Осень Средневековья

Книжка мне не понравилась. Во первых, я ожидал немного другого. Автор, как-то умудряется описывать культуру и быт средневековья, но при этом практически не затрагивая исторические события. Вернее автор затрагивает эти события, но так поверхностно и точечно, что общего полотна истории Средневековья в голове не возникает.
Второй минус, слишком много художественности для научного труда. И часто автор из главы в главу повторяет одни и те же мысли на разные лады.
Но вместе с тем эта книга действительно достойна внимания, ибо эпоха позднего Средневековья рассматривается как-то абстрагировано от Ренессанса.
Если вы интересуетесь мировоззрением человека позднего Средневековья, то книга Хейзинги - то, что вам следует прочесть обязательно. Здесь вы найдете информацию о повседневной жизни крестьян и горожан, знати и духовенства, узнаете, как они узнавали о политических и культурных событиях, как реагировали. Как эти события отражались на их жизни.

Без глубоких академических знаний книгу будет читать непросто. Маленький тест: Шателлен, Кристина Пизанская, Филипп Добрый и Ян ван Эйк. Если вы знакомы с каждым из них, то и книга будет ясна и понятна. Остальным же придётся читать все пояснения (а их там на целую отдельную книгу) и иногда заглядывать в Википедию.
В книге скрупулёзно рассказывают о всех очевидных и нет сторонах жизни позднего Средневековья. Вам расскажут об иерархии, рыцарстве, орденах, любви, об образе смерти, о вере и религии, о символах, о литературе и многом другом. И это будут не сухие факты, а длинные и подробные размышления и описания с примерами из литературы. Все цитаты даны на языке оригинала с переводом.

Не так давно на просторах интернета я ввязалась в морально-нравственный срач по поводу, есть ли общие для всего человечества гуманистические ценности или нет. В таких разговорах неизбежно начинают поминать первобытные и средневековые ужасы, что выпустить кишки в те времена, как два пальца..., и что ценность жизни только сейчас нам продвинутым очевидна, разве что за исключением некоторых морально не доросших обществ.
Я не историк и не культуролог, но время от времени подзуживает в одном месте задуматься о натуре хомо сапиенсов в глобальном смысле. Казалось бы, очевиднейшая вещь – «мозгоустройство человека в прошлом отличается от человека нынешнего», однако откуда у этого постулата растут ноги? Очень ко двору пришёлся мне Хейзинга. Как раз чесались руки почитать какого-нибудь умного мужа на предмет исторической психологии.

«Как лист осенний на ветру» трепыхалась я в предвкушении. Это не какие-нибудь палки-копалки и «а ну отдай мой каменный топор», а богатейшее на урожай средневековье. Пышное, сочное, наливное иль убогое, вонючее, разлагающееся. Какое разнообразие! Филипп Добрый, Филипп Храбрый, Филипп Длинный, Филипп Красивый… Карл Мудрый, Карл Смелый, Карл Победитель, Карл Безумный, Людовики, Франциски, Генрихи, первые, шестые, надцатые, бурбонские, орлеанские, анжуйские... Не забыть про рыцарей, обеты, ордена, пытки, еретиков, проповедников … А какие бывали пиры… А какие развлечения...
Если разобрать всё это великолепие по косточкам, там не только портрет Парижского горожанина изобразить можно, на целый алтарь завитушек хватит.

И вот тут начинаешь задумываться, а как разбирать-то? От осеннего листопада до нас дошли лишь жалкие остатки гербария. Попробуй догадайся, откуда отвалился листик, от дуба-колдуна с латами до ушей, или Радушный Приём со Сладостным Взором доставили его прямиком из Сада Роз. Мастер-ботаник знает, что делать. Умелые руки начинают филигранно распутывать ниточки, воссоздавать ветки, стволы, корешки. И вырастают древа Истеричности, Алчности, Высокомерия, Эстетики, Образного Реализма, Формализма, Казуистики etc.
Если бы я была богиней Флорой, то имела бы право судить, насколько приблизился Хейзинга к оригиналу. А так мне досталась лишь скромная участь наблюдателя-дилетанта. Смотришь-смотришь, а в глубине нет-нет да заворочается Червяк Сомнения:

• Глаголит хорошо, спору нет, но почему же яркие краски выглядят как затертые, уныло-серые пейзажики выпускников художественной школы? Перезрелый плод должно распирать от сока, а у нас он чего-то скукожился- мумифицировался или вообще смотрится как восковой муляж.

  Давить надо вредителей на корню! Избаловались совсем. Соки им подавай. Куда еще больше, когда развлекательные машинки для прысканья прекрасным дамам под юбки, да проповедники, невинно убиенные во имя сохранения мощей, в очередь выстраиваются. Ну не случилось поржать в главах о юморе в лит-ре, зато с лихвой хватило блеску каменьев в других местах.

Червяков вытравить легко, но Вирус Объективности - въедливая штука. Эта болячка у меня хроническая. Радостно потирая руки, она трансформирует цветочки логичных умозаключений автора в изворотливую казуистику.
И вот в словах далеко не средневекового представителя мне мерещится порицаемые им же формалистика и гиперболизм. Рассматривание под лупой арбуза, заваливает средневековый сад плодами размером с дом. И как быть? Верить, что раньше обитали особые мутанты? Или же это оптический обман, а подобные арбузы и в нынешнее время водятся на любом огороде.
Мастерски травит окаянный. Я готова уже сорваться, но великая сила - Иммунитет Познания.
Срочно опрыскиваемся вакциной Гностицизма! Коварное наваждение смыто!
Объективности не существует. Она есть отражение многочисленных сущностей субъективности. Поэтому, изучая тысячи Яблок, ищущий сможет узреть Яблоню. Изучая тысячи Яблонь, увидишь Сад. И пусть с сотворения мира каждый последующий плод похож на своего прародителя, только слепой не увидит разницы между дичкой и апортом.

"Осень Средневековья" стремится описать неописуемое, охватить неохватное: чем жили люди в Средние века, о чем думали и как чувствовали. Она не о быте как таковом, хотя не обходит его стороной, не только о литературе и живописи, хотя вынуждена опираться на них и анализировать доставшиеся источники. Хёйзинга постарался уловить тонкий переход от одной эпохи к другой, постепенный и болезненный, эволюцию мысли и духа.

Книга открывается с глав, посвященных рыцарству и любви, самым известным и романтизируемым аспектам Средневековья. Забавно читать обо всех этих заморочках с сегодняшней точки зрения, о куртуазной любви и нагромождении правил и традиций, которые нависали над средневековым обществом. И грустно - о вырождении рыцарства в балаган и чистую условность. Хёйзинга выводит эротический аспект в неуёмном, церемонном поклонении дамам, иногда доходящие до бесстыдства жесты и обычаи в, казалось бы, внешне таком благопристойном обществе.

Со всей живостью представляются картины из романов Дюма и Дрюона. Вот уж где отличный пример, прямо детальная иллюстрация (мне почему-то все время вспоминалась экранизация "Графини де Монсоро") с комментариями Хёйзинги к каждой сцене. Свидания и встречи с друзьями-сподвижниками не где-нибудь, а прямо в церкви на мессе, бесчинства во время королевского паломничества, невнятные отношения короля и его миньонов. А сцена, где де Бюсси на приеме настырно просят прочитать его новое стихотворение? Высший свет не чужд высоких искусств, но сами искусства слишком вычурны и не всегда блещут глубокомыслием.

Много глав отводится религии и связанным с ней суевериям, формирующим общее отношение к жизни. Глава о смерти мне показалась самой веселой :) Эти люди выдумали несколько недурных способов бежать от жизни. Макабрические произведения искусства не лишены изящества, хоть и изначально в них вложен нравоучительный смысл - memento mori. Они до сих пор вдохновляют писателей.

Книга несколько перегружена цитатами, которые даются на языке оригинала, и только потом следует перевод. Сначала я даже пыталась читать по-французски, гадая, как это произносилось в старом варианте языка, но такие объемы цитат тяжело воспринимаются и требуют пристального изучения. Но тем не менее — интересно. Пока не устанешь продираться.

Готовясь читать "Осень...", я думала, что объем материала будет неподъемным, а слог - тяжеловесным. Но Хёйзинга оказался даже немного развлекательным, как благодаря ярким примерам, так и просмотренным фильмам\прочитанным художественным книгам, посвященным Средневековью или периодам, сохраняющим характерные черты оного. Все это значительно облегчает чтение и понимание.

З.Ы. Хочу в Брюссель и Брюгге.

Это было долго и мучительно. Слишком долго и слишком мучительно... я вообще, конечно, очень сильно технарь. Настолько технарь, что с французским языком и французской поэзией в оригинале у меня давняя и прочная антипатия, начиная со школы, где путем скандалов и интриг меня все же перевели на немецкий, как второй иностранный. Милый, милый мой Йохан! Я бы с радостью почитала твою книгу, будь она чуть шире географически и чуть менее насыщена повторениями об одном и том же! О Йохан, твоя дотошность в вопросах изучения эпохи впечатляет, тебе бы книгу об этом написать! О черт, ты уже написал...
Теперь серьезней. Я засыпала, я страдала, я проникалась антипатией к жителям этого самого средневековья, погрязших в собственных предрассудках и нечистотах. Меня сопровождали образы самого нечестивого вида! Еще немного, и я готова была учить биографии всех этих королей, имена которых встречались на страницах книги. Знаете, что сводило меня с ума? Это то, что автор считает всех такими же умными, как он сам. Называет имя - и считает, что я, конечно же в курсе. Ага, 10 раз в курсе. Я иду в примечания и делаю вид, что мне все понятно. Но ничего, ничего не понятно! Я лучше поеду в Германию и посмотрю готические соборы, посмеюсь над картинками страдающего средневековья, поумиляюсь над фильмом Черный рыцарь, перечитаю Янки при дворе короля Артура. И поверьте, мне этого будет достаточно.

Книга не вызвала у меня ни положительных, ни отрицательных эмоций. Мне было скучно. И этому есть несколько причин.
Во-первых, именно тоской воспринимаю эпоху Средневековья. Но чувство тоски, как объясняет автор, были пропитаны все произведения той поры, потому что это было ..."та-дам" ... модно. А так в жизни были как положительные, так и отрицательные моменты. Получать же удовольствие считалось делом греховным, поэтому и эпоха нами воспринимается так тоскливо и беспросветно.
Во-вторых, я была просто не готова читать сей исторический опыт. Нужны как минимум какие-то основы, базисные знания для изучения этого исторического труда. К слову, литературу этой эпохи я всегда игнорирую.
В-третьих, сея книга является очень хорошим исследованием и требует намного больше времени (ну явно более месяца ))) ) для изучения, чем я выделила на нее.

В-общем конечно, не могу сказать, что чтение книги было для меня совсем бесполезным. Я узнала про то, что дамы на рыцарских турнирах порой оставались без платков, рукавов и туфель. Я узнала, что по-сути рыцарский орден является прародителем политических партий. Я знала, что поэзия и традиции средневековья пронизаны эротичностью. Я узнала, что церковь в первую очередь радела за закрытие рыцарских орденов, так как они стали обладать влиянием на власть имущих.
Как любой научный труд, факты в книге подтверждаются самыми разнообразными первоисточниками, причем записи приведены на языке самого источника. Мне это очень затрудняло чтение. Но в то же время я понимаю, что это очень важно для человека изучающего.
Безусловно данная книга не является художественной. Именно свод фактов «Осени» позволил мне нарисовать мысленно картину жизни того времени. Я не могу сказать, что она была легкой и да, я вряд ли захотела бы жить в эпоху средневековья,но и совсем беспросветной той эпоха не была. Люди тогда тоже хотели хлеба и зрелищ. Рыцарские турниры, ярмарки, казни, похороны и другие подобные события проводились с необходимым фарсом и размахом. Очень важно было все: во что одевались, какие символы рисовали на флагах и щитах, какого цвета была одежда. Все это давало затем пищу и размышления до следующего события.
Отдельно автор размышляет о любви, женщине и мужчине. Интересно описывает книгу о розе, именно этот момент меня, как обывательницу, тронул наверное больше всего )) . Оказывается и «клубничка» уже была в то время. На фоне буквально вознесения влюбленных рыцарей своей дамы сердца до небес параллелью проходит данное произведение очень контрастно.

Завершается природный цикл, подступает осенняя хандра, самое время предаться меланхолии и почитать про умирание Эпохи, про самый темный час перед рассветом. Не щадят нас шапочки, снова подсунули учебник, на этот раз по культурологии. Подозреваю, что люди, стоящие в очереди за этой книгой в советское время, не знали, что их ждет. С чем у нас ассоциируется Средневековье? Рыцари, турниры, аристократическая роскошь, болезни, войны, невежество и религиозный экстаз. Так вот, стоящие в очереди, ожидали приключенческого романа в духе Дюма или Дрюона. А тут нон-фикшн. Качественный нон-фикшн, но жанр-то на любителя. С одной стороны, автору научпопа проще, чем автору художки. Не нужно придумывать героев, выстраивать схемы сюжетов, говори прямо, что хочешь сказать и всё. С другой стороны, есть риск усыпить своих читателей. Я снова ощутила себя студенткой, посещающей лекции по культурологи и философии. Читала их интеллигентная, умная и приятная дама Лидия Васильевна. На нее было приятно смотреть, было интересно слушать, но стоило только отвлечься, мысль терялась и я погружалась в сон. Благо, Лидия Васильевна как и Хёйзинга учитывала усыпляющий эффект своего предмета и повторяла свои выкладки по нескольку раз. Спустя 10 лет не могу вспомнить, о чем же она говорила.
Думаю, если прочесть изрядное количество приключенческих романов о Средневековье, можно самостоятельно дойти до выводов и обобщений, изложенных Хёйзингой, и почувствовать дух эпохи. Правда времени уйдет много, а тут тебе уже переработанный концентрированный рафинированный продукт, полностью готов к употреблению, даже жевать не надо. Автор изучил множество источников и дал выжимку. Он проанализировал различные составляющие культуры того времени: историю, психологию и философию, теологические взгляды, общественное устройство, литературу, изобразительное искусство, прикладное искусство, коснулся ритуалов и обычаев, музыки. Мне в книге не хватило иллюстраций, визуализации картин, о которых говорит автор, изображений нарядов и празднеств. Хорошо, что сейчас можно найти в интернете все иллюстрации. А вот современникам Х. приходилось сложнее.
Чем же так привлекательно Средневековье? Это сейчас мы взираем немного сверху на наивных и неистовых жителей средневековья. Взираем с высоты своего благополучия, стабильности. По сравнению с ними мы индивидуалисты, позитивные и уравновешенные сангвиники. Но так ли уж сильно мы отличаемся от них? Нас всё также влечет романтика, идеализм, страстность, варварская пышность. Рыцарей сейчас уже нет, но есть джентльмены. Формализма и казуистики тоже хватает. Ведь любая система стремится к бесконечному расширению и усложнению. С одной стороны, житель средневековья жил бедно, его повсюду подстерегали опасности, болезни, лишения, насилие, страх, что со смертью эти мучения не закончатся, а продолжатся в аду. С другой стороны, ему не надо было думать самому, у него уже с рождения было четко определенное место в иерархии, церковь давала четкие наставления, как жить, никаких мук экзистенциального отчаяния. Какое время суток у нас? Рассвет уже давно позади, кто знает, может на нас надвигается ночь. Развитие человеческого общества движется по восходящей спирали. Вроде бы витки повторяются, но средний уровень самосознания и развития общества выше, чем на предыдущем витке.