Выбор Софи

Это уже третья( после "Мальчика в полосатой пижаме" и " Списка Шиндлера") по счету книга о концлагерях, написанная американским писателем, вызывающая у меня недоумение.
Вообще-то идея очень хорошая - как складывается жизнь человека ПОСЛЕ, ведь обычно дневники и воспоминания либо оканчиваются освобождением либо затрагивают последующую жизнь героев лишь вскользь. А как отражается эта невероятная травма, как человек борется с ее последствиями - это же очень достойная тема для литературного произведения.
Но воплощение нет, не получилось. Нельзя сказать, что книга написана плохо, совсем закрыть мне ее захотелось только после фразы про Польшу, которую терзали стервятники и топтали сапоги чужеземцев тысячу лет. Ну какую тысячу, бог ты мой? Речь Посполитая не так уж давно в масштабах истории сама лихо топтала, кого могла, ну да ладно. Спишем это на особенности американского образования.
Софи ну просто квинтесенция тупенькой сексапильной блондинки, Памела Андерсон в Освенциме. Это я пишу о Софи и концлагерях, тема заявленная в названии и аннатоцаии, на самом то деле это составляет меньшую часть повествования. К этим разрозненным кускам приходится продираться сквозь мусор сексуальных фантазий рассказчика. Такое чувство, что нога редактора никогда не ступала на этот берег.
Ну ребята, вот честное слово, я не ханжа, но нельзя же так разбазаривать ТАКУЮ серьезную, трагичную тему. Я поняла с какой целью,это сделано, в тексте это довольно прозрачно объясняется. И тем не менее я с таким подходом не согласна категорически. Знаете, у Аксенова во втором томе "Московской саги" сцена массового расстрела евреев всего на несколько строк, но эти строки, вот честное слово, ненавижу патетику, но эти строки врезаются в сердце. Вот это и есть писательский талант. А размазать по сотням страниц по-настоящему трагичный сюжет - это вандализм.

Заметила за собой, что питаю необъяснимую слабость к произведениям с такой вот структурой: когда настоящие герои-звезды и происходящие с ними драматические события подаются через восприятие непримечательного статиста  (чаще всего отличающегося только своей наблюдательностью и способностью в красках описать события) и его рефлексию. Здесь же молодой рассказчик не просто рамка, рупор для основной истории, но ко всему еще и пышет со страниц своей юностью, тестостероном, амбициями и пусть и достаточно осведомленной, но все-таки наивностью.

Очень хочется почему-то сравнить молодую Зофью с Софьей Петровной Лидии Чуковской... Ведь есть у них что-то общее, правда? Однако Стайрон беспощаден к своей героине и приводит ее к долгому мучительному акту самоуничтожения в порочной любовной связи, полной унижения и изощренного насилия. И там такая хрестоматийная картинка роковой болезненной созависимости, что просто, Фицджеральд, извини, подвинься!

Софи - крайне ненадежная рассказчица. Она обманывает, недоговаривает и часто меняет свои "показания". Это осознает и Стинго, потому и старается сопоставлять ее историю с официальными данными о Холокосте, лагерях смерти и их сотрудниках (и, да, Холокост - это не только про евреев). Еще одним шагом автора от вымысла к реальности стала и стилизация романа под мемуары ловким вплетением в сюжетную канву настоящих фактов своей биографии.

Ярко и выразительно по ходу повествования проводится препарирование национальных чувств: патриотизма, вины, солидарности, национализма, расизма и нацизма. Намечена легкими штрихами параллель между американским рабством, а затем расизмом и "еврейским вопросом" в Германии. Все это увязывается в одну систему и тщательно исследуется. Очень основательно автор проходится и по психоанализу.

Все новые и новые тайны открываются по ходу повествования. И как будто затянутая и скучная поначалу вещь все набирает, набирает обороты, втягивая, всасывая читателя в свою воронку. Жестокую, мучительную, порочную... По сути вся жизнь Софи (как и любого из нас) - это выбор. Причем по Стайрону это выбор без выбора, ведь итог все равно один. И это очень созвучно моему фатализму.

Сейчас издают много книг, посвященным концлагерям, жертвам и жертвенности и не каждую из них можно назвать хорошей, очень часто авторы просто играют этой темой. Эта книга - хорошая и невероятно сильная, несмотря на наличие пошлых сцен, наркотиков и алкоголя. Не только потому, что была написана до пика популярности темы, но и потому что все очень органично вплетено в сюжет. Автор начинает свое повествование издалека, первые главы идут в послевоенные годы от лица молодого журналиста, ищущего свое место в жизни, литературе, отношениях и сначала мне казалось, что я ошиблась книгой, ведь пока история даже близко не приблизилась к Освенциму. А затем в сюжете появились Натан с Софи и вместе с ними и начинается история Софи - полячки, оказавшейся далеко от родины, потерявшей семью, юность и первого мужа. Ее глазами показана история всех тех, кто оказался в то время в концлагерях, кто-то смог выдержать этот ужас, кто-то нет, выбор у каждого свой и мы не вправе даже книжных героев осуждать за это. В тот момент, когда Софи сделала свой выбор, у меня комок в горле стоял и наворачивались слезы, настолько эмоционально все передано. Может показаться, что главы о Софи в Америке можно было бы и не включать в книгу, но именно они показывают, как ее выбор в прошлом повлиял на ее настоящее и какое будущее ее ждет.

Как же ты ужасна,доля человеческая! Как же ты беспощадна! Ты крушишь судьбу и спокойно разгуливаешь по обломкам человеческих страданий! Как же ты жестока,доля человеческая!
Если была бы возможность измерить тяжесть человеческих страданий,то страдания Софи не выдержали бы никакие весы на свете.Все эпизоды ее жизни были наполнены неимоверной душевной болью-начиная с детства и на протяжении всей ее несчастливой жизни.В одинадцать лет Софи столкнулась с ужасным фактом:ее отец-фашист.Самый настоящий и безжалостный нацист,который не раздумывая обрек бы ВСЕХ евреев на самую жестокую смерть.
Софи очень боялась отца,и потому,когда он втянул ее в свой грязный антисемитский маневр она не смогла найти в себе смелость и отказаться идти с ним в одну ногу.И за ЭТО она себя ненавидела всю жизнь.
Он заставлял ее печатать,а потом распространять брошюры,полные ненависти,призывающие к истреблению евреев.Софи делала все,что требовал от нее отец.Она не находила в себе смелости пойти против его воли и за ЭТО ненавидела себя.
Но,несмотря на свои убеждения ее отец и муж(тоже антисемит) были взяты нацистами и расстреляны.
Через некоторое время Софи и двое ее детей тоже становятся жертвами фашистов.В день,когда они прибывают в лагерь Софи приходится сделать самый уму непостижимый выбор в своей жизни.Нацист,который нес ответственность за распределение людей ставит ее перед страшным выбором...И Софи делает свой ВЫБОР...Я читала и чувствовала,что не могу дышать.Нет слов,просто нет слов выразить то,что пережила я,читая этот фрагмент.Я и морально и физически была раздавлена.На меня навалился беспросветный мрак.
Софи сделала ВЫБОР во имя СПАСЕНИЯ и за ЭТО ненавидела себя всю жизнь,считала себя нечистой,грязной и замаранной.
Ей очень нелегко пришлось в концлагере.Она переболела всеми инфекционными болезнями,страшно истощилась,ее насиловали,унижали.Но самой страшной и жестокой пыткой для нее стало чувство безграничной вины,с которой она была вынуждена жить.
Несмотря на тяжелую участь,Софи выжила.После войны попала в Америку и познакомилась с Натаном.То,что она пережила с ним я бы назвала вторым Аушвицем.Психопат и наркоман,ужасный сквернослов и грубый до невозможности,но обаятельный,фатально обаятельный Натан...Он вечно подозревал ее в измене,бил,обзывал,творил ужасные и аморальные вещи(автор все подробно описал),угрожал,что бросает ее и пропадал.Но потом возвращался,падал на колени,признавался,что не может без нее и Софи его прощала.Вот ЭТА ее слабость и безвольность сильно раздражала меня и я,почти,ненавидела Софи.Я не думаю,что между ними была Любовь.Это было Наваждение.Это была ОДЕРЖИМОСТЬ,дьявольская ОДЕРЖИМОСТЬ.Но не Любовь.
Натан был для Софи и Жизнью и Смертью.Он унижал ее и возвышал до небес.Он был ее Роком.Зная,что Натан страдает параноидальной шизофренией,Софи все равно не может уйти от него.Я думаю,обрекая себя на Вечность с Натаном,Софи надеется смыть с себя Вину.Вину,которую ее насильно заставили взвалить на хрупкие плечи.
Удается ли ей это? Я не смогла ответить самой себе.
Невозможно ни оправдать,ни осуждать эту несчастную женщину,у которой не было ничего светлого в жизни.Но все равно,я не попыталась понять то,на что она решилась в самом конце романа.Она снова обрекла себя-она утопила Вину в Грехе...

P.S.Боже,прошу Тебя,никогда не ставь меня перед ВЫБОРОМ!

"Мы выбираем, нас выбирают"... А если не выбирают? Если селекционируют? А если мы производим селекцию? Только мы чистим (не допускаем в него лишнего) собственный генофонд. На чистку мирового не претендуем. Но ведь были те, кто претендовал...
Каждое принятое нами решение - это шаг. Шаг к аду или к раю. На земле или уже вне ее. И никто не знает наперед, какую тропку он выбирает, ступая в очередной раз.
Право выбора - дар нам, наше проклятие. И совершив выбор, мы будем жить с этим выбором дальше, не в состоянии что-либо изменить.
Стайрон написал одну книгу, но не одну историю. Я насчитала как минимум три основных линии. Язвина и его молодые годы, роковая страсть Софи и Натана, Софи и Освенцим. Каждая из них заслуживает внимания, каждая могла бы стать отдельной книгой, увлекательной и интересной читателю, каждая развивается и влечет за собой.

Язвина и его молодые годы
40-е годы в Америке. Война только-только закончилась. Бравые парни вернулись домой с фронта. Они чувствуют себя победителями, без которых не было бы мира во всем мире. <Давайте сделаем вид на минуточку, что нам не смешно это утверждение.> И их признают таковыми в их стране. Вот только чествовать победителей сексом никто не спешит. А им, таким молодым и горячим, недавно выбравшимся из того, что сами они почитают настоящей мясорубкой, очень хочется плотской любви. И их можно понять. Язвина тоже один из них. Он молод, амбициозен, мечтает о славе писателя и горячей штучке, готовой подогреть его и без того жаркие летние ночи еще на десяток-другой градусов. И он невольно становится участником в некой мере любовного треугольника (он-то влюбляется в красавицу Софи с первого взгляда), две грани которого бурно совокупляются в комнатушке у него над головой.

Роковая страсть Софи и Натана
Они любят друг друга. Они любят друг друга так сильно, что после них хоть потоп. Их любовь оставляет в их же душах выжженую землю. Они готовы умирать каждый раз, когда рядом, каждый раз, когда порознь. Они ненавидят друг друга. Они вместе. И это даже не их выбор. Так надо. Так должно быть.

Софи и Освенцим
Страшными сполохами сквозь всю книгу, по большому счету пропитанную сексом (все же автор видел разворачивающуюся вокруг него драму сквозь пелену спермотоксикоза), проходят упоминания Освенцима. Стайрон не попытался написать хронику лагерной жизни, не выдумывал ничего о том, чего не знал сам. Он просто вписывал крупицы воспоминаний Софи в текст, и от этого было только страшнее.

Если вы хотите увидеть масштабную картину происходившего в концлагерях - вам не сюда. Если вы хотите прочитать историю истребления еврейского народа - это тоже не по адресу. А вот если вам интересна судьба одной песчинки, попавшей в эти громадные песочные часы, если вы готовы к тому, чо эта песчинка будет то исчезать с горизонта, то снова появляться перед вашим уже отчаявшимся найти ее среди сотен других взором, то читайте. Книга о том, что должен знать каждый, но чего никто не должен переживать.

.
Нет-нет, это выдержка вовсе не из порнографического романа, но обо всём по порядку.

Книгу насоветовала подруга, решив на 9 мая устроить мне курс молодого бойца. Наслушавшись, какая это великая драма о тяжелейшем выборе, об ужасах войны, о человеческой гнилой сути, я с тяжёлым сердцем принялась за чтение. И какого же было моё удивление, когда даже после трёхсот страниц я всё ещё не дошла до

.
Врать не буду, подсчётами я не занималась, но по моим прикидкам самой войне в книге отведено страниц сто, не больше. Так чем же заполнены остальные шестьсот? Ответ будет - всем, чем угодно. Тут вам и проблемы полового созревания молодого юноши, которому не дают; и взаимоотношения Севера с Югом по вопросу свободы негров; и еврейские тусовки с плачевными и не очень последствиями; и секс, секс, секс.
Я не ханжа и совершенно не против темы секса в литературе, но количество такой тематики на квадратный сантиметр текста в этой книге просто зашкаливает. По ходу, автор так и не вылечился, простите мне мой французский, от недотраха и к старости, иначе я не знаю, чем объяснить его любовь к интимным подробностям. На кой читателю знать о не по годам развитой груди одиннадцатилетки, когда это совершенно не увязывается в канву происходящих событий? Вряд ли бы героиня, оказавшаяся в экстремальной ситуации, обратила на это внимание и, более того, запомнила. А через пару страниц мы узнаем, что к тому же

. Я читаю книгу о тяжёлом выборе или "Сексуальные проблемы военнопленных в период Второй Мировой"? И вот всю книгу герои занимаются любовью, насилием или и тем, и другим вместе.

Что касается самих героев - все как на подбор. Озабоченный автор, инфантильная полька-нимфоманка, больной на всю голову еврей.
Большую часть книги мы выслушиваем, а точнее вычитываем, нытьё нашего автора, когда ему было всего двадцать два года. И хоть сексуальное желание у него было неуёмное (ещё бы, бедняге никто не давал), мозги отсутствовали у него напрочь. Дорогой рассказчик только и думает - как бы кого-нибудь завалить, где бы выпить, какая красотка Софи. На большее его не хватает. Поэтому, когда приходит время хоть как-то действовать - друга там спасти или любимой женщине помочь - автор садится себя жалеть, что выливается в несколько страниц о том, какой он бедный и несчастный. Собственно, обладал бы он мозгами вместо трухи, всё могло бы кончится иначе. Я его совсем не виню и не осуждаю - всем свойственно ошибаться. НО! Меня убивает то, что он совершенно не раскаивается, а наоборот, будто гордится своим бездействием. Подумаешь, трагедь, зато книжечку наваял. И вместо посыпания головы пеплом, получаем "сорри, я дурной".
Софи. Совершенно инфантильная, истеричная женщина, до одури любящая совокупляться со своим парнем. Не знай мы о её прошлом сложилось бы впечатление, что весь мир для неё - это куча цветов, картинок и случайный шум в ее голове. Я бы назвала её эгоисткой, если бы не её страсть к унижению, побоям и мазохизму. Стоило проходить ад, чтобы через пару лет так распорядится своей жизнью. Это как минимум подло по отношению к падшим в лагерях. Но не всегда выживают достойнейшие, иногда и таким случается ещё чуток пожить.
Больше всего жалко Натана. Если у двух других героев была возможность распоряжаться своей жизнью, то у него она отсутствовала. И окружение не способствовало продолжительности оной. Ему достался недуг, невменяемая подруга, друг с ветром и голыми женщинами в голове. В общем, не повезло бедняге по всем параметрам.

В общем, если вам захочется почитать о войне, то эта книга явно не для вас. Читать семьсот страниц обо всём на свете, чтобы в итоге узнать, что ж за выбор-то такой - явно того не стоит. Разделить бы этот роман хотя бы на три - про немцев, про Нью Йорк, про всё остальное - было бы ещё сносно. А так, просто жалко времени на такой кирпич.

Более всего, конечно, поражает, сколько людей не поняли книгу (я героически пролистал рецензии). Хотя казалось бы. Всё так просто.

Многие авторы неумных рецензий почему-то подумали, что выбор Софи - это только про Яна и Еву, но нет, конечно же, нет. На протяжении романа Софи делает один выбор за другим, и каждый из них без исключения кажется читателю нерациональным, безумным, зачем она это сделала, почему - почему она вышла замуж за человека, к которому испытывала отвращения, почему она взяла мясо именно в тот день, почему она жила именно в доме, где базировалось сопротивление, к нему не принадлежа, почему Ева, почему, почему, почему. И её последний выбор - он ведь тоже неверный, глупый с позиции нормального человека - почему Натан, почему эта кровать.

Только он не неверный. У неё вообще не было никакого выбора, ни разу. Ей предлагали выбрать между чудовищным и кошмарным, и ни разу в жизни у неё не было выбора между злом и добром. Только между злом и злом. И она выбирала, выбирала, выбирала.

Отдельно стоит отметить толпу борцов за мораль, возмущённых сексуальными порывами Язвины. Видимо, это те люди, которые в 18 лет чопорно ходили и морщились при виде противоположного пола. Как же они размножаются, интересно, если у них не было пубертата. Ведь они ничего о нём не знают и поражаются тому, что Язвина думает о сиськах. А о чём ему ещё думать. Ему 20 лет, и у него никогда не было девушки.

И контраст его порывов с судьбой Софи делает примерно половину книги.

10/10

Жизнь — это постоянный выбор! Это сейчас мы выбираем между моделями телефонов, марками автомобилей, странами, где хотели бы провести свой отпуск, что надеть сегодня или какую книгу почитать перед сном.
Но иногда жизнь заставляет выбирать невозможное.

1947 год. Бруклин. Молодой, наивный, начинающий писатель Стинго (Язвинка), поддавшись творческому порыву, оставляет свою работу редактором, поселяется в съемной квартире, где и знакомится с необычной соседской парой.
Еврей Натан Ландау — умный, яркий, эксцентричный. Одержимый идеей возмездия за страдания, причиненные еврейскому народу, периодически впадающий в приступы необъяснимой агрессии, буквально очаровывает молодого Стинго, становится старшим другои.

Его спутница — красивая, тихая полька Софи. Видя порядковый номер, выбитый на её руке, слушая ее сбивчивую речь с акцентом, замечая, как она опускает глаза, словно ей больно вспоминать о чем-то - пока можно только догадываться о её прошлом.
Стинго будет первым, кому она поведует свою историю…

Как много трагедий должно произойти с маленькой и хрупкой женщиной, чтобы сломать ее безвозвратно? Перед каким выбором ее должна поставить жизнь, что бы убить её, а потом заставить жить?
Как нужно нуждаться в любви, чтобы терпеть боль и унижение от любимого мужчины?

Вся её жизнь — выбор!
Выбор приходилось делать ежеминутно и ежесекундно: взять кусок мяса для больной матери или не взять, украсть радиоприёмник из комнаты офицерской дочки или не украсть, довериться солдатам или примкнуть к сопротивлению.
Самый сложный выбор - на перроне концлагеря в Освенциме между дочерью и сыном на право жить.
Самый последний — между мужчинами. Один из которых протягивал руку и готов был отдать сердце, другой — цианистый натрий.

Есть один момент, о котором хочется предупредить. Все отрицательные высказывания в адрес романа сходятся в одной точке — той, что ниже пояса. Многие считают неуместным и лишним в романе на столь серьезную тему, говорить о сексе. А его здесь много. Это и сексуальные переживания и фантазии молодого Язвинки, и страстные сексуальные сцены Софи и Натана.

Каждый видит то, что хочет видеть.
Для меня, в первую очередь, это роман о сломанных судьбах, о жизни в прошлом и невозможности всё изменить, о болезнях души, о силе и слабости человеческой натуры, о любви и выборе, который бывает тяжелее самой жизни.

Впечатлена!

Книга в принципе неплохая. Хотя было бы лучше, если бы она на 90 процентов посвящена была проблематике нацизма и холокосту. Однако на деле нацизму уделено процентов 30-40 в воспоминаниях главной героини, пережившей его, а все остальное - бытовуха из дней более прошлых, какая-то унылая мелодрама, на которую я и не рассчитывал даже.
Но окей, написаны и мелодраматические сюжеты и самокопания довольно неплохо. А вот что с нацизмом?
И тут автор не подкачал, описал все, как есть, страдания, дикую ненависть нацистов к другим народам, условия в концлагерях.
Как известно из многих аннотаций, главная героиня сама прошла концлагерь и осталась жива. Но ей пришлось сделать тяжелый моральный выбор между двумя близкими людьми (кто отправится в газовую камеру, а кто останется с ней - или погибнут оба). Какой выбор она сделала и между какими людьми - я оставлю в секрете ,пусть читатель допытывается сам. Однако следует заметить, что этот выбор ей навязали нацисты, чтобы ее помучить. Это сделал некий доктор Ниманд
И что добавляет автор?

Вот этот пассаж заставил меня подскочить на стуле. Что это такое ВНЕЗАПНО?
Какие у нацистов могут быть правила по отношению к расам, которые они низшими? Убивать, убивать и еще раз убивать - только соблюдать при этом хваленый немецкий порядок - чтобы все были учтены, записаны, следовали строем в печки, газовые камеры и на расстрелы. И все, а по отношению к самим уничтожаемым никаких ПРАВИЛ, никакого КОДЕКСА ЧЕСТИ у нацистов не было!
Автор пытается дать психологический портрет этого ублюдка, как будто это важно! И подчеркивает, что это единичный случай.

То есть, если какой-то наци возмутился (даже не возмутился, а удивился поступку доктора Ниманда), то это как бы говорит, что среди нацистов тоже были люди. Да, люди были, но все же этот "мальчишка-роттенфюрер" организовывал отправку евреев на смерть, так что есть ли смысл искать в нем что-то человеческое?
Автор делает вывод, что доктор Ниманд верил в бога, но вынужден был выполнять бесчеловечные приказы Гиммлера по решению "еврейского вопроса".

Это уже вообще какой-то бред. Автор описывает персонажа, которого он знает из рассказа Софи, чью фамилию он сам придумал, поскольку Софи видела его один раз в жизни и не знала, как его зовут, а ему нужно было его как-то называть. И он рассуждает о том, как он пьет и как он ест.
И причем здесь боженька? Кто в боженьку не верит, становится фашиком, что ли?!
То есть автор, вместо того, чтобы проанализировать истоки феномена национал-социализма, взял какого-то одного жалкого садиста и стал копаться в его душонке. Ну, здорово, что тут скажешь! Очень "содержательно" и, главное, "полезно"! А почему тогда остальные нацисты творили все это? Потому что тоже в бога не верили, или у каждого была какая-то своя "уважительная" причина? Почему бы автору не попробовать в этом покопаться? Детский сад какой-то!
Еще очень смешно, когда автор пишет, что "доктор Ниманд" отринул веру в бога потому, что вынужден был заниматься этими чудовищными уничтожениями людей. Это так звучит, словно самое главное для человека - тупо считаться христианином, а убивать людей - ну, это так, шалости. И пока он "шалит", но верит в бога - все окей. А вот перестал верить или стал брать на себя функции бога - тут все, Уильям Стайрон посвятит тебе 5-6 страниц и разнесет тебя в клочья (морально).
Есть там еще один персонаж "с человеческим лицом" - Рудольф Хесс, с которым Софи была якобы знакома. И этот Хесс обещал ей помочь, потому что... ну, она не совсем еврейка, а полячка, и весьма симпатичная. Вот вроде как пожалел, а значит, не совсем сволочь. Мало того, не лишен благодарности и своеобразной чести. Такой, видимо, я должен сделать вывод? Весьма странно...
Ведь Рудольф Хесс РЕАЛЬНО СУЩЕСТВОВАЛ, а значит, автор пытается наделить положительными чертами вот такого реально существовавшего урода?! А на хрена?!
Нет. ну возможно, на самом деле Рудольф Хесс обладал маленькими чертами хорошего человека. Может, он любил свою жену или детей. Или кошечек. И вообще подобная история каких-то человеческих отношений между ним и какой-то полячкой могла произойти в реальности. Но лишь МОГЛА. Теоретически. Не более того.
Но мы не знаем о реальных подобных историях ,связанных с ним. Мы знаем его, как прямолинейного исполнителя воли фюрера по уничтожению евреев. Вот и все. И делать его образ более положительным... просто не из чего... нет фактов, нет зацепок... нет просто причины это делать!
Если автору хочется непременно найти нормальных людей среди нацистов, почему бы не придумать вымышленного персонажа и дать ему уникальную историю? Но при этом показать нацизм в общем как бесчеловечную машину для убийств, которой этот человек должен ПРОТИВОПОСТАВЛЯТЬСЯ, а не быть ее представителем.
В процессе написания рецензии поменял четверку на тройку.

Только-только перевернула последнюю страницу. Сказать, что я потрясена - ничего не сказать... Не то, что бы я, подобно рядовым американцам, ничего не слышала о бесчеловечных "опытах", проводимых нацистами в концетрационных лагерях и о ужасах второй мировой войны, которая не коснулась США. Я думаю, что вы со мной согласитесь, что Перл-Харбор ну никак нельзя сравнить с битвами под Сталинградом или на Курской Дуге. Однако, я никак не ожидала такой откровенной книги от автора-американца на эту глубокую и болезненную тему для многих наций. Не могу не согласиться со Стайроном, что многие забывают о том, что в концлагерях измывались и уничтожали не только евреев, но и представителей других народов.

Софи Завистовская, Натан Ландау и Стинго. 3 одиночества. 3 лишних человека, чуждых Нью-Йорку. История любви, дружбы, ненависти и непонимания... Любви такой всеобъемлющей и непостижимой, которая изначально была обречена...

Сказать хочется много, но боюсь скатиться к спойлерам, поэтому позволю себе вскользь пройтись по гг:

Софи - истинная славянская девушка, полька, понять которую западному человеку невозможно, даже безмерно ее обожающему. Да и жить с постоянной травлей, как со стороны демонов прошлого, так и стороны своего обожаемого любовника не так-то просто... Но при этом она старается любить, жить и идти вперед, видя себя только в отношениях с Натаном.

Натан - харизматичный, обеспеченный, эрудированный и разносторонне развитый нью-йоркский еврей, влюбляющий в себя наповал с первого взгляда. Нежный, чуткий, отзывчивый - почти идеал, если бы не у него не было бы своего "мистера Хайда".

Стинго (Язвинка) - начинающий писатель, приехавший из Юга в большой город Севера, чтобы начать самостоятельную жизнь и проявить себя. Поселившись в Бруклине, находит своих лучших друзей благодаря хорошей акустике и их умопомрачительной страсти. Тайно и безнадежно влюблен в Софи, страдает от воздержания.

"Выбор Софи" затрагивает не только тему второй мировой войны, но и вопросы противостояния американских Севера и Юга, суровых нравов 40-х годов и многие-многие другие.

Финал книги не стал для меня неожиданностью, но все-таки он затронул мою душу. Я жила героями этой книги и искренне сопереживала им...

Отличная книга, надеюсь, что фильм ей соответствует. Советую прочесть всем, кто не читал.