Эрнст Теодор Амадей Гофман. Полное собрание сочинений в двух томах. Том 1

Первым в новом семестре произведение зарубежки стал сатирический сказ Эрнста Теодора Амадея Гофмана под названием «Крошка Цахес по прозвищу Цинобер». В этом произведении я нашёл для себя высмеивание схоластической традиции в образовании и моральный посыл о том что всякое добро наказуемо, ибо фея Розабельверде увидело прекрасное в изначальном уроде и наложила на него заклятие чтобы все видели в нём красоту, хотя автор изначально задал ему образ уродливого неказистого карлика, голос которого больше походил на мяуканье и если кто и слышал сей звук из его великолепных уст то вину валили на кого угодно, но не на Цахеса. Жертвами этого поступка стали юный студент Бальтазар и его друзья Фабиан и Пульхер. Будучи творческими натурами они видели гнилую суть Цахеса, но ошибка Цахеса в том что он извратил дар Розабельверде и неправедное применение дара привело в итоге к печальным последствиям.

При чтении сложился любовный треугольник Цахес-Бальтазар-Кандида, последняя является дочерью преподавателя естественных наук Моша Терпина, ставшая объектом вожделения для поэта и карлика. Чем-то мне это напомнило чувственную линию Гюго: Квазимодо-Фролло-Феб и все три линии упираются в страстную цыганку Эсмеральду, похищающую сердца. Но всё же суть книги в том что здесь обличается природа власти, поскольку если вы поступаете в престижный вуз и вы вдобавок ко всему сын ректора, то вам открыты все дороги, а если вы обычный работяга из народа который не известен, не имеет положения в обществе, но добивается всего сам то таким труднее всего устроится в жизни. Но они видят их гнилую суть насквозь и дают образно выражаясь очиститься от скверны. Самого Гофмана уже много лет нет в живых, но его символизм передаётся из поколения в поколение. Его цитаты есть в творчестве Булгакова, Ахаматовой, Цветаевой, многих именитых писателей России.

Книгу рекомендую, пожалуй одно из лучших произведений автора после Щелкунчика. Книгу прочитал взахлёб первая моя книга этого автора меня не разочаровала и поэтому в ближайшее время познакомлюсь ещё и с золотым горшком. Всем добра и приятного прочтения!

Любая сказка, так или иначе о единстве и борьбе двух начал - добре и зле. Собственно, если судить по-простому, из этих простых истоков и возникает смысл жизни. На чью сторону встанешь? Кому станет служить? Здесь же полем борьбы стала душа Ансельма.
Однако сложность в подмене ценностей. Неизвестно, где добро, где зло. Как и на любой войне, стороны старательно очерняют друг друга.
Серпантина - первая и чистая любовь, овладевшая всей душой Ансельма. Она высвобождает из оков тела, а значит лишает его несуразностей, нелепых движений и не ловкости, душа возвышается и парит, веревка, привязывающая к телесной оболочке разрывается. Полёт как нельзя лучше доказывает истинность чувств.
Вероника - земная часть, примитивное, плотские начало, любовь-обманка, рядом с которой Ансельм неестественно чувствует себя очарованный, спутывая истинные и временные чувства. Вероника оказывается тем очагом, который представляет собой как раз такая земная, ни чем не выдающаяся женщина, которая ждёт повышения в должности своего избранника, статуса в обществе и будничной полулюбви, удачно подмененной супружеством.
Архивариус Линдгорст представляет собой доброго волшебника,старуха Лиза - мелкой злобной чародейкой, на деле оказавшейся свеклой.
Однако Ансельму на пути к любви следовало сквозь искушения пройти очищение, чтобы явиться к возлюбленной чистым и возвышенным, свободным от скверны и сомнений.

Сарказм? О, да! Несколько не такой как я ожидала, но чего размениваться на мелочи - вся книга это один большой саркастический выпад.
Книга представляет собой гремучую смесь двух биографий: кота Мура и Иоганна Крейслера, страницы которой Мур использовал в написаниии своей, и, которые случайно отпечатали в типографии. Обе части заметно отличаются стилями, хотя при ближайшем рассмотрении можно найти события, которые являются зеркальным отражением друг друга. Автобиографичная часть Мура, потомка Кота в сапогах, неоцененного гения отличается той открытостью, которая неприемлема в человеческом обществе: надменность, эго, самомнение, этот кот уверен в себе. Но также зачастую бывают уверены в себе многие авторы, которых не смогли оценить закостеневшие умы общества. Что не может позволить себе человек, то не зазорно коту.

Человек VS животное. Отношения с друзьями, родителями, противоположным полом и учителяями - все это при желании можно сравнить на этих двух биографиях.
Устав от напыщ... Простите высокого стиля Мура, на страницах посвященных Крейслеру душа моя отдыхала. Бросив, государственный чин Иоганн принимает должность капельмейстера, где может со всем пылом отдаться искусству. Душа его взмывает ввысь, а зземные страсти тянут вниз. И вновь тема двойников и зеркальных отражений у Гофмана: Иоганн видит преследующего его двойника в котором узнает сумасшедшего художника, принцесса Гедвига и Юлия ее подруга как Земля и Небо тянут его а разные стороны. И в этом прослеживается идея того что истинная любовь должна быть духовной, возвышающей, любовь земная же раздирает душу, близка к сумасшествию.
На протяжении всей книги автор выстраивает острый клинок сатиры против политики, высшего общеста: коты- филистеры и коты-бурши, шпицы и пудели, князь лишившийся своих земель, но продолжающий "играть" в придворную жизнь, и придворные продолжающие крутить интриги, прислуживать, даже простые люди и те подыгрывают князю. Государство утеряно, но чувства князя важнее чужих жизней. То что у простых смертных - психическая болезнь, то у юной принцессы тонкая душевная натура.
И в двух биографиях автор не мог не припрятать часть своей биографии: то его можно узнать в Муре, то в Крейслере (Иоганн Крейслер - псевдоним Гофмана как композитора, он был на юридической службе потом стал капельмейстером, тетя Фюсхен и т.д.) хотя как и его герои, Гофман не торопится срывать все покровы со своего прошлого.

Ночью ко мне не пришёл сон, когда я его ждала, потому я решила навестить Гофмана. Писателя, которого я случайно встретила в гостях у Человека, затем его фамилия стала преследовать везде, всплывая то там, то тут, выпрыгивая на меня без предупреждения. А после, уже перед самым моим походом к Эрнсту, оказалось, что его любил и сам Ф.М.Достоевский (как минимум — Ф.М., говорят, читал его всего и в оригинале, и на русском). И, открыв дверь в мир автора, я совершенно выпала из своей реальности.

Мне понравилось всё. Пусть это пока лишь начало пути, домик где-то в мире Гофмана - будь то окраина, центр или подвал. Мне ещё лишь предстоит это выяснить. И домик этот крайне уютен, даже несмотря на всю ту губительную, словно язва, пугающую, ядовитую фобию, обвившую произведение словно плющ. И этот уют создан автором, у которого какой-то непостижимый для меня талант располагать к себе: он уважает своего гостя-читателя и старается для него, рисуя образы, возникшие у него в голове, тщательно подбирая слова, а также ведя диалог с путником, навестившим его мир.

А также этот домик весьма интересен не только по содержанию, но и по форме. Начинается всё с трёх правдоподобных до восторга писем. Одно из них я считаю "письмом по-Фрейду". Не из-за содержания, нет, из-за ошибки с именем получателя. Подсознание явно писало тому, кто письмо первым и прочитал. А далее экскурсию по домику уже проводил сам автор. И это было потрясающе.

В домике мне встретились несколько персонажей.
Клара. Рассудок. Холод. Логика. Но свет (даже имя вторит) и острый ум. В некоторых эпизодах с ней мне казалось, что я в каком-то сказочном мире, напомнившем мне миры Шекспира. Но здесь это было оправдано.

Коппелиус — персонаж-призрак. Представляется мне выглядывающим на тебя ночью из зеркал, рассматривающим и наблюдающим. Своими цепкими руками выхватывающий всё тебе ценное и родное, потому что ты не достоин. Перемалывающий одним своим присутствием всё детское, непосредственное и открытое миру. Одно его присутствие может довести до паники. Он куда хуже ночного монстра под кроватью, потому что его сила не в темноте и неизвестности, она в другом. Он, словно безумный пианист, сыграет на струнах твоего внутреннего мира на том, чего ты больше всего боишься.
Ассоциации - очки, тень, липкие касания, злой смех, алхимия, заводные механизмы. И прямой, жестокий, презирающий себя же в тебе взгляд.

Матушка — нежность и забота, но слабость и отсутствие достаточной опеки.

Олимпия. Которую почему-то не хочется разделять с Натанаэлем - собственно, главным героем произведения. У них, среди прочего, был один странный и сказочный вечер. Поначалу, наблюдая за ними, мне показалось, словно именно безжизненный взгляд и притянул гг. Словно он боится живых глаз, излучающих жизнь, потому что ведь тогда их может забрать Песочный человек. Как и всё, что дорого Натанаэлю. А неживое забрать нельзя. Холодная рука, холодные губы, которые молодой человек якобы может и даже должен согреть. Какая-то странная... иллюзия любви. Бегство от себя и в фобию. Боязнь себя в себе.

Экскурсия по дому не заняла у меня много времени. Атмосфера персонажей, происходящего с ними и в них окунули в себя. То там, то тут возникали мои мысленные зеркала, страхи, попытки разобраться в причинах происходящего, а также в последствиях. Переворачивала я для себя трактовки и так, и эдак, и на сказочный лад внутреннего, и на реальный внешнего - как бы это могло выглядеть в настоящем. О чем тут? Смерти в сближении? Боязни привязанности? Или, может, о невозможности любить и быть любимым, если прячешь от себя что-то весомое... Порой казалось, что из домика этого я не выйду, но вышла. И, более того, уверена, что буду продолжать свой путь по миру Гофмана.

Маленький рассказик своей интригой и загадочностью смог удержать внимание до конца. Всё началось с обычного человеческого любопытства. Пустующий дом привлёк внимание молодого человека. Вечно задвинуть шторы, разжигали желание заглянуть внутрь дома. Совсем случайно выясняется, что в доме есть жильцы. От полученной информации загадок только увеличилось. Дом начинает контактировать с молодым человеком. Однажды молодой человек видит в окне молодую руку, увешанную драгоценностями. С этого момента простое любопытство сменилась бурным воображением. И вот уже воображение, овладев полностью молодым человеком, начало приводить его то ли к мистическим явлением, то ли психическому расстройству.
Сюжет оказался интересным и запутанным, я ждала развязки. Финал, к сожалению, получился открытым, что я очень не люблю. Теперь приходится решать самой то-ли в рассказе действительно была мистика, а может у молодого человека немного поехала крыша.

Ни в одном городе мира Вы не отыщите идеальных центральных улиц. Вот таких вот чистеньких, прилизанных, без единой щербинки, как с картинки. Обязательно найдется на всей улице один-два здания, которые будут словно дыры в беззубом рту у ребенка, начавшего терять молочные зубы, портить всю картину. Но именно наличие таких домой и делает город реальным и обыденным... Зачастую их существование бывает окутано какой-то тайной. И если она есть, то обязательно или с мистическим, или с кроваво-уголовным оттенком... Это такие себе непризнанные памятники городской истории.

И если есть такие дома, то обязательно найдутся и те, кого они притягивают. Это и историки, и фотографы, и любители заброшек, и просто те впечатлительные натуры, у кого слишком сильно развито воображение. Именно к последним и относился наш главный герой, отыскавший среди берлинских улочек такой вот "дом с историей". Другой бы прошел мимо и даже взгляда не поднял бы на этот угрюмый бетонный скелет, затесавшийся среди благополучных и цветущих соседей. И местные жители зачастую так и делают. Но вот приезжим свойственен совсем иной взгляд на город - свежий, живой, незатуманенный, незамыленный. И дом как будто почувствовал заинтересованность нашего героя. Дом понял, что это именно то, что ему нужно - чуткая и ранимая душа, подцепив которую на крючок, можно вдоволь с ней наиграться...

В этом рассказе очень сложно отличить правду от вымысла и реальность от фантазий. И даже, пожалуй, после его прочтения у меня нет однозначного ответа на вопрос о том, что же все таки это было. Гофман, как всегда, проявляет себя отличным рассказчиком и в присущей ему мрачной и несколько зловещей манере представляет читателю самому решить, в чем кроется фокус сюжета - в мистике или все же в психиатрии... Выбирайте что Вам больше по душе и раскрашивайте открытый финал именно в эти краски. Это произведение сложно назвать сказкой и уж тем более оно не для детей. В который раз я уже убеждаюсь, что Гофмана можно назвать детским писателем лишь только на первый взгляд - копнув в его сюжеты поглубже, находишь в них совсем не детские темы.

Роман достаточно изучен и зарубежными, и отечественными критиками, как одно из наиболее характерных, типичных произведений автора, дающее высокий уровень философского обобщения. Им занимались Е.Нечаева, Л.Мишина, В.Королева и прочие. Его называют «роман-лабиринт», произведение - ночной кошмар, соединение дьявольского и божественного.
Сам Гофман связывал с романом надежды на материальные улучшение, называя его «эликсиром жизни». Он начал творить первую часть в 1815 году. Сюжет, вкратце, таков. В монастыре, где находится главный герой, содержится в тайне некая шкатулка, принадлежащая самому врагу рода человеческого. В ней находятся подобранные святым Антонием бутылки с эликсирами сатаны. Отсюда и начинается поток мистики, повествование раздваивается, растраивается, ведется от лица разных рассказчиков. В основе романа, как всегда у Гофмана – противостояние добра и зла, дьявольского и божественного.
Можно бесконечно рассуждать, чего более в «Эликсирах Сатаны» - элементов готики или романтики, элементов двойничества (Медард - граф Викторин, Аврелия - святая Розалия) или психологизма, смешанного с психопатологией. Ясно одно: роман сильный, необычный, с элементами христианства (католицизма), сюрреализма, мистики.

Мне удивительно не везло с готической английской литературой, она мне кажется очень скучной и прямолинейной (прости Эдгар Аллан По и Мэри Шелли). Поэтому я решила попробовать немецкую. И с одной стороны мне понравилось, это было довольно интересно читать, да и сюжет закрученный. Но с другой, по здравому размышлению, это история брата Медарда с явным ананкастным расстройством личности (прям как по учебнику писал Гофман, со всеми признаками и этапами) и его "двойника", а точнее сводного брата Витарина. И как не пытается Гофман сделать из него мистического двойника, это всего лишь сводный брат, упавший в водопад и хорошенько так повредивший голову( черепно-мозговая травма в средневековье это уже грустно, а уж с теми деформациями сознания, что у Витарина это вообще караул). И если опустить все нагнетания, предчувствия и кидания из крайности в крайность Медарда (очень уж похожие на психопатологические репереживания, характерные для больных ананкастным расстройством) то мы видим хитросплетения двух психологически больных людей, с периодическими случаями навязчивых состояний в эпоху средневековья. А тогда психологически больной мог быть принят и за святого, и мученика, и терзаемого Сатаной и даже за рок господа (уж события замка Ф это явно показывают.) Да и знание каждого до мельчайших подробностей событий жизни другого, не является мистическим проявлением, а объясняется их периодическими встречами (дом охотника, тюрьма) и приступами помутнения от встреч друг с другом (один считал другого дьяволом, Сатаной, двойником и прочей чушью, и от стресса и нервного возбуждения впадал в состояния бреда и беспамятства). Автор сам в Главе тюрьмы очень точно описывает эти помутнения и повторения своих историй как молитв(собственно все те же психопатологические репереживания). А уж подвод к проклятому роду, так вообще выглядит смешно. Избалованные аристократы добиваются своего любыми путями, эка невидаль. А в половине случаев, если бы им открыли их кровное родство никаких проблем не было. Потому что, извините, Франц не может жениться на Аврелии, потому что не хочет герцог. Так, молодым и влюбленным это не аргумент. Да и психологические болезни к сожалению, часто передаются по наследству. А уж история с эликсиром Сатаны... Психологическому больному дали крепкий алкоголь, перед этим промыв мозги страшными преданиями и легендами (это я про брата Медарда). И о чудо, он их всех увидел наяву. Вы шутите?

В общем и целом, двоякое ощущение после прочтения. Написано хорошо, но считать психологические болезни проявления божественного очень кощунственно.

— Это все? Разве не слишком просто?
— А разве ты не ищешь того, что сделает тебя счастливым?
— Может быть, но я не знаю, как этого достичь. Иногда кажется, что я хожу по кругу, не находя выхода.
— Тогда откройся. Позволь себе мечтать и не бойся ошибок. Иногда именно через них мы находим путь.
— Легко сказать. Но что, если я боюсь ошибиться? Что, если я потеряю себя?
— Потерять себя — это не страшно. Страшно не пробовать. Каждый твой шаг — это шанс узнать что-то новое о себе и о мире.
— Даже если это будет больно?
— Боль — это часть пути. Она учит нас ценить моменты счастья.
— Но что, если я не справлюсь?
— Тогда ты поймешь, что можешь. И это тоже будет ценным опытом.
— Спасибо.

Когда-то в детстве мне читал эту сказку вместе с другими сказками Гофмана папа. Кроме того, что он мне ее читал и что Крошка Цахес был уродцем, я не помнила ничего. Но из всех сказок эта как-то выделялась в ничтожных остаточных впечатлениях, так что ее давно собиралась перечитать. И неудивительно, что ничего я не помнила, так как сказка эта недетская, т.е. не для детсадовцев или первоклассников.
Сюжет у сказки довольно простой, но по всей книге разбросано много сатирических "отступлений": о роли просвещения, о наградах, специально придуманных для конкретных лиц, о добродетели и величии, которые (или их отсутствие) определяются по внешним признакам, ничего не имеющим общего с этими реальными качествами. И всё это актуально до сих пор, всё встречается на каждом шагу, к сожалению.

Пожалуй у меня только одна претензия к автору. Уж очень часто он напирает на то, что Цахес был внешне жутким уродцем. Именно эту внешнюю уродливость оригинальным образом маскирует фея, награждая Цахеса даром и своим покровительством. Но почему-то крошка Цахес обладает столь же уродливым характером и душой, и почему-то дар феи не распространяется на характер. Фея почему-то надеялась, что личность Цахеса сама собой будет взрослеть и расцветать добродетелями на незаслуженных ею похвалах и восторгах. В общем, с одной стороны, Гофман высмеивает подмену истинного смысла понятий на ложную внешнюю оболочку, с другой стороны, сам создает героя, который даже в младенческом возрасте если уж мерзок и уродлив снаружи, так будет мерзок и уродлив внутри. Видимо, это сказочное клише: отрицательный персонаж должен быть "отрицательным" во всем.