Вся жизнь впереди

Это роман о людях, находящихся в самом низу социальной лестницы и очень символично, что один из них всегда носит с собой книгу Виктора Гюго «Отверженные», они и есть отверженные – евреи, арабы, африканцы, проживающие в окрестностях улицы Биссон.

Главными героями романа являются польская еврейка мадам Роза и арабский мальчик Мухаммед, или сокращенно- Момо. Бывшая проститутка, мадам Роза хорошо знает, что женщинам ее профессии запрещено иметь детей и если так случилось, что ребенок все же появился на свет, мать пытается его спрятать, чтобы ребенка не отобрали и она имела возможность видеться с ним. Мадам Роза как раз их тех, кто берет на воспитание подобных детей.

Беря Момо на воспитание, мадам Роза обещала вырастить его в мусульманской вере, она следила, чтобы Момо учил арабский язык и читал Коран. Мадам Роза считает, что все люди равны и если арабы с евреями во всю мутузят друг друга, то не нужно считать, будто евреи и арабы чем-то отличаются друг от друга. Для еврейки мадам Розы нет никого дороже арабского мальчика Момо. Момо, в свою очередь, беззаветно предан мадам Розе.

Рассказ ведется от лица Момо, и это не случайно. Дети, в отличии от взрослых, свободны от влияния стереотипов и общественного мнения и зачастую лучше видят суть вещей. В уста ребенка можно вложить мысли и взгляды, которые сложно ожидать от взрослого человека. С одной стороны, они поражают своей наивностью, а с другой – с ними сложно поспорить.

Момо испытывает большую симпатию к соседке мадам Лоле, потому что она добра с ним, помогает мадам Розе по хозяйству и иногда подбрасывает им деньжат. И ему неважно, что мадам Лола на самом деле никакая не мадам, а бывший чемпион Сенегала по боксу в тяжелом весе. Момо не понимает, почему люди уделяют так много внимания внешним признакам, ведь они не делают человека лучше или хуже. И то, что мадам Лола «перевертыш» никому не причиняет вреда.

А еще Момо не понимает почему, например, в Алжире есть «священное право народов распоряжаться собственной судьбой», а в цивилизованной Франции такого права нет. Ведь если человек хочет, чтобы его избавили от жизни – это его право. Для Момо кажется странным, что, если человек страдает, эти страдания всячески стремятся продлить.

Момо многого не понимает, он очень чувствительный ребенок и у него очень преданное сердце. И вся жизнь впереди.

Достоинства: книгу можно растащить на цитаты. Что да, то да.
Недостатки: послесловие в конце книги.
Подробнее о недостатках.

Собственно, количество размазанных по всему повествованию мальчика (пардон, юноши) фекалий не удивляет и не шокирует - ожидать от ребенка, ничего не видевшего, кроме окружающей клоаки, рассуждений о красоте полотен эпохи возрождения так же глупо, как ожидать от той самой мухи из навозной кучи рассуждений о прекрасных полевых цветах. Конечно, есть самородки, к которым грязь не липнет. Но в этой книге таких самородков нет.

Даже угнетающие реалии парижского дна - неприятны, но читавших Куприна и Достоевского не шокируют тоже.
Выданная этим фекалиям Гонкуровская премия тоже не шокирует современного человека, закаленного такими выдающимися лауреатами Оскара (да еще и многократными, поди ж ты!), как "Форма воды" и "Лунный свет". Французы, они вообще всегда знали толк в извращениях...
Шокировало меня равнодушие трезвых, умственно-полноценных, взрослых людей - не тех полупридурочных эмигрантов, которые жили в этой же самой клоаке. А обыкновенных людей, которые только краешком стали невольными свидетелями жизни Момо. Сосед-француз, к двери которого подтащили труп. Полиция, которая этот труп забирала. Девушка Надина и её семья. Молодой врач, приехавший, когда дети случайно вкатили старухе героин. А самое главное - доктор Кац. Который видел, что старухин интеллект распадается, что умственно отсталый мальчишка с ней не справится - почему он ничего не предпринял? Вместо того, чтобы стоять и разговаривать с ним на лестнице, после того, как диагностировал у старухи маразм, позвонил бы в больницу. Ладно пацан, что он там соображает, но доктор-то знал, что дальше будет хуже. Но всем этим людям наплевать. Вот это - шокировало.
Сама книга "Вся жизнь впереди" - лично для меня неприятная, вызывавшая вполне осязаемый и физический рвотный рефлекс. Как ни старалась читать её через призму иронии - рефлекс не исчезал. Мы мучили друг друга, я - книгу, книга - меня, от первой до последней буквы, и никакой поворот сюжета не мог этого изменить. А повороты и сюжет там есть, за кучами фекалий, боже мой. Когда бабуля Роза отдала концы, мое облегчение от того, что книга уже кончается, было настолько велико, что даже то, что там стало дальше с её трупом и мальчишкой меня совершенно не тронуло. А ведь должно было - три недели подростку добровольно просидеть в подвале с разлагающимся трупом - это должен был бы быть впечатляющий финал. Но не тронуло. Книга наконец кончилась. Закрыть и поскорее забыть, предварительно отмыв глаза и руки дегтярным мылом. И даже рецензию не писать, чтоб лишний раз не вспоминать прочитанное.
И черт меня дернул прочитать Послесловие, написанное, кажется, редактором русскоязычного издания книги. А в этом послесловии подробно объясняется, за что именно книге дали премию. Сама необходимость разъяснять, за что дали, уже каг бэ намекает на то, что дали зря, не?). И тут меня аж подкинуло от возмущения. Нееет, все таки рецензию всему вот этому дерьму я напишу!
Оказывается, эта книга о любви. О преданной светлой материнско-сыновней любви! Вон оно чо, Михалыч...
#&%$%$&#@##!!!!!!!!!
то есть, маниакальный страх старухи (такой степени, что она 14 летнему парню внушала, что ему 10) остаться одной - это такая материнская любовь! #&%$%$&#@##!!!!!!!!!! Это ж надо так бессовестно льстить автору, а?)))Это ж надо как вывернуть мозг и какими препаратами расширить границы сознания, чтоб ТАК это разглядеть-то?... Не, господа члены жюри Премии, вы бы это... заканчивали с приемом тяжелых наркотиков, что ли...

“Вся жизнь впереди» - книга Ромена Гари под псевдонимом Эмиля Ажара. Она получила Ганкуровскую премию, вторую для автора. Абсолютно небывалое дело, но, если Момо хоть частично — автобиографичен, то совсем не сложно понять, зачем Гари взялся писать под вымышленным именем.
Книга получила престижную премию, а значит, не может быть плохой. Конечно, оценка плохо/хорошо — крайне субъективное дело. Но не будем вдаваться в подробности вопросов семантики.
«Вся жизнь впереди» рассказывает нам словами восьми-десяти-четырнадцати-еще-сколько-то-летнего мальчика: он как бы сам не совсем в курсе, сколько ему лет. Мальчика зовут Мохаммед или Момо. Он мусульманин, хотя религиозная принадлежность скорее приписывается ему бумагой, где приемная «мама» записала сведения о нем на скорую руку, чем реальным положением дел. Воспитывает его старая еврейка Роза, которая берет детей шлюх, получает за это с них плату и худо бедно не дает детям попасть в детский дом или на улицу. То есть, важный момент — еврейка воспитывает араба. Все эти Банании из Африки скорее придают книге настоящий колорит Парижа, чем рассказывают о том, что еврейка смотрит и за черными детьми тоже. Живется мальчику, как и любому беспризорнику: кое-где перекусил, кое-как оделся, где-то добыл деньги. Самый большой страх Момо - смерть Розы. Любому ребенку нужен кто-то, к кому можно привязаться, к кому можно придти «домой».
В книге Ажар затрагивает многие острые социальные и общественные проблемы, а так же вопросы, которые не могут не волновать умы людей, но считаются табуированными. Роман написан иронично. Автор заставляет смеяться там, где смеяться и не надо бы.
Но лично мне данное произведение не пришлось по вкусу. То есть и придраться вроде не к чему, но что-то всё же пошло не так. Может, не в настроение или еще что. Не знаю. Но поставить оценку ниже четырех рука не поднимается. Как-то так.

Я допустила ошибку, отложив написание отзыва "на потом", понадеявшись, что эмоции улягутся, а мысли устаканятся. Нет, это, конечно же, случилось, но сейчас я понимаю, что писать надо было сразу, потому что испытанные чувства стали бы отличным подспорьем в выражении мыслей об этом чудесном произведении. Сразу же хочу оговориться, что зачастую (но не как правило) лауреаты всяческих премий вызывают у меня неприятие (хотя допускаю, что это происходит в том случае, если я об этой премии знаю), поэтому браться за Эмиля Ажара, который суть, как всем известно, тот же Ромен Гари, я слегка опасалась, успокаивало только небольшое количество страниц. И знаете что, если бы я знала, что этот товарищ настолько хорош, то не стала бы портить себе жизнь лишними страхами.

"Вся жизнь впереди" - это самое потрясающее, самое щемящее и самое пронзительное произведение, прочитанное мной за последнее время. Произведение, полное любви, нежности, преданности и благодарности. Произведение о двух людях, которые были друг другу чужими, но нуждались друг в друге и в конце концов стали самыми близкими, сумев спасти себя от одиночества и страха. Это тот случай, когда мастерство автора чувствуется уже с первых строк, и понимаешь: да, Гонкуровскую премию дважды просто так не дают. Парой-тройкой слов Гари-Ажару удается полностью воссоздать и Бельвилль, в котором происходит действие, и всех действующих лиц, будь то главные или второстепенные герои, так, что и сомнения не возникает, что так все и было на самом деле, что все эти люди на самом деле жили, а не просто стали набором букв на страницах очередной книги. Сюжет романа прост и на самом деле не важен, потому что на переднем плане оказываются люди, их внутренний мир и взаимоотношения. Главным героем, причем во всех смыслах, для меня стал (конечно же!) Мохаммед, малыш Момо, который, несмотря на свой юный возраст, уже успел увидеть неприглядную сторону жизни, многое в ней понять, хоть и по-своему, и стать таким философом, что на его фоне Фрейд, Юнг и иже с ними кажутся просто болтающими бородатыми дядьками, которые умничают от скуки.

Его глазами мы видим много некрасивых, но очень жизненных вещей: нищету, наркоманию, проституцию, воровство, практически дно жизни. Не все из них он понимает так, как взрослые, но от этого его слова становятся еще пронзительнее, режут практически по живому. В некоторых местах мне приходилось даже закрывать книгу, чтобы осознать всю глубину мысли, высказанной десятилетним (позже мы узнаем, что он немного старше, но невероятной глубины это не умаляет) ребенком, потому что он так просто говорит о вещах, о которых я, будучи в три раза старше, даже не задумываюсь.

(правда, вот об этом я задумывалась и категорически согласна с Момо)

Что еще меня очень поразило в этом взрослом ребенке, так это чистота и искренность его души. Да, он занимается не самыми хорошими вещами (например, ему приходится иногда воровать, чтобы выжить, или бегает прямо перед машинами, чтобы обратить на себя внимание, - задумайтесь), но он все равно остается очень светлым и чистым человечком, любящим и не способным (хотя бы пока что) на предательство.

Финал романа очень грустный. Я надеялась на что-то другое, но, если подумать, по-другому вряд ли можно было закончить так, чтобы не разочаровать читателя. Хеппи-энд здесь явно неуместен, это понимаешь на протяжении всей книги. И все же, все же...

Такое многообещающее название и такое страшное содержание...
Мне хотелось бы видеть в этой книге историю о мальчике, который обрел надежду. Ведь судя из аннотации, именно этого и стоит ожидать. А вот нет, не тут-то было! Книга очень тяжелая. Я ловила себя на мысли, что первые 50 страниц я читала легко, а дальше все больше и больше втягивалась в эту липкую, тягучую и совсем невкусную нугу текста.
Маленький мальчик Момо и мадам Роза. Столкновение религий, столкновение, возраста, столкновение жизни и смерти. Ажар написал о мальчике и уже повидавшей жизнь женщине, при этом в моем сознании есть двое взрослых людей, которые из последних сил барахтаются в дерьме жизни...
Очень грустная книга, страшная и, пожалуй, настоящая. В этом случае, три звезды - это положительная оценка, просто очень сложно читать о такой вот жизни...

Парадоксальность по-французски

Я всегда с большой долей недоверия относилась к книгам, где повествование ведется от лица ребенка. Почему? Чаще всего взрослому дяденьке-автору (тетеньке-автору) удается создать образ эдакого «маленького старичка», то есть ребенка с присущими ему оборотами речи, стилем повествования и в то же время житейской мудростью. Парадокс, не правда ли? Выглядит это все фальшиво, натянуто, а иногда и пошло.

Вот вырисовалось и первое противоречие романа «Вся жизнь впереди» французского писателя еврейского происхождения Эмиля Ажара; он же – Ромен Гари, он же – Шатан Бога, он же – Фоско Синибальди. Псевдоним «Эмиль Ажар» позволил автору получить Гонкуровскую премию во второй раз, что в принципе невозможно само по себе, так как по уставу Гонкуровской премии (самой престижной литературной премии Франции) она может быть присуждена только один раз в жизни. Парадокс? Парадокс!

Третий парадокс содержится уже в сюжете романа. Итак, старая еврейка, мадам Роза, проживающая далеко не в самом лучшем районе Франции, воспитывает мальчика араба Момо. Стоп! Во-первых, несмотря на толерантную Европу, французы до сих пор не жалуют евреев и арабов. Во-вторых, арабы и евреи, как мы знаем, не лучшие друзья. (Арабско-израильский конфликт длится уже около века по сей день, и никто не знает, когда он закончится.)

На этом перипетии сюжета не заканчиваются: старая еврейка не просто воспитывает араба, она воспитывает его в духе мусульманских, то есть родных, традиций и мусульманского вероисповедания! Арабский мальчик, между тем, тоже не отстает: он говорит на идише, знает молитвы на идише, уважает культуру иудеев. Более того, как выясняется впоследствии, любовь между приемным Момо и старой еврейкой мадам Розой не только нежна, доверительна, но и самоотверженна. А как по-другому объяснить заботу мальчика о больной женщине (кормление, купание, переодевание в чистую одежду, добыча денег для дальнейшего существования и пр.)?

Да, кстати, усматривается еще один парадокс в личностях героев. Оказывается, что арабский мальчик является сыном проститутки, которую убил ее ревнивый муж; старая еврейка тоже в молодости не отличалась кротостью и монашеским укладом жизни. Позже окончив «уличную» карьеру, она начинает другую – воспитывает за деньги незаконнорожденных детей ее коллег-проституток.

А чего стоит самый милый и самый добрый персонаж романа, который не однажды помогал старой еврейке и мальчику арабу, - трансвестит мадам Лола, в прошлом бывший боксер, в настоящем – торгующая своим телом полуженщина-полумужчина в Булонском лесу?

А вот и другой необычный персонаж – мосье Хамиль, ослепший пожилой мужчина, когда-то занимающихся продажей ковров на улицах Парижа, любящий одинаково пророка Мухаммеда и Виктора Гюго.

Не могу обойти вниманием мосье Волумбу – африканца, изгоняющего злых духов из тела больной старой еврейки; доктора Каца, практикующего врача в квартале для бедных; сумасшедшего безграмотного сутенера Н´Да Амеде, богатого, но очень щедрого человека...

На этом парадоксальность романа не заканчивается. По ходу развития сюжета выясняется, что нет ни одного антигероя! Некому строить козни и препятствия, некому вменить в вину горечь существования людей, проживающих в Париже в квартале для бедных! Да и сюжет на самом деле прямолинеен, без крутых поворотов, подъемов и ям. Наряду с этим в книге сосуществуют старость, беспомощность, бедность и молодость, активность, находчивость. Чем не парадокс?

Ну и напоследок. Размышления о свободе выбора жизненного пути, а также о свободе выбора, как этот самый путь закончить, - еще один проблемный вопрос, который неоднократно поднимается автором. О какой свободе можно вести речь, если человек даже не имеет права выбрать, когда ему умирать?

• «Лично я хочу сказать вам вот что: такому не должно быть места на земле. Я действительно так думаю и никогда не смогу понять, почему абортировать можно только младенцев, а стариков нет. Я считаю, что с тем типом в Америке, который побил рекорд мира в качестве овоща, обошлись покруче, чем с Иисусом, ведь он пробыл на своем кресте семнадцать лет с гаком. Я считаю, что это удивительное паскудство - насильно заталкивать жизнь в глотку людям, которые не могут за себя постоять и не хотят больше служить ни Господу, никому еще».

Что бы мне ни говорили, я все равно продолжаю считать, что книга очень грустная, тревожная. Уверяю, смешно мне не было ни разу. Однако название оправдывает роман. Как бы не было тяжело, думаю, у Момо вся жизнь впереди, а это значит, что когда-то точно будет хорошо.

• «Я вам говорю, этот паршивец не от мира сего: ему стукнуло целых четыре года, а он все еще радовался жизни».

• «Для страха вовсе не обязательно иметь причину...»

• «... мечты, когда стареют, непременно становятся кошмарами».

• «Мне всегда казалось странным, что слезы предусмотрены заранее. Получается, что люди так задуманы, чтобы плакать. Об этом стоило поразмыслить. Ни один уважающий себя конструктор такого бы не сляпал».

• «Когда вас некому любить, все обращается в жир».

• «- А что бы мы делали, если б поженились?

• Переживали бы друг за дружку, черт подери. Для этого все и женятся».

Стокгольмский синдром по-парижски (спойлерно)

Везет мне на этом флэшмобе, почти все книги "в яблочко". Вот и сейчас, вынырнул из пучины арабо-израильского конфликта, я погружаюсь в мир, где старая еврейка, пережившая Освенцим, растит ... арабского мальчика. Ну ладно бы просто растит арабского мальчика, что с некоторой натяжкой я бы сравнила с воспитанием евреями во время второй мировой войны немцев вне Европы. Так еще и держит под кроватью портрет "мосье Гитлера" и дастает его, когда плохо. Молится, грубо говоря. И растит арабского мальчика, как прописано его родителями, в мусульманском духе. Мальчик учит арабский и Коран.

Эдакий роман-перевертыш, в нем вообще все наоборот, не так, как у нормальных людей. Мадам Роза, вышивающая из ума, становится из няньки "подопечной" своих бывших подопечных. Причем Момо, тот самый арабский мальчик, главный герой, чем ближе становится конец м-м Розы, тем больше он в нее влюбляется. А по обыкновенной житейской логике так должны было бы быть как раз наоборот. Особенно тогда, когда он узнает, что его возраст в документах был ... искуственно занижен на 4 года. И ему не 10 лет, а уж все 14.

Та же мадам Роза, которая вскакивает ночами от страха, что за ней пришли и снова увозят в концлагерь ("в немецкое общежитие"), которая имеет свою комнату-убежище в подвале, спустя тридцать лет после войны скрывает, что она еврейка, она, повторяюсь, хранит под кроватью портрет Гитлера. Она же, впадая в маразм, с радостью собирает чемодан и, впадая в молодость, "едет в немецкое общежитие". Вот до чего человеческий мозг способен защищаться от беды, до последнего, даже в старости.

Есть в книге еще парочка пикантных перевертышей, вроде мадам Лоло, проститутки-трасвистита (мужчины); сенегальца, который пытается лечить маразм изгнанием злых духов; появившегося в конце книге отца арабского мальчичка; да и многих жильцов дома в районе Бельвиль, сплошь состоящего из эмигрантов из стран Африки. Ну и евреев.

Честно сказать, роман было бы читать стыдно и противно. Стыдно, ибо Ажар, не стесняясь, выводит на сцену черную, закрытую сторону жизни - проституток, сутинеров и их детей. А об этом говорить как-то не принято. А противно - ну уж больно картинно он все вырисовывает, прямо как любуется этим миром и тему "перевертышами", которые в нем есть. Бы.. Но.. Буквально под конец романа я поняла, что же так притягивает и вызывает сочувствие, а не жалость, любопытство, а не отвращение, интерес, а не брезгливость. И это язык повествования, язык, явно заимствованный у Шолом-Алейхема или из еврейской жизни, если хотите. То, что называется "над кем смеетесь, над собой смеетесь", или как я его называю "горький смех", он же смех сквозь слезы.

Вот как, например, Ажар описывает сцену, когда уже совсем полоумную старуху решили "прогулять" по квартире тот самый сенегалец, уже не малыш араб и еще некоторое количество добродушных соседей, но в самый ответственный момент внезапно застигнутые врачем:

Вообще, если бы вырванные из контекста цитаты не смотрелись бы бредом сумасшедшего, то очень-очень многие мысли, высказанные от лица мальчугана Момо (Мухамеда) можно было бы разобрать на цитаты. Многие говорят ,что главный герой в романе все же Момо, арабский мальчик, от лица которого ведется повествование. Я не стану с этим спорить, но я не знакома с арабскими мальчими , выросшими во Франции, и не очень хорошо знакома с арабским стилем мышления. Но вот где-то увидела мысль, и скорее с ней соглашусь, - это то, что мысли "арабского мальчика", хотя и кажутся вполне мальчишескими и подстать возрасту, все же, мыслиться мне, - это мысли Ажара (прогуглить на тему "прообраз Момо" не получилось ,интернет безмовствует). И потому ой не арабский мальчик тот главный герой. Он - лишь проводник для очередной "чевоческой комедии" в духе Бальзака. Собственно, именно с "Человеческой комедией" Бальзака я бы и стала сравнивать данный роман.

Много раз Ажар обращает внимание на взгляд мадам Розы - красивый, вне зависимости от того, сколько бы ей ни прибавилось лет, и как бы уродлива она не становилась. Мадам Роза, пережившая Освенцим, - это ли не попытка воскресить мать, его, видимо, не пережившую? (в биографии указан год смерти матери - 1942). Попытка смоделировать ее жизнь, какой бы она стала, если бы не...

И что еще подумалась. Один знакомый мне режиссер сказал: "Посмотрите, что человек снимает, и вы поймете, чего он боится". Так вот Эмиль Ажар, он же Ромен Гари, он же Роман Кацев, покончивший с собой в возрасте 66-ти явно боялся долгой и мучительно смерти. От рака. А также долгой в жизни с маразмом, в состоянии "овоща", когда тело еще функционирует, но мозг тебя уже покинул. Мадам Роза у него заболела в 67 лет или около того. Видимо, подсчитал...

Ну, и что характерно, книжечку ооочень быстро экранизировал ... еврейский режиссер. Видать, рыбак рыбака видит изаделка.

Флэшмоб 2013, совет ddolzhenko

Это история мальчика-араба, который живёт на попечительстве еврейки мадам Розы. Мадам Роза уже давно не молода, и моложе не становится, а маленький Момо не знает, кто его родители, знает только, что его мать "боролась за жизнь" (то есть занималась проституцией), как и матери остальных детей, за которыми присматривает мадам Роза, только этих остальных мамы навещают, а его – нет, так что мадам Роза это всё, что у него есть. Но законы природы неумолимы.

И да, как вы можете понять, хоть главный герой книги и маленький мальчик, текст этот отнюдь не детский, но он прекрасен, очень живой, насыщенный язык, образы прекрасные, прекрасный юмор, который скрашивает большое количество сложных, тяжёлых тем, которые есть в этой книге.

И хотя в книге довольно много тем, которые можно счесть чернушными, книга для меня всё же больше о любви, пусть и странной, и о жизни, пусть и страшной.

Если вас не отталкивают тексты с... Я даже не знаю, ну, скажем, неоднозначным с точки зрения морали содержанием и чёрным юмором, я прям очень рекомендую эту книгу, она хороша.

Кстати очень рекомендую почитать биографию автора, крайне интересный человек, обязательно прочитаю у него другие книги.