Машенька. Подвиг

Легкий роман, который оставляет после себя ощущение грусти по былому, тому прекрасному, чудному мгновенью, которое ушло и уже никогда не вернется.
Пронзительный роман о любви, о тоске по Родине, о жизни на чужбине, о волнующих душу воспоминаниях. Мне интересно было читать о жизни русских эмигрантов в Берлине, о том, как они пытаются устроить здесь свою жизнь, о том, как отзываются о России и с какими чувствами ее вспоминают. Да и воспоминают герои больше о той России, которой уже нет, которая и существует только в их собственном прошлом.
Как и образ Машеньки – первой любви главного героя. Она существует лишь в его воспоминаниях, которыми наполнен роман. Светлыми мазками деревенского лета, мимолетными колючими зимними встречами в Петербурге, трескучими телефонными разговорами и письмами. А описания природы просто окунает нас то в летний деревенский день в России, то в апрельское берлинское утро. Они создавали незабываемую атмосферу и казались мне поразительно красивыми. Наверно, описание природы в «Машеньке» мне понравилось даже больше, чем описание самих героев. Эти сломленные люди, живущие на чужбине в своих маленьких мирках когда-то прекрасным прошлым без надежды на столь же прекрасное будущее, вызывали жалость, а иногда и откровенно злили своей неспособностью (или нежеланием?) что-то изменить. Словно они уже смирились и просто доживают свой век, что старый поэт Подтягин, что молодая девушка Клара.
А финал вышел все-таки неожиданный, но закономерный.

Роман не впечатлил и не зацепил. Ценю в книгах хорошо проработанных героев, события, сюжет. А здесь я этого не увидела. Несмотря на якобы очень волнительные воспоминания (какие на самом деле мне таковыми не показались), присутствует ощущение пустоты, неправдоподобности, натянутости. Не хватает настоящей интриги, драмы. Сюжет легко угадывается. Главный герой не «цепляет». Поразило, что автор сам себе противоречит, что можно увидеть в это цитате: «Он был из породы людей, которые умеют добиваться, достигать, настигать, но совершенно не способны ни к отречению, ни к бегству, - что в конце концов одно и то же.» По сути, Ганин только и делал, что отрекался и бежал, вплоть до самой последней страницы.

Мой годовой марафон по Набокову продолжается, и в марте подошла очередь к «Машеньке». Скажу честно, я боялась читать эту книгу, думала, сейчас начитаюсь про какое-то пиз**цовое поведение этой Машеньки, и всё, на этом мой марафон закончится. 

Но к удивлению, это была самая лайтовая книга автора (из тех, что я уже прочитала). 

Я уже, наверное, привыкла, когда у меня подгорает от книг Набокова, а тут все ровно наоборот. Мне было жалко героев, особенно старика, у которого больное сердце. 

 Так случилось, что в революцию многие люди иммигрировали из Российской империи, и вот мы оказываемся в одном из пансионов Германии, где живут одни российские иммигранты. Смотрим, как протекает их жизнь вдали от родины, как они грустят, вспоминая родные края или ужасы революции. Или, наоборот, очень счастливы в новой жизни. 

 Главный герой — Лев Ганин — ощущает себя несчастным человеком, он состоит в отношениях, но они его тяготят, и он чувствует себя скованным. 

В этом же пансионе живет Алексей Алферов, который в скором времени ждёт приезда своей жены. Он показывает Льву фотографию своей жены, и это оказывается та самая Машенька, первая любовь нашего главного героя. Когда он осознает, что скоро встретит свою любовь, он сразу заканчивает несчастливые отношения. Становится свободным и счастливым. Внутри себя заново переживает все те юношеские чувства и трепет. И с нетерпением ждёт встречи с любимой. 

 Первое, что хочу отметить, книга очень маленькая, всего 150 страниц, поэтому это такое погружение в немецкий пансион на один вечер. 

Мне было приятно открыть для себя творчество Набокова с другой стороны, но надеюсь, что в следующих книгах будет еще трешачек. 

 Очень неожиданный финал, скажу честно, я ждала разбитое сердце, но все прошло гладко. Когда я только дочитала, у меня был небольшой ступор, и я даже немного разозлилась на Льва, но потом, переварив его чувства в голове, я поняла, почему он так поступил, и такой поворот логичен, судя по его характеру и поведению в юношеском возрасте. 

 Могу посоветовать эту книгу всем, кто хочет познакомиться с творчеством Набокова, но боится его репутации по более популярным книгам, тут нет треша и даже местами есть стекло. 

P. S.: Я бы не хотела оказаться в миграции, как-то это грустно и страшно. 

P. S. 2: Как я рада, что организовала для себя этот годовой марафон, он меня очень радует. 

Уже подумываю, какого автора выбрать на 2026 год. 

Мартын еще будучи ребенком привык путешествовать, но,когда в России грянула революция,а отец умер,им с матерью пришлось покинуть любимый Крым и переехать к дяде в Швейцарию. Мартын рос любознательным и мечтательным человеком, в его душе сочетались и романтика и любовь к родине,и желание видеть другие страны, и умение восхищаться людими умнее себя,и трепетное отношение к женщинам,которых он встречал на своем пути. Греция,Швейцария,Крым,Берлин,Франция,Англия- в этих странах Мартын побывал в этом коротком романе. В Швейцарии он восхищался холодной красотой гор, свежим воздухом, величественными деревьями; в Греции - жаркими ночами, первой любовницей Аллой, знойным ветром с моря; Франция - как короткий сон,где он примерил на себя роль фермера; Англия - это ,конечно же, Кембридж,учеба в котором была тягостной,а вот игра в футболл и теннис Мартыну были в радость; Берлин - город,куда он приехал лишь ради Сони, который стал для него временем ,когда мечты уносили вдаль,но потом спускали на землю; Крым - единственное место,которое он всегда вспоминал с грустью,ведь там прошло его детство и именно туда рвалась его душа .
В романе описывается взросление героя,то,как в нем просыпалась мужская чувственность,от первой влюбленности,случайных связей,до настоящей любви к Соне,которая была болезненной и не взаимной. С самого детства Мартын боялся прослыть трусом,что заставляло его ввязываться в драки,которых можно было избежать,искать риска. Он хотел совершить что-то значительное, например,отправиться в опасную экспедицию,итогом чего,стал его необьяснимый для меня поступок в конце книги...

Небольшая, лирическая, какая-то эфемерная история, «Легкое дыхание» по-набоковски (не очень-то легкое, на самом деле). Зарисовка почти без сюжета, основанная на воспоминаниях главного героя и полная ностальгической грусти о временах, которые давно прошли, длились считанные дни и никогда не вернутся. История о том, что в одну реку дважды не войти – это закон, так что можно и не пытаться.
Нежно, красиво, метафорично – та самая проза, в которой просто наслаждаешься слогом, как легким вином.
Но послевкусие от этого вина мне, пожалуй, не нравится. Очень грустно жить в мире, в котором все самое лучшее с тобой происходит в ранней юности, а дальше остаются сожаления о прошедшем и какое-то переливание из пустого в порожнее бесконечно. Слишком все персонажи этого маленького романа потерянные, несчастные и горькие. Я выбираю жить по-другому.
А прочитать его осенью прямо отлично, как раз в промозглую погоду и охватывают подобные чувства, пока идешь под холодным ветрам и смотришь под ноги, а там – мокрая палая листва на асфальте.

Идеальная книга. В ней бесконечное количество точек зрения и много углов преломления. При желании ее можно прочитать как драму о жизни эмигрантов, как энциклопедию русских характеров, как социально-художественный эксперимент. В любом из этих случаев ее блестящее, безупречное литературное оформление даст вам все необходимое для кристально чистого, дистиллированного читательского счастья, наслаждения, ради которого перечитывал Набокова, например, Протопресвитер Александр Шмеман. Дневники. 1973-1983

Предлагаю прочитать это волшебство как притчу.
Кто такой Лев Глебович? Идеальный представитель русского образованного класса. Смелый, красивый, образованный, решительный. Без недостатков. Если вы захотите себе представить обобщенный образ благородного идеального русского, то Ганин Лев Глебович в вашем распоряжении.

Кто такая Машенька - красавица с татарским глазами? Кого оставил Лев Глебович?

В этой притче, Машенька это болезненно любимая Родина, Россия.

Что заставило его расстаться с Машенькой? Он ее никогда не разлюбит. Но даже в самые счастливые дни их любви его как будто тянет вверх и вперед, в будущее, и это стремление не убирает, нет, а как-то обезболивает роль Машеньки в его жизни. Вот это вот предпочтение своей любви некоей высшей цели все и решило.

Куда ушел Ганин? Он застрял в поезде. Не побежав за Машенькой, во время последней встречи он остался в пустом темном вагоне.

Это вагон будет ему теперь домом.

Кому досталась Машенька? Алферову Алексею Ивановичу -

Мораль, которой не было и не могло быть у Набокова, вы выведете сами.

Удалось мне приникнуть к Набокову в совершенно особом состоянии духа, когда бесеж зашкаливает, а любой раздражитель хочется повалить на пол и растоптать.
И Набоков пошёл на ура! Потому что он так изящно и виртуозно обсирает всё вокруг: мужчин, женщин, детей, и всё остальное, что аж сердце радуется и заходится в мизантропическом восторге! Этот изысканный сарказм на грани с пощечиной!
Но не мизантропическими радостями только жив человек. Набоков чародей - плетет свою паутину заклинаний, и перед тобой встает, как живая - бытность в поезде, Россия в Швецарии, французская глубинка. Одна, две, три небрежно брошенные детали - и полотно оживает.

Финал мне зело понравился, другого и быть не могло. Я думаю, что в этой книжке, когда закончился Набоков, начался "Чевенгур" или Шаламов.

Проза Набокова, перелилась через все возможные формы : если есть "поток сознания", то почему бы не быть и потоку памяти сердца, в лиственной зыби которой, так волшебно отражается и обмирает мир ?
Наше детство - это утраченный Эдем. И герой этой книги , с экзотическим именем Эдельвейс, не отмеченный никакими дарованиями, кроме разве что неупокоенности сердца, с неким "зудом бытия" в этом сердце, стремится сказку детства и мечту претворить в жизнь. И если в книгах Пруста, читатель вместе с главным героем погружается не в само воспоминание, а в память о нём, расцвеченную ассоциативными бликами настоящего ( листок, падающий в синеву лужицы, и его почти невесомый двойник, приближающийся к нему из голубой глубины..) то в книге "Подвиг", главный герой смешивает понятия и чувство времени и воспоминаний, желая вернуться, пробраться в этот утраченный рай физически, по той самой "неведомой дорожке" , которая была на картине над кроваткой в его детстве, в утраченной, и "одарвинившейся" России.
В романе есть много аллюзий и символов : лермонтовская тема (стих "выхожу один я на дорогу", друг Вадим, Николай Мартынов -убийца Лермонтова- ..имя "Коля", однажды, в разговоре с Грузиновым, "отбликнет" в романе"), тема русских и не только русских сказок ( латы рыцарей, заменили "латы" футбольного вратаря ), аллюзии на Мартина Идена ( фонетически, очень похоже на имя Мартын Эдельвейс, похожа и судьба героев и кулачный бой..)
Эдельвейс и Дарвин ( друг героя) - романтизм и материализм.. Кстати, имя Эдельвейс, обыгрывает легенду о цветке : о двух влюблённых и скале, которая не раз появится в книге.
Есть ночные горы и скалы, чьи очертания похожи на крылышко бабочки, в̶ ̶з̶в̶ё̶з̶д̶н̶о̶й̶ ̶п̶ы̶л̶ь̶ц̶е̶, есть крыло бабочки, похожее на ночные горы с снежным посверком звёзд. Рай недостижим, но он всегда рядом с нами и в нас.
В романе есть тонкий и важный эпизод. У Эдельвейса умер отец, и ночью, один, он думает о жизни после смерти, о той " тропинке", по которой души могут пробраться на землю, и вслушивается в ночь, ожидая знаков..
Последние страницы книги, испещрены такими знаками : то свет в комнате зажигается и гаснет, мерцая некой азбукой Морзе с того света, то птица сядет на калитку, то вода что- то зашепчет под снегом...
Круг замыкается. Тропинка на картине, по которой хотел прокрасться в дремучую сказку ребёнок, искусство, воспоминание и смерть- сливаются в нечто единое, приобретая метафизические очертания.

Здесь Владимир Владимирович много болтает и наращивает мускулы для будущих свершений. Чтож, это похвально, но деяния, важные для становления писателей, редко бывают столь же важны для читателей. Впрочем, сам автор в позднейшем предисловии указал, что текст грешит вопиющими недостатками и любой читатель без труда их обнаружит. Оно и верно.
Во-первых, совершенно не раскрыт образ Машеньки, а влияние ее эфемерно. Смотрите, не так давно я прочел пьесу Мисимы "Маркиза де Сад", где сам маркиз на сцене так и не появляется, но он постоянно присутствует, он отражается в поступках и словах персонажей, которые пытаются с разных сторон осмыслить его персону, к нему тянется вектор всех и вся. То же и Настасья Филипповна у Достоевского, когда ее нет на сцене, то она висит над персонажами как тень, она угол обзора, через нее преломляются все остальные. Не то Машенька. Ее влияние на текст ограничивается ожиданием Алферова и половым нетерпением Ганина. О ней, как о человеке, известно из нескольких кратких и блеклых девичьих писем, и нежного воспоминания о ее с Ганиным соитии. Никакого цельного образа из этих кусочков составить нельзя, потому и непонятно, а за что ее так любят, и любят настолько, что Алферов ради нее из кожи вон лезет, и настаивает, что она"чи-стая", а Ганин, впрочем с ним все яснее, решается на подлость.
Во-вторых, заключительный поступок Ганина многие читатели поняли по-человечески. Но из текста он никак не следует, и никаких предпосылок к нему там нет. Если Достоевский долго вел Раскольникова к финалу, и все работало на него, то Ганин меняется лишь на на последних двух страницах, меняется как-то вдруг, преодолев собственное влечение мгновенно и бесповоротно, как утверждает автор из-за особенного рассветного утра, с его спокойствием и необычным расположением теней, и словно опомнившись, автор добавляет странное чувство бродяги, покинувшего приютивший его кров.
В-третьих, совершенно не прописаны второстепенные персонажи. Они блеклые, неживые, и редко оживляют повествование. Даже умирающий старик, так и не получивший паспорта, остался бы таким же безликим уродцем, если бы вовремя с грустью не добавил, что вот и умирать приходится без паспорта.
Четвертое. Я понимаю, что дядя Вова тут еще учится и винить его не в чем, но некоторые конструкции уж очень неудачны. Когда каждому элементу пейзажа автор старается присвоить какое-нибудь особенно изысканное сравнение или добавить красочный эпитет, текст превращается в нагромождение красот, фантазия разрывается кидаясь от одного к другому, и чувствуешь себя хамелеоном на пачке цветной бумаги. В этом случае перестаешь видеть детали... и тебя выбрасывает из реальности в какой-то дивный нарисованный мир. Было неудачное выражение, где автор хотел сказать, что из-за приезда жены Алферов даже болтать перестал, но смысл предложения раскрывался в конце, а до этого создавалось впечатление, что это жена приезжает, чтобы болтать. Замечу, что и позднейшее эстетическое словотворчество, вроде "скипетра страсти" из Лолиты не ласкало мне душу.
Пятое и последние. Дядя Вова все в том же предисловии изрек, что в Ганине есть черты автобиографии. Слово не воробей. Ну и типом же вы были, Владимир Владимирович. Откуда у вас такая беспричинная, никак не обосновывающаяся в тексте ненависть к Алферову. Право же, его действия все время преувеличенно нелепы, автор ему и роздыху не дает, одни описания чего стоят, вспомнить хотя бы "бородку цвета навозца". Язвите вы чего-то, Владимир Владимирович.

Завтра приезжает вся его юность, его Россия.

«Машенька» это прекрасно. Как так получилось, что из всего творчества Набокова, а это его девятая прочитанная мной книга, я полюбила именно первый роман, пробу пера. Мне кажется, что именно «Машенькой» Набоков очень многое хотел сказать. А ещё это первый, незамутнённый, чистый, нежный, волнующий, лёгкий и умеренный в красоте форм «чистейшей прелести чистейший (литературный) образец». Всё что позже, конечно, сложнее, но и годы бегут вперёд - мы взрослеем, грубеем, опечаливаемся, всё острее чувствуем груз прожитого времени, перипетий, сложностей. Опыт это тяжеловесность, которая не обошла стороной и Набокова. Но сейчас мы в «Машеньке».

Вместе с Ганиным и ещё пятью эмигрантами в немецком пансионе вспоминаем Россию и связанную с родной страной юность. Ганин много размышляет, обдумывает, взращивает в себе, и под руку с главным героем читатель плывёт по реке жизни человека, потерявшего родину и возможно, в том числе и от этого, внезапно выросшего. Столкнувшись с фотографией первой любви, ставшей теперь женой его соседа по гостинице, Ганин позволяет себе четыре дня жить только в прошлом, бродить по парку и преломлять реальность Машенькиным татарским разрезом глаз. Соседи начинают очерчиваться, Алферов пьянеет, Клара рыдает в прихожей, Колин и Горноцветов уезжают, Подтягин умирает - вместе с ним умирает его поэзия, а вместе с ней вянет образ Машеньки, тускнеет и остаётся в прошлом.

Роман обволакивающий, очень красивый. Он как запах первых полевых цветов в пока ещё солнечной комнате - но на закате. В письмах Машеньки к Ганину запечатлён момент, который не пережить заново, но который он может с благодарностью вспоминать. «Жизнь невозможно повернуть назад - и время ни на миг не остановишь». Но почему-то не страшно, не больно, не тоскливо от невозможности вернуться в прежнее, такое желанное счастье.

Потому что мы уже изменились. Мы не способны воскресить и снова прожить вчерашний рассвет - но можем порадоваться завтрашнему.