Собрание сочинений в 4 томах. Том 2. Защита Лужина. Подвиг. Соглядатай. Рассказы

Создалось отчего-то впечатление, что, напиши эту книгу не Набоков, против которого я ничего и не имею, точно тем же языком, она понравилась бы куда больше. Будь это малоизвестный автор, при имени которого никаких картин, никакого прошлого, никаких заслуг не всплывает в голове, можно было бы честно писать о языке, для работы с которым у автора явно был свой, науке не известный орган, или о теме, многим не подвластной, просто потому что как? А получается, что до Набокова расти и расти, и, что хуже, до того, чтобы писать отзыв на Набокова, тоже расти и расти.

Хотя бы о мелочи скажу. Через весь этот витраж создается просто интереснейшая, хоть и трудная для различения картина исторической действительности начала двадцатого века со всеми его потрясениями. Правда, может оказаться, что это не за витражом картина какая-то, а наоборот, на витраж грязюка налипла.

Да и в голову гения книга не позволила залезть. Ни Лужина, ни Набокова. Видимо, она не всех пускает.

Осенью прочтённый «Соглядатай» Набокова (в тридцатом году, кажется, ещё Сирина), конечно, сразу произвёл на меня, как на наблюдателя по самоопределяемой сути, неизгладимое впечатление. Однако, поскольку смутные (если угодно – смурные) ощущения преобладали над конкретными мыслями, собственного мнения об этом произведении и его герое так и не сложилось. Но сейчас, кажется, самое время о нем написать...
Нет особого желания вслед за множеством исследователей и критиков делать акцент на литературных параллелях и значении первого лица для последующих произведений (в частности, многострадальной «Лолиты»). Гораздо интереснее для меня рассмотреть Смурова как ещё один портрет в галерее русско-литературных «маленьких людей».
Традиционное сочетание чувства собственного достоинства и некоей жалкости, над которой только и можно, что рассмеяться, приправлено набоковской двойственностью и мелкой (но не мещанской!) пошлостью.
Эмигрировавший после революции в Берлин, герой служит гувернёром в русской семье. О его прошлом можно только догадываться. Инертно оказывается вовлечённым в интрижку с достаточно подлой, и, уж конечно, совершенно пошлой дамой, пользующейся героем (имя которого мы ещё не знаем) как марионеткой, дабы разыграть очередную сценку, сценарий которой почерпан из дамских романов. Ревнивый муж дамы избивает его на глазах у воспитанников, после чего герой приходит в свою квартиру и совершает самоубийство. Довольно классический для маленького человека конец. Смерть Червякова помните? Вот-вот. Можно принять этот порыв за стремление спастись от позора (проявление чувства собственного достоинства), но эта концепция чересчур поверхностна и фальшива. Сначала мне показалось, что таким образом автор даёт повод лишний раз подивиться и посмеяться над пошлостью героя, но это, как будет видно в конце, не совсем так. На мой взгляд, дело в другом. Говоря о себе, герой сразу подчёркивает свою особенную беззащитность, невозможность довольствоваться малым, вкупе с откровенной невозможностью сотворить из себя что-то большое. Постоянный самоанализ с такими неутешительными результатами не может его не тяготить. А «отдыха» машинальности нет. Самоуничтожение героя – попытка найти выход из этого замкнутого круга. После принятия окончательного решения, герой хочет ощутить свободу, которую трактует как вседозволенность, но не может придумать ничего лучше, чем разорвать денежную купюру. Уже одно это обнажает совершенную безнадёжность героя. Вот странный контраст – герой проживёт в уверенности в собственной смерти длительное время, что свидетельствует о редкой фантазии, но этой самой фантазии ему не хватает, чтобы вообразить себя кем-то из ряда вон выходящим. Как видно из его низкопробного вранья, разоблачённого Мухиным, образы, которые он способен для себя придумать, насквозь пошлы и фальшивы. Но фантазия, удивительно изящная, присутствует, просто мозг не в состоянии уследить за её полётом и материализовать все её восхитительные творения. Несоответствие желаний и возможностей преследует героя и после «смерти». Да-да, он верит, что мёртв, и полагает свою потрясающую фантазию виновницей того, что происходит с ним далее. Герой уже окончательно раздвоился, сам герой – только бесплотный дух, пытающийся быть бесстрастным, наблюдающий за неким Смуровым, к которому он, вопреки желанию, испытывает симпатию и почти что нежность, которого хочет видеть хорошим, и видит, пока не приходит ему в голову посмотреть на него чужими глазами. И самого Смурова почти не существует – существуют лишь его отражения в зеркалах чужих глаз и душ. И эти отражения-частицы умирают вместе с их «носителями». И сам Смуров умрёт только тогда, когда исчезнет его последнее отражение.
К чему это? Да всё к тому же. Смутно чувствуя свою исключительность, он не видит возможности её реализовать. И потому пытается сделать самого себя в своём же представлении более многогранным через представления о нём других людей. Иными словами, он пытается найти в плодах чужой фантазии то, чего не может конкретизировать из смутных образов и ощущений своей собственной.
Но «загадочный» молодой человек Смуров в представлении других оказывается вором, мелким лгуном, «жестоким воином»… и «счастливым женихом», словом тем, чем он как раз не является. И именно в тот момент, когда Смуров становится совсем уж жалок и смешон, в него вновь «вселяется» всё это время паривший над ним «соглядатайствовавший» дух. Герой снова вполне осознанно жив, и снова вполне осознанно ходит по Берлину, в меру пошлый, в меру жалкий, в меру смешной, смирившийся, но гордящийся своей исключительной фантазией и имеющий на это полное право, а значит – уже не «маленький».
Пытаясь вообразить героя, представила… нет, не птицу с подбитым крылом, но некий бесплотный дух, заключённый, скажем, в воздушный шарик. Он летает, пространство вокруг него огромно и прекрасно, но он ограничен и не в силах границу пересечь. Смуров – это скрытый конфликт размаха крыла и площади клетки, полёта фантазии и непреодолимой узости внутреннего мира. И пусть большинство исследователей называют его клоуном, для меня он – трагический герой. Ещё одно отражение, делающее его бессмертным.

Между тем я осознал для себя, что дедушка был с прибабахом. Потому что, как это возможно: иметь увлечение всей жизни - ловить сачком прекраснейших из существ "летающей" фауны, а вот литературу свою наполнять сплошь моральными уродами!?

А вот "Подвиг" не из тех романов. Он не криминален вовсе. Это раз. Там вполне реальная женщина. К таким привязываешься, от таких и страдаешь. Среди прочих романов настоящих женщин вы у Набокова не встретите. Ну может только в "Даре". Наконец, это шедевр словесности.

Набоков тоже бывает на потребу. В самом лучшем значении этого выражения. Подобно музыке, которую мы переслушиваем ежедневно и напеваем поминутно, а когда надо "взять повыше" - подвываем и в скорости умолкаем, существуют и книги, выразительность и чувственность которых, не способна сохранить самая избирательная память. Их тянет перечитывать.

Продолжу месяц Набокова на ЛЛ. Сразу отмечу, что герои Набокова всегда живут чувствами, мыслями - в общем не так, как мы. Поэтому их мотивы порой оказываются сложными для понимания. Хотя писатель нередко сам спускает своих героев на землю, вводя в их игру элемент расчетливости и дальновидности. Лужин живет шахматами, причем реальность для него менее важна, чем происходящее на доске.
А начинается все с детства героя – одинокого, болезненного, беспросветного.

«Еще совсем маленьким, играя сам с собой, он все кутался в тигровый плед, одиноко изображая короля, – всего приятней было изображать короля».

И по воле случая ребенок увлекается шахматами. Только если у вас в детстве были тысячи увлечений, то у Лужина это единственное увлечение детства. Позже выяснится, что шахматы так и остались его единственным интересом.
У него во всей жизни не было близких – со всеми людьми он лишь сосуществовал, они заботились о нем, возможно испытывали к нему какие-то чувства. А Лужин не чувствовал, ну или почти не чувствовал – эти чувства для него гораздо менее важны, чем игра. У него был помощник, который сделал из него мировую знаменитость.

«Лужиным он занимался только поскольку это был феномен, – явление странное, несколько уродливое, но обаятельное, как кривые ноги таксы. За все время совместной жизни с Лужиным он безостановочно поощрял, развивал его дар, ни минуты не заботясь о Лужине-человеке, которого, казалось, не только Валентинов, но и сама жизнь проглядела. Он показывал его, как забавного монстра, богатым людям, приобретал через него выгодные знакомства, устраивал бесчисленные турниры…»

Так кто же вы, гроссмейстер Лужин?
За всю книгу он выдавил лишь несколько скупых словечек. Вот как описывает его невеста:

«человек другого измерения, особой формы и окраски, несовместимый ни с кем и ни с чем»

Я думаю, что пока все проживали свою жизнь, Лужин играл в шахматы. Фразы, встречи, движения – это все ходы, которые сплетаются в комбинации. Там где человек увидит обычный пейзаж, Лужин увидит шахматную доску. Вот как он коротал время в гостиной во время обсуждения его свадьбы:

«Лужин, вытоптав в одном месте тень, с тоской увидел, что далеко от того места, где он сидит, происходит на полу новая комбинация.<…> Тут неприятности на полу так обнаглели, что Лужин невольно протянул руку, чтобы увести теневого короля из-под угрозы световой пешки»

Это до болезненности хорошо и по-набоковски ярко и мглисто, и безысходно.

Одиночество гения. Одиночество среди "нормальных" (нормальных ли?) людей, от которого он не страдает, нет, не подумайте, и одиночество без шахмат, которое не перенести, не выдержать, не суметь...

Есть такой уже достаточно старый фильм "Вечное сияние чистого разума", помните? Где герой и героиня раз за разом стирали друг друга из памяти, но снова встречались, и встреча эта была так же неизбежна, как неизбежна была пустота после расставания.

Когда ты тоскуешь о чем-то, чего как будто бы никогда не знал.

Когда ты живешь наполовину, потому что тебе не хватает чего-то, чего ты никогда не помнил.

Вот девушка со странными волосами... шахматная доска на экране, обрывок разговора: пешка на дэ-четыре, шах, ай, как же ты ловко сходил ферзем! А вот ту скамью можно взять конем, если за коня принять фонарный столб.

Лужин, а Лужин? Что за комбинацию ты строишь в своей голове, что защищаешь и от чего защищаешься? Почему ты просто не можешь быть, как все?

Набоков временами бесконечно трогателен и жалостлив, а временами — как-то даже презрительно беспощаден к своему герою, но в описании шахмат, комбинаций, решений он всегда страстен и метафоричен, как неистовый любовник, описывающий объект своей одержимости. Ближе к финалу в это трезвучие вплетается яркий мотив обреченности: что бы теперь ни случилось, что бы ни произошло, все это — движение к гибели, к финалу, к концу. 

Проиграть игру? Невозможно! Единственный выход — выпасть из игры, и Лужин принимает решение без малейших колебаний.

Почему-то захотелось перечитать "Мартина Идена" после этой книги.

Мне скорее не понравилось, чем понравилось, хотя мне нравится Набоков, но эта книга читалась тяжело. Легкое сумасшествие на протяжении всей истории не покидало. Главный герой и был одержимым шахматами и это очень хорошо удалось передать автору. Но всю историю о нем и его погружении в процессс, даже удивлялась как с такими особенностями здоровья, характера он вообще женился. Такие люди обычно только с собой или со своим увлечением, что для него являлось жизнью. В романе, который сложно так назвать, скорее что-то другое, мне не хватило какой-то целостности, если можно так назвать. Не исключая отличного набоковского языка и стиля, книга не моя.

Главный герой растет одним ребенком в семье родителей. Он очень необщительный замкнутый мальчик, его практически никто и ничто не интересует. Дома с родителями и в школе с одноклассниками он всегда пытается избежать общения. А еще он плохо учится. Но все меняется, когда он знакомится с шахматами. Его научила тетя, и он изворачивается, как может, чтобы сбегать к ней из школы, чтобы поиграть с ней и ее гостями.

Позже он станет известным шахматистом. Его, молодого юношу, будет направлять некто Валентинов. Он будет, как бы сейчас сказали, его менеджером. Валентинову сам мальчик будет безразличен. Только выгода, которую несет работа с Лужиным, свяжет их вместе. Позже он вернет мальчика отцу как использованную вещь.

Во время последней партии турнира, определяющей победителя, у него случится нервный срыв. Он будет долго восстанавливаться. Партия так и останется неоконченной. И мнение читателя о том, гений ли Лушин или выросший в обычного взрослого вундеркинд, не сформируется до конца.

Врач запретит шахматы на неопределенное время. А вот женитьба, по его мнению, даже поможет процессу исцеления. Жена Лужина – дочь богатых русских эмигрантов. Родители против брака из-за безумства Лужина. Но им приходится принять волю настойчивой дочери. С энтузиазмом берется она за реабилитацию мужа. В их отношениях вообще нет страсти мужчины и женщины. Она опекает его как ребенка. Но ненадолго хватает юной красивой женщины. Однажды к Лужину попадает набор шахмат, который он прячет от жены. И опять он начинает поединок с незнакомым соперником. И это начало конца. Психическое состояние Лужина сильно ухудшается. Девушка в ужасе

Но любя, она гонит от себя эти мысли, как дурные, недостойные. Можно ли спасти человека с психическим расстройством? Не уверена. Моя бабушка всегда отмечала, что лучше не иметь ног или рук, но иметь здоровую голову.

Роман по сюжету не очень понравился. Но автор мастерски описывает состояние героя, его постоянный поединок с собой.

Браво! Набоков мастерски изложил читателю детство и зрелость Лужина, закутав историю в красивый литературный язык. Сложная трагическая участь великого шахматиста. Как ему сложно было жить среди “чужих”. Его многообразный мир не укладывался в головы его современников, его не понимали и его активный ум совершил с ним непоправимую ошибку.

Советую читать в полной тишине, не отвлекаясь на посторонние звуки, ведь они могут нарушить установившийся контакт с глубокой прозой Владимира Владимировича. Повествование имеет циклическую структуру, наполненное жизнью Лужина. В завязке мы теряем имена, а к кульминации они вернутся. Книга олицетворяет собой сложную шахматную партию. Текст стремится выйти за пределы устоявшихся шаблонов, сохраняя, тем самым, простоту. Читать эту книгу очень не просто, ведь ты словно попадаешь в восприятие мира самим Лужиным, где отсутствуют привычные объяснения (выводы читатель делает сам), ему сложно общаться, он не знает принятого понятия привязанности и женится на молодой особе, лишь потому, что она более выразительно обращает на него свое внимание.

Шахматные партии проходят в самых живописных городах Европы, однако для Лужина картинка проведенных игр сменяется лишь меняющимся интерьером. Он загоняет себя и не дает возможности выдохнуть, продолжая партии, не останавливаясь ни на минуту.

Вторая, и пожалуй, заключительная особенность цикличности заключается в появлении Валентинова. Если одно событие, или же, в нашем случае, человек, несут за собой негативный исход, то Лужин, помня об этом, стремится спастись бегством. Стоит только вспомнить, какие события понесли за собой общение с Валентиновым, какой кризис настиг Лужина и читайте, чтобы узнать, какие последствия развернутся далее.

Нередко можно встретить сравнения и параллели с историей жизни самого Владимира Набокова. Но об этом более красноречиво сказали и написали за меня другие, в том числе набоковеды.

8/10

Роман «Защита Лужина» выполняет кроме прочих важную функцию: доказывает, что Набоков писал и другие книги, кроме всем известной «Лолиты», чего, к соглашению, большая масса обывателей просто не знает. А зря: по-моему, знакомство с этим автором было бы неплохо начать именно с романа о болезненно замкнутом Александре Ивановиче Лужине. 

"Просто не было взрослых слов для его детских впечатлений."

Обычный мальчик - Лужин, немного странноватый, избегающий своих сверстников, всегда любит находиться в одиночестве... В чём причина, родители в недоумении... Частые истерики, которые в дальнейшем, мама Лужина будет вспоминать как самые лучшие моменты жизни... В какой-то момент ребёнок становится знаменитостью, известным шахматистом, резкий переход из детства, в котором он постоянно чувствовал себя одиноким в жизнь взрослую, в которой одиночество ощущается еще острее... Это как бумажный кораблик, плывущий по ручейку вдруг резко оказывается в бурной реке, к которой кораблик не преспособлен и он просто гибнет... Мы часто думаем что знаменитые люди счастливейшие люди... А они чаще, бывают очень одиноки, известность не заменит человеку семьи, любящих людей рядом, не приласкает и не согреет холодными вечерами... Такие люди обрастают коркой невосприятия в дальнейшем, любое проявление доброты, тепла, ласки - это для них ничего не значит, потому что они больше ничего не чувствуют...

Это первая книга данного автора, которую я прочитала и очень рада, что познакомилась с ним, благодаря новогоднему флэшмобу. Обязательно буду и дальше знакомиться с произведениями Набокова, действительно, проникают прямо в душу!

Хочу поблагодарить lida44 за предложенную книгу!!!