Отверженные. Том II

В историко-литературной справке наткнулась на чудную историю о Достоевском, отбывавшем двухдневный арест за нарушение цензурных условий. Фёдор Михайлович вернулся отдохнувшим и повеселевшим. Ведь целых два дня он только и делал, что перечитывал "Отверженных" Гюго. "Хорошо, что меня засадили! А то разве у меня нашлось бы когда-нибудь время, чтобы возобновить давнишние чудесные впечатления от этого великого произведения?" Что меня покоробило в этой истории? ДВА ДНЯ! Мне понадобилось на сей труд пара месяцев (правда, и читала я с перерывами). Несмотря на то, что я была довольна прочитанным, мозг иногда требовал отвлечься от начинавшей надоедать истории. Хотя во времена Достоевского роман публиковался с купюрами...

Итак, не скажу много нового. Прочитав рецензии, поняла, что со многим согласна: в оценке и героев, и многословия Гюго. Мне чрезмерные отступления, мыслетворчество и риторика автора понравились. Я никогда не выписывала так много цитат, как здесь. Были сценки и живые, с юмором, и дидактические, и нравоучительные, и шокирующие. Я легко отделяла те позиции, с которыми не сходилась с автором, и они мне не мешали, не навязывались. Приняв во внимание, что читаешь шедевр романтизма, спокойно относишься и к банальностям, совпадениям, оторванной от реальности впечатлительности некоторых натур.

Да, мне тоже поначалу, привыкшей к быстрому развёртыванию конфликта, досаждали некоторые блуждания автора, но потом я поняла, что в них и заключена самая прелесть. Битву при Ватерлоо мне захотелось перечитать отдельно. Создать грандиозную, масштабную и вместе с тем грязную кровавую бойню? Это было талантливо, это заставляло чувствовать себя участником такого, по сути, бессмысленного сражения (что можно заявить о любом военном столкновении). Клоака и водостоки Парижа - это гениально, жутко, мерзко и притягательно. А побеги и преследования Жавером Жана Вальжана? "Поймает-не-поймает--поймает-не-поймает" захватывало похлеще современных детективов. Лингвистическая справка об арго - чудо.

Из героев привычно выделю Эпонину, Гавроша, епископа. Эпонину за максимальную приближенность к реальности, наверно. Девушка способна и на вполне привычные повседневные чувства вроде ревности, грубости, влюблённости, но и на самопожертвование, смелость, дерзость. Её борьба и противоречия выделяют её сильнее плакатной Козетты (уверена, в XIX веке подобные миловидные мордашки появлялись на каком-нибудь мыле или свинцовых белилах), которая просто блекнет и становится неинтересной. Ни одной умной мысли, порыва, чего-то отчаянного, что ли, - пусть даже глупости! - от Эфрази я не встретила (даже имя девчушка выбрала себе детское и смешное. Маленькая несмышлёная козочка вместо восточной пленительной Евразии). Да и разговорчики с этими жеманностями, кокетством и гримасами вызывали приступ тошноты ("Где вы набрались этой пошлости?!").

Мариус Козетте под стать: вялый и никчёмный. Не способен ни на личные серьёзные убеждения, ни на силу воли. И если мечтатели сами по себе вызывают какую-то симпатию, то тут целая претензия на великий ум, благородство, убеждения и прочие высокие слова. На деле лишь слова. Признаюсь, со времён Ирэн из "Форсайтов" меня давно никто так не бесил. Можно много что сказать, отмечу лишь особенно претивший мне момент (после него я даже вознамерилась написать фанфик, в ходе которого на парнишку постоянно разливали бы подливку трактирщики и гадили птички в Люксембургском саду).

Итак, Мариус по понятным причинам мог презирать Жана Вальжана, узнав о его прошлом (и автор это подчёркивает, дескать, полон предрассудков, юношеский максимализм). Логично, ведь он дитя своей эпохи и просто повторяет привычную околесицу, считая каторжника недостойным и презренным. Но блин! Этот самый молодой судейка (то есть адвокат) САМ вернулся с баррикад, где убил несколько человек, притом был там даже не из идейных соображений, а пришёл покончить с собой из-за несчастной любви. Вместо того чтобы просто подставиться под пули, обрёк на смерть других людей. По сути, он чудом сам избежал каторги. Обнаружь его полиция на баррикаде, Мариус бы уже стал галерником без Козетты и брачной ночи, ведь и он также нарушил французские законы. А убийство, на мой взгляд, точно не равно украденному хлебу. Интересно, как он сам себе объяснял это противоречие, или оно его вообще не парило? Учитывая, что он предлагал "похлопотать о помиловании" Вальжану, он действительно считал: раз тебя не судили по закону, ты чист. Но здесь не вяжется его переживание насчёт "убитого Жавера". В общем, у себя в глазу бревна он точно не видел. Об Эпонине, пожертвовавшей ради себя-никчёмыша, не переживал, об убитых солдатах не волновался - "Ой, ну вы чего? Молодость, счастье, любоф, - понять!! простить!!!"

Гаврош - оригинал, маленький весельчак. Я подпевала его песенкам, даже не зная мотивов. Его спонтанность, доброта и умение не дать себя в обиду просто покорили. Дети вообще - жемчужины у Гюго. Чувствуется трепет и любовь в их описании. Все симпатии на стороне этих маленьких человечков, пусть иногда избалованных и испорченных своими родителями. Гюго не различает детей. Поставить рядом наследника Вараввы и Ирода - так должны поступать все. Детство - это уже венец и святость.

Конечно, всё-таки обидно, что людям с по-настоящему высокими стремлениями, способными на настоящий подвиг, достался по итогу шиш с маслом. "Друзья Азбуки" мертвы, Эпонина мертва, Гаврош убит, даже Жан Вальжан и тот почил, правда, душевно умиротворённый (но как бы не заслуживший счастья на этой земле).

Запомнился мне по ходу романа и очень симпатичный епископ. К слову, я перешла к этому роману после Чак Паланик - Бойцовский клуб ! Поэтому читать описание мирной добродетельной жизни Мириэля, его домашних, добрых дел, спокойного и рассудительного священника после крови, мяса, мочи, грязи и аморальных упырей было просто отдохновением для глаз и души. Мне даже не нужно было дальнейшего сюжета. Казалось, напиши Гюго ещё тысячу страниц про приход епископа, его паству - я всё читала бы и читала.

История Фантины - наверно, вышла самой страшной. Девушка, лишившаяся всего даже не из-за предательства возлюбленного (на него она озлилась и забыла), но из-за неуместного любопытства кумушек-перечниц, сплетниц, которые чтут себя служителями добродетели, только бросая камни в чужие огороды. Отрезанные волосы, вырванные зубы, разлука с ребёнком... Ох, просто горе. И ей счастья не перепало. Но она и должна была воплотить собой тех униженных и обездоленных женщин, от которых отворачивается общество, через неё, как через призму, Гюго показал неприглядную сторону тех дамочек, которые только внешне выше таких фантин, но внутри гораздо порочнее и ничтожнее.

Были главы, которые можно было читать только с подстрочником: уверена, и коренные французы не всех исторических лиц вспомнят. Но, с другой стороны, полезно для общего развития. Так что эпические полотна необходимо периодически читать. Это полное погружение. Целый мир. Какая бы ни была классная книга, если она сильно меньшего объёма, то не создаст такого же эффекта! Уметь читать столь колоссальные книги - большое преимущество.

Пять лет я собиралась с духом, чтобы прочитать эту книгу. Не решалась подступиться, так как была наслышана о любви Гюго "поболтать" на отвлеченные темы. Но, все-таки, я поборола свой страх, и нисколько об этом не пожалела.

Но сначала о минусах. Да, дотошность автора местами зашкаливает. Возможно, кто-то получает удовольствие от рассказов про кучу Людовиков и многостраничных описаний битвы при Ватерлоо с указанием какой снаряд в какое дерево попал, но мне эти пространные историко-философские блоки скорее не зашли. И не всегда такие вставки были уместны, на мой взгляд. Вот как-то не очень верится, что человек, находящийся на баррикаде, в то время, как по ним стреляют из пушки (!!), начнет читать другу длинную лекцию об устройстве пушек 16 века.

Различные повторы тоже не сильно радовали. Фраза "как мы уже упоминали" встречается в тексте очень часто. Я слышала, что в то время авторам платили за строчку, и они раздували свои романы, как могли. Не знаю точно, коснулось ли это "Отверженных", но если да, тогда всё сразу встало бы на свои места.

А еще сложилось впечатление, что во Франции Гюго живет подозрительно мало людей, которые случайно, но с завидным постоянством друг с другом пересекаются. Причем, даже в самых неожиданных местах. А полицейский на всю страну вообще один. Какой-то дефицит кадров там, чесслово.

Однако основная история меня просто покорила. Столько там было пронзительных, хватающих за душу моментов, когда ком подкатывал к горлу, сколько ярких сцен, когда мурашки бежали по коже. Вместе с персонажами я смеялась, грустила, радовалась, умилялась, сочувствовала, удивлялась. Жан Вальжан под конец книги вообще стал как родной)

А как прекрасно у Гюго получилось описать душевные метания и внутреннюю борьбу человека, перед которым встает выбор между желанием и долгом. Хотя, темы, казалось бы, поднимаются все те же - "добро и зло", "самопожертвование", "совесть", "переоценка ценностей", "конфликт поколений" и т.д. -, но как же мощно они тут раскрыты. Удивлялась периодически, насколько глубоко копает автор. Временами приходилось прерывать чтение просто для того, чтобы подумать.

И вот на этом фоне вся эта подбешивающая меня условная "толпа Людовиков" как-то померкла. Ну, хочет Виктор Батькович выговориться - пусть говорит. Для меня эти лекции с лихвой компенсировались историей отверженных, которая стала одной из самых сильных в моей читательской жизни.

Неспроста "Отверженных" называют апогеем творчества писателя, его Magnum opus, одним из величайших произведений 19 столетия. И пусть первым его невероятно успешным романом стал "Собор Парижской Богоматери", я, как прочитавшая обе книги, тоже соглашусь. Собор мне понравился - Отверженные покорили. Трудно писать рецензию к такому произведению, как трудно было писать - и я не стала этого делать - отзывы к романам Достоевского. Мне проще написать "мне понравилось" к какой угодно книге современного автора, а к романам великих авторов-классиков мое "понравилось" кажется почти что неуважением.

Скажу только пару слов. Гюго в романе, помимо всего прочего, выражает и свои политические взгляды: нетерпение к монархии, критика эпохи Реставрации, поддержка революции как иногда единственно возможного "пути прогресса". Эти политические, исторические справки/отступления читать было едва ли не интереснее основного сюжета; наверное, так бывает, когда находишь "свое" произведение - тебя ничего не раздражает, в какие бы дебри ни направил автор. Гюго много размышляет о том, как прогресс в будущем разрешит вопросы нищеты, что придет день расцвета всеобщего благоденствия, пройдет время революций и войн.

"Исчезновение войн - как уличных войн, так и войн на границах государства, - вот в чем скажется неизбежный прогресс. Каково бы ни было наше Сегодня, наше Завтра - это мир". Ох, Виктор Гюго... Читая такие вот строки мне невольно хочется узнать какими бы были мысли этого человека о веке 20-ом, веке 21-ом.

Это были Отверженные 19 века, каковыми бы стали Отверженные века 20-го?

Он спит. Хоть был судьбой жестокою гоним,

Он жил. Но, ангелом покинутый своим,

Он умер. Смерть пришла так просто в свой черед,

Как наступает ночь, едва лишь день уйдет.

На протяжении многих веков человечество привыкло думать, что общество и государство выступают в качестве опекуна над человеческими правами и свободами. Виктор Гюго осмелился перевернуть картину наоборот и что же увидели дорогие читатели, когда взглянули на «Отверженных», перевернутых с ног да головы. Правильно – бездну человеческих страданий, мрак и угнетение бедных и обездоленных детей. Невольно в голове возникают вопросы-всегда ли общество желает благо своему народу? Если законы нужны обществу в целях искоренения человеческих пороков, то смысл порочных законов? Гюго вывернул наизнанку то общество, в котором гнездились – несправедливость, ущемления человеческих прав и свобод, неравенство, страдание безвинных детей( тут не могу не сослаться на Ф.М. Достоевского, для которого страдание детей воспринимается как неразрушенный ребус человечеством, как одна самая большая метафизическая проблема которая пронеслась во всех его романах), и вот прошло больше полтора века с момента написания этого романа и давайте честно огласим в нынешнем мире «те же вопросы?»….Продолжается ли в век высоких технологии и гуманных прав страдание ничем не повинных детей? Все ли законы сегодня гуманны в отношении человека? Всегда ли в обществе, в котором провозглашаются достоинство личностних прав дает гарантию на неприкосновенность человеческой личности? Я думаю, ответа вам не придется искать долго.
Роман «Отверженные» — это роман о силе воли и духа, о преодолении себя и становлении человеком, любви к жизни, вечной борьбе добра и зла. Если бы я встретила Жана Вальжана в жизни – я бы преклонилась перед Ним, я бы крепко обняла и поблагодарила бы его за спасение Козетты, Фошлефана, Мариуса, за то что проявил сострадание к Жаверу, за то что сдержал слово священника Диньского и сделался честным Человеком. Я прижала бы его груди и от всех страдающих и угнетающих на земле людей сказала бы ему «Вы – наш освободитель, вы донесли всему миру истину, которая так долго была затуманена, и в концу-концов вы показали всему миру настоящую природу любви, самоотверженности и самоотречённости ради счастья другого человека».
Гюго, прежде всего, мечтал увидеть безупречное и справедливое общество, в котором не было бы «слезы ребёнка», несправедливости, и унижения угнетения социальных класс, он пламенно мечтал возродить нравственные и духовные основы общества, где христианство не просто явилось бы формальной религией и инструментом защиты политический распрей, а одухотворяющей силой, которая возрождала бы в людях – евангельскую любовь, доброту, смирение, сострадание, милосердие. Гюго как и Достоевскому мир предоставлялся ареной борьбы добра и зла, плоти и духи, Бога и дьявола и в отверженных это изнурённая борьба предоставляется читателю вечным противостоянием двух полюсов - от бытия к небытию, от мрака к свету, от бездны человеческих страданий к вечной гармонии. Кто же такие «Отверженные»? какую роль они играли во Франции в 18-19 века? За что их обличали и почему их отвергли? Роман имеет глубокий христианский подтекст, если роман читать через евангельские ценности, то мы наглядно увидим, что отверженные - это те к кому приходил Христос – к блудницам, разбойникам, убийцам, грешникам, нищим, заключенным, мытарям, больным, собственно ведь и сам Христос – «Отверженный», не от мира сего. Их угнетали за их социальный статус, клеймили за внешний вид, попирали плоть не ведая душу. Казалось, что грех стал добродетелью, а добродетель обернулась пороком и Гюго проносит эту идейно-метафизическую мысль весь роман. Писатель не просто поднимает острые социально-политические и философские вопросы, а казалось через «отверженных» он хочет освободить из плена угнетенные души, иначе как можно объяснить момент, когда Фантина лишается волос и зубов только ради того, чтобы заработать денег и отослать своей дочке? Как в принципе математически можно объяснить страдание людей? Фантина становится падшей женщиной, только ради того чтобы увидеть свою дочку Козетту, которая находилась в плену у дьяволов Тернадье. Смерть Фантины — это слезы отверженных, это великая грусть матери-природы о несправедливости в мире, это плачь небесных ангелов за сиюминутную победу зла над добром. Гюго призывает людей быть неравнодушными и как бы через отверженных воспроизводит стих из Евангелие:

Гюго плачет вместе с отверженными и просит читателя не быть окостеневщими к слабым и немощным блудницам и каторжникам, ибо пути их неисповедимы. Они шли на грех не для удовольствий своих прихотей, а для спасения душ близкого и в этом главная смысл романа. Грех — это падение, нарушение духовного канона, заключение сделки с дьяволом, но если общество лишает тебя всего, то грех становится единственным спасением и дорожкой к свету. Неслучайно, как в искусстве, так и во многих религиях падшая женщина невсегда олицетворение «похоти» и именно через нее святые отцы христианства учили путь преодоления греха, святости и достижения обожения во Христе. Достаточно лишь вспомнить их имена – Мария Магдалена, Мария Египетская, Сонечка Мармеладова, именно через познания греха «сластолюбия» они очищались от данного порока и становились святыми. Чем более человек грешен, тем ближе он находится к Богу, звучит немного парадоксально, но это именно та смыслообразующая христианская истина без которого невозможно войти в Царствие Небесного. Гюго ликует и желает чтобы мы не были «теплым» (равнодушными) к людям, а горячими, испепеленными, одухотворенными, иными словами в каждом видели облик Христа. Что важнее закон или мораль? Что лучше – любовь или послушание? Если бедные и обездоленные дети не нужны обществу, то смысл существования нации, которая отвергает божьих ангелов? Если общество принимает только буржуазию, так что же делать крестьянам, хлебопашцем и отверженным? Убивать и не дожидаться пока не проснется коллективная совесть и покаяние? Люди не выбирают рождаться им бедными и богатыми, их судьба предопределена, но в чем же сакральный смысл тех самых отвергнутых, оскорблённых и униженных? И Гюго как христианский рыцарь берется защищать своих детей и произносит одну из важных христианских проповедей:

Здесь кроется сакральный смысл – убийцы и воры завтра могут стать святыми, то есть они еще могут спасти свои души, подобно разбойнику висевшему на кресте рядом с Христом, сказав:

», а предубеждения лишь уловка дьявола для гибели человеческих душ. Кошелек- символ, который отождествляет собой земные и материальные богатства, в буквальном смысле взятый из Евангелии фразу -

Все земные блага могут улетучиться в один день и обратятся в прах и пепел, и тогда за что цепляться человеку? За какие ценности? Св. Иоанн Златоуст сказал:.

И Гюго проповедует в отверженных ту же мораль и те же ценности, что в христианских проповедях святых - накапливая любовь, честность и порядочность, человек возрождает свою душу, то есть это некая отсылка к афоризму «Красота спасет мир» произнесенным Достоевским в романе «Идиот». Кант мечтал создать с помощью политической идей – мир во всем мире, а Гюго мечтал увидеть счастье «отверженных», равноправие бедных и богатых, общество в котором государство как Христос заботился бы о церкви. Мечта – утопическая, но именно эти мысли открывают путь к вечной гармонии мироздания.
Жан Вальжан – квинтэссенция добра всей мировой художественной литературы, в его душе находят свое отражение такие знаменитые литературные герои как Дон Кихот, Князь Мышкин, Алеша Карамазов. О чем его история? О преображении души? Пламенной и испепеляющей любви к врагам? Или это попытка искупить вину юношества и честно взглянуть в глаза священнику? Каждый читатель найдет что-то свое. Но и тут не обходиться без жизненных парадоксов. Побыв много лет на каторге – его душа стала тяжелым, она покрылась плесенью злости и печали, его внешний вид предательски подставлял его на каждом шагу, но так откуда вдруг он находит неиссякаемый кладезь любви к людям и становится честным человеком? Как излечилась его страдальческая и угнетённая душа? Что было его мотивацией к жизни? Но Гюго не был бы Гюго если бы не умел превращать случайность в совершенную и парадоксальную фатальность. Епископ Динькский не просто видит в Жане Вальжане беглого каторжника, но и своей прозорливостью и духовным видением находит в нем евангельские добродетели. Встреча с Епископом — это своего рода аллюзия на встречу с Богом, который не просто входит в его измученную жизнь, а дарует Жану Вальжану небесные сокровища – любовь, надежду и веру. Далее в романе мы видим как Жан Вальжан находит в Козетте подлинную любовь и смысл жизни, никогда не умевший по настоящему любить и быть любимым он впервые чувствует отцовскую любовь и именно это чувство помогала преодолевать все препятствия, смотреть в пучину смерти и революций... Надежда – была ему верным другом и соратником, он надеялся на победу отверженных, на счастливое будущее и победу над стихийным злом. Вера помогала ему подать и подниматься, искать во всех людях лик Божий и прощать своих врагов. Все эти добродетели совершили в его душу настоящую революцию духа и само знания, он словно стал новым человеком, который был призван услышать страдание и мучение безвинных людей. Именно с образом Мириэля Гюго связывает воедино все христианские заповеди, которые духовным путем передаются на Вальжана. Судьбоносная встреча с каторжником - это соединению двух полюсов – от смерти к воскрешению, от ненависти к любви, от тьмы к свету. Священник – это образ Адама, который снизошел в ад ради спасения праведных людей, ради увековечивания добра и любви, любви к падшим людям и это поступок не акт любви-Агапе к Вальжану, а скорее акт отвоевание души у дьявола, чему свидетельствует его пророческая речь:

Епископ будто бы разглядел в Вальжане – прошлое, настоящее и будущее, как бы увидел всю его жизнь, страдания, взлеты и падения преследования Жавера и спасение души. А после мы видим уже не Вальжана, а мэра Мадлена маленького поселка Франции, который красиво отряхнул свое прошлое и не боялся взглянуть в будущее в глаза. Его изнуренная душа из мрака выбралась в свет, он в буквальном смысле родился заново после каторги и вцепившись зубами за жизнь смогу отыскать смысл жизни. Через страдальческие муки социального ада Вальжан борется за справедливость, мир и любовь, его иступленное желание «осчастливания Козетты» плавно переходит в смысл всего земного бытия героя, он находит в своей идее желание жить и радоваться каждому дню. Отрывок из книги трогает до глубин человеческой души:

Встреча со священником не просто явилось слепой случайностью, а божьим промыслом в котором должна была восторжествовать справедливость, где «отверженные» смогли бы вырваться из тьмы к божественному свету. У Гюго в романах ничего не бывает случайно, каждое дерево, каждое здание, каждая встреча к — это вечные символы, аллюзии, знаки, которые ниспосланы человеку для спасения души. Священник – ради спасения души, Коззеты - ради смысла жизни, Жавер – ради преодоления своих страхов, Фантина – ради чести и достоинства, Каждый человек которого он встречал на жизненном пути - был не просто фатальностью, а дорогой восходящей к свету, добру и любви. С образом полицейского Жавера Гюго связывает очень острую и социально политическую дилемму - что первостепенной – быть законопослушным гражданином или милосердным христианином? Для Жавера закон выше морали и общепринятых нрав, добро для него теряет свою силу если она противоречит законам Франции. Жавер перед всеми бесстрашен, хитер и ловок, он предаст любого кто покусится за нарушение закона, он ни физически, ни духовно не способен проявить «жалость и сострадания» так как он до мозга костей рационалист - «лучше служить закону, нежели нравственности», таков его девиз. На протяжении всего романа Жавер предоставляется читателю «злым сыщиком», который не только жаждет поймать беглого каторжника, но и снова поставить закон выше всех канонов. Но рано или поздно жизнь сама все расставляет на свои места и теперь уже беглый каторжник, которому выпадет случай убить своего врага проявляет высший акт христианского милосердия и спасает его душу. Жавер пребывает в потрясении, в нем просыпаются та самая мораль и добродетель которых от отвергал на протяжении всей своей жизни и не желавший примириться с самим собой он кончает жизнь самоубийством. Самоубийство – это логический выход из сложившийся ситуации, оставящийся в живых он бы не смог затушить вулканическую бурю совести, а когда разбивается вдребезги его «псевдовыдуманная истина», то жизнь становится невесомым бременем. Любовь Козетты и Мариуса романтизирована и возведена в степень высшего блаженства. Гюго пророческим образом связывает любовь и смерть в единое целое, сходно повести «Ромео и Джульетте». Лучше умереть на поле битвы, чем никогда не увидеть любимую женщину и именно под этим лозунгом писались рыцарские романы средневековой Европы. Мариус решает отправиться на баррикаду в поисках смерти и утешения перед утраченной любовью, он как герой шекспировских поэм в ожидании своего часа. Жан Вальжан, так же не задумываясь жертвует своей жизнью и отправляется на баррикаду в поисках спасения Мариусса, ему неважно останется он живых на поле боя или нет, главное доставить возлюбленного Козетты целым и невредимым, а точнее воскресить их любовь. Самопожертвование, страдание ради близкого, милосердие, любовь к врагам — это именно те добродетели без которых невозможно представить христианскую религию, и Гюго делает Жака Вальжана христианских воином отверженных.
Семейство Тернадье — это олицетворение чистого человеконенавичество и лицемерия. Их пожизненный девиз – «Цель оправдывает средства», ради жажды наживы они идут на все подлости, всячески стараясь себя обелить в чистом свете. Гремучая смесь человеческих пороков скапливается как ржавчина в этом семейке, и они не просты обречены в романе на «несчастный исход», но и свой жизненной философии лишают главного – божьего милосердия. Это отчетливо показано когда Тернадье бежит в Америку и становится работорговцем, и даже момент когда он совершает два добрых поступка - спасает отца Мариуса и помогает Жану Вальжану выбраться из подземных труб, выглядит каплем море по сравнению с их пороками. Добро творимое в имя вознаграждение не есть добро и отрывок из романа, когда Тернадье ждет денег ради «открытие» тайны беглого каторжника есть своего рода отторжение божественного света на всю их семейку. Читателю хочется верить, что семья Тернадье придет к своему катарсису и покаяться в содеянном, но Гюго в этом контексте провозглашают довольно простую истину:

Сегодня наш мир ничуть не отличился от мира «Отверженных». Поменялся лишь внешний облик - люди построили сотни городов, возвели мосты и небоскребы, запустили ракеты, роботы стали выполнять треть человеческой работы, иными словами мир стал переполнен технологическим прогрессом, но проблемы  расслоения общества, беспризорных детей, угнетения низших классов никуда не исчезли. Финал романа завершается на светлой грусти – Мариус и Козетта создают семейное гнездо, купаясь в лучах божественной любви, сами того не замечая, как счастье становится их путеводной звездой, а Жан Вальжан покидает этот тленный мир счастливым и умиротворенным, оставляя свою отверженность будущим поколениям.

Я боготворила быт Французов, для меня они ассоциировались с уютом, легкость, нежностью. До того как я начала читать этот роман. О какой он был длинный. Старый твердый потрепаный переплет. Три огромных тома. Тысячи страниц. Иногда правда хотелось бросить. Гюго - талант подробных описаний. Первое место. Столько отсылок к истории. Но в конце я плакала. Слезы, сопли - но я дочитала. За последний год ни одна книга не вызывала столько эмоций. Негодование, обида за главного героя, злость, горечь. Потеря части души. Такие книги всегда оставляют след.

Мне кажется, трудно подобрать слова, чтобы описать это произведение. Книга просто шикарна, настолько, что любой положительный эпитет, который только можно применить даже наполовину не отразит ее великолепия. Очень глубокая вещь, так хорошо отражает жизнь и страдания простого народа. Особенно люблю главы описания восстания членов Друзей Азбуки, которые готовы бороться за лучшую жизнь для народа.
Несмотря на то,  что книга написана в 19 веке, проблемы, затрагиваемые в ней, актуальны и сейчас. Минусов в книге не нахожу, даже многочисленные описания всего подряд, как это любил Гюго, не могу назвать недостатком. Скорее,  это даже плюс

Эх, зря я отложила написание рецензии аж на неделю. Эмоции уже поутихли да и разные мелочи подзабылись, которые планировала в рецензию включить (вот что значит не делать пометок по ходу чтения). Но все-равно, оставить такую, не, ТАКУЮ, книгу без рецензии нельзя.
В этой есть замечательный отрывок (точнее, цитат и отрывков в книге замечательных великое множество, но мне запал в душу именно вот этот отрывок):

К чему приведен этот отрывок в начале рецензии? К тому, что книга до последней, завершающей части, когда всем воздается по заслугам, все-таки мрачна и периодами даже безысходность поглощает читателя, но нет, это не так, луч света есть в любом темном царстве! И выход тоже есть всегда! Надо об этом помнить! И что человек, кажущийся и считающийся другими людьми чудовищем, на самом деле может быть ангелом.
Вся книга делится на 5 частей, 4 из них названы именами героев книги. Вот только я об этом не догадывалась, начиная читать. Почему? Потому что кто такая Фантина мы узнаем только спустя приличное количество страниц. А сначала повествование ведется о неком монсеньере Бьенвеню. И если первые пару страниц было непонятно да и скучновато, то потом, когда образ Бьенвеню все больше раскрывает, все больше начинает захватывать и повествование. Для меня по итогу епископ Бьенвеню стал святым человеком. Человек, который все деньги тратит на нуждающихся, который никому не говорит «нет», а старается помочь по мере своих возможностей, который не запирает дверь, потому что кому ж нужен он старец и его старуха-сестра, а вот кров может пригодится многим. Епископ, который выписав деньги на карету и разъезды, также тратит их на больных, немощных и бедняков – удивительный епископ. История с епископским дворцом и больницей глубоко запала мне в душу.
И то, для чего был этот персонаж был введен, и почему с него началось все повествование – достаточно необычно, но очень гармонично, поняла я, дочитав всю книгу. Ведь после этих 200 моих телефонных страниц, посвященных епископу, он больше в книге практически не встречается (максимум в качестве незначительного упоминания), но какое влияние он оказал, всего лишь подарив подсвечники и дав кров некому незнакомцу.
Тут же, не познакомившись с Фантиной, именем которой названа первая часть, мы знакомимся с другим ГГ – Жаном Вальжаном, каторжником, вышедшим с каторги, проведя там 19 лет. За что? За пустяк. И если сначала нам не рассказывается о нем подробностей и читатель считает его убийцей или закостенелым вором (ведь каторжник, проведший на каторге 19 лет, никем иным быть не может), то потом мнение переворачивается с ног на голову и лично я сидела в состоянии шока! Шока от свершения «правосудия» таким образом. Шока от того, что это 19 век, а на дворе 21, а по факту ничего не изменилось. Что страдают очень часто невинные или виновные в том, что хотели каким-то образом спасти свою семью от голода, от голодной смерти, от нужды. А те, кто богат, кто сорит деньгами или состоит на службе судебной системе, наказания чаще всего не несет. Ведь такой незначительный проступок, а итог – 19 лет каторги. Я была возмущена, поражена и опечалена. Но, опять же, забегая вперед, скажу, что дочитав книгу, я поняла, что Жан Вальжан – великий человек. Пусть и отверженный, пусть бедняк, пусть каторжник, но в душе – святой. И все благодаря встрече в то время и в том месте с правильным епископом, сказавшем правильные слова.
И только после того, как читателя познакомили с епископом, с Жаном Вальжаном, его знакомят с Фантиной. Причем, как мне показалось, сделали это относительно поверхностно и незначительно. Лично я не сразу сообразила, что речь идет о той, чьим именем названа первая часть. Но и тут мы видим отверженную. Человека, попавшего в беду, в нужду и вынужденного скрывать своего ребенка. Как? Где? Почему таким образом? Много таких вопросов у меня было в голове, но я списала все на то, что в этом виноват возраст и отсутствие поддержки со стороны. А когда у тебя нет денег, чтобы есть самой, а на руках маленький ребенок и нет никакой надежды на помощь, то все выходы хороши и я рада, что Фантина оказалась не той недоматерью, убивающей своих детей только из-за нужды. Да, выход, избранный ею, оказался не так хорош, но как она могла об этом знать. Опять же, не было человека, который бы наставил ее на путь истинный. Но то, как Фантина от благородной девицы опускается все ниже и ниже, меня потрясло. Тоже от всего лишь одного клеветничества. Как часто мы страдаем от пересудов и слухов.
Дальше началось отступление про Ватерлоо. Вот тут хочется остановиться отдельно и сказать про отступления. Автор пишет достаточно много отступлений и в первое время непонятно для чего. Понимание приходит в конце, когда автор описывает то или иное событие, происходящее с героями книге, завязанное на этом отступлении. Вот только Гюго настолько подробно описывает эти отступления от основного повествования, что вот на первом из таких – про Ватерлоо – я чуть не уснула и даже начала переживать, что если книга и дальше в таком духе продолжится, то это будет мега-кактус. Но я зря переживала. Да, показан истинный характер Тенардье, но слишком уж длинное и описательное отступление. И вот в конце книги я поняла, что хотела бы, чтобы эти отступления были описаны менее подробно, потому что я все-равно многое не запомнила, да и читала по диагонали, проскакивая огромное количество имен, названий улиц, городов, деревень, т.к. они мне незнакомы, французские, непривычные моему слуху, а многие перестали существовать уже на момент написания книги автором (он сам об этом говорит). Но тем не менее, не будь этих отступлений многое было бы не так понятно. Что описание Ватерлоо, что описание улочек Парижа или клоаки.
И вот, после этого первого отступления, после того, как читатель уже узнает, что произошло с Фантиной и Эфрази, что произошло с епископом и Жаном Вальжаном, начинается основное непрерывное повествование.
Автор знакомит нас поближе к Козеттой и условиями ее жизни в детстве и юности, с господином Мадленом, с бытом монастырей тех времен, с Гаврошем, с Друзьями Азбуки, с Мариусом и его дедом Жильнорманом. Показывает, как человек может стать отверженным, будучи из благополучной семьи или наоборот возвыситься после перемены имени, будучи отверженным, но скрыв этот факт (хотя, как оказалось, если у тебя есть совесть, то от нее не скроешься и правда все-равно откроется).
В книге описано много случаев самопожертвования, помощи одних отверженных другим, человечности и бесчеловечности, «розовых очков» власти, правительства, показана жизнь парижского дна тех времен. И, на удивление, это дно тоже имело свою жизнь, а не просто жалкое существование. Показаны разные по характеру люди. Такие, которые имеют широту взглядов и готовые изменяться как Жан Вальжан, подстраиваясь под обстоятельства, и такие, которые обладают одной точкой зрения и следуют ей везде – такие как Жавер и его отношение к законности (увы, как и в реальной жизни, узость взглядов и слепое поклонение долгу ни к чему хорошему не приводит, жаль не все это понимают).
Революции 1832 и 1848 годов, друзья Азбуки и их влияние на жизнь Мариуса и на революции в целом, банда «петушиный час» - местами скучно, а местами захватывающе, но совершенно точно имеющие нужный вес в книге. Про банду и события в лачуге Горбо – интересно, необычно, захватывающе и вместе с тем очень грозно что ли.
Интересно было читать о развитии Козетты из маленькой девочки, безмерно любящей своего отца, в девушку, впервые влюбившуюся. О Мариусе и его разногласиях с его дедом Жильнорманом (кстати, отличный второстепенный персонаж).
Но самое главное, самое ключевое место во всей книге отведено Жану Вальжану. Человек, сменивший за все повествование несколько обличий, человек, который смог перебороть себя, возвыситься душевно, человек, который старался сделать так, чтобы всем людям, его окружавшим было хорошо и не причинявшим вреда даже своим врагам. Удивительный персонаж, удивительной глубины душа, удивительный мужчина.
То, что он совершил – для Козетты, для Мариуса, для промышленности городка в качестве господина Мадлена, для Жавера – это были великие дела, великие блага. И пусть те, кому Жан Вальжан принес столько добра, поняли это не сразу, а некоторые слишком поздно, все-равно он -великий.
Я была поражена глубиной этого персонажа. Гюго передал настолько тонко все моменты жизни Жана Вальжана, что к концу книги этот персонаж был как родной, я переживала за все его действия, переживала вместе с ним, страдала и радовалась и последний поступок, который он совершил, меня огорчил, а вместе с тем огорошил своим благородством. Жаль, что любовь застилает глаза и другие поняли это слишком поздно. Но, с другой стороны, иной концовки быть и не могло, вряд ли бы читатель был настолько впечатлен этой книгой, если б концовка была другая.
Я, прочитав эту книгу, глубже узнала быт Франции 19 столетия, узнала побольше о свершенных в Париже и его окрестностях революциях, о парижском дне и о верхушке, не заботящейся ни о чем, кроме своего благосостояния (да, скорее всего, не все были такие, но, увы, основная масса не хотела слышать обычный, простой народ), о том, что и каторжник может быть человеком и что любой человек в жизни может оступится. Снова переосмыслила и поняла, насколько важно умение любить и умение прощать, насколько проще жить, если относиться к жизни с позитивом, с хорошим настроением (Гаврош отличный этому пример).
Я б еще многое могла написать, но, наверно, стоит остановиться, а то рецензия превращается в нечитабельную простыню.
Единственное, о чем хотелось бы дописать – что эту книгу нужно обязательно читать, если хочется почитать о взаимоотношениях, о великой любви, о страданиях, о возвышении, о том, что всем в той или иной мере воздается по заслугам, о великом человеке, пусть и вымышленном. Великая книга, великий человек Жан Вальжан. А я жалею, что так долго шла до прочтения этого замечательного романа.

P.S. родители Тенардье - это жесть... я до сих пор под впечатлением...

Сразу скажу, первое впечатление от книги было противоречивым. Длинные описания, исторические справки давались мне с трудом. Но такова уж манера Гюго - подробно и обо всем. Автор считает своим долгом, для полноты картины, расписать все подробности парижской жизни 19 века, события предшествовавшие и настоящие.

Но в основе все-таки лежит захватывающая сюжетная линия, колоритные герои, каждый из которых настолько мастерски написан Гюго, что сразу представляешь себе картину происходящего, как наяву.

Я в восторге от главного героя Жана Вальжана. Удивительный путь прошёл этот человек. Очень интересно было следить за его судьбой, за его взлётами и падениями. Этот человек воспитал себя сам, благодаря одной встрече, он нашёл в себе силы выбраться из ненависти и озлобленности каторжника.
Но участь отверженных такова, что выбраться полностью из их рядов довольно сложно, а порой невозможно.

Я, наверное, впервые, кроме учебников истории прочитала что-то про парижские баррикады, хотя много о них слышала мельком. Оказывается, это было масштабным и серьезным средством борьбы французских революционеров.

В целом мне понравилось. Если не боитесь сложных описаний, рекомендую.

Отверженные - чудовищная смесь графомании и словоблудия. 90% текста можно смело выкинуть без потери смысла. Роман переполнен бессмысленным подробностями, бесконечными описаниями и отступлениями от сюжета. Для Гюго имеет значение всё - цвет и рисунок обоев, которые единожды упоминаются в романе, размер и форма камня на дороге, что делают прохожие на соседней с героями улице. Роман постоянно прерывается пространными филосовскими рассуждениями, не имеющими никакого отношения к происходящему. Может быть в середине 19 века такая манера изложения была актуальна, но в 21 веке читать Отверженных просто невозможно.