Possession

Две любовные истории, одна современная, другая викторианская. Два литературоведа, один изучает творчество известного английского поэта Рандольфа Падуба, примерного семьянина и любящего мужа. Вторая занимается творчеством своей пра-пра-пра.. бабки, феминистки и лесбиянки Кристабель Ла Мотт. Судьбы викторианцев пересеклись самым неожиданным образом, но та же судьба теперь ведет Роланда и Мод

Каждая пара дети своего времени и своей культуры. Каждая пара пытается разрушить какие-то временем и обстоятельствами возведенные преграды. Каждая пара счастлива и несчастна не зависимо от временного контекста. Вечная любовь и вечное возвращение. И все, что их сопровождает - ревность, предрассудки, страсть, жертвы, вина, забота, жестокость, потери...

Это было чересчур размеренное чтение, дабы прочувствовать наверняка весь посыл данного произведения. Что за жанр: реалистичная проза или поэма, любовный роман или детективная история? Героев много и каждый замечательно прописан, до самых потаённых деталей человеческой природы, даже когда герой молчит, мы сможем прочитать его мысли.

В истории два времени - 19-й и 20-й век - настоящее и прошлое, соответственно, два центра событий в каждом из которых имеются главные герои, которые так или иначе все между собой связаны. Настоящее - литературоведы Роланд Митчелл и Мод Бейли, прошлое - поэты викторианской эпохи Рандольф Генри Падуб и Кристабель Ла Мот. Главные герои настоящего погружаются в исследование тайных писем и дневников героев из прошлого и хотят установить наличие между ними ранее не бывалой связи. Так, Роланд и Мод начинают свое приключение по строкам умерших поэтов, а так же по местам их прошлого реального пребывания.

Я не любитель и, уж тем более, не ценитель поэзии, особенно с точки зрения литературоведения, но после прочтения я понимаю, что многие поэты в своём творчестве рассказывают историю, которая может обладать столькими скрытыми смыслами, где красочный пейзаж может быть аналогией с ночью любви, а битва и поражение на поле боя - разбитым сердцем. И только благодаря доступно известной биографии тех или иных авторов, литературоведы могут раскрыть истинное значение мысли сочинителя.

Рандольф Генри Падуб и Кристабель Ла Мот - вымышленные подопытные, которые в неведении, что после их смерти, столь не малое общество, будет интересоваться деталями их "нижнего белья", будут докапываться, проводить параллели, замечать детали их личной жизни, жизни интимной, которая имела место быть, а так же, которая должна была остаться в тайне. Банально, личное - не публично, но любая тайна, как бы обстоятельно не была скрыта, даже через столетлетия может быть обнаружена.

Сколько бы столетий не прошло, проблемы личности одни и те же: проблемы любовные, кризис идентичности, самореализации, равенство и человеческие пороки. Но это на поверхности. Хоть "Обладать" подойдет каждому читателю, но только обладатели литературного таланта смогут по истине оценить сложность и эстетику данного произведения.

Личные дневники, письма, личные "сокровища" вроде локона волос, бирочка из роддома, крестильное платьице - все это интимные вещи, не предназначенные показу широкой публике. Но если что-либо из перечисленного имеет отношение к известному человеку и проливает свет на доныне неизвестный факт его биографии или просто очень хорошо дополняет его жизнь, описанную специалистами? Насколько этично по отношению к давно умершему человеку обнародовать его любовную переписку, о которой не было известно даже его жене?

С одной стороны - Британия в лице Роланда Молланда и Мод Бейли, которые обнаружили "секретный уровень" в жизни известного английского поэта Викторианской эпохи Рэндольфа Падуба, с другой - Америка и Собрайл, который все собрайль и купийль. Ценность писем и других новооткрытых артефактов разве в денежном эквиваленте?! И в нем, конечно, тоже, посколько выручить за них можно немало: хватит на небольшую реставрацию фамильного особняка и добротную инвалидную коляску для нуждающейся дамы. Литературоведение, копание в архивах в поисках отличий между разными редакциями одного стихотворения - это то, что греет Роланда, Мод, Леонору, Аспидса, да ту же Пуховер. Все они на взгляд любого человека со стороны, неудачники: карьеру особо не сделали, материально все грустно, личная жизнь странная. Стоит ли жить ради огонька в глазах? Вэл - единственная в романе, кто, попробовав "жить для души", ушла в "мир тела": остальные определили свои дороги сразу и шли не сворачивая, правда, часто рефлексируя на тему: туда или не туда свернул, может, надо было...

Замечательный роман, который, как бутон на заре, раскрывается днем и снова смыкается к закату.

Пожалуй, каждый литературовед, да и вообще человек всерьёз увлечённый своим делом по любой специальности, хочет совершить в своей области открытие. Найти неизданные рукописи великих классиков, узнать какие-то неожиданные факты о писателях. Героям этой романа - лауреата Букеровской премии (1990), - литературоведам Роланду и Мод, предстоит погрузиться в личную жизнь двух вымышленных поэтов: Рандольфа Генри Падуба и Кристабель Ла Мот. Но это для нас они вымышленные, а для героев книги самые что ни на есть настоящие.

Иногда литературоведы превращаются в настоящих детективов. Роланд Митчелл, исследователь творчества Падуба, в одной из книг Лондонской библиотеки находит черновики писем поэта. Роланд читает их и понимает, что, кажется, только что стал свидетелем адюльтера известного классика, который всегда считался примерным и любящим семьянином. Потому что письма, довольно интимного содержания для того времени, адресованы неизвестной женщине.

Дальше перед нами разворачивается детективно-любовная история. В романе две параллельные сюжетные линии, где в настоящем исследователи Роланд и Мод погружаются в чужие письма, дневники и стихи, а в прошлом оживают и сами герои их исследований. В этом романе Байетт умело перескакивает с жанра на жанр, то пишет реалистичную прозу, то поэзию с мифическими мотивами, то эпическую поэму, то создаёт замысловатые эпистолярные формы.

Литераторам часто приходится придумывать для своих произведений языки, людей, даже целые вымышленные миры. Байетт же создала двух главных поэтов викторианской эпохи, и я, читая книгу, каждый раз замирала в сомнениях: а точно ли писательница всё это выдумала?

Герои настолько хорошо прописаны, что читая их письма и отрывки произведений, никак не можешь смириться с тем, что это всего лишь персонажи книги, не настоящие литераторы. Фантастика, конечно.

Этот роман - ещё и язвительные нападки на академический мир, в котором люди ради своих должностей и каких-то научных открытий готовы глотки друг другу перегрызать. Быть первым, присвоить все лавры себе. Здесь у наших героев появляются конкуренты, которые тоже бросаются в погоню, в надежде раскрыть тайну загадочных писем. Но стоит ли подъём на очередную ступеньку карьерной академической лестницы того, чтобы очернять облик классика? Моральная дилемма.

Как часто вы находили что-то стоящее - песня, стихотворение, книга, что угодно - и хотели оставить это только себе? Бывают романы, прочитав которые спешишь поделиться с миром, на каждом шагу кричишь о том, насколько это потрясающее произведение, советуешь всем вокруг. Но иногда находишь такой алмаз, который хочется оставить только себе. Так бывает и у исследователей, так случилось и с Роландом.

В романе много рассуждений о литературе и писателях:

Это книга, с которой нужно тщательно работать, чтобы каждый элемент паззла стал на место. Внимательно относиться к каждой вставке, будь то эпиграф или очередные поэтические строки. Не удастся пролистать всю поэзию, как описания природы в “Войне и мире”, без потери смысла :)

Нет, я, конечно, понимаю, что книга о романе между двумя викториансками поэтами. Но зачем буквально в каждую главу пихать уныло-велеречивые, невыносимо нудные стихи авторства якобы этих самых поэтов, сочиненные, естественно, самой Байетт? В конце концов начинаешь ментально лезть на стенку при одном виде этих зубодробительных виршей. Причем в современном отрезке книги не один раз и не два персонажи, далекие от филологии, заявляют главным героям: филологам Роланду и Мод, что учили эту тошнотень в школе и ничего не понимали в этакой высокой поэзии. Как вы сами понимаете - эти персонажи поданы червяками, ничего не смыслящими в искусстве. Ну да, ну да. Эти люди дело говорили, вот что я скажу. Еще какая тошнотень.

Так-то Байетт пишет хорошо, но слишком холодно, рассудочно. Лично меня не затронули перипетии ни викторианского романа, ни современного: двух исследователей поэтического творчества. Небольшой детективный момент тоже довольно смазан. Но страсть к исследовательству любого рода, раскрытию тайн — героями движет филологический интерес — очень даже понимаю.

Единственное, стало жалко викторианского поэта Падуба. Жена устроила ему сорок лет целибата и на его смертном одре не отдала прощальное письмо от любовницы. Любовница спрятала от него общего ребенка и попыталась убедить, что тот умер. Нет, я понимаю, общественное устройство того времени угнетало женщин, но как же конкретно эти две женщины были жестоки к мужчине, который не сделал им ничего плохого.

Еще проскользнул интересный момент. Мод исповедует идеи феминизма. И носит на голове различные головные уборы, потому что в свое время в одном фемин. сообществе ее обшикали женщины не за речь, а за цвет волос. Мол красишь локоны в блонд, чтобы услаждать взоры мужчин-угнетателей. Она натуральная блондинка. Читала я это и думала, как же верно показана мизогиния по отношению к представительницами своего пола со стороны тех, кто вроде как борется за права всех женщин. Двойные стандарты — как же это мило и увы жизненно.

В общем, впечатление от книги неплохое, но стихи, наводняющие ее страницы, — унылая тошнотень.

Переводить такого рода роман - труд, какой и вообразить сложно. Сейчас, когда он уже прочитан, жалею задним числом, что не взяла параллельно на русском и на английском. Времени заняло бы раз в пять больше, зато уж многообразие вариантов языковой практики, купно с читательскими восторгами от стилистического разнообразия, обеспечила бы себе. Однако, что сделано, то сделано. Книга, о необходимости прочесть которую, так долго твердили (упс), в общем - многие хорошие люди - дочитана. Попытки самостоятельно составить представление об оригинальной версии романа не случилось.

И все же, просто так взять и выйти из пространства книги не получается. И пришло время благодарностей. Нет, пока не госпоже Байетт, ей как-нибудь позже. Сейчас переводчикам.Их у романа двое: Виктор Константинович Ланчиков и Дмитрий Владимирович Псурцев. И все время, что читала книгу, думала: как, должно быть, непросто передавать средствами русского языка, написанное на английском ТАК. Смотрите, мы нигде не имеем дела со средой, скажем так, низкой. Ни обитатели городского дна, ни преступный элемент, ни просторечные крестьяне или пролетарии, ни подростки с их специфическим сленгом не включены в сюжет на роли рассказчиков.

Все повествование в более-менее ровном литературном, тяготеющем к академичности, стиле. И значит резких переходов между частями, снискавших Сорокину, например, славу великого стилиста, ждать не приходится. Здесь спокойный доброжелательный голос автора; переписка двух поэтов и стихи обоих; литературно-феминистские статьи; два дневника, оба писаны женщинами образованными; вкрапления литературоведческих исследований; литературные сказки. И всякий фрагмент четко идинтифицируем.

Понимаете, о чем я? Резких разграничений в культурном, социальном, образовательном цензе нет; временные различия тоже не разбрасывают людей, передающих друг другу эстафету рассказа - исследователи творчества поэтов XIX века, живущие в веке XX говорят на том же языке, что их литературные кумиры. А узнается всякий говорящий безошибочно. и еще стихи. Я почти не знаю Роберта Браунинга, который послужил прообразом Падуба (разве что : "Childe Roland to the dark tower came"), да и то по причине прозаической - многожды читанного эпиграфа к кинговой "Темной Башне".

Но мысль об Эмили Дикенсон, со стихами которой довелось познакомиться и о жизни ее кое-что знаю, применительно к Крисабель ла Мотт много раз приходила, честно. Думаю, стихи, подаренные ей Антонией Байетт, сыграли в этом узнавании большую роль. Я не видела в книге упоминаний о переводе стихов, выполненных кем-то третьим, возьму смелость предположить, что это заслуга Д.В. Псурцева, некоторые его стихотворения нашла сейчас в сети.

Спасибо, господа переводчики. Отдельная читательская благодарность за Диккенса, которым повеяло с последних страниц.

Вообще я не хотела писать рецензию на это произведение, но один человек, которому я сильно возмущалась на книгу при прочтении, вычитывая фразы после которых мне особенно хотелось с размаху швырнуть книгой в стену (я их приведу ниже) сказал мне, что был бы мне благодарен, если бы прочел такое мое мнение и избавил себя от многих, бесконечно многих часов этого мучительного чтения. Да. Как вы уже поняли – книга мне не понравилась. Совсем. И мне даже стыдно перед автором в какой-то степени, что такой труд оказался лично для меня ну совершенно бесполезным, пресным и поверхностным чтением. Мне не понравился ни один персонаж. Я не прониклась ни одни переживанием. Я душевно (не мысленно и не в своем воображении, поскольку без этого читать вообще не умею) не перенеслась ни в один пейзаж.
Повествование. Автор очень много всего намешал. И семейная тайна (?). И любовь. И древние легенды. И культ природы-чувств. И глубокомысленная терзающая мой мозг поэзия. И страстная возвышенная переписка. И феминизм. И брак. И готика (!). И Викторианская Англия. И фаллический-либидо символизм. Современное повествование перемежается поэмами. Поэмы – письмами. Письма – семейными историями. Семейные истории – дневниковыми записями. Для меня это слишком. Я не верила ни одному слову автора и не переносилась в описываемую эпоху.
Персонажи. Вообще мимо меня. Каждый. «Современные» персонажи абсолютно клишированные и безликие. Даже описание деталей внешности каждого не создало у меня ощущение хотя бы одной отдельной личности. Один не может найти свое место в жизни. Второй любит дорогие вещи и дары моря. И все это обильно, подробно, но совершенно не важно. Третья не может определиться, что у нее внутри – вата, кирпичи, ученый ум, желание одиночества или просто пришло время для романтического томного секса. При том, что по поводу этого персонажа автор сразу дал понять, - кто это, какая в ней такая холодная тайна, и кто оценит, поймет, раскроет эту её холодность Мраморной Дианы и откроет для нее радости прекрасных отношений с партером.
Еще один персонаж слишком сильно, авторски намеренно, бликует для меня – от неё ощущение, как от яркого солнца или пятой сахарной ваты, запитой лакричной газировкой.
С «персонажами из прошлого» чуть легче. Великий поэт для меня простой нейтрален. Поэтесса оказалась наиболее живая из всех вышеперечисленных. И то благодаря дневнику кузины Сабины.
Сюжет. Ну я скажу так – замерев за перелистыванием каждой новой странички все ближе и ближе к потаенным сокровищам книги, закусив край пледа вас вряд ли застанут, если вы хоть сколько-нибудь искушены в подобной литературе.
Ни к одному герою я не прониклась. Мне было совершенно плевать, что с героями будет происходить дальше.
В целом книга читается довольно легко за исключением особенно напыщенных моментов, которые тревожили мою психику.
В своё оправдание привожу в пример цитаты из книги, которые оказались для меня невыносимо зубодробительными.

«Уж не любовь ли это так действует, что рядом с нами вырастают фантастические, нечеловеческие образы, зримые воплощения моей и Вашей природы? И вот Вы уже запросто, с легкостью пишите мне от лица обитательницы жаркого пламени, саламандры из очага, обернувшейся огнедышащим летучим драконом, и способны, так же запросто, с легкостью вообразить меня тем, что означала когда-то двусмысленная моя фамилия, - ясенем, Ясенем-Миродержавцем, и притом спаленным дотла. У Вас – как и у меня – это стихийный дар. Там мимо нас пронеслись все стихии, составляющие мироздание: воздух, земля, огонь, вода, но мы – вспомните, умоляю! – ведь мы оставались людьми, и как же нам было тепло и покойно в окружении этих деревьев, друг и друга в объятиях, под небесной дугой.»

«Поглощенная ходьбою пара, с усердием бороздящая пыль.»

«Два дерева бесчувственных лежали
На влажном бреге мира, на краю
Прилива, глажимы водою, то
Волной подкрадчивою приподняты,
То опускаясь не своим движеньем.
С корнями вывернуты, груботелы,
Ясень и ива, гордости зеленой
Лишенные, как будто неживые,
Таили в сердцевине кольц древесных
Покамест нерожденно шевеленье
(Извечны эти кольца пробудила
Длань времени, к ним властно протянувшись,
Когда бурлили воды в новой суше).»

«Спаленка Роланда была со скошенным мансардным потолком, на стенах грубоватые голубые обои с узором в виде веточек. Пол неровен и скрипуч;»

«и он подумал: «Хватит слов!» - и прижал её силою вниз, и ласкал, ласкал, покуда она вскричала. Тогда он вновь заговорил: «Видишь, я тебя познал», и она отвечала, еле дыша: «Да, сдаюсь. Ты меня познал.»»

«Меж льдов сочится молоко китовье.
От глаз к глазам текут флюиды те же,
Что полюса связуют; нас друг с другом»

«или нежно-кремовое бедро, упругое и теплое: стоит чуть ему остановиться, как мелькает горячая влумина в кольчиках волосков.»

Роман Антонии Байетт удивителен. Это и рыцарский роман без всяких скидок, и романтическое произведение, и готический роман. Но, помимо всего перечисленного - филологическая, литературоведческая поэма о власти слова, о его бессмертии, о том, как поэтическая строка причудливым эхом звучит через века. "Обладать" прекрасная история о людях, которые посвятили себя прошлому, о буднях и чаяниях кабинетных ученых. Прочтите роман, и увидите, что она не скучна. В архивах и кабинетах кипят нешуточные страсти. Да, это история о страсти, об одержимости, о томительном желании обладать уникальными свидетельствами прошедшей эпохи. Самая потрясающая история о страсти, которую я читала. И она тем пленительнее, что это не страсть двух любовников (Хотя и ей нашлось место в сюжете.) , а страсть ученого к реальной личности, ставшей мифом, превратившейся в часть мировой культуры. Часто эта страсть лишает вожделеющего своего голоса, он лишь тень, отбрасываемая исполином минувшей эпохи : вспомним Собрайла. Среди борения идей нашлось в романе место сразу трем прекрасным историям любви. У каждой из них свой голос, живой и достоверный. Почти мистически чувства двух людей из века девятнадцатого прорастают в веке двадцатом. Очень изящный ход.
"Обладать"- это роман о людях прошлого и настоящего, о том, что они чувствуют. Но это и роман о мифах и архетипах, о Богах и героях. За каждым персонажем стоит мифологическая или историческая тень. Да не одна. Автор щедро расточает отсылки и ключи. Смело увлекает читателя то в викторианскую Англию, а то и дальше, в пространство кельтских легенд и скандинавских саг. Сплетает из таких разных нитей один волшебный узор. Книгу можно прочесть по- разному : у нее несколько слоев восприятия. Чем больше читатель знает об истории и культуре, тем интереснее будет читать. Но, даже если не знает ничего, это не помешает насладиться историей и языком.
О языке хочется сказать особо. Он живой, гибкий, заставляет верить в то, что Поэт и Поэтесса, о которых идет речь в романе - реальные исторические личности. Не называю героев по именам потому, что категорически не согласна с переводом фамилии Поэта. ( Ясень -это не падуб! И это важно.) У каждого из них свой, особенный язык, метафоры, стиль работы с текстом. И все настолько ярко и достоверно, что хочется взять с полки томик поэзии Кристабель Ла Мотт. А ведь автор этих прекрасных стихов - сама Антония Байетт. Как и волшебных сказок, щедро запрятанных в текст романа.
Не устаю поражаться тому, как же любовно и гениально придумана эта пара!
Перед нами книга о любви и чувственности, в которой почти нет секса. Он стоит в тени кулис, но на сцене мы его практически не увидим.Неожиданно и приятно.
Волшебно наблюдать, как сквозь пышность прерафаэлитов, сквозь викторианские условности и суету двадцатого века проступает во всем своем величии языческий Север. далеким отзвуком щитового звона, разгневанным криком валькирии звучит древняя сага. Северный миф в романе Байетт призрачен, как забытое сказание, и реален, как холодные, серые камни, вылизанные длинными языками волн Северного моря. Такого же как две тысячи лет назад. Миф никуда не ушел - он стал плотью и кровью.
Можно долго говорить, но вы просто прочтите.

Не знаю, почему, но мне очень понравилась эта книга. В принципе, никого уже не удивишь стилизацией под викторианский роман, постмодернизмом и повествованием в двух измерениях. Не добавляет интереса и бесконечная переписка двух поэтов : Рандольфа Падуба и Кристабель Ла Мотт.

Пожалуй, именно эта переписка удручала и раздражала меня больше всего, особенно ее начало в эдаком заумном стиле, когда я не могла выстроить слова и предложения в некое подобие логической цепочки. Что он хотел сказать этой цветистой фразой? Отчего герои такие возвышенные? В общем, Рандольф и Кристабель получились по-настоящему занудными истинными интеллектуалами , и стилизация Байетт удалась.
Не могу сказать, что я сочувствовала этим героям. Кристабель напомнила мне неприятную иссохшую старую деву вроде Джейн Эйр : до того черствую и принципиальную, что аж скулы сводит. Если это идеал женственности по Байетт, то извините, это еще хуже, чем Наташа Ростова , хуже и быть не может. Еще один удручающий женский персонаж - это супруга Падуба Эллен. Но если Кристабель якобы умна и блещет поэтическим дарованием, то Эллен просто безропотная ханжа , буквально источающая миазмы викторианской тупости и респектабельности. Мне стало искренне жаль Падуба, хотя я , честно говоря, не разумею, зачем он на ней женился, тем более в столь преклонном возрасте. Столько лет добиваться ее руки и ради чего? С другой стороны, Эллен была ему предана, как собака. В общем, несмотря на то что роман о женщинах в литературе и литературоведении, сопереживать им явно не хочется.
А вот современным феминисткам - Мод Бейли, Леоноре Стерн и отчасти Беатрис Пуховер - я сопереживала от души. Они удались Байетт гораздо лучше их предшественниц. Хотя, возможно, так и было задумано.
Меня лично не впечатлила история любви Кристабель и Падуба. Да и любовь ли это была в истинном смысле слова? Уж слишком легко расстались наши герои, сплошной рассудок и ханжеские предубеждения. Падуб вернулся к своей наседке-жене, а Кристабель - к заточению в своей крепости. Как и намекает автор, в наши дни все легко объясняется с помощью психоанализа и скрытого сексуального влечения. В таком случае, историю Падуба и Кристабель можно рассматривать как банальный адюльтер, а тут викторианские времена и всякие страсти на публику явно не приветствуются ( зато извращенцев и педофилов хватало ).

В любом случае, Падуб истинный мужчина и джентльмен, какого в наши дни как будто бы и не встретишь. Он по-настоящему трепетно и с уважением относится к женщине и к ее решениям, какими бы дурацкими они ни были. Уважает ее внутренний мир и образ мыслей. Однако обрела бы их история любви такое значение для современных критиков, если бы не эти письма? Роланд и Мод упорно расследовали этот клубок событий, пока не докопались до истины. Да и не только они.

В некотором смысле Роланд чем-то похож на Падуба. Такой же спокойный и предупредительный, разительно отличающийся от типов вроде Фергуса Вульфа , которые считают, что они на коне уже потому, что природа одарила их пенисом. Увы, Роланд в начале романа живет с весьма вульгарной и примитивной особой Вэл, которой удалось полностью разрушить его веру в себя. Почему Роланд предстает перед нами таким несчастным, забитым и потерянным? Да потому что уже долгие годы он живет с женщиной, с которой не может перекинуться даже словом. Ни о какой духовной близости, как у Падуба с Кристабель или впоследствии у Роланда с Мод , здесь не идет даже и речи. Да, Вэл - это не единственная причина, по которой Роланд не мог обрести себя, но , на мой взгляд, одна из основных. Жизнь с чуждым человеком в силу привычки никому не придает счастья и уверенности.

Весьма интересно описаны и другие исследователи : Аспидс, Собрайл и Стерн. Мастерски передана жизнь в научной среде, охота литературоведов за малейшими новыми трактованиями. Да и язык у Байетт просто замечательный, хотя, наверное, многое потерялось в переводе, но все равно.

Я не знаток классической английской литературы, поэтому вряд ли сумею написать хорошую рецензию на этот роман.
Но и промолчать не могу.
Если говорить об аллюзиях, отсылках к классикам и эпосу, метафорах, то я поняла разве что третью часть общего замысла. Возможно даже, что моя оценка в треть слишком оптимистична.
Однако не обязательно быть литературоведом и понимать каждый смысловой уровень, чтобы получать удовольствие от чтения Байетт. Ведь если мы смотрим, к примеру, на прекрасный собор или любое другое сложное и красивое сооружение, то способны восхищаться его красотой даже не владея информацией о том, когда и кем оно было построено, не зная архитектурных стилей и деталей.
Так и здесь. Для обычного читателя это в первую очередь рыцарский роман. Ведь кто, как не рыцари, наши главные герои? И кто, как не заколдованные красвицы - наши героини? По сути в романе три истории. Он, как матрешка - раскрываешь одну, а в ней следующая - поменьше, меньше - потому что дальше во временной перспективе.
Язык сложный, но написано очень здорово. Отлчиный перевод. Мне кажется, текст такой сложности я бы не смогла оценить в оригинале. Не доросла еще в английском. Форма романа вообще безупречная. Как редкое украшение - отделанная, отточенная, отшлифованная и в то же время не броская, сдержанная вещь.
Роман абсолютно английский - совпадет со всеми общеизвестными ассоциациями, которые мы представляем, произнося словосочетание "английская литература".