Тобол. Много званых

Масштабно. Действие дилогии происходит до "Золота бунта". Архитектон и изограф Семён Ремезов упоминает, как ездил на Чусовую осмотреть проложенный путь для сплава чугуна в Россию.
"Золото бунта" сжатей по времени и месту действия, ограничено Чусовой. Здесь и рек несколько, как минимум, Иртыш и Обь, и Петербург промелькнул вместе с летним дворцом-фрегатом Петра.
Пролог напоминает "Петра I" Алексея Толстого, но Пётр показан уже в последние годы жизни.
В "Тоболе" размышления Ремезова и авторские вставки рассказывают нам о покорении Сибири в 15-16 веках. Вагулы и остяки ещё сопротивляются крещению, но они слабы и разрозненны. Остяки у Иванова наивны, но трудолюбивы в охоте и быту лесной жизни, искусны в выделывании одежды и предметов первой необходимости. Наивность остяков в их непринятии самой идеи обмана и воровства. Тогда непонятно, как они выжили в суровых условиях среди других племён? Русские и бухарцы - средоточие обмана и воровства. Все про всех знают, а кто не знает, тот догадывается, язвительных перлов о пороках предостаточно.
Сперва решила, что Иванов сделает пленного шведского офицера Табберта этаким противовесом, антитезой хапугам и разорителям. Но нет, выше всего Табберт ставит удовлетворение своего любопытства, как бы ни шпионского. Остячка для него тоже дикарка, представительница югорского племени, после удовлетворения лингвистического и этнографического интереса ею можно пользоваться по своему усмотрению. Эгоизм победил, сигнал свой - чужой не сработал.
Про китайцев вообще молчу, быстро запуталась в именах и титулах китайцев, калмыков, джунгарцев и бухарцев. Последние - русское название среднеазиатов.
Дилогию как и "Золото бунта" снова начитал Иван Литвинов. Особо оторвался он на казнокрадах-чиновниках и семье Ремезовых. Чиновники чиновниками, по повелению государя переименовываются на иностранный лад, ворочают сотнями тысяч рублей и тысячами судеб, тасуют торговый и политический расклад. Автор не показывает управленцев сплошь отрицательными, разве что за исключением коменданта, тупого и жадного Берёзова князя Талбузина. Матвей Гагарин - личность масштабная, только мне непонятно, на что он надеялся в мечтах о Сибирском царстве. Опоры у него не было, сын кутил в Петербурге, а сам он уже в годах. Надеюсь, во втором томе Иванов особо не заострится на пытках и казни Гагарина, хотя бы на пытках при возможном участии царя.
Особенно в конце последней части романа мирная жизнь семейства Ремезовых стала для меня отдушиной от закручивания гаек, торговли, политики и крови. Кто о чём, а дети маются от любви или заигрываний, юноши хорохорятся, девочки подначивают. Семён-младший связался с раскольницей Алёной. Вообще, с обеими холопками Ремезовым не повезло, отнеслись они к девушкам для того времени с добром, а получили в ответ с лихвой. Ярился-ярился Семён ульянович, ругался-ругался подначками и поговорками, грозил-грозил, но трескотня его слов не заслоняла дел.
Предводитель же раскольников Авдоний не глянулся мне с самого начала и не зря не купилась на его возможные подвиги веры. Вылезло его тщеславие на расстановке братии на работы при копке ям под фундамент. Нет там веры, Богородицу и Христа он поминает намного реже своих мечт о славе и морочных видений.
Иванов, как по мне, удачно вписал в сюжет иномирные элементы. Это не особо мистика и не магия, а другая точка зрения на происходящее, ближе к природе.
Из героев, на кого "Ставила" присмотреться пристальней, осталось желание следить за судьбой сомневающегося князя Пантилы. Симпатии остались только к нему. Украинский же полковник Новицкий сразу же вызвал недоумение своей странной для образованного человека мовой, причём на ней он со всеми говорит: со шведами, с остячкой, с русскими, с разноязыкими учениками в школе, и никто как будто непонятливо не удивляется. Понимаю, что это его отличительная черта в сюжете, но как-то коробит. Постепенно Иванов превратил украинца в тень.
К слову о языке и петровским переименовываниям. Иванов умело вплетает в повествование русские аналоги, иноземные термины, часто излишние, и искажения произнесением тех же иностранных заимствований. Постепенно в первой части романа термины начинают раздражать всё больше и больше, переименования ощущаются зряшными, пустыми и избыточными, из основного текста они выбиваются. Потом раздражение проходит, но яснее некоторые кальки, особенно в управлении и военном деле, не становятся, тошно от всяких плутонгов и прочих вице-... секунд-..., обер-.... Хорошо, что слово взвод потом вспомнят, иногда душно от заимствований.
Сперва начитка Литвиновым показалась мне тихой, будто чтец отодвинулся от микрофона, и слегка с эхом от стен, потом это впечатление пропало. Буду мечтать, чтобы во втором томе было больше Ремезовых для раскрытия театральных талантов Литвинова, но грядёт бессмысленная война, и мои чаяния канут, наверное.

Вот чуяла моя печёнка, что нужно сначала дождаться выхода второй книги и только потом приступать к чтению «Тобола». Потому что книга первая явно не закончена и является только лишь первой половиной цикла. Потому что в первой книге наметилось столько сюжетных линий и остались не прояснёнными столько человеческих судеб, что даже не зная содержания второй книги понимаешь, что «Мало избранных» будет прямым и непосредственным продолжением «Много званых».

Думаю, что я не ошибусь и не сильно преувеличу, назвав писателя Алексея Иванова явлением в современной отечественной литературе. По крайней мере сам я именно так считаю и именно так отношусь и к Иванову и к его творчеству. И в первую очередь это обусловлено его историко-этнографическими романами. Хотя и современные преимущественно социально значимые темы у Алексея Иванова не менее остры и не менее весомы.

На сей момент на сайте уже имеется более сотни рецензий на эту книгу и потому полагаю, что сложно будет найти что-то новое и открыть какой-то новый ракурс на этот роман. Да и средняя оценка книги ценой практически в 4,5 звезды говорит о высокой оценке книги читателями и о качественной литературе.

Тем не менее, что меня привлекло в этом романе. Это прежде всего широта охвата и глубина проникновения в тему. Это способность Иванова так выстроить повествование, что за отдельными поступками и событиями выстраиваются тенденции и проглядывают закономерности. Это талант писателя вместе с высоким уровнем приключательности сохранять приверженность историзму. Это авторское дарование написать литературно-драматические портреты десятков людей самого разного рода-племени, с разным вероисповеданиями и из разных культурных слоёв, разного пола и возраста, разного социального и материального положения и достатка, и при этом каждый такой портрет наполнен такой реалистичностью и драматической силой, что невозможно перепутать кого бы то ни было с кем-то другим — каждый персонаж наособинку, каждый личностен и индивидуалистичен. Наконец, это просто интересно читать и представлять себе картинками и пытаться догадаться, что там будет дальше…

Но я знаю, что будет дальше — дальше будет том второй «Тобол. Мало избранных».

Русские, шведы, китайцы, украинцы, остяки, вогулы, калмыки, бухарцы. Православные, раскольники, мусульмане, язычники.
Поиски золота, строительство кремля, разворовывание казны, христианизация местного населения, гонение на раскольников, шведская община, быт и традиции, любовные треугольники, страсти в гареме, мистика, охота на медведя-людоеда, побег из заточения и так далее, и так далее.

Несколько сюжетных линий , много событий, много героев, порой они связаны между собой, а порой идут параллельно. Исторические события и художественный вымысел переплетаются, так они лучше запоминаются, чем когда читаешь документальную литературу. Что здесь правда, что вымысел, мне, как НЕ историку судить сложно. Герои в книге тоже, есть реальные персонажи, есть вымышленные. Главные герои сибирский царь, губернатор Матвей Петрович Гагарин, архитектон Семен Ульянович Ремезов, ссыльный малоросс Григорий Ильич Новицкий, митрополит Филофей - все исторические персонажи. Книга заинтересовывает и как бы подталкивает "давай, вникай, узнавай больше". Оказывается лихой Новицкий один из образованнейших людей своего времени, автор первой этнографической монографии на русском языке «Краткое описание о народе остяцком». Вечно всем недовольный архитектон Ремезов (мои симпатии в романе были отданы этому персонажу) в историю России вошёл прежде всего как картограф. О князе Гагарине историк П. А. Словцов пишет, что "Гагарин злоумышлял отделиться от России". Митрополит Филофей канонизирован Православной церковью как святитель.

Масштабно, широко, красочно, легко, но много. Для меня было много всего: действующих лиц, событий, жанров. Автор раскрывает характеры героев, события разворачиваются и все как бы останавливается на середине, нет ни одной завершенной линии. Книга носит незаконченный характер, оно и понятно есть продолжение.

Для названия романа-пеплума Алексей Иванов взял библейскую фразу : Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных (Мф, 20:1). Пока не поняла какой смысл вложил в нее автор. Читаю дальше.)

Иванов написал широчайшее историческое полотно.
И этот размах обуславливает плюсы и минусы этого пеплума. Большое количество героев и сюжетных линий. Все это можно записать в плюсы. Но среди множества героев трудно выбрать "своего", никто не затронул меня. Собственно говоря, это основная причина понижения оценки.
Если вынести все это за скобки, остается много вкусностей. Тобол продолжает Сердце Пармы, рассказывая об очередном расширении Российского государства. По прежнему линия противостояния бога русских и богов сибирских жителей, монахов vs шаманов одна из самых интересных.
Еще один сюжетный мостик уходит к Золоту Бунта, когда Ремезов придумывает сплав по Чусовой как способ доставки тяжелых грузов из Урала.
А ведь помимо этого остаются линия пленных шведов, оставившие свой след в истории Тобольска. Интересен образ Ремезова - этого человека, которому все любопытно. Он строит Тобольский кремль, собирает костяк мамонта и самое главное - чертит первые карты Сибири. С одной стороны его любопытство привлекает, но с другой стороны его излишняя приверженность старине отталкивает. В общем, у Иванова этот образ удался.
В итоге плюсов больше чем минусов, поэтому четыре с плюсом.

Жанр. Роман – пеплум. Написан по материалам, подготовленным автором для телевизионного сериала.

Сюжет. В преамбуле «От автора» Иванов сказал, о чём роман. Конечно, есть сюжеты мелодраматические, магические, авантюрные, много рассказано о быте Сибири в 18 веке, ведь год событий 1712.

В центре событий князь Матвей Гагарин (любимец Петра Первого, губернатор Сибири) и семья сибирского архитектона Ремезова. Подробно рассказано о жизни пленных шведов в Тобольске, быте язычников, старообрядцев и бухарских узбеков. Всё это переплетено между собой разнообразными связями: любовными, шпионскими, торговыми, воровскими и беспределом, который творили русские в отношении коренных жителей Сибири.

Впечатление. Большого впечатления — того, какое в своё время произвели романы «Сердце пармы» и «Золото бунта» на меня, — не случилось. Фактологическая (краеведческая) часть была интересной, а остальное, как в советских романах про Сибирь, которые были в своё время воплощены в сериалах центрального телевидения. То есть самый настоящий повтор других писателей.

Без карты Сибири читать бесполезно, т.к. оценить расстояния, которые преодолевают герои в романе, умозрительно трудно. А по карте эти расстояния производят впечатление: например, от Тобольска до Нерчинска расстояние больше, чем от Тобольска до Москвы.

Хотя основное действие происходит в Тобольске, а река Тобол только рядом протекает (и Иртыш ещё) и большой роли не играет, но «Тобол» в названии романа звучит солидно. «Тобольск» — это уже не так весомо.

Фотоиллюстрации.
Здание администрации Тобола с двумя гандлереями (гульбищами)

Пример конклюзий, которые рисовал архитектон Ремезов для губернатора.

Карта расположения легендарной Мангазеи, о которой много говорится в романе. Это и пример карт, которые рисовал Ремезов как изограф.

Абалакская икона «Знамение» Божией Матери — чудотворная икона Богородицы, самая почитаемая икона Богоматери в Сибири. Написана в 1637 году при тобольском архиепископе Нектарии протодиаконом кафедрального собора Матфием.

Жарки сибирские. По преданию они расцвели на месте гибели Ермака из капель его крови.

Скелет мамонта. Подобный нашёл, собрал и установил Ремезов в центре Тобольска.

Кунгуровы (кунгурские) пещеры, которые изучал Ремезов.

Тобольский кремль, который возводил архитектон Ремезов (подлинный исторический факт).

Цитаты.
И ещё Семён Ульянович ревновал к раскольникам. С чего они такие надменные? Они божью истину открыли? Но ведь для истины они ничего не делали – терпели гоненья и муки, и всё. А терпеть и скот может. Как вообще истину надо познавать – на порке или в трудах? Он, Семён Ремезов, изограф и архитектон, за-ради истины работал всю жизнь, камень к камню складывал, венец к венцу, слово к слову. Это он истину проведал, а не раскольщики. Однако для них он – дрянь, жаба помойная. И всё равно нельзя их терзать.

Христос, Богоматерь и святые есть воплощение света, и они не могут отбрасывать тень, как отбрасывают тень изваяния, поэтому их изображают лишь на плоскости – на иконе.


Пе́плум (Пеплос, пеплон, мн. пеплум (др.- греч. πέπλος, πέπλον, лат. peplum); англ. sword & sandal — «меч и сандалия») — жанр исторического кино, для которого характерны следующие признаки:
использование античных или библейских сюжетов; больша́я продолжительность фильма (зачастую более двух часов); масштабность: батальные сцены, обилие общих планов панорамного типа и огромное количество массовки.
Несмотря на историчность сюжета, в фильмах могут присутствовать значительные расхождения с историей в угоду зрелищности; не всегда ставится задача достоверного воссоздания исторических событий.

Разочарована. Купилась на «роман-пеплум» на титульнике. Думала: будет что-нибудь мощное и серьезное, типа «Войны и мира», но в Сибирском антураже. Но нет, для этого у романа не хватает глубины и экзистенциальных диалогов/монологов о судьбах России.
Как потом вычитала из интервью, подобная задача автором и не ставилась. А задумал автор написать Сибирскую «Игру Престолов», с многочисленными персонажами, интригами и многоходовочками. Но и до Игры Престолов тоже не дотягивает. У Мартина персонажей много, но у него и, на секундочку, вышло уже пять томов, и еще два планируются. У Иванова в 700 страниц, впихнута груда персонажей, и всем им тесно, практически каждый обозначен одним-двумя мазками (некоторым персонажам повезло больше, некоторым меньше). Немножко написано про того, немножко про другого, намечен десяток сюжетных линий, и весь роман читается как одна сплошная прелюдия к чему-то бОльшему. Учитывая, что запланировано всего два тома, сложно предположить, как будет распутан этот узел.
В итоге, имеем обычный средний исторический роман, с громкой пиар-кампанией в качестве бэкграунда.

Эта книга подобна большой реке, которая течёт медленно, но мощно и величаво. После её прочтения у меня осталось какое-то неоднозначное чувство: то ли автор показывает своё негативное отношение к нашей стране и её людям, то ли восхищается всем этим. Объясню почему. Первое, что меня возмутило – это образ царя Петра Алексеевича, поданный автором. В те редкие моменты, где появлялся Пётр, он рисовался в моём воображении этаким грубым мужиком. Наверное, так это и было. Пётр Алексеевич был неординарной фигурой в Российском государстве, жёсткий, взрывоопасный и в гневе был страшен. Да, он был мужиком в хорошем смысле этого слова и ничто человеческое ему было не чуждо: у него руки росли из нужного мета и он работал физически на ровне с холопами; он мог обложить матом и даже заехать кулаком в глаз кому-нибудь; он мог и бабёнку потискать, причём не свою; мог он, конечно, и чарку-другую опрокинуть. Но в романе он представлен этаким алкашом, от которого постоянно разит перегаром, а напивается он до такого состояния, что с трудом взбирается на лошадь и попасть в стремя ногой не может, Сашка Меньшиков ему помогает. И это в самом начале романа! Непонятно, зачем автор это сделал…Какое мнение может быть о нашем царе у тех, кто историю Российского государства знает поверхностно? Сей факт изрядно меня возмутил.
Второй момент, который меня возмущал в книге, так это то, как автор изображал русского человека. Этому посвящено немало строк в книге. Например: «остяки … знали силу и кровожадность русских», «крадут только русские», «почти все русские … сами творили зло», «за три года русские истерзали это мирное население», «русские мужчины … кто бил … и насиловал…». Конечно, в семье, как говорится, не без уродов. Но ключевым словом во всех этих фразах является слово «русские», обобщающим всю нашу народность. Обидно мне было до слёз читать это о нашем великом и могучем народе…
Но хорошего в романе всё-таки больше. И есть такие герои, о которых автор пишет с большой любовью и уважением: это и митрополит Филофей, и архитектон Семён Ремезов, и ссыльный украинский военный образованнейший человек Григорий Новицкий. Вообще в романе очень много действующих персонажей самых различных групп и сословий: пленные шведы, беглые раскольники, православные миссионеры, офицеры и чиновники, купцы, шаманы и язычники. Все их судьбы тесно переплетаются, но не путаются. По ходу повествования читатель узнаёт о жизни каждого из них и забыть о них уже просто невозможно. Я уж точно не забуду. )))
Сам же роман изобилует таким количеством этнографического материала, подробным описанием городов и селений, костюмов, обстановки, быта древних остяцких племён. Плюс ко всему старинная терминология, на которую не даётся объяснений. Чтобы всё это понять и представить, приходилось лесть в словари за разъяснением, заглядывать в карты. Всё это тормозит и усложняет чтение, но делает его интересным.
В общем, прочтя этот роман, можно сказать, что к этнографическому диктанту я подготовилась. Остаётся выяснить один немаловажный вопрос: кто же среди этого люда является избранным? А для этого надо прочитать вторую часть романа, что я и намереваюсь сделать в ближайшем будущем.

Такое произведение могло вырасти только на почве любви к истории России и к людям, делавшим эту историю.
Чувствуется, что писатель порылся в самых потаённых уголках литературы, исторических доносов, справочников, чтобы потом увлекательно поведать нам, читателям, что же значила для России Сибирь тогда, в эпоху Петра Первого, и каково значение каждого, даже самого незначительного человека, в истории развития Сибири.
В романе много сюжетных линий. почти все они не закончены, так как предстоит ещё целый роман литературного наслаждения. Любовный треугольник Цимс-Бригита-Ренат вот-вот должен разрешиться так, как хотят читатели, но... на последних страницах автор мне иносказательно указал на обложку другой его книги. А ведь эти пленные тоже творили истории России. Они влияли на поступки Толбузина и Бибикова. А если бы влюблённая Айкони не выкрала чертежи, всё могло пойти иначе. Правда, результат и этих действий героини скрывается в другой книге. Но будущие герои России тут видны сразу - это Ваня, который ещё толком не знает, какова она, армейская служба, но подозреваю, что и во сне ей бредит. Из таких несмышлёнышей вырастают настоящие герои, правда, часто их заслуги бывают не оценены по достоинству. Впрочем, военная служба редко осыпается благодарностью. Только Ваня успел влюбиться и увлечь военной службой Петьку Ремезова, как ему отказали в постое.
В романе нет главного героя. Писатель уделяет одинаковое внимание всем, даже арестованной Епифании. Этим самым придаёт одинаково большое значение каждому герою. А с кем я ассоциировала себя при чтении книги? Не поверите - с Петром Первым. Читая этот роман, я знала о всех мацинациях Гагарина, как будто мне это всё доносил ревизор Нестеров. Я знала о побеге раскольников, всё о семействе Ремезовых. Но Тобол - это такое место, где до Бога высоко, а до царя далеко. Во второй части я узнаю, кто оказался в числе избранных.

Такое количество эмоций от книги, не знаешь с чего и начать. Ну тогда с главного - великая русская литература не осталась там, в прошлых веках, вот она - в этой книге. Я была поражена масштабом. Сколько здесь всего, людей, истории, народностей и их обычаев и самого главного персонажа - Сибири. Как описана эта мощь этого огромного края, что я просто влюбилась в него.
Книга написана таким изумительным русским языком, что я просто диву давалась. А какие выражения Иванов вкладывает с уста своей героев, эти все старые языковые закавыки, просто чудо.
В книге огромное количество персонажей. Порой приходилось останавливаться и вспоминать, так - а это тот или другой. Чтобы было проще, можно сначала записывать. И про всех читать здесь очень интересно - от князя от шаманки-остячки (кстати до этого не слышала от такой народности). Неимоверно меня забавлял архитектон Семен Леонтьевич Ремезов. Основательный русский мужик, отец большого семейства, читать про которое было неимоверно интересно. А над его выражениями я просто покатывалась со смеху.
Много в книге и грустного и страшного, впрочем несправедливости в нашей истории всегда хватало с лихвой.
Какое счастье, что впереди еще вторая книга. Первая прошла просто влет, несмотря на свой внушительный размер. "Тобол" - настоящая русская классика, появившаяся уже в наши дни.

Если ты взялся высказывать личное мнение о "Тоболе", будь добр обладать большим словарным запасом. К сожалению, я таковым не обладаю и написать красивый текст с сотней умных слов и вставками из истории освоения или, правильно сказать, покорения Сибири у меня не получится. Даже становится как-то неловко: зачем читаю такие "высокие" романы, если истолковать мысль собственную грамотно да не способен.
Я попробую без умных слов, а если вы хотите грамотную речь и красивый текст, то вам к читателям, которые удостоили роман собственным вниманием до меня. Эти прекрасные отзывы можно прочесть на лайвлибе и да, я впервые не ругаю рецензентов, а рекомендую вам прочесть их мысли :)
Мне очень трудно писать отзыв к роману Алексея: это мое знакомство с автором, а, соответственно, единственная книга, которую у него прочел и рассказать что-то о слоге, про умственные способности писателя, интеллектуальные наклонности - можно, но выглядеть это будет скорее всего не профессионально. Обычно подобные впечатления хорошо складываются после прочтения, хотя бы трех книг. Это касается любого автора. Ведь у каждого какой-то роман выглядит на фоне сильного послабее.
Что касается конкретно этого произведения, вышло все очень круто. Петр Алешковский своей "крепостью" дал понять, что я падок на современную, историческую прозу, но взяв в руки Тобол, я не думал, что столкнусь с такими масштабами, хотя текст на вступительной странице "роман - пеплум" должен был меня предупредить. Под масштабами подразумеваю не только года и календарные периоды, но и сюжетный охват, локационный охват, людских характеров масштаб.
Я из Сибири. Еще со школы люблю историю, у нас она была разделена на историю России и историю Сибири по инициативе учителя и в школьном расписании оба предмета указывались со своей припиской. Нам выдали учебник, помню он был белым. К сожалению, это все что мне удалось запомнить из школьного предмета про сибирскую историю. Выше я написал, что предмет был любимым, но полюбил его уже на выпуске, в 10м классе, не раньше. А раздробили нам историю еще классе в восьмом. Чтобы была ясна абсурдность ситуации, я по сей момент не знал, что Тобольск - сибирский город, где есть кремль. Правда. Я думал такие сооружения не строились дальше Новгорода или Пскова (по воображаемому диаметру). Слыхал про Смоленский, про Нижегородский, Владимирский, Ростовский, не подозревал, что в каком-либо сибирском такое сооружение тоже есть и мне понравилось, что одна из множества нитей в сюжете ведет к этому историческому факту.
Персонажи взяты из истории реальные, но судить о второстепенных не возьмусь. Уже жалею, что написал выше о любви к истории еще со школьных лет. Стыдно. Мусин-Пушкин, Меншиков, Ремезов, Гагарин - все лица в прошлом настоящие, но утверждать взяты имена, к примеру, детей Семена Ульяновича из головы, аль из истории не возьмусь! Вот чего не знаю, того не знаю.

Дальше...

Маленько настоящего, не исторического.
Роман будет очень сложно читать тем людям, у кого плохая память на большое количество имен. Я не зря в заглавии упомянул произведение Мартина, так как многие жаловались, что в песни льда и пламени (огня), большое количество персонажей, что запомнить без записи их действительно сложно. Я читал первые две книги и убедился в этом лично, но, тфу тфу тфу, память пока в этом плане меня не подводила и запоминаю всех достаточно хорошо, пока. Поэтому отложить в память всей действующих лиц, и главных и второстепенных мне труда не составило, но имейте ввиду, что их тут большое количество, все-таки роман исторический.
Что еще хотелось бы напечатать рассказывая о личных эмоциях, касательно романа. Было очень приятно читать о местности, в которой проживаешь сам. Весной этого года я летал в Екатеринбург по работе, но к сожалению, на обратном пути, когда довелось лететь у иллюминатора, была пасмурная погода и распогодилось более менее только ближе к Омску, поэтому рассмотреть Тобол, Иртыш своими глазами с высоты мне не удалось, зато я прекрасно могу разглядеть реку Обь, так как живу в городе, который она делит пополам. Буквально вчера ездил прогуляться на набережную и стоял в метре от воды. В Сибири осень в этом году золотая, уютная, но колкий ветер, который у вод реки становится еще холоднее, не позволил задержаться на подольше. А еще, в прошлом году довелось пить из чистого горного ручья на Алтае, прямо на леднике, это было знаковым для меня событием так как, можно сказать, что и с этого ручья в том числе начиналась река Обь. Это было волнительно.
Прочитав роман, мне захотелось посетить Тобольский кремль, я уже излазил гугл и посмотрел шикарные фотографии сделанные в зимнее время. Он прекрасен!
Из личных наблюдений хочется рассказать чуть-чуть и о религии в романе. Конечно же каждый исторический роман, и история про Сибирь в Петровскую эпоху, связана с церковью, с религией, а, конкретно, Иванов в "Тоболе" её никак не мог обойти стороной, потому что охват, о котором я набирал текст выше, подминает под себя большое количество народов, у каждого из которых своя вера, своё божество. И не добавить религию в роман было бы кощунством , не профессионализмом.
Касательно профессионализма и проработки сюжета мне тоже есть о чем написать. Я болел и переживал за героев. Алексей мог подсунуть мне исторически значимую фигуру так, чтобы я только о ней и думал, хотя, это не всегда была знаковая фигура для истории, такое случалось и с коренным жителем, каторжником , за которого я просто сидел и переживал. Мастерство в том, что я мог ненавидеть и любить одного и того же персонажа на протяжении всех семисот страниц.
Продолжаю делиться личными наблюдениями. Завязка у романа очень сложная, ведь он начинается с лиц, которые затем уйдут на второй и даже на третий планы. Сложности способствует и то, что каждая вторая глава о героях прерывается и третья начинается уже о других людях, других персонажах. Создается впечатление привязанности к тексту, а потом тебя будто от него отрывают, хотя так оно и есть. Усложняет ситуацию еще больше - слог автора. Если вы читали "вечера на хуторе близ Диканьки" или "Метель" Сорокина, то вы поймете мою мысль. Если не читали, то назову его просто старо-русским, старо-славянским.
К речи Новицкого я привык в середине тома. Поэтому читатель, не спеши делать выводы, одолей 120 страниц, дальше слог будет более современным до конца книги, за исключением некоторых диалогов. Это только лишь дополняет роман атмосферой.
Книгу лучше всего, на мой личный взгляд, читать в январе, в первых числах (с 1-го по 10-е).
По ходу чтения, от одного человека узнал про съемки фильма в Тобольске по роману Иванова, всем растрепался об этом, а оказалось, что снимают сериал и если верить интернету длительность 8 серий.
Прочитав Тобол я понял почему ждут продолжения, которое с августа перенесли на конец января. Возможно из-за съемок, так как на фотографиях был виден и сам Алексей собственной персоной.

• Еле разыскал Петьку, - шаркая ногами по тряпке на полу, сообщил Ремезов. - За Курдюмкой с девками забаловался. Так ему по шее врезал - шапка чуть за Иртыш не улетела...

  Почему я решил добавить именно этот текст. Он меня заставил улыбнуться, он касается одного из основных героев, к которому мое отношение ни разу за время чтения не поменялось, я очень ценю его персону в книге, многим Семен Ульянович Ремезов может помочь провести параллели с таким персонажем, как дед Щукарь в романе Шолохова "Поднятая целина", до которого у меня так и не дойдут руки. Феномен, не так ли? Не читал роман Шолохова, но предлагаю провести параллели героев. Я просто наслышан =)