Автохтоны

Так вот ты какое, чучело северного оленя! – Шубка блестит, глазки как живые, рожки, копытца, рядом всегда свежая кучка навоза, но – чучело! - Исполнено безупречно, профессионализм зашкаливает, знатоки литературы найдут десятки отсылок, почитатели формы могут распечатать шампанское. И я тоже не в накладе – мне наконец-то доходчиво и наглядно объяснили что такое постмодернизм. Это такая игра, можно даже сказать – цирк, а конкретно на арене – жонглёр-универсал: под куполом на проволоке, на мотоцикле с медведем, верхом на тигре сквозь горящие кольца и при этом вертит и жонглирует букетами из чужих идей и смыслов. Публика визжит, кто от страха, кто от смеха, но все в восторге, потому что прикольно. Тоска.
У меня сформировался следующий образ, на что вообще похожи «Автохтоны»: это если сначала скрестить мучительный и неотвязный «Каменный мост» Терехова с легкомысленным и необременительным «Щастьем» Фигля-Мигля, а потом на этот гибрид написать пародию.
Получается вроде как о важном, но шутейно, но не так, когда смех сквозь слёзы, а когда «Купи смех в мешочке, и пипетка с глицерином в подарок!» Одним словом – цирк: всё для глаз, но ни уму, ни сердцу!

Я вообще не ровно дышу к прозе Марии Галиной, и "Автохтоны" - не первая в ряду других прочитанных её книг.

Сюжет в романе размывчат и второстепенен: некто без лица и фамилии, именуемый почти до самого конца книги "он", прибыл из большой России на бывшую западную окраину империи предположительно для научных искусствоведческих изысканий, а по факту - в поисках ответов на личные вопросы. Я никогда не бывала во Львове, но прообразом мог быть именно он, судя по отзывам и литературе, так похожий на польские города.
И сразу героя подхватывает и вертит фантасмагория, где накрошено всё подряд: городские легенды, исторические события, музыка сфер, ожидание контакта с инопланетянами, искусство начала ХХ века, фольклорные персонажи, бессмертные, пьющие кофе в уютных кофейнях, хрустальный шар, средство Макропулоса и прочее, и прочее.
Как любой любитель путешествовать по неизвестным ранее городам, я ощущаю в книге очень хорошо переданное активное взаимодействие старого города в лице его автохтонов, в лице архитектурных объектов и даже погодных условий - с прибывшим туристом. Обаяние старых городов таково, что каждому хочется в короткий срок пребывания там проникнуть в его тайны, считать все знаки, вобрать в себя часть его атмосферы и быть замеченным. В "Автохтонах" ГГ получает более чем отчётливую обратную связь. И до финала автор не раскрывает механизм происходящих чудес: рукотворные они или самые что ни на есть всамделишные? И это прекрасно само по себе.
Герой на последней странице говорит себе: "...я уже не могу попасть в волшебную шкатулку, даже если она размером с город, ибо чудо герметично и впускает в себя лишь детей и безумцев".
Но попытаться следовало!

Вероятно, основная причина, по которой эта книга может не понравиться, это то, что читателю нынче подавай четкие границы, ответы на все вопросы, и чтобы не было никакой двусмысленности — то есть была, но немного, чуть-чуть, ровно столько, чтобы не мешала культурным людям интерпретировать произведение. Но магический реализм на то и магический реализм — тут просто так не отвертишься.

А такое ведь, в сущности, гораздо труднее написать, чем какое-нибудь стандартное фэнтези. Да даже и чем нестандартное труднее. Это ведь такой экскурс в лимб, в лиминальное пространство где обитают мифы, где правила обычной жизни уступают правилам мифа, сказки. Катабазис, это так выходит, потому что другого и не бывает, отчего-то любое путешествие героя — катабазис, любое пространство превращается в личную преисподнюю. Тут это, впрочем, подходит.

Еще напомнило «Феликс Австрию» Софии Андрухович — то же странное место между старой Европой и славянами, тот же постоянный обман, самообман, иллюзия, и избавление от оной, как цель пути.

Читая, очень остро ощутила что писал это человек с образованием искусствоведа-литературоведа-философа, а я инженер, математик-физик, и вообще в высшей степени некультурный человек. Помимо шуток, много нового для себя открыла в смысле терминов, как и необходимость совершить искусствоведческий ликбез.

Когда я был маленьким, то очень боялся одного страшного мультика — "Вампиры Геоны". Помню, как отец помирал со смеху, когда мой страх боролся с любопытством: я смотрел на змея, из пасти которого торчал такой же змей с другим змеем в пасти, через щёлку в пальцах потной ладошки. А сцену превращения капитана корабля в вампира я вообще смотрел из-за шкафа, прячась в особо страшные моменты за спасительной дверцей.

Однако сегодня, прогуливаясь по влажным осенним улицам города (не то Будапешта, не то Львова), я отчего-то вспомнил песенку из другого мультфильма. "Секрет, какой еще секрет, секрета никакого нет..." К слову, то был мой любимый мультик, я мог часами смотреть на этих причудливо нарисованных изогнутых человечков. "Секрета нет, секрета нет..."
Да отчего же нет секрета, этот город ими полон!

На площади было слишком многолюдно, городские отмечали очередной праздник на потеху нескончаемым туристам и старались вовсю. Клоуны на ходулях, ленты яркого серпантина, петарды. Девушки в платьях с большим вырезом разносили горячительные напитки в обжигающих пальцы пластиковых стаканчиках. Одна из них, бойкая пышногрудая брюнетка, умудрилась всучить тёплого эля в мою задубевшую руку.

Попивая медвяный напиток, я поспешил юркнуть в тихий переулок. Не люблю толпы людей. Вообще людей недолюбливаю. В этом узком уличном коридоре между сырыми стенами домов весёлый праздник стал не так громок: накрыли крышкой кастрюлю, пусть тихо варится и кипит внутри.

Переулочек-то оказался глухим! Я дошёл до тупика, и здесь, в глубине, обнаружил полусгнивший сарай, обклеенный старыми афишами. В углу был свален всякий хлам, вероятно, старые декорации, какие-то стулья, покрытые плесенью тряпки и даже старый автомат с предсказателем: за паутиной разбитого стекла сидела полуистлевшая лысая кукла. Вдруг я заметил, что в одной из афиш есть дырочка, напоминающая формой замочную скважину. Глупость, конечно, что можно увидеть в старом и тёмном сарае, однако я нагнулся и посмотрел...

...Сверху лязгнуло. Упало и покатилось что-то тяжёлое, а чья-то рука с силой толкнула меня в спину и я оказался... как бы по ту сторону экрана. Знаете, я всегда думал, что первый ряд в кинотеатре — это очень близко к экрану, но я ошибался. Очень близко я был сейчас. Мир вдруг стал цвета сепии, как будто салфетку макнули в чай, и подёрнут дымкой. Сон, да и только. Я снова был на площади, где всё так же кипела и бурлила жизнь, однако я был наблюдателем, невидимкой. Я крикнул — из моего рта не вылетело ни звука. Я подбежал к пышногрудой и ударил рукой по подносу с напитками — изображение пошло волной и выпрямилось, я словно воду бил. В панике я побежал обратно к глухому переулку — его не было! На месте прохода, который был здесь каких-то десять минут назад, теперь высилась глухая кирпичная стена, обросшая склизким мхом.

Вероятно, от меня что-то требовалось. Как в игре: если буду следовать правилам, найду выход из лабиринта. И тут я увидел его. Он был в залатанной на спине куртке, рукава чуть ли не по локти в карманах - холодно, однако. Он свернул в один из переулков, ну а я за ним. Он забежал в дверь какой-то харчевни, я же прошел рядом сквозь стену, заколыхавшуюся волной и вновь вставшую на место.

Он сел за свободный столик и к нему сразу же подсел лысый старичок, напоминавший ту куклу в автомате. такой же пыльный цветастый пиджачок, лысина и хитринка в чуть раскосых глазах. Лысый наклонился и доверительным шепотом что-то ему говорил. Я ничего не расслышал, увы, телевизор показывал мне всё без звука. Потом как будто кто-то встряхнул калейдоскоп, и я очутился на улице, около красивого дома с колоннами и ухоженным палисадником. Из окна на первом этаже струился желтый электрический свет. Я заглянул в окно (заходить внутрь дома отчего-то не хотелось), и от увиденного внизу живота что-то зашевелилось: так кошка урчит и ворочается в сладком сне. На кушетке с раздвинутыми ногами лежала девушка, длинные волнистые волосы разметались, а сверху на неё налегал он. Меня поразил его взгляд, отрешенный, пустые глаза без каких-либо чувств, казалось, что он всё делает автоматически, словно кто-то включил невидимую кнопку на спине. Девушка дёрнулась, вскочила с кушетки и закричала. Звуков по-прежнему не было, но я догадался, увидев ее красиво-безумное лицо, раззявленный рот и то, что он стряхнул с себя оцепенение и в ужасе уставился на нее. Она что-то быстро говорила, и ужас в его глазах сменила смертельная скука.

Следующая сцена: он стоит перед странным высоким стариком в каком-то чулане, заваленном картинами. Я не сразу раскусил его странность, а спустя несколько минут понял. С некоторых ракурсов (то ли свет так падал, то ли у меня разыгралось воображение), в профиле старика проступало что-то женственное, совсем другой человек, миловидная пожилая женщина, но лишь на каких-то несколько секунд. Жутко и завораживающе.

В другой локации было не менее жутко. Он склонился над неестественным трупом старика, лежащем в луже тёмной крови. Из шеи несчастного торчали кости и сухожилия, словно проводочки из покореженного андроида. В прихожей противно мигала вечная лампочка, и казалось, что на полу лежит муляж, плохо и безвкусно сляпанная подделка.

Я очутился перед театром, старым массивным зданием, однако в этот раз не смог пройти за ним сквозь стену. Впервые стена иллюзорного мира не пустила меня, и я, больно ударившись носом о неласковую твердь камня, сел на землю и задумался. Наверняка это воспоминание он похоронил глубоко в себе, поэтому оно обросло броней небытия. Что произошло с ним в театре, кого он видел, для меня так и останется загадкой. Как и то, что привлекло мое внимание. Городок-лабиринт был небольшим, и до зоны, считавшейся пригородом, было рукой подать. Я заметил, что невдалеке над каким-то домом поднимается сине-перламутровое свечение, ещё бы не заметить, синее на сепии. И я пошел на этот огонёк, отыскал нужный дом, припал к окну и... В небольшой кухоньке на простых деревянных табуретках сидели двое. Небесной красоты мужчина и простоволосая тостушка. В руках у красавца была стеклянная сфера, от неё и исходило свечение. Присмотревшись, я увидел какое-то копошение внутри сферы, как будто бы ее населяли миниатюрные человечки. А над ними висела миниатюрная луна, горящая синим пламенем. "Бред, это бред", - подумал я и поспешил обратно к театру.

И вовремя подоспел. Он выскочил из дверей театра и направился к вокзалу, что-то проговаривая про себя, как мантру, и по его губам я понял, что это песенка про шкатулку с секретом. Он зашел в поезд, жалкий, худой человечек в заплатанной куртке и без багажа, и мое сердце невольно сжалось. Мой отец больше никогда не приезжал сюда, навсегда покинув этот автоматический город.

Я снова стоял в глухом переулке, около старого сарая, обклеенного афишами. Где-то недалеко галдела праздная толпа и раздавались редкие хлопки петард. В автомате с предсказателем что-то сверкнуло, и я подошел посмотреть, что это, пришлось для этого разбить потрескавшееся стекло. Швы на старой кукле разошлись, и я запустил руку внутрь и нащупал что-то холодно-металлическое. Часы в виде человеческого сердца. Удивительно, но они шли. Механизм был как новенький, шестеренки двигались, отмеряя секунды.

Через пару часов я уже был на вокзале. В очереди в кассу передо мной стоял старик, как две капли воды похожий на того странного двуликого человека. Но когда я прошел в зал ожидания, там меня уже ждала она, молодая девушка с длинными волнистыми волосами (оказалось, что они цвета мёда), лежавшая когда-то давно на кушетке под моим отцом.

- Отдай.

Я достал сердце (оно продолжало пульсировать) и вложил в ее раскрытую ладонь. Она развернулась на каблуках и пошла прочь. И тут я понял. Мне позволили заглянуть в замочную скважину, в эту щёлочку, понаблюдать за извечным ходом времени, за тем порядком, который завели задолго до меня и до моего отца. Ключ мне не принадлежал, как и я не принадлежал этому городу. Я просто лишняя деталь, меня и выбросить не жаль... Через час я уже сидел в вагоне, а ещё через час я уже забыл обо всём. За окном мерно выстукивали колёса поезда, а наверху, в небе, горела синяя луна.

И вот он садится в поезд и уезжает из года в мир, где люди с песьими головами. А ты, как и прекрасный сильф Урия, не понимаешь, как так, почему он оставляет всё так, почему всё заканчивается именно так. И чувствуешь, будто старый друг детства оставил тебя.

Но это финал. Начнём с начала...

Безымянный искусствовед приезжает в небольшой город, чтобы расследовать тайну забытой постановки группы "Алмазный витязь". Провинциальный город ничем не примечательный, но для развлечения туристов местные жители придумали множество типичных легенд: тут и сбежавшая невеста, и отравленные влюбленные, и оборотни, и ручные саламандры... В городе есть свой колорит. В каждом кафе посетителей спрашивают "вам как всегда?", даже если он пришёл в первый раз; на улицах устраивают праздники пива; странных жителей изо дня в день можно встретить в одном и том же месте в одно и то же время. И работу этого привычного механизма нарушает главный герой.

Он по крупицам собирает информацию о таинственной постановке 20х годов прошлого века, ходит от одного коллекционера древностей к другому, пытается разобраться, что есть правда, хотя каждый житель города рассказывает ему свою версию.

В этот же момент весь мир делится на реальное и нереальное. Рядом с обыденным и привычным появляются оборотни, подпольные сообщества готовятся к восстанию, музыка сфер дарит бессмертие, саламандры поджигают номера в хостелах, прекрасные сильфы читают мысли своих жен, а через хрустальный шар можно пообщаться с другим миром. И главному герою вместе с читателем самому приходится выбирать, что есть истина: существуют ли этистранные сказочные сюжеты на самом деле или же это всё хорошо сыгранный спектакль - развлечение для туристов и жителей города.

С развитием сюжета читатель узнает, что не всё так просто: у каждого героя есть свои секреты, даже главный герой приехал совсем не для расследования творческой группы. Он хочет отомстить за отца, но в итоге вместо мести получает ответы на вопросы о своей жизни.

Мария Галина не ведёт читателя за ручку по сюжету, но расставляет подсказки по всему тексту, показывает мир со всех своих сторон. А свидетель всего этого (будь то главный герой или читатель) должен сам выбрать для себя главное, сам найти ответы на философские вопросы и определиться, какая из версий ему ближе.

Скорее всего, книга "Автохтоны" показывает этап взросления, когда человек отказывается от детских мечтаний и снимает розовые очки. Вот она суровая реальность:

Там, куда я еду, ничего нет. Ничего, понимаешь? Только страшные железные звуки и люди с песьими головами, и мрак, и грязь, и стыд, и иногда кровь, и ужас длящейся бессмысленной жизни, и сам я с первым светом встану совсем другим, я стану таким же человеком с песьей головой и больше никогда не скажу ни слова, а буду только рычать алчной своей глоткой. Осталось совсем немного, близится финал, и я вот-вот сниму свое лицо, и под ним окажется морда чудовища. Такие у нас метаморфозы, маленькая Янина, такие страшные чудеса, и мы не умеем делать иных.

Добро пожаловать в Город, дорогой гость. Добро, при одном условии: играй по правилам автохтонов, или убирайся откуда пришел. Город будет убаюкивать мнимой доброжелательностью: в кофейне спросят: "Вам как всегда?", подадут вкуснейшую запеканку и эспрессо с бальзамом, местный старичок с удовольствием расскажет все сплетни, а таксист увезет... на кладбище, показывать достопримечательности.

Но наш безымянный герой решил играть по своим правилам. Он приехал, чтобы найти информацию о нашумевшей в 20-х годах группе "Алмазный Витязь". Абсолютно бессистемно и хаотично он принимается дергать за нити и знакомиться со старожилами. Нити запутали и героя, и меня. А дальше коварная книга затянула нас в свой темный омут с нечистью, где я с удовольствием поварилась пару дней.

Простой слог, минимальные описания. Но почему все-так атмосферно и красиво, что хочется расхватать книгу на цитаты? Текст очень плотный. Нельзя отвлекаться, рискуешь пропустить что-то важное и окончательно перестать понимать происходящее.
И что немаловажно, Мария Галина предоставляет выбор, точнее намекает на него, предлагает решить чему есть место: настоящей магии или инсценировке?

Книга пролетает на одном дыхании, при этом заставляет много думать, вспоминать и подсматривать в Википедию. Отголоски Второй мировой, реминисценции из сюжетов Уэллса, частички мифологии, отголоски Серебряного века - все это очень органично укладывается в повествование.

Я получила свое первое книжное похмелье. Когда книга, кончилась, а впечатления и воспоминания травят душу и требуют вернуться в тот уютный, морочный Город Марии Галиной. Где трамваи-развалюхи громыхают мимо кофеен с их ароматами, мимо театра-торта, мимо кривых улочек с темными углами, в которых прячутся тени. Атмосфера уютной, сонной магии до сих пор застыла где-то в подкорках.

Сумбурное и путаное городское фэнтези, которое будто бы само издевается над своим собственным жанром - главный герой приезжает в загадочный городок и отмахивается от предсказуемых городских легенд, которые сыплются на него со всех сторон. Сюжет вьется тонкой, призрачной ленточкой, то появляясь, то исчезая. Меня постоянно преследовало незавершенности и недосказанности - в каждом эпизоде, каждом диалоге. Да и концовка тоже показалась смазанной и непонятной. А вот атмосфера, как всегда, на высоте: все эти закоулки-переулки, уютные заведения, таинственные собеседники и знаковые встречи. Но более внятный сюжет не помешал бы, не помешал.

Можно, рассказывая об этой книге, начать с сюжета. Некий человек приезжает в некий городок, чтобы найти сведения и свидетельства о весьма незаурядном спектакле, поставленном здесь в 20-е годы. В своих поисках он знакомится с местными жителями и все больше погружается в особенную атмосферу города... Можно так сказать, но это будет то же самое, что описать "Твин Пикс", как сериал о детективном расследовании.

Потому что происходит это все будто во сне. Понятные и реалистичные очертания людей и предметов то расплываются, то превращаются во что-то совсем другое. И все это кажется понятным и органичным там, в пространстве сна: и оборотни, и сильфы, и .переселение душ, и музыка сфер, и тайные общества, и черт знает что еще. Ну да, а что такого? И лишь проснувшись понимаешь, что живая и органичная только что реальность ускользает , не получится что объяснить, что же это было. Просто знаешь, что это было интересно, необычно и завораживающе.

Такая вот книга.

Язык у Галиной кстати замечательный, и остроумный, и точный, и достаточно мастерский чтобы творить всю эту мистерию.
Кажется у меня появился еще один любимый российский автор.

Да простит меня мой советчик... В "Автохтонах" меня раздражало абсолютно всё. От мнимой высокопарности до гнилых разговоров. От объекта поисков ГГ до его натуры. От разговоров с интеллигентным местным старичком до словесных игр с "информаторами" по теме искусства (назовём их так).
Стиль написания - вообще отдельного абзаца достоин. Я не знаю, не понимаю, чего пытаются добиться авторы, которые пишут обрывочными предложениями. Диалоги выглядят как разговор двух имбецилов, простите за мой французский, которые общаются в стиле: "Шмель. Мохнатый шмель. А что делает шмель? Может, мёд. А может, не мёд. И вообще. Что с того. Я что, справочник?" И ладно бы это было в разговорной речи (нет, не ладно, но пусть, хоть кое-как можно примириться), но нет, так написана вся книга. Какие-никакие описания и действия - все в такой манере.
Я крайне ценю в книгах достоверность. Всегда хочется, чтобы я читала текст и понимала: да, вот это построение фразы, вот этот речевой оборот, - да, люди действительно так разговаривают. Но слишком часто писатели бросаются в крайности: у них либо вся фраза состоит из 3 слов, либо из 20 строк, в которые вникнуть также невозможно. Крайне тяжко было продираться через стрницы.

Мария Галина попала в сферу моего читательского внимания году в 2005-м, когда я прочитала ее повесть "Малая Глуша" (в журнальном варианте, с экрана, что для меня не очень комфортно, запоем). С тех пор эта писательница - моя любимая. Читала, смакуя, как старые ее вещи, так и, разумеется, вновь выходящие. Всегда в восторге от языка. То, как она плетет кружево сюжетных линий, захватывает неизменно. Что касается романа "Автохтоны", то это одна из лучших ее вещей, как мне кажется. Рекомендую начинать знакомство с авторкой либо с "Малой Глуши", либо с этой книги. Это отменное чтение для книжных гурманов и гурманок, любителей закрученных сюжетов, более и менее очевидных реминисценций и просто вкусного языка. Рекомендую всем. Если же вам нравится магический реализм, то Мария Галина - ваша авторка, без сомнений.