Собрание сочинений в четырёх томах. Том 4. Книга 2. У нас дома в далекие времена. Фридолин, нахальный барсук. Рассказы

Как же непередаваемо прекрасно это было! Умно, реалистично, забавно и отдохновенно. О детстве, но детей вряд ли заинтересует. О писателе, но до того, как он избрал свою стезю. О людях и о времени, стать свидетелем которому у нас никогда шанса не было, но которое почему-то представляется очень близким и очень знакомым. Ганс Фаллада предстает взрослым, рассказывающим о беспечных детских проделках и злоключениях с высоты прожитых лет, посмеиваясь над собой юным, равно как и сочувствуя, понимая, заново переживая, вспоминая, сетуя, одобряя, гордясь, недоумевая, захлебываясь счастьем и ощущая легкую горечь. Но это не автобиографические очерки в дистиллированном виде, а все-таки цельное художественное произведение. Поэтому не столь важно, правдив ли автор, главное — он правдоподобен и убедителен.

Поначалу может закрадываться мысль, что Фаллада понащипал изюмчика и хочет тебя им накормить от пуза, ведь у каждого наберется с десяток подобных шкодливых историй из детства. Но очень скоро понимаешь, что к изюму он в равных дозах предлагает курагу, чернослив и грецкие орехи (aka хороший слог, самоиронию и пищу для ума), совсем немного спрыскивает все это дело лимоном и добавляет чуточку меда, но не засахарившегося, намертво прилипшего к ложке, а прозрачного, ароматного, почти невесомого, оттого получается совсем не приторно, очень полезно и бодренько.

Каждая глава — это отдельная история, со своей завязкой, порою довольно интригующими сюжетными виражами и обязательным финалом. Ясное дело, не все эпизоды одинаково увлекают, но из каждого берется ровно столько, сколько нужно тебе, чтобы ощутить, как нелегко быть мальчиком с шикарными локонами в латаных штанишках, и в то же время, как несказанно этому мальчику повезло родиться в большой семье среди озорных детей, у которых есть заботливая мать и тихий, мудрый отец. “У нас дома в далекие времена” можно читать как заметки о забавных и действенных воспитательных методах, а можно — как энциклопедию детских шалостей; здесь можно найти (и чинно переписать в тетрадочку) немало глубокомысленных умозаключений (которые, кстати сказать, брошены как будто невзначай и не выглядят пафосно), а можно зайти с другого фланга и посмеяться (или хотя бы улыбнуться) метким, саркастическим, иногда язвительным комментариям автора по разным поводам. И не имеет значения, насколько вы согласны с Фалладой, потому что он ничего не навязывает, а лишь рассказывает о том, чем жил сам и люди его окружающие. В общем, это был чистейший литературный детокс. После него не страшно тоннами поглощать книжный фастфуд. Хотя нет. Наоборот. Страшновато. Боязно снова пичкать себя непотребствами, вдруг больше не найдется такого вот теплого, светлого и во всех отношениях прекрасного восстанавливающего средства.

Книга очаровательная. Тягучее, похожее на липкий мед, описание жизни вполне счастливого семейства в Берлине и Лейпциге. Четкие жизненные правила, устои, непререкаемый авторитет отца и нежность матери, братья и сестры - все получилось таким домашним и красивым.
Несомненно, в каждой семье есть свои подводные камни - ничем не отличаются и семья Фаллады. Отец - не то что бы скряга, но экономит очень жестоко; мама - нежный цветок и вряд ли ей по силам справится с какой-либо нестандартной ситуацией в одиночку - уж очень велико на нее влияние отца, разница в возрасте в 18 лет, да и обстоятельства ее жизни - ранняя потеря отца, жизнь в приемном доме у чудаковатого родственника - совсем не способствовали ее отречению от каких-либо правил и попыткам жить по своим желаниям; две сестры и брат - обычные дети, со своими желаниями и хотелками. Но при всем этом, за какой-то тонкой занавеской этой жизни, виден надлом и подспудное недовольство: Ганс отправляется путешествовать в Голландию с группой мальчишек - зарождается какое-то движение в Германии; очень четко видется разделение в обществе при совместных посиделках старого и нового поколения - бесконечные разговоры о берлинцах, их беспутстве - наглядный пример нестабильности. Но это не выносится на первый план книги. Она - просто воспоминания мальчишки об очень озорном и счастливом детстве, с бесчисленными мальчишескими проделками, незабываемыми моментами в общении с родственниками или очередными провалами в воспитании, выливающимися в какой-либо эксцесс в воспитании малышни. Взросление и период юношества наших героев практически не раскрыт в книге, но момент, который точно мне запомнится - прорвавшееся вроде и не ко времени воспоминание о младшем брате Эди, когда он уходил на фронт (шла Первая Мировая война) и просьба заботится и радовать родителей.
В итоге получилось очень комфортное и неторопливое чтение. Книга не совсем моя - нет так любимой мной динамики и развития, но сладость детских воспоминаний, озорство малышни - покорили. И совсем не хочется разбирать отдельные детали, вызывавшее некоторое недоумение при чтении - пусть останется такое "сладкое" послевкусие, которое дала эта книга.

Книга воспоминаний о детстве, полная самых разных семейных легенд и баек - смешных, забавных, печальных и даже немного поучительных. Перечитывала её в детстве миллион раз, да и не только я, но и почти все мои родственники. До сих пор идут споры, у кого должно постоянно проживать "то самое" советское издание. И конечно, все мы нет-нет да и вспомним истории про каплю на соуснике, облизанные ложки или книги напрокат.

Где-то лет в двенадцать я сделала попытку освоить и другие романы Фаллады. Попытка с треском провалилась: книга с двумя романами под красноречивыми названиями "Маленький человек, что же дальше?" и "Кто хоть раз хлебнул тюремной баланды..." навевала просто невыносимую тоску и уныние.

А ещё я нашла и купила на озоне целых два издания "У нас дома..." - современное и то самое советское. Уже прочитала один раз, чувствую, что и второй не за горами.

Вот, например, одна из моих любимых цитат:

Ибо к тому времени мне приелись вечно одни и те же романы про индейцев и приключенческие истории. Никакой пожар в прерии меня больше не волновал, я оставался равнодушным к самому дикому мустангу; что же касается героев, постоянно рисковавших жизнью, то отец радикально излечил меня от всяческих опасений за них.

Однажды, когда меня загоняли в постель и я умолял о пятиминутной отсрочке, чтобы узнать, останется герой жив или погибнет, отец, улыбаясь, взял у меня книгу, пощупал еще не прочитанную, довольно толстую часть и сказал:

— Еще двести пятьдесят страниц — и герой уже сейчас умрет? А о чем же тогда автору рассказывать на оставшихся двухстах пятидесяти? О похоронах?!
На меня это так подействовало, что впредь, как только сердце начинало тревожно колотиться, я смотрел, сколько еще осталось страниц, и сразу успокаивался!

Кстати до сих пор пользуюсь этим способом, правда не с книгами, а со всякими щекочущими нервы фильмами и сериалами вроде, прости господи, "Декстера". Если вспомнить, что впереди ещё полтора часа/три сезона, то напряжение заметно спадает - в ближайшие пять минут с героем явно ничего не случится.

Хроника одного детства

Читая "У нас дома в далекие времена" Ганса Фаллады, как будто листаешь эдакий календарь детства: школьные неурядицы и шалости с друзьями сменяются летним выездом семейства на отдых, следом - Рождество, а потом опять подготовка к экзаменам и первый день каникул, который сулил так много, если бы не злосчастная доля горемыки-Ганса. Фаллада пишет с юмором, любовно подмечая каждую деталь. Он старается не заострять внимания на печальных событиях. От книги очень светло на душе - ровно до тех пор пока не прочитаешь вступительную статью. Но об этом я скажу чуть позже.

А пока спешу заверить, что читать воспоминания Фаллады - одно удовольствие! Тут и занятные описания быта и нравов, житейских сценок из жизни немцев конца 18го - начала 20го столетия. Забавные проказы малышни и курьезные ситуации, которые приключались со взрослыми. Чего стоит одна только "остросюжетная" для любого книгочея история о пропаже книг из огромной библиотеки семейства! Да и вообще "У нас дома" стоит прочитать хотя бы ради главы о книгах )) Подобные мемуары, особенно те, где повествуется о детстве, я ценю еще и за то, что благодаря ним автор не только делится собственной историей, но и пробуждает в читателе сотни его собственных воспоминаний. И ты заново проживаешь самые драгоценные моменты собственной жизни, которые до этого могли пылиться где-то на задворках памяти.

Конечно, не бывает детства без огорчений всякого рода и испытаний: от желанного подарка, который подарили брату, а не тебе, до мушки, впившейся всеми четырьмя крючками прямо в палец. В семействе Фаллада даже поговаривали о том, что Ганс не может уехать на отдых и не обойтись при этом без "аварий". Только вот Гансу не повезло оказаться "горемыкой" - на его долю выпадали испытания куда страшнее неприятной раны - он был на грани жизни и смерти.

Читая, я сочувствовала Гансу, но при этом не давала разгореться какому-то подспудному как будто необоснованному чувству тревоги: ну кто в самом деле не страдал от конфликта отцов и детей? И только прочитав вступительную статью, я убедилась в том, что это чувство было обоснованным. Несмотря на картинку в общем-то счастливого и благополучного детства, Фаллада остро переживал непонимание со стороны отца, испытывал трудности в общении со сверстниками и с учителями. В результате в подростковом возрасте он совершил две попытки суицида, а затем попал в закрытое исправительное учреждение для несовершеннолетних.

Получается, что "У нас дома в далекие времена" одновременно и повествует о том, что "все мы родом из детства", но все-таки, что гораздо важнее, напоминает о самых счастливых ресурсных моментах, которые остаются с нами несмотря ни на что.

Вот что говорит Фаллада в самом конце этой книги воспоминаний:

Думается, что как бы то ни было, но так легко, светло и с любовью описать свое детство может только человек, который победил "темную сторону".

"Просто преступление подавлять детскую радость и заставлять детей быть мрачными и важными. Очень скоро на их плечи лягут жизненные проблемы. Очень скоро жизнь принесет им и тревоги, и заботы, и трудности, и тяжесть ответственности. Так пусть же как можно дольше остаются они юными и беззаботными. Их детство нужно, по мере возможности, наполнить радостью, светом, веселыми играми.
Родителям не следует стыдиться того, что они играют и шалят вместе с детьми".
"Мемуары последней Императрицы" А.Ф. Романова

"Они не должны бездельничать на каникулах. Витать в облаках. Каждый день они маршируют по парку. Ложатся спать по часам".
Мюзикл "Звуки музыки"

Очень теплый, трогательный, искренний рассказ о различных эпизодах детства и юности автора. Поразительный мягкий, очень приятный юмор. Стиль такой, что читать бы эту книгу сидя в кресле-качалке, да попивая чай. Уютность сплошная от стиля-то. Да и описаны эти детские воспоминания так, что сразу понимаешь: автор бережно хранит их в памяти, они для него - как драгоценные жемчужины, он делится с читателем сокровенным, а это, что ни говорите, сразу привлекает.
Но чем дальше я читала, тем больший ужас испытывала от этого детства, о котором автор говорит как о чудесном времени. Нет, я согласна, совершенно чудесно, что отец разговаривает с детьми, читает им книжки и водит на прогулки, тем более, что отец интеллектуал и прекрасный рассказчик. А мама - добрая и заботливая. Но отец строит карьеру и с детьми общается не слишком много, а мама занята хозяйством: даже при наличии 2 служанок, она вертится весь день как белка в колесе.
Да и тот факт, что родители проводят время с детьми совсем не означает, что они их понимают. Прививать детям ценности, убеждения и принципы - это прекрасно. Но дорогие мои товарищи, мера где-то должна быть? Фаллада пишет, что многочисленные идеи отца по экономии "не наводили на мысль о бедности". Однако: "Бережливость в нашем доме стала настолько привычным делом, что мы — даже я, прирожденный расточитель,— сами ограничивали свои желания. Потребовать за столом добавку к трем прозрачным ломтикам мяса казалось нам злодеянием". Нет, конечно по сравнению с бабушкой, которая ела заплесневелое варенье, т.к. оно дорогое, а живот после него болит не очень сильно, жизнь с ветчиной совсем не выглядит бедной, даже если ветчины очень мало.
Многочисленные описания того, как отец пытается развивать в сыне то бережливость, то математические навыки, порой приводят к мысли, что отец в принципе хотел понять сына, правда мелькают порой и другие воспоминания, из которых чувствуется, что в ребенке признают личность (хоть и фиговенькую) и готовы предоставить ей хоть небольшой объем прав.
Два воспоминания меня попросту убили. Первое - это то, что Гансу, учащемуся в хорошей ("шикарной") гимназии, штопали штаны. Мама, которая сама к слову росла с ужасным дядюшкой, таким что к 18 годам она "почти превратилась в автомат", и уж хотя бы из своего опыта должна бы знать о том, как важны для детей определенные вещи, как могут заклевать одноклассники и что такое быть изгоем, совершенно не думала, что такое для ее сына латаные на заднице штаны.
"Я пытался также объяснить маме, правда, намеками, как надо мной издеваются. Но она отнеслась к этому легко, она совершенно меня не понимала.
— Просто ребячьи выходки,— сказала мама.— Через неделю им надоест, и они придумают что-нибудь новое. А ты слишком обидчивый, мой мальчик, ты совсем не понимаешь шуток. Тебе надо привыкнуть к этому, ничего, кроме пользы, для тебя не будет".

Второй рассказ, от которого у меня волосы на голове от ужаса зашевелились - о Рождестве. Ганс и его брат Эди мечтали о вполне определенных подарках. Но отец был помешан на том, чтобы на каждого из детей тратились равные суммы денег. И т.к. на прошлое рождество подарок Ганса был дороже чем подарок Эди, то дети получили то, что хотели. Только наоборот. Театр, о котором мечтал Ганс был подарен Эди, а солдатики Эди - Гансу. Ладно. Можно было бы посмеяться и тут же обменяться уже своими вещами. Но не тут-то было!
"праздник был полностью испорчен! Мы с братом не могли скрыть своего разочарования, да и не хотели, и вообще не притрагивались к подаркам. Тем усерднее я косился на столик Эди, а он на мой. Наш добрейший отец, заметив это, рассердился и начал нас бранить, сперва умеренно, а потом покрепче. Но никакие бранные слова не смогли поднять нашего настроения. Наконец нам просто скомандовали: перестать дуться и играть тем, что подарили. Мы выполнили приказ с таким вызывающим безразличием, что отец, пылая гневом, отправил нас спать. Порой он тоже терял терпение — а теперь и ему был испорчен праздник!
Впоследствии меня часто спрашивали, почему мы с братом после рождества просто не обменялись подарками. Тот, кто так спрашивал, не знал нашего отца. Именно потому, что мы в праздничный вечер ворчали и упрямились, отец следил и проверял, чтобы его приказ исполнялся. Несмотря на свою доброту и терпеливость, он болезненно реагировал на всякое сопротивление, а когда встречал отказ от повиновения, то становился безжалостным. Послушание было для него принципом, который никому не дозволено расшатывать".

Ужасно. Фаллада, впрочем, тут же говорит, что это было единственное испорченное Рождество в череде многих других, прекрасных. Но лучше всего запомнилось-то именно это!

Вообще, мне казалось просто удивительным, насколько снисходителен Фаллада ко взрослым. Даже тот ужасный дядюшка, что растил его маму, тираня и всегда сердясь на нее, характеризуется им сначала "неплохим человеком. В сущности, он скорее был, пожалуй, мимозой, но всю свою жизнь питался кровью дракона, а вскормленная драконовой кровью мимоза — это нечто ужасное!", а потом "этот человек был, в сущности, добр, только болезненно обидчив. Дядя искренне привязался к моей маме, делал для нее все, что можно сделать для ребенка,— естественно, по своему разумению!"

О, да! Прекрасные, добрые и замечательные взрослые, делающие для ребенка всё, но по своему разумению. Это отношение к детям как к куклам, приводит в отчаяние. И благость: боже, как хорошо, что мои родители были не столь ужасны!

Впрочем, после всех дифирамбов, уже в конце книги Фаллада пишет: "Знаю, то было проклятое время. Выросшие в атмосфере ханжества и преувеличенной чопорности, родители были столь же беспомощны, как и дети". Правда, относится это лишь к сексуальному воспитанию, а не воспитанию в целом.

Может создаться впечатление, что книга мне не понравилась. И будет оно совершенно ложным. Потому что - прекрасна. В том числе и тем, что эти ужасы детства поданы (и совершенно искренне, я в этом уверена!) как детство прекраснейшее. Я из этого вижу (ну, как будто раньше не видела) насколько человек со своими взрослыми психологическими проблемами растет из детства. И насколько при этом не видит, не хочет видеть источник этих проблем в детстве и воспитании. Понятно, что детство - этакий незамутненный родник, который многими воспринимается чуть ли не как единственное чудесное, светлое время в жизни. И копаться в нем - это как в душу плюнуть, как в святое в грязных сапогах зайти и потоптаться. Не хочется. Из воспоминаний: "У меня были все предпосылки для счастливейшего детства: самые любящие родители в мире, благонравные брат и сестры, и если я все-таки вырос сварливым, раздражительным мальчишкой с тягой к уединению, то причина была только во мне".

Так что то, что Ганс такой невезучий горемыка рос - ну, это просто так звезды сложились. Да и разве подумаешь, после прочтения этой светлой книжки, что писал ее человек, который дважды пытался совершить самоубийство (первое в возрасте 18 лет), совершивший убийство, лежавший в психиатрической клинике, бывший морфинистом и алкоголиком. Конечно же, это просто характер, а педантизм, нужные и ненужные правила и требования, ханжество родителей - совершенно не при чем.

У меня отчего-то не складывается с немецкой литературой, но очень хочется, чтоб сложилось. Кажется, начинает получаться.

Никаких суперсерьёзных тем в книге не поднимается, она не остросюжетная, нет завязок-кульминаций-развязок. И она не семейная сага, как может показаться из аннотации, а из аннотаций порой кажется чёрт те что. Автор рассказывает читателям и читательницам о своём детстве, большую часть которого он и его семья провели в Берлине, время действия – начало двадцатого века. Действительно ли он описывает именно себя, маленького Гансика, предаваясь воспоминаниям, или имеет место художественный вымысел – я точно не знаю. И это мне не кажется важным. Я просто читала о немецком мальчике, о его родителях и званых обедах, о его брате и сёстрах и их детских шалостях, о его друге и коллекции марок, об издевательствах в школе и переводе в другую, о внезапной боязни трамвая и опоздании домой, о падении с велосипеда, синяках и ссадинах, о путешествии с хомяком за пазухой, и о многом-многом другом, что наполняет жизнь любого ребёнка младшего и среднего школьного возраста. By the way, книгу нельзя назвать детской, т.к. рассказ ведётся всё же от лица взрослого, но отчего бы не предаться воспоминаниям вместе с ним.

"У нас дома в далёкие времена" оставила только приятное впечатление, читала я её с удовольствием и не представляю, что она кому-нибудь не понравится. Это просто хорошая книга, если вдруг попадётся – читайте.

Немного странно читать автобиографию писателя, у которого ты не прочла не одного произведения, вроде как прийти в гости к незнакомому человеку просто потому, что проходил мимо его квартиры. Я не могу сравнить его жизнь с его творчеством или найти какие-либо параллели. Мне ничего не становится понятней после прочтения этой книги, потому что не было никаких вопросов. Но… Читать эту книгу, как художественное произведение вполне интересно. Это детство и взросление главного героя, семейная сага о большой семье, где находится место и дружбе, и обидам. Написано легко, местами с ностальгической грустью о прошлом, местами с иронией.

Наверное, у каждого человека есть такие воспоминания, которые он хотел бы навсегда забыть. Один из самых действенных способов избавиться от таких воспоминаний – записать их. Причём, когда мы рассказываем историю, мы всегда что-нибудь приукрашиваем, преувеличиваем, добавляем и убавляем.

Так как данная книга заявлена как книга воспоминаний, в начале есть предисловие от автора, где он заранее извиняется перед своими родственниками в том, что мог напутать какие-то факты, так как - это ЕГО личное видение произошедших событий, а если его драгоценные родственники с этим не согласны, то они могут написать свою личную книгу со своим видением.

В этой книге перед нами предстаёт обычная немецкая семья. Папа – судья, мама – домохозяйка, две сестры и два брата. Как в любой семье здесь бывают и ссоры, и споры, но в целом царит мир и покой. А старший из братьев, от лица которого ведётся повествование, все печальные происшествия, которые с ним периодически случаются, объясняет просто вмешательством злого рока. Ведь:

Эта книга начинается, как и все другие книги подобного жанра, с рассказа о мелких детских шалостях, которые подаются с высоты прожитых лет изрядно политые соусом юмора. Но чем дальше движется книга, тем происшествия становятся серьёзней, а юмор становится натянутым. Только к самому концу книги автор слегка приоткрывает завесу тайны, но боясь видимо сказать лишнее, заканчивает книгу.

Книга довольно смешная, и даже если тебе страшно читать, потому что герой весь в крови и переломах, тебе всё равно смешно. Но сколько же за этим смехом боли и отчаяния!!! Автор пытается смеяться над собой, пытается убедить себя в том, что теперь-то всё позади, теперь он счастлив:

В одном известном фильме говорится, что «счастье – это когда тебя понимают». Человек, который написал эту книгу, не понимал мир, в котором он жил, поэтому не мог его просто принять, так же как не мог понять и принять доказательство теоремы в геометрии:

А мир в ответ не понимал его, причём, в отличие от Ганса, даже не пытался понять. Биография писателя – прямое тому доказательство. Данное произведение – это попытка разобраться и понять, почему же так произошло, найти истоки, выявить причины. Однако автор не хочет никого винить, во всём что произошло, виноват только он. Мир же вокруг него - идеален, люди его окружавшие – самые добрые, любящие и порядочные. Только он, Ганс Фаллада – центр притяжения всех несчастий, только он – ходячая катастрофа. Но как же так получилось? И зачем автор идеализировал тот мир, который с ним так жестоко обошёлся?

Только прекратив смеяться, можно понять автора. Понять его, всю его боль, всю грусть. Понимание – вот чего он всегда хотел, и что может дать ему его читатель.

Долго собиралась с мыслями, чтобы написать рецензию, потому что произведение оставило очень неоднозначное впечатление.
Во-первых, позиционируется оно больше как юмор и мемуары - мне представлялось такое уютно-детское, празднично-пряничное, но оказалось иначе.
Книга написана взрослым человеком, который в душе так и остался эгоцентричным подростком. Даже когда он пытается писать о хорошем, детские обидки пробиваются сквозь все ностальгически описанные сценки.
Во-вторых, книга невольно оттоптала больную мозоль, поэтому мое впечатление оказалось не таким радужным как могло бы быть. Не так давно читала рукописную автобиографию прямых предков о жизни на простом хуторе в Ростовской области в 20-30-е годы, голод, бедность и тяжкий труд. Это вам не берлинские пирожные и ворованный подъеденный торт - там ностальгически вспоминается главное и редкое лакомство - "каймачок", прочитав о котором не каждый еще и поймет что сие, а узнав - скривится (я вот тоже не люблю, но не суть). Или как в сель.клубе на праздник отрубило освещение и кто-то украл все сладости новогодние детские при толпе народа (участковый приезжал, но ничего не нашел..) А тут читаешь о детстве того поколения, которое потом оттоптало армейскими сапогами пол континента и невольно сравниваешь.... И елки, и питание, и обязанности детские, и беды их-неприятности...
Семья, описанная в книге состоит из папы, трудящегося на ниве юриспруденции (с непроизносимой немецкой должностью), мамы- домохозяйки (без папы не делающей ни шагу, но это издержки тяжелого воспитания) и четырех детей - двух старших девочек и двух мальчиков Ганса и Эдуарда. Ганс и ведет повествование. Папа -педант и экономный человек, иногда доводящий эти два свойства до абсурда. Ну вот например, два сына на Рождество попросили подарки. Им купили, но подарили каждому то, что хотел брат, мотивируя тем, что стоимость подарков должна быть равноценна, а в прошлый раз 1 брат получил дороже, 2 - дешевле, и вот теперь надо наоборот. Ладно бы на этом все, так им не разрешили поменяться и заставили играть этим. Один вопрос к папе - в чем смысл? Ну отрегулировал бы следующими подарками, дети были бы не против, и праздник бы не испортил... И так про все... Те же марки, с минусовым результатом педагогики папы... При этом Ганс упивается своей невезучестью, запоминает по большей части только такие моменты, которые показывают как ему не везло, как он попадал впросак и жил в очень сложном положении. Хот и не только ему, в книге много таких ситуаций которые нельзя оценить как забавные. К слову дети, хоть и родные - отчуждены, совсем не близки в общении, по крайней мере Ганс их описывает именно так (одно заматывание в ковры чего стоит, или мельничное колесо по руке или еще масса подобного).
Из приятного: интересное погружение в мир бюргерской семьи рубежа веков, проясняется внутреннее отношение их к окружающему миропорядку, мировоззрение; кроме того неплохой экскурс по немецкой территории (не только Берлин) глазами коренного жителя. Побывать доведется и в школе, и в гостях у бабушки, и в неблагополучном районе, и на "морях" и даже в пешем путешествии.
Итог: книга воспоминаний о детстве и юношестве немецкого мальчика из благополучной бюргерской семьи среднего класса начала 20 века.