The Kindly Ones

⠀⠀
Вышеприведенная цитата - отлично описывает мир, в который попадает читатель, открывая эту книгу. Мы привыкли читать книги о войне с точки зрения жертв, или победителей. Литтел же предлагает читателю побывать в шкуре палача, и шаг за шагом решать еврейский вопрос.
⠀
Это роман-мясорубка, из него невозможно выйти целым, исполнение его идеально - автор скрупулезно точен в исторических деталях, философски и музыкально подкован, но главный герой вызывает только отвращение. Он будничным тоном рассуждает о вещах, от которых у нормального человека волосы встают дыбом.
Я чуть не бросила читать эту книгу на первой же главе, мне было невыносимо тошно, я отказывалась влезать в шкуру Максимилиана Ауэ, и смотреть на мир его глазами. Книга написана от лица бывшего офицера СС, которому удалось избежать правосудия. Он извращен и шизофреничен. И история его жизни словно кошмарный сон, переходящий из одной стадии в другую. Автор буквально зашивает читателя в шкуру палача, которого перманентно тошнит, и читателя тошнит вместе с ним.
⠀
Мне импонирует мнение Захара Прилепина о романе:

⠀
Я не готова рекомендовать эту книгу к прочтению. Никому. Решайте сами.

Открываю книгу, вижу ее объем, прочитываю первые десять страниц, какая-то сплошная вода, закрываю книгу.

Но я не бросаю книги, все равно их дочитываю. Договорилась с собой, что буду читать по 100 страниц в неделю и когда-нибудь ее домучаю.

И что в итоге. Меня конкретно затянуло и это с учетом, что совсем моя нелюбимая военная тема. Но оказывается, это было очень интересно окунуться в повествование немецкого военного, посмотреть на войну глазами фашиста, такую искаженную и неприглядную и достаточно принципиальную. Местами напоминало "Список Шиндлера", местами Чака Паланика. Немного дикая смесь, но засасывающая.

Не пожалела ни разу, что уделила ей время, просто потому что проснулся интерес ко Второй Мировой войне, а что же и зачем это было.

Чтобы понять эту книгу мне пришлось не только прочитать ее, но и почитать историю создания, рецензии, отзывы и немного об авторе.
Потому что в процессе очень сложно уследить за полетом мысли автора, за жизнью героя, за хронологией.
Ты будто бы в легком болоте, наполненном красивой речью, намеками, идеями и, конечно, аллюзиями.

Тем не менее ставлю 5 звезд за то, что было действительно почитать о войне со стороны офицера СС. Причем не просто живодера, не просто тактика, не просто стратега, не историка - а живого человека с его мыслями, переживаниями, отсутствием личной ненависти, исполнителя. Но при этом не тупого исполнителя, быдла - а образованного интеллигента.
О чем они думали? Почему продолжали все это творить? Что чувствовали, пуская пули в детей, и загоняя людей в камеры с газом?

По-хорошему после этой книги хочется какое-то время посидеть, подумать и еще раз переосмыслить все написанное.

Ох сложно. Сложно поставить оценку этому произведению, сложно формулировать свои впечатления о нем. Первое, что хочется сказать, наконец одолев этот увесистый том, слишком затянуто, я уже притомилась читать, хотя в основном было легко и даже интересно (или наоборот), слишком много лирических отступлений, несущественных, на мой взгляд, подробностей. Да и оценка моя менялась на протяжении всей книги, иногда мне хотелось поставить твердую четверку (когда рассказ идет собственно о военных событиях), а иногда оценить не выше, чем на двойку (когда автор тщательнейшим образом описывает бредовые видения героя. Бредовые в прямом смысле, его герой в это время бредит, будучи болен или пьян). Роман стилизован под мемуары, но порой напоминает скорее какое-то мрачное фэнтези, а то и вовсе сюр. Не знаю, какую цель преследовал автор, создавая всю эту мешанину, его герой кажется то вполне здравомыслящим и даже местами (о ужас!) симпатичным, а потом вдруг предстает психопатом и извращенцем. Влюбившись не в кого-нибудь, а в собственную сестру-близняшку, ГГ принимает сознательное решение стать гомосексуалистом, так по его представлению он становится чуточку ближе к сестре, мол пусть я буду ею, а мои любовники, соответственно, мною. И если, сестрица, кажется, повзрослела, и понимает, что эта запретная связь не должна продолжаться, то у Макса подобных мыслей даже не возникает, только обида на родителей, что разлучили, на сестру, что нарушила клятву, выйдя замуж. И продолжает грезить о ней в своих эротических видениях... И повсеместное упоминание , извините, дерьма, испражнений, к месту и не к месту, в описании пейзажей, трупов, в снах и видениях, в повседневной жизни ГГ (а то вдруг читатель решит, что по большой нужде наш Макс Ауэ не ходит). в книге, по большей части посвященной "окончательному решению еврейского вопроса" мне это огромное лирическое отступление вообще не слишком уместным кажется и в такой ситуации как-то не совсем понятно, кого отправить к дядюшке Фрейду,, героя или самого автора. За все это был большой соблазн поставить отрицательную оценку всей книге. Но тем не менее местами она вполне хороша, отлично описана военная сторона жизни ГГ, пара второстепенных персонажей, например, приятель Макса лингвист Фосс или его знакомая Хелена, да и та самая сестра-близняшка, выглядят вполне прилично на фоне остальных, едва ли не душой отдыхаешь, читая об этих героях, примерно первая треть книги вообще на ура идет, твердой четверки вполне заслуживает. Поэтому, учитывая все плюсы и минусы, оценка ближе к положительной. Хотя советовать ее кому-то язык не поворачивается, очень своеобразное чтение. Сумбурная книга, сумбурные впечатления, и рецензия соответствующая. Перечитывать когда-либо эту книгу я точно не собираюсь.и что еще я поняла для себя, читая ее, я принципиально не читала и впредь вряд ли стану читать мемуары настоящих эсэсовцев с их демагогией и попытками представить себя просто солдатами, выполнявшими свой долг, хватит с меня вот таких вымышленных максов ауэ.

"Благоволительницы” — исторический роман, написанный Джонатаном Литтеллом в 2006 году, за который была вручена Гонкуровская премия.
Название романа напрямую связано с древнегреческой мифологией: благоволительницы являются богинями мести Эринии. Одна из ключевых сцен романа связана с мифом об Оресте, который можно встретить и в трагедиях Еврепида, Софокла и Эсхила.
Роман состоит из семи частей, связанных с сюитой Жана-Филиппа Рамо, любимого композитора писателя.
Литтелл написал книгу, которая на 100% исторически правдива. Историки, проштудировав ее, нашли лишь некоторые мелочи, которые никак не нарушают историю. Писатель провел невероятно трудную работу, собирая материал по крупицам, дабы сохранить историческую точность.
Литтелл кидает своего читателя “по ту сторону”, где мы видим войну такой, какой она была. Мы видим немецкое фашистское общество изнутри, слушаем их разговоры, их переживания. Читателю приходит понимание, что человек не выбирал: за него выбирали. У человека не было свободы: либо смерть, либо идти по тому пути, который тебе дается. Это их абсолютно не оправдывает: за свое зло заплатил каждый.
Для обычного современного человека все представляется иначе: у нас в голове есть образ такого фашиста, морального урода и убийцы. Литтелл показал нам больше, намного больше. Мы видим, что на войне присутствуют люди нескольких типов: простые солдаты, которые выполняют приказ, а еще и психи, которым доставляет удовольствие убивать и насиловать. Есть и третий тип: человек, который сходит с ума, видя ад, в который он попал. Этот человек ощущает невероятную ярость внутри себя, которую он обрушивает, уничтожая все живое.
“Благоволительницы” — это роман, который невероятно точно отражает холокост. Мы видим количество убитых людей, видим КАК их убивают, ЧТО они испытывают, в КАКИХ условиях их держат. Перед моими глазами стоял фильм Пазолини “Сало, или 120 дней Садома”, где люди не только пожирали свои собственные отходы, но и были невероятно жестоки, их аморальность была бесконечна.
Война делает из человека что-то иное, противоположное ему. Она “вскрывает” все самые ужасные желания человека, которые он начинает осуществлять на поле боя.
Принято считать, что немцы были плохими, жестокими и аморальными. Только все забывают, что и другая сторона не отставала. Русские, англичане, французы и многие другие. Они насиловали женщин и детей, убивали стариков. Где же правда? Кто был плохим, а кто героем? Мне становится понятной мотивация Сэлинджера, который просто ушел. Мне становится понятной мотивация любого воевавшего человека, который больше не смог “жить”. Какая радость от жизни в мире. где существует подобное?

Сразу должна признаться — эта книга, что называется, выбила меня из колеи. Далеко не каждый роман заполняет все мысли, пока его читаешь; далеко не о каждой книге начинаешь разговаривать со всеми окружающими, которые никогда её не читали и не собираются. Первое, что я говорила о «Благоволительницах» всем, кто под руку подворачивался — «ужасная, ужасная книга, никогда не трогай её». А потом рассказывала, что, конечно, этот Литтелл — гений, и книга невыразимо прекрасная даже в переводе, и это лучшая литература, которую я со времён Барнса читала.

Откуда эти противоречия? «Благоволительницы» — стилизованный под воспоминания СС-совца роман. На треть он состоит из описания нацистской бюрократии, на треть — из сексуальных фантазий и, о боже, практик героя, а последняя треть — описания массовых убийств и гниющих трупов. Самым тяжёлым для меня стало описание расстрела в Бабьем Яру, после него уже ничего столь же впечатляющего не было. Но всё равно примерно каждые 50 страниц во время чтения я думала, что будь автор моим знакомым, я бы начала его избегать после публикации этой книги. Невозможно, кажется, придумать такую извращенную психику, так погрузиться в неё и остаться душевно здоровым. Роман увлекает, но в самом этом увлечении есть нечто мучительно — ты протаскиваешь, волочишь себя сквозь этот, по выражению Г. Дашевского, «аттракцион»; удовольствия в этом немного, но остановиться нельзя. Подобное ощущение физической болезни у меня раньше вызывал только Достоевский (за что его и люблю).

Единственное, что спасает от слишком серьёзного отношения к Литтеллу — осознание того, насколько литературны в своей основе его образы и сюжеты. Многое из того, что рядовой читатель (я в том числе) по невежеству принимает за плоды напряжённой работы автора, на самом деле основано на отсылках к другим произведениям.
«Благоволительницы» — ни в коем случае не попытка реконструировать сознание СС-совца, Макс Ауэ не реальный человек, этот роман ничего не даёт для понимания войны и нацистского государства. Кроме того, в книге на самом деле много иронии, и если решиться перечитать, можно, наверное, здорово посмеяться.

В греческом мифе благоволительницы-Эринии мстят Оресту за несправедливое убийство, насылая на него безумие. Жуткая месть (тем более за то, что судьба Ореста была предопределена, но это другая история). Более современный Орест Литтелла также постепенно получает от благоволительниц свою порцию безумия, а поскольку речь в книге ведёт именно он, то очень сложно не утопать с героем в мир сумасшествия.
Античные трагедии кажутся далёкими. Смерть в них не кажется чем-то жутким, как скажем, новость об убийстве в соседнем городе. Чтобы сделать Орестиаду более осязаемой, Литтелл переносит её во времена Второй мировой войны. Что может быть безумнее в XX веке, чем это? Холокост, расстрелы НКВД, бомбардировки городов и Сталинград. Герой появляется вообще во всех значимых местах этой войны, видимо, как и Оресту, Максу судьба определила отправиться в Тавриду, всё остальное прилагалось историческими реалиями.
Книга огромная, тяжёлая, безумная и кишит многочисленными отсылками куда угодно. Второй "Улисс". В то же время, одно из лучших и совершенно новых по форме произведений о войне.

Спорная,нашумевшая,обсуждаемая,возмутившая спокойствие,вызывающая противоречивые чувства-равно как и отношение к ней. Я даже не знаю, как оценить эту книгу. Знаете, в каких-нибудь одноклассниках есть одна ужасно выводящая меня из себя фишка.Крепят фото очень сильно больного ребенка и подписывают - «поставьте лайк и мы поможем всем миром …» и т.д.
И вроде бы как да, почему бы ни помочь-поставить лайк-какой труд и какие вопросы, но рука ставить его не поднимается,потому что сам факт лайка под таким фото–вопиющий.
Тут такая же ситуация-мне нравится книга, я испытываю к ней интерес-и вроде как это стыдно, говорить про такое–нравится.
Литтелл как продавец лавки-я прошу завернуть мне два кило романа.Он щедрой рукой вместе с романом отвешивает с походом лингвистические исследования, исторические справки, фронтовую хронику, математические сводки, немного философии,чуть психологии, краюху древних греков, музыкальные веяния,«происхождение видов» -национал-социалистов и иже с ними,букет фюреров разного ранга и букет различных аббревиатур родом из третьего рейха-СА, сСП,СД,СС…Ваффены,вермахты,штантартены и штурмбаны…
Кроме всего прочего, вокруг-да-окольного-для меня лично это была прежде всего монументальная,педантичная, холодная,под линейку выстроенная глыбища плана «окончательного решения», уничтожения иудаизма в лице его носителей,Endlösung,она погребла меня,и я лежала под ней раздавленная, ледяная от ужаса,немая от осознания факта,что люди(люди!!!) на полном серьезе делали это, думали об этом, жили с этим,верили в это, подводили под эту теорию фундаменты - и это не древняя история, это было практически вчера.
Очень трудное чтение.
Возможно, кто-то посчитает меня ханжой, но для меня было остро непереносимым соседство конвейера уничтожения расы с половыми извращениями, сексуальными фантазиями,бритыми яйцами и нескончаемой мастурбацией.

Читаю книгу. Вижу факты. Не трогают - ужасают. А потом решаю взглянуть на лица. Плачу. У нас есть абстрактные понятия того, что была война. Был такой 20 век, который унёс много жизней. Я помню, как смотрела фильм "Обыкновенный фашизм" и тихо сотрясалась от плача. Наверное тогда впервые я задумалась: "Как?". Как эти немецкие молодчики позволили увести себя в такие дебри безволия? Каким образом они забыли простую истину: если дуло твоего пистолета направлено на кого-то, значит чьё-то дуло направлено на тебя. Человек лишает себя права быть человеком - воли. Именно это отличает наш род от примитива животных. Не язык, но воля пользования языком. Не большой палец - а воля применения этого пальца.

Мы шли как-то и рассуждали: виноват ли человек, совершающий плохие поступки. Я убеждена - виноват. Просто потому, что у него есть воля совершать плохой поступок. Давно-давно во мне сидит уверенность в том, что человек обладает истинностью в определении добра и зла. Это довольно спорный момент. Я понимаю, что человек сам даёт оценки, что для природы нет этих ценностных определений. Но я откуда-то взяла, что есть. Есть какой-то механизм, который регулирует. Но не в этом суть, вы, конечно, можете не согласиться со мной. В моей голове они виновны. Люди, которые совершают зло - виновны.

Проходя мимо кучки дерьма, человек волей-неволей взглянет на нее. А если он будет снова идти мимо этого места, уже зная, что эта кучка там есть - он тоже взглянет. Человек так устроен. А потому возникает такой дикий интерес: "а что же там за извращенец такой. Инцест? Холокост? Гитлер? СС? Прекрасно, дайте хлеба и зрелищ! Побольше!". Я не хочу такой реакции от людей, а потому пишу этот текст, хотя могла бы не писать. Хотя, наверное, мне самой нужно выговориться.

Вы только думаете, что знаете, что там было. Вы только думаете, что в курсе, сколько жизней и как унесла их эта мясорубка. Нет. Вы не знаете лиц. Это все какие-то абстрактные понятия, эфемерные люди, которые убивали евреев. На самом деле - это люди, у которых есть определенное лицо, были семьи, были амбиции. В архивах есть фотографии этих людей. Эйхман. Гиммлер. Хёсс. Вы думаете, что Гитлер вершил историю? Да нет. Не он. Один человек не смог бы изничтожить миллионы людей. Один человек - ничто. Мне думается, что в книге потому нет Гитлера как действующего лица, что он, этот комичный персонаж (посмотрите хроники с его выступлениями, если не смотрели; это же чудо какой он нелепый в своих страстных выступлениях), что он - не двигатель истории. Он вдохновляющий образ, приказы которого могли истолковываться самостоятельно на руководящих постах. У исполнителя приказа всегда был простор для фантазии, так сказать. Понимаете? Это к слову о том, что когда эти люди оправдывали себя на судах, они говорили, что у них не было выбора.

Совершенно не укладывается в голове, что человечество оправилось от этой холеры. В самом начале книги главный герой романа, Макс Ауэ, приводит свои подстчеты, основываясь на официальных данных смертности во время войны, того, сколько людей определенных национальностей гибло в секунду. Но не только это в голове не укладывается. Я, в общем-то, читала книгу, затем, чтобы уложилось. Я читала "Бабий Яр" А.Кузнецова и пыталась понять, почему евреи шли на убой. Почему стояли в очереди, чтобы их убили? Сначала не понимали, но когда поняли - почему продолжили стоять? Абсурд. Думала тут пойму. Нет, не поняла. Были вспышки восстаний, попытки к бегству, но все это ничтожно.

Но зато я немного поняла, как действовал человек, примеряющий на себя роль палача. Вы думаете, что у тех людей была идея? Миссия? Да, была. Но далеко не у всех была. И не это главное. Мне больше понравилась мысль о том, что когда человеку дается такая власть - убить, он убивает себя. Себя - как человеческое существо. Выбивает из этого еврея человеческую сущность, потому что стремится к смерти сам. Когда мы видим умирающего человека, мертвеца, мы никак не можем представить свою смерть конечной точкой. Мы можем фантазировать, что мы умрем, даже увидеть себя в роли покойника, но мы снова и снова оживаем. Мы действуем. Ходим. Цепляемся за жизнь. Мы боимся смерти. И эти люди в лагерях, которым дали, по факту, безграничную власть управления чужой жизнью, убивают с неистовством просто потому, что желают убить себя.

В книге есть момент, когда Ауэ видит выступление Гитлера. И в этом выступлении Гитлер одет как раввин. У него в руках Тора. Никто не видит этого, все смотрят на него так, будто этого всего и нет. Конечно, это привиделось герою, но это не лишено смысла. Вернитесь к предыдущему абзацу. Гитлер так рьяно ненавидит евреев, потому что он ненавидит немца в себе, приписывая еврейству те качества, которыми обладает сам немецкий народ и Гитлер в частности.

Угнетенное еврейство, большевики, цыгане, поляки - товар, деньги, власть. Их покупают, сдают в рабство, на них экономят. Это ужасные сцены, которые, повторюсь, каждый знает, но не знает.

Иногда говорят, что читают такие книги, чтобы помнить. Такое не забудешь. Одно дело иметь смутное представление, а другое дело - помнить. Так вот, чтобы жить спокойно, достаточно иметь смутное представление. Помнить тут нечего. А вот смотреть на это как на кучу дерьма - откровенно, во все глаза - пожалуйста. Я смотрела. И все, кто читал книгу, а говорил, что читали, чтоб помнить - стеснялись сказать, что им интересно дерьмо.

Я пустая. В какой-то момент становится страшно не читать книгу, но жить в этом мире. Надеюсь, скоро пройдет.