Ваша оценкаРецензии
Аноним25 октября 2018 г.Читать далееЭто небольшой рассказ в жанре фэнтези. В некоторых источниках «В стране водяных» называют антиутопией. Возможно, писатель рисовал в своём воображении неприглядное будущее Японии и решил записать свои фантазии на бумаге. Мне хочется, чтобы это было фэнтези.
Рюноскэ Акутагава придумал страну, где проживают каппы – японские водяные. Однажды человек (ныне пациент психиатрической больницы) попадает к этим существам и наблюдает их жизнь, традиции и законы.
Тут самка бегает за самцом и заставляет его совокупляться – в человеческом обществе процесс «любви» осуществляется с точностью наоборот. Детёныши отвечают из утробы матери на вопрос, хотят ли они появиться на свет. Для людей такое положение вещей кажется невероятным.
Несмотря на маленький объём произведения, текст получился насыщенным на события и образы.
Психика – удивительное свойство человека! Она может отобразить то, чего нет в реальном мире, и полностью заменить действительность на фантазию.621,6K
Аноним20 ноября 2014 г.Читать далееОдно и то же произведение запросто может вызывать противоположные эмоции у разных читателей. Но со мной случилось как-то иначе. Хотел бы я с лёгкостью сказать, что эта книга мне нравится или же не нравится, однако правда в том, что я всё ещё не понимаю, что к ней испытываю. Если вы скажете мне, что эта книга – шедевр, я, вероятно, соглашусь с вами. Если вы решите, что книга – просто бессмыслица, я не соглашусь, но пойму ваши чувства. Лишь одно остаётся во мне неизменным – я хочу понять, что скрывается за страной водяных Рюноскэ Акутагавы.
Фраза «карикатура на Японию начала XX века», часто повторяющаяся в материалах, изучающих творчество Акутагавы, звучит очень красиво. Но вы себе можете представить Японию начала XX века? А Японию хотя бы какого-нибудь века? Я, к сожалению, не мог. Вот тут, когда я уже совершенно отчаялся и принял ограниченность собственных знаний, и начался мой поиск, результаты которого прошу не воспринимать, как истину в последней инстанции. Если ваши знания в этой области достаточно обширны и где-то я допускаю ошибку, пожалуйста, скажите об этом, потому что цель написания данной рецензии – желание понять мир, далёкий от меня, как сама Нарния. Лишь предупрежу заранее: будут спойлеры.
Япония и Запад в реальности и в стране водяных.
Если бы меня попросили описать одним словом Японию того периода, в который жил господин Акутагава, я бы сказал, что это слово – «перемены».
Эпоха Мэйдзи, называемая также «Революция Мэйдзи», «Реставрация Мэйдзи», «Обновление Мэйдзи», началась в 1867-1868 году, почти за 25 лет до рождения Акутагавы, и продолжалась до смерти императора в 1912 году, когда будущему писателю исполнилось 20 лет. До появления на троне императора Мэйдзи страной около 500 лет правил сёгунат, при котором император управлял лишь формально (примерно как в наше время королева Великобритании). Сёгунат придерживался изоляционной политики для Японии. Говоря проще, Япония практически не имела никаких связей с другими странами. Иностранцам под страхом смерти запрещалось въезжать в страну, а японцам – выезжать из неё.
В период правления Мэйдзи всё менается: устанавливается множество торговых связей, страну в срочном порядке начинают модернизировать во всех сферах, включая военную, внедряются последние технические достижения Запада, начинают появляться переводы авторов других стран.
Бывшая аграрная страна, живущая своими традициями, в какие-то десятки лет превращается в соверменное государство, впитывающее в себя, как губка, все те культуры, которые прежде были для неё под запретом. Япония не просто перенимает иные культуры, она буквально захлёбывается в них, подсаживается, как на новый наркотик.
Таким образом, общество Японии XX века жило огромным интересом к другим странам, другим культурам. Не этим ли можно объяснить саму идею для повести Акутагавы? Его герой попадает в страну, которая, хоть и очень похожа на его собственную, имеет, однако, и массу отличий, иной менталитет. И точно так же, как чувствовал себя западный человек в Японии, чувствует себя попавший в страну капп пациент №23.
Может быть, "попадать в руки" - не самое удачное выражение, но, как бы то ни было, люди не раз появлялись в стране капп и до меня. Причем многие так и оставались там до конца дней своих. Почему? - спросите вы. А вот почему. Живя в стране капп, мы можем есть, не работая, благодаря тому только, что мы люди, а не каппы. Такова привилегия людей в этой стране.
Литература и искусство Японии и страны водяных.
В Японии появляется «прогрессивная» молодёжь, которая уже не дорожит своими традициями так, как хватающееся за них старшее поколение японцев. Молодёжь отказывается от японских костюмов в пользу западных, перенимает западные привычки, зачитывается Бодлером, Достоевским, Ницше. Среди этого хаоса и агонии умирающих традиций рождается, растёт, взрослеет Акутагава Рюноскэ. И он – один из этой «прогрессивной молодёжи».
Что же происходит с литературой этого времени? В ней появляется одна беда за другой: то тонны пародий на западных, русских и прочих писателей, то новое течение, которое я для себя мысленно окрестил «бестолковым натурализмом», суть которого состояла не в хорошем сюжете, не в тонком психологизме персонажей, а в том, что автор просто должен описывать то, что видит, пытаясь придать своей книге максимальный реализм. И тогда Японию наводняют эгоцентричные произведения о жизни самих писателей, ничего не стоящие описания их любовных похождений и прочего. Объединяет их все лишь одно – полная бездарность.
Акутагава тоже ощутил на себе колоссальное воздействие западных и русских (в частности Гоголя, Достоевского, Чехова) писателей. Но его сюжеты, хоть и вызывают бесспорные ассоциации с известными нам произведениями, сделаны не бездумно. Скорее Акутагава ухватывал дух, идею, которую вкладывал автор, и придавал ей новые очертания.
Фрагмент из «В стране водяных» ярко демонстрирует нам положение в литературе и искусстве Японии того времени. Пожалуй, мне больше даже нечего здесь добавить.
Среди этих различных предприятий меня особенно заинтересовала фабрика одной книгоиздательской компании. Когда я с молодым инженером-каппой оказался в цехах и увидел гигантские машины, работающие на гидроэлектроэнергии, меня вновь поразил и восхитил высокий уровень техники в этой стране. Как выяснилось, фабрика производила до семи миллионов экземпляров книг ежегодно. Но поразило меня не количество экземпляров. Удивительным было то, что для производства книг здесь не требовалось ни малейших затрат труда. Оказывается, чтобы создать книгу, в этой стране нужно только заложить в машину через специальный воронкообразный приемник бумагу, чернила и какое-то серое порошкообразное вещество. Не проходит и пяти минут, как из недр машины начинают бесконечным потоком выходить готовые книги самых разнообразных форматов - в одну восьмую, одну двенадцатую, одну четвертую часть печатного листа. Глядя на водопад книг, извергаемый машиной, я спросил у инженера, что представляет собой серый порошок, который подается в приемник. Инженер, неподвижно стоявший перед блестящими черными механизмами, рассеяно ответил:
- Серый порошок? Это ослиные мозги. Их просушивают, а затем измельчают в порошок, только и всего. Сейчас они идут по два-три сэна за тонну.
Подобные технические чудеса, конечно, имеют место не только в книгоиздательских компаниях. Примерно такими же методами пользуются и компании по производству картин, и компании по производству музыки.Дальше о модернизации, семейных ценностях и самом грустном свершении Акутагавы Рюноскэ >>
Модернизация в Японии и стране водяных.
Ещё одним болезненным вопросом для Японии того времени была уже упомянутая мной модернизация. Механизация промышленности приводит к огромным сокращениям.
По словам Гэра, в этой стране ежемесячно изобретается от семисот до восьмисот новых механизмов, а массовое производство уже отлично обходится без рабочих рук. В результате по всем предприятиям ежегодно увольняются не менее сорока - пятидесяти тысяч рабочих.
Люди остаются без работы, учащаются случаи самоубийств. И я просто не могу не привести продолжение этого фрагмента, потому что сатира Акутагавы поистине восхитительная.
Между тем в газетах, которые я в этой стране аккуратно просматривал каждое утро, мне ни разу не попадалось слово "безработица". Такое обстоятельство показалось мне странным, и однажды, когда мы вместе с Бэппом и Чакком были приглашены на очередной банкет к Гэру, я попросил разъ
самоубийств.- Уволенных у нас съедают, - небрежно ответил Гэр, попыхивая послеобеденной сигарой.
- И они покорно позволяют себя убивать?
- А что им остается делать? На то и существует закон об убое рабочих.
Последние слова принадлежали Бэппу, с кислой физиономией сидевшему позади горшка с персиком. Я был совершенно обескуражен. Однако же ни господин Гэр, ни Бэпп, ни Чакк не видели в этом ничего противоестественного. После паузы Чакк с усмешкой, показавшейся мне издеват- Таким образом государство сокращает число случаев смерти от голода и число самоубийств.
Семейные ценности Японии и страны водяных.
Довольно много внимания Акутагава уделяет вопросу семьи, любви и отношений между мужчиной и женщиной. Интересно проследить некоторые особенности, затронутые в повести Акутагавы. К примеру, когда директор стекольной фирмы, Гэр, говорит о политике и о том, кто кем управляет, выходит, что фактически от него, капиталиста, зависит то, что происходит в правительстве. Но отвлечёмся от политического подтекста.
Дело в том, что и я, Гэр, не свободен в своих действиях. Как по-вашему, кто руководит мною? Моя супруга. Прекрасная госпожа Гэр.
В Японии уже много веков на долю мужчин приходились социальные функции, в рамках которых он должен был завоёвывать положение для семьи в обществе, добиваться материального благополучия и прочего. Он был главным на своей работе, в клане, где-то ещё, но дома главной считалась женщина, что подтверждалось и тем, что имущественное наследование шло по женской линии.
Помимо подобных мелочей Акутагава высмеивает довольно распространённое (и не только в Японии, к слову) среди женщин желание выйти замуж любой ценой (не в обиду, милые девушки).
Наиболее честные и прямодушные самки просто, без лишних слов кидаются на самца. Я своими глазами видел, как одна самка словно помешанная гналась за удиравшим возлюбленным. Мало того. Вместе с молодой самкой за беглецом нередко гоняются и ее родители и братья...
Интересно отношение к браку и семье поэта Токка, который, исповедуя «свободную любовь», высмеивает семейные ценности, а после признаётся, что порой испытывает к семейным парам зависть. Интересен вопрос деторождения, на мой взгляд, как-то связанный с начавшими в то время активно распространяться средствами контрацепции. На самом деле здесь можно было бы ещё много говорить и рассказывать, но я начинаю опасаться, что в рецензиях существует ограничение по количеству знаков.
При всём моём желании я не смогу охватить всё, что скрыто в этой маленькой повести. Остались за пределами моей рецензии вопросы войны, политики, правовой системы, религии, смерти. Некоторые более мелкие вопросы так и остались для меня пока без ответа. Что за история с добровольцами на железной дороге? На какой случай с цензурой, «произошедший месяц назад в Японии», может намекать Акутагава? Какую войну, «произошедшую 7 лет назад и начавшуюся из-за самки», подразумевает писатель?
Эта книга – клад для тех, кто не может определиться с темой диплома или курсовой. При том скудном количестве материалов, посвящённых изучению творчества Акутагавы, его работы наполнены колоссальным смыслом и просто просят себе хорошего, увлечённого исследователя. Я сделал всего лишь маленький шаг к пониманию Рюноскэ Акутагавы, шаг, который, я практически уверен, не вполне точен, но тем больше азарта и интереса у меня вызывает Акутагава – совершенно потрясающий человек, о котором говорить можно бесконечно долго.
Я завершу свою рецензию тем же, чем и большинство людей, чьи отзывы вы видите здесь. Потому что это единственное, о чём мне было искренне жаль узнать.
Повесть «В стране водяных» – окончена Акутагавой Рюноскэ в начале 1927 года 17-й главой.
Жизнь – добровольно окончена им же в июле 1927 года 35-м годом.59806
Аноним11 июня 2018 г.Как выглядит мир вверх ногами? Оказывается, все то же самое.
Читать далееСтарый пруд,
прыгнула в воду лягушка
всплеск в тишине.
(Мацуо Басё)
Старый пруд,
блистательно взлетела в воду каппа
всплеск в тишине.
(в интерпретации поэта-каппа Токка)Вспомнив свой первый опыт знакомства с Акутагавой, когда несколько раз перечитывала рассказ, чтобы понять заложенный автором смысл, данное произведение тоже прослушала дважды. Признаюсь, это не очень мне помогло. Что собой представляет "Страна водяных"? Сатиру на негативные стороны милитаризма и капитализма в Японии? Фашизирующееся общество? Попытку взглянуть на привычные вещи и явления другими глазами?
Если взять во внимание, что рассказчиком невероятной истории является душевнобольной, то удивляться услышанному не стоит. А вот провести аналогии, задуматься над мироустройством, человеческими ценностями не помешает. Акутагава старается отобразить все аспекты жизни мира водяных или капп: философию, систему управления, законы и наказания, семейные отношения, медицину, искусство, религию... В некоторых случаях каппы утверждают, что обустройство их "государства" намного выше, чем у людей, в других случаях спрашивают: "а разве у людей не так?". Приводить многочисленные сравнения я не буду, но хотелось бы поделиться тем, что мне показалось наиболее интересным.Если в Японии (не говоря о мире в целом) существует множество религий, то каппы, дав своему течению название "религия жизни", а лозунг: "Живите вовсю!", остаются в большинстве своём атеистами.
При таких религиозных взглядах соответствующие святые: Стринберг, Толстой, Ницше (бард Заратустры))), Вагнер...
Вывод: какой бы ни была религия, человеку и каппе свойственно неверие (маловерие).Не оставил равнодушной философ Магг, выразивший свои взгляды в труде "Слово идиота".
Лишь некоторые выдержки из данной работы:
Наша любовь к природе объясняется, между прочим, и тем, что природа не испытывает к нам ни ненависти, ни зависти.
Никто не возражает против того, чтобы разрушить идолов. В то же время никто не возражает против того, чтобы самому стать идолом.
Идиот убежден, что все, кроме него, идиоты.Книга прослушана в замечательном исполнении Сергея Чонишвили.
581,6K
Аноним27 июня 2018 г.Читать далееДо этого я и подумать не могла, что жизнь водяных может быть настолько насыщенна и богата на события. Подумаешь, зелененькие, маленькие, но они не так просты как кажется. Пациент номер двадцать три одной психиатрической больницы это знает не по наслышке. Его и спрашивать не надо, он сам все расскажет. Да еще и доказательства предъявит, чтоб уж наверняка слушатель проникся и осознал.
Чего уж там скрывать? Провалился, говорит, в яму и оказался в стране капп. С кем не бывает? Да сплошь и рядом, было бы везение. Только вот вернутся бы туда, к старым друзьям, в маленький домик, а то в психушке и слушать не хотят о болотах да их жителях. А там раздолье-то какое! Душа поет!
Самки за самцами бегают с эротическим подтекстом, туда-сюда, туда-сюда. Не убежать, не скрыться. Любовь по правилам и без.А законы, законы у них какие! Нам еще учится и учится. И одна сплошная демократия везде: ребенка перед появлением на свет отец спрашивает: хочешь ли ты сюда? А дите выбирает, надо ли ему это вообще? Или и так хорошо. Нечего тут еще рождаться, напрягаться. Вот что значит право выбора. Людям такое и не снилось.
Кроме того, в стране водяных нету безработицы. Все, по крайней мере живые, при деле. А ты кушай, кушай мяско - вон завод закрылся, уволили многих - значит, в этом году голодать не придется.
Да, каппы умеют крутиться, этого у них не отнимешь. Бедный пациент номер двадцать три спит и видит, как бы вырваться из цепких лап врачей, чтобы вернуться в край, который стал для него родиной.Эта небольшая книжечка подняла мне настроение. Слушала ее в исполнении Сергея Чонишвили - и осталась под большим впечатлением.
552K
Аноним3 октября 2016 г.Читать далееНебольшая история, рассказанная от лица человека, заключенного в психиатрическую клинику, повествует о том, как наш герой встречается с каппой, водяным мифическим существом, которое заманивают его в государство этих самых капп. Словно "Путешествия Гулливера" нам будет подробно описаны жизнь, быт, взгляды этих существ на государство и право, на искусство и религию. Весь этот мир словно отзеркаленная и искаженная наша действительность (в первую очередь, конечно, действительность автора и его времени, но и сатиру на характерное для сегодняшнего дня тоже можно найти). Больше всего меня впечатлила религия общества капп. В храме выставлены святые, которым поклоняются каппы: Вагнер, Ницше, Толстой. Общественной религией признана "Религия жизни", которая проповедует наслаждение сегодняшним днем и бесконтрольное бесконечное совокупление: "Наш бог создал вселенную за один день. Мало того, он создал еще и самку. Самка же, соскучившись, принялась искать самца. Наш бог внял ее печали, взял у нее мозг и из этого мозга изготовил самца. И сказал наш бог этой первой паре капп: "Жрите, совокупляйтесь, живите вовсю".
Но, между тем, я не могу сказать что повесть мне однозначно понравилась, слишком она шизоидна, чужеродна, многие моменты остались для меня непонятными. Мне все же ближе рассказы и новеллы Акутагавы Рюноскэ.46692
Аноним13 июня 2015 г.Читать далееЯ бы очень удивилась и просто не поняла, что делает католический священник в средневековой Японии, если бы не читала Эндо. Впрочем, у Акутагавы и без того было чему удивляться. Такая уж она - японская литература - даже в самом крохотном рассказе сталкиваешься с тем, о чём не подозреваешь. Видения священника, отсылающие к японской мифологии, произвели сильное впечатление. Хотя не они в новелле главные.
Главное - размышления писателя о национальной идентичности, о том, сколько чужого может присвоить и освоить народ, чтобы не потерять себя. О самом механизме присвоения, "переваривания", с которым мы постоянно сталкиваемся в своей жизни. Мне всегда смешно слышать, что кто-то нам навязывает какие-то чуждые ценности. Не то чтобы я отрицаю возможности пропаганды, но ничего нельзя навязать человеку, если это не совпадает с его внутренними желаниями и установками (можно, конечно, привязать к стулу и кормить суши насильно, только вызовет ли это привыкание и, тем более, любовь?). Можно только проявить скрытое. Вариант, когда мозги у человека атрофировались и он просто тупо выполняет то, что требует от него общество, я не рассматриваю (не такой уж редкий, кстати, вариант).
Нужен ли католицизм Японии? Почему нет. Конечно, он не станет главенствующей религией, конечно, он адаптируется и будет выглядеть несколько по-иному. Главное - не извращать и не подменять саму суть. Почему-то напрашивается аналогия с русской кухней, которая на протяжении полутора веков испытывала сильное западное влияние, творчески перерабатывала чужой опыт, сохраняла национальную основу и в итоге превратилась к середине девятнадцатого века в Великую Русскую Кухню. Надо ли напоминать, что отгородившись от мира, она выродилась в советский общепит?44666
Аноним22 июня 2018 г.Японской литературе однозначно ДА!
Читать далееАвтор: Рюноскэ Акутагава;
Читает: Сергей Чонишвили;
Название книги: В стране водяных (аудиокнига);
Издательство: Издательский дом "Союз";
Жанр: Классическая проза;
Сюжет: Японский пациент психиатрической больницы любит рассказывать свою историю о том, как он попал в мир капп, где они живут как люди, работают, учатся, совокупляются, курят сигары. Среди них есть и поэты, и рыбаки, и врачи, даже адвокаты.
ГГ часто удивляется тем моментам, которые у капп вполне нормальны (например, не скрывая своих половых органов), в то время как каппы смеются над ним, и такое происходит часто.
Моё мнение: Признаюсь честно, аудиокнигу я слушала впервые, и мне это принесло некое удовольствие, как и сама история.
Так же понравился чтец Сергей Чонишвили. Слушая его, как он имитирует голоса было просто превосходно. И как он даже отдельно озвучивал диалоги всех капп, потрясающе.
Я всегда обожала озвучку этого человека в фильмах, "Галилео", играх, особенно в игре God of War ♥
Несомненно, история про мир капп меня зацепила, лёгкая и моментами смешная.
Но почему-то, когда закончилось чтение о ГГ, на душе у меня стало немного грустно.
Вывод: Если вы любитель японкой литературы, то однозначно стоит прочесть, а ещё лучше послушать, как читает замечательным голосом Сергей Чонишвили. От меня -Рецензия написана в рамках "Мира аудиокниг - Июнь 2018 - слушаем Сергея Чонишвили!"
391,2K
Аноним22 июня 2025 г.Откровение древнего духа синто.
Читать далееСколь много религий в мире.
Сколь долго они соперничают друг с другом за души людские.
Сколь много сил и крови в борьбе многовековой.Древнее японское верование синто, лежащее в основе культуры страны, столь просто и столь многогранно, что этот рассказ Рюноскэ, быть может, станет отправной точкой не только для более глубокого знакомства с национальным верованием, но и для личного размышления о месте и роли веры в контексте многообразия религий мира.
Падре Органтино, являющийся посланником иезуитского ордена в Японии, конечно, с рвением несёт веру, но сомневается в силе её, ведь что-то неведомое постоянно противится слову божьему.
«В этой стране природа красива, – напоминал себе Органтино. – В этой стране природа красива. Климат здесь мягкий. Жители… но не лучше ли негры, чем эти широколицые коротышки? Однако и в их нраве есть что-то располагающее. Да и верующих в последнее время набралось десятки тысяч. Даже в этой столице теперь возвышается такой дивный храм. Выходит, что жить здесь пусть и не совсем приятно, но и не так уж неприятно? Однако я то и дело впадаю в уныние. Мне хочется вернуться в Лиссабон, мне хочется отсюда уехать. Только ли из-за тоски по родине? Нет, не только в Лиссабон, – если б я имел возможность покинуть эту страну, я поехал бы куда угодно: в Китай, в Сиам, в Индию… Значит, не только тоска по родине – причина моего уныния. Мне хочется одного – как можно скорее бежать отсюда… Но… но в этой стране природа красива. И климат мягкий…»Через полчаса он в главном приделе храма Намбандзи возносил молитвы дэусу (всемогущему божеству, так как в японском языке не было подходящего слова).
«Милосердный, всемилостивый боже! С тех пор как я покинул Лиссабон, вся моя жизнь посвящена тебе. С какими бы трудностями я ни встречался, я неуклонно шел вперед ради того, чтобы воссиял святой крест. Конечно, это удалось не только благодаря одним моим усилиям. Все совершается милостью всевышнего, твоей милостью. Но, живя здесь, в Японии, я понемногу стал понимать, как тяжела моя миссия. В этой стране, и в горах ее, и в лесах, и в городах, где рядами стоят дома, – везде сокрыта какая-то странная сила. И она исподволь противится моей миссии. Если бы не это, я не впадал бы в беспричинное уныние. А что это за сила, я не понимаю. Но как бы то ни было, эта сила, словно подземный источник, разливается по всей стране. Сокруши эту силу, о милосердный, всемилостивый боже! Не знаю, может быть, японцы, погрязшие в ложной вере, никогда не узрят величия парайсо. Из-за этого я мукой мучаюсь столько дней. Ниспошли своему слуге Органтино мужество и терпение…»Он молит о силе.
Он молит о победе.
А где же враг, которого победить надо?
Неужели целый народ является врагом этой веры?И тут происходят чудеса - ПРОПЕЛ ПЕТУХ, А ПОТОМ ЕЩЁ ОДИН, И ЕЩЁ...
Вдруг слова молитвы на его устах замерли. У самого алтаря раздалось громкое пение петуха. Органтино, недоумевая, огляделся вокруг. И что же – за его спиной на алтаре, свесив белый хвост и выпятив грудь, петух, словно настал рассвет, еще раз издал победный клич.
Органтино вскочил с колен и, поспешно распростерши рукава сутаны, старался прогнать птицу. Но, два-три раза топнув ногой и воскликнув «господи!», опять растерянно замер. Полутемный храм наполнили неведомо откуда взявшиеся бесчисленные петухи. Они то взлетали, то бегали туда-сюда, и везде, насколько хватал глаз, расстилалось море петушиных гребней.
...И ЛЮДИ, ЛЮДИ, ЛЮДИ...
Японская вакханалия развернулась перед глазами обомлевшего Органтино, словно мираж. [6] Он видел, как при свете костра японцы в старинных одеждах, усевшись в кружок, наливали друг другу чарки сакэ. В середине круга на большой опрокинутой бадье бешено плясала женщина, такая статная, какую он в Японии еще не встречал. Он видел, как за бадьей высоко держал на ветках, вероятно, вырванной с корнем эйрии [7] то ли драгоценный камень, то ли зеркало богатырского вида мужчина. Кругом, сталкиваясь друг с другом крыльями и гребнями, все время весело пели бесчисленные петухи. А еще дальше… Органтино не поверил собственным глазам – еще дальше, точно заслоняя вход в грот, возвышалась могучая скала.
Женщина на бадье не переставая плясала. Охватывавшая ее волосы виноградная лоза развевалась в воздухе. Яшмовое ожерелье на шее звякало, будто сыпался град. Веткой низкорослого бамбука в руке она размахивала, поднимая ветер. А ее обнаженная грудь! Выделявшиеся в красном свете факелов ее сверкающие груди казались Органтино не чем иным, как воплощением самой чувственности. Молясь дэусу, он страстно хотел отвернуться. Но тело его, словно скованное какой-то проклятой силой, не могло пошевелиться.
– Они радуются, потому что появился новый бог, сильнее тебя.
– Охирумэмути! Охирумэмути! Охирумэмути!
– Нового бога нет! Нового бога нет!
– Кто тебе противится, тот погибнет!
– Смотрите, как исчезает тьма!
– Всюду, куда ни посмотришь, – твои горы, твои леса, твои города, твои моря!
– Нет никаких новых богов! Все твои слуги.
– Охирумэмути! Охирумэмути! Охирумэмути!
Гимн богине Солнца Аматэрасу, которую также и зовут Охирумэмути! Вот, что это было!
На следующий же день, когда Падре Органтино, очнувшись, вспоминал произошедшее и молил о силе духа, пришёл ответ, неведомо откуда: – Ты потерпишь поражение!
И ПОРАЖЕНИЕ СЛУЧИЛОСЬ.
Но не было битв, не было крови, не было врага, которому бы падре смотрел в глаза. Был СТАРИК без имени...– Кто я – не все ли равно? Один из духов этой страны, – улыбаясь, дружелюбно ответил старик. – Пройдемся вместе. Я хочу немного побеседовать с тобой.
Органтино перекрестился. Но старик не обнаружил при этом никакого страха.
– Я не злой дух. Посмотри на эту яшму, на этот меч. Будь он закален в адском огне, он не был бы таким светлым и чистым. Перестань произносить заклятия.
Органтино волей-неволей, скрестив руки, нехотя пошел рядом со стариком.
– Ты явился, чтобы распространять веру в небесного царя? – спокойно заговорил старик. – Может быть, это и не дурное дело. Но даже если дэусу придет в эту страну, в конце концов он будет побежден.
Увы, но здесь, на самом интересном месте, по закону жанра, я обязан поставить многоточие...
Простите этот историко-философский рассказ и поразмышляйте о нём и о себе в спокойной тишине.
Быть может, вы поймёте истину веры синтоизма.
Быть может, и нет.38443
Аноним19 ноября 2017 г.Восток - дело тонкое.
Читать далееКажется, я никогда не найду себя в книгах таких стран как Япония, Китай и другие чем-то им подобные.
С такими произведениями знакомств у меня бывало не так уж и много, но большого впечатления всё равно не осталось. Они такие чужие для меня. В них я чувствую себя не в своей тарелке.
Я не могу понять то, что мне не близко (это всё равно не мешает мне воротить нос от русской литературы).
Даже если взять достаточно простое для меня произведение Юмото "Друзья". Тема в нём довольно житейская, но всё равно чуждость взглядов на мир ощущается нереальная. И мне не хочется вопить: "Ммм, как интересно, я теперь стала к ним ближе, я теперь лучше их понимаю". Всё такое мне трудно воспринимать да и не очень любо.
Когда я люто интересовалась мифологией, китайская и японская единственные из всех не пришлись мне по вкусу. Я не понимаю почему так вышло, но видать не судьба. Эта культура, их мировозрения для меня как другая планета: вроде интересно, а вроде и не особо то и хочется туда ступать. Никогда не тянуло.
Исходя из аннотации в новеллу Рюноскэ внесено много смысла и мне всё время чтения приходилось останавливаться и переваривать некоторые диалоги, думать, что же хотел донести до меня этим самым автор. Я ни с одной книгой подобным не занималась. Они сами в меня проникали и говорили своим голосом, я не потрошила их, пережёвывая каждый кусочек.
Но в некотором смысле данное произведение мне пришлось по душе, хотя, боюсь я, что основной сути всё равно ни черта не поняла :в
Может просто не для моего возраста и склада жизни подобные морали и просветления. Мне не особо жалко.
До свидания, мой Восток, встретимся на каком-нибудь другом жизненном этапе.381,2K
Аноним20 октября 2014 г.Читать далее"Нам, каппам, свойственно в любом произведении искусства настойчиво искать каппу.» (с) Акутагава Рюноскэ
"Каппа (яп. 河童: «речное дитя») — японская разновидность водяных. " (с) Википедия
Вот и я, хоть и давно люблю Акутагаву, но думала, что именно в этом романе себя-каппу не найду, все же антиутопия совсем не «мой» жанр, и обличение общества меня редко увлекает. Поэтому, как настоящий каппа, я книгу долго откладывала.
И я очень рада, что благодаря совету rijka , я не осталась в плену присущих каппам заблуждений и прочитала этот небольшой роман.
Удивительное ощущение: вроде бы и ничего принципиально нового автор не сказал (ассоциативно вспоминались Кэрролл и Кафка), но истины романа не воспринимаются избитыми банальностями, в «В стране водяных» чувствуется и сила, и глубина, и прозрачность водной стихии чудесным образом сочетающиеся с обжигающей и страстной стихией огня.
Автор и сам об этом говорит:
"Вероятно, все идеи, необходимые для нашей жизни, были высказаны еще три тысячи лет назад. Нам остается, пожалуй, только добавить нового огня к старым дровам."Огонь, добавленный Акутагавой, горит в водной стране и освещает для читателя загадочный мир, где всё вроде бы почти как у людей, но как будто бы под другим углом.
То ли это эффект зеркала, погруженного в воду, то ли влияют блики огня на зеркальной глади, но всматриваясь в удивительную жизнь водяных, видишь свою собственную жизнь. Такую, как есть. С нашими страхами и надеждами, чувствами беспомощности и потерянности, тоской от невозможности выразить невыразимое, стремлением к иной жизни, к творчеству и с сопровождающими эти стремления муками, с любовью, приносящей страдания, и отчаянием.
Где же выход? Что же может человек каппа совершить, чтобы выплыть из болота тоски в чистую воду?
"Свершить значит мочь, а мочь - значит свершить. В конечном итоге наша жизнь не в состоянии вырваться из этого порочного круга. Другими словами, в ней нет никакой логики."Некоторые каппы осознают эту безысходность и кончают жизнь самоубийством. Но и это не оказывается избавлением. Ведь в стране водяных существуют не только самоубийства, но и самовоскрешения.
Многие каппы ищут утешения в религии.
"Для того, чтобы жизнь удовлетворяла нас, мы, каппы, должны поверить в могущество того, кто не является каппой."Но не каждый каппа может найти утешение в картине мира:
Наш бог создал вселенную за один день. … Мало того, он создал еще и самку. Самка же, соскучившись, принялась искать самца. Наш бог внял ее печали, взял у нее мозг и из этого мозга приготовил самца. И сказал наш бог этой паре капп: «Жрите, совокупляйтесь, живите вовсю…»Что же тогда остается? Пожалуй, только творчество. Критики отмечают, что в образе капп-творцов Акутагава описал себя, и в то легко поверить - это трагические фигуры, ставящие творение выше творца. Путь творческой личности, будь то человек или каппа - тернист, а в конце пути может ждать бездна.
***
По моему описанию может сложиться впечатление, что книга грустная и безысходная, но это не так. Вопреки всему вышесказанному, роман - смешной. Это и сатира, и горький юмор висельника, и абсурдные максимы, и тонкая ирония. Акутагава смешивает смешное и трагическое в удивительный коктейль. Читаешь и не удивляешься, что через год после выхода романа, автор добровольно ушел из жизни.38415
