Chłopi

Роман "МУЖИКИ" Владислава Реймонта представляет собой масштабное полотно сельской жизни польских крестьян 19 века (по моим расчетам, ибо в книге привязок к датам нет).
Книга написана превосходным классическим слогом с красивыми вкраплениями описаний природных явлений всех времен года. Автор также досконально и глубоко прописывает характеры многочисленных героев.
Ягна - первая красавица и модница на селе, по природе своей страстная девушка, влюбляется в чужого мужа, а выходит замуж за богатого старика, умного, ревнивого, жестокого Мацея
Антек - сильный, властный, подчиняющий своим желаниям, женат на кроткой, вечно хныкающей Ганке, которая впоследствии круто изменит свой жизненный сценарий благодаря лишениям и страданиям
Доминикова - мать Ягны - расчетливая, ушлая, жесткая сверх меры с собственными сыновьями, матриархальная особа, финал жизни которой ужасен, но закономерен
Рох - светлый божий человек, мудрый, добрый, луч света в царстве непросвещенности, зависти, страстей, злобы
Юзька - славная девчушка, на долю которой выпало немало слез и труда, несмотря на богатую семью, в которой она родилась.
Героев в романе много, но ты сближаешься с ними быстро, и вот уже ты переживаешь за них, страдаешь вместе с ними от невостребованной любви/голода/боли/холода, проклинаешь или защищаешь, возмущаешься или наставляешь...
Очень хорошая книга, рекомендую!

"Бегут гости по липовому мосту"
польская народная загадка

Что это?
Не знаете? Эх вы, ее каждый ребенок отгадает.
Это... горох в решете

А вот еще:
"Липовое дерево весело поет, а лошадь на баране хвостом машет"
"Родится в рубашке, а ходит голый"
Ответ: скрипка и сыр
Гм... Как это?....

Чужая душа - потемки, а уж польская для меня так вообще загадка.
С первой до последней страницы я изо всех сил пыталась постичь сермяжную правду польского народа, но так и не продвинулась дальше братьяпилотовского "ничего не понимаю..."

Начнем с ребятишек - самых эпизодических персонажей. Они нахлебники, зато будущие работники, поэтому особо не унывают и предаются невинным детским забавам:

Какой затейник. А перышки паренек взял из живого петушка - поймал и начисто ощипал, чтоб в крылышки навтыкать.

Это не какое-то хулиганье, а самая обычная деревенская ребятня. Такой вот у них досуг. Взрослые бывает пожурят, но для некоторых забавы как забавы. Умирающая старуха Агата вон даже радовалась, что не забывают и покидывают в нее камешки, чтоб не заскучала.

Не понимаю я поляков. Я вижу, что автор предельно откровенен, честен и описывает жизнь своих предков, а может и современников, как есть. Я была заворожена, полностью погрузилась в неторопливые сельские будни.
Но то ли в силу менталитетной несовместимости, а может из-за собственной косности и ригидности , у меня никак не получалось поймать волну. Казалось бы горе и радость, труд и праздность, любовь и ненависть у всех народов похожи. Нам ли не знать, что такое долюшка женская, что такое гнуть спину и в зной, и в слякоть ради хлеба насущного, что такое в 10 лет вкалывать наравне со взрослыми, что такое безудержное веселье с богатым столом, пьянками, плясками, драками и задушевными песнями.
Казалось бы поляки те же славяне, ан нет - "нет ребята, всё не так, всё не так как надо".

Я никогда не смогу понять отсутствия теплоты и сердечности между близкими, между стариками, родителями и детьми.
Каждый сам за себя... и это ужасно.
Больше всего меня шокировало, что для Реймонта такие отношения совершенно естественны. Какими бы он красивыми словами не описывал страсти баб и мужиков, я никак не могла им посочувствовать и сопереживать.

Это что же за люди то?
Как можно жить с помирающим мужем в одной комнате и не дать ему воды напиться, но сидеть стричь бумажные картинки?
Как можно выгнать своих родителей побираться, после того как они отдали тебе всё свое добро?
Как можно, отправляясь за хворостом в буран вместе с больным стариком-отцом, не подождать его свалившегося, а бросить замерзать в сугробе?
Как можно убегать развлекаться, когда животные не доены, не кормлены и надрываются в крике?
Как можно пить-гулять-веселиться и даже не заглянуть к своему умирающему работнику (не то что помочь, накормить-напоить)?
Любая ситуация, любой эпизод вызывали когнитивный диссонанс.
Сначала умилялась, вон как дружно соседи друг другу в полях помогают. А потом выяснилось, что никакой дружбы - это нанятая раб. сила да помирающие зимой с голоду отрабатывают выданную им в долг горсть крупы.

Положительных персонажей нет, отрицательных тоже... Впрочем любых людей нельзя делить на плохих и хороших. Здесь другое. Все герои как с чужой планеты, и я с ними как на непересекающихся плоскостях. Не могу принять, пытаюсь не осуждать, но, увы, именно это и хочется делать.
Никакие витиеватые описания природы не могут затмить мне, бесконечную грызню.
Грызутся за землю, но не так уж и рвутся ее возделывать. Любое происшествие - и работа простаивает.
То вселенские страдания, что без мужиков поля обрабатывать некому, везде разруха и упадок. Вернулись мужики и что... засели в корчме, а автор их оправдывает - отвыкли мол, чего уж...
Грызутся друг с другом, с родственниками, с родителями, с детьми, с соседями, с евреями, немцами, панами... пытаются урвать кусок послаще.
Какой-то естественный отбор.
Сначала пришла пора бабам рожать, потом или добро от детей стеречь, или добро за счет детей приумножать, или таки детям отдать, но потом по чужим углам мыкаться, вкалывая пока не помрешь.

Может быть всё-таки роман - это авторское видение? Не верится, что всё так плохо.
Стала вспоминать, каких еще поляков я читала. Вспомнилось двое, авторы отличные, книги любимые. Но...
Наталия Роллечек - автобиографический роман "Деревянные четки" - мать отдает дочку в монастырь из-за голодухи и нужды и наотрез отказывается забирать обратно, несмотря на то, что ситуация слегка устаканилась, а девочка на коленях умоляла спасти ее из того ужаса.
И даже обожаемый мной Ян Бжехва в своей "Академии пана Кляксы" повествует о своего рода интернате, где опять же нет места детско-родительским отношениям.
Очень печально осознавать, что Реймонт очернил в моих глазах целый народ.

И пусть центральным персонажем была душевная мука Ягды, я так и не смогла проникнуться вопросом "блядь она - или право имеет"...
Сейчас я больше озабочена поиском жизнеутверждающего польского писателя. Чтобы вернуть утерянное - "братья славяне".

Пять дней, пять долгих мучительных суток я думала, что написать. Днями и ночами я перебирала слова, собирала мысли и пыталась вынести на обозрение что-то внятное. Но почему-то все казалось очень банально, просто и неинтересно.
Все слова оказывались недостойны и какими-то легкими для такого монументального произведения; все мысли – заезжены, и рецензия получалась заурядная и совершенно не передавала мои чувства и эмоции после прочтения.
Совершенно не хочется обсуждать те глобальные, повсеместные человеческие проблемы, которые описаны в «Мужиках». Кто-то увидит там много, а кто-то не увидит ничего; один будет осуждать одного героя, а другой этого же героя любить. А почему? А потому что это жизнь, самая обычная жизнь со своими проблемами, заботами, радостями и горем; жизнь и смерть; любовь и ненависть; злость, зависть и взаимная поддержка.

«Мужики» - это история отдельного человека и целой деревни…
«Мужики» - это история о тяжелом труде и простых человеческих радостях…
«Мужики» - это история о любви и страсти…
«Мужики» - это история о семье, о ее ценности и взаимоуважении…
«Мужики» - это история о зависти, злобе, коварстве, ревности…
«Мужики» - это история о мужиках.

Если не знаете, что почитать – читайте «Мужиков».
Если хотите понюхать простой деревенской жизни – читайте «Мужиков».
Любите семейные саги – читайте «Мужиков».
Есть свободное время – читайте «Мужиков».
И если не читали «Мужиков» - читайте «Мужиков»

Липцы, польская деревня конца 19 века. Осень, лето, зима, весна. Мягкое теплое бабье лето, зимняя стужа, сушь и засуха, долгожданный дождь, летнее разнотравье и разноптичье. Хорошо было в Липцах два поколения назад, людей мало, земли много. А сейчас много бегает по Липцам ребятишек, слишком много. А взрослые дети у отцов своей доли требуют, своей земли. Хозяевами стать. А как на старости лет своего лишиться? Земли они требуют. Ведь земля кормилица, без нее по чужим углам мыкаться, христорадничать только. А молодые эти не хозяева еще, им бы только в корчме у Янкеля сидеть, водку глушить да за юбками бегать. Тесно стало с детьми в Липцах. Молодые хотят, старые не дают, и оглушенные взаимной ненавистью и обидами, подымаются дети на отцов.
А если к этому конфликту добавить еще конфликты семейные, любовь, зависть, ревность, конфликты социальные – пан лес продает, немцы рядом селятся, власти русскую школу строить заставляют, да и просто сплетни-пересуды деревенских кумушек и сплетниц (ведь деревня – маленький мирок, где все на виду, и даже невиннейшее событие просто в пересказе превращается в не пойми что, а если историю излагает-выкрикивает сторона обиженная, так такими подробностями обрастет, что авторы серии «Очарование» нервно покуривают в сторонке), то остается только завидовать мастерству автора, который создал этот нервный, завистливый, злой, склочный и достоверный мир деревни.
А ведь кроме этого будет еще и отправление религиозных праздников, и звон сигнатурки, крестные ходы и пилигримки, обход деревни ксендзом, его решения и советы. Народная обрядность и традиции. Посиделки и танцы в корчме, свадьбы, похороны, раздел имущества. Защита своего: своей земли, своего леса, требование своей, польской школы.
И жестокость матери, защищающей своего сына. Он станет ксендзом, самым уважаемым человеком в деревне. И мать пойдет на все, скажет любые слова, предпримет любые действия, чтобы защитить его от опасности. В Липцах и без Ягуси горят нешуточные страсти. А она придает им еще больший накал и жар. Первая красавица на деревне. Красавица с медленной душой, очнувшаяся от своего сна очень поздно. Полюбившая не того, кого можно. Мать понимала в ней чуть больше ее самой и уговаривала подождать, решить со сватовством иначе. Да тогда Ягусе было все равно, за кого идти. А вот потом стала она виноватой и за то, что с чужими мужьями спит, и за то, что не спит, тоже. А ведь она толком и не понимает, в чем виновата, ведь ее чувства к Ясеку не таковы, как чувства к Антеку или Матеушу.
Возможно, прислушайся она к совету Роха, не вырвись у Ягустинки неосторожное слово, не будь Ясек будущим ксендзом, – все было бы не так.

В своей книге «Мужики» Реймонт описал один год из жизни польской деревни конца девятнадцатого века, но за этот год перед читателем, по-моему, предстают целые жизни десятков крестьян… Я очень люблю деревенскую прозу, поэтому книга, в целом, доставила мне удовольствие.

Слогом и стилем изложения я наслаждалась от начала и до конца прочтения. Описания природы, быта, которые я обычно пролистываю, тут просто завораживали. Именно они погружали в эту особую деревенскую атмосферу. А описания почти забытых традиций и обрядов? О, это просто великолепно.

Неожиданным для меня оказались отношения между родителями и детьми. Столько стычек и драк из-за наследства, которое еще и делить то рано. Но в свете недостатка земли, наверно, этому можно найти объяснение и оправдание. И если уж совсем умничать, то можно вспомнить пирамиду потребностей Маслоу, где на нижнем уровне физиологические потребности (голод, жажда, половое влечение и т.п.), дальше безопасность и только выше уже все остальные потребности – любовь, уважение и почитание и т.д. У большинства героев книги даже самые простые потребности – голод, жажда – не удовлетворяются. Уж что тут говорить про все остальное. Какое тут почитание родителей. Тут уж урвать чего и побольше.

Отношение к основным героям у меня менялось на протяжении книги.

Мацей Борыня Это колосс. Настоящий хозяин. Про него писать особо и не чего. Разве что позарился на молодку, за это и поплатился.

Антек Сын Мацея. Самый неприятный персонаж. Тюха и рохля. Сначала постоянная война с отцом, дележка шкуры неубитого медведя. Потом пьянство, таскание за чужой юбкой. Потом острог, освобождение, власть. И я ждала, что став хозяином, он изменится, но нет, чуда не произошло. «Каким ты был, таким ты и остался…» Какие-то проблески изменений к концу книги есть, но не в этой жизни.

Ганка Жена Антека. Вот она меня приятно удивила. Сначала такая серая мышь, плакса, забитая жена. А потом она показала себя жесткой хозяйкой. Думаю, в жесткости и властности она бы не уступала Доминиковой.

Ягна третья 18-летняя жена Мацея. Ягна, Ягуся… Милая несчастная девочка. Именно она у меня на протяжении всей книги вызывала самые противоречивые чувства. Я ее и презирала, и смеялась над ней, и жалела ее. В итоге, по-моему, это самый яркий и несчастный персонаж этой книги. Ягну с детства мать баловала. На красивую девочку всегда заглядывались мужики от мала до велика. И в результате досталась она 60-летнему старику. Вот представьте, вместо молодого горячего тела обнимать ночами старика, вдыхать запах старческого тела. Она молодая и чувственная. И муж ей нужен был под стать. Вот и искала она это на стороне. За это и поплатилась. Современные то кумушки не прочь промыть косточки такой девице, а про то время, да еще и в деревне, и говорить нечего.

Мужики В общей своей массе. Хоть роман и называется «Мужики», особо мужиков я не увидела. Кроме Мацея Борыни сплошные рохли. Только водку пить да за бабами волочиться – вот и все интересы. Так многие вздыхали по Ягне, а на защиту ни один не встал.

Бабы даже не так – бабьё. Вот это просто отдельный персонаж. Даже разделать их на отдельных личностей не могу и не хочу. Такое скандальное, завистливое, злобное стадо. Все интересы – перемывать друг другу кости. А еще ныть по поводу и без повода. Не удивительно, что эта серая постоянно визжащая масса устроила расправу над яркой Ягной. Это было вполне ожидаемо. Еще в самом начале книги я вспомнила рассказы своей бабушки, что раньше в деревнях таким девицам задирали юбку на голову, обмазывали их дегтем, обваливали в перьях и гнали по деревне.

В целом, после прочтения книги осталось ощущение, что посмотрела «Дом-2». Те же скандалы и склоки, то же распутство. И даже свое лобное место есть – костел, где ксендз в роли Собчак вещает с амвона и поучает свою паству, как правильно жить надо, а сам тайком свой скот на чужом поле ночами пасет.
Прямо напрашивалось в конце «И мыыыыы счастливы!»

Столько лет прошло, а ведь ничего, в сущности, и не изменилось.

Нет, мне роман очень нравился. Я его порекомендовала многим знакомым. Но конец, по-моему, все смазал и оставил дурное послевкусие.

Читалась книга неспешно, как сама природа в книге меняла времена года, всему свое время, а польские крестьяне как раз и живут ритмами земли: они к ней привязаны, она их вдохновляет на плохое и хорошее. И на бунт против отца и матери ради своих моргов, и силы работать в одного хуже лошади ради своей землицы, и на восстание и убийство лесника ради своего леса, вся деревня поднимается в едином порыве ради земли, . И жизнь их проста и подчинена ритму хозяйства. Все трудятся, трудятся тяжело, стараются взять все, что только можно.

И нет ни одного однозначно положительного персонажа и героя, все показывают и плохое и хорошее, живут просто, выплескивая свои эмоции в нехитрых празднествах или в разгуле и ссорах, местами доходящих до кровопролития и ужасных травм. А если любят, то тоже не сдерживая себя, глянуть на Ягну, так она же один сплошной инстинкт, ни сказать не могу, ни вымолвить, но хочу любви, простора, чтобы тело млело и сердце замирало. Вот и вся деревня так, инстинктивно зарождается хорошее волной (помощь Шимеку и Настусе) и плохое (убийство лесника, изгнание Ягны). И не может это обуздать религия и просвещение, хотя костел и ксендз, его проповеди и молитва значат для поселян много, по описаниям церковных торжеств видно, что души тянутся к свету и прощению Божьему, но вновь берет верх народная низовая натура, что сметает все перед собой на пути, если развернется она во всю ширь.

Очень масштабный и интересный роман о жизни крестьян. Автор достаточно подробно описывает повседневную жизнь простых людей, их быт и устои. В романе подробно описаны все герои, каждый характер уникален. И не может сломить никакая тяжелая жизнь деревни, желание бороться за лучшее. В романе на фоне повседневной жизни бушуют страсти. А какие в романе замечательные описания пейзажей, какой яркий, сочный язык! Чтение приносит сплошное удовольствие! Такие романы обязательно нужно читать, чтобы лучше чувствовать всю многогранность языка и стиля.

Возможно это замечательная книга, но мои героические попытки осилить её в течение нескольких месяцев не увенчались успехом.

Ещё со школьных уроков литературы я поняла, как скучна и блёкла крестьянская жизнь и что не все писатели прошлого могли подать её так, чтоб даже наши поколения, чья жизнь идёт в быстром темпе, были в ней заинтересованы.

В принципе, сюжет неплохой. И мне очень понравилось, что автор разделил историю на четыре части, обозначенные каждым временем года. Таким образом можно рассмотреть детально жизнь крестьян. Проблема в том, что смотреть особо нечего. Их жизнь в целом монотонна, привержена традициям и обрядам, описание которых представлено впрочем довольно детально в романе.

Из интригующих моментов - линия взаимоотношений Ягны-Борыны-Антека. К сожалению, к кульминации я так и не добралась, потому что засыпала в процессе прокрадывания к ней. Типичная история: в селе есть красивая девушка, о которой мечтают все. Кому-то даже удалось побыть с ней, оттого по селу уже идут слухи о её непотребном поведении. Пришла пора девке выходить замуж. Сколько сватов ни посылали, никому не удалось заполучить согласия. Но тут понравилась она самому богатому крестьянину деревни, вот незадача только - он стар. Нехорошо ведь будет старому и молодой, а как хочется. В итоге, старик решается и делает предложение. Его принимают. Назревает конфликт с детьми. Мать невесты требует переписать на будущую жену землю, которую уже давно ждут дети, живущие с отцом. Если бы дело было только в земле, вопрос возможно бы решился, но нет. Сын-то влюблен в мачеху. И периодически он вспоминает, как где и когда делились они жаркими объятиями (а может и не только). Невеста тоже неравнодушна к сыну. Ах, если бы он был не женат.

Вот если бы автор пытался сосредоточиться на конкретной истории, например, этой, было бы замечательно. А то иначе очень много всего и ничего в итоге, я как читатель растекаюсь и теряю интерес, буквально заставляя себя читать каждую страницу.

Многие моменты напомнили "Войну и Мир", а ещё я не раз возвращалась мыслями к "Тихому Дону", что ещё раз доказывает, что жизнь крестьянства и близких им сословий одинакова везде. От жатвы до жатвы. От драки до драки. От сплетни до сплетни. И, конечно же, ходоки со странными историями, которых все с радостью принимали и слушали их бредни о том, каков есть сей мир за кордоном.

Если у вас есть время на чтение монументальных произведений, которые для современного человека порядком затянуты, то эта книга для вас. Если вам хочется окунуться в жизнь крестьянства, то точно стоит читать эту книгу, потому что здесь вам целый год из их жизни, который благодаря авторским приёмам, если верить критикам, становится "безвременным", что лично меня ещё больше ужасает и угнетает. Также если вас интересуют крестьянские традиции и обряды, то однозначно советую книгу.

Про себя могу сказать, что возможно вернусь к чтению этого произведения. Всё-таки история Антека и Ягны меня отчасти зацепила, хоть и все мы знаем, что ничем хорошим это не закончится.

*Крестьяне всюду одинаковы (польск.)

Из моего окна видны заснеженные поля, местами поросшие невысокими соснами. В этих полях летом растёт картофель – многие тысячи картошек, целая картофельная армия. Видны дальний лес на горизонте и небольшой березовый бор по соседству. В бору топко и мокро – протекающий ручей создал там болото. С чердака виден купол церкви в соседнем посёлке; церковь та старинная, деревянная.

Более всего нравится мне, когда восходящее солнце заливает ровным светом окрестные земли, и ветерок дует, навевает прохладу, и воздух такой свежий, что хочется себе легкие объёмом с воздушный шар, чтобы надышаться вволю. Такого воздуха не бывает в городах, как не бывает там такой чистой вкусной воды и такой плодородной земли. Облака по небу бегут, такие белые и огромные, красивые до невозможности, а бывает и так, что соберутся тёмные тучи, и гром гремит, и ветер задует, сильный, порывистый, и тогда, в свете молний, когда побелеет небо, деревянный дом уже не кажется надёжным укрытием.

За домом есть сад, а в нём растёт много чего: и морковь, и капуста, и картошка, и прочие овощи, и фрукты, и ягоды. Сейчас, где-то под снегом, дремлет чеснок, ждёт своего часа, а облепиху и рябину, ту, что не собрали, уже птицы подъели. Пусть едят да привыкают, может, летом прилетят. Живности у нас нет, но мы прикормили соседских котеек, и те решили для нас проблему крыс.

Хорошо владеть землёй, и ещё лучше быть на своей земле хозяином, возделывать её, пахать, засевать, растить и собирать урожай. Необыкновенная это радость, скажу я вам, дождаться первого огурца! Мои предки по обоим линиям были крестьянами, так что, весьма вероятно, любовь к земле у меня в крови.

И, может быть, именно поэтому мне так близки все те природные красоты, которые сочно и красочно описывает Владислав Реймонт в своём романе «Мужики». Реймонтовская природа глубока, восхитительна и первозданна. Солнце греет, наливает золотым светом колосья, но оно же и иссушает их, сводит на нет всё труды. Ветер, разгулявшись, валит с ног, рушит заборы и сараи, уносит крыши, но способен быстро просушить размокшую дорогу. Вода может долго литься с небес, тогда она заливает всё вокруг, так, что даже не выйти из дому, да и незачем выходить; но без воды не будет хорошего урожая, а если пересохнет река, то перестанет работать водяная мельница, и негде будет намолоть муки. А земля... земля – кормилица, главная и безусловная ценность, без земли не будет и хорошей жизни, никак и никогда, любой коморник, вынужденный работать на чужих наделах, вам это подтвердит. В любой деревне найдутся те, что побогаче, и те, что победнее; немало будет и совсем нищих, влачащих жалкое существование. Социальное расслоение в деревенской среде велико, и отличить богатого от бедного не составит труда.

Реймонт, сын сельского органиста, несостоявшийся ксендз, хорошо знал деревню, её быт и нравы. В своём произведении он рассказал о целом годе жизни захолустного польского селения под названием Липцы, небольшой деревушке о сорока дворах. Тесно стало в деревне, ведь народу всё прибавляется, а земли больше не становится – куда не плюнь, попадёшь либо в соседа, либо на луг помещика, который живёт в имении по соседству. А коли так – жди беды. Издавна из-за земли шли войной друг на друга, брат на брата, сын на отца, сосед на соседа. Так будет и здесь. Не могут крестьяне без земли, чахнут, тоскуют крепко. Жизнь крестьянская тяжела неимоверно, но ещё тяжелей – голод и холод, ведь без земли не сделаешь запасов на зиму и не дотянешь до весны. А там ведь и посевную надо осилить, и дожить до жатвы. Как прокормить семью, где достать зерна для скотины, как сохранить картошку на посадку, где взять дров, смену одежды, денег для уплаты податей и долгов – великое множество задач стоит перед деревенскими жителями. Поэтому хорошо бы, чтобы жили они дружно и помогали друг другу, да не всегда это выходит: этих зависть гложет, этим злость лютая завладела, другим гордыня, а третьим похоть, а четвёртым – жажда наживы. Крестьяне – люди простые и необразованные, и человеческие грехи им не чужды. Но не чужды и добродетели: милосердие, доброта, взаимовыручка и великодушие.

Всё это есть произведении Реймонта. За год сменятся четыре временных сезона, и будет в них столько всего, что можно долго читать, восхищаться и перечитывать вновь. Будут и праздники, и вражда, и свадьбы, и измены, будут горести и радости, будут солнечные дни и дни ненастные. Будет и любовь, и страсть – им в романе отведено одно из главных мест. Они во все времена играли важную роль в людском обществе, и без них сей «народный эпос» никак не мог обойтись.

В оригинале роман называется «Chłopi», сиречь – холопы, мужики, крестьяне в целом. Так что речь в «Мужиках» пойдёт и о мужчинах, и о женщинах, и о детях – то есть, обо всей деревне целиком, о взаимоотношениях внутри и вовне неё, о сельской жизни, больших тяготах и немудрёных радостях крестьянской жизни.

Возможно, переводчик решил озаглавить произведение так потому, что в Российской Империи, в состав которой Царство Польское входило аж с 1815 года, подсчёт крестьян вёлся исключительно по «душам мужского пола» и с них же уплачивался подушный налог, то есть, именно мужик был в сельской местности основной экономической. Он же обычно был главой крестьянской семьи, и без него сельские работы были очень затруднены, особенно в период сева. Это главенство и привычка верховодить не всегда были к добру, о чём Реймонту удалось рассказать очень доходчиво. Он настолько подробно и достоверно описал крестьянскую жизнь, что к концу книги я как будто сам поселился в Липцах, настолько близко стали мне проблемы её обитателей. Я даже задумался, чем бы в феврале я кормил своего кота и питался сам, а также прикинул размер своего «надела» (примерно одна шестая часть «морга»). Персонажи «Мужиков» стали моими соседями, и весь быт прошёл у меня перед глазами, как наяву. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что палитра персонажей широка, как в настоящей жизни. Здесь есть все типажи, и в них любой без труда узнает людей из своего окружения. Каждый грешен, и каждого можно понять, к каждому можно войти в его особое положение. Они все правдивые, и, как водится, правда у каждого своя. И они такие родные, такие свои, что сердце иной раз волнуется – а как же им удастся справиться с очередной проблемой?

Что интересно, раймоновским крестьянам нет дела до национального освободительного движения разгромленной шляхты. «Паны воюют, а у мужиков от батогов рёбра трещат» - так говорят меж собой селяне. При этом они хранят традиции своих предков, свою культуру и свой язык, а также религию. И нисколько при этом не отличаются от украинских и русских крестьян. Те же времена, и нравы почти такие же, только имена немного другие, и попа обзывают ксендзом, да и молятся не по православному канону. Но ведь это совершеннейшие мелочи – а крестьяне всюду одинаковы.

Владислав Реймонт был выдающимся писателем и искренне любил Польшу. Из-под его пера вышло немало произведений о польской истории и о самих поляках. Роман «Мужики» по праву считается вершиной его творчества; за него же он удостоился Нобелевской премии в 1924 году.

«Мужики» восхитительны, как сама жизнь. А жизнь – даже такая трудная, как у безземельных крестьян – чертовски прекрасная штука.

И сотворил Всевышний землю, и небо, и все живое, а в последний день сотворил человека по подобию своему, чтобы возделывал он и охранял сад Эденский. Но, совершив грехопадение, Адам утратил рай и был обречен в поте лица трудиться и выращивать хлеб на проклятой из-за него земле до самой смерти. Ибо прах ты, и к праху возвратишься. И так и повелось, что человек и земля стали одним целым и друг без друга существовать не могут. Вся жизнь человека подчинена законам природы, которые невозможно изменить. Каждое время года приносит свои хлопоты и заботы, а мужик лишь следует природному циклу и работает, работает, работает, ни выспаться, ни передохнуть, и нет у него ничего более святого, чем родная мать-земля.

Деревня Липцы – маленький, закрытый от посторонних глаз микрокосм, один из тысяч, со своим особенным характером. Она, как живой организм, спит и дышит, горюет и веселится. Когда внешние обстоятельства или дефектный элемент, случайно возникший внутри устоявшейся системы, пытаются нарушить заведенный уклад, она сопротивляется изо всех сил, даже ценой человеческой жизни.

Ягна как раз такой дефектный элемент. С одной стороны, она вроде бы участвует в жизни деревни, но с другой стороны, все это, такое приземленное, ей совершенно неинтересно. Она сама по себе, черпает силу не в земле, как Ганка и другие, а в любви, которой она отдается безоговорочно и беззаветно, не важно, что или кто стоит на пути: ее чувства глубоки и кристально чисты, ее звездная душа необъятна и бессмертна. Она не считает себя виноватой ни в чем, обвиняя во всем мужиков, принуждавших ее к близости, как никто не виноват в том, что его сердце способно любить. Она не понимает, что вызывает в мужчинах непреодолимую, как гроза, сказочного масштаба страсть, которая в итоге оборачивается против нее и сжигает бедную Ягусю дотла.

Деревню раздирают склоки и тяжбы, борьба за каждый клочок земли – дети вырастают, места не хватает, но и уйти от родной земли сил нет. Так и варятся все липецкие в одном большом котле, как в настоящем аду. Однако Липцам приходится противостоять и внешним обстоятельствам. Если в рамках внутреннего конфликта перед каждым из жителей встает моральный выбор, то внешний мир покушается на право деревни жить так, как жили их деды и прадеды. Мужики оказываются в противоречивой ситуации: они считают себя хозяевами земли, однако для чиновников и помещиков они всего лишь батраки, с мнением которых считаться нет необходимости. Да и нет у них никакого мнения, как нет ни лидера, ни нужных знаний. Что они знают, кроме своего единственного предназначения – возделывания земли? Только из-за земли смогли мужики однажды объединиться в едином порыве, но и тут внешний мир оказался, естественно, сильнее: массовый арест повредил и им, и их бабам, и их земле.

Внутренний конфликт требовал, чтобы каждый из жителей отделил себя от толпы и самостоятельно осознал, где добро, а где зло. Внешний конфликт требовал, чтобы вся деревня сплотилась и встала на защиту своих устоев. Трагедия заключается в том, что в обоих случаях Лицпы, сделав все наоборот, потерпели разгромное поражение и теперь, пожалуй, обречены.

От ужасающей нищеты, от отношений отцов и детей сердце щемит больше всего. Удивительно парадоксально, что человек не может выжить один, но при этом безгранично одинок. Он умирает в одиночестве и в одиночестве пытается справиться с напастями и невзгодами, тем временем рассеивая себя без остатка. Вся жизнь этих бедняков – юдоль страданий. Они с тоской глядят на улетающих на юг птиц, мечтая о свободе, но покоряются судьбе и хотят, как Агата, в смерти обрести покой и умереть достойно. А все остальное – сплошной мрак, тлен и пузыри на воде.

Это роман, не побоюсь этого слова, эпический: столько любовно выписанных характеров, знакомых ситуаций, важных посылов. Изящное повествование одинаково поэтично описывает и страшную нищету, и навозные кучи, и цветущие поля. Неразрывная связь человека и природы подчеркивается всеми способами: природа часто наделяется человеческими качествами, а человек наоборот «оприродовечивается», и от этого становится немного жутко – как будто заглядываешь внутрь себя и видишь, какие страшные, разрушительные природные силы таятся где-то в глубине, управляя чувствами и поступками.