Место встречи изменить нельзя

На протяжении где то 70 процентов книги я думала что поставлю 3 звезды. Но как то получилось, что потом она меня несколько раз растрогала и чуточку зацепила. И перевернув последнюю "страницу" в электронной книге, с удивлением поняла что с уверенностью ставлю 4 звезды.
Сразу оговорюсь, что экранизацию "Место встречи изменить нельзя" не смотрела. Поэтому все герои были для меня новыми знакомыми, и выносила я свое мнение о них только по книге.
Володя Шарапов, прошедший всю Великую Отечественную, четко знавший кто есть враг, а кто друг, что есть добро, а что зло, и за что он борется, приходит в МУР, и обнаруживает что там уже не все так ясно, что многое решается хитростью, и что нельзя просто схватить "врага" , если не можешь доказать что он "враг". На протяжении книги ему много приходится усвоить, но он не теряет своей природной честности и стремления к справедливости.
Глеб Жеглов - капитан, под руководством которого обучается Шарапов. С самого начала не вызвал во мне особой приязни, хотя борется на "стороне добра", и делает это на свою манеру хорошо.
Володя , ждущий Эру милосердия, надеявшийся, веривший о ее скором (лет 20-30) наступлении. Как же ты ошибался.
После прочтения прочла статью в Википедии о фильме. И с определенной точностью говорю - концовка в фильме мне нравится больше.

Фильм я обожаю с детства. Да, из-за Высоцкого. И из-за многих других замечательных актеров, снявшихся в нем. Даже Манька Облигация, сыгранная Ларисой Удовиченко и имевшая в фильме каких-нибудь пять-десять минут, мне запомнилась сильно.
Я даже думаю, что, если бы не посмотрела "Место встречи...", то никогда бы книга братьев Вайнеров не оказалась у меня в руках.
И я бы многое потеряла. Такую смесь жанров и настроений мало где найдешь. Тут тебе и детектив, и роман, и приключения, и психология и совсем-совсем не немножко социалистической пропаганды, но давайте не будем о грустном. Язык у книги, конечно, приблатненный, даже учитывая то, что повествование ведется от лица юного мальчишки, нежного и доброго, как ромашка. Но он-то, этот язык, и создает ту замечательную атмосферу, которая так нужна. И колоссальная работа с данными. Блатной язык. Изучение бандитского мира.
Зная весь фильм наизусть, мне было трудно не ухмыляться при чтении. Все самые любимые не только мной, но и многими поколениями цитаты - вот они здесь. И вообще, я себя ощущала как дома.
Где-то в отзывах читала, что в книге Жеглов представлен гораздо более мерзким человеком, чем в фильме. Не согласна. Высоцкому удалось замечательно словить характер Глеба - такого сосредоточенного на своей работе человека, что ничто вокруг его не особо трогает. Да, Груздев прав, - Жеглов через кого хочешь переступит на своем пути. НО. И это мое твердое мнение, пусть и немного романтизированное. КРОМЕ СВОИХ ТОВАРИЩЕЙ. Не переступил он через Шарапова, в конце концов?
Книга, конечно, неторопливая, спокойная, фактов больше, текста больше, но больше и рассуждений - о жизни человеческой, о психологии бандитов. О том, как меняется человек под действием обстоятельств. И о том, как жесток, на самом деле, мир, и какими жестокими в нем становятся люди. И чем ближе к источнику, к рассаднику этой жестокости - тем сильнее меняется человек. Вот как Жеглов, например.
И о нескромных утопичных мечтах об Эре Милосердия, Мире-В-Котором-Не-Бывает-Зла, мире, в котором никто ничего не боится. Самое интересное - несмотря на тяжелый финал, несмотря на столько смертей, эта мечта остается. И лелеется авторами в лице мальчика-подкидыша.
И милый, добрый, романтичный Володя у меня как-то не вписывается в этот мир.
Как не вписывается в мой мир смерть Вари. ЭТО ПОДЛО. В последний раз я рыдала над книгой лет десять назад. Но тут не удержалась. Зачем? Для чего? Какой смысл? Ведь история закончилась, и в самом конце... Нет, ударом это для меня не стало - уже беря книгу в руки я знала по рассказам, что в ней, в отличие от фильма, Варя погибает. НО НЕ ТАК ЖЕ. Если бы для дела. Если бы это было важно для сюжета. Но просто так, просто для того, чтобы не писать веселый хэппи-энд. Просто для того, чтобы не зацикливаться на смерти Левченко. Нечестно. И бессмысленно.

Прекрасная книга – именно такими словами вопреки всем канонам книжных рецензий и отзывов мне хочется начать рассказ об «Эре милосердия» братьев Вайнеров, по которой был снят замечательный всенародно любимый фильм «Место встречи изменить нельзя» о работниках Московского уголовного розыска. Я тоже в своё время подпала под обаяние актёров, игравших в фильме, прониклась интересным сюжетом и впечатлилась бытовыми подробностями послевоенной московской жизни настолько, что мне захотелось прочесть книгу, тем более что слово книжное всё же я неизбежно предпочитаю всему остальному.

Что мне хочется сказать: книга и фильм – как говорится, «две большие разницы». В книге авторам удалось рассказать историю лучше, на мой взгляд, во всяком случае, намного правдоподобнее. В книге у персонажей более глубокие и интересные характеры, картины жизни и быта описаны детальнее и нагляднее, в ней больше разных маленьких не заметных беглому глазу связей и зацепок, которых в фильме просто не замечаешь – не успеваешь, ведь нет возможности остановиться, вернуться, сопоставить, додумать; точнее, возможность есть, но это всё же немного сложнее, чем с книгой. Вспоминая киношных Жеглова и Фокса, я порой ловила себя на мысли: «Разве таким должен был быть, к примеру, Фокс? Ведь в фильме он – слегка обрюзгший уже круглолицый мужчина средних лет, разве же он из тех, что действительно нравятся женщинам?» И 25-летний молодой, «горячий», со злым блеском весёлых глаз книжный Жеглов совсем не таков, каким его показал Высоцкий, при всём моём уважении к известному поэту и актёру. А киношная Волокушина, пойманная во время спектакля с поличным? Это «самая красивая женщина в театре», серьёзно?.. В общем, несмотря на то, что сначала я смотрела фильм, а потом читала книгу, при прочтении образы героев в моей голове не замещались актёрами из фильма. Впрочем, возможно, я просто их так восприняла, ведь несмотря ни на что, играли актёры блестяще.

Очень ценным и интересным для меня оказалось обилие бытовых, повседневных жизненных подробностей в книге, поданных как бы мимоходом, этакими вкраплениями в разных местах повествования и дающих тем не менее очень наглядную картину жизни Москвы в первые послевоенные месяцы. В рационе героев книги преобладает хлеб – чувствуются отголоски недавно закончившейся войны, когда хлеб был основой питания и не утратил, судя по всему, ещё лидирующих позиций в меню обычных людей, несмотря на то, что снабжение вроде бы постепенно налаживается, открываются рестораны, работают магазины… Хлеб едят герои, например, с сахарным песком, с тушёнкой. И это зачастую является их самостоятельным отдельным приёмом пищи! Так же омлет из яичного порошка, например – знает ли кто-то сейчас, что это за зверь? Или слова о том, что Жеглов, проснувшись, надевает сапог и чертыхается – мешает закрутившаяся портянка: мне, современному человеку, трудно было представить себе, что мужчины в те времена могли носить носки вовсе не так часто, как сейчас. Или упоминание, что автобус мчался «с большой скоростью – пятьдесят, не меньше» – грустно-смешной может показаться современному человеку эта «скорость». Также и рассуждения о том, что преступников в светлом будущем (всего через двадцать лет!) не будет совсем, о той же эре милосердия… Всё это – метко названное в одном литературном произведении «пыльцой времени», приметами его, – я очень люблю и ценю.

Очень интересны и неоднозначны характеры героев книги. Вот, скажем, Шарапов. Очень близки мне оказались его взгляды на жизнь, его внимание к отдельному человеку, готовность прислушаться и, самое главное, услышать и не ориентироваться в своих выводах исключительно на собственные ощущения и убеждения – на мой взгляд, очень ценные качества, пригодные в том числе для следственной и оперативной работы. Ведь действовать приходится не только против преступных элементов, но также и в интересах обыкновенных людей, и об этом помнить тоже нужно, мне кажется. Или Жеглов – к таким сильным, харизматичным, волевым, умелым людям я обычно в жизни тянусь, потому что нравятся мне именно эти их черты характера, мне не свойственные. В том числе уверенность в собственной правоте, зачастую бескомпромиссность, некая «чёрно-белость» даже убеждений, сложившаяся тем более не от незнания и недостатка жизненного опыта, а, напротив, из большого и трудного опыта работы, из встреч и наблюдений, анализа и выводов.

Вообще, очень интересным оказывается в книге противостояние взглядов героев, которое можно, мне кажется, выразить словами «оправдывает ли цель средства»? По мнению Жеглова, цель вполне их оправдывает, если цель эта – стоящая, правильная, если речь идёт, как в книге вот, о человеке заведомо неправом, неправоту которого доказать тем не менее трудно, и о других людях, которых может быть очень и очень много и которые от того самого «неправого» могут серьёзно пострадать. По мнению Шарапова же, средства имеют большое значение и не должны быть оправданием нечестных и неправильных действий, приводящих тем не менее к цели и совершаемых в интересах других людей… Это вечная, наверное, проблема, в которой я, признаюсь, на стороне Шарапова, хотя и понимаю Жеглова и то, что он, как кажется мне, тоже осознаёт некую глубинную ущербность своих взглядов, но тем не менее не может, не чувствует себя вправе действовать по-другому в его обстоятельствах, в послевоенной, наводнённой преступниками Москве.

Немного спорными мне показались и слова Жеглова о ворах и других преступниках:

Вроде и хочется согласиться, однако, мне кажется, свои моральные понятия и ориентиры есть и у преступников, у воров в законе, во всяком случае. Недаром задержанный в театре мошенник Ручечник отказался рассказывать про Фокса, и не из одного только страха, я думаю. Однако же сами преступники, с которыми сталкиваются в книге работники МУРа, казалось бы, опровергают мою точку зрения: люди хладнокровно взламывают магазины и склады, убивая при этом сторожей – зачастую безоружных и беззащитных пожилых людей; уносят чужое добро, нисколько, кажется, не тяготясь тем фактом, что за пропажу будет непременно кто-то отвечать, что их поступком наносится большой и зачастую непоправимый ущерб… А вытащить продуктовые карточки у женщины, у которой, возможно, дома некормленые дети, и карточки – вещь часто едва не первостепенной необходимости? А не гнушаться обмануть ребёнка, апеллируя к самому дорогому? Ну и, наконец, как в случае с Фоксом в ресторане, беззастенчиво «прикрыться» совершенно безвинной женщиной, не задумываясь подвергнуть опасности её жизнь и здоровье, чтоб спасти собственную шкуру. По-человечески не понимаю я таких людей. В таких ситуациях вроде и легко поверить в беспринципность преступников, и всё же, мне кажется, не всегда она имеет место быть и не у всех.

Книга немного напомнила мне труды Льва Романовича Шейнина – известного советского следователя, писавшего о своей работе и о раскрытых им преступлениях. Неуловимо похожи настроением эти две книги, хотя труды Шейнина носят более документальный характер. Но общие черты, настроение этих книг, описываемые в них реалии как-то всё же перекликаются, наводят на размышления, выстраивают цельную картину существовавших в советское время в милицейской и следовательской работе взглядов, представлений и положения дел.

А «Место встречи изменить нельзя» стоит пересмотреть. Этот фильм стоит того.