Собрание сочинений в 4 томах. Том 2. Защита Лужина. Подвиг. Соглядатай. Рассказы

Четвёртый роман Набокова продолжает начатую в «Машеньке» и «Защите Лужину» тему болезненного существования русских эмигрантов вдали от насильно оторванной от них родины. Главный герой романа Мартын с прекрасной фамилией Эдельвейс родился и вступил в нежную пору юношества ещё в России, но становление его как личности случилось уже в период бегства из страны.

Пристанище в Швейцарии у дяди и непростые отношения с ним главного героя, учёба в Лондоне, первая юношеская влюблённость, визиты в Берлин и неуклюжие попытки найти своё место в этом странном, чужом, абсолютно некомфортном для человека с русским самосознанием мире легко угадывают за историей главного героя историю самого автора, хоть Набоков и не любил когда его жизнь приравнивали к сюжетам произведений.

Среди романов раннего периода этот, пожалуй, наиболее сюжетно насыщен. Перед нами всё та же Набоковская архивация реальности с попытками нахождения и сохранения красоты в повседневном, большим количеством зашитых в повествование словесных прелестей типа «Это было как раз в год, когда убили в сарае австрийского герцога» (что логично, потому что ребёнок знает про сарай и не знает про Сараево). Однако в «Подвиге», в отличие от ранних романов и уж тем более от «Дара» это сопровождается постоянными перемещениями героя между городами и странами, что создаёт дополнительный слой и без того увлекательного повествования.

Бесконечное путешествие главного героя и принятое им ближе к концу романа решение, которое объясняет читателю смысл названия, заканчивается абсолютно гениально и полностью в духе Набокова – стиранием времени из повествования. В точке наивысшего напряжения на фоне красивого пейзажа повисает загадка, разгадки которой как обычно не будет. Да и разгадка опять же «как обычно» не важна, важна инсценировка, внутренний драматизм, оставляющий читателя с ворохом интерпретаций и осознанием прикосновения к кусочку чужой жизни, которая вышла из очень детерминированной, знакомой многим любителям истории ситуации, а закончилась прекрасным намерением, которое породило вневременной мгновенный снимок.

И в этот момент читателю стоит вернуться в начало романа и найти ту самую точку соприкосновения с финалом, тоже абсолютно вневременную, создающую в этой прекрасной истории тонкую связь начала с концом.

Повесть полусон-полуявь, где главный герой то ли уже мертв, застрелившись после того как был "опозорен" тем, что его избил муж его любовницы, то ли ещё жив и выступает незримым соглядатаем истории борьбы за сердце юной девушки Вани.

Кто он? Один из претендентов или молчаливый наблюдатель? Что готовит ему будущее и что скрывает его прошлое ведомо только автору, который наполняет крошечную повесть множеством оттенков, смущает и путает читателя, дает взглянуть на такой уютный быт русской аристократии, которая сбежав от красной власти, законсервировалась в прошлом и не движется никуда.

Тут нет приятных и неприятных героев. Да и вообще, как бывает у Набокова, персонажи вторичны, а первичен слог и язык, который подхватывает и втягивает в повествование, не оставляя шанса остаться "вне". Ты вроде бы следишь за историей загадочного Смурова, молчаливого Мухина и шумного Романа Богдановича. Кто же из них одержит победу в борьбе за сердце. И кто же этот загадочный Соглядатай? Дух мертвеца или вполне реальный человек? И пусть разгадка проста и приходит сильно раньше, чем все озвучено, но какое удовольствие наблюдать за тем как разворачивается экспозиция. Никогда не перестанет поражать то, как писатель создает живой текст, после которого четкое ощущение, что ты не просто прочел его, а посмотрел на сцене или на экране всю историю. Казалось бы нет даже описания внешности многих героев или деталей обстановки, но по крошечным деталям складывается полноценная картина.
И вот расставлены детали, актеры замерли перед зрителем и впереди стремительный финал. А как его трактовать и во что верить - решать вам.

Мое знакомство с Набоковым состоялось еще много лет назад, но было оно поверхностным и непродолжительным. Началось оно с его романа «Лолита» (и этим закончилось), который я прочла в подростковом возрасте. В то время он произвел на меня сильное впечатление, но вот хорошее или плохое с этим определиться не смогла. Он просто расколол мое сознание и в то время мне было трудно с этим справится, а посему я решила отложить Набокова и все никак потом не могла к нему вернуться.

Но будучи уже зрелым человеком я планировала возобновить знакомство с творчеством этого писателя и даже в планах у меня стояло к прочтению несколько его произведений, ну, и конечно, «Лолиту» собиралась перечитать. Но как-то не доходило до него, наверное, остался какой-то страх.

И поэтому я так благодарна за совет в новогоднем флешмобе, где мне порекомендовали «Защиту Лужина».

Набоков тот редкий писатель, который способен погрузить читателя в любой мир. В данном романе он погружает нас в мир Лужина, а мир этот, мягко говоря, весьма странен, а если честно, то это мир психически нездорового человека. Так что удовольствие, прямо скажем, своеобразное, на любителя. Но слог Набокова, его манера изложения, все это завораживает и выбраться, и отделаться от его приглашения в этот мира очень сложно. Так что волей или неволей, но читатель вынужден изнутри видеть мир шизоидного шахматного гения.

В мире Лужина нет людей, у них даже имен нет, есть только образы, даже родители, это всего лишь образы. Мир других людей так не понятен, так не доступен маленькому Лужину, что он даже не знает, что ему делать пока в его жизни наконец-то не появляются шахматы. И вот тогда он «понимает», что жизнь, это шахматная защита, и он начинает ее выстраивать до тех пор, пока у него не отнимают его шахматы.

Ну, и конечно, уже раз триста здесь, наверное, говорили о прекрасном языке Набокова, и я с этим абсолютна согласна. Зацепил как сам язык, так и неподражаемый Набоковский юмор, который одной фразой может раскрыть сущность человеческого поведения.

Однозначно о книге можно сказать только, что книга не для всех. Если первые 20 страниц не зацепили, то книга не для вас. Роман может зацепить либо гипнотическим языком Набокова, либо интересом к психологии (причем, не самой ее привлекательной части). Ну а для поклонников того и другого, к коим я себя тоже отношу, это просто минуты наслаждения.

Набокова очень тяжело читать. Читаешь это длинное предложение, следя за сюжетом, немного потерял бдительность - и все - о чем читаю не помню, остаются только слова, которые в голове превращаются в музыку. Как гипноз или магия. Но тем не менее, я наверное в жизни не читала ничего красивее прозы Набокова.
Лужин...Бедный Лужин. Кроме жалости сама история ничего не вызывает. Был ли он чем- то болен с детства, а может и недолюблен - не известно. Но то, что все гении не от мира всего - известный факт. И то что перевоспитать взрослого мужчину не удастся ни при каких условиях - тоже. А лишить подобного человека единственной страсти в его жизни - кощунство. Отсюда и трагедия - нельзя всех и каждого запихивать в тесные и неудобные рамки "нормальности".

Стоило Лужину стать Лужиным, и тут началось его повсеместное упоминание. Иногда казалось, что даже рябит в глазах. Но это единственный раздражающий фактор произведения Набокова, тематика которого столь популярна в последние десятилетия. Гениальность в какой-то области почти полностью забирает в себя возможности человека, не оставляя почти ничего для обычного повседневного обитания. Иногда забирает настолько, что превращается в одержимость. Временами хотелось отложить книгу и воскликнуть: "Отстаньте уже от него и дайте просто играть в шахматы!" К сожалению, это так не работает.

Собирательный образ главного героя получился, тем не менее, весьма живым и без торчащих во все стороны несоответствий. Во время чтения многих описательных фрагментов в голове непроизвольно включалась сопровождающая детская мелодия под стать действиям и размышлениям. И в данном случае детская - равно искренняя. Поэтому и защита Лужина в шахматной партии против непонятного ему и агрессивного наступления - лишь перенос его реальной защиты от воздействия жизни, в которой он запутался и не может выбраться. В которой ему просто неинтересно разбираться.

Так написал сам Набоков в предисловии к американскому изданию своего романа "Защита Лужина", и надо же случиться тому, что мое знакомство с одним из самых известных его героев пошло совсем по другому, незапланированному, неожиданному сценарию. Я давно и сильно люблю творчество Набокова, - начиная с трепетной Машеньки , заканчивая дерзкой Лолитой , - и я вряд ли могла бы предположить, что оно когда-либо оставит меня равнодушной. Кажется, этот день настал.

"Защита Лужина" - книжка совершенно осенняя. На это как бы намекает фамилия главного героя на обложке, и атмосфера произведения оказалась соответствующей: серой, дождливой, - хотелось бы избежать этого слова, но все же - унылой. В этом повествовании мне редко удавалось уловить моменты смены декораций и, наверно, так и не удалось прочувствовать чего-то важного. Лужин, в отличие от других набоковских персонажей, остался для меня чужим, и дело тут даже не в шахматах...

М.

Моя рецензия на книгу Машенька
Моя рецензия на книгу Король, дама, валет

Вдохнуть. Выдохнуть. Последнее слово только-только дочитано и осмыслено. И пока свежи впечатления... Потом уже будет не то. На данный момент это лучшее, что я читала у автора (и уверена: не последнее, не единственное). Но если в предыдущих прожитых мною набоковских романах я не всегда была согласна с происходящим, то здесь все так, как должно быть и никак иначе. Шедеврально! (не знаю, какое иное слово тут можно подобрать) И я по-прежнему в непередаваемом восторге от языка автора – он пишет как Бог. Эти очерченные до идеальной точности мелочи, для которых подобраны единственно верные определения, оживляют каждый предмет, каждое движение, каждую вибрацию воздуха. Если бы это был спектакль или танец – я не жалела бы рук. Аплодисменты! Браво!
Я буду перечитывать, просто чтобы еще раз увидеть эти детальки, кусочки из мозаики вымышленной, но ставшей реальной истории, герои которой живее всех живых. Невероятно!

"Набоков - мой любимы писатель. Прочитав его, бегал, ржал от радости" (с) один из преподавателей.

Уже давно думаю, не научившись играть в шахматы, я пропустила хорошую возможность на развитие мозгов и просто полезное времяпрепровождение. Теперь у меня появился еще один повод жалеть. Обучиться игре в шахматы стоит хотя бы только ради того, чтобы глубже проникнуть в сознание Александра Ивановича Лужина, очень необычного человека, одаренного и ничтожного одновременно. Вместе с ним проходишь путь его становления и медленного скатывания в безумие. Переживаешь равнодушие к общим радостям и горестям, новое увлечение, удивительный успех, первую любовь и нервное истощение. Набоков описывает все просто великолепно. Хотела, по примеру преподавателя, "бегать, ржать от радости", потому что это просто какое-то удивительное сочетание классического русского литературного языка с новыми веяниями и качественным сюжетом.

Кажется, что, если бы Лужин так и не открыл свою любовь к шахматам благодаря случайному музыканту, каким бы он стал? Еще одним поверхностным винтиком, не нашедшим себя человеком? По мне, так уж лучше бы он окончательно сошел с ума, но имел бы то, что придавало смысл его жизни, то, что отличало его от отца-писаки, матери, валявшейся на кушетке все время, тете, которая водила шашни с отцом.

Сейчас сижу и вспоминаю некоторые сцены и в голове вспыхивают новые смыслы и детали, которые выпустила при чтении, но которые теперь находят свое место. Книги, в которых каждая мелочь рассказывает свою историю, - это просто чудо.

Много раз в жизни я слышала вопросы: как это, быть творческим человеком? Откуда берутся сюжеты? Как ты видишь своих героев?
Мне потрясающе повезло в жизни. Я сама пишу книги. Мне трудно судить, насколько это удается, поскольку идей-то полно, многие из которых рассчитаны на дилогии, трилогии и тетралогии, а опубликованы пока только пара коротких сказок. Надеюсь, что мои книги понравятся людям. Многие мои знакомые их ждут.

Я интроверт. В моей душе происходят невероятные бури. Но видит их мало кто, я либо выплескиваю эмоции в творчестве, либо открываюсь только самым близким. Душа человека - это вообще невероятная тайна. А душа гения - это вообще особый случай.

Владимир Набоков в "Защите Лужина" открывает завесу тайны души гения. Дар или проклятие - гениальность? Лично мне кажется, что грань между даром и проклятием слишком тонка, чтобы дать однозначный ответ.

Но Набоков однозначно гений. И он знает, что в гениальности 50% от дара и столько же от проклятия.