И. С. Шмелев. Сочинения в двух томах. Том 2

Русский уклад жизни описывается через церковный богослужебный год.

Начиная с Великого поста: показаны не только церковные службы, молитвы, паломничества, но и семейный быт: традиционные праздничные и постные блюда, обычаи. Вот описание блюд - отдельная песня! Я ранее только у Рабле в «Гаргантюа и Пантагрюэль» встречала такое обилие еды. Читать на голодный желудок явно не стоит. Хочется всего и сразу.

Особое внимание уделено вере. Мне нравится такое. Я люблю узнавать о традициях предков. Некоторые вещи становятся понятнее. Особенно тем кто далёк от православия.

В процессе чтения книги испытала очень много разных чувств! Во-первых, мне отрадно, что через это произведение я прикоснулась к истории нашей страны в 19 веке. Как жили люди, какие у них были ценности, на что они опирались. Книга подчеркивает большое значение контекста времени - всё циклично, всё развивается в рамках канвы Жизни. Православные праздники - от одного, к другому, большое почитание той Силы, которая поддерживает и ведет по жизни. Большое принятие "планов Божьих". ..

Но сколько Жизни вокруг! Какая разнообразная пища! Сколько трудов вложено в то, чтоб это всё создавалось силами многих людей! Я с удовольствием слушала перечисление блюд, явств, и удивлялась, ведь о многом я не знала, даже не слышала...возникло желание найти "Большую кулинарную книгу" Похлебкина и тоже ее полистать! Столько всего умели люди на Руси!

Умели работать, наслаждаться жизнью, любить, рожать детей и создавать родовые гнезда, умели почитать Бога, умели правильно относиться к контексту времени, умели провожать в последний путь...
Язык очень богатый, яркий. Я будто была там с ними вместе...Сопереживала их радостям и скорбям, была вместе с ними в праздники и будни...

Книга заканчивается на грустной ноте, но она оставила во мне светлые чувства. Я как будто получила напутствие от Сергея Ивановича: любите жизнь, дорогие, она так непредсказуема и потому...смакуйте каждый миг...

Я однозначно рекомендую книгу всем тем, кого не пугает большой акцент на "церковную" тему...Книга не об этом. Очень символично, что я пишу эту рецензию в праздник Великой Пасхи...О ней в книге тоже есть...

Немного неправильно было ставить этой книге оценку. Именно с этого произведения начался мой читательский кризис. Случается, что внимание перескакивает на фильмы, сериалы, да что угодно, и времени почитать не остается.
Читается сложно, честно признаюсь. Миллион устаревших слов, выражений, но не обязательно искать значение каждого слова в словаре, достаточно улавливать общую суть. Втянуться очень сложно, так, первые страниц 100 я читала неделю, а все оставшиеся за 3 дня осилила. Полезного тоже хватает. Наверное, лингвистам и людям, изучающим русский язык, его истоки, происхождение, текст покажется интересным с точки зрения лексики. Но обычные люди тоже могут почерпнуть что-то новое из этого романа. Например, узнать о всех праздниках, традициях, быте того времени. Конечно, книга пропитана детской наивностью, поэтому объективной оценки всего происходящего не ждите. Странно мне, как люди верили в приметы, да некоторые и сейчас в них так же рьяно верят. Вся книга на этом. А православия в ней больше, чем в самом слове "православие".
Такой стиль жизни мне далек, имею в виду постоянные молитвы и страх перед якобы Богом. Ведь так там тогда было? На все воля божья? Интересное оправдание всем бедам на свете. Ну, так мол бог решил, значит, так надо. Не считаю это правильной точкой зрения. Конечно, можно пожалеть мальчика в конце книги, но знаете, там всех беспокоило только материальное благополучие, что бы ни случилось. И ребенок такой вырос, с дерзким характером и королевскими замашками.

Одна из книг, которая сильно на меня повлияла. Бриллиант русской литературы и энциклопедия русской жизни, той дореволюционной русской жизни, которую мы потеряли. Я была поражена, насколько одухотворенной и религиозной была русская жизнь до революции, насколько важную роль православие играло в русском быте, насколько много традиций, которые тогда обладали огромной важностью и о которых сейчас знают лишь единицы. Как-то страшно и горько. Что стало с русским народом, если он теперь узнает о собственных традициях и национальных блюдах из книг? На протяжении всей книги не отпускает мысль - что-то ужасно трагичное случилось с нами, что-то важное утеряно безвозвратно..
Шмелев описывает нам воспоминания из своего детства, которое он провел в Замоскворечье, рассказывает о том круге православных праздников, которые сопровождали каждое из времен года. Автор показывает нам насколько прекрасна может быть жизнь, когда она одухотворена, когда она наполнена какой-то внутренней силой и глубоким значением, читать это просто чудесно.. Богатый и живой язык Шмелева впитываешь с упоением и хочется растянуть это чтение на целый год. Это одна из тех книг, которые можно держать у себя на письменном столе и периодически открывать и перечитывать те страницы, которые относятся к приближающемуся празднику и смаковать эти воспоминания медленно и с удовольствием.

Я встретила эту книгу в рекомендациях одного журнала с пометкой «Духовность», и, обнаружив её у себя в домашней библиотеке, не смогла пройти мимо. Более того, семья Ивана Сергеевича проживала какое-то время у меня в городе. Я видела этот дом. К сожалению, только снаружи. Все эти факты подтолкнули меня к прочтению этой повести.
Сразу стоит отметить, что книга на любителя. Я не отношу себя к числу глубоко религиозных или увлечённых религией людей, поэтому с этой точки зрения книга меня не зацепила. Вполне возможно, что атеисту совсем будет неинтересно знакомиться с традициями православной дореволюционной Руси.

Дальше...

Роман разделён на 3 части, и каждая из них имеет своё настроение. В книге показан идеализированный образ купеческой семьи. Несмотря на то, что мы видим мир православной Руси глазами ребёнка, нельзя не почувствовать, что повествование ведёт взрослый человек, специально подчёркивая или скрывая определённые моменты. К примеру, отец Ивана Сергеевича был любимцем женщин, но об этом в книге нет упоминаний для создания практически «святого» отца семейства. Кроме того, в романе почти не появляется мать Ванютки. Сложные отношения с матерью заставили автора сделать её образ почти случайным.
Книга непростая. Во всех смыслах. Начиная от детального описания быта и традиций русской семьи, которые определялись церковным календарём, и заканчивая слогом и языком автора. Я несколько раз про себя отмечала, что не все слова мне знакомы, и приходилось потратить некоторое время на их понимание с помощью контекста.
Книга очень душевная. Сам автор писал, что «в ней я показываю лицо Святой Руси, которую я ношу в своём сердце… Россию, которая заглянула в мою детскую душу». Однако роман отозвался не во всех уголках моей души, по большей части из-за моего непростого отношения с религией.
Я бы могла рекомендовать к прочтению, но с осторожностью. Думаю, что читателю сначала нужно ознакомиться с аннотацией, чтобы знать, что несёт в себе книга.
Произведение оставляет ощущение светлой грусти. Теперь каждый раз, когда я вижу слово «флердоранж», у меня в памяти всплывает этот роман, лёгкий аромат флердоранжа, идущий как будто издалека, и сердце наполняется чувством благоговения.

Позволю себе перефразировать Александра Сергеевича Пушкина, пожалуй: "...как много в этой книге для сердца русского слилось, как много в нем отозвалось!" Оригинал, кстати, упоминается на последних страницах "Лета Господня".
Книга для всех, но не для каждого. Этот удивительный, самобытный, атмосферный мир русского зажиточного двора и людей, живущих там, работающих на строгого, но справедливого и милосердного хозяина, и посещающих его по поводу именин хозяина, или на Великие праздники, описанный счастливым ребенком, будет действительно интересен только, на мой взгляд, людям, непосредственно коснувшимся быта русской деревни. Хотя книга-то про Москву! Но Москву 19 века, с реками, полными раков, с домами рядом с Кремлем, с банями, банщиков которых знала вся Москва, с продуктовым рынком на Красной площади.
Говорите, "Ешь, молись, люби" вызывает урчание в животе? Вы просто не читали "Лето Господне". Что вы знаете про Великий Православный Пост? Что приходится есть однообразную, невкусную еду, очищаясь телесно?
"Будут варить компот, делать картофельные котлеты с черносливом и шепталой, горох, маковый хлеб с красивым завитушками из сахарного мака, розовые баранки, кресты на "Крестопоклонной"... Мороженая клюква с сахаром, заливные орехи, засахаренный миндаль, горох моченый, бублики и сайки, изюм кувшинный, пастила рябиновая, постный сахар - лимонный, малиновый, с апельсинчиками внутри, халва... А жареная гречневая каша с луком, запить кваском! А постные пирожки с груздями, а гречневые блины с луком по субботам... а кутья с мармеладом [...] а миндальное молоко с белым киселем, а киселек клюквенный с ванилью, а... Великая кулебяка на Благовещение, с вязигой, с осетринкой!"

При прочтении книги стало даже немного стыдно, что мы забыли эти прекрасные, а порой строгие, традиции. Но такое светлое впечатление от текста, пожалуй, слов я не подберу. Читаешь, и как будто этот запах апрельских тополиных масляных почек щекочет нос, или мартовскую капель слышишь, или чувствуешь едва уловимый запах кулича - ваниль, миндаль, Пасха. Вообще, на протяжении всей книги ты что-то, да чувствуешь, и это прекрасно. Немного жаль, что закончилась книга главой невеселой, но важной и нужной. Потому что ты знаешь, что вслед за скорбью будет, например, Рождество, с тихим и святым светом, которое пахнет натертыми полами, мастикой, елкой, крепким морозом, утром праздника. А там и веселое Ледоколье, и засолка хрустящих огурцов на Ивана Постного, и рубка капусты всем двором, и моченая антоновка под Покров. И в скором времени жизнь потечет так же размеренно, забудется печаль, закипит работа, будут накрывать парадные столы на именины, и будут украшать образа березками на Троицу.

Книга - созерцание. Глубокое погружение в московский быт далеко не бедных людей. Сейчас бы сказали генеральных менеджеров или руководителей. Примерно первую треть текста долго ждал сюжетной зацепки и последующих кульминаций. Ничего подобного не ждите, не будет. Это скорее, как бы сейчас сказали, текстовый лайв блог с утрированной фуд составляющей. Да. Еды очень много. Блюда описаны спекулятивно-скрупулезно и обильно. Не советую читать до обеда. Ну или советую всем у кого проблемы с аппетитом.

Ну, конечно, здесь это не главное. С максимальной подробностью и эмоциональной включенностью личных детских переживаний Шмелев описывает православные московские традиции. Причем не с каноничной ревностью соблюдения тех или иных обрядов, а с допущениями, шероховатостями, отчего искренне погружаешься и веришь произведению. Повествование максимально человечно. Язык о который сначала спотыкаешься постепенно становится более гладким: ты к нему привыкаешь и уже замечаешь что часть твоей жизни и мыслей где-то там, в морозной Москве 19-го века, а не в знойном асфальтовом минском июле 2024-го.

Православные праздники описываются с календарной пунктуальностью, так что книгу можно использовать как своеобразный церковный календарь с рецептами.

Ну и это конечно здесь не главное. Я вот долго не мог понять чем занимается отец, бурная деятельность которого описана на всем протяжении романа. Знал что он из знатной купеческой семьи, но что-то особой торговли на страницах произведения не заметил. Полез в википедию. Оказывается: все верно, принадлежал к купеческому сословию, но не занимался торговлей, а держал большую плотничью артель, в которой трудилось более 300 работников, и владел банными заведениями, а также брал подряды. Воспитателем (дядькой) своего сына он определил набожного старика, бывшего плотника Михаила Панкратовича Горкина, под влиянием которого у Шмелёва возник интерес к религии.

Ну теперь все стало на свои места. Больше стало все понятнее, когда погрузился в комментарии О. Михайлова, которые почему-то в электронной версии сверстаны без гиперсносок, поэтому в конце пришлось как бы заново перечитать и закрепить материал на основе знаковых цитат.

Ставлю высокую оценку, за то, что очень люблю потоки сознания в тексте. Много описаний как берет и отпускает грусть, приходит радость и случается страх. И здесь не нужен острый сюжет. Здесь жизнь человека. Вроде как и у всех как и всегда, но описать такое нужен талант.

Вообще я собиралась прочитать только собственно «Лето Господне», но мне попался целый сборник объёмом в 900 страниц. И, честно скажу, до «Лета Господня» я не дотянула. Прочитала две первые повести страниц в 200, поняла, что они все будут примерно одинаковыми, и закрыла. Потому что больше не могу.

Во-первых, я не смогла подружиться с манерой повествования, которая примерно «что вижу, то пою». Автор всё время как будто перебивает сам себя и перескакивает с темы на тему, в итоге я постоянно теряю нить его повествования.

Во-вторых, язык. Это то, что меня добило. Прежде всего - незнакомые слова чуть ли не в каждом предложении. Сенцы, хрущи, ярмонки, ветютни, карчи, голавли, чесучи - что это всё значит? Я не знаю ни одного из этих слов, и это я собрала лексику всего с пары страниц. И даже когда все слова вроде понятны, общий смысл всё равно остаётся неясным.

«Шумно подкатывал на мотоцикле любимец-внук, Серёжа, студент коммерческого института, весёлый здоровяк с золотыми кружочками на плечах» - что за кружочки на плечах?

«У них были похожи широкие открытые лбы и носы луковицами - добрые русские носы» - как выглядит нос луковицей? Это как нос картошкой, только луковицей?

«...с цветком ромашки или колокольчика за кармашком» - за кармашком это как? Это в кармашке или как-то по-другому?

«Они пили черносмородиновую листовку» - листовки же раздают, а не пьют?

В общем, я устала спотыкаться на каждом предложении и держать под рукой поисковик и словарь. С меня хватит, и дочитывать я не буду.

«Богомолье»(1931)  – произведение, полное солнечного света, радости и любви.

В повести Иван Шмелёв вспоминает детство, прошедшее в дореволюционной Москве. Это повествование о паломничестве маленького Вани, из Замоскворечья в Троице-Сергиеву Лавру -  древнерусский монастырь, основанный Сергием Радонежским. Сюжет соткан из дорожных эпизодов, свидетелем которых он становится. Эти встречи оказывают влияние на душу ребенка: он открывает для себя большой мир, прежде ограничивавшийся для него родным Замоскворечьем, учится различать людей добрых и злых, с христианской любовью относясь и к тем, и к другим.

«За тысячи километров от России с упоением пишет о ней. Он переполнен любовью, надеждой, скорбью за землю своих предков. Теперь его единственная цель – рассказать о том, что таится в его памяти, ничего не растерять из этого сокровища, поведать миру свои последние воспоминания», – так говорил французский писатель русского происхождения Анри Труайя, выступая по Парижскому радио в годовщину смерти Шмелёва.

На родине автора эта повесть впервые была опубликована только через полвека после ее создания.