Ложится мгла на старые ступени

Эту книгу нельзя читать быстро и бегло.
Этот роман является документом эпохи, а может быть и нескольких эпох.
В книге отражены условия существования и система ценностей людей из бывшего высшего российского сословия.
Автор и его герои настолько не любят всё советское, что эту свою нелюбовь распространяют буквально повсюду и ко всему.
Понятно, что то сословие, о котором пишет Чудаков, в основном ВСЁ потеряло. Но были ведь и те, кого описывали в своих книгах Горький и Короленко, и у них ведь своя правда...
.Погружение в чтение приводит не только к некоторым мыслям относительно условий жизни в описываемых условиях, но и побуждает к воспоминаниям из собственной младости и детскости.
Оценить роман очень сложно — у каждого читающего он вызывает сложную гамму чувств и эмоций...

"На избенку эту бревнышки
Он один таскал сосновые... "

Мой дедушка ушел от нас два месяца назад. И у меня с ним были совершенно особые отношения. Мне кажется, любовь дедушки - это что-то удивительное - доброе, мудрое, глубокое. Было время, когда я говорила, что люблю дедушку больше мамы и папы. Наверное, это не так, но с дедом отношения всегда были исключительные.

Думаю, из-за такой особенной любви к деду, образы литературных патриархов всегда привлекали мое внимание. Пока наиболее близкими сердцу были мудрый дедушка, описанный Брэдбери в Вине из одуванчиков, и героический Рыбаковский дедушка Рахленко. И вот Чудаков рассказал мне про своего дедушку: про то, как тот все-всё знал и мог научить тому любого болвана, про то, как не читал советских газет, дожидаясь, когда в Правде появится хоть капля правды, про то, как пел Вечерний звон и умер со словами из стихов Некрасова на устах.

Их семья, живя в маленьком казахском городке, умудрилась не растерять, а даже приобрести. Потому что была основа, стержень, взаимовыручка, любовь к людям. Когда отдаешь последнее ближнему, а сам печешь лепешки из лебеды, когда имеешь высшее образование и московскую прописку, но не гнушаешься копать, пилить, строить, когда пользуешься за столом всеми мыслимыми приборами, не желая потерять то, то веками привиалось в семье, а руки при этом красные и распухшие от стирки. Удивительны русские люди! Они никогда не сдаются. И счастливы те, кто смогли не просто выживать, но Жить.

В городке Чебачинске - этой Мекке ссыльных - профессор может переквалифицироваться в печника, а историк в землекопа. Этот самый историк укорачивает свои штаны на заплаты, заправляя их в сапоги, а дети не верят, что на свете существует кукла с закрывающимися глазами. И несмотря на всю тяжесть времени, истории из этой книги полны света, добра, юмора. Автор вспоминает, рассказывает, делится, он виден в каждой строчке. Он настолько открыт, что иногда становится немного неудобно, как-будто подглядываешь за чьей-то жизнью. В книге вы не найдете обличающих оценок или дифирамбов. Просто Жизнь.

А ещё, книга так меня затронула, что я, не имея под рукой компьютера, пишу этот отзыв с телефона, чего делать не жутко не люблю. Но о книге хочется рассказывать, ее хочется цитировать и перечитывать. Одна из лучших прочитанных мной за последнее время книг. В любимое.

"Говорить - гневить всевышнего,
Окаянных бесов радовать...
Чтоб не молвить слова лишнего,
На врагов не подосадовать,
Немота перед кончиною
Подобает христианину..."
Н.А. Некрасов

Это потрясающая книга. К ней можно и нужно возвращаться. Уверяю вас, с каждым прочтением вы откроете для себя новые грани этого романа-воспоминания.
Перед нами жизнь небольшого городка Чебачинска в Казахстане, города ссыльных и "неблагонадежных" советских граждан. Ой ли?!
Какие же разные люди там жили — галерея лиц разных профессий, национальностей, религий.
Были среди них умнейшие, достойные люди, одни академики чего стоили! Но и среди менее именитых жителей хватало образованных, грамотных, а главное, честных и стойких людей. Семья Антона, от лица которого идет рассказ, как раз из таких.
Меня просто потрясла глава, где описывалось как велось хозяйство в их доме. Они же буквально производили все, что нужно для жизни своими руками, жили практически натуральным хозяйством. Чего только стоило производство патоки из свеклы. А это малая часть того, что умели и делали эти люди!
Были и другие. И попрошайки, и пьяницы, и откровенные негодяи. Да и преступные элементы встречались.
Этакий микромир. Всё как везде.
Чудаков написал автобиографический роман. Он несколько странно построен — линейного рассказа не будет, иногда создается впечатление хаоса, некоторые главы как-будто втиснуты в повествование. Что же, так всё и есть. Автор писал об этом в своих дневниках. Он дописывал и дополнял свой роман даже после первого издания. Но меня это нисколько не смущает.
Чебачинск — это городок Щучинск, где родился и вырос автор. Эти рассказы — воспоминания о самых близких людях: бабушке и деде, отце и матери. Чудаков вспоминает и рассказывает о близких и дальних родственниках, о соседях. о школьных друзьях, об удивительных встречах, которые подарила ему жизнь.
Мне как-то запала история знакомства с высокой худой девочкой в красном пальто, с которой Антон познакомился на каком-то смотре-конкурсе художественной самодеятельности. Девочка пела песню из кинофильма "Цирк", но первую премию ей не дали, потому как песня была на английском. После выступления Антон и Аня долго гуляли, а на прощанье девочка даже поцеловала его в щеку.
Это была Анна Герман, потрясающая в будущем певица.
И таких жемчужинок много в тексте. А ещё надо отметить великолепный русский язык. Очень интересная, глубокая, теплая книга.

Я не ждала от этой книги многого, но по итогу она меня поразила и влюбила в себя. После нее осталось такое приятно чувства тепла и доброты.
Главный герой книги Антон расскажет нам историю своей семьи, познакомит с множеством интересных людей, которые проживали в городе Чебачинске, городе ссыльных, городе в котором прошло детство и юность героя. Это не линейный роман, здесь каждая глава это отдельная история про людей, которые встречаются на жизненном пути Антона, про события, которые происходили с родными, соседями или просто знакомыми героя. Эта книга прекрасна тем, что здесь нет вот этой классической семейной драмы, когда кто-то с кем-то дерется, ругается, ненавидит, обижает и так далее. Нет! Здесь абсолютно наоборот, здесь мы видим прекрасную семью, ребенок живет в любви и внимании, несмотря на бедность и разруху, которая была после войны, отношения между взрослыми членами семьи тоже гармоничные. После такой книги понимаешь к каким отношениям в семье стоит стремится.
А какой прекрасный, богатый и насыщенный язык у автора. Читаешь и наслаждаешь тем, как все это преподносится.
В книге много рассказывается о быте, о человеческих судьбах, о том как жили и выживали в послевоенные годы, есть и философские размышления, и просто интересные истории и факты. Мне в романе понравилось все, кроме студенческого периода жизни Антона. Вот как-то он выпал из общей картины для меня. Я понимаю, что автор хотел показать все важные временные отрезки 20 века, но вот эта часть книги меня не зацепила
И все же я получила настоящее наслаждение от прослушивания этой книги. Хочется сказать огромное спасибо автору за то, что он написал такой прекрасный роман. Слушала я эту книгу в исполнении Федора Степанова. Ему отлично удалось передать настроение и атмосферу романа. Как будто я снова маленькая и я, как и Антон, дома у бабушки с дедушкой, трещат угли в печке, взрослые делятся историями и новостями, так тепло и уютно. Я точно вернусь к этой книге и, вероятно, не раз.

"...душа моя будет смотреть на вас оттуда, а вы, кого я любил,
будете пить чай на нашей веранде, разговаривать,
передавать чашку или хлеб простыми земными движениями;
вы станете уже иными – взрослее, старше, старее.
У вас будет другая жизнь, жизнь без меня;
я буду глядеть и думать: помните ли вы меня, самые дорогие мои?.."

Меня никогда нельзя было назвать поклонником мемуаров. Но если бы все писали их так, как это сделал Александр Чудаков, этот жанр мог бы стать моим любимым. У Чудакова мемуары написаны настолько художественно, что могут дать фору многим романам. Буквально с первых строчек чувствуется рука мастера-лингвиста. Я всегда с некоторой долей скепсиса отношусь к громким литературным премиям вроде ''Русский Букер Десятилетия'' и даже после прочтения не могу сказать, заслужила ли эта книга ее, но то, что она достойна быть прочитанной - это факт. Я настраивала себя на чтение о ругающих советский строй интеллигентах, попавших под опалу тогдашней власти, на длительные рассуждения о достоинствах и недостатках страны советов, на сетования по поводу ссылки и т.п. И к моему большому изумлению и радости ничего этого не получила! Я получила такой сюжет, который в момент чтения полностью совпал с моим настроением и душевными потребностями!

Можно долго рассуждать, о чем все таки эта книга и каждый имеет право выдвинуть свою версию. Моя же заключается в том, что для меня на первый план вышла история дружбы длинною в жизнь внука и деда. Может быть эта история тронула меня так сильно потому, что у меня самой никогда не было нормального деда и взаимоотношения Антона и Леонида Львовича показались чем-то невероятным... Маленький мальчик, который как жадная губка впитывает всю доступную ему информацию, которая (надо отметить) в тот момент не предлагалась как в наше время каждому на блюдечке с голубой каемочкой - остается только взять. Мальчик, который как будто требует от мира дать ему больше, еще больше, как можно больше знаний. И старик, готовый делиться имеющимися у него сведениями и опытом с каждым, у кого заметит неподдельный интерес к ним. Старик, многое и многих повидавший, у которого знаний и жизненного багажа хватит на несколько судеб. История, в которой старик стал проводником в мир для своего внука. Мысль, пришедшая Антону у могилы деда, резонула меня по живому. Не про маму и не про папу, а именно про деда он подумал: "Здесь лежит тот, кого он помнит с тех пор, как помнит себя, у кого он, слушая его рассказы, часами сидел на коленях, кто учил читать, копать, пилить, видеть растение, облако, слышать птицу и слово; любой день детства невспоминаем без него. И без него я был бы не я..."

Но помимо деда были и другие - мальчику в какой-то мере повезло. Ему выпало родиться и жить в месте, где собралось достаточно незаурядных и выдающихся людей, занесенных туда ветром истории. Сойдись звезды по другому и родись Антон в Киеве, в Ярославле, в Мурманске или в любом другом месте, вряд ли бы знал то, что знал, умел бы то, что умел, и повстречал бы всех тех людей, с которыми познакомился в затерянном в степи посёлке. Если бы Антон вырос там, где знания были бы доступны, так бы он к ним тянулся, как и в Чебачинске? Здесь научные светила, передовики различный индустрий, лауреаты всевозможных премий, громкие литературные, музыкальные и поэтические имена вынуждены выживать один на один с природой и бедностью. Здесь оказываются те, в ком советская власть углядела для себя реальную угрозу, члены семей врагов народа, те, кто отбыл срок в тюрьме и лишен права жить в крупных городах, и те, кто всего-навсего когда-то высказал свое мнение, что ситуация на фронте могла бы значительно улучшиться, если бы Америка вступила в войну, или привел цифры, что американская помощь по безработице намного больше, чем зарплата нашего токаря высшего разряда, или допустил порчу мышами уха на плакате товарища Сталина... Судьба практически каждого жителя Чебачинска достойна быть увековечена и Антон, собирая сведения по крупицам, отчеканил все это в закромах своей памяти...

Эта книга соткана из обрывков воспоминаний, семейных преданий, из баек, из слухов. Это тоска по ушедшим родным и знакомым, по всему тому светлому и доброму, из чего состояло детство. Это соизмерение того, каким виделся мир когда-то, и каким кажется сейчас. Это переосмысление увиденного и услышанного на новый лад. Это иной, взрослый взгляд на каждого из членов семьи. Это укор от того, что не успел сказать "спасибо за все" им при жизни... Для меня в книге наиболее ценными оказались главы, посвященные детству нашего героя, и те, где он уже взрослым приезжает в родной поселок. Чуть-чуть провисло и меньше понравилось о его юности и студенческих годах. Именно за них я хотела снизить книге балл, но последняя глава меня сразила. Казалось бы, книга начинается с того, что Антон приезжает в родной дом и находит деда при смерти - логично, что именно к этому и будут подведены все его воспоминания. Логично-то логично, но почему-то смерть Леонида Львовича стала для меня ударом под дых. Последние главы "Мама", "Отец" и "И все они умерли" самые эмоционально сильные в книге. Наверное, ее всю стоит читать уже хотя бы ради них одних. Текст на вырванном листе из записной книжки деда - это вообще ком в горле...

Повествование в книге неспешное, рваное, перепрыгивающее с одного на другое как блоха. "Ложится мгла на старые ступени" - это точно не та книга, если Вам хочется какого-то цельного сюжета, какой-то интриги, чего-то легкого чтобы скоротать вечер или еще чего-то подобного. Мемуары Александра Чудакова для неспешного, вдумчивого чтения. Для параллельного вспоминания себя и своих родных, для экскурсов в свое детство. Книга для души. Для ностальгии.

Александр Павлович Чудаков для меня является кем-то вроде инструктора по литературному дайвингу, а его книга – это своеобразный акваланг, крайне необходимый для погружений на глубину. Надо мной сомкнулась толща времен, а подо мной открылся доселе неизведанный, ошеломляюще-прекрасный мир слов и смыслов. Я знала о его существовании ранее, но не подозревала, что он настолько удивительный и живописный. Все мои рецепторы были крайне обострены и работали в новом режиме. Под давлением авторских воспоминаний-описаний, воскресли мои собственные, и я отчетливо увидела своего закадычного друга, родственную душу и горячо любимого мужчину – дедушку Колю. Мои самые теплые, яркие и сердечные детские воспоминания адресованы именно этому человеку. Невероятная любовь и уважение к дедушке роднит меня с писателем и мешает быть беспристрастной, а посему для оценки романа приведу несколько цитат людей, гораздо более компетентных и красноречивых:

Как-то чересчур слащаво получилось. Добавим тёмный колер в рецензионную грунтовку:) Отметим авторский снобизм и богоизбранность, проскальзывающую между строк. Чудаков ощущает своё интеллектуальное превосходство над большинством окружающих и, по-видимому, никогда не считал нужным это скрывать. Что же, имеет право. Писателю повезло родится в замечательной, высокоинтеллектуальной, интеллигентной семье. Данное обстоятельство сыграло не последнюю роль в развитии и формировании его личности.

Думается мне, что подобную литературу необходимо читать на том этапе существования, когда наступает некоторая возрастная меланхолия, переосмысление и переоценка жизненных нитей и путей своих близких и собственной экзистенциальной сущности. Когда подступает необыкновенная жажда познания истории своего рода. Когда приходит понимание того, что ты всего лишь звено в общей цепи, песчинка в океане времени и пространства. В данном случае больше шансов, что роман придется по душе.

Сомневаюсь в том, что я бы смогла оценить книгу по достоинству, ощутить всю неброскую прелесть авторских воспоминаний, уловить оттенки мыслей, насладиться гармонией текста, если бы моё знакомство с творчеством Александра Павловича состоялось в 2002 году. Вероятнее всего, во время чтения, я изнывала бы от скуки и едва удерживалась от зевоты, поскольку от романа так и веет нафталином, а исторические зарисовки судьбы страны в 20 лет интересовали меня крайне мало. Чего уж там…

Не устану повторять о том, что всякой книге своё время и место. В моём случае всё сложилось как нельзя кстати. Чего и вам желаю:)

Много о книге слышала. Всегда в превосходных выражениях, часто в связке с "Алмазным венцом" Катаева. Когда спрашивала, о чем, отвечали - мемуары. Возможно потому ожидала чего-то, похожего на катаевский мовизм. Да и нет. Да, потому что это воспоминания: подробные, тщательно реконструирующие каждую деталь; написанные превосходным языком, без сплошного нарратива, фрагментарные. Нет, потому что Катаев рассказывал об известных людях, определивших вектор развития русскоязычной культуры, Чудаков о безвестных.

"Ложится мгла на старые ступени" антимовизм или мовизм наоборот. Не "обычное о выдающихся людях" и "ничто человеческое гениям не чуждо", но "необыкновенное о простых". Хотя назвать семью рассказчика простыми людьми означало бы сильно погрешить против истины. Они уникальны. Дед и бабка,, сохранившие цельность и целостность "бывших" в царстве победивших шариковых. Умевшие наладить максимально приближенный к идеалу порядка и гармонии быт в советской неустроенности.

Родители героя-рассказчика Антона. Отец, который умел почувствовать направление движения репрессивной машины и вывернуться из-под ее колес, завербовавшись на комсомольскую стройку в Казахстан. Еще прежде, на метрострое он подорвал здоровье и к строевой во время войны оказался негоден. Что не освобождало от тяжкого ежедневного труда земледельца в придачу к основной работе, но то было для благополучия и процветания близких. Для поддержания своего кусочка рая земного посреди всеобщей неустроенности. Мама, учитель химии, тянула две ставки в школе и приходя домой, просто падала от усталости, с головой накрываясь полушубком, так и не поднимаясь до следующего утра. Но как домашний химик, обеспечивала лучшее из возможных устроение быта.

Такая семья. Были умными, образованными, трудолюбивыми и трезвыми, неустанно повышали уровень невостребованного государством профессионализма. Строили жюльверновский Таинственный остров на одном отдельно взятом кусочке вселенной. И он замечательно рассказывает об этом. Конечно, Антон не альтер-эго автора, но наверняка общих черт у них больше, чем даже он сам готов был бы найти у себя с героем. Такая реконструкция опыта сохранения достоинства, вопреки всему. Прекрасная и грустная история жизни, потраченной на изобретение велосипеда и физическое выживание теми, кто мог бы так много сделать для мира. Прекрасная книга.

Всегда приятно, когда книга твои ожидания не оправдывает, а превосходит. С "Ложится мгла..." произошло именно так - фамилия автора мне не говорила ровным счетом ничего, рекомендация его как выдающегося филолога скорее отпугивала, мемуары я тоже не жалую - чаще всего мне попадаются записки самовлюбленных павианов, с российскими литературными премиями мы обычно во вкусах расходимся, но прекрасные отзывы, время от времени появляющиеся в ленте, сделали свое. И так я, как Алиса в Стране чудес, буквально провалилась на неделю в маленький городок Чебачинск-Щукинск где-то в степях Казахстана, который стал новой родиной для тех, кому повезло попасть именно туда в нелегкие и несправедливые 30-е годы прошлого века.

Роман получился совершенно убаюкивающий, завораживающий, обволакивающий. В нем нет ни капельки самолюбования, которого я так боялась, напротив, это слегка ироничная история одной семьи, которой в нелегкое время посчастливилось оказаться именно там, где они в конце концов оказались. Дед - священник-расстрига из Вильнюса, бабка - дворянских кровей. Чем не потенциальные кандидаты во враги народа? Но если уехать раньше, до того, как к тебе протянет кровавый кулак режим, да еще и подальше, туда, куда людей обычно ссылают в наказание, то ты уже ему и не нужен - глаз долой, да из сердца вон. Так семья Антона оказалась в Чебачинске, куда обычно приезжали на поселение люди, успевшие отмотать срок-другой в сталинских лагерях, по политической, естественно линии. И из воспоминаний мальчика Антона, порой сумбурных и повторяющихся, но очень ярких, порою смешных, а порою грустных, постепенно вырисовывается образ того, что принято называть зеркалом эпохи.

Чудаков пишет потрясающе. Книга настолько прекрасна, что хочется нащипать из нее огромное количество цитат, смешных и грустных, почти каждое воспоминание хочется катать в голове так долго, как обычно катаешь леденец во рту, чтобы лучше почувствовать его вкус, свобода и неторопливость романа постепенно укачивают читателя, а мягкое одеяло чужих воспоминаний прекрасно согревает. "Ложится мгла..." - это тот редчайший случай, когда я на 101% согласна с отсутствием сюжета - он был бы лишним в этом полотне воспоминаний, оно и должно быть таким, как лоскутное одеяло: разбросанные во времени, но связанные между собой какими-то только автору понятными ассоциациями события, хаотичные портреты людей из разных эпох, яркие наброски нереальной реальности.

Об этой книге очень сложно написать связную рецензию, потому что все кусочки яркой мозаики так и кричат: "Напиши про меня!", "Нет, про меня!", "Я тоже заслуживаю внимания, расскажи обо мне!". И все время обрываешь себя на половине фразы, когда понимаешь, что снова хочешь пуститься в пересказ какого-то крохотного, но яркого эпизода, каких в этой книге без преувеличений тысячи. Так что просто берите книгу и читайте. Не пожалеете. С удивлением отношу Чудакова к одному из самых приятных открытий в современной русской литературе, на которой я совсем уже было поставила крест.

Действительно ничего о книге не знала ничего от слова совсем. Но это действительно книга, которая составляет задуматься о многом например, о разном поколение о ценностях, того или иного времени. Вот кажется автор писал обо всем понемногу, но он описал свою жизнь, свой мир. Ты словно проживаешь с ним все те моменты. Под конец книги немного задумалась, о том, что мы то будущее которое описывает автор, и что представляет о нем, мы живем дальше, хотя мы были и с ним. (Люблю рассуждать на эту тему).

А больше удивило Дневник , вот это я действительно получила удовольствие, потому что люблю такое. Особенно то время , которое немного знакома.

«Вечерний звон, вечерний звон! / Как много дум наводит он / О юных днях в краю родном...». Когда-то эту песню пела большая семья: жена и муж, их дети и внуки. Тесновато было в доме, но сколько же в той комнатке, где они собирались тихими уютными вечерами, было тепла и любви; казалось, так будет всегда... Приехав в очередной раз в места, где он провёл своё детство, Антон не спеша прогуливался по улочкам, которые вроде бы были те же, но в то же время – нет. Вот тут когда-то паслась Зорька, впитывая в себя драгоценные солнечные лучи, дабы дать потом вкусное и питательное молоко. Вот тут стоял Мальчик, его хорошо ухоженная грива прям-таки сияла, так и хотелось подойти и потрепать по ней, вспомнив при этом Липку, лошадь из дедова прошлого, которая любила подойти и положить голову на плечо своего человека. Как же не вспомнить про Буяна – одного из, который, несмотря на запрет, сбегал из дома и прибегал к школе, заглядывая в окна и высматривая своего мальчика, потому что ну в самом деле, дорогой хозяин, пора бы уже и поиграть! Все они давно умерли. Знакомые люди – тоже. Чебачинск был тем самым городом из детства, но при этом всё в нём было по-другому, разве что тополя, которые они посадили в школьные времена, продолжали нести свой дозор... Рассказчик, взирая на изменения, как бы их подмечал, но мыслями и душой всё равно был там, в том прекрасном прошлом, где, несмотря на тяжёлые времена, он чувствовал себя так хорошо. С ранних лет он любил посидеть и послушать разговоры взрослых, не ради даже любопытства, а скорее ради самой истории, чтобы лучше понимать... что? Возможно, саму жизнь... Это было великолепное узорное полотно, состоящее из обрывков разговоров и воспоминаний, и невозможно было не вспоминать своё собственное, потому что да, узнаваемое, если хорошо знаешь историю своего рода. И – эти щемящие стихотворные реки... «Где я любил, где отчий дом, / И как я, с ним навек простясь, / Там слушал звон в последний раз».

«Уже не зреть мне светлых дней / Весны обманчивой моей...». Спецпереселенцам, как их тогда называли, было невообразимо тяжело. Хочешь жить? Работай. Так-то звучит весьма справедливо, но даже такая работящая семья, как семья героя, временами голодала, а это с их-то огородом. Но не жаловались. Жили, пахали и, в общем-то, были даже счастливы. Конечно, не все были такими. Кому-то проще было воровать, кому-то – побираться, а кто-то вовсю доносил. Сложно понять, как могут люди красть у ближнего (то, как сосед украл пса, съел его и сделал из него шапку, в которой потом гарцевал перед маленьким хозяином убитого животного...), идти на страшное ради жалкой добычи (зарезать бывшую учительницу при ограблении за то, что она узнала и укорила...), идти с доносом на тех, с кем живёшь рядом и к кому в гости ходишь (тут столько было доносов, что все и не перечислишь, с ума сойти, насколько некоторые люди отбитые, иначе и не выразишься); читая о таком, теряешь порой всякую веру в человечество. Но были ведь и другие. Была семья с бесконечными разговорами, чтением вслух и пением старинных романсов, была нескончаемая поддержка, все друг другу помогали, пусть и было самим сложно. Было много хорошего, смешного и светлого: любимый дед с его увлекательными уроками, лучший друг с его декламированием стихов, куда без восхитительных посиделок на брёвнах у костра, какие сказы там сказывались!.. И этот невообразимый просто дух самой жизни, когда, несмотря ни на что, продолжаешь идти вперёд. Это всё, как мне кажется, перекрывает всё плохое и подлое. Но – этот исход... То, каким грязным способом один из родственников заполучил дом, не удивило, уж больно эта история реалистичная, но то, как он сжёг все бумаги деда!.. Отчего-то это было сродни удару. И последние главы... Про маму и папу было трогательно, но глава «И все они умерли» просто уничтожила. И тут сказать даже нечего. Слишком... больно. «И сколько нет теперь в живых / Тогда веселых, молодых».

«Прошло, всё прошло, и вновь не вернётся оно никогда, никогда», – эта тоска по прошлому, которого герой – писатель – и не застал даже... Отделять книгу от автора порой бывает трудно, но в данном случае всё одно. Со многими его утверждениями согласиться сложно, но, как ни странно, они даже не раздражали, потому что чувствовалось главное: он любил свою землю, именно землю, а не внешнее. Но – эти оды былому... По сути, он не сильно отличался от тех, кого критиковал, просто он отдавал предпочтение другому, и все они в итоге жили мифом, а не истиной, закрывая глаза на “неудобные” моменты. «— А мне помнится... — Ты забыл, был мал», – этим всё сказано. Да, его детство казалось ему чудесным, но вот родные так сказать о том времени не могли, они только и знали что вкалывали и претерпевали, и тосковать по ушедшему, естественно, не желали. И этот момент про куртки... Просто вдуматься: твоя собственная семья прошла через сущий кошмар, тебя самого вечно загоняла в рамки цензура, но ты возмущаешься из-за... одежды? И хочешь, чтобы появилась какая-то там полиция нравов, запрещающая носить яркие цвета? Друг хорошо поставил его на место, но сам факт наличия таких мыслей!.. «Бегут неверные дневные тени», – ох, до чего же порой неверные... Но осуждать? Нет. Потому что, повторюсь, он любил именно что землю и человека, и это было искренне. И ещё он любил своё дело. Очень. Потому было так горько читать его дневниковые записи: человек так много работал, писал действительно великолепные вещи (его работы по Чехову ещё в школьные времена меня пленили, замечательные исследования, столько в них любви, внимания и уважения к писателю и его трудам), но при этом под конец жизни не мог купить себе отвёртку за сто двадцать рублей... это просто душераздирающе. А то, как он умер? Сложно тут что-то ещё добавить, кроме как «жалко всех». И правда – жалко. «И крепок их могильный сон... / Не слышен им вечерний звон».

«Вечер. Мягко, глубоко тикают большие маятниковые часы...». Какая чудесная книга. Она о страшном, порой даже леденящем, но при этом столько в ней добра, юмора и душевности, что это не может не трогать, да и привязанность героя и автора к деду мне знакома, для меня тоже всем была бабушка, и вот это «любой день детства невспоминаем без него, и без него я был бы не я» отозвалось; всё так... Яркое воспоминание: бабушка приходит с работы, она – это хрупкость, красота и элегантность, но вот строгое приталенное платье заменено на брюки и футболку, роскошные кудри выпущены из оков сложной причёски, и она – снова моя милая бабуля, которая, энергично орудуя топором, лопатой или скалкой, всегда найдёт чем меня занять, приобщив к общему делу, и всегда она со мной говорила как с равным себе человеком, пусть и маленьким, и потому теперь я – это я, за что ей огромное спасибо. Вообще, пересечений с рассказанным было много, хотя поколения разные, но я, как и рассказчик, всегда слушала и внимала, а потому я знаю, и знание это, чего уж там, тоскливое, но лучше уж так. Мне вообще были хорошо знакомы все эти рвения, эта неутолимая жажда знаний, любовь к книжному и словесному, “страдаю” я и «полосканием стихотворных строк» в голове, всё выученное никуда не пропадает, то и дело возникает... А эти описания простыней, высушенных ветром и пахнущих яблонями, берёзами и солнцем? Лучше этого аромата и правда нет ничего на всём белом свете. Самый вкусный хлеб, правильный розжиг камина, огородные хитрости... У каждого свои воспоминания, было бы странно, если бы они были одинаковыми. Но это, на мой взгляд, здорово, в этом и кроется та самая воспеваемая любовь, которая никогда тебя не оставит, где бы ты ни был. И хотелось бы под конец воскликнуть, что да, вернулась лошадка-то, вернулась!.. Моя бабушка, как и дед героя, тоже об этом мечтала. Не там, где ей – ему – хотелось, но хоть где-то, хоть как-то. Есть в этом что-то от надежды... «Луна будет светить так же над моими берёзами, но – без меня».