Рецензия на книгу
A Clockwork Orange
Anthony Burgess
quasiTed14 декабря 2016 г.Гитлер, Жестокость и "Заводной апельсин"
Почему нам интересны великие диктаторы? Мы ведь знаем, что их власть зиждется на горе трупов, жестокости и прочих забавах вождей. Но все-таки чем-то они нас манят, мерзавцы, хоть и беспощадные были и кровушки человечьей много выпустили на белый свет. Вот, к примеру, всегда было интересно узнать, что сподвигло великого – в своей жестокости разумеется - и нещадного Гитлера заварить такое, что до сих пор вспоминаем и дрожь пробирает. Гложет эта мысль, и не успокоимся, пока все не узнаем. Потом конечно тошно станет от душегубок, концлагерей и прочих псов гитлеровской войны и фюрерского нутра, но мы узнаем и, стало быть, будем удовлетворены. Я к тому, что зло нас, обычных людей, манит, мы хотим познать его и бороться с ним, ведь с добром ничего делать не надо – оставим, как было.
«Заводной апельсин» даёт такую возможность – лицезреть и… наблюдать, как госпожа Жестокость со сладострастием и беспощадностью раскрывает свою пасть, распространяя зловоние прокисшей, запекшейся крови – осталась на поганых иссиня-черных губах после расправы с беспомощным старикашкой. Соки этой «мадам» прямо-таки брызжут потоком с первых страниц – нам противно, тошно, но мы наблюдаем, ёрзая, сжимая жалкую тоненькую книжонку в своих трясущихся ручках. Вот мы ждем часа расправы, ведь должно же быть Возмездие - око за око черт возьми! И вот Оно приходит и пихает чертову Жестокость на дно бездны, человеческой бездны, а сверху заливает чем-то вроде бетона или другой дряни. Жалкий шипящий писк лишь доносится… Теперь никаких внешних проявлений Жестокости нет, есть добро, только правильное, отборное дерь…простите – добро. А что осталось – то? Куда ехать: направо или налево? Только прямо.
Введу вас в курс дела. Собственно, никакой патетики в романе нет, и это радует. Автор ставит перед читателем вопрос: можно ли «исправлять» преступников, забирая у них право выбора между добром и злом. Что вышло из эксперимента неподражаемого Э. Бёрджесса – читаем в «Заводном апельсине».
871
