Люблинский штукарь

Штукарь - Тот, кто выделывает всякие штуки, человек, искусный на проделки, говорит нам Викисловарь.

Яша Мазур - тот самый талантливый штукарь, умеющий ходить по проволоке, крутить сальто, читающий мысли на расстоянии, занимающийся гипнозом, выделывающий всякие штуки, из польского местечка Люблино и периодически возвращающийся туда, где он проживает с женой Эстер. А основное время своей жизни кочует по стране, мечтая о покорении подмостков европейских столиц. Вот именно что мечтает, грезя : а хорошо было бы, если бы...Жизнь тогда совсем по другому пошла бы..

Но делает ли он что-нибудь для достижения своей мечты, отдавая себя целиком и полностью во власть собственных желаний ? По сути, он этакий заигравшийся сорокалетний мальчишка, до поры до времени пребывающий в уверенности, что все ему сойдет с рук и так будет продолжаться бесконечно. Раздаривая обещания, он искренне верит, что будет следовать им, но практически тут-же все возвращается на круги своя...

Периодически предпринимаемые попытки что-то изменить в своей налаженной и бестолковой жизни не идут дальше рассуждений об оном. И может, так бы и продолжалось все еще довольно долго, но по сути, герой сам загоняет себя в угол, предпринимая попытку ответить на сакраментальный вопрос, заданный всем известным героем Ф. М. Достоевского : Тварь ли я дрожащая или право имею ? Желание переступить черту и боязнь этого одновременно - одна из самых сильных сцен романа, коих немало в нем. Раз за разом он встает перед неожиданным выбором и делает то, чего не делал уже много лет.

В книге много "евреев ( как таковых, и всего, что связано с их жизнью и верой), религиозной тематики, но все это уравновешено жизненными ситуациями и легкостью слога автора, с которым с легкостью читаешь о всех перипетиях героя, столкнувшегося не с кризисом возраста скорее, а с кризисом его собственной системы координат, когда жизнь реально и фигурально подставила ему подножку (сломанная нога тому подтверждение).

Финал меня и озадачил, и ободрил одновременно. На самом деле его можно трактовать по разному, каждому по вере его... Но сдается мне, что скорее всего тут как раз тот случай, когда из двух зол выбирают меньшее, благополучно облекая это поисками веры, о коих, надо сказать, не всегда помышляют те, в чей адрес это говорится.

Автор безусловно сумел заинтересовать, а серия Иллюминатор в очередной раз не подвела, доказав, что её стоит читать определенно и дальше.

«Отдохните и выпейте вина с видом на Старый город и безмятежную Геенну», - приглашает рекламный проспект одного иерусалимского ресторана, чем сразу создает совершенно особое настроение. И, да, я в курсе, что Геенна – это не только адрес конторы по поджариванию грешников, но еще и мирная, живописная долина. Но от ассоциаций уже никуда не денешься.

И следующая ассоциация - проза Исаака Башевиса Зингера. Тексты обманчиво легкие, искрящиеся и пьянящие, идеально подходящие и для ума и для сердца, объем книг - обычно как раз на пару вечеров в уютном кафе. Отдыхаешь, пьешь вино и читаешь книгу, но к привычному эскапизму это отношения не имеет, всё – рядом: вечный Старый город с разрушенным Храмом, взывающий к памяти, к совести, к раскаянию и переосмыслению своей жизни, Новый город – живой, яркий, динамичный, открытый и зовущий вперед, за мечтами, может быть? даже за моря – в Америку или еще дальше. Но и Геенна – рядом, совсем близко. И её кажущаяся безмятежность обманчива. И что делать после прочтения книги с собой и со своей жизнью совершенно непонятно. Такие вот шутки шутит с читателем Исаак Башевис Зингер.

Но писатель ли с нами шутит? И причем тут вообще Иерусалим? Ведь Исаак Башевис Зингер никогда и не был в этом прекрасном городе, израильтянином суждено было стать только его сыну, узнавшему отца в большей степени через его творчество, чем через личное общение. А сам Исаак Башевис Зингер – это польский еврей, уехавший в США не зная ни одного слова по-английски и через 30 лет получивший Нобелевскую премию по литературе с формулировкой: «за эмоциональное искусство повествования, которое, уходя своими корнями в польско-еврейские культурные традиции, поднимает вместе с тем вечные вопросы».

Представитель Шведской академии назвал писателя «бесподобным рассказчиком и стилистом, мастером и волшебником». И это чистая правда. Поверьте, вручение нобелевки Зингеру - это не политическая акция, когда еврейский писатель награждается за общественную деятельность и стопку тяжелых как кирпичи и нудных до зубной боли трактатоа о Второй мировой войне, Холокосте, «еврейском вопросе» и тому подобных вещах. Зингер был совсем не "образцовым" лауреатом: не воевал с фашистами, не был в концлагере, не занимался благотворительностью и просветительскими проектами. Зато в 1985 году, когда ему было за 80, он был включен в список "10 самых сексуальных мужчин Америки". Это ли не доказательство таланта в рассказывании волшебных историй прекрасным дамам?

И «Люблинский штукарь» - это прежде всего интересная и мастерки рассказанная история. Мы оказываемся на территории современной Польши рубежа 19-20 веков и знакомимся с Яшей Мазуром – красивым, умным и в меру упитанным мужчиной в самом расцвете сил. Да, ваши ассоциации идут в верном направлении. Наш герой - настоящий еврейский Карлсон в версии «18+». Яша довольный собой весельчак, всегда готовый "шалить и баловаться", Потому и род занятий у него совершенно неподобающий для еврея, воспитанного в традициях иудаизма, - штукарь, фокусник. И фокусник великолепный! "Упитан" Яша ровно в меру для того, чтобы суметь ходить по канату и выполнять прочие трюки, с каждым разом все более сложные. Яша неутомим в придумывании новых развлечений для зрителей и по-настоящему одарен. "Волшебные умения" - чревовещание, гипноз, освобождение из любых оков - даются ему так просто, что даже его богобоязненная жена Эстер начинает подозревать вмешательство в эти дела нечистой силы.

Вы удивлены тем, как это у Карлсона-Яши может быть жена? Право, зря. Как никак нашему герою уже чуть за 40 и он понял, что счастье не в пирогах, хотя дармовые сладкие пирожки отнюдь не разлюбил. Моральные принципы остались у Яши на уровне детского сада: "раз варенье, значит, мне", зато мощность ... эээ пропеллера такова, что сил хватает не только на жену, но и на любую попавшуюся на пути дамочку. Невзрачная молоденькая ассистентка? Сгодится. Что ж добру пропадать? Скучающая во время "отсидки" вора-мужа женушка? Еще лучше. Будь поблизости Фрекен Бок, то и она бы оказалась в Яшином "донжуанском списке".

Слишком приземленно для мечтателя Яши, чьи помыслы порой обращаются в самые высшие сферы? Пожалуй, что да. Поэтому наш Яша, грезящий о полетах с помощью технических устройств, над которыми всерьез раздумывает (а мы помним, у нас начало 20-го века на дворе), находит себе "возвышенный" предмет страсти - красавицу-католичку Эмилию. Наконец-то, достойная цель. Ведь пани Эмилия - профессорская вдова строгих правил, да еще и юная прелестная дочь Галина на её попечении (уйди-уйди от меня призрак Лолиты).

Яша оказывается в щекотливой и, прямо скажем, непростой ситуации. И, друзья, поверьте, я тут ничего не проспойлерила, событийный ряд можно и в аннотации найти. Только, вот, автор аннотации роман хоть и прочитал (что уже редкость в наши дни), но понял как-то весьма своеобразно. Яше приписали то, что ему по "детскому" Карслсоновскому статусу просто не положено: "кризис среднего возраста", "муки выбора", осознание тщеты существования и т.д. и т.п. Обо всем этом имело бы смысл поговорить, если бы Яша психологически дорос до проблемного "среднего возраста". Пока же на фоне инфантильности можно наблюдать лишь отдельные "ростки" переживаний пубертата, это всяческие идеи о том, какой наш штукарь "не-такой-как-все" из серии:
«В нем уживались разные повадки. Он был верующий и неверующий, хороший и плохой, искренний и притворщик. Умудрялся любить сразу нескольких женщин…»

Ну конечно, каждый простой Абрам или Янош, всегда точно знает, куда ему нужно: в синагогу, костел или кабак, к жене или к милашке, в родное "местечко" или в далекую Италию. Иное дело Яша Мазур, весь такой непростой "противоречивый и внезапный". Проблема Яши это нечто в духе: "Как поделить 10 апельсинов на 4 равные части, чтобы мне досталось 8". Делить 10 на 4 не так просто, придется какие-то разрезать, потечет кровь сок, но взять 8 себе не получается. Сложнейшая жизненно-математическая операция вызывает системный сбой: волшебный пропеллер Карлсона ломается, Яша падает с высоты, ломает ногу и ожидаемо становится "самым больным Карлсоном на свете". Только без Малыша и без варенья.

А дальше происходит такое, что я готова аплодировать Исааку Башевису Зингеру стоя. Последняя часть романа превращает историю люблинского штукаря в притчу агады, которая даст каждому ровно то, к чему он готов. И еще немного еврейской мудрости впридачу.

Уже дочитывая "Штукаря" поняла, что не только "Шошу" читала у Башевис-Зингера. "Враги..." - тоже его. Тема мужчины с большим вкусом до женщин, но с шатающимся чувством любви занимает писателя. Хотя она не главная. Суть вообще не в любви, а в способности понять, зачем ты пришел в этот мир. Ой-вэй, пардон, зачем бог тебя привёл и чего он от тебя хочет.

Яша Мазур, фокусник и сердцеед, идёт по жизни смеясь. Ему легко даётся многое, поэтому так получилось, что бога искать ему нужды нет, о своём месте в системе мироздания думать не резон. До поры до времени. Пока сердце полно женщинами и восторгом публики, о чем размышлять, как не о грамотном расписании свиданий и представлений. И вот Яша рисует воображаемое будущее, в нём уже просыпается потребность в стабильности, в смене бродячего фургончика на постоянную сцену, осознание, что любимая женщина, кажется, должна быть одна; что для счастья нужен совместный бюджет и почему-то совместный бог. Мазур великодушен и добр в общем-то - он мечтает обеспечить тех, с кем его связывали чувства или брачные узы, не просто бросить на произвол судьбы. И на что же способен Яша Мазур, талантливый штукарь из Люблина, ради достижения цели?..

Тут и накрывает беспечного фокусника магия жизни (боженька накрывает дланью и подталкивает в нужную сторону). Он когда-то обронил фразу, что фокусы это не обман и шпагоглотатель действительно глотает шпагу. Теперь он ощутил на себе, что не каждую шпагу он способен проглотить. И что зло, совершенное ради мечты, всё равно зло. Что брошенная женщина и впрямь бросается. Одна - с кулаками, другая - вдребезги, третья - в петлю. Если пытаешься вытащить из шляпы деньги, то с них почему-то капает кровь. Если находишь дорогу к богу, то это изменяет тебя навсегда. К хорошему ли, плохому, но обратно не выплюнешь. Бог хотел, чтобы ты встал здесь и выполнил миссию - и ты встал. Не для цирка тебе одарили, а "к кому люди идут за советом, тот и ребе".

Скажем так, то, к чему пришёл Яша Мазур, мне не близко и не особо понятно. Но его путь Бишевис-Зингер написал убедительно и эмоционально. И всё же, мне кажется, герой обрёл бога, но так и не повзрослел. Поэтому для меня история не выглядит законченной. Отшельничество должно завершаться откровением и вечеринкой/

Каждый человек - это всего лишь обложка человека в данный момент. Мы не можем запросто сказать, что за человек перед нами, как и почему он таким стал...

Вот и главный герой книги предстает перед нами средней руки фокусником и акробатом. Он женат, но у него нет детей. Он женат, но у него много любовниц.
Он известен в пределах Польши, но ему хочется славы хотя бы в остальной части России, а в идеале - в Италии, Франции и Германии.
У него несколько постоянных любовниц, но ему захотелось чего-то нового (новая женщина другой конфессии), но для этого пришлось бы пойти на многие жертвы...
И вот мы видим этакого еврейского Раскольникова. Он пытается понять, чего он хочет: оставить всё так же, как и было или рискнуть всем. Он то выбирает одно, то другое... То вновь мучается выбором...То он совестит себя, то чувствует себя героем...

И вот эти терзания не позволяют ему, авторитету среди всех "медвежатников", провернуть простейшее дельце...
И эти же терзания не позволяют ему, известному акробату, выполнить простейший трюк...

И опять терзания, и опять думы о том, кем стать и как дальше жить...

И тут судьба играет с нашим героем злую шутку: все его женщины "отворачиваются" от него (каждая по-разному и каждая по своей причине), а скоро концерты, а уже нет компаньона-помощника и нога повреждена...

Как быть, как жить?!

И мы расстаёмся с героем и встречаем его через три года уже в качестве авторитетного ребе, к которому все идут за советом, которого все чтят...
И только он и мы знаем, что его к этому привело и как сложно ему быть духовным авторитетом...

Представьте себе, я прочитал Коэна и опять беру еврея в ДП,

• Ви настолько одиноки?
• Нет, просто хочу почитать наконец-то нормального еврейского писателя.
• Вам не хватает Пейсателя?
• Да, не хватает. Лукьяненко хорош, но нельзя же все время читать только его ("его" я произношу так фрикативно как-то, по-украински, как то вот так ГЭкая, между Г и Х что-то, вот откуда это может быть? Сибирь настолько переполнена разными нациями, который сюда ссылали начиная с дореволюции и заканчивая Сталиным, у меня бабушка из украинцев а фамилия почти что еврейская, хотя и полностью русская, но к Рабиновичу близко, да). Что интересно, и Коэн и Башевис-Зингер - лауреаты нобелевки, но качественно мне больше нравится Б-Зингер, хотя и прочитал у него всего-навсего "Люблинского штукаря", который по размеру раза в три меньше чем "Любовь властелина". Но Башевис-Зингер не так прост, в литературе он сделал поболее, чем Коэн поэтому и нобелевку получил. Но это все так, суесловие, а что у нас по книге?

P.S. И вот что еще объединяет Солаля и Яшу - отсутствие детей, как будто бесплодие в реальной жизни - это признак избранного, исключительного человека, отмеченного судьбой... Ну, а в принципе, очхорочхор.

Не оставляю попыток подружиться с прозой, вышедшей из-под пера еврейских писателей. Пока процесс идет не слишком успешно, хотя прочитанные книги, безусловно, интересны и, я бы сказала, обладают каким-то особым очарованием. Но очарование это настолько особенное, что по достоинству оценить его могут не многие - и я вот тоже никак не могу по-настоящему проникнуться этой своеобразной прозой. И никак не могу понять, в чем же причина столь странных наших отношений.
Вот, например, история люблинского фокусника - штукаря - Яши Мазура. Не такая уж простая, но и не сказать, что чересчур забористая - жизнь талантливого циркача, в один прекрасный момент переставшая его устраивать.
Вообще, конечно, и до роковой встречи с прекрасной Эмилией жизнь Яши трудно назвать какой-то скучной или серой. Хотя в каком-то смысле жизнь его, все-таки, однообразна: дома - жена и репетиции, в поездках - любовницы и выступления. Да, он всегда ищет что-то новое и интересное, чтобы разнообразить свою программу, он - тот, кого можно назвать человек-оркестр. Канатоходец, дрессировщик, фокусник, гипнотизер - он один может сделать полноценное представление и публика не будет скучать. Но... В Польше, по которой он колесит в своем фургоне в компании гимнастки (любовницы и прислуги по совместительству), обезьянки, попугая и вороны, нет возможности развернуться по-настоящему. Конечно, он выбился из бродячих артистов, стал гастролером, получающим приглашения в близлежащие города - неплохо, но ведь может быть и лучше. И давит Яшу какая-то маета, не хватает Яше чего-то.
Вот и Эмилия - прекрасная панна, вдовая аристократка, вдруг обратившая свой ясный взгляд на Яшу, считает, что Польша для такого маэстро очень, очень мелко. Надо уезжать в Европу, там он обязательно станет знаменит и - что тоже очень немаловажно - богат.
Простая история, но и интрига присутствует - как же поступит Яша? Бросит жену и Магду и уедет с Эмилией? Или решит, что это не по-иудейски? Да настоящий ли он иудей, если уже пообещал благородной возлюбленной перейти в католичество? Мается Яша, думает, крутит и так, и эдак - как все обставить, чтобы все остались довольны, возможно ли вообще сделать так, чтобы никто не остался в обиде? Сколько нужно денег на то, чтобы уехать, и где их, собственно, взять?
И вот, вроде бы, интересно же. Но так это все описано - Яшины сомнения по части веры, его метания в мыслях о женщинах, которых он бросит, жизнь его теперешняя - в разъездах и сомнительных встречах и знакомствах - мечты о будущей жизни с Эмилией, а то и - чем черт не шутит - с ее дочерью - что такая тоска берет, что хочется закрыть книгу и почитать что-нибудь максимально легкое и радостное. Меня так не накрывало даже когда "Господ Головлевых" читала, хотя история люблинского штукаря куда как менее трагична. Но страницы книги буквально пропитаны каким-то всепоглощающим унынием, ощущением... бесприютности, что ли... И мне было жутко неуютно читать роман под давлением этих странных ощущений.
Возможно, в этом и кроется загадка моей не-дружбы с прозой еврейских авторов - слишком уж она насыщена чувствами вечно гонимого народа...

Итак, знакомство состоялось. Это моя первая книга Зингера. Автор довольно оригинален и необычен. Прежде всего, своей незабываемой манерой повествования, как с точки зрения стилистики, так и лексической стороны. (Поклон переводчику!) Построение фраз, специфические слова-увертки, присущие хрестоматийным евреям, заставляют улыбнуться. Сразу вспомнился говор друзей-одесситов. А главный герой!? Просто чудо!

Яша Мазур прославленный фокусник, иллюзионист и мистификатор. Он очень изворотливый, но добрый, как змея, у которой нет яда. Яша умелый ловкач, он откроет любой замок без ключа. Это такой фокус. Но как не переступить черту и не пойти по дорожке криминала, обладая таким умением? Ведь черта между фокусом и намеренным обманом так тонка, практически размыта. Балансируя на натянутой тонкой проволоке в театре-кабаре, делая акробатические трюки так легко свалиться и искалечить себе жизнь. Точно так же можно оступиться и с отмыканием замков без ключей.
А дьявол искушает! Подсовывает материальные проблемы, баламутит воды в человеческом море его окружения, подсылая на путь Яши картежников и женщин. Их много… Деньги, подарки, съемные квартиры. Всем одинаковые обещания, всем одинаковые отговорки. Они раскинули сети, с постоянно уменьшающимися ячейками из лески и Яше все сложнее увернуться и не попасться. Женщины, все беды от них! Плохо, когда ты одинок и у тебя никого нет, но, поверьте, когда их так много, как у Яши – это еще хуже. Единственный выход – сделать то, что сделал Яша. Но это так неожиданно… Автор удивил.

Каждая книга Зингера - это для меня открытие. Открытие автора, который становится одним из любимых.
Яша Штукарь - плут, ловкач и выдумщик. Немолодой еврей, зарабатывающий фокусами. Он имеет жену и несколько любовниц. Бездетный. Почти неверующий, живущий одним днем. Каждую свою женщину он любит по- своему, каждой обещает с три короба и верит, что так оно и будет. Но однажды его "Идеальное-Я" не совпало с "Реальным-Я", все планы нарушены, то, что казалось легким, оказалось недоступным и случился надлом в душе и психике. Мне при прочтении казалось,что Зингер накажет фокусника очень жестоко, а получилось добро и проникновенно.
Писатель, Нобелевский лауреат, по стилистике написания себе не изменяет: текст читается легко, берет за живое, тема жизни еврея и его отношения к Богу и жизни постоянно на первом плане. "Люблинский Штукарь чем-то схож с "Рабом", но бытовой жизни, все-таки, больше в сюжете, нежели в последней книге.
А какой поклон хочется сказать переводчикам (в данном случае Эппелю) за красочный и доступный перевод!!! Хочется читать и читать!

Однажды я прочитала сборник рассказов Зингера "Суббота в Лиссабоне". С тех пор я всегда хорошо отзывалась об авторе и была рада, когда в книжном клубе мы выбрали читать его книгу. Взяться за отзыв не могу уже дня четыре - пытаюсь мысли разложить по полочкам, а они все от меня разбегаются.

Эта история про фокусника Яшу, у которого есть жена и несколько любовниц. О его терзаниях - уехать ли с одной или остаться с остальными, вернуться к жене или продолжить предаваться блуду. О его возвращении к истокам и отношениях с религией.

Самое точное, что я могу сказать об этом произведении - мне просто никак. Возможно, здесь сыграли завышенные ожидания, ведь после веселых жизненных рассказов я ждала чего-то такого же легкого и занимательного. Получила же я что-то странное. Непонятно какого жанра и непонятно, что в себе несущее.

Да, не спорю, в какой-то момент было интересно - что же он выберет, пойдет ли против остатков совести. Но я в целом ждала, что этот штукарь будет не просто человек, который карты мешает и замки открывает, а что-то типа польского Коперфилда. Ну ладно, вроде как гипнотизировать он умеет, но в любом случае, про его работу было сказано настолько мало, что книгу смело можно было бы называть - люблинский кобель. Ведь его любовные похождения занимают в книге больше места.

Меня этот герой не очаровал, я не понимаю, как можно направо и налево крутить хвостом, а потом считать себя честным и порядочным человеком. Да и в принципе, в этой книге для меня не было хоть как-то привлекательных героев.

Несомненный плюс этой книги - небольшой размер, читается быстро. Минус - электронная версия не заточена под то, чтобы быть электронной. Словарь в конце книги вместо того, чтобы быть в сносках и просто уйма еврейских словечек.

Так же хочу отметить, что религия в этой книге не стала для меня препятствием. Я зачастую не люблю, когда её много, а здесь мне всё показалось настолько к месту, что не возникло никакого диссонанса.

Концовка книги обескураживает, но в целом, на фоне книги - ничего необычного. В общем, я в растерянности и мне от этого ещё сильнее хочется почитать какие-то нечитанные мной рассказы Зингера, чтобы сделать выводы.