Мерзкая плоть. Возвращение в Брайдсхед. Незабвенная. Рассказы

Не люблю, когда после прочтения книги остаются чувства грусти и безысходности. А это произведение именно такое. 

Повествование ведется от лица главного героя, рассказывающий о своем знакомстве с богатой аристократической семьей, в которой исповедуется католицизм. Герои книги по сути являются ровесниками века. Их последние детские годы пришлись на первую мировую, а зрелые - на вторую мировую войны. А между ними беззаботная жизнь. Может показаться, что у этих людей все есть и существование их безоблачно. Но это далеко не так. Их мир полон проблем и противоречий. Глава семейства давно уже проживает за границей (он просто сбежал), а дети остались с матерью - рьяной католичкой. Только вот дети несчастны, каждый по-своему.

И если быть честной, то мне не совсем понятны мотивы  поступков членов этого семейства. Ни религиозный фанатизм, ни стремление к саморазрушению. Они сами несчастны и делают несчастными тех, кто имел неосторожность к ним привязаться.

О Господи, Боже мой милостивый! Да что же это такое делается???
Нет, я не просто воплю от восторга, я захлёбываюсь им. Спасите! Ведь если я задохнусь, то никогда не смогу уже больше наслаждаться этими утончённо очаровательными, иронично изысканными, и чёрт знает ещё какими, превосходными романами Ивлина Во. Возможно, вы скажете, что в отношении таких грустно прекрасных произведений литературы не совсем уместны мои восторженные эмоции. Но я влюбилась, понимаете?! Влюбилась без памяти, и что же мне теперь делать?!! Наконец-то мне встретился автор достойный встать в один ряд с обожаемым мною Оскаром Уайльдом. И, невероятное сочетание, знаю, но в то же время «Возвращение в Брайдсхед», особенно вторая его часть, смутно, едва уловимо напомнил мне нежно любимую «Сагу о Форсайтах».
Это то, чего я так долго ждала, искала, желала. Во что почти не верила, но предчувствовала. Да! Это необыкновенно и вряд ли повторимо. Вы знаете, как бывает грустно, когда встречаешься с дорогим тебе человеком и, не смотря на всю радость встречи, чувствуешь, как сжимается сердце, предвидя скорую разлуку? Тогда тебе только и остаётся, что молить время растянуться или замереть на месте. Так и с полюбившейся книгой. Остановись, не уходи, останься!
Выписывать цитаты я даже не пыталась, иначе мне пришлось бы переписать больше половины всей книги. Я заворожена, очарована, боюсь шевельнуться, чтоб не спугнуть это чудо, и вся трепещу и млею. Если вы любите английскую литературу так же, как люблю её я, читайте-читайте-читайте Ивлина Во! Его книги бесподобны, трогательны, милы, неподражаемы и… отчего-то мне не хочется произносить слово «талантливы», как будто они - вместе с их автором - за гранью обычного понимания этого слова. То, чем он владел - бесценный дар, и поступил он с этим даром, как истинный джентльмен, радушно и в то же время ненавязчиво и деликатно предложив его в наше полное распоряжение. Спасибо, мистер Во, моя глубочайшая вам признательность!

Семья — это самое дорогое, что есть у каждого человека. Что же может заставить молодого человека Себастьяна, родом из огромного поместья Брайдсхед сбегать от нее? Скажете, молодость, богатство, беспечность? Возможно, от части да, но причина гораздо глубже. Ивлин Во написал великий роман, вместив в историю одной семьи — историю многих, историю уходящей эпохи. Банальная, на первый взгляд, история отношений переростает в трагедию одной знатной семьи.

Все начинается с дружбы повесы Себастьяна и Чарльза, который уже успел получить предварительные инструкции из дому о том, как жить ближайшие годы. Однако притягательность жителя Брайдсхеда сделала свое дело и молодые люди стали дружить. Крепкая дружба так или иначе приводит к хотя бы поверхносному знакомству с семьей. У богатых свои причуды и понять, чего так опасается Себастьян при внешней открытости, удается далеко не сразу, зато обаяние матушки немедленно и незаметно перетащит на свою сторону еще до того, как осознаешь, какая роль предназначена тебе.

Дальше...

В каждой семье есть свои традиции, взгляды, которым необходимо отдавать дань или потому, что вы правда их придерживаетесь, или потому, что «так надо», к примеру, чтобы стать достойными представителями своего великого рода. Есть большая разница между истинной верой и обязательством, которое часто граничит с безумием.

Яблоком раздора в этом «храме» под названием Брайдсхед становиться атеист Чарльз. Как известно, в девятнадцатом веке в религии видели самое главное лекарство, как и собственно в том, чтобы обратить в католическую веру неверующего, так что Чарльз частенько дискутировал за обедом о тонкостях взглядов и убеждений. Ведь в поместье Брайдсхед всех детей воспитывали, прививая им веру, в этом нет ничего плохого, пока она не начинает граничить с фанатизмом, влиять на человеческие отношения, как то оценивать правильность поступков исключительно с точки зрения, верует человек или нет. Очень важно иметь адекватное представление о том, каким формируешь человека: воспитываешь или навязываешь ему взгляды, будет ли вера настоящей, формальной или вовсе станет поводом для бегства и стеснения. Настоящая вера безусловна и крепка, но при этом рациональна. Вера — серьезное, исключительно личное решение в определенном возрасте. Пожалуй, это должно быть самым взвешенным решением в жизни. Как бы человек не воспитывался и какое бы решение ни принял, его надо принимать и уважать, не этому ли нас учит Библия?
Во всем нужна и важна мера. Подлинная вера никогда не бывает игрой, а обращение в католицизм — не решение проблемы алкоголизма, с которым столкнулся Себастьян, тем более, что сын — не единственная ходячая проблема в семье. Не нужно считать религиозность — панацеей, а ее отсуствие — грехом. Прежде всего потому что леди Марчмейн — не Судья, не Бог. Тем более ей стоит задуматься о том, насколько искренна ее вера и разумно вмешательство в жизнь самых близких с навязыванием грехов и искупления на всю жизнь. Не нужно уходить в высокие библейские истины, когда ты еще в самом начале — на пути к дружбе и уважению с близкими, знании, ощущении и посильной помощи в проблемах и трудностях... С этого начинается и подлинная вера в Бога, и беспрепятственный путь каждого члена семьи к собственному счастью.

Примерно такого же требуют освободившиеся от чопорности викторинства англичане спустя девятнадцать столетий.
И потому таблоиды и даже более крупные печатные СМИ непременно строят свою информационно-издательскую политику таким образом, чтобы новости светской жизни, а также всякого рода скандальная и криминальная хроника занимали в них не только колонки, но порой и первые полосы.
А веселящаяся и отрывающаяся английская светская и полусветская тусовка всегда даст пищи для такого рода наполнения.
Читал, и рефреном крутилась в голове песенка группы Крематорий «А у Тани на флэту»…

Дальше с неприличностями

И по прошествии столетия после описываемых в романе событий всё так и остаётся на своих местах: хлеба и зрелищ! — орет толпа.
Только таблоиды и жёлтые страницы превратились в сайты, а так всё по-прежнему: кто с кем, где и когда, как именно и тыды.
Как говорится — дать по морде и дать в морду — почти одно и то же, а вот дать по jоpе и дать в jоpу — две большие разницы…

Для меня это было двойное знакомство: до этого не читал Ивлина Во, ну и соответственно с известной и популярной книгой познакомился. Довольно интересное получилось знакомство.

Странно, но я даже не вполне уверена, какое сложилось мнение о романе. Почему-то хочется сравнить Во с Достоевским на минималках, вот прям совсем лайтовая версия, но не менее цепляющая. Сначала роман отказывался двигаться с мертвой точки, а ужаснейшая аудиоверсия нисколько не помогала, хотя и через какое-то время привыкла. И когда худо-бедно продвигалась, то никак не могла взять в толк, — о чем сюжет-то? Переживала ли за героев — нет. Для меня все события оказалась прекраснейшей зарисовкой аристократической жизни англичан, а мне чертовски нравится такая литература)

Возвращение в Брайдсхед — история дружбы и ее утраты, любви и предательства, веры и фанатизма. Но прежде всего — это история заката эпохи «золотых двадцатых» с ее беззаботной жизнью, роскошными поместьями и шумными вечеринками.

Я вот все пытаюсь сформулировать рецензию, но главное сказано в аннотации, а остальное открывается в процессе. Самое интересное, что после последней страницы, не смотря на разбросанные чувства, знаю, что еще не раз вернусь в Брайдсхед и буду, как археолог, медленно расчищать путь и подмечать все больше деталей.

Считаю, что знакомство с творчеством Ивлина Во прошло более чем удачно. Книгу от Азбуки, все же придется приобрести, тем более там есть еще и повесть «Незабвенная». Однозначно рекомендую роман, хотя и не всем понравится.

4 из 5

Деревня Мачмэлкок. Степенная, спокойная провинциальная Англия. Здесь дни тянутся своим чередом, у каждого жителя свой статус, свои привычки и предпочтения, своя жизнь. А все вместе - они типичные представители нации: размеренные, благопристойные, немножко крикливые (где надо), в меру скуповаты.
И эта скупость сыграла с ними злую шутку, когда однажды в их налаженный быт вторгся чужак, и решил построить лабораторию. Сходка цвета деревни ничего не дала. Каждый, как мог, хитрил в свою сторону. Всяк боялся остаться в накладе, переплатить за выкуп луга.
В итоге. А что в итоге? Всё хорошо в деревне Мачмэлкок. Её жители даже не знают, как их ловко обвели вокруг пальца. Зато всё осталось, как прежде. И все счастливы.

"Возвращение в Брайдсхед" - это классика английской литературы, и как, почти все образцы данного жанра, многогранна и неисчерпаема с точки зрения поэтапного изучения, исследования и анализа. На первый взгляд, это легкочитаемое и абсолютно не отягощенное дополнительной смысловой нагрузкой, произведение. Но, чем дальше погружаешься в сюжет, тем явственнее ощущаешь суть, скрытую в задумке автора. Тонкая ирония - это огранка, в которую очень искусно инкрустирован роман. Страница за страницей читатель раскрывает все новые пласты, скрытые между строк, спрятанные доселе под ажуром, казалось бы, такого непритязательного текста. Мысль, глубокая, резкая, точно подмеченная, не сразу дает себя расшифровать. Спокойное, безмятежное течение реки, сопровождаемое еле уловимыми вибрациями далекого рокота. Что он предвещает? О чем хочет предупредить? Конечно же, о надвигающемся бурном потоке, который закружит в круговороте событий. Он поднимет со дна залежалый ил, смоет плесень, раздвинет камни, открывая взору дно - последнее пристанище.

Сюжет романа - это воспоминания 39-летнего Чарльза Райдера, связанные с Брайдсхедом, поместьем, принадлежавшим семье Флайтов, известной фамилии в списке английской аристократии. Обучаясь в Оксфорде, Чарльз знакомится с Себастьяном Флайтом, одним из четверых отпрысков семейства. Первое знакомство состоялось в весьма неприглядных обстоятельствах, но это не то чтобы помешало, как раз наоборот - стало началом искренней привязанности и крепкой связи между юношами.
Себастьян Флайт, мальчик неземной красоты и бесконечного обаяния. Именно мальчик, несмотря на возраст - ребячливый, капризный, инфантильный, томный, намеренно не желающий взрослеть, о чем говорит медвежонок Алоизиус - игрушка, с которым Себастьян неразлучен ни при каких обстоятельствах.
Первое время Себастьян упорно избегает темы о своих родных в разговорах с Чарльзом, а уж тем более против встречи Чарльза с кем-либо из членов семьи. Он трактует это так:

Хотя, Себастьян и обобщает всех под один гребень, больше и ярче всего чувствуется давление его матери - леди Марчмейн. Ее отношение к своим детям - это одна большая Ошибка, в первую очередь выраженная в нездоровой к ним любви, мертвой хваткой вцепившаяся в горло, удушающая, убивающая. Мать стремится переделать детей под свои идеалы, ни минуты не задумываясь о том, что при этом ломает их личность, их индивидуальность, отнимает право жить своей жизнью. Дети рвутся прочь от этой угнетающей опеки, которая больше всего распространяется на сыновей - Брайдсхеда и Себастьяна.
Эта необузданная тирания, облаченная в одежды материнской любви, доводит Брайдсхеда до того, что он закрывается от мира в некую раковину, куда никто не вхож. Он полностью оторван от жизни: нет ни друзей, ни интереса к общению, ни личной семьи, ничего. Он попросту сбежал. Сорвал оковы, надетые матерью, и закрылся в собственном мирке, живя единственным увлечением - собиранием спичечных коробков. Они несут в себе огонь, к которому Брайдсхед равнодушен. Он потерял способность зарождать.
Себастьян же отреагировал совсем по-иному. Он тоже выбрал бег, единственный возможный путь. Но если старший брат провис в состоянии полной прострации, то младший с бешеным темпом катился под откос. Все попытки матери сделать из сына идеал в итоге терпят крах - Себастьян морально деграрирует, совершенствуясь только в одном - в пьянстве, и настолько успешно, что доводит себя до того состояния, когда все оставляют его в покое, махнув на него рукой.
Изначально неверный путь, взятый леди Марчмейн как за самый совершенный - это насмешка Во над устаревшим, исчерпавшим себя способом воспитания, утративший свою силу. Отголосок прошлого, не оправдавшая себя штамповка, кочующая из столетия в столетие, при этом ломающая судьбы и жизни.

Не многим отличается и отец самого Чарльза, с которым у него слишком натянутые отношения. Но в их случае - это абсолютная чуждость отца к сыну. Чарльз ему не интересен, он не желает близости, подчеркнуто вежливый и совершенно равнодушный.
Вообще, в романе постоянно кто-то кого-то "воспитывает" - кузен Джаспер, возомнивший себя опекуном Чарльза, Бой Мулкастер вместе с дружками "проучивает" Антони Бланша - эксцентричного псевдофилософа, который в свою очередь берется учить Чарльза, пичкая его умными речами. Это, в большинстве своем, эпизодические вкрапления. Но, в целом, они - немаловажные штрихи, дополняющие общую картину, на которой изображена вымирающая аристократия, мнимые идеалы, неполноценная любовь, чужие, точнее неподходящие роли, которые приходилось играть в жизни - в своей жизни, а в итоге - непоправимые ошибки и сожаления.
Роман - это полный грусти Взгляд, брошенный через плечо на ворох прошедших лет. Буйная молодость, играющая всеми красками, взбудораживающая кровь, обещавшая так много, но оставившая воспоминания, и ничего кроме.

Дальше...

Главный герой романа Чарльз вырос одиноким, не знавшим настоящего детства и настоящей семьи. Мать его погибла на Первой мировой, отец с головой ушёл в коллекционирование древностей. Мальчика воспитывала тётка, после его взросления отосланная на континент. В Оксфорде Чарльз знакомится с Себастьяном, чья внутренняя свобода, разбитная весёлость и кажущееся отсутствие внутренних барьеров притягивают его как магнитом. У Себастьяна большая семья и огромное родовое поместье, где он провёл детство. Словом, всё то, чего никогда не было у Чарльза, та громада детских воспоминаний и впечатлений, которых он был лишён.

Себастьян не вписывается в свою семью и, непонятый, бежит от неё изо всех сил, Чарльза, напротив, к ней тянет. Его, художника по натуре, бесконечно завораживает и притягивает прекрасное старинное поместье и уклад жизни, которой он никогда не жил. Он влюблён в эту пасторальную, изживающую себя идею старой доброй Англии, и счастлив, когда чувствует причастность к ней. Блаженство Чарльза протекает посреди разрухи, но разве счастью задают вопросы, когда оно просто есть, вопреки всему здравому смыслу? И все годы после Чарльз пытается возвратить это чувство, хватается за впечатления, людей, места, напоминавшие ему о былом, но всё не то и всё не так. Прошлого не вернуть, счастливые воспоминания так и остаются лишь воспоминаниями, а время нещадно стирает былое.

У действительных обитателей этой придуманной им, его личной Аркадии, никакой идиллии нет уже и в помине. Как нет и душевной близости между членами семьи, а только сплошной упадок в мыслях и в чувствах. Только соблюдение внешних приличий, жалостливое потакание или пренебрежение, когда один из них начинает тонуть, потому что пагубная привычка нарушает привычный семейный уклад. Но ни сочувствия, ни душевной теплоты, ни действительного участия в судьбе. Они любят, но любовь их искорёженная, а беспокойство только во вред, поскольку вся пастораль – лишь иллюзия, карточный домик, обречённый на разрушение.

От чтения сплошной восторг, кайф и упоение. Но тем не менее потребовалось время, чтобы привести впечатления в более-менее выстроенную систему.
Название ничего такого не предвещает, если не приходилось ранее встречаться с прозой этого автора, вполне можно настроиться на сентиментальную историю с печальным финалом. Ха, забудьте сразу. Правда, роман будет, и треугольник тоже нарисуется. Но …
Итак, мы в Лос-Анджелесе. Мало того, мы в Голливуде. В эмигрантской тусовке, где собрались разные типа творческие личности, что работают на фабрику грёз. Если их позовут, конечно. Но привычки остались старые и снобизм просто зашкаливает. Например:
Несколько лет назад произошел печальный случай с одним весьма приличным молодым человеком, который приехал сюда на должность художника-декоратора. Неглупый малый, однако он тут совсем одичал — стал носить покупные туфли, ремень вместо подтяжек, расхаживал без галстука и ел в этих аптечных забегаловках. А потом — вы просто не поверите — ушел со студии и открыл ресторанчик на паях с каким-то итальянцем. Тот его, конечно, надул, и вскоре он уже стоял за стойкой — смешивал коктейли. Жуткая история. Мы собрали в крикетном клубе деньги по подписке, хотели отослать его обратно в Англию, так этот мерзавец не захотел ехать. Сказал, что ему тут, видите ли, нравится.
А герой нашего романа, поэт, пошёл работать в фирму, что хоронит домашних животных. Там всё просто, не так, как в пафосном похоронном бюро «Шелестящий дол». Читаешь описания всех этих процедур подготовки и не знаешь, стёб это или действительно что-то такое имело место.
Люди для них делились на две категории – покойники и живые, но нет, нельзя так вульгарно, они назывались Незабвенные и Ждущие своего часа.
Эме Танатогенос (Танатос – олицетворение смерти в греческой мифологии; а одного из поклонников барышни зовут Джойбой; это сильно, конечно) косметичка в похоронном бюро, мастер своего дела – повесился незабвенный, под трамвай попал, без разницы. Она из любого сделает конфетку. «И знаете, мне только просто нравилось обслуживать людей, которые не могут говорить», как скажет она сама.
Развитие романа между двумя похоронных дел мастерами вызвало легкий озноб, читать с чашкой кофе не получилось.
В финале жаль глупенькую, не блещущую умом Эме «скудная меблировка ее интеллекта, о которую обдирал себе коленки пришелец из Европы, была приобретена в местной школе и университете», а университет она на «отлично» закончила, между прочим. Образование не мешает девушке постоянно слать письма в местную газету в раздел «Советы тётушки Агаты» или что-то в этом роде, надо же определиться, которого из двух выбрать. Ей и в голову не приходило, что мудрая «тётушка Агата» - два циничных алкаша.
Убийственный сарказм, чёрный юмор, гротеск – книга не утратила своей актуальности, градус фальши лишь повысился. Но это на любителя, не каждый спокойно оценит кладбищенский юмор. А если у вас недавно умер близкий человек – отложите это чтение на неопределённый срок.
Ну и ещё цитата, предложение руки и сердца:
— А с чего ты взял, скажи на милость, что я за тебя выйду?
— Как же, детка, меня ведь только деньги и останавливали. Теперь, когда ты можешь содержать меня, нам ничто больше не мешает.
— Любой американский мужчина стал бы презирать себя, если б жил на деньги жены.
— Это правда, но я, видишь ли, европеец. В наших более древних цивилизациях не осталось всех этих предрассудков.

Вот пришло и мое время начать с одной из самых популярных и банальных фраз сайта: ах, как же тяжело писать о книге, которая действительно очень понравилась.

Блестящие 20-е и 30-е, эпоха джаза, время дерзких коротких женских стрижек и кризиса в умах мужчин после пережитой войны. Стремительный ХХ век вовсю набирает обороты, делая все новые и новые открытия. Брожение в умах молодежи, уже как будто отошедшей от «старомодных» понятиях о семье, дружбе и браке, но слишком увлекшихся своей оригинальностью. Да, это все 20-е и 30-е. И мое сердце сладко замирает при любом упоминании о тех временах. В общем, роман Ивлина Во «Возращение в Брайдсхед» был заранее обречен стать любимым.

В детстве или уже в студенчестве иногда так бывает, что семья друга становится родной. Особенно когда не находишь понимания и тепла в родительском доме. Так получилось и у главного героя романа Во Чарльза. Новый оксфордский друг Себастьян незаметно ввел его в свою семью, где молодой человек обрел мать, брата и двух сестер, отношения с которыми будут продолжаться в течение почти пятнадцати лет. В этом же кругу он найдет и любовь всей своей жизни, что, наверное, банально, зато вполне жизненно. После такого анонса можно было бы подумать, что Во написал драму или что-то вроде семейной саги. Пожалуй, что так оно и есть. Только тонкая ирония и английский юмор придают роману легкость, а меткие замечания по поводу характеров и мыслей современников делают его почти историческим, но именно в той степени, которая ни в коем случае не утомит читателя.

И в заключение: «Возвращение в Брайдсхед» одна из тех редких книг, когда хочешь читать дальше и дальше, но при этом постоянно останавливаешься, возвращаясь к особенно удачным фразам и эпизодам.