Nineteen Eighty-Four

Перетягиваю свою рецензию с удалённого аккаунта

[Не могу не добавить (в 2024 году) светлую мысль, которая сложилась у меня спустя годы: "1984" - не антиутопия. Задача антиутопии, как я её вижу, - показать тёмную сторону достигнутой утопии: как у Хаксли или в "Возращении со звёзд" Станислава Лема, ну и отчасти у Замятина, даже у Брэдбери с его фаренгейтом - люди создали отлаженное общество благоденствия, но потеряли нечто фундаментально важное. А "1984" - это просто социальное высказывание, памфлет. В этом отношении роман Оруэлла больше напоминает мне некоторые книги Стругацких, чем классические антиутопии (при этом сегодня жанр анти утопии практически лишён смысла, ибо нам отчаянно не хватает утопий в литературе - светлого видения будущего в духе советской фантастики, чтобы всерьёз копаться в возможных опасностях всеобщего благоденствия). Ну и в отношении литературных достоинств - это тоже не лучшая книга Оруэлла. "Дни в Бирме" или тот же "Скотный двор", по моим ощущениям, сильнее, чем "1984". Почему эта книга популярна? Не секрет. Когда у человека упрощённое понимание нашей неоднозначной реальности, без особого углубления в сложные и многоуровневые мотивации совершающихся в ней явлений, он начинает тянуться к простым как резиновая уточка формулам, и "1984" их услужливо такому читателю предлагает, создавая иллюзию того, что он получил в руки надёжный инструмент для анализа действительности, а это не так.]

Признаюсь сразу, книгу эту я брал в библиотеке достаточно давно, поэтому не очень хорошо помню её содержание (с трудом вспоминаю имена персонажей, так "понравилась" мне эта книга), но тем не менее попытаюсь прогуляться по тропинкам памяти.

Книга достаточно чётко делится четырьмя главами на четыре же сюжетных эпизода. В первом эпизоде нам презентуют главного героя по фамилии Смит. Не знаю, хотел ли автор написать сатиру или сознательно стремился к антиутопии, но каждый элемент тоталитарного общества он последовательно доводит до его логического финала, то есть — абсурда, поэтому проживает наш товарищ Смит не просто в глубоко и бесповоротно тоталитарном государстве, а вообще в тоталитарном мире, разделённом на тоталитарные государства, которые не то в реальности, не то фиктивно, дабы держать в повиновении бедных несчастных пролетариев, и вообще из каких-то своих тайных замыслов, поддерживают между собой состояние борьбы, изредка перемежающейся перемириями, чтобы впоследствии, без всяких переходов, объявить, что никакого перемирия и в помине не было, а вот эти люди - враги, и всё сызнова. В общем, у них там своя атмосфера.

Государство, сомнительная честь проживать в котором выпала на долю нашего товарища Смита, достигло небывалых успехов в слежке за народонаселением, в промывании этому населению того, чего у него в помине нет, а так же в средствах давления и контроля. Как можно догадаться, подобные посиделки не шибко радуют нашего друга Смитти; только есть одна неприятность, наш друг Смитти - один из исполнителей воли этого самого ненавистного ему государства, во главе которого стоит не то реальный, не то мифический Большой Брат, которого полагается любить (не можешь - научим, не хочешь - заставим). И вот здесь возникает вопрос: а как герой вообще получился таким?

У Хаксли Дикарь сидел в своей резервации, до которой местным заправилам дела особого не было, поэтому тлетворного влияния, в известной мере, он избежал. А что же товарищ Смит? Старина Оруэлл очень неловко пытается объяснить возникшее самосознание героя неким детским воспоминанием о матери, спасшей его (если я правильно помню), которым он упорно долбит читателя, а так же непосредственно трудовой деятельностью главного героя (справедливости ради нужно сказать, что под отзывом на удалённом аккаунте один гражданин забомбардировал меня совершенно не запоминающимися подробностями, доказывающими, что его на этот путь направили, не то чтобы было, кого ломать, не то для чего-то ещё, что не отменяет некоторого абсурда). Мол, он и так знает, как эта лавочка работает, не клюнет же он, в самом деле, на крючок, имея на руках это знание! Чем же он занимается?

Оказывается, товарищ Смит подделывает документы и прочую печатную продукцию в угоду нынешнему курсу партии (ну, например, Большой Брат предсказал дождь на выходные, а как они наступили, был ливень, но только солнечный. Все упоминания о дожде тут же вымараются из источников без остатка, заменяясь на предсказание о солнечной погоде). С этим связанна, пожалуй, единственная положительная сторона книги, ибо старина Джордж очень верно почувствовал, что в тоталитарном (в первую очередь, конечно, социалистическом) государстве будут так переделывать историю, что ты не сможешь быть уверенным даже в событиях сегодняшнего дня, не говоря уже о прошедшем. Это подтверждается и эссе (их я не успел дочитать). В одном из них Оруэлл рассказывает о старенькой брошюре, если я правильно понял, на русском, повествующей о начале революции, где никакого Сталина и в помине нет. Это же можно найти у Анатолия Рыбакова в "Детях Арбата" (не скажу о всей трилогии, но первую часть очень рекомендую - шикарно написана, и хотя всякие левые ноют об отсутствии исторической достоверности, сами художественные образы хороши и проработаны), где тот самый горец начинает облаву на некоего своего коллегу, посмевшего в брошюре утверждать, что Сталин не знал о подпольной типографии (брошюра тут же высмеивается в печати, опровергается, в рассказ о типографии вводится роль Сталина). Это интересно освещает психологию среднего человека, который считает советских заправил, то есть людей, которые, сделав два шага назад, после, ценой громадных жертв (иногда человеческих) делали два с четвертиночкой шага вперёд, - от чего у них сразу начиналось головокружение от успехов, - хорошими парнями.

Возвращаясь к господину Смиту. Вот господин Смит бурчит про себя (не вслух, само собой) на систему, а вот господин Смит работает на эту самую систему, и штука в том, ЧТО ОН В УПОР НЕ ВИДИТ НИКАКОГО ПРОТИВОРЕЧИЯ! Напротив, любит свою работу. Вернее ту её часть, которая не ознаменована рутиной. Ну послушайте, помогать соседу класть кучу под свою дверь, а после ЧИСТОСЕРДЕЧНО возмущаться вонью, ну, это как-то странно. Ну да шут с ним. Зададимся вопросом, а что, собственно, не нравится герою в современной действительности? Гадкое на вкус спиртное? Да вроде терпимо. Общая серость жизни? Ну, не сомневаюсь, что наш друг мечтал тащемта об адовом трэше например, но нет. Оказалось, что наш герой тупо хотел дать красному пожарнику разгуляться.

И была у нашего друга жена - комсомолка, спортсменка и всё такое прочее. Только партия все эти половые сношения, относительно которых гг имел самые влажные фантазии, не больно приветствовала, поэтому воспитана она была в иных правилах. И вот она, - которой этот ваш секс или как это там называется (я читал - мне не понравилось), бесконечно чужд, скучен и не шибко понятно зачем вообще нужен, и он, - мечтающий, чтобы она, набросившись, отдалась ему как некая звезда порно фильмов, и чтобы такая малина длилась сутками. Реальность в итоге показывает Смиту законный кукиш, Смит бунтует, история развивается.

Желание трахацы даже заносит нашего героя к так называемым пролам (те же яйца, только не в рядах элиты), где он находит некую немолодую уже проститутку, совокупляется с ней, набирает негативных эмоций по самое не могу. В общем, вся истерия у героя доходит до того, что он смачно так мечтал (жена, кажется, отчалила из любовного гнёздышка, а может просто померла - не помню) убить жену разными способами. Вообще, чувство гадливости по отношению к Смиту и всем персонажам становится по мере чтения довлеющим. Допускаю, что автор и не собирался презентовать нам хорошего человека Смита, этакого героя, борца с системой за свободу, равенство и братство и прочие пряники. Допускаю, что автор и хотел показать нам продукт своего времени, у которого потуги к свободе приобретают извращенную и убогую форму, выраженную в стремлении дать разгуляться низменным инстинктам, а в остальном: после нас хоть потоп. Ну ладно.

Так, без спешки, мы подкатываем ко второму эпизоду. В этом эпизоде наш герой находит-таки куда привнести своё мужское достоинство. Его подружкой оказывается мутнейшая, блудливая как коза, бабёнка, прямо заявляющая что больше всего любит потрахацы (ok), и вообще обслуживает сим делом всех кому не лень, но Смитти это само собой ни капли не смущает. Половой бунт этих двоих видится мне знатным таким маразмом, ибо похож на попытки спрятаться от цунами за маленькой кучкой песка. Ну ладно, дети, давайте поиграем. Как вы думаете, что станет с этими людьми? а) Они поведут за собой против буржуев весь мир. б) Их разоблачат как молокососов и сделают бо-бо. в) Они спрячутся от всевидящего ока партии и будут жить-поживать да добра наживать.

То, как их раскрывают, это апогей идиотизма. Это просто смешно. Впрочем, "1984" - это и не роман о борьбе за справедливость, это роман о том, что "вы все г***о". Итак, есть в этом мире, - реальная ли, выдуманная ли - оппозиция, а не то и вовсе созданная самим правительством (последний вариант заставляет мозг изрядно плавиться) с которой герои условно выходят на связь (с этим связаны феерические сюжетные ходы: мы встретимся там, где нет темноты). Ему (ибо в основном дело касалось Смита) толкают речь, мол, некогда объяснять, да и знать тебе ничего не нужно, вообще, у нас так, что каждый сам за себя, вот тебе книжка по диагностике кармы, иди изучи её - больше ничего и не надо.

Третий эпизод. Смитти осваивает сей шЫдевр, и это самая - не побоюсь этого слова - богомерзкая глава из четырёх имеющихся. В этом шыдевре лидер оппозиции делится своим безусловно интересным для читателя мнением (на самом деле нет) по разным вопросам: от "Кто виноват?" до "Что делать?" Условно, конечно. Он высказывается об истории партии, социальных отношениях и всём таком. Высказывая, в том числе, и избитые мысли о том, что нужно жить своей головой и не хавать без критики то, что тебе дают (положение, которое в свете принято принимать без всякой критики, и на противников которого полагается смотреть, как на больных). Если Оруэлл высказывает здесь свои идеи, то зачем так глупо, так наивно? Если не свои, то зачем так утомительно, так длинно и так до невозможности скучно? В любом случае - для меня сказанное в этой главе неприемлемо. Точнёхонько по окончании чтения героев сцапывает гэбня.

Эпизод четвёртый, он же последний. Герои в застенках Министерства правды, где им устраивают развлекательные мероприятия. За исключением одного пункта, всё в этом эпизоде самоочевидно и ты заранее знаешь, что случится. Не было нужды так мучить читателя, можно было сократить всё действо страниц до пяти. Выбивающийся из общего однообразия эпизод связан с О’Брайеном. Этот персонаж задал моему скудному мозгу трёпку, ибо та философия, которую он под конец начал проповедовать герою в целях появления у последнего любви к Старшему Брату, заставила мой бедный умишко малость подгореть.

И вот казалось бы всё. В конце произошло ровно то, чего ты и ожидал. По прочтении ты чувствуешь неудовлетворённость и пустоту на душе - ты был с персонажами слишком долго, чтобы всё закончилось вот так. Но, оказывается, конец - это ещё не конец. Ибо для полноты ощущений нам предоставляют (не знаю, есть ли это в новейших изданиях) статью о новоязе. Да-да, Джордж, мы оценили классные находки типа "Мир - это война", двоемыслие и недопересилил, но зачем ещё и это? Что добавит эта статья к конечным впечатлениям? А ничего кроме раздражения она и не добавляет. Длинно, скучно, ни к чему.

Долгое время я хотела взяться за эту книгу, но меня пугали мои же высокие ожидания. И как же было приятно, что все они оправдались.
"1984" для меня - шедевр. Как и все авторы фантасты, Джордж Оруэлл не стеснялся смотреть в будущее. Техническая, социальные и психологические аспекты жизни, моменты работы и быта - все в книге цепляет, не было для меня ни одной вещи, которая бы просто проскочила мимо, не оставив после себя следа.
1984 год... Общество тотальной идеи, общество всеобщей несвободы, общество полностью подчиненное системе. Автор описывает то будущее, которое действительно пугает. Но к сожалению, такое будущее было настолько реально... Вечное слежение за человеком, за его жизнью, действиями, даже мыслями... Жизнь людей, чувства, пресса - все подчиненно государству.
И пугает больше всего то, что автор написавший свой роман за 36 лет, до времени действия в книге, был настолько близок к тому, что происходило в СССР в ХХ веке.
Книга пропитана иронией, сатирой, болью, но при этом и огромной надеждой. Невероятное произведение. Теперь - одно из любимейших.

Внимание! Моя оценка по пятибальной шкале зависит исключительно в рамках жанра или направления, т.е. фантастика не может быть наравне с легким женским романом, несмотря на то, что в каком-либо женском романе из моего списка прочитанного стоит оценка выше.

Представьте себе, что Вы против всего мира. Трудно? Кажется, что это просто подростковое выпячивание себя среди других? Тогда постарайтесь вспомнить, что сказали что-либо человеку, которому доверились, а он не понял, высмеял или не воспринял так, как надо. Сначала это было высказано среди родных, потом среди близких, потом посторонних... Это длится по шкале вниз до той степени, пока Ваше понятие не совпадет с эгоистическим настроем доверившегося. То есть такой человек будет слушать и понимать до той поры, пока его эгоистическое начало направлено на Вас. Получается, что доверия в чистом виде не существует, покуда присутствует Эго в общественном организме.
Что происходит дальше? Дальше, покуда мы не хотим пробыть в одиночестве, мы стараемся поддерживать связь с окружением, а именно - мыслить и взаимодействовать с чем-то всеобщим, но узкозначимом, все больше подкрепляя лицемерие и "маловолие". Нам кажется, что так правильно и мы так мыслим, а если даже не мыслим, то не говорим об этом вслух.
Так выстроена политика, так построено общество и на таком принципе (возможно?) строится написание литературы. Кстати, мое мнение о последнем сводится к оскуднению опыта и навыка, однако всё может быть (а вдруг массоны? :) ).

Сама книга утопична уже в том случае, что нет никакой надежды вообще. В романе "1984" нет любви с самого начала, а то, что там описывается безнадежно уже от того, что именно притянуло героев друг к другу - они, все такие аморальные, просто своим "любовным" поведением показывают протест обществу, партии, миру, - что само по себе безнадежно для будущего.

Читать, правда, было интересно и страшно представлять, что человек может, на что способен и не способен.

Вот откуда черпают вдохновение современные создатели антиутопий. Но у Оруэлла главный герой хотя бы не подросток, а тридцати девятилетний мужчина. Закупоренный мир с закупоренными в своих квартирках людьми. Шаг влево, шаг вправо - расстрел, точнее, распыление. Только та ежедневная порция лживой информации, которую выдают за единственно возможную и самую настоящую правду. Если она в твоей голове не укладывается - тебя распылят, потому что ты мыслепреступник и когда-нибудь выдашь себя. Жестом, взглядом, задумчивым выражением лица, неосторожным словом или даже разговором во сне - они услышат всё, потому что Большой Брат следит за тобой. Мало того, в семье хватает своих Павликов Морозовых. Даже родным детям не кажется зазорным настучать на отца или мать, ведь это их долг перед партией.
Главный герой Уинстон ещё застал то время, когда всё было по-другому, но обрывки воспоминаний порой похожи на сон, так что сложно понять, правда ли был мир, где можно было лежать у себя в кровати в обнимку с любимой женщиной, пить настоящий кофе, а не какую-то пыльную дрянь и просто любоваться закатом, или всё это плод его воображения. Он этого не узнает никогда, поскольку прошлое, как и настоящее находится под неусыпным контролем.

Ему претит вся эта "правильность", напускная привязанность и увлечение идеями партии. Его не прельщает чистота и невинность людей, потому что в его мире это признаки лжи и притворства, ну или тупизма, но если ты нечист помыслами, если ты хоть на чуть-чуть отклонился от системы, ты - настоящий.

Система бонусов в действии. Так и живём. Так живут оруэлловские люди. Именно люди, а не роботы, напичканные портретами Большого Брата и сводами правил.
Помимо мыслей они захватили ещё и язык. Теперь даже вслух нормально пообщаться нельзя. Слов всё меньше и меньше, а значит и мыслей всё меньше и меньше.

Низший класс - пролы, единственные к кому все эти правила не имеют отношения. Живут своей бедной жизнью, жалуются, мучаются, но живут. Мужчина может после работы заглянуть в бар и прилично накидаться, не боясь встретить полицию мыслей, женщина может сделать макияж и нарожать кучу детишек от любимого мужчины. Может просто быть женщиной, а не товарищем, которого со спины и от мужчины не отличишь. Оказывается, какой-то там низший класс живёт лучше, чем партийцы, потому что они свободны.

Обычно я какое-то время после прочтения книги хожу, обдумываю все, смакую... Но тут я сразу схватила новую книгу, чтобы только вытеснить из головы ЭТО. Потому что жесть. Крутая такая, упаси-господи-испытать, жесть.
Не знаю, конечно, возможно ли такое в реальной жизни, все же какие-то моменты уж СЛИШКОМ, но в целом - пугает жутко. И больше всего - как быстро прошла любовь, когда началась жесть. Вот я всегда не доверяла историям про такой героизм, когда под пытками люди продолжают быть собой и защищать свою идею. Тут же я увидела именно то, что всегда подозревала. Как бы теперь это развидеть...

Меня безусловно радует, что шестьдесят лет назад на понравившиеся романы романы-клоны писали хорошие, и таких романов написано всего несколько за 30 лет, в то время как сейчас штампуют по 5 штук за год. Тем не менее факта, что "1984" всего лишь некое переосмысление Замятинского "Мы" это не отменяет. Очень сложно не провести параллели, когда отличают два романа лишь авторский стиль и способ самоубийства. Замятин уничтожил все хорошее в человеке вместе с эмоциями, возведя в абсолют культ разума. Оруэлл также убил все чувства, но оставил ненависть, слепое подражание и некое подобие социализма, обоснованное, кстати, достаточно слабо.

Книга безусловно сильна, и все ее достоинства по нескольку раз успели перечислить до меня. Поэтому хочу остановиться на том, что в итоге не понравилось. И выделю прежде всего две вещи. Первая - обоснование развития и необходимости такой диктатуры. В начале двадцатого века появились машины, машины увеличивают производительность, и чтобы все жили счастливо работать надо меньше. На самом деле, можно вообще не работать - машины сделают всех счастливыми и равными. Поэтому давайте соберем все излишки и неизлишки товаров и сожжем их на алтаре мировой войны. С момента написания книги прошло 65 лет. И знаете, я не представляю, какая машина должна появиться, чтобы элитная верхушка сказала: "Хватит! Нам достаточно!", чтобы дети в Африке перестали голодать, чтобы пропало разделение на высший, средний и низший классы. Это разделение определяется человеческим характером, а не количеством ресурсов. Что 100, что миллион единиц спокойно делятся в соотношении 80/20, где 80% ресурса принадлежит 20% населения. А значит я не вижу возможности, чтобы эта проблема привела человечество к катастрофе, есть куда более вероятные варианты.

Во вторых - финал романа. Видимо, здесь будут СПОЙЛЕРЫ. Мистер Смит предал свою Джулию. Он кричал: "Возьмите ее, а не меня!", девушка поступила также. А теперь откатим время немного назад. Оба понимали, на что шли. Оба понимали, что сознаются во всем, что делали и не делали, понимали, что если по какой-то причине возьмут одного, то этот один стопроцентно сдаст второго. Так в чем же тогда предательство? В том, что в момент дикой боли, паники, страха, униженные, изможденные и психически, и морально люди кричали: "Остановите боль!", кричали "Кого угодно, только не меня"? Это биология, про которую не раз упоминалось в книге. Уинстон не был уверен, что сможет перерезать себе вены, если в руки попадет бритва. Не было ли ему очевидно, что когда палачи заставят скандировать "Долой Джулию", он проскандирует это с готовностью и верой. В мире, где устарели понятие матери и отца, где дети убивают собственных родителей, каким образом могут предать друг друга люди, встречавшиеся только ради преступного, запрещенного секса, ради оргазма, ради животного удовольствия? Предательством был не этот крик, предательством с горем пополам можно было назвать то, что по выходу из 101-й комнаты им уже ничего не хотелось (кстати, чем мотивирован факт, что если бы захотелось - можно было бы делать делать все, без слежки - тоже не поняла). Но ведь их просто сломали. Как можно обвинять игрушечного медвежонка в том, что он не стоит, если ему отпороли все четыре лапы?

Итак, самая идея антиутопии Замятина показалась мне реалистичней идеи Оруэлла. Общество и драма, разыгравшаяся в первом случае, мне тоже показались правдоподобней. Тем не менее исполнение мне больше понравилось у Оруэлла. Читается на порядок легче, и, не смотря на некоторое внутреннее несогласие, не могу не признать, что в книге встречались откровенно сильные места, заставляющие задуматься больше, чем "Мы".

Еще не могу не упомянуть новояз и посвященную ему статью. Вот это действительно страшно, потому что это - реальная тенденция, которую я сейчас вижу. Каждое преувеличение граничит с реальностью настолько, что хочется закрыть и больше не открывать.

Эта книга правдива и страшна. У меня она вызывала, на протяжении всего чтения, какое-то отчаяние.
Сначала я думала, что она про восстание. Восстание против системы, сильную личность, борьбу. Но к концу я сделала для себя вывод, что она не про это.
Уинстон не борется. Он не восстает, и выхода особо не ищет. Да и можно ли его вообще найти?

Он осознал, что живет в страшном мире и что с этим нужно что-то делать. Нужно подрывать режим. Но он надеется, что это сделает кто-то другой, потому что он видите ли слишком слаб для этого. Но разве в этом искусственно созданном мире вообще могут найтись герои, которым хватит сил и ума сломать построенный и продуманный до мелочей режим!?

Оруэлл создал мир, очень страшный, но универсальный. Универсальную модель полного тоталитаризма.

По ощущениям и атмосфере "1984" очень напомнила Р.Брэдбери и его 451° по Фаренгейту
Но мир Оруэлла страшнее. Страшнее он тем, что в нем практически не осталось надежды на исцеление. Человек слаб, и достаточно причинить ему боль, как он сдаст себя, своих родных и любимых со всеми потрохами, лишь бы завершить свои страдания. Он предает, лжет, обманывает сам себя.

Цель двоемыслия - уничтожить в человеке личность и разум, способность мыслит, чтобы он сам не понимал, где правда, а где ложь. Партии не нужно, чтоб соглашался с ними, даже если считаешь по-другому, им нужно, чтобы ты и сам верил, что 2х2=5

Ты должен жить по принципам
ВОИНА – ЭТО МИР
СВОБОДА – ЭТО РАБСТВО
НЕЗНАНИЕ – СИЛА

Финал не разочаровал, потому что надеяться на happy end не приходилось с самого начала.
В этой истории нет надежды.

"1984" - самый известный роман Оруэлла. Я не могу сказать, что считаю именно это его произведение лучшим, но, во всяком случае, это весьма правдивая антиутопия.

Во многих произведениях такого рода тоталитаризм получается всеохватный и фантастический. Вспомнить хотя бы того же Замятина или Хаксли: за всеми следят, всё контролируют, чистота и красота. Не то у Оруэлла. Есть партия, есть пролы. 85% людей, "пролы и животные - свободны". Огромное общество вообще намного тяжелее контролировать. Ничего такого сверхфантастического: никаких экспериментов с генетикой, кстати, ими грешат многие современные антиутопии, и всего прочего.

Честно говоря, истории, где под контролем государства находится вообще всё, пугают меня чуть больше, видимо, из-за такого гротескного изображения общества. То есть когда в мире полно народу, а Большой Брат (этот вариант перевода мне почему-то нравится больше, чем Старший Брат) следит за тобой - это паранойя. А вот когда он уже следит за всеми - антиутопия.

Что же касается героев... Мне жалко Сайма! Фи-и-илолога убили! Парня-филолога! Бессовестные! Их и так мало! Филологов вообще нужно беречь, а парней-филологов - тем более!

А если серьёзно, то и вправду: умный, увлечённый идеей человек, яркая индивидуальность, которая не нужна серому и безликому обществу. В своём желании менять язык даже чем-то напомнил Маяковского. Есть в Сайме что-то футуристическое...

Я не разделяю точку зрения тех людей, которые считают, что глупость приносит счастье. Просто есть обыватели, умеющие приспосабливаться к этому миру, и есть те, кто выделяется на общем фоне. Но от того, что гению нелегко взаимодействовать с окружающими, ценность гениальности нисколько не уменьшается. Впрочем, погибают они зачастую рано, зато проживают такую жизнь, которая ни одному простому человеку и не снилась. Жаль, что характер Сайма не раскрыт до конца, было бы интересно, хоть и невероятно пугающе взглянуть на Океанию его глазами. Когда Система уничтожает врагов - это бесчеловечно, но когда она убивает своих же адептов... А адепты ещё и филологи... HATEHATEHATE!

Не знаю, какое государство являлось прототипом Океании, задумывался ли роман как сатира на СССР, Запад или просто, как утверждал сам Оруэлл, изображался сам "тоталитаризм в принципе, как таковой, не будем показывать пальцем". Думаю, что всё вместе. Политическая литература - специфическая вещь.

Роман интересен как одна из самых известны антиутопий, но это была не первая книга, прочитанная мною у Оруэлла, и, наверное, это как раз тот случай, когда с писателем лучше знакомиться через малоизвестные произведения. Вот, например, есть у Оруэлла "Чашка отменного чая"... Как раз повод пойти попить чаю!