Собор Парижской Богоматери. Человек, который смеется. Гаврош

Эта история не про юную девушку цыганку, а про звонаря Собора Богоматери-Квазимодо. После этого романа я не хочу брать в руки другую книгу.
Любовь Эсмеральды к Фебу, или же как он называл её Симиляр, вызвала у меня меньше эмоций нежели любовь Квазимодо к цыганке. Так же любовь Клода к юному дарования вызвала у меня отвращение. Я не знаю почему так сложилось, но так оно и есть.
Эта книги разделена на 11 книг, но по меньше, и, скажу честно, многие главы про Париж мне были не интересны и я их пропускала. В этом романе есть история с детскими башмачками. Вот над неё я плакала и не выпускала из головы целый день. Всего за весь роман в целом я плакала два раза: один-в конце романа, второй-над историей с башмачками.
Вернёмся к любовным связям, а именно к Эсмеральде и Фебу. Сам Феб вызвал у меня изначально симпатию, а позже начал раздражать. Он сам не знает чего хочет. То ему любовь Эсмеральды важнее всего, то любовь Флёр де Лис превыше всего. Эсмеральда-эта милая девушка пятнадцати лет любит его без памяти и готова пойти на всё ради своей любви. Больше всего меня привлекла любовь Квазимодо к девушке. В свою очередь цыганка его боялась, но верила и ей его было жаль.
Перейдём к концу романа. Над ним я опять таки плакала не скрывая это. А отойти от такого конца было тяжелее всего.

К своему стыду должна признаться, что это мое первое знакомство с творчеством Гюго, поэтому к его манере отступлений от сюжета по поводу и без я была не подготовлена. Но, вообще-то, весь цимес книги именно в них - пространных рассуждениях по поводу погоды, архитектуры и политики. Приведен огромный объем исторического материала. Мне нравится, как автор "подкалывает" англичан, просто потому, что англичане очень трепетно относятся к собственным традициям и истории. (Даже в современных исторических передачах производства ВВС преобладает каноническая подача, допустим, елизаветинской эпохи). Однако, если убрать английский антураж, остаются типично французские страсти.
Сюжет меня порадовал меньше. Дея - это типичная романтическая героиня, девушка-образ без плоти и крови. Главный герой, который в первых главах был многообещающим персонажем, волею Deus ex machina был перенесен из одной социальной среды в другую, и его настолько переклинило, что он перестал быть самостоятельной фигурой почти до конца повествования. До середины книги нас подробно знакомили со второстепенными персонажами: Джозианой, Дэвидом, Баркильфедро, дальнейшая судьба которых непонятна. Да, конечно, можно предположить, что они продолжили жить как жили, забыв о досадном приключении. А может быть, Дэвида убили на одной из дуэлей, на которые он напросился, и Джозиана осталась вообще без мужа. Это интересные герои, и их было мало.
Самый удачный, нешаблонный, живой персонаж - Урсус. У него есть своеобразная философия и он действует согласно этой философии. Это единственный персонаж, которого стоит пожалеть.
Последняя часть (заключение), на мой взгляд, затянута и ни к чему. Так, на оперной сцене иногда пронзенная ножом героиня умирает по полчаса, а зрители ждут, когда же она допоет свою партию. Тем более, что у Гюго любил спойлерить сюжет в названиях глав.

“Людина, що сміється” - якщо не найвідоміший, то один із найвідоміших і найостанніших творів Віктора Гюго, французького письменника-романтиста, опублікований в 1869 році.

“Людина, що сміється” за жанром філософський реалістичний роман з елементами романтизму, дія якого відбувається в Англії в кінці XVII і початку XVIII ст. “В людині, що сміється” письменник підняв важливі загальнолюдські і соціальні питання, пов'язані з вічними темами життя і смерті, духовної любові і любові тілесної, правди і брехні, непереборної прірви, яка існує між жебраком і наділеної багатством і владою знаттю.

Художній метод визначається сюжетними лініями, їх конфліктами між собою, персонажами і відносинами між ними. Образи головних персонажів роману, мають якості, властиві саме романтизму (прагнення до свободи, вираження моралі і т.д.). Роман поділяється на дві частини, кожна частина в свою чергу членується на глави. Кожна глава роману має свій ідейний центр.
Перша частина роману “Море і ніч” екстраполює думки, почуття, та переживання дитини, головного героя роману. Друга частина роману “За наказом короля” - займає приблизно 90% роману і є основною частиною, де ці дитячі думки, та переживання одночасно еволюціонують і все таки залишаються дитячими напротязі всього життя Гуінплена і саме це робить його романтичним героєм, бо навіть будучи дорослим, він дивиться на світ дитячими очима.

“Людина, що сміється”, повертає читача до раннього Гюго, до “Собору Парижської богоматері”. Знову до противоречивого, безморального феодального суспільства якому він противопоставив людину з самих низів цього суспільства. Як і Квазимодо, Гуінплен вражає своїм яскравим контрастом зовнішнього і внутрішнього образу. Жахлива маска приховує прекрасну і велику душу, яка як і в “Соборі Парижської Богоматері” відкривається в безкористній і чистій любові. Заради цієї любові герой жертвує всим, що тільки має включаючи своє життя. Проблеми, що піднімає цей роман є не менш актуальними, ніж в роки створення роману.

Роман порушує багато актуальних на сьогодні тем, такі як каліцтво фізичне і каліцтво людської природи, бідності народу і надмірного багатства знаті. Він викриває безкорисність і паразитизм дворянства, що люди пасивні по відношенню до них людей. Гюго має найбільш об’єктивне бачення дворянства і тому вся книга просто наповнена описами монархії, їх багатства, титули, зв’язки, права і привілегії, а також те, як вони дивляться з висоти свого положення на тих, хто стоїть нижче.

Всі романи Гюго виражають собою боротьбу за права людини, яка походить від Великої Французької Революції. У романі Гюго існує ієрархія людських цінностей, де він особливо виділяє нижчі прощарки суспільства, та робочий клас, людей відважних, бескористних самовідвержених, які являють собою найвищю силу у світі. Найнижчу силу у свою чергу є верхи: монархи, королі, знать і інші, що мають владу, які угнітають і принижують тих, хто стоїть нижче.

Жага та любов до свободи у творі Гюго “Людина, що сміється” теж так само, як і в “Соборі Парижської Богоматері”, які були виражені в образі дзвонаря Квазимодо – найнижчого індивіду з соціальної ієрархії. І цей “нижній” індивід є точкою зору, та оцінювання всього суспільства, всіх “вищих”, точно та ж сама історія спостерігається і з Гуінпленом. Потворство головного героя є звичайним для Гюго прийом, який виражає погляд та думку письменника в тому, що далеко не зовнішність прикрашає людину, а її душа і її внутрішній світ. Це парадоксальне поєднання доброти душі та потворної зовнішності перетворює Гуінплена в романтичного героя.

Всі персонажі роману, як головні (Урсус, Дея, герцогиня Джозіана), так і другорядні (компрачікоси з урки, люди, що зібрались, як глядачі «Зеленого ящика», знать і їх слуги) пов'язані один з одним через образ - Гуінплена - актора, бродяги, а потім лорда і пера Англії.

«Хронотоп роману визначається бродяжництвом головних героїв - фіглярів, на початку твору вони живуть у крихітному возі, а потім перебираються у величезний театр на колесах під назвою «Зелений ящик». Основна частина твору проходить в двох просторово-часових площинах: в районі англійського міста Портленд зимою 1690 року, де було залишено десятирічного Гуінплена і в Лондоні 1705 року, коли двадцятип'ятирічний Гуінплен дізнається таємницю свого народження.

За законами реалістичного жанру, в романі «Людина, яка сміється», Гуінплен мав би загинути від холоду. Але тут втручається вища (романтична) сила, і хлопчик не тільки виживає, а й рятує від смерті дев'ятимісячну дівчинку Дею. На шляху до життя дітей супроводжують суцільні небезпеки - холод, страх (зустріч з повішеним контрабандистом), голод, втома, і людська байдужість. Гуінплен долає все, отримуючи дах над головою, сім'ю, славу та любов.

Тема кохання розкрита в двох різних варіантах: романтична - любов Гуінплена і Деї (чиста, піднесена, духовна) і реалістична - любов між Гуінпленом і Джозіаной (пристрасна, тілесна, тваринна). Образ Джозіани і образ Деї протиставляються один одному: сліпої дівчина, тендітна, світла, добра і герцогиня, прекрасна, бажаною для всіх, та приймає Гуінплена таким, який він є, навіть бачучи його потворство.

Что я хотел прочитать:

• Женщина свела с ума трех мужчин
• Душевные терзания Квазимодо, Фролло и Феба
• Отличное фоновое сопровождение в виде Франции конца 15-го века
• Разрушенные жизни и судьбы
• Эпопея о разрушительной силе человеческих чувств

  Что я прочитал:

• Париж, ты такой замечательный!
• Париж, ты такой чудесный!
• Париж, ты такой увлекательный!
• Париж, ты такой великолепный!
• Ах, да, на чем мы остановились? Точно, так вот, Эсмеральда/Феб/Фролло/Квазимодо/Гренгуар....

  Тройку поставил только за Квазимодо и Фролло, которые ближе к концу начали более менее раскрываться как трагично-драматичные образы

Эта история у меня ассоциируется со старыми европейскими легендами, рассказываемыми на ночь, с мрачными готическими картинами и , конечно же, с красивым Парижем.
История о цыганке Эсмеральде, уродливом горбуне Квазимодо, священнике Фролло, красавце капитане Фебе известна даже людям, которые далеки от литературы. Но совершенно другое дело- ознакомиться с этим произведением лично, вместе с героями пережить эти ужасные дни, почувствовать на себе их чувства и эмоции.
В сюжете присутствует тема рока, судьбы-с этого и начинается история. Это то, что сулит каждому герою и даже внезапно обрушившаяся на голову любовь не позволяет сойти с намеченной дорожки. Красавица Эсмеральда обречена вести кочевую жизнь, не знать своих настоящих родителей и безуспешно нравиться мужчинам не из табора. Уродца Квазимодо можно назвать насмешкой природы- внешне отвратителен до того, что хочется отвернуться, но он наделен такой преданностью, добротой и душевностью, которую отказываются видеть в нем окружающие. Священник Фролло предан только религии и, даже влюбившись, он не за что не может нарушить обет безбрачия и целомудренности. Капитан оружейников Феб красив, молод,нравится многим девушкам и воспринимает это как должное.
Собор Парижской Богоматери тоже имеет свою судьбу, это великое достояние было священным местом для его жителей, пристанищем для Квазимодо и Эсмеральды, в итоге прослужило столько, сколько ему было отведено.
Невероятно интересно читать отступления автора от самого сюжета, Виктор Гюго повествует о Париже XV века. Архитектурные сооружения,значимые места, да и просто улочки с бурлящей, кипящей в них жизнью простых граждан. Гюго описывает старый Париж во всех тонкостях, прямо таки устраивает экскурсию читателю на страницах романа, делится своими впечатлениями, рассказывает о том, что современный «город любви» уже нам дать не может.
Кроме того, «Собор Парижской Богоматери» является историческим романом, в нем много отсылок к реально произошедшим событиям при Наполеоне, Людовике XVI.
Трудно не похвалить слог автора , Гюго увлекает читателя, переходя от одной сюжетной линии к другой, язык его прост для восприятия, но очень красив.Виктор Гюго интригует и завораживает, что хочется читать и читать, не на что не обращая внимание.

«Человек, который смеется» – уже в самом названии таится что-то жуткое. Даже не зная о чем повесть, подозреваешь что предстоит прочитать что-то отчаянное и изъедающее душу.
Главный герой - Гуинплен, человек, обреченный на вечные насмешки со стороны других, обреченный вечно ухмыляться страшной зарубцованной улыбкой. Но не дай Бог, увидеть его, когда он не смеется.
Произведение долго тянется, читается интересно, но нелегко. Большинство предложений сформировано в форме афоризмов, что ни строчка - то потенциальная цитата.
Известная любовь Гюго к детализированным подробностям слегка осложняет чтение, впрочем это его стиль и подобным образом в данном романе он неплохо выявляет все недостатки системы власти и в то же время праздный образ жизни аристократии. С другой стороны, описание всех правил правительственной машины вгоняет в какие-то тоскливые жизненные рамки, за которые никому не выйти и обрекает нищету на бессмысленную надежду на счастье.
Очень подробно раскрыта классовая система, особенно интересны детали о том, как монарх и Парламент оказывают друг на друга сильное влияние и взаимно сдерживают проявление излишней власти. На низшие классы распространяются свои "справедливые" законы...
Любопытное свойство произведений Гюго: они у него очень кинематографичны. Некоторые моменты буквально предстают перед глазами, как они могли бы выглядеть на экране, начиная от света и заканчивая музыкой и мимикой актеров. Например, два кульминационных момента для меня: скоморох Урсус, не желая травмировать Дею, возлюбленную Гуинплена, которого арестовали, изо всех сил старается изобразить привычный ход событий, разыгрывая целое представление... Или же обличительная речь Гуинплена, которую оглушительно обсмеяли.
И, конечно, умеет Гюго описывать любовь. Очень яркие и нереальные чувства. Все очень четко и идеально выверено, без переборов. Сильное произведение, трагичное, его можно даже назвать пафосным, но именно такие гиперболизированные литературные приемы бешеного романтизма производят наиболее сильные впечатления.

Гюго стал для меня одним из писателей, которые имеют свой собственный стиль написания произведений, очень яркий, выделяющийся. Кажется, его прозу можно узнать за версту. Но, к сожалению, именно это и убивает во мне желание читать другие его произведения. Совершенно не близко мне стало его умение говорить об одном и том же разными, или даже не очень, словами на протяжении глав, десятков и десятков страниц. Постоянные возвращения к одному и тому же, к одинаковым словосочетаниям больше раздражали, нежели объясняли мне сущность и эмоциональное состояние героев. Иногда я не могла скинуть с себя ощущение того, что Гюго, уверенный в том, что обладает истиной, хочет научить меня ей, но, ставя меня на позицию ниже себя, или в роль нерадивого, ленивого и надоедливого ученика, не может поверить, что я с первого раза способна понять, то, что он хочет мне объяснить.
Дея всё же была душой Гуинплена.
Думаю, моя проблема понимания романа "Человек, который смеется" и самого Виктора Гюго в том, что я ждала от них чего-то другого, искала в них не тех, кем они являются. И в итоге, за свои ожидания поплатилась разочарованием. Бесконечное перечисление лордов, мелочей, деталей быта и просто деталей внутреннего состояния героев слишком сильно навязывались мне. Но, с другой стороны, мне очень понравились те бесконечные отсылки и сравнения с героями, в основном, мифов (если не хлопать ушами, от Гюго можно много чего узнать).
А история... Она утонула в описании, что сделало из неё историю рядовую, будничную (или исключительную в буднях?). По крайней мере, герои меня не пленили, не задели ничем, разве что кроме Урсуса. По ходу книги я развлекала себя угадыванием сюжетных поворотов, к слову вполне успешно.
А вот сказать то, что "Человек, который смеется" - одна из самых романтичных и чувственных историй любви, как я прочитала в одной из рецензий в самом начале своего пути по этому роману, я не... Возможно?

В общем, все умерли.
к/ф "Формула любви"

И почему они не сделали этого раньше страниц так на 300?
"Человека" я читала когда-то давно, в ранней юности, и тогда книга не показалась такой уж тягомотной (ну да, на безрыбье...). Сейчас же... Я едва продиралась через нагромождения совершенно неестественных эмоций, выраженных совершенно невозможным языком. Романтизм? Да, но книги Дюма - тоже романтизм, однако же там сюжет не сочится тонкой струйкой посреди болота ненужных подробностей (даже если учесть, что Дюма в свое время платили построчно и стимул гнать объем у него был). Стремление просветить читателя? Да, но у Верна это получалось куда как удачней. О реализме я даже не заикаюсь, реализм там пробегал где-то в пяти кварталах от автора, старательно прячась и надеясь, что автор его не поймает (ладно, чего еще ждать от главромантика Франции).
Какой-то мелкий чинуша решил испоганить жизнь своей благодетельнице? Право слово, его душевные метания - вовсе не то, чему следует посвящать несколько десятков страниц текста, оно того не стоит, учитывая его роль в сюжете. "Я царь — я раб — я червь — я бог"... да нет, не вышло там ни сатанинских страстей, ни мелкого паршивца, который как раз и был бы к месту. Вышел там кадавр.
Женщина готовится завалить мужика на койку, вот стоит койка, вот стоит мужик, а женщина ему толкает речь на два листа на тему "Какая я развратная"? Черт, и что же это мне напоминает? Ах, да, незабвенного маркиза де Сада. У того персонажи тоже любили разглагольствовать на подобные темы, прежде чем приступить к делу. Но зачем же Гюго уподобился де Саду?
И такая вот петрушка практически со всеми персонажами. Они или нереальны и воздушны настолько, что в их существование не верится (Дея, да. Но написал же Гюго вполне земную Эсмеральду! Ангел ему удался намного хуже), или ведут себя, как сумасшедшие (Джозиана), или просто никакие, как Гуинплен или Урсус (нет, я не могу сочувствовать марионеткам). Единственный более-менее живой персонаж там - лорд Дэвид, который, конечно, второстепенный, но хотя бы дышит и шевелится.
В общем, с главой и теоретиком французского романтизма у меня не срослось. Романтизм оказался слишком забористым.