Отчаяние. Романы, повесть, рассказы

Будьте осторожны с Владимиром Владимировичем! Он очень легко усыпляет ваше внимание, ловко обольщает кажущейся простотой и незатейливостью сюжета. И вдруг! Как вспышка магния перед глазами! Набоков выдает совершенно невероятный по силе эмоционального воздействия текст. Все! Вы в его ловушке. Навсегда. Даже если до этого ничего не читали, либо читали, как я, только "Лолиту".
Я ненавидела и сейчас ненавижу эту написанную левой ногой, совершенно не набоковскую книгу.
"Защита Лужина" цепко схватила меня всего одной фразой, после которой я сказала. - "Набоков, я Ваша навеки!": Над жнивьем по бесцветному небу медленно летела ворона.
Я не знаю, КАК он это делает! Но не об этом речь, ибо рискую улететь в неизвестном направлении.
Вернемся к "Камере обскура".
Повторюсь: простота здесь очень и очень обманчива. На самом деле роман - глубочайшее исследование не только человеческих типов и межличностных отношений. Но прежде всего - это исследование Европы накануне страшной катастрофы. Роман - предчувствие, роман предостережение.
Бруно Кречмар - существо слабое, живущее в плену своих иллюзий и аллюзий. Некий моллюск, тихо и медленно ползающий по дну собственного Океана, таскающий за собой свою раковину и ничего вокруг не замечающий: ни огромности окружающего пространства, ни толщи воды. Это и называется обскурантизм, когда человек видит исключительно впереди себя. Периферийное зрение отсутствует. Естественно я выражаюсь фигурально, хотя в конечном итоге герой Набокова действительно полностью теряет зрение.
Да, конечно, Кречмар раздражает этой своей бесхребетностью, Мне он временами напоминал в некотором смысле студень. Но именно такие аморфные субъекты и становятся добычей безмозглых, но очень хищных актиний, живущих за счет этого бедного ракообразного.
О-о-о! Как же мне порой хотелось задушить эту малолетнюю... Ладно, не стану ругаться, а то рецензию пометят как неформат. Но руки, честно, чесались пришибить эту стерву. И имя ее - Магда- ассоциируется у меня отнюдь не с Марией Магдалиной, как считают некоторые критики. Где же здесь раскаяние? Где бескорыстное служение? Нет! Это имя вызывает в сознании совершенно другой образ - надсмотрщица в концлагере. В эсэсовской форме, с тонким хлыстом в руках.
И вот здесь мы подходим к самому главному "герою" этого повествования. К тому, кто в 1933 году, когда писался роман, уже с удовольствием натянул коричневую, а то и черную, форму, и, вздернув руку в нацистском приветствии, маршировал по берлинским улицам. И не зря Набоков дает ему фамилию Горн. Ибо он и есть тот самый Всадник апокалипсиса,Лжепророк и Лжемессия за которым пойдут миллионы.
У Набокова нет случайных слов и ничего не значащих деталей. Горн - карикатурист, рисующий свиней. Он и сам имеет карикатурную, почти гротескную внешность.

Мужчина был худой, но плечистый, в отличном костюме из клетчатой шерстяной материи, с лицом бритым, бровастым, несколько обезьянньего склада, с большими, заостренными ушами и плотоядным ртом.

Никого не узнаете в этом странном человеке, главной целью которого стало окарикатуривание жизни?

Ему нравилось помогать жизни окарикатуриться, – спокойно наблюдать, например, как жеманная женщина, лежа в постели и томно улыбаясь спросонья, доверчиво и благородно поедает пахучий паштет, который он ей принес, – паштет, только что составленный им же из мерзейших дворовых отбросов.

Да, это почти инфернальное существо до жути напоминает будущего министра рейсхпропаганды Геббельса. И совсем не зря, словно бы случайно, один из персонажей, эдакое подобие шекспировских Розенкранца и Гильденстерна в одном флаконе, вспоминая фамилию карикатуриста вдруг называет его Герингом. Толстый, свинообразный гитлеровский рейхмаршал и человек, рисующий свиней вдруг сливаются странном извращенном единстве.
Вот в этом и есть главная составляющая набоковской книги - антифашизм и призыв открыть наконец глаза, освободиться от гибельной, лишающей зрения тьмы разума.
А теперь о самом большом потрясении для меня в этом романе: сцене смерти маленькой дочери Кречмара Ирмы. Совершенно жуткая и нелепая смерть от гриппа (ой, как актуально это звучит в наше время!) Но! Девочку губит ... свист. И такой же свист будет потом издевательски звучать рядом с ее ослепшим отцом. В эпизоде смерти ребенка писательское мастерство Набокова становится виртуозным и достигает уровня Толстого в "Смерти Ивана Ильича"

Ирма вдруг слегка напряглась на подушках, откидывая лицо. Со стола упала ложечка – и этот звон долго оставался у всех в ушах. Сестра милосердия стала считать пульс и потом осторожно, словно боясь повредить, опустила руку девочки на одеяло.

Он подошел к кровати, но все дрожало и мутилось перед ним, – на миг ясно проплыло маленькое мертвое лицо, короткая бледная губа, обнаженные передние зубы, одного не хватало – молочного зубка, молочного, – потом все опять затуманилось, и Кречмар повернулся, стараясь никого не толкнуть, вышел.

Более я ничего не хочу здесь писать. Читайте сами. Обязательно. И не забудьте задуматься во время чтения. Владимир Владимирович это любит.

Набоков в очередной раз восхитил, удивил и влюбил в себя еще больше. Неординарная история про неординарного мальчика-аутиста, который позже становится мужчиной, но так как никакого развития его личности, кажется, не происходит, для меня он остался мальчиком.
У мальчика есть способность к шахматам, невроз, и родители, которые его не понимают. Позже - жена и её родители, которые его не понимают. Всегда - весь мир, который его не понимает. Как-то вот он живет всю жизнь, ему нравится путешествовать, участвовать в турнирах, его устраивает даже его "агент" Валентинов, которого, ни с какой точки зрения хорошим человеком назвать нельзя. Но Лужину это не важно, ему важны шахматы.
И тут приходит в его жизнь жена, и пытается защитить бедного Лужина от шахмат, и от всего мира. Зачем?
Лужин не понимает, грустит и пытается закончить эту игру.

А всего-то надо было только, попытаться понять Лужина, а не вслепую стараться сделать так, как по чьему-то постороннему мнению, Лужину было бы лучше.

В определенном смысле я, наверно, устарела. Порой мне кажется, за этим миром – суетливым, безбашенным, раскрепощенным до пошлости – мне не угнаться. Мне не понять его нравов, воспевающих освобождение от любых моральных оков. Мне не смириться с утратой привычных ценностей.
Я прямолинейно и безоговорочно за верность. Слова «любовь» и «брак» для меня не пустой звук. Они не затеряются в моем сознании среди гулкого хора чужого инакомыслия. И сколько уроков, пинков и подножек мне не преподнесла бы судьба, я по-прежнему уверена, что на предательство невозможно закрыть глаза. Будь оно в дружбе, в родстве или в любви. На прочие ошибки можно ответить милосердием.

Поэтому, бросаясь с места в карьер, отвечу сразу: мне неприятен Кречмар. Невыносим, отвратителен, омерзителен. Так что оставьте, бога ради, при себе все пословицы о том, кто кого захочет и кто на кого вскочит, и сотрясайте воздух где-нибудь подальше.
Ибо есть брак, есть груда совместных обещаний, есть девять лет и ребенок. Есть обязанность. Если не перед совестью и не перед богом, то по крайней мере перед законом. И если ты – прошедший с человеком тернистый путь совместных притирок, постижения привычек, вынужденного снисхождения, не исключительного счастья, но и ссор и обид (снимем розовые очки и взглянем на минуту суровой реальности в лицо) теперь не готов идти дальше, то будь добр, соберись и плотнее прикрой дверь с обратной стороны. И больше не стучись.
И не прикрывайся чарами малолетней вертихвостки, потаенными желаниями, взращиваемыми в глубине души десятками лет. Так что никакой тирадой о порочности Магды, разрушившей зыбкое семейное счастье, меня не проймешь. Уход из семьи есть шаг вразлад всему созданному прежде, а не сиюминутная прихоть шестнадцатилетней девчонки, вгрызающейся острыми зубками в каменные глыбы звездного Олимпа. Это поступок необратимый, независимо от того, что ждет в конце пути – свобода или вымоленное прощение.
Вот только Кречмар даже на развод решиться не может. Действительно, к чему эти минуты унижения, если рядом, только руку протяни – фиалковый жар, золотистая кожа, заливистый смех – все то, что так давно сдавливало грудь и не имело выхода. На окончательный разрыв он никогда не пойдет, ведь так приятно думать, что в случае падения вдалеке так или иначе замаячит остров спасения – Аннализа, Ирма, Макс.
И мне безумно, до кома в горле, до нервной ходьбы по комнате и хруста в судорожно сжимаемых пальцах жаль Аннализу. Робкую, бесконечно преданную, любящую Аннализу, которая вначале даже мысли себе не может позволить об измене мужа.
И потому я верю лишь в то, что на чужом несчастье счастья не построишь. Кречмар становится жертвой собственного греха. Как изначально он не способен увидеть и оценить последствия своего ухода, так и теперь он не способен узреть, что для Магды он – лишь возможность достичь богатства. Как и Магда не способна понять, что для Горна она – только мимолетное увлечение. Чиппи – нужная, пока жизнь рядом с ней кажется сносной. Вы думаете, Кречмар ослеп вследствие страшной аварии? Как бы ни так, он был слеп с самого начала.

В заключение только добавлю, что со студенческой поры и до сегодняшних дней Набоков остался для меня столь же притягательным и прекрасным. Как внимательно он отбирает слова, как цепляет бусины авторской мысли на нитку сюжета! Как умело обращает читателя в наблюдателя! Заставляет переживать, грустить, негодовать. Восхищаться. И раз за разом понимать, что мы и только мы несем ответственность за собственные промахи и ошибки. Только мы способны повернуть все вспять и разрушить жизнь другого человека. Только мы – творцы своей судьбы.

Книга богата воспоминаниями о прошлом, которые не дают того самого облегчения, которое хотелось бы ощутить.

В жизни каждого человека есть воспоминания различного характера - о любви, о прошлой жизни, о родине, о семье и т.д. Как по мне, самые душераздирающие, это мысли о любви. Ведь человек переживал радостные эмоции, которые въелись в память и никак не забываются. Он может их пережить, или перерасти, но они всё равно останутся с ним до конца дней.

Боритесь за свою любовь, за своего человека. Не отдаляйтесь, не сомневайтесь и действуйте, ведь любовь творит чудеса и открывает в нас то, что мы не видим.

Роман понравился описанием образов персонажей произведения. Особенно замечателен Лужин. Подобные типы, хоть и могут достигать значительных успехов, но для близких людей они обычно невыносимы и с окружающими они часто конфликтуют, держатся особняком. Само действие «защиты» вытекает у них из недоверия к людям, им иногда свойственна мания преследования в разной форме. Они неряшливы, рассеяны, причудливы, небрежны в отношениях и все это свойственно Лужину. У них не ладятся семейные отношения, поэтому не редко одиноки. Легкое сумасшествие или игра в него, вперемешку своего выдуманного мира с жизнью, свойственно этому типу людей.

С этим грузом характеристик интересно было взглянуть на мотивы того, кто рискнёт связать с подобным субъектом супружеские отношения. Лужин, в отношениях, представляется бездонной пропастью, поглощающей заботу о нем и живущий своей, а не общей жизнью. Поэтому жертвенность его жены, пытающейся сделать из него подобие семейного человека, была бессмысленной. Родители, сопротивляющиеся этому браку, были более разумны и мудры. Тем более будущая жена видела, какой есть Лужин, и надежда на исправление была ошибкой. У девушки сработал инстинкт заботливости и самопожертвования, и вера в то, что талантливый человек талантлив во многом. Но это срабатывает не всегда. Лужин представлял собой узкую специализацию с потребностью изолированности от общества.

Автор хорошо воспроизводит модели человеческих отношений, поэтому его интересно читать. Каждый персонаж романа, это кусочек нашей окружающей жизни. Интересен был отец Лужина в своих эгоистических ожиданиях от сына и в тоже время в отстраненности от его действительного мира. Интересны были знакомые из СССР, посетившие Германию, в чем-то высокомерные, зашоренно убежденные и активно бегающие по магазинам. Стандартен образ шахматного антрепренёра Валентинова. Но особая боль остается за ожидания жены Лужина.

Во время чтения приходили мысли о роли подобных гениев в нашей жизни, а также о шахматах, славе и достижениях. Насколько ценно то, что мы превозносим, считаем значимым, важным. Абстрактно, наверное, сложно об этом говорить, каждый случай индивидуален. Но имея конкретный пример в виде Лужина, который уйдя от шахмат, ничего собой не представлял и был ужасен как член семьи и общества.

Набоковский стиль дает простор для сотворчества с автором. Иногда прочитанная фраза, как построение с неявным входом в неведомое. Останавливаешься перед входом, стоишь и боишься войти, боишься нарушить собой, что создано автором.

Аудиокнигу озвучивал Евгений Терновский. Выразительное и проникновенное чтение помогает в восприятии текста.

Чуть-чуть спойлеров

Макс принял его у себя в конторе. «Вряд ли вы помните меня, – сказал Зегелькранц. – Я встречал вас лет восемь тому назад у Бруно, у Кречмара. Скажите, ради Бога, он здесь? Вы что-нибудь знаете о нем?»
«Под Цюрихом, – ответил Макс. – Я случайно знаю, у нас с ним общий банк. Совершенно ослеп, больше мне ничего не известно».

Да, ослеп. Но это случилось с Бруно Кречмаром задолго до ужасной аварии. Страсть к юной Магде ослепила его, лишила разума и превратила его жизнь в камеру обскура, перевернула ее с ног на голову. Не повезло человеку. Судьба вняла его робким мечтам и привела кривой дорожкой прямо в руки такой молоденькой и такой порочной Магды. Откуда ему было знать, что на хорошо унавоженной почве прорастают красивые, но хищные цветочки, которые, если вцепились в свою жертву, уже не отпустят, пока не высосут все жизненные соки. Вместе со зрением был утрачен и рассудок, и на месте "ужас какой дуры" появляется "прелесть какая дурочка", все в ней мило сердцу и остальным частям тела. Это болезнь. Одержимость. Он прекрасно отдает себе отчет в том, что жизнь с Магдой означает для него «оподлиться безусловно, безоговорочно … и всецело отдаться чудовищной, безобразной, почти болезненной страсти, которую возбуждала в нем веселая красота Магды»

Все это было бы банально в своей обыденности, не будь это Набоков. Он, волшебник и стилист русского языка, очень убедителен в том, что слепа не любовь, а похоть. Роман начинается с описания карикатуры, что символично. Главный герой превратит в нее свою жизнь.

Я с предубеждением отношусь к Набокову- после его всемирно известной скандальной "Лолиты", которая у всех на слуху, не хотелось браться за любое его произведение, хотя я и не читала у него ничего.
А тут невинная обложка с шахматными фигурами и задание в игре- решила попробовать.
Обратила конечно сразу внимание на слог автора и язык- он красив, с разными изящными оборотами, но видимо еще и атмосфера книги повлияла, я тонула как будто в болоте, повествование обволакивало меня, но бывает чувствуешь себя на подъеме после все таких красивых слов у других авторов , здесь же наоборот, с каждой сточкой все ниже и ниже в трясину тянуло.
Детство нелюдимого мальчика показалось любопытным для чтения, конечно сразу чувствовалось, что у ребенка проблемы, но читалось более менее интересно. Он не может найти ни с кем контакта. Да и не хочет явно, и случайно знакомится с миром шахмат. Первые успехи и шахматы просто становятся его жизнью, что в целом и есть- он живет только ими , молодое дарование возят по турнирам, где он у всех выигрывает партии. Но это погружение все дальше отдаляет его от мира людей и наступает пора, когда наступает переутомление и запрет на игру. Но без них у него нет жизни, все путается , и последние страницы были просто непонятными для нормального человека. И все же он как бы прозрел, нашел выход, защиту и наступил конец мучениям этой жизни, игре, в которую он был вовлечен сам собою.
Герой неприятен, сочувствовать конечно можно как больному человеку. Хотя целом у него была хорошая жизнь, и я не считаю ее несчастной, как другие. Он был любим отцом, тренер дал ему то, что он и хотел, жена окружила заботой. Но ему не нужны были люди, я удивляюсь, что он женился(хотя нормальным браком это странно назвать), он жил в своем мире. Не знаю точно, что хотел сказать автор этого произведения , но мне было тяжело читать эту книгу и главное скучно. Красивый язык и фразы не помогли- повествование не увлекло, а наоборот ,как бы отталкивало. В общем продолжать знакомиться с автором нет желание. Ну прочла , поставила галочку , увидела ,как пишет автор и все- до свиданья.

Кажется, я понимаю, почему Набоков дал своему пятому роману именно такое техническое название.
Камера обскура – устройство, дающее оптическое изображение объектов в ПЕРЕВЁРНУТОМ виде. Представляет собой закрытую тёмную коробку с маленькой дырочкой. Понимаете? Слепота героя не только физическая, но и в переносном значении представляет собой именно вот такую камеру обскура. Бруно Кречмар попадает в тёмную коробку в тот самый момент, когда позволяет себе влюбиться в коварную и меркантильную Магду, девушку из неблагополучной семьи.
Набоков обволакивает своими маслянистыми, вкусными текстами даже тогда, когда пишет о человеческих пороках и гадостях. У книг этого писателя получается поглощать читателей в топкое болото. Человек по собственной воле залезает в тёмную и страшную камеру обскура и не торопится возвращаться к реальности.
Каждый персонаж достоин презрения, но я не могу их презирать. Я их понимаю и оправдываю.
Можно ли объяснить поведение Магды? Давайте я попробую. Девочка, рождённая у непутёвых родителей, которые попрекают каждой крошкой хлеба, которые радуются, когда их дочка в 16 лет уходит из дома в неизвестном направлении. Это нормально? Мы осуждаем эту малышку, которая пыталась выживать. Ей хотелось нового красивого платье. Папа с мамой едой не баловали. Мы обвиняем девочку, но плохие родители выходят сухими из воды. Это нормально? Проститутками становятся девушки из бедных семей. Так было всегда. Звоночек. Не рожайте, если вы не хотите, чтобы Магды продолжали своё существование! Я жалею эту девочку. Мне хочется её обнять. Я не смею её осуждать. Она не виновата, что жизнь – дерьмо, а мужчины любят молодых и красивых, оставляют жён и детей ради прихоти своего члена.
Теперь Бруно. Влюбился чувак. Так бывает. Каждый второй изменяет. Ваши мужья тоже изменяют. Мой муж тоже изменял. Мы же это терпим, правда? А что тогда мы хотим от Кречмара? Все тухлые помидоры полетели в бедного Бруно! Начнём с наших мужчин!
Горн – подлец. Да, подлец. Магда тоже платит. У каждого своя Магда. Если мы где-то приобретаем, где-то должны отдать. Природе свойственен баланс.
Роман поучает нас крепкой морали. Нам кажется, что это книга о пороке. Нет. Эта книга – показательное выступление. Грешишь? Получай по заслугам.
Потрясающее произведение. Лучшее у Набокова. Даже «Лолита» меня так не взбудоражила.

Наиболее правильным решением, я считаю, будет рассмотреть "Машеньку" с двух позиций: по отношению к литературе в целом (здесь будут некоторые замечания) и в контексте творчества Владимира Владимировича (тут мы перейдём непосредственно к оценке текста). Такой подход поможет понять некоторые, связанные с ней нюансы, ибо оценки эти диаметрально противоположны.
Как бы обидно это не звучало, но в контексте литературы в целом, а в частности русской литературы, данный роман, не смотря на определённые достоинства (о которых я расскажу позже), не выдерживает никакой критики, особенно на фоне произведений, появлявшихся в то время. Пожалуй каждому, кто мало-мальски разбирается в литературе очевидно, что ничего выдающегося (и одновременно ничего отвратительного) из себя, "Машенька", не представляет. Роман-середнячок, читать который вовсе не обязательно.
Такая оценка не нова, достаточна вспомнить, что литературные опыты Набокова не заинтересовали (даже если говорить только о прозе и не вспоминать стихи) не только русскоязычного, но и заграничного читателя (специально для этого читателя была написана "Камера Обскура", которая по причине упрощённой композиции пользуется у нашего читателя спросом, но там этот роман провалился и сам автор, после обретения популярности, называл его "блевотиной"). И только после выхода сами знаете какого романа ситуация переменилась (если не обращать внимание на один, совершённый до этого "нестабильный" прорыв. Догадайтесь сами, что этому помешало? Намёк: Набоков, живущий в Берлине и пытающийся закрепиться на литературной ниве, Германия, 20 век).
Прошу заметить, что я сказал "не заинтересовали" - это важно. Одно дело, если шокирующая "Лолита" оказалась непонятой консервативным читателем, а другое, если роман оставил читателя равнодушным. Поймите правильно, этот роман был изначально обречён на провал. Он никого не мог ничем удивить. На момент выхода в свет в "Машеньке" все было стандартно и привычно: тема любви - и говорить стыдно; тоска по Родине, эмиграция, жизнь в эмиграции - эти темы освещались и в публицистике и в художественной литературе того времени. В связи с этим можно вспомнить Гайто Газданова - писателя-эмигранта, чьи условия жизни были куда тяжелее, чем у Набокова; тема потерянности после социальных потрясений, потеря почвы под ногами - ну, неужели не помните этого писателя? Вы все его читали.
Средства выразительности, которыми пользовался на тот момент автор, для того времени тоже не могли быть открытием. Собственно, из плеяды русских писателей, Владимир Набоков ничем не выделялся. Это лишь основные причины почему этот роман (вполне справедливо) не был оценен современниками.

Нужно сделать замечание, что свой дебютный роман Набоков написал не на одном только энтузиазме. По крайней мере любой внимательный читатель сразу увидит литературных "учителей" писателя, как среди русских писателей, так и среди зарубежных, увидит их приёмы, обработанные Набоковым.
Если рассмотреть "Машеньку" в контексте творчества Набокова, то роман (а мы помним, что это первый роман автора) не смотря на то, что он достаточно унылый, весьма и весьма не плох.
Во-первых, здесь формируется "фирменная" композиция Набокова. Та композиция, которая, в уже развившейся форме, в будущем будет повторяться вновь и вновь. При всей моей нелюбви к Набокову, должен признать, что композиция - одна из его сильных сторон: будучи всё-таки человеком образованным, он явно уделял её достаточное время, по крайней мере она нигде не провисает (не смотря на фактическое отсутствие фабулы), а когда нечто подобное намечается, то это живо сводится на нет. Но напомню, что этим, в те годы, едва ли кого можно было удивить.
Настоящим достоинством является относительная простота формы и аллюзии. Дело в том, что в своих поздних работах Набоков уж очень любил щегольнуть интеллектом: сложные аллюзии, формы разной степени изощрённости - всё это только отягчало повествование. Здесь же всего этого в меру, хотя, судя по прочтённым мной рецензиям, где оценили только тему любви, на аллюзии всем плевать.
Рассказывать о подтемах я не буду, а вот темы в романе две: это любовь и тоска по Родине. Машенька, если кто не понял, символизирует Россию и одновременно является ключом к ней (к старой жизни в России). Условно говоря смысл таков: прошлого не вернуть и пути наши больше не пересекутся, но ты навсегда останешься в моём сердце. Так, собственно, и вышло - Набоков больше не вернулся в Россию. Отсылок к этому в тексте достаточно много, а оценивать "Машеньку" как произведение о любви - достаточно странно. Если говорить об аллюзиях, то лично мне запомнился один эпизод, удачно характеризующий революцию. Это там, где про нищую толпу и " целый полк россиян, согнанный в громадный сарай и снимавшийся в полном неведении относительно общей фабулы картины" и некоторых других выражениях, в частности: "не знаем, что творим" и других. Но это одна из неочевидных, хотя мне она сразу бросилась в глаза.
Есть на просторах интернета интересная мысль о том, что кое-где Набоков троллит старика Зигмунда. Как к этому относится - не знаю. Я при прочтении в такие тонкости не лез (к разговору о сложных аллюзиях, которые сто лет никому не нужны).
Повествование, кстати, ведётся от третьего лица, поэтому порой проскальзывают неуместные жалобы автора на судьбу:

Уж кто-кто, а наш герой мог бы и не жаловаться. Вскоре он будет угощать Бунина в ресторане и ловить бабочек с довольной улыбкой.

Достаточно много негатива доставили мне сцены, столь характерные для Набокова, ибо я являюсь принципиальным противником таких вещей в литературе. Думаю, вы уже догадались о чём я говорю:

И прочие из той же серии. Я нахожу это неправильным (поэтому и включаю это в рецензию) и считаю, что можно прекрасно было обойтись без блуда, по крайней мере как-то без этого Тургенев написал "Асю" (или я чего-то не помню?), а Куприн "Гранатовый браслет" и так далее.
Только смех вызывают моменты, когда автор, ещё с романтикой в башке и в описаниях, пытается быть мудрым циником:

В завершении скажу, что вышеперечисленное - это просто мелочи в сравнении с тем, что можно найти в литературе. Набоков, как великий русский писатель - миф. Возможно, он хороший американский писатель, тем паче, что после литературных неудач в Америке он полностью перешёл на английский и на русском больше не писал. Если Лескова считают "второсортным" писателем (хотя некие иностранцы в своё время изумлялись: Как! У нас бы он был в первых рядах ), то Набоков (без обид) третий сорт. Мировая истерия о гениальности Набокова пришла, собственно, из-за бугра. А если посмотреть внимательно, да с холодной головой, то в сравнении с другими нашими классиками Набокову-то хвастаться и нечем. А король-то - голый.

«Защита Лужина»- это первый роман Набокова, который он сам признал, что вещь определенно получилась. И трудно с ним не согласится, вещь совершенно изумительная. Не на одно и не на два прочтения. Вроде ничего такого особенного на первый взгляд в плане сюжета, но как сделано! Маленький хмурый мальчик, немного не от мира сего. Родители любящие, но как-то не сумевшие подобрать ключик. Ни друзей, ни врагов. Зато есть шахматы. Мир, гармонию которого он уловил с первого раза. Мир, в котором он способен навести порядок, в котором он знает, как жить и побеждать. Мальчик становится толстым, неуклюжим Лужиным, гроссмейстером, человеком, который всю жизнь строил защиту. Для него не было большой разницы из чего её делать, из отчуждения и изоляции или же путем построения шахматных позиций. Избежать беды, предвидеть ходы противника, развить контратаку. Но можно ли построить универсальную защиту на все случаи дебюта в шахматной партии? Можно ли выстроить защиту от пустоты и темноты в душе? Защиту от самого себя? Можно ли выиграть в шахматы у судьбы, когда она знает наперед все твои ходы? Или единственный выход в черный квадрат окна?
Читая роман и получаешь настоящее читательское удовольствие от чеканного и такого вкусного набоковского стиля. «Замшевая походка», «прикрыл дверь, чтобы музыка не простудилась» и так далее. А какие шикарные портреты! Настоящий художник Набоков делает два-три мазка и сразу представляешь себе человека. Например о Лужине: « явление странное, несколько уродливое, но обаятельное, как кривые ноги таксы». Или об одном из гостей: «Его звали Петров, он ничем в жизни не был замечателен, ничего не писал, жил, кажется, по-нищенски, но об этом никогда не рассказывал..» А каков портрет мелкого чиновника. Одно предложение и готов не только портрет, но и вся жизнь его как на ладони: «Чиновник был обидчивый и замученный, и ел диабетический хлебец, и, вероятно, получал мизерное жалованье, был женат, и у ребенка была сыпь по всему телу»
Но самое интересное заключается в том, что, читая роман не покидает ощущение - за текстом, за этими предложениями стоят другие образы, идет какой-то скрытый сюжета, тайное течение. И образ бедного Лужина, вся его грустная история складывается больше из этих ощущений, чем из слов на бумаге. Не знаю, как так получается. В чем фокус? Определенно стоит перечитать еще раз чтобы разгадать этот секрет.
Напоследок еще пару слов о связи романа и популярного сериала «Ход королевы». После выхода сериала, замечательная история, кстати, очень рекомендую, звучали голоса, что опять всё сперли у Набокова. Это не совсем так, точнее совсем не так. Что общего? Что главные герои прячутся в шахматах от реальной жизни и это их до добра не доводит? Это только общая идея, реализация совсем разная. Или что сценаристы сперли то как героиня представляет себе шахматную игру, как нечто абстрактное, отделенное от деревянной доски и фигур? Тоже нет. В кино это была красивая визуализация, не более. У Набокова же шикарнейшее описание игры, как противодействия сил, напряженности полей, разрядов, вряд ли такое экранизируешь))) Собственно говоря и всё. Конечно создатели сериала что-то взяли, какие-то идеи и это прекрасно, но по большому счету это совершенно разные произведения искусства.