Заводной апельсин

Осторожно. Спойлеры.
Знаете, прочитав эту книгу, я в который раз осознала, что мир, который описывали в своих книгах что Хаксли, что Оруэлл, Замятин, Пелевин и другие писатели-"столпы" антиутопий - это далеко не то, к чему мы рано или поздно придем, если не остановимся в своем саморазрушении, это то, где мы с вами находимся уже сейчас. Если раньше я, читая очередную антиутопию, морально содрогалась и ужасалась от того, в каком свете автор показывает читателям людей и мир в целом, то сейчас я, наверное, смирилась с тем фактом, что наше насквозь прогнившее общество уже не спасти. Мы уничтожаем сами себя. Это факт, друзья мои, факт, который надо признать, осознать и задуматься над тем, что нам с вами делать дальше.
"Заводной апельсин" я хотела почитать уже давно, однако, как бы я ни любила жанр антиутопия, мне всегда невероятно тяжело его читать. Вот уж не знаю почему, но не могу я в один-два захода проглотить какую бы то ни было классическую антиутопию. Я сейчас не беру в расчет современный young adult, который глотается мною буквально за сутки, нет. Я говорю о великих классиках антиутопии как таковой. Взять того же Оруэлла: если первую часть его знаменитой "1984" я прочла быстро, то к середине второй я выдохлась, а дочитывала ее уже на последнем издыхании. Замятин и его Мы тоже читались мною довольно долго, в несколько заходов. Да тот же Брэдберри и его 451 по Фаренгейту хоть и прочитались мною за пару часов, но это было чтиво не из легких.
Что до "Заводного Апельсина", то дался он мне очень и очень нелегко. Пока я его домучила, я, наверное, прошла все круги ада; несколько раз я бросала книгу, затем пробовала "читать" аудиокнигу, потом я решила, что дело в переводчике, и нашла книгу в обработке Бошняка. И наконец-то, дело сдвинулось с мертвой точки, и "процесс пошел". Однако, книгу было невероятно трудно читать из-за постоянной смеси русского и фраз, napisannuh latinnitsei. Это вам не оруэлловский новояз, к которому привыкнуть - плевое дело. Да и сам слог, которым написана книга, далеко не Тургеневский, скажу я вам...
Казалось бы, на это я должна обращать внимание в самую последнюю очередь, а в первую - описать то, как тяжело было читать обо всех тех мерзости, которые творил Алекс и его Ко, ан нет. Он-то как раз ничто по сравнению со слогом и стилем автора, вернее, ко всем его похождениям привыкаешь буквально сразу же, ведь, в конце-концов, книга о том, что нельзя вытащить грязь из человека, такова уж его природа.
В первую очередь хочется поговорить о самом Алексе (вот неожиданность, да?). На протяжении чтения книги я силилась понять, в чем причина его поведения, где же "зарыта собака", но, увы, не смогла, хотя Бёрджесс весьма неплохо прописал своего героя. Обычно глубокая жестокость и неприкрытая агрессия идут от величайшей доброты, которую когда-то кто-то взял и попросту втоптал в грязь (обычно это так и есть). Либо же такая жестокость уходит корнями в детство. Однако, ни того, ни другого я, увы, в Алексе не заметила: судите сами, родители с него чуть ли не пылинки сдувают, в одно место целуют (иначе как можно объяснить тот факт, что его до сих пор не выгнали из дома или не предприняли каких-то мер, дабы спасти сына от самого себя?) Сказать, что над ним в детстве издевались и нанесли моральную травму - я тоже не могу, хотя Бёрджесс ничего не рассказывает нам о детских годах ГГ. Поэтому я делаю вывод, что он такой сам по себе,по своей природе: любит жестокость, кровь, насилие и так далее. Не просто любит, а получает истинное больное наслаждение, издеваясь над другими людьми. При этом, ведя образ жизни нарушителя правопорядка-быдла, он является "ценителем классики". Странно, правда? Эдакий когнитивный диссонанс получается: сейчас я пойду ограблю старушку, изнасилую какую-то девушку, потом изобью ее до полу смерти, а потом вернусь домой, включу седьмую симфонию Бетховена, буду сокрушаться невежеству продавцов, которые не могут отличить седьмую симфонию от лунной сонаты, и буду наслаждаться искусством наедине. Странно, не правда ли?
И вот, живет наш Алекс, добра наживает, не знает печали и горя, пока в один прекрасный момент он не оказывается в "ненужном месте в ненужное время". Он становится участником программы исправления. Однако, для того, чтобы исправиться полностью, мало быть просто участником. Надо хотеть измениться самому. А Алекс не хотел этого, поэтому эксперимент заведомо был обречен на поражение. Нельзя искоренить в человеке то, что есть в нем изначально. Скрытые задатки и привычки какое-то время можно прятать в себе, подавлять, но рано или поздно они все равно вылезут наружу. Это закон. Так и вышло с Алексом. Вот только в этот раз он получил за свои похождения сполна, столкнувшись с той самой жестокостью и агрессией, но уже по отношению к себе.
Тут в силу вступил всем нам хорошо известный закон бумеранга. Не желай никому зла, и будет тебе добро. Стремись к свету, делай хорошие поступки, думай о ближнем, помогай нуждающимся, не ожидая при этом отдачи, делай это просто так, от чистого сердца, безвозмездно, и будет тебе хорошо. По крайней мере, твоя совесть будет чиста перед самим собой.
Безумно понравился и нереально впечатлил авторский прием по включению самого себя в сюжет книги. Это было просто гениально. Невероятно сильно. Будоражаще. Просто unreal. У меня даже слов нет, дабы описать степень моей восторженности этим.
Возможно, большинство из вас спросят меня: "Так почему же все-таки заводной апельсин?", а я отвечу: "Потому что!". Ответ кроется в самой книге. В ее эпилоге, о котором я скажу чуть позже. Заводной, мои маленькие читатели, потому, что все мы, преступая порог детства и вступая во взрослую жизнь, ощущаем себя какой-то игрушкой в руках опытного кукловода. Мы стоим на пороге нового этапа в нашей жизни, когда должны решать, кто мы есть на самом деле, чем хотим заниматься по жизни и как жить дальше. Смешно, но как я могу решить, что делать в дальнейшем, скажем, лет эдак через 5, если у меня в супермаркете покупка йогурта вызывает колоссальные трудности и проблемы? Вот так и тут. Тебе стукнуло 17-19 лет. Тебя, маленького птенца выкинули из тепленького гнездышка в этот жуткий мир, сказали: "Иди вперед, делай что-то, веди себя соответственно возрасту"и ты идешь туда, не зная куда, за тем, не зная чем. Тебя в буквальном смысле слова "завели", и ты идешь строго по прямой, не в силах отклониться от заданного направления и от механизма. И в этом корень всех наших проблем.
Эпилог, вернее, последние странички книги меня лично просто тронули за душу. В них не было ровным счетом ничего особенного. Просто Алекс шел по улице и понял, что насилие больше его не прельщает потому, что он попросту повзрослел и его взгляды на жизнь коренным образом поменялись. Не знаю почему, но лично для меня это были самые сильные страницы за всю книгу.

Начиталась я аннотаций ВКонтактике, которые один в один гласят: «Эту книгу надо читать в 16, либо не читать вообще!» - и хочу сказать, что это утверждение полный бред и с ним я в корне не согласна. Да, «заводной апельсин» однозначно книга не для взрослых, но юным 16-летним я бы её ни в коем случае не советовала, даже если изначально на обратной стороне красуется возрастное ограничение 16+, хотя на мой взгляд его стоит заменить на 18+, а то и выше.
С самого начала повествование о злоключениях Алекса и его друзей заставляет чувствовать себя отвратительно и забросить книжку в тёмный угол и надолго. Они вытворяют такое, от чего мне хотелось пойти и хорошенько так проблеваться.

Самое интересное начинается тогда, когда Алекс попадает в тюрьму, а после в психбольницу, где над ним проводят эксперимент, ранее никому неизвестный, после которого он, якобы, должен стать законопослушным и нормальным человеком.
Очень, ну ооочень много насилия, пошлости и крови, книга не для слабонервных, беременных и просто слишком впечатлительных.

Как по мне, то «заводной апельсин» нашёл меня как раз вовремя. Уж очень он соприкасается с темой моей курсовой работы. Есть о чем поразмышлять. В целом, доставило.

Внимание! Спойлеры и намеки на них.

Четверо хулиганов, обезумевших от вседозволенности, и среди них юный главарь Коротышка Алекс. Алекс влюблен в красивую музыку и при этом является тем ещё моральным уродом. Можно ли считать его отрицательным личностью, в то время как всех, кто попался под руку ему и его дружкам, положительными, но пострадавшими от старого доброго dratsing, жертвами? Если вы собираетесь закрыть книгу после первой части, то можете смело так думать. Злодей злодействует, а потом получает заслуженное наказание. Аплодисменты. Занавес.
Если бы всё было так просто. Сколько раз мы уже слышали про людей, которые "отсидев" наказание, возвращались к своей обычной жизни, колесо снова начинало крутиться, всё повторялось. Но тут герою просто не дают вернуться в обычный мир таким, какой он вырос. Наказание, которому его подвергли поистине ужасно. Тут возникает несколько вопросов: "Гуманно ли проводить над людьми подобные истязания?" и "А Возможна ли гуманность по отношению к таким людям, как наш главный герой?". Он выходит из тюрьмы совершенно новым человеком, уже искалеченным, хотя бы потому, что не умеет делать свой выбор. Излечили ли его или это было всё той же издевкой, вернувшейся к Алексу, словно бумеранг. Он стал хорошим? Осознал свои ошибки? Нет, он просто стал искалеченным хищником, который шипит из-за угла, в который его загнали. Да и к тому же, кто придумал отключить в его мозгу такую способность, как самооборона? Если серьезно задуматься, он теперь просто кусок мяса. Правда доброжелательного такого мяса.
И вот он, красивый (griaznyi) и восхитительный (podlyi) мир вне тюрьмы! Теперь наш главный герой мишень для всех. И вот тут ещё один вопрос: "А почему так поступают с "исправившимся" Алексом?", - ведь по сути, это просто смена ролей. Даже божьи одуванчики, засевшие в библиотеке, могут сделать с ним всё, что им вздумается. Месть? Да, это месть, желание отыграться за позор, за боль. А как же великое и прекрасное прощение? А его не существует в этом мире. Не только банда Алекса или другие банды здесь показывают чудеса морали, но и все остальные жители этого города. Просто жертвой становится тот, кто не может заручиться помощью трубы или, например, бритвы. И всё доходит до того, что Алекса становится жалко. Точно так же, как и его жертв в начале книги. Вот его урок, который дает ему судьба. Он должен исправиться, понять свою ошибку.
Снова случается переворот. Вещи, заставлявшие Алекса становится куском мяса, исчезают. И вот он снова, наш обаятельный моральный урод. И медленно, но верно появляется понимание, что "хороший" Алекс есть лишь порождение препарата. А теперь он вернулся.
Осознал ли Алекс свои ошибки? Нет. Покаялся ли в них? Нет. Он просто "вырос", а вся его любовь к жестокости - просто подростковое безразличие к жизням своей и других. Странное умозаключение, но нельзя сказать, что оно неверное.

Почему нам интересны великие диктаторы? Мы ведь знаем, что их власть зиждется на горе трупов, жестокости и прочих забавах вождей. Но все-таки чем-то они нас манят, мерзавцы, хоть и беспощадные были и кровушки человечьей много выпустили на белый свет. Вот, к примеру, всегда было интересно узнать, что сподвигло великого – в своей жестокости разумеется - и нещадного Гитлера заварить такое, что до сих пор вспоминаем и дрожь пробирает. Гложет эта мысль, и не успокоимся, пока все не узнаем. Потом конечно тошно станет от душегубок, концлагерей и прочих псов гитлеровской войны и фюрерского нутра, но мы узнаем и, стало быть, будем удовлетворены. Я к тому, что зло нас, обычных людей, манит, мы хотим познать его и бороться с ним, ведь с добром ничего делать не надо – оставим, как было.
«Заводной апельсин» даёт такую возможность – лицезреть и… наблюдать, как госпожа Жестокость со сладострастием и беспощадностью раскрывает свою пасть, распространяя зловоние прокисшей, запекшейся крови – осталась на поганых иссиня-черных губах после расправы с беспомощным старикашкой. Соки этой «мадам» прямо-таки брызжут потоком с первых страниц – нам противно, тошно, но мы наблюдаем, ёрзая, сжимая жалкую тоненькую книжонку в своих трясущихся ручках. Вот мы ждем часа расправы, ведь должно же быть Возмездие - око за око черт возьми! И вот Оно приходит и пихает чертову Жестокость на дно бездны, человеческой бездны, а сверху заливает чем-то вроде бетона или другой дряни. Жалкий шипящий писк лишь доносится… Теперь никаких внешних проявлений Жестокости нет, есть добро, только правильное, отборное дерь…простите – добро. А что осталось – то? Куда ехать: направо или налево? Только прямо.
Введу вас в курс дела. Собственно, никакой патетики в романе нет, и это радует. Автор ставит перед читателем вопрос: можно ли «исправлять» преступников, забирая у них право выбора между добром и злом. Что вышло из эксперимента неподражаемого Э. Бёрджесса – читаем в «Заводном апельсине».

Человек, выбравший зло, в определенной степени лучше того, кого принудили к добру.

Книга Берджеса - это, в какой-то степени, попытка ответить на дихотомический по своей сути вопрос: что лучше свободный выбор Зла или принуждение к Добру. Ответа на этот вопрос нет. Поиски его сложны и заводят в такой глубокий лабиринт мысли, из которой практически невозможно выбраться. Однозначного решения нет.
Алекс - антигерой с большой буквы. Он Злодей. В нем нет ничего хорошего, даже капли предрасположенности к добру или сочувствию. Он думает о себе и зациклен лишь на себе. Зло - его сущность, он не может существовать вне зла. Даже, когда, подвергшись лечению, он не в состоянии совершить насилие, Алекс превращается в пресмыкающегося негодяя, мнимую жертву, таким образом давая обрести своей извращенности новый образ - пассивной агрессии.
Его интерес к Библии - ритуальное действо, которым грешат, увы, столько граждан. Он читает слова, но видит лишь то, что близко ему - самооправдание. Виноваты все: родители, общество, система, друзья, политика, человек с книгами под мышкой, девушка в короткой юбке, добросердечный писатель. Алекс и ему подобные подонки считают, что ломают систему, борются с ней. Но нет! Они просто ублюдочные сукины дети, которым нравится причинять боль, видеть кровь и насиловать, потому как по другому их организмы не функционируют. Они никогда не раскаются. Покаяние - пустое слово, потому как для них самих они не совершают грех и не намерены отвечать за свои поступки. К сожалению, многие из них идут потом в правоохранительные органы и круг Зла замыкается.
Добро должно исходит от сердца. Ты должен выбрать сам этот путь. Иначе, это всего лишь игра.
А такие сволочи, как Алекс должны быть принуждены не к добру, а должны отвечать за то, что совершили, пусть даже в такой несовершенном исправительном институте как тюрьма. Пока другого у нас просто нет.
Для тех, кто соберется читать "Заводной апельсин", советую брать в переводе Е. Синельщикова, поскольку для русского читателя русские же слова написанные на транслите не передадут полностью духа книги. Синельщиков же заменил их английскими (бразерс, шитс пейпера и тп), что, на мой взгляд, куда интереснее.

Честно? Меня уже давным-давно манило название. Как-то у меня всё апельсиновое ассоциируется с чем-то приятно-ярким, теплым. И вроде само чтение этой книги должно обмануть, отбросить представление и не оправдать ожидания (ничего того самого апельсинового там нет), но книга мне понравилась. Приятное чтение. И я не о том, что одобряю насилие и жестокость, а о книге вообще. Книга построена очень хорошо. Кроме прямого физического насилия здесь показано другое насилие - правительства над народом, жестокое отношение каждого человека к другому человеку, ближнего к ближнему. И на этом всем фоне полный пофигизм и безразличие. Здесь нельзя никого оправдать, тут и справедливости-то нет. И хоть по мере чтения возникает жалость то к одному, то к другому, она быстро проходит, поскольку каждый человек показан с двух сторон. Мир показан таким, какой он есть - он голый перед нами.

Не понравился мне сам метод, применимый к главному герою, нашему скромному повествователю. Есть такие методы, применяемые в организациях специального назначения, когда из человека делают машину-убийцу. Человека также садят и показывают различные жестокости. Через время он уже сам готов убивать и кромсать. Не удивлюсь, что таковыми являются Батальон "Восток" и "Academi" (бывший "blackwater"). Однако мы видим на примере пристрастия к классической музыке и взятия ее через неприятную ассоциацию, что это вроде как от лекарств, а видео может быть всяким разным при таком подходе. Не знаю, сомнительные какие-то препараты. Но спишем, как сказано, на это.

Когда в начале какой-либо книги меня начинает что-то раздражать, а потом по мере чтения я меняю свое мнение, я даю огромный плюс книги за такие противоположные эмоции. В "Заводом апельсине" это было неоднократно. Например, пристрастие Алекса к классической музыке. Не очень люблю отличия подобного рода человека, который вообще никакой сам по себе. Это субъективная нелюбовь, понимаю. По мере чтения мы видим, что Автор хотел этим сказать, что это всё вроде как не с бухты-барахты показано. И за это вторая часть книги пролетела мимолетно (что бывает редко).

Сейчас многие обсуждают "Заводной апельсин". Даже из моего окружения, многие из которых вообще не читающие. И это приятно осознавать, видеть как люди заинтересованы, хотят поделиться прочитанным, передать свои мысли.

Вот даже не знаю, с чего начать и чем закончить свое субъективное мнение об этой книге...
С одной стороны, написано все так психологически точно, что и придираться не хочется - талант писателя у автора имеется. Сюда же идут всякие социальные, моральные, религиозные вопросы, какие в книжке поднимаются - только шляпу снять - их много и они глубоки. Никто не спорит.
Вот с другой стороны - сама атмосфера книги. Она короткая, прочитать можно часа за два, но этому усиленно мешает вся жуть, выписанная на ее страницах. Все эти крастинги-дратсинги, кровища, ничем не мотивированное подростковое насилие, граничащее с безумием - через это крайне сложно продираться. Признаюсь, что я несколько раз пыталась закрыть книгу и больше ее не открывать. Не хотелось, чтобы перед глазами всплывали все те "живописные" картинки, которые с таким смаком описывает юный повествователь, как он сам себя называет, любитель классической музыки, поклонник Бетховена и Моцарта.
Плюс мне не совсем понятна и концовка книги: что имел сказать автор? Что подростки все такие, что им нужно перебеситься, а потом устаканится все, войдет в колею, начнет обрастать семьей, детьми, заботами? Что тяга к насилию (хотя временами и мотивированному) есть в каждом кашке и в каждой сумке, сколько бы лет им ни было и какую благообразную жизнь они бы ни вели? Не знаю, не знаю...
И вот не верю я, что подросток, творивший такое, повзрослев, превращается в эдакого "офисного работника" - вроде того, в кого превратился дружок Алекса Пит. Типа гормоны отбулькали, теперь все в норме.
Учитывая обстоятельства, при которых создавалась книга (тяжелая болезнь Берджесса, трагический уход из жизни его пережившей жестокое насилие жены), склоняюсь думать, что автор выплеснул на страницы весь негатив, зревший в нем, всю боль, страдания, злобу, обиду и что там еще. В общем, вместо того чтобы нарисовать свою картину кистью и красками или кусочком угля, он делает это жертвенной кровью из отрубленной руки.
Вообще когда кто-то пишет книгу, он редко вынашивает внутри некие глубокомысленные вопросы, волнующие все человечество. Как правило, дело ограничивается личными проблемами, страхами, фантазиями и желанием выплеснуть на бумагу то, что волнует в данный момент. Это уже потом разные умные дяди и тети находят в написанном некий тайный и очень глубокий смысл и объясняют автору, что на самом деле он имел в виду, когда писал то-то и то-то.

Решила я заполнить пробелы в своем образовании и прочитать наконец антиутопию Энтони Берджесса "Заводной апельсин". Что ж могу сказать, что к такому я была не готова. История рассказывает о малолетнем преступнике Алексе, главе подростковой банды, занимающейся грабежами и разбоями. Алекс получает нескрываемое удовольствие от насилия. Но банда героя не единственная. Писатель описывает в недалеком будущем разгул подростковой преступности, никто после захода солнца не может чувствовать себя на улице в безопасности. В результате предательства коротышка Алекс оказывается за решеткой, где находиться ему долгих 14 лет. Но государство внедряет новую программу по перевоспитанию преступников, и Алекс становится ее первым подопытным. В результате этого "перевоспитания" у героя вырабатывается стойкое отвращение к любому проявлению насилия, оно вызывает у него физическую боль. Но внутренне герой ни капельки не меняется, ему все еще хочется насиловать и грабить, но только страх физической боли останавливает его. Выйдя из тюрьмы Алексу приходится столкнуться со всеми, кому он причинил боль ранее.
Задумка и воплощение романа на мой взгляд изумительны. Писатель поднимает вопросы актуальные во все времена. Агрессия заложена в человека природой, и не все, особенно подростки, способны подчас ее контролировать. Берджесс также прекрасно описал состояние человека, когда он не может действовать согласно своим желаниям, а лишь действуя согласно "кодировке", которую в него вложили, он перестает быть человеком вообще. Концовка лишь меня слегка меня разочаровала, не верю я в такое перевоплощение, если человек самостоятельно не выберет сторону добра и сострадания к людям ничего не сможет его перевоспитать, объяснение резкого изменения взрослением, кажется мне немного натянутым.

"Заводной апельсин" давно витал где-то в моих планах, наконец, я дошла до этого произведения.
Заранее прочитав о писателе и о времени, в котором он работал над данной книгой, становится ясно, что веселой она не будет.

В книге было описано избиение молодой женщины, жены писателя, которая умирает. Именно это и произошло с беременной женой Берджесса, с разницей в том, что она не умерла, а начала тихо сходить с ума. Да и сам писатель в то время узнал, что смертельно болен, соответственно, жить осталось мало.

Книга рассказывает нам историю подростка Алекса, который бесчинствует в банде своих друзей. Для них нет правил, нет границ, они готовы разрушать, ломать и убивать.

Алекс из них самый младший, но в банде он является главарем, что не всех устраивает. Потому и произошли те события, которые и составили основной сюжет книги.

Для меня эта книга является размышлением на тему извечную и всегда актуальную: можно ли исправить человека без его внутреннего согласия? Я считаю, нет.
Какие бы эксперименты вы ни ставили, пока человек САМ не решит, что он должен менять свой образ жизни. пока он САМ не прочувствует себя и то, кем он является, ничего не изменится.
Это касается и уголовников, и алкоголиков, и наркоманов.

Сейчас наш мир полон различных проектов, где вам предложат какой-то способ избавления зависимости от агрессии, алкоголя и тому подобного, но где результат? Его нет.

Результат есть только у тех, кто в определенный момент взял себя под контроль и просто шел к своей цели. Иного пути нет.

С самого начала книги меня не отпускали рвотные позывы. А по последней странице блевануть всё-таки пришлось.
Спросите меня: почему я не отложила этот роман сразу? По одной простой причине: мне до конца было интересно - исправится этот (при всем уважении к его прекрасным родителям) ублюдок или нет.
Книга начинается с того, что Алекс вместе со своими братьями по разуму беспределит там, где только можно и невозможно. Отмороженные, начисто лишенные каких-либо человеческих качеств (если не знать, что эти парни - действительно люди, можно было подумать, что это самые настоящие бесы) чуваки бродят по ночному городу, безбоязненно грабят магазины, до полусмерти избивают людей, угоняют машины. Даже забираются в домик, где проживает супружеская пара и чинят там такой жестокий беспредел, что волосы стоят дыбом. Стоит ли говорить, что всё это они делают под наркотическим дурманом? Стоит? Не стоит.
Судя по рассуждениям мальчиков, такую жизнь они ведут давно и регулярно. Но и на выродков бывает проруха - они попадаются. Точнее, не все: один из них, Алекс, главарь банды. Ему положен приличный срок в тюрьме, но и там он не перестаёт быть тем, кем является. Никакого раскаяния, никакого сожаления о содеянном. Не смотря на проповеди тюремного священника.

Затем некие экспериментаторы, этакие волшебники, делающие из плохих мальчиков хороших, предлагают ему свободу взамен на две недели лечения. Конечно, наш герой соглашается! Он уже видит, как вышел из тюрьмы и продолжает свою разгульную жизнь. Но не тут-то было.
Лечение от пристрастия к насилию сводится к тому, что Алексу показывают фильмы с элементами фашизма, убийств и издевательств над людьми, предварительно сделав ему инъекцию непонятного лекарства. От чего от увиденного на экране парня начинает дико ломать и тошнить. И так ежедневно в течение двух недель. Его кормят, держат в уютной комнате со всеми удобствами, не заставляют работать, но при этом два раза в день заставляют смотреть такие "кино". Этот метод - что-то вроде ассоциативного, который должен научить организм человека относиться отрицательно к любому виду насилия, даже к собственному раздражению на людей.
Не стану описывать подробности - эксперимент удался и Алекса, наконец, выпускают на свободу.
НО жить привычной жизнью он уже не в состоянии. Хочет, но не может. Встречается со своими бывшими жертвами, некоторые из них пытаются ему отомстить.
Алекс уже не может жить нормально, в современном мире, где абсолютно все пропитано насилием, невозможно укрыться от пыток, которые теперь испытывает наш герой. И он решает расстаться с жизнью.
Не удалось. Но в итоге он излечивается от того метода, который ему привили, и он начинает жить, как раньше: то есть, грабежи, драки....
Но что-то не так.... То ли действие того метода не до конца выветрилось, то ли еще что.....
Но парень уже не хочет жить одним днем и начинает мечтать о чем-то вроде семейного очага.
Происходит это настолько резко, что читатель даже не успевает переключиться. К тому же слишком отрицательным является герой, привыкший к жизни демона. И слишком много его подвигов есть в этой книжке. А слово "повзрослел" абсолютно ничего не значит.
Считаю, не смог он измениться. Такие люди не могут вот так взять и перестать вытворять эти вещи.... Оно всегда будет всплывать, даже если у него будет жена и дети.....
Мораль книжки?...
Нельзя насильно заставить человека делать что-то, чего он сам не хочет. Ни до чего хорошего это не доведет.
Говнюки меняются не сами по себе, а только через великие испытания. А этот словно переоделся - так не бывает, он еще не один раз вернется к своим грязным делишкам.
И да - детей нельзя спускать с поводка раньше, чем они начнут думать об окружающих и уважать их.