватает — и он снова скитается по городу, мучаясь от голода, пытаясь что-то написать, чтобы получить еще десяток монет, а по ходу дела сталкивается с разными людьми и самозабвенно вешает им лапшу на уши и придумывает разные истории. Если такое краткое описание не напугало, то книга должна понравиться, потому что главное, на что делается упор — атмосфера, психологизм и внутренние метания между реальным миром и мечтами.

Мне книга понравилась — при чем половину времени вызывала очень сильные ассоциации с героем "Запасок из подполья" Достоевского. Сходств с ними довольно много: тот же отсутствующий сюжет, странный герой что-то пишущий, не менее странная любовная линия... Вот только от Достоевского так и веет безысходностью, а от Гамсуна я получила ощущение отчаяния-в-котором-есть-еще-надежда, что ли. Нет "тяжеловесного мрачняка", читается, на мой взгляд, легче. Хотя кажется, это лично мое восприятие, многие другие классические романы, препарирующие душевное состояние не самого приятного героя, пугали меня гораздо больше.

Описаний много, но, несмотря на темы нищеты и голода, нет эпизодов, вызывавших бы у читателя неприятные и неуютные чувства на физическом уровне. Кроме того и голод, скорее всего, имелся больше душевный, а не физический — получите-распишитесь в пачке психологизма. Рефлексирует герой долго, подробно, но иногда довольно сложно разобраться, где же он искренен, а где играет его "сумасшествие" и "душевный голод". Следить за его мыслями мне было интересно, есть о чем подумать.

Сюжета почти и нет: либо изображение нищеты, холода и голода, либо весьма эксцентричные поступки героя — третьего не дано. Чего стоит одна любовная линия, где главный герой пристает к девушке, придумывая ей странное имя, а потом они начинают общаться, а потом все как-то совсем запутывается и гордо заканчивается ничем. Меня  также очень порадовала концовка — с одной стороны довольно открытая, с другой — довольно логично завершающая "сюжет".  Возможно, именно она и скрасила итоговое впечатление и добавила нотку надежды в царящее отчаяние.

А еще мне во время чтения казалось, что в этом городе слишком много полицейских и они чересчур усердно работают. Главный герой постоянно с ними общается, пытается оправдываться, при чем часто похожими фразами. Но в каждой части романа есть как минимум одно такое взаимодействие — предполагаю, что это что-то вроде кольцевой композиции, символа неизменной безразличности города... Но для меня выглядит немного чересчур.

Одним словом, знакомство с автором можно считать удачным, надеюсь, доберусь и до остальных его романов.

Кошмароподобная завораживающая эмоциональная история одинокого нуждающегося молодого человека. Захватывающее чтение, позволяющее прожить частицу сноподобной жизни.

- Зачем же вы так! Свою беспомощность, глупость, слабохарактерность, тщеславие и тому подобное надо прикрывать. Как не стыдно показывать, что вы такой жалкий человек! Пора взрослеть.

• Простите, что задел ваши чувства, господин Комедиант.

  Думаю, что популярность книги рубежа веков вызвана потребностью человека "раздеться", чтобы опять узнать себя. Раздеться уже не на исповеди, чтобы потом одеться. Герой не красавец, мягко говоря, но захватывает чем-то близким. Его одиночество полное - ни имени, ни прошлого, ни будущего, ни родных, ни друзей, ни хороших знакомых. Его оставили вдохновение, деньги, даже еда. Но ни вера в себя! Пассивная вера - что с ним что-то произойдет. Каждый переживал что-то из его мыслей и чувств, даже если не ночевал на скамейках, вокзалах и почтамтах. Какие простые выходы и как порой невозможно ими воспользоваться, чтобы выйти из тупиков. Легче считать, что все хорошо, чем признаться себе, что катишься по наклонной. Герой не нравится, но от него не избавиться. Он внутри. Чаще всего за решеткой, куда его посадили еще в подростковом возрасте вместе с наивной восторженностью, неприспособленностью и безответственностью. Болото отгорожено. Может, кем-то осушено).

  Дальше...

⁣Есть подозрение, что сочинение развёрнутых отзывов на прочитанное – штука не только полезная для развития читательской мышцы, но и неплохой такой инструмент самоанализа. Читая «Голод» Гамсуна, я чувствовал, что хотя эту книгу может и не стоит называть одной из лучших мною прочитанных, но во многом она попадает в меня, как мало какая другая. И вот уже две недели я пытаюсь про эту книгу написать. И так подхожу, и так перетрясываю – или просто не выходит, или получается то, что в старинном башевском меме получалось, когда не получаются корабли. Уже и в собственном умении формулировать сомневаться начал, и в словарном запасе. «Кто ясно мыслит, тот ясно излагает», – учат великие. Что-то мешает мне ясно мыслить о «Голоде». ⁣
⁣
⁣

Голод, если что, это роман 1890 года норвежского, и тогда ещё молодого, писателя Кнута Гамсуна. Как отмечается практически везде – во многом автобиографический роман, в котором рассказывается «страшная в своей простоте история молодого непризнанного писателя, день за днем балансирующего на грани голодной смерти. Реальность и причудливые, болезненные фантазии переплетаются в его сознании, мучительно переживающем несоответствие между идеальным и материальным миром…» (взято из аннотации). Ещё в связи с «Голодом» часто повторяется цитата другого норвежского писателя, утверждавшего, что это «первое произведение в мировой литературе, где самосознание является главным героем», и вообще «Голод» – это очередной роман, предвосхитивший модернизм. То есть, в сухом остатке, получается, что при разговоре о «Голоде» следует обращать внимание на психологизм, манеру повествования и физиологичность текста.⁣
⁣
⁣
И от всего этого, рассуждая о «Голоде», можно плясать. Есть здесь и очень подробное, пугающе физиологические описания страданий от голода. Есть очень своеобразная, позволившая самому Гамсуну называть «Голод» «серией анализов душевного состояния», подача текста, предтеча модернистского «потока сознания». Но всё-таки меня в этой книге увлекает другое. ⁣
⁣
⁣
Одиночество.⁣
Ужас одиночества. ⁣
Ужас одиночества гордыни.⁣
⁣
⁣
Целыми днями человек, считающий себя писателем, ходит по городу. У него нет денег заплатить за жильё, у него нет денег оплатить себе обед, у него вообще мало что есть. Нет даже имени. В каждой из четырёх частей «Голода» герой в какой-то момент оказывается в ситуации, когда непонятно не просто как дальше жить – как выживать. Это ли не страшно? Нет, страшно не это. Будь дело в нищете и безысходности, «Голод» оказался бы шикарным социально-острым романом о незащищенности нижних социальных слоёв; романом, возможно, кажущимся сегодня немного устаревшим. Потому что, нищеты, конечно, и сейчас хватает – но чтобы в европейском городе в мирное время молодой дееспособный человек буквально умирал от голода? Да ну, бросьте! Сегодня, социальная пафосность этого романа казалась бы излишне нарочитой, а проблема главного героя – надуманной. Но в том-то и дело, что «Голод» – не о социальном пафосе. «Голод» – об одиночестве.⁣
⁣
⁣

Дело в том, что и там, «в те дни, когда» герой книги

– его проблема была надуманной. У героя есть возможность раздобыть денег, есть возможность поесть – ему предлагают авансы, его рады угостить обедом, ему готовы дать в долг. И дело даже не в том, что наш безымянный писатель по каким-то причинам не видит всего этого, упускает свои шансы. Он не просто упускает – он бежит их. Они не соответствуют его представлениям о достойном и не существует никого, кто мог бы заставить героя усомниться в его представлениях, скорректировать их.⁣
⁣
⁣
Опять же – нет, он не одинок в смысле отсутствия приятелей и круга общения. Хоть мы и не знаем ничего о его семье, очень мало знаем о его предыдущей жизни и роде занятий – он всё же не оказался в этом городе вдруг ниоткуда и не является всеми избегаемым изгоем и парией. У него есть приятели. У него, по-видимому, есть старшие наставники. Находится даже девушка, готовая его полюбить. Но все они – где-то там, снаружи и у них нет ни малейшего шанса как-то повлиять на дела героя этой книги. Потому что, повторяю опять, «Голод» – про ужас одиночества. А настоящее одиночество, оно как разруха – оно в головах. ⁣
⁣
⁣
В данном случае – в одной конкретной голове. В этой голове есть представление о том, каким должен быть её носитель. В чём заключается его достоинство, как сохранять его, что делать и, главное, что ни в коем случае не делать чтобы не уронить его. Наверное, это можно считать гордыней. Кажется, в отзывах об этом романе часто говорят о болезненном мессианстве главного героя, его неоправданно высоком, губительно завышенном самомнении. Не знаю. Мне его самооценка неадекватной не показалась – всем нам, я думаю, время от времени не хватает всего лишь карандаша, чтобы написать гениальный философский трактат. Чтобы поверить в возможность этого трактата и его гениальности. И зачем вообще жить, если в такое не верить? Нормальная самооценка. Проблема не в ней. Просто у героя есть твёрдое убеждение в том, как надо жить, как надо сохранять себя. Просто в целом мире нет никого, кто мог бы сказать главному герою, что в жизни нет строгих правил, что поступаться ими – не значит поступаться собой, и, в конце концов, любые правила условны и чтобы им следовать, нужно хотя бы понимать в ту ли игру ты играешь. Если Раскольников (с романами Достоевского «Голод» тоже сравнивают регулярно) задаётся вопросом: «Тварь я дрожащая или право имею?», то безымянный герой Гамсуна, запертый в собственных представлениях о том, как надо, раз за разом решает, что он не имеет права быть тварью и продолжает проходить Христианию в режиме Бога. Наблюдать за тем, как у него раз за разом получается ерунда, а он по-прежнему убеждён, что рано или поздно появится корабль – ужасно. Ужасно и завораживающе.⁣

⁣
⁣
И, возможно, именно об это я и спотыкаюсь всякий раз, пытаясь сформулировать свое мнение об этом романе. Я не знаю – прав ли его герой. У меня так до сих пор нет ответа на то, как принимать чужую помощь, не роняя в своих же глазах собственного достоинства. Я не уверен, мудр ли совет Воланда «Никогда и ничего не просите», или всё-таки от лукавого. Мне очень любопытно, почему при разговоре о романе, который намного больше напоминает творчество Достоевского, у меня постоянно всплывает Булгаков… Возможно, именно поэтому мне и хочется, и тяжело говорить о «Голоде». Я не знаю – прав ли его герой, но ещё больше я не знаю: так ли уж он неправ. В конце концов, он свой корабль получил.⁣
⁣
⁣
Нет, всё-таки читать книги – это мощный инструмент познания себя. Во всяком случае, читать хорошие книги.⁣
⁣

"Голод" одна из самых неоднозначных книг, на моей памяти, и всему виной тут главный герой, на протяжении всего повествования его обуревает несколько чувств - голод, гордость, стыд. Лично для меня, в главном герое воплощены две полярности - он вызывает восхищение и в то же время, жутко бесит. Восхищает в нем многое: он не желает писать халтурные статьи, не опускается до попрошайничества, последние деньги готов отдать нуждающимся; несмотря на свое плачевное положение, он готов радоваться каждой мелочи, любое событие может подарить ему искру надежды. Но в то же время, есть в нем кое-что, что раздражало меня - он пытается доказать всем вокруг, что он не нищий. Это желание "казаться, а не быть", вызывает, по меньшей мере, недоумение.

Сознание главного героя, на мой взгляд, слепок сознания интеллигенции. Он писатель, он не может заниматься чем-то другим, ему это даже в голову не приходит. Он не позволяет себе заняться попрошайничеством, он пытается всегда держать марку и не ударять лицом в грязь. Борьба с голодом и отказы редакторов, порывающие веру в себя и в свое призвание, доводят его до безумия. И здесь и кроется самое неоднозначное в романе - а что же надо делать главному герою, как вести себя? Продолжать верить в себя и идти своим путем, или же отложить на время/забыть свою мечту и наняться матросом на судно? Хотелось бы ответить, что нужно выбрать мечту, но пережив с героем все ощущения, начинаешь невольно сомневаться в реальности такого варианта. Для меня вопрос остается открытым.

Исходя из вышесказанного, я не могу даже определить - счастливый у этой истории финал или нет. Герой утолит свой физический голод, а духовный? Неужели труд матроса сможет удовлетворить его?

Прочитав рецензии, можно увидеть, что главный герой мало кого оставляет равнодушным. Книгу стоит прочитать для того, чтобы составить свое мнение о столь неоднозначном персонаже, имя которого нам не известно.

"Голод" читался тяжело, несмотря на то, что объем более чем небольшой и то, что общую идею я более-менее уловила. Никак не получалось полностью погрузиться в атмосферу книги и прочувствовать до мельчайших подробностей каждую эмоцию и мысль главного действующего лица. Может быть, из-за того, что читала в дороге и урывками, может потому что Кнут Гамсун, с творчеством которого я хотела давно познакомиться, не совсем мой собеседник и наставник. Может потому, что у меня вызывал отторжение главный герой, который упал на социальное дно, но при этом постоянно думал и через раз всем говорил, какой он потрясающий и что он, мол, вот-вот создаст шедевр. Иногда все-таки стоит остановиться, оглядеться и понять, что дальше падать уже некуда и все твои грезы и мечты - пыль и пустое. И что резкие движения и окружающие не всегда полезны и могут помочь.
Когда-нибудь очень попозже наверное перечитаю, чтобы эффект присутствия был полным.

Эмоционально затрагивающая книга. Мучительная книга. Книга, которую проживаешь, и происходит это тяжело и болезненно, ведь герой, вместе с которым читатель бродит по улицам холодной и недружелюбной Христиании, голодает, нищенствует, от просто бедности все ближе подходит к грани голодной смерти.

С вами случалось, что нечто жизненно важное для вас зависит от одного несложного поступка, но вы не в состоянии переступить через себя? Не один только голод, но и противоречие между отсутствием выбора и невозможностью бороться со своими мозговыми тараканами терзает главного героя всю книгу. Не слабее физических страданий - страх упасть в глазах посторонних людей и желание казаться себе хорошим, достойным, "честным человеком". Он не может попросить денег, ведь это стыдно. Он, дойдя до последней грани, присваивает сдачу с чужих пяти крон, но не может жить с мыслями о краже и идет к торговцу с повинной. Он отдает с трудом доставшиеся ему несколько грошей нищему - не столько из человеколюбия как такового, сколько из страха, что этот нищий сочтет его бедняком. Его так хочется встряхнуть, накричать: "Ну что же ты делаешь, дурак?!" - но, пожалуй, история героя - яркая иллюстрация ошибочности мнения, что "вот клюнет тебя жареный петух - сразу забудешь о своем "не могу"". Клюнул, но забыть не удалось.

А свет в конце тоннеля все же есть. Хотя финал открытый, и еще неизвестно, не окажется ли этот свет приближающимся поездом. Но хочется верить в лучшее.

Мерзкое состояние голода. Ты можешь быть красивым, умным и великим, но если ты голоден, то ты теряешь силу, ум и величие. А потом ты теряешь свою жилетку вместе со своим любимым карандашом, которым ты написал трёхтомник по философии, или ещё не написал. Ты думаешь только о еде. Даже когда ты напрямую о ней не думаешь, она имплицитно присутствует во всех мыслях и действиях. И ты становишься совсем жалким человечком. Ты уже не красивый, умный и гордый. Ты исхудал, лицо побледнело, волосы сухие, редкие и выпадают, нет сил – ты больше не тот красавчик; ты не можешь думать ни о чём, никакого искусства, ничего прекрасного нет, никаких логических связей – есть только еда, которой, - ха-ха! – нет; ты больше не гордый, ты - жалкий, ибо гордость это очень энергозатратное состояние и оно требует еды и красивого пиджака – с жилеткой! - которого у тебя уже нет. Вы когда-нибудь видели бродягу, который напуган, еле тащит ноги, который ничего не может ответить, выгоняющему его официанту и только невнятно бурчит себе под нос? Он так жалок потому, что нет сил, нет еды, которая даст эти силы, нет красивой одежды, которая даст ему цену в глазах других. Он мог бы почти всё, но нет еды и он не может ничего. Только мечтать, думать и путаться в этом всём, теряться в галлюцинациях и бреде.

Голод – отупляющее состояние. Спутываются мысли и происходящая реальность; между реальностью и ирреальностью почти нет границ. Сказал ты это, или только подумал, или это было с кем-то другим – ничего не понятно, всё смазывается из череды разных сцен в один сплошной бесконечный кадр без начала и конца. Тебя начинают приследовать химеры. Тебя полностью захватывают химеры и утаскивают в свои химерный мир. Тебя отпускает. Твоя мнительность почти переросла в паранойю и рождает косые взгляды прохожих, в каждом человеке, каждом предмете, во всём происходящем чувствуется осуждение, весь мир вокруг сводит на тебя своё внимание и замечает всё, угадывает всю правду о тебе, а тебе остаётся лишь делать вид и бормотать себе под нос оправдания.

Ты сидишь на скамейке и хочешь написать статью, чтобы выбраться из этого ужасного состояния. Наблюдаешь осенние деревья, жёлтые листья, которые падают на землю, в которой роятся мириады мерзких насекомых и букашек, которые никак, несмотря на приход осени, не хотят дохнуть или хотя бы засыпать в этой гнили. Ты сидишь и мысленно пишешь статью, но эти букашки кружат вокруг тебя, уводят тебя в свой мир опавших листьев, затаскивают своими маленькими цепкими лапками, словно щупальцами огромного спрута, тянущими на дно океана. И ты переносишься из мира опавших листьев в мир глубоких морей и тонешь, даже не пытаясь сопротивляться, а лишь беспомощно сетуешь на злую судьбу, временами негодуешь, но как-то неуверенно, бессильно, и насекомые побеждают тебя. Но всё это – нереальные чувства. Единственное реальное чувство – голод. Ты хочешь есть. Это возвращает тебя к реальности. Нет насекомых, нет спрута, ты не тонешь. Сидишь и тупишь, пытаешься написать статью. Вскоре снова случается петля, очердная игра галлюцинаций и реальности. Единственное на что способно твоё сознание в таком положении это попытаться отдалить тебя от восприятия реальности как можно дальше. Оно подсовывает тебе фантомов, за которых ты цепляешь и – о, чудо! – ловишь их, чувствуешь их, будто они есть на самом деле у тебя в руках. Мир прекрасен, всё хорошо, всё совсем не так, как было и есть, и ещё чуть-чуть и у тебя будут деньги (точно будут, считай, что уже есть… да нет же, они уже есть), ибо твоя гениальная статья самая лучшая на свете и ты уже её вроде бы написал, но тут… но нет – всё рушится, ты выходишь из иллюзии и понимаешь, что стоишь в холодный осенний день, легко одетый, под дождём, голодный, и с одеялом под мышкой, и нет никакой статьи, и у тебя нет дома. Стоишь, мёрзнешь, хочешь есть и не знаешь, что делать. В кармане нет денег, под курткой нет пиджака.

Как полезно и даже в чём-то приятно поголодать день-два, зная, что у тебя в кошельке лежат хрустящие купюры, что завтра ты выйдешь на работу и через неделю получишь деньги. Совсем другое голодать от того, что у тебя нет этих купюр. И самое главное – у тебя их не будет. Порочный круг парадоксов: ты не можешь работать, потому что у тебя нет сил, чтобы работать, потому что ты голоден; потому что у тебя нет денег, которые надо заработать, чтобы купить пищу и иметь силы работать. К чёрту грубый труд руками, он для черни! Но ты даже не можешь написать дрянную статейку для бульварной газетёнки потому, что даже для самых дряных мыслей тебе нужна еда. Тебе надо писать статейку для мира сытых, а ты – голоден, ты не из их мира, ты говоришь на другом языке и должен заниматься другими вещами. Ты не просто говоришь на другом языке, ты существо другого порядка. По сути ты уже и не говоришь, а находишься в пограничном состоянии, состоящим из галлюцинаций и бреда. Разум без пищи перестаёт фильтровать глупости и каждая спонтанная мысль становится фундаментальной основой твоего существования, на каждую такую глупость громоздится надежда спасения жизни.

Есть усталость, а есть переутомление; есть любовь, а есть страсть; есть боль, а есть страдание; бывает, что не выспался, а бывает затяжная бессоница; есть стресс, а есть депрессия. Бывает, что хочется есть, а бывает голод. Это разные состояния. Это крайние степени крайностей, которые меняют человека – влюбившись мы ещё остаёмся собой, а страсть меняет нас полностью.

«Голод» – это книга о том, как нас меняют крайности. Собственно, ради этой простой мысли, я и написал всё это.

Я дорвалась до этого автора и пришла в восторг от стиля, как же прекрасно он пишет, какой язык (поклон переводчикам).

И так, что я имею:

• писатель/журналист (в прошлом возможно успешный) - 1 шт.
• Голод (физический и вдохновенный) - 250 стр.
• нытье - пол-книги
• совесть - 1/4 книги

  Писатель/журналист - весьма отталкивающий безымянный персонаж, нищий, но не попрошайка, ибо гордый. Стремится зарабатывать себе на жизнь сочинительством, но не всегда успешно, что приводит к тому, что он продает имеющиеся в наличии вещи в ломбард. Играет крайне неприятные шутки с прохожими.

Замечательный образец классической литературы.

Новежский писатель Ян Хьерстад написал, что "Голод"- это «первое произведение в мировой литературе, где самосознание является главным героем" и  с этим полностью согласна. Удивляет, что это первый роман Гамсуна: настолько зрелым кажется произведение, настолько продуманным. И в первом же произведение он вводит "stream of consciousness-teknikk" (прием потока сознания), который сыграет огромную роль в истории современного романа.

У главного героя, имени которого автор сознательно не называет (но мы знаем, что роман во многом автобиографичен, потому мысленно я называю молодого человека именем Кнут), четко прослеживаются два вида голода: самый первый и самый важный - это голод физический. И второй - голод духовный. Они тесно связаны друг с другом. Когда живот сводит судорогой, перед глазами все плывет, не может быть радостных мыслей. Физический голод перетекает в духовный, главный герой понимает, что сам во многом виноват в своём настолько невыгодном положении: например, выбрал не ту профессию, слишком годр, не умеет принимать помощь, вспыльчив и склонен совершать необдуманные поступки. В конце, к моей радости, он принимает решение наняться матросом. Уверена, это спасет его как минимум от физического голода, а там, окрепнув, душевное равновесие само собой восстановится, главное, с непривычки не свалиться за борт)))

Герой романа практически ежедневно находится на грани истощения от голода, а психика его в пограничном состоянии. Нет, он не сумасшедший,  потому что не смотря на полуобморочное состояние, отдавленные колесом пальцы, стружки и камешки во рту, дабы заглушить голод, совесть его жива, она не дремлет. Мы это видим по тому, например, что когда молодой человек присваивает сдачу от тех денег, которые он не платил, он, не смотря на то, что потратил их все, приходит с агрессивной покаянной к продавцу (вот гордыня героя феноменальна и поразительна!).

Вначале, когда я еще и половины романа не прочла, меня посещали мысли, наподобие таких: "Ах, бедный, его талант не признают! Он же, наверное, гениальный писатель!". По мере прочтения я начинала осознавать, что человек просто не на своём месте или ПОКА не на своём месте, оттого и все беды (может не все, но многие). Он возомнил себя великим писателем и считает, что надо только дождаться вдохновения, но ведь писательство - это в первую очередь огромный труд, а не вспышки озарения (они имеют место быть, не спорю!). И  если бы он устроился тем же юнгой еще вначале романа... не было бы и самого романа и галлюциногенного голода.

P.S. В статье "Психологическая литература" Гамсун пишет: «Я хочу создавать своих людей, как я ощущаю их, а не как предусматривает позитивизм; я хочу заставлять моего героя смеяться тогда, когда просвещенные люди думают, что он должен плакать». Это многое для меня объясняет в его романе. Мне еще предстоит в ближайшее время прочесть его "Трилогию об Августе"... интересно, будет ли так же мрачно?