Выбор Софи

Книгу эту я приняла без энтузиазма, не только из-за темы, которая точно не добавляет позитива, столь нужного в конце года, и не только из-за объема, которого я обычно не боюсь, но еще и потому, что мои отношения с американской литературой сложны и противоречивы, а потому - результат предсказать практически невозможно. Те более, что Стайрон - автор для меня новый, причем ожидания (благодаря рекомендациям родителей) были довольно высокими. Ну а дополнительные трудности я себе создала, оставив эту книгу на финал года, причем на самый тяжелый для меня период сессии.
По-хорошему, её надо читать медленно, не торопясь. Получая удовольствие от замечательного языка, периодически прослушивая упоминающуюся на многих страницах музыку. Даже, наверное, откладывая книгу на несколько дней. Всего этого я себя лишила, торопясь дочитать текст, взятый в игре, в которой я принципиально не делаю долгов. Словом, я торопилась. И, возможно, зря. Потому что теперь придется перечитывать.
Поскольку в этой книге слишком много слоев и смыслов. Слишком много поводов для размышлений. Слишком много тем, которые можно обсудить. И это не только очевидная тема итогов войны, зла, ненависти, расизма и нацизма. Это природа любви, творчества, сложности отношений между родителями и детьми, литература, различия между Европой и Америкой, секс, страсть, психоанализ... Всем этим, а вовсе не основным сюжетом заполнены те самые семьсот страниц, на которые жалуются многие.
Стайрон показал нам эпоху. Глубоко и мощно. Но он еще и сделал некоторые печальные предсказания. Конечно, в 1979 году Стайрону это было сделать проще, чем его герою в 1947-м, но мысль о том, что черный бегемот еще дремлет, мы еще нянчимся и сюсюкаем с неграми, но скоро это повернется к нам совсем другой стороной, - тогда не была столь понятна многим.
И вот сейчас, в начале XXI века, мы начинаем расхлебывать последствия...
Помимо многих общих тем, книга поднимает немало вопросов, которые затрагивают каждого человека лично, а значит является отличным поводом поразмышлять о себе, о своей жизни, своей дружбе и своей любви. Чего я всем и желаю.

Прежде всего необходимо отметить, что роман Уильяма Стайрона «Выбор Софи», опубликованный в далёком 1979 году, сыграл важнейшую роль в формировании представлений миллионов американцев об ужасах холокоста. Не поймите меня превратно: конечно, о существовании лагерей смерти жители США знали, однако книга действительно совершила переворот в сознании многих людей. Подтверждением этому служат два факта: 1) роман «Выбор Софи» бóльшую часть года после издания возглавлял хит-парад бестселлеров The New York Times; 2) права на экранизацию книги были куплены за 750 тыс. долларов, что по тем временам казалось немыслимой суммой даже для заслуженных американских авторов.

Однако в действительно всё оказалось не так радужно: восторженные отзывы одних читателей сменялись критикой других в отношении фабулы романа. Немудрено, ведь У. Стайрон рассказывает историю молодой пары — польки, пережившей ад Освенцима, и американца еврейского происхождения, однако вся соль заключена в том, что главная героиня романа хранит горькую тайну своего спасения, тогда как главный герой пытается примириться с трагичной историей своего народа в том числе через употребление наркотиков.

Надо понимать, что многие из тех, кто прошёл через ужас Холокоста, тогда — в 80-е годы прошлого столетия — были ещё живы; некоторые из них выбирали в качестве нового дома Америку. Безусловно, два ключевых персонажа романа вызывали неоднозначные отзывы как со стороны еврейского сообщества, так и со стороны тех, кто видел в романе У. Стайрона попытку повысить свою популярность за счёт спекуляции «горячей» темы.

Как бы там ни было, роман «Выбор Софи» представляет собой глубокое исследование человеческой природы. Отрицать это невозможно. Тем не менее витиеватые диалоги, их растянутость и порой излишняя драматизация, а также неуклюжие переключения повествования со времени описываемой в книге истории на события в Освенциме — всё это несколько уменьшило общее положительное впечатление от произведения.

О зле, которое помыслить невозможно, писать сложно настолько, что иногда впору задуматься: а стоит ли? Трагедия миллионов людей, один из самых масштабных геноцидов в истории, повод для последующих спекуляций и конспирологических теорий, плодящихся уже не первое десятилетие, трагедия, скрывающаяся под лаконичным словом ὁλοκαύστος. В гениальном фильме-мистификации "Великая тайна воды" демонстрировалось, что при слове "Гитлер" молекулы воды сжимаются, чернеют и в целом ведут себя так, как, наверное, должны в таком случае вести себя молекулы. Мы, конечно, не будем заниматься подобными псевдонаучными штудиями. Не столь важно, что происходит с молекулами воды, важнее другое: страшный холод, которым отдает от этого слова, ὁλοκαύστος, "всесожжение". Страшный холод, пахнущий серой.

О таком зле очень тяжело писать, потому что - повторимся - помыслить его невозможно. К тому же, любое зло, которое пытаются запечатлеть, превращается в итоге аттракцион: фильм "Утойя, 22" о теракте Брейвика, ставивший себе целью заставить зрителя на своей коже ощутить ужас целенаправленного уничтожения людей сумасшедшим мерзавцем, в итоге действительно вызывает некие чувства, но это чувство в первую очередь саспенса, которого так много в полностью вымышленных сюжетах Хичкока. Аттракцион. Есть и свой аттракцион про Аушвиц - венгерский "Сын Саула". Страшный, давящий и душащий, несомненно гуманистический... аттракцион. Тоннель с выскакивающими на пути скелетами, в котором трясешься от страха, но потом все же выезжаешь на свет.

Но аттракцион - не самое страшное, что может случиться во время попытки изобразить это непомышляемое зло. Аттракцион может еще оставаться человечным, сострадательным, гуманистическим высказыванием, если он в своем стремлении высказать не скатывается к пошлости. Мы тут используем это слово, маленькими спермотоксикозниками ставшее синонимом некоторого рода сексуальной раскрепощенности при отсутствии сексуальной жизни, именно в исконном его значении. О зле не нужно говорить, впадая в дурновкусие, вульгарность, ect. Нет, не так. О нем нельзя так говорить. Причем это не значит, что немыслимое зло не может стать материалом для китча: китчем может стать что угодно, если создателям не изменяет вкус. Жид-медведь забивает нацистов бейсбольной битой. В "Мастере и Маргарите" Виктюка (RIP) на Балу Сатаны нелепо кружатся огромные бюсты Сталина и Ленина. Главное в отношении зла (повторим) - не впадать в пошлость.

Немного о самой книге, о которой писать, на самом деле, не хочется. Слово "спермотоксикозник" в предыдущем абзаце не случайно - оно отлично описывает здешнего рассказчика. Но это не страшно - рассказчик не обязан нас стопроцентно устраивать. Проблема в том, что он, будучи еще и героем повествования, так же неприятен, как и другие персонажи, играющие в какой-то карикатурный фарс, по идее автора, видимо посвященный природе виктимности. Тема важная, не спорим. Для кого-то, кстати, "Бездна" Андреева про это же. Не могу согласиться, но Андреев вспомнился неспроста - вот кого можно обвинять в пошлости и избыточности, так это его. Однако ему даже в этой пошлости (хотя я ее в упор не вижу) никогда не изменяет вкус. А господину Стайрону и его рассказчику - изменяет, и очень сильно. Перечитайте сцену объяснения Софи и Хесса: ничего настолько звонкого и кричащего в своей пошлости я не читал.

Еще немного о книге, хотя писать о ней хочется все меньше и меньше, и поэтому я напишу в жанре безапелляционной краткой критики, проще говоря - в жанре великого русского обсера. Это гадкая, вампирская книга, жутко неприятная не из-за выбранной темы, а из-за средств, с помощью которой об этой теме рассказывается. Жутко вампирская книжка. Когда-то этот эпитет - "вампирский" - я произносил в отношении набоковской "Защиты Лужина". Я не отказываюсь от этой оценки, но Лужин, конечно, и рядом не стоял с Софи. "Защита..." книга безусловно талантливая, хотя и мною не принимаемая до конца. Здесь же мы имеем дело с истинно злой книжкой. Которую можно помыслить, о которой можно говорить, но - надо ли?

Если вы пришли на страницу этого романа, потому что кто-то сказал вам, что его стоит прочитать, как интересующимся холокостом, то спешу вас разочаровать. Да, в тексте упоминаются Аушвиц-Биркенау (он же Освенцим-Бжезинка), но основное повествование отдано в ведение подростку, вступившему на порог раскрепощенной юности, чьи помыслы сексуально окрашены и представлены во всём многообразии реакций на действительность. Этакий немного повзрослевший Холден Колфилд. Хотя автор, чья личность напрямую связана с изображаемым повествователем, дал роману название в честь Софи – главной героини, воспринимать историю мы будем через призму Его («зовите меня Стинго, или Язвина») мышления.

ВЫБОР действие по значению гл. выбирать;
определение предпочтительного варианта из нескольких имеющихся.

Как это часто бывает, эпиграф, предваряющий повествование, открывается с другой стороны, становится максимально понятным, только после окончательного и бесповоротно полного прочтения произведения. Так и в случае с данным романом, только сейчас я могу судить о смыслах, заложенным автором. Нас ждут две цитаты: одна, про детей и другая про абсолютное зло. Таким злом в романе «Выбор Софи» стал фашизм во вторую мировую войну, лишивший Софи самого ценного в её жизни – детей:

Софи, воспитанная в довоенной Вене, с её дворцами и композиторами, растущая в просвещенной семье профессора, с лёгкостью изучающая новые языки, оказывается в абсолютно непримиримых с её мировоззрением ситуациях. Каждая из них – проверка на прочность. О, бедная Софи, ей редко хватает силы духа, чтобы облечь свой внутренний протест вовне.

Интересно отметить подход Стайрона к описанию событий. Софи, чьей жизни в романе уделяется главенствующее место, вряд ли можно назвать достоверным источником. И тем более, даже опасно верить ей и её словам. Вместе с писателем-новичком, выросшем на юге Америки, и задумавшем написать об этом Великий Роман, мы впервые сталкиваемся даже не с Софи, а с её голосом. Её и... Натана. Именно эти звуки, а так же страсть героев к пластинкам, их подробный разбор музыкальных композиций, зацикленность в некотором роде, а так же Вена, воспитавшая Софи и её несбывшуюся мечту быть учительницей музыки, наталкивает меня на мысли о работе Ницше «Рождение трагедии из духа музыки». Вот только содержанием этот эстетический трактат мало нам поможет. Просто ассоциация между событиями романа перекликается с её заголовком: нас действительно ждёт трагедия, даже если её породила не музыка, но банальные в своём невежестве винтики в большом механизме военной машины и власть им данная. Она разворачивалась под звуки музыки, льющиеся из радио, пластинок и сцен баров Нью-Йорка...

«Я всегда буду помнить татуировку Софи». Ханна Арендт (мы читали её для Долгой прогулки в 2022 году) исследовала банальность зла на примере личности Эйхмана. В романе нашлось место и ему, и Рудольфу Хессу – коменданту Аушвица. Прочитанное не прошло даром, и я могу оценить замечания Стайрона о подлинном зле, окружающем нас ежедневно и никогда не попадающем на телеэкраны. Сейчас, когда я пишу и переписываю начисто эту рецензию, мне пришла в голову мысль, что Натана можно и даже нужно отнести к такому злу.

С первого его появления, отвратительного в своей жестокости, я не могла поверить Язвинке, рисующего время от времени оправдания его поведению. И трагедия не заставила себя ждать.

Даже если оно наложит руки на самого себя.

Писать отзыв на эту книгу - все равно что писать рецензию на землетрясение. Да, его можно разобрать по косточкам, назвать количество баллов, создать перечень разрушенных домов и список жертв... Но глубинный страх, дьявольское отчаяние, безумную надежду в сухие цифры и списки не впихнешь, да и не надо - это то, что понимается без слов.

Поэтому отзыв мой будет коротким и практически бессодержательным, увы или к счастью.

Книга поразительная, глубокая, жесткая и сильная. Есть в ней какой-то внутренний дракон, не выпускающий из стальных когтей, и дело не только в сюжетных поворотах. Стиль Стайрона - хитрая ловушка, из которой не выбраться и мартышке. И зачем стараться? Ведь это чудо - когда тебе больно и интересно настолько, что ты только брызгаешь слюной от ярости и счастья, то благодаря, то понося автора.

Начну с того, что это произведение я читала ровно 14 дней, при том что обычно на книгу трачу 3-4 дня.
Заинтересовала меня тема о немецких концлагерях и тут вдруг попадается "Выбор Софи". В рецензии написано, что книга о полячке пережившей Освенцим... Да, именно то, что мне и нужно... Аннотация завлекающая... Но что же я получаю в результате?..
Если вы хотите, как и я, почитать о лагерях смерти, то здесь вы этого не найдете. А найдете вот что:

Или, например, такое:

Об Освенциме и проведенном в нем Софи времени, здесь не более 15-20% от общего обьема. Остальное занимает "старина Язвина" и его переживания по поводу своего "недотраха", простите пожалуйста за такое выражение, но по другому сказать просто невозможно.
Сие произведение тягучее, словно резина и липкое, как смола я насильно заставляла себя садиться и читать. После первой тысячи из 2686 страниц на моей электронной книге, я не могла взять в толк, когда же начнется рассказ о самом концлагере. Мне даже казалось, что под названием "Выбор Софи" оказалась совсем другая книга в электронном формате...
Из всего этого могу сделать только один вывод: вероятно, что писатель из той страны, народ которой не затронула эта война, предки которого не вылетали дымом из труб Освенцима, Треблинки, Дахау и других, не может раскрыть этой темы. Это так же, как никто, кроме самих американцев не напишет лучше о войне между Севером и Югом. Поэтому, милые мои, если вас интересует тема лагерей смерти Третьего рейха, то эта книга совершенно не о том...

Масштабный кирпичик ,который включает в себя множество тем. И , по-моему мнению, это не к лучшему. Тему Освенцима перекрывает тема недотраха, секса, юношеского желания. Стайрон воткнул в один роман и тему войны, национализма, отношений отцов и детей, тему выбора, тему безумной и больной любви и множество других тем. Но ( как мне показалось) раскрыты до конца все темы не были. А может это просто меня не затронуло.
Впечатления остались никакие. Кроме того,что я очень далека от героини Софи. Для меня это анти-женщина, анти-мать,анти-человек. Не люблю людей,которые всю жизнь жалеют себя, оберегают себя, лелеют.
Тяжелый выбор стоял перед Софи. Выбор,который многие ставят перед собой, в детстве. Этакая игра. Кого я выберу- одного человека или второго?Вот перед Софи стоял этот выбор. Она его сделала. Я не поняла её решения, взбунтовалась,но что делать...Выбор сделан. Самым страшным были дальнейшие действия. Она выжила. Она имела маленький шанс найти своего ребенка живым! Она имела силы! Она была жива.. и ,значит,могла начать поиски. Но не начала. Она жалела себя всю жизнь. Но у меня, как читателя, жалости не вызывала. Всегда есть выбор. Всегда есть другие пути. Она пошла по одному из самых простых.
История страшная. Но ,наверное, не самая показательная из историй Освенцима. Это произведение хорошо своей многогранностью. Но меня не тронула так, как хотелось бы.

Давно и настойчиво мне рекомендовали прочитать эту книгу. Я её начинала много раз, но почему-то она никак не хотела мне поддаваться. Но сегодня я её все-таки «добила».
Что я могу сказать? Книга неплохая, но после десятка восторженных отзывов и рецензий я ждала большего. На подобную тематику написано множество книг. Для литературного шедевра тема беспроигрышная, но мне чего-то не хватило. Хотя я не умаляю достоинств этого романа. Просто в чтении всё дело в личных предпочтениях.
Это роман о фашизме как о мировом зле. Это роман о людях, попавших в жернова жестокого и беспринципного нацизма. Это роман о том, есть ли жизнь после лагерей смерти, после потерь близких людей. Это роман о том, как сложно сосуществовать со страшной памятью и с неумолкающим ни на минуту чувством вины.
Натан Ландау вызывал у меня отвращение на протяжении всей книги. Как Софи могла любить этого деспотичного человека? Он же её постоянно изводил неуместными и горькими упрёками.
Название книги подобрано идеально, потому что выбор Софии отравил всю её жизнь. В данном раскладе автор придумал логичную развязку. Жить с грузом такого выбора – это ли не страшнее смерти?

Так и хочется сказать: "И риск этот не оправдался."
Наконец-то я дочитала эту книгу. Буквально - домучила. У меня сложилось впечатление, что автор решил смешать здесь все возможные проблемы, авось, какая-нибудь да зацепит читателя? Перескакивая с одной на другую: нацизм, антисемитизм, противостояние Севера и Юга, рабство, больные отношения, наркомания. Чего тут только не было. Большую же часть книги главный герой просто жаловался, что "у него нет девчонки с которой он может потрахаться". И ныл об этом, ныл, ныл. Как же он СТРАДАЕТ, что в жизнь не воплощаются его сексуальные грезы и фантазии. Ну, как-то явно не этого я ожидала от книги о второй мировой войне. О самой же войне, Освенциме и прошлом Софи отводится не так уж много. Иногда мне до смешного казалось, что я читаю не классику, а какой-то порнографический роман. То ли автор не мой, то ли я не поняла глубокого психологизма и драматизма произведения, но "Выбор Софи" мне не понравился.

Мне очень сложно далась эта книга. Понятно, что история Софи не может быть легкой. Но сыграло со мной злую шутку еще и то, что заранее ожидала ужасов концлагерей. Но автор начал как-то слишком деликатно. И казалось, что из-за этого все самое страшное свалится вот уже на следующей страничке огромной такой лавиной. А так все и случилось. В этой книге события развиваются по нарастающей. Это не та история, где в конце все пазлы сложатся в одну картинку. Это книга о боли, о разрушении, о печали, о необходимости сделать выбор, от которого зависит жизнь.