Архипелаг ГУЛАГ

С раннего детства мы слышим очень много до крайности настойчивых рекомендаций, какие этапы нужно пройти, чтобы твой жизненный путь оказался "правильным" (топ - получить образование, которое обязательно должно конвертироваться в нормальную работу). А на деле значимым в каждой конкретной жизни становится совсем другое; и для меня одним из важных этапов оказалось перепроживание всех тех чёрных периодов истории, которые воплощались у нас не так давно (и отчасти продолжают воплощаться сейчас). Прочитать "Архипелаг ГУЛАГ" стало важной частью этого процесса становления.

"Архипелаг ГУЛАГ" - обширное многостороннее исследование ГУЛАГа, обращённое в форму художественного произведения. То есть это одновременно и доказательный исторический труд, основанный на непреображённых фактах, и в то же время труд художественный, соединяющий эти факты в цельное повествование. В историю, в которой множество лиц и судеб соединены в одну, где главное противостояние – между народом и государством (трагичности добавляет то, что государство в лице своих представителей, исполнителей и молчаливых безропотных сообщников вообще-то и есть этот народ). Так что истоки происходящего и вовсе в тех сферах, где рассуждают о природе добра и зла в человеке. И за всё это и берётся Солженицын. Берётся потому, что, во-первых, всё равно нужно даже самому себе хоть как-то объяснить, что произошло с ним и со страной, а во-вторых – потому, что он может стать одним из немногих голосов, которые могут прорвать пелену молчания. И равнодушия.

Разбит "Архипелаг ГУЛАГ" на главы, соответствующие разным этапам жизни сначала подследственного, а потом уже (без вариантов – "сам факт ареста уже доказывает виновность") з/к, весь путь от ареста до освобождения (скорее всего, последующей ссылки или нового срока). Про 58-ю статью, про быт, про тюремные браки, про "придурков", "благонамеренных", "социально-близких" (советской власти были ближе уголовники, чем политические "изменники родины"), про псовую охрану, про следователей, про весь лагерный и прилагерный мир, который существовал для условно "несведущих" как будто в параллельном измерении. Но портал на Архипелаг мог открыться для любого, тут действительно коммунистический строй давал равные возможности.

Но дело не только в том, чтобы возводить хулу на сложившийся государственный строй (хотя критики, естественно, у Солженицына тоже достаточно). То множество жизней и смертей, из которых и сплетается кровавая история ГУЛАГа, то, как люди переживали, проживали этот нечеловеческий опыт, обращает на себя внимание зачастую куда бОльшее, нежели причины этого беспощадного хода государственной машины, которая безоглядно перетирает в пыль судьбы собственных граждан. И хотя со стороны даже хотя бы и прочитать всё это объёмное исследование кажется делом непосильным, оно того стоит: даже мельком и бегло (их просто слишком много) освещённые истории всех, повязанных и раздавленных ГУЛАГом, открывают глаза на природу человека, на его ограничения и, тем не менее, свободу.

Тем, что экзистенциалисты определили как пограничный опыт (в котором человек совершает важнейшие шаги к самоопределению, к самостановлению), заключённые Архипелага были одарены с избытком. Были у них и арест (часто по сфабрикованному и нелепому обвинению), пытки, мучительное и постоянно на грани смерти физическое пребывание в местах заключения (10, 15, 25 лет – со сроками предпочитали не мелочиться), и главное, каждодневный, ежечасный мучительный выбор, как, кем, каким человеком жить теперь в таких условиях, в которых первостепенной задачей становится просто – "выжить"? Ведь не отключается же твоё сознание на 25 лет! И надо провернуть такой трюк с самим собой, чтобы ты дал себе "самоприказ дожить", но при этом не любой ценой.

Даже и в лагере, на невыносимых работах на убой, при пайке, который еле-еле поддерживает тело; даже с большой вероятностью, что тебя изобьют или пристрелят для развлечения, со злобы или со скуки, или если у гражданина начальника закрадётся подозрение, что ты не одобряешь проводимое государством собственное "исправление", то тогда к тебе применят "высшую меру наказания", – даже в этом месте остаётся ничтожная возможность жить всё же как человек. Можно жить в соответствии с моралью и собственной правдой, можно жить в сообществе с другими, можно учиться и развиваться – не несмотря на этот опыт, а благодаря ему. Хоть и безусловно чрезвычайно сложно. Но это единственный вариант сохранить себя в жизни, шанса на повторить и переиграть которую никто не вернёт. Никакая реабилитация не возместит упущенные годы. "Смысл земного существования - в благоденствии? А если в развитии души? Тогда мы победили наших судей и тюремщиков".

В общем, чтение "Архипелага" - пример настоящего катарсиса. Понятно, что легче не думать о таком, а ещё лучше не знать или забыть, но от знания категорически и очевидно "плохого" можно прийти к тому, на что можно будет опереться, что станет ориентиром в свои "тёмные" времена (от тюрьмы и от сумы, всем известно). Или хотя бы хоть ненадолго, но изменится отношение к тому, что есть сейчас - любые имеющиеся проблемы смешно считать таковыми после прочитанного. История может учить, если ей это позволить. Я убеждена, что насколько сложно читать, настолько и нужно прочитать.

Немного вдохновляющих цитат:
‌Если я жив - значит умер кто-то другой.

‌Что там Камю, Кафка. У них битвы добра и зла в рамках одной личности, у нас - трагедия на весь народ.

‌Мало любить человечество, - надо уметь переносить людей.

‌А повернись всё иначе – палачом таким не стал бы и я? Страшный вопрос, если отвечать на него честно.

‌Смирная овца волку по зубам. ‹...› Если бы не сидели по своим норам, что тогда? Если бы... Если бы... Мы просто заслужили всё дальнейшее.

‌Это что - стоять за правду!
Ты за правду посиди

Иногда я ощущаю себя безпомощным. "Архипелаг ГУЛАГ" был прочитан мною много месяцев назад и я всё молчал и молчал. Сначала думал: вот закончу и сразу же напишу! Дочитал. А читал я не быстро. Кроме самого огромного массива текста - я читал много материала, в который просто не мог не заглянуть. Потому что даже в такой большой книге невозможно описать всё, даже если ограничить это самое "всё" - лишь страхом и ужасом. Поэтому натыкаясь на что-то, о чём хотелось узнать подробнее - я лез в иные источники: статьи, википедии, передачи, документалистику. И знаете... там было еще больше такого, о чем хочется забыть, чего не хочется вспоминать. Что, собственно, нам (и парочке предыдущих поколений) успешно удалось, а потом так легко повторять.

Я и сейчас, хоть и пишу - а написать так и не могу. Невозможно описывать "Архипелаг ГУЛАГ" - это больше чем глыба, больше чем память - это вещь подобных которой не существует. Что-то пришлое, ирреальное, чудом вышедшее на поверхность - может быть потому, что вынесли её наверх жертвуя жизнями. Умер один на дне колодца - положили на него Архипелаг, умер второй - переложили на него. И так пока весь колодец на заполнился мёртвыми, передающими свою память наверх (или знания?).

Если вы не читали Архипелаг - вы просто не представляете что это такое. Если осуждаете, подобно книге Пастернака - вы тем более далеки. "Опыт художественного исследования" - такой подзаголовок имеет много-летний, много-человеческий труд. Архипелаг - не книга Солженицына и не стена воспоминаний. Еще несколько лет назад я бы не знал какую аналогию подобрать, но теперь таковая имеется. Вы будете смеяться, но Солженицын - это современный Бран Старк, не больше и не меньше. Он, пожалуй, не хотел. Но каким-то образом был выбран и, что немаловажно - ощутил в себе силы исполнить роль. Бран Старк (если вы забыли или не смотрели "Игру престолов") - обладает памятью Всего прошлого, всех людей, всех поколений, всех событий. И он не просто помнит, ведь его там не было. Оно, это знание, вошло в него и теперь оно там и он знает. Так же и Солженицын. Но если Бран знал, да не рассказывал (став, правда, Королём) - то Солженицын решил рассказать. И это рассказ не от себя и не от всех тех, кто рассказывал и писал ему - это рассказ сразу ото всех и от каждого. Каждая строчка книги - чья-то (скорее всего) загубленная жизнь, память о ком-то. И знаете... строк еще мало... ведь жертв было - миллионы.

Миллионы жертв... не из-за "перегибов на местах", а в следствие планомерного уничтожения. И что же? А ничего. Огромное количество людей сейчас ничего не знает, не менее (ужасающе) огромное количество говорит, что ничего не было (и сейчас хорошо, а дальше - будет еще лучше). И это после такого документа! Такой правды! Господи, если бы можно было хотя бы одну фразу взять "Жить не по лжи", да принять. Так ведь даже над ней смеются.

Я всё жду, когда "Архипелаг ГУЛАГ" снова запретят. И вот, надеюсь, после того, как его запретят, а история снова сделает круг - мы наконец-то изменим нашу школьную программу, удалим всю литературу из 11-го класса и оставим только одну книгу для изучения - его самый. Чтобы люди уже детьми - знали. К тому моменту, как пора выйти из под крыла и начать принимать самостоятельные решения. Вот к этому моменту. Чтобы они знали, что бывает. И может быть хотя бы они, хотя бы тогда - наконец то осудили - осудили бы.

Знаете в чём счастье и одна из причин послевоенного успеха немцев? - "Нюрнбергский процесс", когда они (за них) официально и на высшем уровне осудили и приговорили фашизм и всех его первых приспешников. Только так. Не разрубив таким образом чудище - не прекратить процесс. А мы? Мы до сих пор ходим с портретом того, чьё имя носят репрессии с жертвами в десятки миллионов людей. И ведь он не сам всех под нож пустил, правда? Было много подручных. Так где они? При всех миллионах жертв - вы слышали хоть об одном осуждённом? Можете хоть одного назвать? Самое смешное, что они были - но только осуждены все были за шпионаж и прочие любимые статьи - змея жрала сама себя. А прочие? Где хоть один осуждённый нквдэшник? Нет таких - так ведь? Значит, получается, и преступлений не было, так ведь? Ну логично же - если нет преступника, если нет даже "дела" - то не было и преступлений. Удобно.

Задумайтесь, друзья, десятки миллионов жертв, уничтожение лучших людей страны (под лучшими я понимаю тех, кто хотел учиться, тех, кто изучал, открывал, исследовал - тех, кто что-то знал, тех, кто имел своё мнение) - уничтожение лучших людей страны и... как будто ничего не было. И я не уверен, что можно взять и враз что-то изменить. Скорее всего, сначала нам придется умереть. Но перед тем - лично вы - ещё можете кое-что сделать - прочитать самую главную русскую книгу, чтобы сохранить. Может быть в будущем её актуальность снизится, но только тогда, когда память, содержащаяся в ней всосётся в большинство наших людей. Пока до этого еще очень и очень далеко. Надеюсь, очень надеюсь, что хотя бы на одного может стать больше. И у меня личная просьба: если вы прочтёте "Архипелаг ГУЛАГ" после моей заметки, напишите мне потом об этом, пожалуйста. (P.S.: эх, мне о столько хочется вам рассказать, я столько материала себе сохранил в отдельную папку, чтобы выложить его, чтобы чуть ли не главами писать о много и многом, о чем сам даже не задумывался или не знал, но всё это меркнет в моих попытках - только я беру что-то (важное! ценное!) пытаюсь его переложить на бумагу - как вижу: "не тяну" или "слишком много" - вот это серьёзная вещь. Понимаете, тут ведь потяни за хвостик и встанешь перед книгой или статьёй, но лучше Солженицына не скажешь... Эх! Сколько всего неизвестного лежит на расстоянии вытянутой руки.)

Когда я в первый раз увидела фразу "Россия - это тюрьма" на каких-то оппозиционных картинках, я возмутилась. Ну конечно, тюремная культура почему-то играет огромную роль в жизни российского общества. Как-то внезапно вся страна на незамысловатые мотивчики поёт о воровской "романтике" - так называемый шансон. Ну и тут и там истории о произволе ментов появляются. Ну и глубинная поговорка "от сумы и тюрьмы не зарекайся" - как не зарекайся, когда ничего плохого вроде не делаешь? (Но это я со своим наивным мировоззрением выросла в семье, которая не умеет давать взятки - остальные-то "крутятся" и знают, что рискуют попасться.) Но нет, - думала я, - хоть и очень осязаема тюремная культура, но всё же сравнивать целую страну с тюрьмой - перебор. И так несколько месяцев я всё противилась, искала факты, прислушивалась к соц сетям, читала статьи. После чего пришлось сдаться и признать: Россия - это тюрьма.
С тяжёлым сердцем бралась за эту книгу, много лет собиралась читать, знала, что будет тяжело. Но как и ожидалось, конечно, это было надо. Надо было прочитать, потому что нужно знать правду. Замять и забыть - значит намеренно способствовать повторению. Это и есть самое страшное в этой книге - насколько узнаваема ситуация, насколько она похожа на то, что происходит сейчас. Приговоры по звонку, кому надо тому приговоры, полный произвол силовиков, замалчивание всего, внешние враги - всё. Ничего нового, всё тютелька в тютельку повторено. Да как же можно так? Почему же ничего не меняется? Ну да что уж - меня это больше не касается.
Каждый россиянин должен прочитать эту книгу. Есть такие, кто будет с пеной у рта опровергать. Говорить, что Солженицын врёт, не 300 000 или не каждый третий, а "всего" 100 000 тысяч или "только" каждый пятый. Или что ненадёжные свидетельства у него - ну конечно, есть железобетонные документы, которые полностью оправдают чекистов, только почему-то они полностью даже сейчас засекречены - а никак ли не связано это с фактом, что история повторяется? Или что может и есть доля правды, но с литературной точки зрения книжонка так себе, не "Война и мир", игнорируя, что книга в общем-то не художественная, и что автор её не редактировал полностью - разные части хранились в разных надёжных местах, чтобы хоть что-то уцелело, если найдут, изымут, подошьют. Но вот если каждый прочитает, если каждый будет знать эти собранные ценой тысяч жизней крупицы правды, если где-то осядет - наконец-то перестанет Россия быть тюрьмой, а станет страной свободных людей.

Впервые эту книгу я прочитала еще в пору своего жарко-юношеского возраста, когда ты уже наперед знаешь, как будешь действовать в той или иной ситуации, когда мир делится на белое и черное, а люди – на хороших и плохих и никак иначе. Возраст, когда ты «знаешь все» и готов доказывать свою правоту всем, кто с тобой не согласен. И, надо сказать, книга неслабо так повлияла на мое мировоззрение: возненавидев тогда, я и сей день не люблю Горького, являюсь «антисталинсткой», восхищаюсь Чижевским, Тэнно, Власовым, Чеботаревым и другими нашими соотечественниками. В общем, 14 лет мне тогда было. И вот сейчас, спустя уже без малого 15 лет, я понимаю, что «не все так однозначно» и больше во мне лояльности, и больше сомнений и размышлений на тему «Что же это такое и почему оно было?». По мере прочтения книги, во мне постоянно шел внутренний спор между мной юной и мной настоящей:
Я четырнадцатилетняя: Почему люди не сопротивлялись тому, что творилось с ними? Почему не бастовали, не убивали чекистов, не сопротивлялись. Как так получилось, что человек был так быстро сломлен? Ну как так?! Уж я бы никогда бы не допустила, что бы со мной так обращались! Сопротивлялась бы, кричала, кусалась, что угодно, лишь бы свободу отвоевать!
Я сейчас: А терпели. Потому что боялись. И были не готовы совершенно. Это страшно, по-настоящему страшно. Потому что неважно, кто ты: партийный ли работник, колхозный председатель, солдат, или школьник – это может произойти с тобой. Потому что неважно, с пылом ты веришь в идеи Сталина или тихонько ругаешь его на кухне – это может произойти с тобой. Потому что неважно, днем или ночью, на работе, в доме или поезде – это может произойти с тобой. И неважно, что ты ни в чем не виновен – ты не застрахован. А страшнее всего даже не это – не арест, не дознание и не поездка в душном вагоне к месту назначения; страшнее то, что никто не застрахован, будь ты хоть святой человек – найдется причина упечь тебя надолго, а то и навсегда. Но более всего, все же, страшно, что сдать тебя может твой друг, твой муж/жена, твои дети – кто угодно. И не злые они, быть может, а просто идейные. И заметь, те, арестованные, они оказывались в абсолютно беспомощном состоянии – никто не подозревал о предстоящем аресте, пока в квартиры не врывались «страшные люди», пока на воронке их не увозили в Лубянку или иное подобное место, пока не зачитывали им их обвинения: кто первым закончил аплодировать, кто случайно воткнул иголку в изображение Сталина или кто улыбался – а вдруг что-то злое замышлял. Даже читателя, как кролика, как некогда арестанта, эта книга окунает в холодную реальность того времени: Солженицын рисует страшные картины, которые будто видишь даже не со стороны, а пропуская через себя – вот ночью являются незнакомые хмурые люди, вырывают из сна, вспарывают матрасы, производят обыск, доводят до слез жену и детей и, наконец, забирают. Что уж говорить о тех, кто был арестован. Человек, внутренне неподготовленный к насилию, всегда слабее насильника. А есть и еще один тип людей несопротивляющихся: те самые, с промытыми мозгами, которые считали «разберутся, отпустят, ведь я же не виноват! Это они, другие, виноваты, справедливо их на 25 лет в лагеря отправили – да расстрелять их надо было – а на мне ошибочка вышла, но придут, но разберутся…»; те самые, кто предпочитает не видеть реальности, не видеть насилия и разрухи, не замечать, что вот был у тебя сосед, а вот вдруг почему-то не стало, и не увидишь его, и даже весточки не пошлешь. Страшно быть кроликом, но еще страшнее быть слепцом.
Я четырнадцатилетняя: Ну, хорошо, не ожидали, были неподготовленными. Но после оглашения приговора (25 лет!) почему не бежали, как Тэнно, почему не пытались хоть что-то сделать. Я бы точно лучше бы умерла, чем терпела побои и пытки и голод, которые все равно бы по итогу закончились более чем плачевно.
Я сейчас: Все тот же страх – ведь на свободе остаются твои родные и близкие, ведь в случае побега, непричастные к нему арестанты могут попасть из-за тебя в настоящую беду. А еще опасно довериться кому-то, ведь кругом полно «наседок». Не так легко найти в себе мужество, когда ты сломлен и физически, и морально, даже бывалый отважный полярник не застрахован от того, чтобы не стать доходягой, какой уж тут побег, на него способны немногие. И в этом еще один ужас этой книги – читать и наблюдать, как ломается человек, как он подвергается пыткам, как уничтожают его достоинство.
Я четырнадцатилетняя: И что же… Скорее всего, сопротивления бы я не оказала, бежать не смогла… Остается быть доходягой?!
Я сейчас: Ну у девушек есть один путь, но он тебе не понравится. Да, да, тот самый, который, как принято считать, выбирают себе доступные девушки. Но в лагере – не считается. Жить захочешь – не так раскорячишься. И не потому ложились под каптерщиков, что нужны были деньги на очередное колечко, а потому, что элементарно есть хотелось, потому что была высока вероятность – не ублажишь ты его сегодня, завтра придется ехать на новые места. Женщина – товар, мужчина (но не всякий) – покупатель – еще одна печальная сторона «Архипелага ГУЛага». Тотальное обесценивание отношений между мужчиной и женщиной, отсутствие детства, проявление самых дурных сторон характера – это и есть лагерная жизнь. И тем дороже те немногие проявления любви и заботы, веселья и чувства молодости.
Я четырнадцатилетняя: ну допустим… Пусть все так. Но все же есть то, чего я понять не могу – как так вышло, что такая страшная страница истории оказалась чуть ли не забыта, почему сейчас так много почитателей Сталина (да чуть ли не культ снова возрождается)?
Я сейчас: На это я могу ответить цитатой самого Солженицына:

Во время прочтения «Архипелага» часто вспоминала еще одну книгу «Долгой прогулки» – страшную «Черную книгу» Эренбурга, Гроссмана. Та же бессмысленная жестокость, та же смерть везде (не берусь сравнивать количество жертв, да и зачем? Менее трагично от этого не становится). Но если в «Черной книге» немцы измывались над евреями, то в «Архипелаге ГУЛаге» и жертвами и палачами были соотечественники – пожалуй, самый тяжелый и позорный факт.

Я обязательно прочитаю эту книгу еще лет через 15, кто знает, что еще нового я пойму для себя и в себе?

Если меня когда-нибудь спросят, есть ли книга, которую стоит прочитать каждому? Я отвечу: "Бесспорно, это "Архипелаг ГУЛАГ" за авторством Солженицына".

Произведение сегодня воспринимается неоднозначно, все зависит от ваших политических воззрений. Если набрать в поисковой строке Солженицын или Архипелаг ГУЛАГ, то можно найти как хвалебные, так и разоблачающие и критические статьи. Но давайте оставим политическую подоплеку. Пусть политикой занимаются те, кто в ней разбирается: диванные эксперты, домохозяйки и прочие политические активисты.

Что же есть в этой книге помимо критики Советской власти и строя? В ней есть люди. А что в ней делают люди? Вернее будет спросить, что в ней делают люди с другими людьми? Иногда мне становится страшно от мысли что один человек может сделать с другим. Под влиянием идеологии, под воздействием эмоций, катализатор не важен. Прочитав ГУЛАГ задумываешься, а может быть с нами что-то не так, раз происходят (в контексте книги - происходили) подобные вещи. Раз один человек может делать подобное с другим. Как легко обезличить и сравнять с полом человека, лишь обозвав его "враг", "зэк", "преступник". Даже если половина того, что написано в книге - чистый вымысел, допустим, я не готов сейчас спорить и приводить факты в пользу написанного Солженицыным, но допустим, что хотя бы половина этой книги - правда. Тогда жизнь становится страшной. Тогда всем нам стоит принять некоторые меры, чтобы это никогда больше не повторилось, чтобы человек, всегда оставался человеком, как бы его не называли.

Если меня когда-нибудь спросят, а верю ли я в то, что сегодня "Архипелаг ГУЛАГ" это история, и вещи которые происходили тогда, сейчас, в нашем гражданском обществе, при нашем политическом строе просто не могут произойти, я замечу, что дело не в политическом строе. Дело в людях. А они с той поры изменились мало.

Довольно сложно оценивать подобное произведение по принципу "нравится/не нравится", да и кто я такая, чтобы его судить. Поэтому оставлю я его без оценки. Зачем я вообще стала его читать? Конечно, можно сказать, что хотела ознакомиться с историей нашей Родины, но для меня это все же не художественная книга, которая легко и интересно читается. Есть другие произведения, которые больше адаптированы под обычного читателя, и тоже на ту же тематику. Здесь же больше политики, истории репрессий, именно зарождения самого ГУЛАГа и истории его развития. Произведение, где переплетаются сотни судеб и ты не успеваешь ухватиться ни за одну из них.
Воспоминания, факты, события. Кто-то говорит, что нет документального подтверждения, что это только рассказы, а сам Солженицын - враг советского союза, изменник Родины. Мне никаких доказательств не нужно, для себя я вынесла определенную оценку.
Конечно, читать это тяжело, потому что, во-первых, не о самых радостных событиях повествует автор, во-вторых, вмещен очень большой объем информации в эту книгу, а в-третьих, она и сама довольно объемная. Не могу сказать, что обязательно к прочтению, но я закончила и рада тому, что я все-таки взяла его в руки, хоть и понадобилось 10 лет с момента окончания школы для этого.
Читать Солженицына и судить его - личное дело каждого.

Впервые знакомлюсь с творчеством Александра Солженицына, хотя еще в школе учительница что-то говорила про его книги, но я уже плохо помню что именно. Да и в то время я бы врят ли оценила по достоинству его труд, мне кажется эта книга не для школьников. Изначально планировала начать знакомство с Ивана Денисовича, но жизнь вносит свои коррективы. Конкретно этот трехтомник мне понравился, по крайней мере для общего развития его полезно прочесть.
Больше всего мне понравился первый том, он более легкий (хотя во всех томах слог у автора простой) в плане восприятия. Не было здесь того что меня шокировало, все-таки это не первая книга о советской власти 20-х, 30-х и т.д. годов которую я читаю. Надо отдать должное автору, узнала много нового о пытках на допросе. Во втором томе меня заинтересовало упоминание о лагере который был расположен в моем городе. Я уже кое-что о нем слышала и все хотела найти побольше информации, хотя и здесь ее оказалось немного. В этом же томе некоторые факты меня шокировали, появилось чувство омерзения. Некоторые места было тяжело воспринимать. А в третьем даже есть чему улыбнуться, история с побегом повеселила, право слово, и смех и грех.
По итогу могу сказать что книга далась мне довольно легко. Мне понравилось что автор использует исторические документы, упоминаются рассказы реальных людей, а так же автор пишет о себе. Солженицын проделал огромную работу, особенно учитывая годы в которые писалась книга.

Одна из самых главных книг 20 века, перевернувшая сознание тысяч людей - но при этом во многом до сих пор не понятая.

Считается, что она о советских лагерях, и формально, конечно, так и есть: автор в первую очередь дает анализ советской правоохранительной и пенитенциарной систем - со всеми их ужасами и несправедливостями. Более того, повествование идет сразу на нескольких уровнях: сам Архипелаг, конкретный лагерь, конкретный барак и конкретный заключенный. И на протяжении всей книги Солженицын довольно лихо меняет это "литературное масштабирование", из-за чего у читателя поначалу может просто закружиться голова.

Точно также довольно разнообразен и язык "Архипелага...". Вполне объяснимые трагические интонации и обличительный пафос периодически сменяются приключенческими (главы о побегах), эпическими (эпизоды о восстаниях), юмористическими (например, эпизод с 11-минутными аплодисментами или глава о "научном исследовании народа зэков") и даже сатирическими (например, идущее рефреном издевательское цитирование фразы прокурора СССР Вышинского про "труд-чародей") вставками. Последних, кстати, особенно много - и это вполне объяснимо не только попыткой счистить "накипь равнодушия" с читателя в том числе и едкой сатирой, но и тем, что советская власть не меньше разоблачений боялась осмеяния.

Собственно, диалог с властью - это еще один прием "Архипелага ГУЛАГ". Но Солженицын не просто говорит с ней на равных - он говорит с ней на ее же языке.

Подход книги необъективен? Но простите - коммунисты же сами на дух не переносили объективность, клеймили ее как “буржуазный объективизм”, противопоставляя ей свою идейную “правду”.

Цитируемые свидетельства не всегда достоверны (местами даже делаются специальные оговорки о недоверии автора)? Пусть, но тем самым Солженицын ставит советскую власть в положение, в которое она ставила репрессированных: "Согласно анонимному доносу вы хотели по заданию монголо-бразильско-норвежской разведки отравить Джугашвили космическими лучами, докажите, что это не так, а мы посмотрим-посмеемся". И "каким судом судите, таким будете судимы" - писатель тоже включает логику советского следователя: "А докажите, что вы НЕ делали того, о чем рассказывает заключенный А, свидетельствует гражданин Б и что я видел лично своими глазами. А мы посмотрим-посмеемся".

Но и вызов советской власти не является для книги главным, что подчеркивается и в тексте: "Пусть захлопнет здесь книгу тот читатель, кто ждет, что она будет политическим обличением". В той ситуации, в которой писался "Архипелаг ГУЛАГ", было бы довольно странно акцентироваться на исторических и фактографических моментах - потому и заканчивается последний том призывом: "...как наступит пора, возможность — соберитесь, друзья уцелевшие, хорошо знающие, да напишите рядом с этой ещё комментарий: что надо — исправьте, где надо — добавьте". Главное же, что интересует Солженицына - человеческая природа в бесчеловечных условиях.

Помимо тонких психологических зарисовок и примеров ломки или же закаливания личности, прошедшей советские тюрьмы и лагеря, писатель довольно беспощадно разоблачает в первую очередь себя самого: свои слабости, недостойные мысли и поступки, трусость и т.д. Местами исповедальность почти равна текстам Толстого или Августина Блаженного - именно потому что автор, пройдя через нечеловеческие условия, сам перестал быть обычным человеком: речь скорее уже о чем-то сверх-человеческом. Советские лагеря не убили его, они практически по Ницше сделали его сильнее - и именно эту силу Солженицын и явил миру в своем творчестве.

Итог - 10 баллов из 10