Мерзкая плоть. Возвращение в Брайдсхед. Незабвенная. Рассказы

Настрой на чтение "Возращение в Брайдсхед" и на знакомство с новым автором был оптимистический. Классика, но не Джейн Остен (я так и не могу читать книги этого автора) и все обещало быть, как мне нравится. Англия, времена, о которых я люблю читать, хороший язык, старинный аристократический род, богатое родовое поместье, отношения детей и родителей, дружба, любовь, беззаботность и крах чего-то важного.

Старт казался вполне приемлемым, я приготовилась вместе с главным героем провалиться в чарующие воспоминания, уплыть от войны в далекое прошлое и забыться в нем. Вот только не получилось, далеко я так и не оторвалась. Знакомство с Себастьяном, поместьем Брайдсхед и его семьей, постепенно превратилось в скучное серое повествование. Для меня крах и финал случился почти сразу, когда пошли рассказы о пьянках, а потом запоях. Когда же Себастьян потихоньку исчез из поля зрения, просто надо было себя заставлять продираться через оставшиеся страницы, а их еще было великое множество. Никто из героев мне не стал интересен, никто не вызвал сочувствия. Все сами по себе. Есть семья, и нет семьи. Каждый погружен в свои страдания и не пытается понять другого. Возможно, малышка Корделия была здесь небезразличной, но и она не стала той героиней, о которой хочется знать больше. Главный же герой, Чарльз Райдер, странный, туманный, непонятный. Жил неразделимой жизнью с этой несчастной запутавшейся семьей. Прирос к чему-то, чего я не смогла понять. Странная дружба, не внушающая доверия, растворяющаяся зыбкая любовь, за которую не стоит бороться. Терзают сомнения, была ли эта любовь? Искусственная жизнь, наполненная холодностью и безразличием ко всему, что не касается Брайдсхеда. А там только страдания и разговоры о страданиях. Чарльз создал себе символ, смысл жизни в Флайтах, где-то потеряв себя. И погружение в воспоминания для меня стали обманом, ничего не изменилось, он и в настоящем живет теми годами. А возвращение в Брайдсхед стало просто причиной раскрыть на страницах свою постоянную тоску.

Дополнительной сложностью для меня стала тема религии. Тут все ею пропитано. Каждый герой анализирует и погружается в эту тему на протяжении всего романа.
Через какое-то время я не вспомню эту книгу. Не смогу рассказать, о чем она, если только одним предложением: об уходящей эпохе процветания английской аристократии.

Легкое сатирическое произведение - англо-американская трагедия, предупреждает нас автор, но вряд ли оно заставит вас плакать, а вот смеяться - ещё как. И просто удивительно, как много удалось вместить Во в столь малый объём. Он прошёлся буквально по всему: здесь и жизнь английских эмигрантов в штатах, их работа в Голливуде, американская мечта, черный юмор над тем, как зажиточные люди провожают в последний путь не только людей, но и своих домашних питомцев, и тот же юмор над тем, как стать священником Свободной церкви.

Сюжет незамысловат - любовный треугольник на фоне похоронного бизнеса. Молодой поэт-англичанин Деннис, косметичка в морге Эме и её шэф мистер Джойбой, главный по бальзамированию и приданию последних поз незабвенным. И здесь высмеяно всё. Метание Эме между возвышенной поэзией и состоятельным гражданином, любящим её, пусть ей он и менее интересен. А до чего смешно обращение девушки, не способной сделать выбор, к оракулу.

Мистер Джойбой, тратящийся только на то, что видят окружающие и что может произвести на них впечатление. Внешне (на работе) - лоск, на деле живущий в убогом домишке с мамулей, которую не может оставить ни на секунду. И вот после ужина-свидания у него дома (конечно, с мамулей!) Эме слышит: "- Я бы вас отвез,- сказал он,- но мне не хочется оставлять мамулю одну. Трамвайная остановка за углом. Вы легко найдете."

Деннис тоже хорош. Скрывает от девушки своё истинное лицо, чтобы покорить её сердце читает чужие стихи, выдавая их за свои (даже на Шекспира замахнулся!). И вообще, оказался довольно меркантильным типом. Над сценой, где он сделал ей предложение, я искренне смеялась.

• А с чего ты взял, скажи на милость, что я за тебя выйду?
• Как же, детка, меня ведь только деньги и останавливали. Теперь, когда ты можешь содержать меня, нам ничто больше не мешает.
• Любой американский мужчина стал бы презирать себя, если б жил на деньги жены.
• Это правда, но я, видишь ли, европеец. В наших более древних цивилизациях не осталось всех этих предрассудков. Я не говорю, конечно, что полсотни - это много, но я согласен первое время потерпеть.

  Развязка под стать настроению всей повести. Пожалуй, каждый остался при своём. Едва ли в произведении есть какая-то мораль или особый смысл. Оно скорее из разряда книг для отдыха и возможности разгрузить голову - книга на один вечер для поднятия настроения. Однако советовать можно только людям, здраво относящимся к сатире и чёрному юмору.

"Моя тема- память, это крылатый призрак, взлетевший надо мною однажды пасмурным утром. Эти воспоминания, которые и есть моя жизнь- ибо ничто в сущности, не принадлежит нам, кроме прошлого, были со мной всегда. "

Это роман о расколотых судьбах, о разбитых мечтах, о несбывшемся, о воспитании в себе Человека, о религиозных вопросах и религиозности вообще, о смерти, о браке, тех, кто нас окружает в течение жизни. Это и сатира. Сатира на общество, на косную религиозность, вопросы воспитания.
Это драма - воспоминание, драма- возвращение. Главный герой, Чарльз возвращается туда, где воспитывал и опекал, туда, где воспитывали и опекали его. Там рождались мечты и заблуждения, идеалы, душевные метания, там же все и раскололось, рассыпалось прахом. Но все же этим прахом не закончилось. Впереди герой увидел свет, звезду, свечу. Что она предвещает, что она ему озарила? Дальнейшую жизнь? Вряд ли. Просто надежду, на то что путь есть. Это были воспоминания двадцатилетней давности. Брайдсхед. Старинное английское поместье. И вся жизнь там, за его стенами, все споры, все надежды. Чарльз был человеком искусства, хорошо, что нашел себя в нем.

Это драма - разочарование, разочарование в жизни. Чарльз возьмется опекать инфантильного парня Себастьяна, взрослого мальчика с плюшевым мишкой в обнимку. Себастьян совсем не хочет во взрослую жизнь и закроется от нее одним из гнетущих пороков, который будет убивать его день ото дня. Джулия, сестра Себастьяна, еще одна расколотая жизнь, еще одна разбитая мечта Чарльза. Вся семья в осколках. Все растеряны и потеряны. Зачем живут? Слепо держатся за религию, которую сами делают неприподъемным камнем, она так здесь далека от жизни, от чувств, от глубины внутренней. Она все внешняя, она давит и назидает. В ней совсем нет жизни. За нее можно схватиться, как за жезл, но жезл так и останется у вас в руках, а не удержит на земле. Творчество и природа греха- важные вопросы в книге. Истинные чувства тут ходят, как призраки, они растворяются и теряются в дымке уходящего, устаревшего, закостенелого. Это драма - тоска о неудавшемся, несбывшемся. А почему? Слабый здесь ищет не сильного, а того, кто слабее, только так он решил для себя, что почувствует силу. И Себастьян, и Чарльз в этом похожи.

Хороший, добротный, классический роман!

Дальше...

Ах, Золотая Молодежь, ах, беспробудное веселье! Во все времена была ты и вряд ли куда-нибудь денешься в будущем. В бесконечном мелькании вечеринок и тусовок ты беззаботна по поводу дня грядущего, в темной неосведомленности насчет дня прошедшего и полностью растворяешься в опьяняющем настоящем. Поиски истины и смысла жизни ты оставляешь на совести других, более скучных и занудных субъектов; твоей целью является другое - попасть в красочные таблоиды, будучи запечатленной там на умопомрачительной фотографии и снабженной авантажной заметкой. Можно ли тебя осуждать, неразумное дитя? Как не простить тебе эти детские шалости, невинные развлечения с тратой папочкиных миллионов. Резвись, наше чадо, "танцуй пока молодой!"

Ах, господа министры, ах, наше правительство! Нелегок ваш труд и неспокойна должность ваша. Вы в таком же неведении по поводу всего происходящего, как и мы, простые граждане, но вам нельзя этого показывать. Вы связаны необходимостью произносить громкие речи, уверять нас в подконтрольности ситуации, забалтывать своих политических оппонентов, используя весь свой поразительный дар красноречия. Но как вы одиноки и беспомощны оказываетесь наедине со своими мыслями после работы! Мучения и сомнения, наваливающиеся на вас в такие минуты, нельзя пожелать и врагу - не каждый человек способен их вынести. Мы все понимаем, мы вас ценим, уважаемые Господа-из-правительства, не будьте так самокритичны, вы - достойны нас.

Пресса! Любимые наши СМИ, особенно желтые! Пишете нам на радость как можно больше, не оставляйте нас в праздной скуке, просвещайте. Вы - наш свет в оконце, без вас мы были б в темном царстве без единого луча, и не ведали как живут наши любимые знаменитости, кумиры наши. Лишь благодаря самозабвенному труду вашему мы можем позабыть про свою жизнь и с головою окунуться в волшебную, удивительно красивую жизнь наших звезд и звездочек. Ах, сколько удовольствий и переживаний доставляют ваши номера, сколько пронзительного и веселого читаем мы в заметках ваших - такую гамму эмоций в нашей скучной жизни, увы, не попробовать.

Писатель, ты прекрасен! Ты точен и лаконичен, интересен и уморителен. В диалогах твоих содержится самая суть! Они немногословны, ты отбрасываешь лишние словеса, которые в жизни придают пристойности и благочестия, скрывая истинный смысл речей полунамеками, оговорками, недосказанностями. Отсекая все лишнее, ты сосредоточен на содержании бесед, на их конечном смысле. И освобожденные от лишнего налета красивых речевых оборотов, все разговоры вдруг оказываются так пошлы и смешны. Но, писатель! Возможно, показалось нам, возможно, ошибаемся, но нет ли повторов в книге твоей, начиная примерно с середины ее? Не увлекся ли ты лишними главами, не добавляющих нам никаких подробностей, а добавляющих лишь страницы в романе? Просим извинить, если в чем не правы, но высказаться хотели. Ведь мы стараемся быть вдумчивыми и внимательными, и очень рады, что ты учишь нас смотреть на мир беспристрастно.

Типично английская книга. Прослушала в аудио варианте, что на этот раз явилось для меня не то испытанием, не то наказанием. Всё бы ничего, но запись 1977 года, и качество оставляет желать лучшего. Возникало огромное желание бросить, но в комментариях увидела, что только начало такое ужасное, потом станет лучше. Да, стало получше, но не настолько, чтобы можно было наслаждаться прослушиванием. Не знаю, возможно, качество записи всё же повлияло на восприятие книги...
Рассказчик Чарльз повествует нам историю жизни одной из английских семей, а постепенно и свою историю. Всё достаточно однообразно и скучно. Проблемы детей, особенно Себастьяна, исходят из отношений его родителей. Не бывает ничего бесследно у детей. Один сын - алкоголик, человек имеет массу возможностей, но ему ничего не нужно, кроме алкоголя. Дочь - имеет ли она право на свои интересы или идёт по пути, который для неё уже был предназначен?!.. Сделает ли её это счастливой?.. А младшая дочь? Она тоже не может определиться в жизни, понять, что ей нужно, найти покой и удовлетворение. Вместо этого она находится где угодно, только не дома. Делает ли её счастливой хоть одна миссия, в которой она принимает участие?..
История Чарльза тоже странная. Не прониклась я ни к его образу жизни, ни к повествованию до конца. Местами было интересно, казалось, вот, сейчас-сейсас начнётся! А, нет...
Может, тембр голоса не давал достаточной эмоциональности рассказа. Да, скорее всего. Слушала в исполнении Евгения Терновского.

Эту книгу я прочла за выходные. Не потому, что она оказалась такой захватывающей, а потому, что дождь в эти выходные (20-21.07.2013) не прекращался почти ни на минуту. В такую погоду, да под вкусный чай с печеньем, хорошо идут викторианские романы) Но это было совсем другое чтение. Его не назовёшь умиротворяющим и уютным.

"Да что же они все делают?!" Этот вопрос возникал у меня едва ли не на каждой странице. Конечно, абсурдное поведение литературных героев - не редкость, на то они и герои, в конце концов. Но обычно автор хотя бы намёками его объясняет, подсказывает нам причины этого самого поведения, говоря "он почувствовал, что..." или "она подумала, что..." Здесь же никаких подсказок нет, автор лишь констатирует факты, и от этого поступки героев кажутся не только странными, но и какими-то поверхностными, как будто они никогда ни о чём глубоко не задумываются. Как будто они даже дышат неглубоко. Как будто они делают всё на автомате, как заводные игрушки, у которых с механизмом что-то случилось, и они всё никак не останавливаются. И чувства их, и отношения такие же поверхностные.

Вообще это спорное удовольствие - читать книгу, о которой заранее известно, что нужно в ней увидеть, как воспринять. Что понять. Это именно такая книга, и я не берусь предполагать, каким было бы моё незамутнённое восприятие. А так да, и сатиру я вроде бы улавливаю, и потерянное поколение узнаю... Узнаю ли? И потом, разве мы, чьё взросление пришлось на перестройку, не есть то же самое потерянное поколение? Разве это не мы - те, у которых прежние ориентиры были отобраны, а новых никто не дал? Нет-нет-нет. Это не мы. Нет. Мы не такие. Я нет. Уж я-то точно не такая.

А ещё я спросила себя - мой ли это автор? Года полтора-два назад я читала его роман "Сенсация" . Он написан по-иному, и он мне понравился (понравился больше, чем "Мерзкая плоть", теперь это ясно, хотя в обоих случаях я поставила по 4*). Ещё у меня в хотелках есть "Возвращение в Брайдсхед" , и в бумаге есть, так что я, видимо, после него уже точно решу. А пока вопрос остаётся открытым.

У меня есть в прочитанном два автора, у которых я прочитала не так много книг, но готова прочитать всё. Их книги читаются на одном дыхании. Их книги хочется растягивать. В их слоге хочется наслаждаться каждой деталью, как в сложнонарисованном полотне.

Первый из них - Фрэнсис Скотт Фицджеральд, который не пишет юмористическую прозу, но ирония в его произведениях безупречна. И несмотря на то, что он американец, есть в нём какая-то британсокость (и где я только таких слов понабралась).

А второй (как раз о нём и должна идти речь в этом отзыве) - Ивлин Во, настоящий англичанин, который умело пользуется своим прекрасным чувством юмора, даже в таких личных, отчасти романтических, отчасти философских произведениях, как "Возвращение в Брайдсхед".

И, собственно, о чём эта книга, не так уж важно. О католической вере, о тёплых воспоминаниях по ушедшему времени, о сменяющих друг друга эпохах или о загадочном мире аристократии. Здесь есть всё это, а, может, и больше, но что принимать близко к сердцу, выбирает сам читатель. Это как в поисках смысла жизни, нет чего-то более или менее важного, каждый определяет для себя, что ему важнее. А, возможно, и вообще не стоит заниматься никакими поисками, а нужно просто наслаждаться тем, как красиво складываются слова, вырисовывая образы и формы.

В этой истории нет счастливых героев. Но каждый из них пережил момент определённого счастья. И, судя по отзывам, люди делятся на два типа: тех, кого книга вогнала в уныние, и тех, кто прониклись необъяснимым светом, исходящим от этой книги. Я из вторых. Сложно проанализировать, почему жизненный путь Чарльза Райдера обладает утешительным эффектом. Наверно, потому что приходит понимание, что любой путь не плохой и не хороший, не лучше и не хуже, а просто свой.

"Вот если бы так могло быть всегда - всегда лето, всегда ни живой души, и фрукты созрели, и Алоизиус в хорошем настроении..."

Я в последнее время часто вспоминаю эти строки. Они символичны. В них гораздо больше, чем видно на поверхности. Они не о фруктах как таковых и не о лете как одном из четырех сезонов... а впрочем... Разве это не идеал счастья, жизни для некоторых из нас? Или хотя бы для тех, кто вырос на севере, а вся территория России и есть север, где люди ждут не дождутся когда же придет то самое лето, чтобы сбросить так надоевшие зимние одежды, эту бронетанковую экипировку, созданную для того, чтобы выживать при тридцатиградусных морозах или может в еще более суровых условиях...(а куда, уж, суровей? но русские знают, что есть куда). Лето, от которого каждый старается урвать побольше и продлить его поездкой на юг.

Писатель, создавший этот роман тоже жил не в Эфиопии, был интровертом, и может быть также как и Себастьен, один из главных героев романа, будучи студентом в Оксфорде не хотел расставаться со своей игрушкой, плюшевым мишкой Алоизиусом. Для него это был самый близкий друг детства, вот и берёт его с собой Себастьен и по кабакам, и по светским вечеринкам, и на пикники с Чарльзом.

Так проходила молодость этого человека, также как и молодость Ивлина Во. Читатели говорят, что половина романа проходит в освещении жизни двух тунеядцев из высших слоев английского общества. Одного, правда, сдерживает в средствах его эксцентричный отец, а другому все позволено, ведь за ним его семья, род, ведущий начало с незапамятных времен и огромный загородный дом, где Чарльз и Себастьен проводят лето когда-то был замком. Одного этого достаточно, чтобы понять о чём и о ком будет этот роман, роман созерцания, воспоминаний о прошлом, об эпохе, которая никогда не вернётся и о людях, живших в то время.

Ностальгия по прошлому

Этот роман Ивлина Во называют ностальгическим, исполненным меланхолией. И все это правда. Во написал его во время Второй мировой войны. Он был тяжело ранен, а во время выздоровления начал писать "Возвращение в Брайдсхэд" - "первый среди других его романов" - так о нем отзывался сам Во. Он был склонен к сарказму, большинство его произведений. написанных до "ВвБ" или сатиры, или комедии, но в "Брайдсхэде"настроение изменилось и не в последнюю очередь под влиянием обстоятельств. Во говорил, что в книге отразились все мечты тех лет о вкусном изысканном столе, о красивой мирной жизни, о всём том, чего не хватало.

Читая свой собственный роман через годы, он признавался, что стиль и описания созданной в романе жизни излишне цветисты и переливаются через край, что ему как читателю становится от этих излишеств не по себе. И всё же книга, вышедшая из печати в 1945 году приковала к себе внимание очень многих и надолго. Сейчас она входит во многие списки лучших ста книг, когда-либо написанных на английском языке, а сериал 1981 года,созданный по роману до сих пор считается одной из лучших и самых близких к первоисточнику экранизаций художественной книги.

Столпы британской актерской школы, Джон Гилгуд и Лоуренс Оливье только добавляют шарма фильму, а Энтони Эндрюс и Джереми Айронс, исполнившие роли Чарльза и Себастьена вписали свои имена в один из шедевров английского кинематографа. Так что если у вас нет времени читать большую книгу Ивлина Во, то ее с успехом может заменить просмотр 11 серий "Возвращения в Брайдсхэд" 1981 года на языке оригинала с почти полностью дословно воспроизведенным текстом романа Ивлина Во. По этому критерию сериал тоже заслуживает самых высоких похвал. Его сценарий полностью построен на литературном источнике, а диалоги воспроизведены полностью без искажений. Одно это говорит с какой бережностью создатели киноверсии отнеслись к оригиналу, а это значит, что они сумели оценить поэтичность романа.

Немногие книги двадцатого века славятся таким качеством. Часто мы встречаемся с противоположным, когда роман передает смысл, мысли автора, но в нём нет музыкального лейтмотива, а в этом романе он есть и не один. Весь роман как мелодия. Одна фраза переливается в другую. Размышления Во об эпохе, о юности, об искусстве плавно следуют за развитием сюжета, за превращениями в судьбах действующих лиц, они вырастают из речи героев. Во всём этом такая гармония. Нет "стен", отделяющих речи персонажей от размышлений писателя.

Часто его собственные мысли вложены в уста Чарльза, чья роль в произведении не сводится всего лишь к роли наблюдателя и невольного свидетеля жизни семьи Флайтов, но также это взгляд извне на жизнь аристократов начала 20 века. И как точно соответствует созерцательности то, что Чарльз позднее бросает учебу в колледже Оксфордского университета, чтобы стать художником (и ему это удается). А кто такой художник как не беспристрастный наблюдатель? Его фигура часто сравнима с ролью невидимого или стоящего в стороне от основных действующих лиц свидетеля человеческой жизни. Будь он писателем или живописцем как Чарльз, кистью и красками он заполняет полотно, оставляя память о настоящем для будущего.

Так и в романе Чарльз еще будучи в Брайдсхэде (родословном имении Себастьена) расписывает стены в доме и часовне, примыкающей к нему, чтобы потом, вернувшись туда через 20 лет, в самый разгар войны вновь оказаться в Аркадии своей юности. Себастьен, вручая Чарльзу краски, говорит, что его мама когда-то приобрела их, чтобы научиться рисовать, потому что считала, что тот, кто не владеет этим искусством, не сможет оценить Красоты мира.

Как важен этот момент в романе. Можно долго спорить, о чём "Возвращение в Брайдсхэд". Многие, особенно поклонники серьезных интерпретаций будут настаивать на том, что это роман о католическом семействе (что так нетипично для протестантской Англии), о возвращении к религии отца семейства, об особом, подчеркнутом пиетизме леди Марчмэйн, матери Себастьена и о том, что сам Во сделал этот важный шаг - переход из англиканства в католицизм - еще в 30-е годы, задолго до момента написания романа. Мозаика, казалось бы, складывается.

Любители исторической трактовки романа будут настаивать на том, что это книга о жизни аристократии в те самые "ревущие" 20-е, эру фокстрота и квикстепа, с нескончаемыми вечеринками, заполнившими паузу в перерыве между двух мировых войн. Они говорят, что это книга о судьбе высших слоев общества в Британии, о том, что эпоха господ и слуг подходила к закату (хотя так и не закатилась, только названия поменялись) и что сам Во, не принадлежавший к самой верхушке общества все же был снобом насколько это возможно и втайне мечтал приблизиться к верхам.

Есть и другие варианты интерпретаций, их много, потому что и роман предполагает многовариантность, в нем несколько уровней прочтения: начиная с негодования по поводу того, что на первом плане перед читателем предстают два тунеядца, которые проводят время в праздных прогулках по Брайдсхэду, пьют вино, заедая его клубникой, заканчивая отрицанием предыдущего подхода, сменив его на восторг от поэтического языка романа. Если мы склонны увидеть эту поэзию, скрытую даже за страданиями скатывающегося в пропасть пьянства, отколовшегося ото всех и от своего друга Чарльза Себастьена; если за позёрством и гомосексуализмом Энтони Бланша таится большой дар дружбы (а это ох как нечасто встречается), который не упускает из виду жизнь Себастьена, где бы он ни был, он знает, в каком месте Себастьен, с кем он и чем занимается; если за внешней поверхностью и легкомыслием сестры Себастьена Джулии мы можем разглядеть душу, способную на большую любовь и жертву, то для нас эта книга уже гораздо больше, чем просто роман, с его многочисленными темами и сюжетными линиями. Для меня же это роман об искусстве.

Из области романа, литературного творчества он переходит в те сферы, которые открываются человеку благодаря прикосновению к искусству. Ведь по сути разглядывание и распознавание сюжетных линий и тем романа есть ни что иное как попытка осознать произведение, охватить его и обобщить переданный автором смысл. Но часто эти интеллектуальные усилия не приводят к блестящим результатам. Нет, для написания исследований в области литературоведения они как нельзя кстати. Для блистания эрудицией в обществе книголюбов тоже подойдут. Но остановившись только на этом уровне, не происходит самого важного: не происходит перехода, полёта в мир Красоты, который открывается тогда, когда читатель перестаёт быть критиком и искателем смыслов. Нужно забыть на время о них. Забыть о том, из чего состоит произведение, как хорошо он выразил ту или эту мысль, забыть о том, почему автор не осуждает тех, кого нужно было бы осудить и о прочих вещах, уместных в разговорах о книгах.

Вместо этого нужно подобно Чарльзу стоящему перед холстом с палитрой в руке созерцать увиденное. В эти моменты в душе художника происходит превращение - трансцендентный переход. Также и читатель может выйти за пределы одного лишь аналитического, интеллектуального и эмоционального восприятия произведения тогда, когда он перестает осознанно вчитываться в поисках смысла, а вместо этого воспринимает Красоту, переданную словами, открывшими ему дорогу в мир прекрасного. Тем более, что в "Возвращении в Брайдсхэд" есть все для такого прыжка в другие области восприятия, не ограниченные суждениями, построенными на симпатиях и антипатиях к темам или героям.

Нужно завершать рецензию... Вы уже поняли, что книга мне понравилась. Не из-за тем, не из-за сюжета, а только лишь из-за музыки слов, а она существует и стоит многих тем и сюжетов.

Продолжение следует...

А здесь небольшой фрагмент из сериала 1981 года "Возвращение в Брайдсхэд"

Как долго я шла к этому автору. И наконец-то все сложилось. Роман очень понравился, буду читать Ивлина Во и дальше. Какое-то время понадобилось, чтобы втянуться, привыкнуть. Но зато потом оставалось только получать наслаждение от чисто британского ироничного стиля, тонкой сатиры и местами едкого сарказма. Плюс много затронутых тем – дружба, становление, католичество, любовь, творчество – и всё на фоне рассказа об упадке старинного рода, упадке неизбежном и грустном. Скелеты в шкафу, как и у всякого почтенного семейства. Один из самых пробирающих эпизодов – болезнь и смерть лорда Марчмейна. Очень печально и очень красиво. Я рада, что он отошел в мир иной как подобает, хотя бежал от этого всю жизнь.
Здесь нет драйва, внезапных поворотов, ярких эпизодов каких-то. Всё на полутонах, сдержанно, акварельно, намечено легкими штрихами.
Больше всех жаль Себастьяна.

Незабвенные впечатления оставила эта повесть. Мне по вкусу пришёлся и ироничный стиль, и чёрный юмор, и стёб и имена персонажей, ну и сама история, наконец. История любви и смерти, после которой не знаешь, то от плакать, то от смеяться.
И описание старого Голливуда, и ирония о различиях европейцев и американцев, и то, как важно поставить на широкую ногу всё, даже похороны, и людей, и зверей. И при всем цинизме, пошлости и пафосе, получилась очень грустная история об одиночестве человека, о непреодолимых стенах между людьми, которые не дают из этого одиночества выпиваться.
И хотя кажется книга совсем о других странах, и о другом времени, но члены крикетного клуба очень напомнили пикейных жилетов города Черноморска. А порядки в похоронном бюро для солидных господ повторились потом у нас среди малиновых пиджаков и их роскошных надгробий.
Нет, описывать эту книгу словами очень трудно, не хватает меблировки моего интеллекта.