The Sympathizer

Это вообще первая книга, читая которую, я заметила лишь на третьей главе, что ли, альтернативное оформление диалогов. Уже за одно это стоит поставить нгуену высший балл, наверное. Потому что я - просто зверь в этом отношении, ненавижу подобный цирк с оформлением текста, а он умудрился втащить меня в свою историю. И, несмотря на то, что в дальнейшем оно все-таки не слабо раздражало, но тем не менее не возникло желания бросить книгу.
Ну, и в целом написано хорошо. Причем, я невзначай сравнивала нгуена с энгом ("дар дождя", "сад вечерних туманов") не в пользу последнего. Короче, здесь настоящее мастерство налицо.

В книге описывается драма маленького человека в жизни и на войне. Главгер - не только разведчик, он еще и полукровка. Плод растления французским католическим священником вьетнамской девочки, именно, девочки, даже не девушки. Поэтому он - ублюдок и в глазах европейцев, и в глазах вьетнамцев. И наглотаться унижений и оскорблений его бедной матери и ему пришлось по жизни по самые уши. Бедные они, бедные.

А начинается все с того, что американцы проиграли войну во вьетнаме и подло предали своих союзников, бросив на съедение вьетконгу, то есть коммунистам. И главгер эмигририровал в америку, будучи адъютантом генерала из южных войск, чтобы продолжать тайную работу во славу освобожденного вьетнама.

И вот можно, конечно, сказать, что он весь такой двуличный и все такое. Но он же разведчик, так что... К тому же человек с востока. У них там вообще все очень сложно (философия, психология и так далее). Короче, никто не предъявлял претензий, например, штирлицу, когда он, заходя в ставку фюрера, отчего-то не хватался за пистолет и не валил охрану и вождей рейха с криками "за родину, за сталина". Разведчик обязан мимикрировать (и внешне, и внутренне) под окружающую обстановку, иначе он просто героически погибнет аки идиот и не будет никакого смысла в его внедрении в стан противника.

И вот в чем, на мой взгляд, была тотальная ошибка главгера. В его положении он практически для всех чужак, не более, чем экзотический ублюдок. Поэтому, ну никак нельзя проникаться какой-либо идеей и ложить на это свою жизнь. Как закончили дворяне и интеллигенция, делавшие революцию у нас в россиях? Плохо, по большей части.
Так что ежели ты порвал со своим сословием или изначально назначен прокаженным, то имеет смысл быть за себя, за семью (ежели ты не отщепенец для них), за любимых, за друзей. Остальные, особенно, всякие идейные идут лесом и далече.
И, кстати, действительно стоящей вещью в жизни главгера были мать, пожертвовавшая ради него жизнью, и друзья, исповедующие разные политические взгляды, но ради спасения друга задвигавшие любые идеи (то же самое и он делал для них).

Что мне очень-очень понравилось. Нгуен не прогибается под американский флаг и прочие атрибуты демократии и не обрушивается с ненавистью на коммунистический вьетнам. Жестокость на войне проявляется вне зависимости от стороны конфликта. И те, и другие грабят и убивают невинных жителей, насилуют женщин, в общем творят всяческий беспредел. И те же самые коммунисты, к примеру, с удовольствием применяют методы допросов и пыток из арсенала американских военных.

И в результате именно друг-комиссар очень жестоко, но очень результативно излечивает главгера от наивности в отношении идеи коммунизма. Во всяком случае в том виде, в каком она реализуется на тот момент в освобожденном вьетнаме, наглядно показывая ему, как идея превратилась в ничто. В кровавый террор, когда революция начинает пожирать своих детей. Во все эти доносы, концлагеря, расстрелы и перевоспитание оболганных и инакомыслящих.
И снова нгуен не хвалит американскую демократию и не идеализирует американскую мечту, но там главгер хотя бы не рискует погибнуть в жерновах революционного террора.

В общем, за нейтральную авторскую позицию в отношении и западной демократии, и восточного коммунизма - я готова поставить еще один высший балл. Приятно читать самостоятельно мыслящего человека, черт возьми.

Наверное, все помнят детскую игру, когда количество стульчиков, выставленных для игроков, ровно на один меньше, чем участвующих.
При чтении очередной громкой новинки мне ни в какую не удавалось избавиться от тягостного ощущения, что автор, подобно своему герою, все время пытается поскорее занять определенную позицию и в бесконечной спешке в очередной раз проигрывает. Все стулья уже давно и прочно разобраны, а участник, не сумевший до конца выстроить стратегию обречен на поражение.

Вернее, он пытается угодить и вашим, и нашим, и все это в духе так принятого нынче стремления быть понимающими и не бояться признавать собственные ошибки. И это, конечно, хорошо и правильно. Другое дело, что человек, воспитанный и вскормленный одной системой не может быть до конца объективным, равно как и события, коими он не был свидетелем, участником, не получат должного эмоционального напряжения. Имхо.

Вся книга выливается в своего рода манифест против войн и революций, которые изначально обречены на провал в своих конечных целях, а декларируемые высокие идеалы и стремления служат отличной ширмой для привлечения под свои знамена как можно большего количества оболваненных граждан, против которых со временем обернется их же оружие. История знает немало таких примеров.

Если первые страницы, описывающие падение Сайгона и являющиеся, пожалуй, одними из самых ярких и запоминающихся здесь, способны пробудить интерес к происходящему и вызвать эмпатию к судьбе главного героя, то чем дальше, тем все навязчивее становится мысль, что заметки на полях о делах минувших призваны оправдать сексота в его-же собственных, ну и наших, соответственно глазах. А бесконечное упоминание обстоятельств происхождения сочувствующего с определенного момента уже не вызывают ничего, кроме раздражения в повторении пройденного...

Стремление автора затронуть максимальное количество тем в своем романе заслуживает уважения, но при этом ведет к распылению на мелочи и рассредоточению сил. Не зря ведь существует поговорка про двух зайцев.....
Финал истории логичен для всего содержания, но, на мой взгляд, достаточно приглаженный для содержания в целом. Добротная работа на нужную тему, но не более....Так и хочется после прочитанного сказать: Ничто по аналогии с последними главами, когда складывается ощущение вымученности и незнания как завершить начатое и выйти достойно из игры.

Книгу нельзя назвать жанровой, отчего на нее сложно навесить ярлык, чтобы проще было объяснить о чем она и для кого. Что свойственно обычной прозе реализма, книга обо всем и не о чем. Сложно было понять, в какой именно временной точке находится герой, потому что его воспоминания тонким слоем намазываются на все уровни времени, смешиваясь и объединяясь. Мне очень понравился язык, некая новизна темы для меня (про Вьетнам я читала очень мало и то в основном в американских комиксах). Нравится мне и тема сложной самоидентификации, когда ты одновременно принадлежишь нескольким народностям или гражданством. Тема шпионажа и пыток мне наоборот показалась плохо раскрытой, да и вообще чуждой, но скорее всего это из-за того, что данные темы мне не интересны, и я как бы отстранялась от них.

Чтобы глубже прочувствовать роман, советую сначала прочитать (или перечитать) «Тихого американца» Грэма Грина. Неслучайно главный герой «Сочувствующего» его припоминает. Вьетнамская война у Грина еще не та, про которую будут снимать полные напалма лубочные фильмы, и американцы играют в ней второстепенную тихую роль, действуют исподтишка. Заглавный (но не главный!) герой «Тихого американца» пытается наносить добро и причинять справедливость в своем понимании до тех пор, пока не видит результаты собственного труда на войне не в абстрактной шпионской статистике, а во плоти. Когнитивный диссонанс от итогов тихушной деятельности размазывает американца по полу. Казалось бы, если безымянный «крот» из «Сочувствующего» книгу читал, то должен был бы сделать для себя выводы. Ан нет, это приходится делать нам.

Беда Сочувствующего в том, что он не может сделать выбор. Только выбор этот не положительный, как в вопросе, кого ты больше любишь: маму или папу? Скорее это вопрос про два стула, на каждый из который не хочется присаживаться. Главный герой, впрочем, с российским тюремным фольклором не знаком, поэтому для получения верного ответа про стулья ему приходится прожить и отрефлексировать пять сотен страниц убористого шрифта.

Если действительно сочувствовать, не включая холодную логику, не отстраняясь от событий, то выбор невозможен, приходится раздваиваться. У каждой стороны своя правда и правота. Важно помнить, что если есть противоречие между А и Б, то необязательно на нем зависать и сочувствовать обеим сторонам, можно и вовсе не лезть в эту бочку с двумя опасными змеями. Финал показывает: если пытаться совместить несовместимое, кукуха может улететь очень далеко, шумно хлопая крыльями.

Текст плотный, задающий определенный темп и не разрешающий пропустить ни слова. Если смириться с этим главенством повествователя, то черный юмор и абсурдность происходящего доставят несказанное удовольствие. Если противиться, то роман не пойдет.

Стоит почитать тем, кто искренне верит, что в каждом конфликте есть более правая сторона, а для принятия верных решений достаточно выложить на стол собственный моральный кодекс и свериться с ним. Много будет открытий!

Картина событий, которые прошли мимо нас стороной, а впрочем, и те свидетелями, которых нам довелось стать, через определенное время воспринимается нами вовсе не по свидетельствам очевидцев, документам, а культурными образами. Какого бы качества и происхождения они не были.
Вьетнам. 70-е годы прошлого века.
Для меня это прежде всего фильмы про Рембо и песня группы Чиж и К «Фантом». Ну, еще кадры кинохроники, на которых американские самолеты поливают джунгли напалмом и этой оранжевой дрянью.
Однако об изнанке войны, о взгляде изнутри от лица вьетнамца, мне было ровным счетом ничего не известно.

Книга пролила немного света на эту области истории и ничего хорошего, как и ожидалось я не увидел.
Автор не жалеет красок, чтобы показать войну во всем её отвратительном и мерзком обличии. О детях, рожденных с уродствами под действием гербицидов, о тысячах женщинах, вынужденных продавать свое тело, о множестве людей замученных пытками. Да, можно сказать, что это следствия любой войны. Всё верно, но может уже стоит перестать это прятать под маской цивилизованного мира и носителя света свободы. Впрочем, теперь не стоит обвинять каждого американца, но есть люди, которые принимали конкретные решения и осуществляли конкретные действия. Я что-то не припомню никаких международных трибуналов по войне во Вьетнаме.

Еще это книга о человеке, который всю жизнь пытался понять кто он такой. Роман представляет собой просто какой-то запредельный уровень рефлексии. Главный герой разбирает себя по всем винтикам и трещинкам просто с каким-то маниакальным упорством. Поначалу это слегка раздражает, но постепенно втягиваешься. А финал романа просто достигает невероятного накала и напряжения.
Но самой главной темой в книге всё же является попытка примирения двух непримиримых миров. Востока и Запада. Пусть хотя бы в душе одного человека. Что из этого вышло? Возможно ли это вообще? Ясного ответа так и нет, наверное, всё слишком индивидуально.

И всё же. Почему эта книга стала такой популярной и завоевала столько премий? В какой-то степени это позерство. Посмотрите друзья, какие откровенные и искренние книги мы пишем и издаем. Мы не боимся признать наши деяния!
Серьезно? Это какой-то суррогат извинения. На деле воз и ныне там.
Еще книга популярна наверное потому, что как не крути, а в книге культура западного мира представлена гораздо шире и представлена гораздо привлекательней, чем культура того же Вьетнама. Есть во всем этом, элемент самолюбования.

Но всё же общий посыл книги правильный. Это призыв к миру, цельности, уважению к другой культуре. И книга всё же стоящая. Потому что напоминает, что пока что человечество очень и очень далеко от тех идеалов, к которым стремится. А знать где ты находишься, на каком этапе пути, очень важно. Иначе можно наломать дров, что впрочем, мы всё время и делаем.

P.S.
Если будет возможность стоит послушать аудиокнигу в исполнении Игоря Князева. Определенно это одна из лучших его работ. Игорь действительно вдохнул жизнь в героев книги. А некоторые эпизоды прочитаны им просто на каком-то запредельном уровне эмпатии и сочувствии.

Вьетнам! Что вы знаете о Вьетнаме? Крошечное (ну вроде бы) государство в Юго-Восточной Азии (как мне кажется), которое, как правило, известно большинству двумя явлениями – недорогим пляжным отдыхом для тех, кто устал от Таиланда и сказочное Бали и той самой войной, в которой, как мы все вроде бы знаем, «местные пацаны надрали зад американцам». Ну еще, возможно, вне зависимости от вашего места проживания, вы бывали в забегаловках под названиями «Ханой» и «Сайгон», где мимикрирующие киргизы пытаются выдать лапшу с курицей за вьетнамскую национальную кухню. Еще я знаю Хо Ши Мина. Ах да, и как же без крема «Звездочка», которым наши папы-мамы лечили все, начиная от насморка и царапин, заканчивая лихорадкой Западного Нила и бесплодием. Возможно, во Вьетнаме есть еще что-то важное и значимое, например, натуральная косметика или какой-то особенный чай, но мои конкретные знания здесь заканчиваются. Простите меня за мое столь явно выпирающее гелертерство.

Сейчас я попробую немного расширить ваши и мои знания о Вьетнаме и сделаем мы это, разумеется, благодаря искусству – лакмусовой бумажке естества любой нации. В помощь нам одна из главных новинок книжного сезона – роман-лауреат Пулитцеровской премии 2016 года и роман-финалист Фолкнеровской ПЕН премии 2016 года «Сочувствующий» Вьет Тхан Нгуена. Итак, вышеназванного автора достаточно условно можно назвать «вьетнамским» - большую часть своей жизни Нгуен провел в США (и под большей частью жизни я имею ввиду почти 92% его жизни). Ну и что, Халед Хоссейни тоже уже как 40 лет живет в Калифорнии, но лучше афганских писателей за эти годы замечено не было. Примерно такой же персентаж захватывает и сюжет романа – если разобраться, настоящего Вьетнама в «Сочувствующем» мы так толком и не увидим. Но если ты не можешь узнать страну, то ты можешь узнать ее людей. И Вьет Тхан Нгуен создал именно тот образец, который можно помещать в Палату мер и весов – быстрее, чем за эти 400 страниц вы Вьетнам не изучите.

Итак, 1975 год. Тяжелый и мучительный конец Второй Индокитайской войны (воу воу, стоп, это что такое?). Ок, если вы более-менее внимательно читали первый абзац, то вы видели пункт про «ту самую войну». Мы все ее называем Вьетнамской, а собственно то, что мы так называем и про что американцы сняли много хороших антимилитаристских фильмов – это всего лишь восьмилетний отрезок с 1965 по 1973, когда бравые янки, чуть ранее полностью проиграв борьбу с коммунистами на Кубе, решили реабилитироваться в Азии, с помощью Южного Вьетнама и кассетных бомб сея вокруг свободу и равенство. К их удивлению, их встретили не праздничные фейерверки, а ямы с бамбуковыми шипами, которые северовьетнамские партизаны цинично обмазывали собственными фекалиями – при 100% влажности и 35 градусов жары любая инфекция становилась эквивалентна выстрелу из пистолета в лоб. Алегер ком алегер. А потом уже стали то тут то там появляться мирные советские танки, а вьетнамские летчики стали заразительно материться по-русски (кто-то из вас наверняка слышал шутки про бравого летчика Ли Си Цына). Но речь сейчас не об этом.

Так вот, 1975 год. Американцев уже во Вьетнаме почти как два года нет, Советов – вроде как, кхе-кхе, и не было. Гражданская война (которая длилась с конца 50-х) заканчивается падением Сайгона и, по сути, крахом Южного Вьетнама. Именно тут и начинается «Сочувствующий». Простите, что так глубоко вас углубил (и за тавтологию тоже) в перипетии войны, но на мой взгляд, именно это и только это является самым важным для понимания этой книги (вообще, без исторического бэкграунда какие-то вещи могут просто до вас не добраться). Остатки разбитых южан (да и просто всех тех, кто пытался бежать от войны) кое-как выбираются из города. Главный герой (к слову, Вьет Тхан Нгуен все это пережил сам в 4 года), которому предстоит в следующие 400 страниц изрядно порефлексировать, бежит вместе со своим генералом и верным товарищем. Спустя какое-то время он оказывается в США. И там «Сочувствующий» раскрывается во всей красе уже во всех смыслах.

Вьет Тхан Нгуен, на мой взгляд, сделал все возможное и невозможное, чтобы передать этот сложнейший клубок эмоций: здесь и страх перед новой страной, и поствоенная травматика, и опьяняющие возможности капитализма, сам Голливуд, черт возьми. И все это написано очень сочным, но плотным языком, как большое красное яблоко. Я не могу назвать сюжет этого романа очень интересным – по мне, так он лишь дополняет окружающие себя вещи дополнительными красками и сюжетными нюансами. Стройное повествование, выразительный язык, умеренная драматичность – такая лайтовая и приятная янагихара. Но основное – это плотная рефлексия, густо размазанная по жизни и быту героя. А его выбор (понимайте как хотите, у нас тут spoiler free zone), так уж если поразмыслить, это классический de duobus malis minus est semper eligendum. Что бы это не значило.

А теперь самое грустное. Я прошу всех особо впечатлительных идти дальше своей дорогой. Вы же уже поняли, что это правда очень хорошая книга, которую вполне можно почитать этим дождливым февралем. Так вот. Я опять в который раз стою и смотрю на Венеру Милосскую и вижу каменную бабу без рук. Да, это он, вы правильно все поняли. Синдром Пастернака, 4-й задокументированный случай (до этого, кому интересно, были «Американские Боги» Геймана (да простит меня Один), «Светила» Элеанор Каттон (но больше уже ощущается просто как плохая книга) и «Безгрешность» Франзена (я был так психологически травмирован, что завел кота). Для тех, кто впервые встречает этот термин, то не переживайте, у вас такое тоже наверняка было, просто вы не знали, как это называется. Суть Синдрома Пастернака в понимании художественного объекта как нечто выдающегося, но невозможности испытать хоть какие-либо эмоции к нему. По сути, это такой своеобразный антисиндром Стендаля, если вы понимаете, о чем я. Единственный огромный плюс – я наконец-то прочитал кучу всего по истории Вьетнама (да, я играл с вами в первом абзаце) и стал еще чуточку образованнее. Энтелект давай дави!

Но да, ребята, «Сочувствующий» для меня как-то начался, вызвал относительно приятные эмоции, спору нет, и закончился. Нет, поймите правильно, это правда хорошая книга, там прям некоторые речевые обороты чудо как хороши. Она написана хорошо, переведена хорошо. И все равно не Куинджи, а пьяный диджей. Ну я правда не знаю, как это работает. Я, конечно, того еще о себе мнения (ТОГО еще мнения, если вы не поняли), но тем, кто дочитал досюда.. Ребята, столько хороших книг. Ну не говорите мне, что вы прочитали всего Генассия, Макьюэна, Лешку Сальникова. Эти ребята разожгут костры в вашем сердце в любую погоду. Да так, что еще тушить придется. А Вьетнам подождет.

Ваш СоффееТ

Жили-были во Вьетнаме три парня, один коммунист, другой "белый", а третий - и вашим, и нашим. И, собственно, этот самый третий, "сочувствующий", пишет свою исповедь в лагере для военнопленных. Безудержно рефлексируя, пытаясь понять, зачем вообще эта война, зачем противостояние, зачем идеологии, перемалывающие людей и целые страны в кровавую кашу.

Роман открывается захватывающим описанием падения Сайгона и истерическим бегством американцев, побросавших всех своих вьетнамских союзников - выживайте как хотите, ребята, а мы домой пошли. Для главного героя, который получил западное образование и думает по-западному (как говорят азиаты, строит из себя банан - снаружи желтый, внутри белый), это предательство становится жирной точкой в том, о чем он думал уже давно - о несправедливости этой войны, о ненужном вмешательстве иностранных держав с могучим военным потенциалом. А когда через океан поплыли "люди в лодках", надеясь избежать неминуемой смерти, не погибнуть в море, добраться до Америки и как-то там устроиться, он в этих мыслях только укрепился, но действовать продолжал на два фронта - работал на одних, но сливал инфу другим.

В романе много размышлений о том, каково быть вьетнамцем-американцем в первом поколении после того, как только-только отгремела война, на которой американцы совершали все эти чудовищные преступления - напалм, агент орандж, этнические чистки, о которых вьетнамцам прекрасно известно, и пусть убивали условно "красных", все они, вьетнамцы, одинаково желтые. Я была в Музее войны в Хошимине, и больше всего меня впечатлила разница в вооружении - у вьетконговцев были калашниковы, старые французские винтовки, система туннелей и примитивные ловушки, а у американцев и "белых" - оружие на любой вкус и калибр в огромном количестве. И все же Вьетконг победил, выстоял против самой хорошо оснащенной армии мира. А тем, кто примкнул к оккупантам, пришлось бежать со своей родины, которая в один момент стала для них чужой.

Автор не критикует, не тычет пальцем, не сыплет обвинениями - он просто показывает и дает читателю самому сделать выводы. Единственное, где он не сдерживается - когда описывает съемки голливудского фильма о вьетнамской войне, куда его привлекли в качестве консультанта, и его бесит это пригламуренное изображение войны и отношение съемочной группы к вьетнамцам как к бессловесной скотине, мол, мы же для Америки снимаем, а там никого не волнует, вьетнамец ли этот актер или кореец, который последние двадцать лет играет в кино вообще любых азиатов, и вообще, самое главное снять, как доблестные белые люди спасают хороших желтых людей от плохих желтых людей.

(и, увы, не последняя)

Эта книга темная, тяжелая, но каждое предложение - это оголенный нерв, и эпитеты вроде "сырая вагинальная тьма", "сперматозоиды сигнальных ракет", сцена с американским пирогом по-азиатски подводят к последней неутешительной мысли: "Теперь, когда мы так сильны, нам не нужно, чтобы нас трахали французы или американцы. Теперь мы отлично можем трахать себя сами.". Секс, власть, война - все это лишь заставляет нас чувствовать, какие же мы маленькие в этом огромном мире.

Толпа штурмует американское посольство после падения Сайгона. Они больше не нужны, их бросили.

...И такое тоже с тобой делает Вьетнам. Делает тебя сентиментальным.

Тим О'Брайен "Что они несли с собой"

Прочитал я эту книгу и думаю, чем же привлекла она толпы обывателей, читателей и литературных критиков? Ну, да, первое, что приходит на ум - ведь мы не знаем практически ничего о реальном Вьетнаме. Да, мой коллега, например, очень любит настоящую азиатскую кухню, только один главный враг у него - вьетнамская, самый нелюбимый суп - Фо. Но это же не о чем не говорит. Ведь кухня там аналогична лаосской или южно-китайской, малайской. И там тоже есть Фо, но почему-то он уже моим коллегой спокойно переваривается. А как там люди живут, все скажут - бедно, не то, что в Европе или США. И опять они будут только частично правы. Погружает ли эта книга нас в современный Вьетнам или теперешний Сайгон? Нет.

Вторые скажут - актуальная тема беженцев, да, верно. Они были, есть и будут, пока есть войны. Да, сейчас на территории Вьетнама мир, а зато в Сирии, Ираке, Афганистане, Украине стреляют. И беженцы появляются оттуда - но многие не пишут об этих беженцах, ведь обязательно вступаешь в противовес с какой-то пропагандисткой машиной. А про беженцев из давно ушедших лет почему бы и не писать. "Все уже украдено, до нас!" И все же тема введения американских войск во Вьетнам, знаменитые "We had to destroy the village to save it", все это обыгрывается автором в романе. Конечно же возникают вопросы: "а нужно ли было это все"? Простому люду - конечно нет.

Недавно я прочитал роман Фернандо Арамбуру "Родина", "Сочувствующий" перекликается с ней, потому что мы снова видим неоднобокий взгляд на военные проблемы. Какая разница - баскская территория это, или сайгонская, судьбы обычных людей ломаются одинаковым образом. Некоторым удается сбежать, но смогут ли они там жить спокойно и быть подверженными моральному унижению? Нет.

Автор предложил в книге своего агента Штирлица-Фалько, также уехавшего с США со своим боссом, к которому он был приставлен, чтобы понаблюдать за дальнейшими действиями выехавших военных южан, чтобы понять, как они будут далее пытаться извне подрывать строительство нового победившего Вьетнама. И, вот, автор нам рассказывает о пребывании нашего главного героя в США, красивой получилась история снятия кино. Очень сильный эпизод героя с Творцом - сценаристом фильма, ну и дальнейшие сцены о сьемках. Финальная часть - пыточная - была реально самой сильной, вызывающей эмоции. Хотя, если честно, я не уверен, смог бы я ее воспринимать до конца, читая, а не слушаю аудиоверсию в исполнении великолепного Игоря Князева. Мне показалось, ему удалось поднять мое мнение о романе на достаточно высокий уровень. При чтении я бы не смог этого достичь.

Некоторые вещи звучали глубоко пафосно, но она смотрелась, так как в реальности ни у кого бы из известных политиков не хватило голоса произнести такую бурную речь с трибуны, ни Трампу, ни Ленину, ни Полпоту...

Я думаю, в этом предложении скомпоновано всё, главная идея романа! Как видите, автор попытался здесь объять необъятное, в этом есть одновременно и плюс, и минус данного произведения. С одной стороны каждый увидит здесь для себя что-то свое, близкое или понятно, с другой стороны любой сможет сказать, что роман слаб, так как ему понятные моменты не до конца были раскрыты. Я только обратил внимание в моих рассуждениях на три аспекта, а их тут минимум 30. Читать книгу или нет? Решать Вам самим, я не пожалел, хотя вьетнамский Фалько мне был даже меньше по душе испанского.

Наконец-то добрался до этой книги, у которой много разных премий и которая "непредвзято показывает обстоятельства вокруг Вьетнамской войны". Вот "непредвзятость" уже намекала на то, что книга будет предвзятой. Надеялся, что и секретные документы подъехали. Книга описывает события в финале Вьетнамской войны и в после неё через некоторое время в обстоятельствах релокации и не только.  Главный герой - метис француза и вьетнамки. Он работает двойным агентом на коммунистов и на Американских кураторов. Подставляет то одних, то других, переживает. То коммунист, то не коммунист, смотря с кем.

Если говорить про особенности текста, то  герой здесь безымянный. Видимо, он безымянный для возможности ассоциации с любым читателем. Это неплохо. Ещё одной особенностью текста является стиль изложения в виде воспоминаний. Если читать глазами, то и диалогов по сути нет со всеми тире, слов автора, кавычек. При озвучке эффект такого потока сознания исчезает, хотя начитывает Игорь Князев и начитывает прекрасно, что акценты и переходы ощущаются. Ещё одной особенностью текста являются генитальные метафоры, подробное упоминание чего там отрезано, что там поднялось и прочие фекально-мочеиспускательные моменты, рукоблудие. Что поделаешь?! Озабоченности современного мира. В книге в последних главах есть явная отсылка на "1984" Джорджа Оруэлла со попытками перевоспитания во Имя Старшего брата (только тут во имя идеи), когда узник сам захочет умереть с радостью и перевоспитается.

Американцы.Их герой критикует за то, что обманули и не дали какой-то абстрактной свободы, убивали соотечественников, расисты, у них он не чувствует себя своим, глумятся в кинематографе над его соотечественниками.  Кстати, массовое убийство в деревне Сонгми (Резня в Ми Лае) не упомянута. В общем потоке сознания есть какая-то резня, но непонятно к кому она привязана. То ли "кровавые большевики", то ли "американские белогвардейцы"?! В общем, такое ощущение, что герой обиделся, что американцы не победили.

"Вьетнамские большевики". Честно говоря, кроме убийства ими треклятых американцев и их друзей долгое время особых грехов за ними и не примелькалось. В отличие от США, где холодильник имелся у всех бедных (видимо и каждый бомж в США приписывался к богадельне по месту пребывания с личным холодильником), во Вьетнаме они практически отсутствовали: видимо это последствия колониальной политики, но нет герой, когда-то поддавшийся чарам коммунизма об этом не сказал. В общем долгое время даже вьетнамскую антисоветчину не замечал, но наконец-то дочитал до момента когда появилась кровавая гэбня. Ну наконец-то синие кепки! Хотя ГГ туда пришёл с вооружённой группой лиц. А потом ещё обижался что его подозревают, доказывал, что тру-коммуняка после рассуждений накануне. О них подробнее под спойлером.

Есть тут критика недавно прочитанного мной "Тихого американца" Грэма Грина. Уровень аналитики примерно как с марксистско-ленинской теорией. ГГ предположил, что "Тихий американец" Пайл принадлежит к признанной в России экстремистской организации "любителей городского бесячего транспорта", сетует на странный образ героини Фуонг, хотя я её тоже не жаловал. Забавно, но в книге есть сюжетные параллели с "Тихим американцем", только Грин не пытался входить фрагментарно в теорию, а наглядно продемонстрировал морально-нравственные стороны войны без сокрытия наиболее дискредитирующих США актов того периода в отличие от Нгуена. Ну, да ладно последний родился в США, а Грэм Грин признан антиамериканским автором, тем более эта книга была по нраву жидобольшевикам, хотя сам Грин жидобольшевиков не любил судя по его же "Сила и слава".

По итогу скажу, что если не смущают туалетносексуальные приёмы современной литературы, вас не интересует что там в Гондурасе, вы не копаетесь в разных видах либералов, патриотов, леваков, коммунистов и прочих, можете почитать. Некоторое сочувствие было, но какое-то картонное. Не было болезненного состояния, к которому приучил ФМ. Сам не нашёл для себя ничего информативного, кроме триггеров. Языковые приёмы пусть и интересны, но не показались мне новаторскими. У Кортасара, Джойса это смотрелось интереснее. Но раз я так хорошо подушнил, книга явно запомнится. Продолжение читать даже не хочется.

Так уж получилось, что в этом году в клубе «Чарующая Азия» я успела познакомиться с книгой, посвящённой Вьетнаму, так вот, то произведение мне понравилось намного больше, чем то, что я узрела здесь. Простите, но это так. Потому что данную книгу можно было бы и не читать, поскольку персонаж не вызывает вообще никаких чувств и он, вообще по сути ничего не делает.

Сразу хочу напомнить о том, что в своё время Вьетнам на юге был оккупирован Францией, а на Севере – Америкой, в результате этого жители страны очень яростно боролись с теми, кто пытался навязать свою политику и свой уклад жизни. Так вот, наш герой, имя его мы не узнаем от начала и до конца, является двойным агентом, если сказать проще, шпионит и на Россию и на США. Поверьте, в этом нет ни капли интересного или весёлого, получился такой вьетнамский вариант персонажа из «17 мгновений весны», только в очень неловком исполнении.

Признаюсь честно, я ожидала от этого романа какой-то драмы, какого-то посыла, а в итоге читала историю жизни молодого человека, который описывает все, что перед собой видит. С одной стороны, интересно с точки зрения бытовых моментов, но с другой стороны как бы и ни о чём, ожидала большего и как раз ответа на вопрос, чему же герой сочувствует. А ещё, перед моими глазами он представлялся в примерно таком образе (образе Уоллеса Чуна, который часто играл и шпионов и военных):