Ветка сакуры

Автор книги - советский и российский журналист и писатель-публицист, востоковед, специалист по Японии и Китаю. За годы пребывания в Японии он успел поближе познакомиться с различными сферами жизни её населения. Результатом его шестилетнего пребывания в стране восходящего солнца, кроме регулярно публиковавшихся на страницах газеты очерков, корреспонденции, заметок, стала впоследствии данная книга.

В ней автор достаточно сжато, ёмко, но доступно и информативно теперь уже сам знакомит читателя с нашим соседом, затрагивая многие аспекты жизни населения, истории и развитии страны, её национальных черт и традиций.

По сути, мне даже сложно сказать, какая сторона жизни не была бы так или иначе освещена, хотя бы в паре слов. Благодаря его книге многое узнаёшь о традиционном устройстве дома, принципах взаимодействия людей между собой и в обществе в целом, их отношении к природе, к красоте, взаимоотношениях между супругами, почтении и уважении к старости.

Затрагивая вопросы экономики, автор освещает и темы учёбы и образования, их важность для дальнейшего материального благополучия человека.
Социальные, культурные, экономические и географические особенности и черты азиатской страны по минимуму, но затрагиваются в тексте. Таким образом, читатель получает достаточное представление о нашем соседе.

В ходе чтения не раз мысленно проводишь параллели с современными книгами похожей тематики, но увы, не в их пользу, когда на первое место чаще всего ставится собственная персона, чем объект освещения.
Рекомендую всем любителям качественного текста, а также интересующимся Японией.

Впервые наткнувшись на эту книгу, я пришла в некоторое замешательство. С одной стороны, она была издана достаточно давно, чтобы успеть устареть, да еще сильнее чем год выпуска смущала аннотация, отдающая советской агиткой, что-то вещающая про угнетенный пролетариат. С другой стороны, высокий рейтинг и сплошь хвалебные рецензии не позволяли просто взять и откинуть ее в сторону. Слегка посерфив интернет, я обнаружила, что авторские произведения переиздаются и поныне, причем с обновлениями, правками и, как говорит сам писатель в аннотации, в первозданном варианте, который ему приходилось раньше сокращать и править в угоду советской цензуре. И по итогу могу точно сказать, что эта книга меня просто покорила. Приятный слог образованного человека, который с интересом, и не гнушаясь обращаться к самым разнообразным источникам, рассказывает о стране, в которой он жил, работал и которую искренне полюбил.

Большим плюсом стало для меня и то, что автор не старается сконцентрироваться только на одном аспекте жизни японцев. В небольших главах он успевает затронуть самые разнообразные темы - от истории, культурных обычаев и семейных традиций до образовательной системы и экономической обстановки в стране на протяжении всей второй половины 20 и частично 21 веков. Практически каждую такую главу он еще и заканчивает выдержками и цитатами из трудов людей также писавших о Японии. И тут снова сплошное разнообразие, начиная от путевых заметок первых европейцев, побывавших в Стране Восходящего Солнца и заканчивая научными статьями американских, европейских и российских авторов, писавших в самое разное время. Обязательно теперь попробую найти некоторые из этих книг, многие смогли заинтересовать.

Вообще, это та книга, о которой сложно рассказывать, не начиная цитировать ее большими кусками, а то я и так в цитаты чуть всю не утащила, но вовремя ударила себя по рукам, поняв, что проще ее иногда понемногу перечитывать. Так вот, это тот случай, когда лучше один раз прочесть самому, чем сто раз услышать. Искренне рекомендую не только тем, кто увлекается Японией, но и тем, кому интересны другие страны, обычаи и качественная публицистика.

P.S.: Отдельным изданием я современную дополненную версию не нашла, так что, если заинтересовало, ищите вот это сборник Всеволод Овчинников - Сакура и дуб (сборник) .

Книга, которая будет интересна не только японистам, а и простому обывателю, интересующемуся, чем же "дышат" японцы. Давно мечтала прочитать книгу, которая по существу расскажет о самых характерных чертах японской нации и объяснит их. И желательно, чтобы это была книга, без выделения - чтобы не восхваляла Японию, сетуя на свой образ жизни, и не с целью доказать, что Япония не права, а мы верной дорогой шагаем. Вот книга Овчинникова "Ветка сакуры" оказалась именно такой, какой хотелось бы - только факты, а эмоции каждый оставляет при себе.

В принципе, книга состоит из небольших фрагментов, на основе выдержки, с воспоминаний Марко Поло о своем путешествии у берегов древней Японии, с записок московского посла в Пекине Николая Сафария, с различных японских литературных источников и львиная доля приходится на «Записки капитана В. М. Головнина в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах». Информации в себе книга содержит обилие - и особенности национальной жизни японцев, в сфере их работы, семьи, досуга и образования, их моральных ценностей, их искусства, "древнем, как мир, и современном, как электроника", о неповторимой японской кулинарии, и даже немного о промышленности, экономике, политике и небольшие очерки Японии в военные годы. Изучать Японию невероятно интересно, ведь их мировоззрение такое необычное для европейского человека, и тем не менее, оно вызывает симпатию и даже уважение. Япония, страна, которая через века сохранила свое историческое наследие, которое с масштабной эволюцией технологий, сохраняет за собой неотъемлемое место в жизненном укладе каждого японца. До сих пор там люди измеряют помещение в татами, по вечерам женщины наряжаются в кимоно и делают себе высокие прически, в точности, которые раньше делали их прабабки, до сих пор вечером на каком-ни будь приеме можно увидеть гейшу.

Особенно восхитила способность японцев жить в гармонии с природой, ведь они связали с ней не только свои философские и религиозные взгляды, а и искусство и образ жизни. Японская архитектура призвана вписываться в окружающую среду (а не так, как принято в наших странах: вырубим лес - проведен магистраль!), становится ее составляющей формы, а материал, из которого будет выстроено здание, должен подчеркивать свою истинную сущность. Японские сады хоть и рукотворны, они также должны соблюдать первостепенный дух природы, "дерево в руках садовника должно расти так, как его вырастила бы сама природа". Только в Японии существует праздник Любования Сакурой и он считается выходным.

В общем, в книге великое множество интересных моментов из жизни японцев и описаний их великолепного колорита. Прочитать все это было невероятно интересно, но уверена, увидеть это своими глазами было бы еще интересней.

Кажется мне, что лучшего времени для чтения этой книги, когда абрикосы в Араратской долине примерили наряды невест, а распустившаяся сакура окрасила в розовые оттенки строгие контуры соседней улицы, и придумать нельзя. Только и делай, что пей кружками этот напоенный цветочными ароматами воздух, шурши страницами да представляй себя на другом конце земли… Ну и кто мне, заядлой любительнице Японии, пестующей крепкое чувство уже лет эдак двадцать, а то и больше, запретит мечтать?

Стоит сразу отметить, что этот небольшой по объему, но отнюдь не по ёмкости книжный труд представляет собой совершенно особый вид читательского удовольствия. Наслаждаться текстом ведь можно по-разному: прочитать одним махом, забыв про покой и сон, раздробить на крупные куски и проглотить в короткие сроки или поступить так, как я сейчас. Употребить книгу размеренно, не спеша, оценивая по достоинству каждую главку-десерт. Без преувеличения скажу, что «Ветка сакуры» стала для меня на несколько дней настольной книгой, удивляющей и подтверждающей уже известное, легкой и увлекательной.
Автор-путешественник Всеволод Владимирович Овчинников, советский и российский журналист, на протяжении почти сорока лет бывший корреспондентом и политическим обозревателем газеты «Правда», а затем «Российской газеты», писатель-публицист и востоковед побывал в Стране восходящего солнца дважды - с 1962 по 1968 годы и в 2001 году (по особому приглашению принимающей стороны). Своими заметками о Японии он щедро делится с читателем, предварительно уточнив, что целью его книги является не статистика, а попытка приблизиться к пониманию японской души, составление своеобразного путеводителя, который помог бы разобраться в менталитете этого восточного народа. Все нации нельзя мерить одним аршином, самые разные стороны жизни - от религии до исторических реалий - влияют на траекторию личностного поведения. Без подробного анализа всех уживающихся в стране противоречий просто не понять.
Посредством слов Всеволод Овчинников протянет нить, связующую прошлое Японии с ее настоящим, и попробует объяснить, как удивительная восприимчивость японцев ко всему новому сосуществует с самобытностью вековых традиций. Ведь японцы охотно и легко заимствуют материальную культуру, но в области культуры духовной им присуща уже не подражательность, а консерватизм, не восприимчивость, а замкнутость. Это особенно заметно в противостоянии сельской глуши городу, семейного быта нравам улицы, оно ощущается во внутренней жизни любого японца, сколь бы современным ни был его облик.
Начнет автор повествование с анализа той стороны жизни, что наносит заметный отпечаток на поведение любой нации, а именно с религии. Вспомнит прекрасную лучезарную богиню солнца Аматэрасу - одно из главных божеств пантеона синто, культ которой составляет основу обожествления природы. Расскажет о буддизме, что был привнесен позже из Китая и прижился прежде всего как религия знати. Плавно перейдет к конфуцианству, расцвет которого пришелся на времена правления династии Токугава. Сказания синтоизма были куда понятнее народу, чем буддизм и конфуцианство с их туманными рассуждениями о круге причинности и переселении души, и, тем не менее, все три веры прижились.
Синтоизм наделил японцев чуткостью к природной красоте и чистоплотностью, легендами о своем божественном происхождении. Буддизм окрасил своей философией японское искусство, укрепил врожденную стойкость к превратностям судьбы. Конфуцианство принесло с собой идею, что основа морали - это верность, понимаемая как долг признательности старшим и вышестоящим. Едва ли не каждый японец участвует в ритуалах этих разных религиозных направлений, в каждом находя то, что близко его разумению.
Синтоистская вера воспитала в японцах умение наслаждаться многоликой красотой природы, её бесконечной переменчивостью, а также стремление к жизни в гармонии с ней. Это находит отражение во всех сферах - от гончарного искусства до архитектуры, в которых украшательство, пышность, внешняя эффектность чужды местному духу. Подробно автор расскажет, как способность ценить красоту прививается ребенку с малых лет путем обучения каллиграфии и стихосложению, а такие изящные досуги, как искусство чайной церемонии и икэбана учат находить прекрасное даже в моментах повседневности. Вникнув в суть данных традиций, уже и не станешь удивляться распространенным в Японии обычаям коллективного любования наиболее поэтическими явлениями природы - свежевыпавшим снегом, цветением сливы, азалии, вишни, багряной листвой горных кленов и полной луной.
А что же буддизм и конфуцианство? Они, конечно же, тоже нашли свое отражение в противоречивом японском характере. «Знай свое место, веди себя как подобает, делай, что тебе положено» - вот неписаные правила, регулирующие жизнь и поведение японцев. Слабо выраженное чувство личной инициативы, подкрепленное религиозными нравоучениями, обязывает жителя Страны восходящего солнца не прогуливать, не опаздывать и ни в коем случае не усердствовать сверх меры, всегда и беспрекословно соблюдать субординацию и на рабочем месте, и в быту. Непримиримость же к оскорблениям, болезненная чуткость к любому унижению личного пространства привели к тому, что долг чести по отношению к самому себе с малолетства приучает японцев щадить самолюбие и достоинство других. Отсюда и боязнь «потерять лицо». Отсюда и умение при помощи недомолвок оставить место для фантазии другого. Не эта ли любовь к умалчиванию, уводящая человека гораздо дальше конкретного образа, породила в умах иностранцев представление о японцах как о скрытных чудаках? Ведь даже простое «нет», произнесенное ими, значит подчас совсем не то, что мы привыкли думать.
При довольно строгих нормах поведения японцы все же с поразительной терпимостью относятся к человеческим слабостям (и потому едва ли кто-то осудит барные посиделки с выпивкой в конце тяжелой рабочей недели)… А еще было любопытно обнаружить в книге подтверждения своим давним умозаключениям, что в искусстве, в частности литературе, японцы не признают борьбу добра и зла. Исключительно чистых оттенков этих понятий для них не существует, прежде всего же им интересен сам человек. Поэтому излюбленный сюжет у японцев - столкновение долга признательности с долгом чести или верности государству с верностью семье. В этом ключе так уместно вспоминается книга любимого Кадзуо Исигуро «Остаток дня».
Взглянет на жителей четырех известнейших островов Всеволод Овчинников и через призму быта. Предложит внимательно присмотреться к японскому дому, в котором даже простая организация пространства отражает вечное стремление к единению с природой. При этом в пределах дома существуют особые правила поведения, этикет общения, который тщательно соблюдается и в реканах - японских гостиницах наоборот. Особенно автор подчеркнет тот удивительный факт, что японцы, соблюдая особую церемонность в домашней обстановке, умудряются оставаться абсолютно бесцеремонными людьми в общественных местах. Тот, кто еще сегодня утром отвешивал вам почтительные поклоны на пороге дома, уже вечером спокойно толкнет кого-то в подземке или на автобусной остановке, пытаясь занять свободную нишу в транспорте.
От частного всегда сподручно перейти к общему, и от мерки жилища при помощи татами читатель вместе с автором перейдет к вопросу о дороговизне японской земли, а затем и вовсе посмотрит на Токио с высоты птичьего полета, чтобы убедиться, что в этом многомиллионном перенаселенном городе нет главной темы, каких-то определившихся архитектурных черт, которые придавали бы индивидуальность его портрету (и тому, конечно, есть немало причин, но перечислять их было бы уже кощунством по отношению к тому, кто решиться все же осилить мою рецензию до конца).
Естественно, в книге будет упомянуто и о таких примечательных и всеми известных символах Японии, как кимоно, гейши и гора Фудзи. Мне же было очень интересно прочитать о жемчужном промысле, необычном ремесле ныряльщиц ама на островах Сима и попытках правительства возместить бедность страны природными ресурсами. Впрочем, едва ли кто-то считает Японию бедной страной, зная, какой промышленный рывок та совершила в 50-80е годы, приняв за основу принцип «Приспособиться значит уцелеть». О японской промышленности Всеволод Овчинников кстати поведает немало (заставив тем мою гуманитарную душу немного заскучать), не забыв рассказать и об особом положении страны после окончании Второй мировой войны и о том упадке, что при столь стремительном развитии технологий наблюдается в сельскохозяйственной сфере, которая почти полностью поддерживается стариками, ибо молодежь стремится в город за высокими зарплатами и не хочет лишний раз гнуть спину.
Образование, этика рабочих отношений, еда и одежда, развитие новых технологий, вредные привычки, преодоление последствий природных катаклизмов, старение нации - автор осветит столько тем, имеющих особое значение в Японии, что, решись я упомянуть хоть немного каждую, рискнула бы не уместиться в формат лайвлибовской рецензии. Безусловно, любопытен взгляд Овчинникова на уже относительно современную Японию 2000-х годов, его чаяния, тревоги и надежды. Не могу сказать, что абсолютно весь материал мне был не знаком (все ж годы любви дают о себе знать), и тем не менее, книгу я прочитала с большим интересом. Думаю, во многом еще и потому, что написана она замечательным ладным языком, ведь чуть ли не в каждой строчке читатель может встретить и авторскую мягкую иронию, и безграничное восхищение далекой восточной страной…

Не могу сказать что мои симпатии к нации усилились от книги Всеволода Овчинникова , скорее его наблюдение стали , своего рода, адзи-но-мото, так они универсальную приправу и усилитель натуральности всего называют затейливо, начиная от кулинарии и заканчивая искусством. Впрочем, это в характере японском, доводить все до такого состояния, в котором материал наиболее полно раскрывал бы свою первородную прелесть.

Чем это "исследование" отличается от многих и многих, и от нежно-любящих, и от глазеющих? Профессиональным взглядом журналиста и востоковеда. Человека советской закалки и образования. И не зря я упор делаю на "советскость. В этой книге вы не найдете идеалогически выверенных оценок и выдержек из постановлений съездов. Но уважение и желание разобраться в чуждой культуре, истории, в характере и традициях, в каждой строке. Именно уважительное отношение, не любовь и не восхищение.

Просто получается у автора рассказать о главном - о природе ,об истории, об образовании, работе, о морали. И так же доступно о других сторонах повседневной жизни - о церемонии приветствия, об отношениях японцев в семье, в быту, на работе, к иностранцам.
С подробностями о религии, которая удивительным образом разделила "сферы влияния" и упростила текст произносимых молитв.
И даже, воистину "национальная религия", культ красоты станет понятен читателю, с присущим японцам обостренным чувством гармонии, которое обусловлено любвью к природе.

Стоит иногда и поучиться не свойственному нам чувству созерцания и любования. Чтобы уловить наконец прелесть в цветах, камнях, простоте керамики и строгом ритме стихосложения.
Вкусить простой пищи, которая в приготовлении остаётся сама собой, не маскируя рыбу под курицу и наоборот. Принять простор и функциональность минимализма. И увидеть красоту там, где большинство суетливо пробежали мимо.
Возможно, после прочтения, нам удастся смириться с непроизнесенным вслух словом "нет" и отступить, принимая национальную дипломатическую традицию.
И понять чуть больше о тех кто называют свою страну Ниппон.

Эту книгу я уже читала в далекой юности (первое издание), когда не были известны такие слова как "интернет", "тамагочи" и пр. И память сохранила кое-какие мелкие бытовые подробности из жизни японцев, такие необычные для европейцев. Сейчас же при чтении в первую очередь обращала внимание на причинно-следственные связи. Автор подробно останавливается на том, как выковывался и закалялся характер нации, длительное время проживающей изолированно на островах в сейсмически опасном районе нашей планеты, а также размышляет о настоящем и возможном будущем этой страны.

Меня восхищает то, как японцы сумели минусы своего проживания (малая территория, окруженная морем; скудность природных ресурсов и пр.) превратить в плюсы.

Очень даже неплохо написано. Овчинников описывал Японию до 70-х годов прошлого века плюс новые главы на рубеже веков. Это 2000-е. И не важно, что прошло еще 20 лет... Понятно, что за это время Япония еще изменилась. То есть я взялась читать произведение, которое уже устарело. Но... плюс в том, что автор доступным языком с разных аспектов описывает жизнь японцев, пусть и всего лишь по 2000 год. И потом он использует очень много разнообразных источников, дополняя своими комментариями. Все источники указаны, при желании можно и их почитать. Есть и сравнительные характеристики менталитета японского с китайским.
Что особо понравилось:
интересно было почитать биографию автора (непонятно, почему это не было дано в первой книге, а вошло только в новые главы). Кстати, в ноябре этого года Всеволоду Овчинникову исполнится 95 лет!
глава о выращивании жемчуга, очень познавательно. Это каким виртуозом надо быть))
С грустью читала о киноиндустрии, о навязывании рекламы (знакомо, да? только у нас это появилось позднее).
Прекрасная глава о роботах-медведях, которыми пользовались пожилые люди. Мишка подскажет о записи ко врачу, о приеме лекарств. Если хозяин не ответит своему мишке, тут же приезжает скорая - не случилось ли чего. Игрушка, конечно, дорогая, но очень полезная)
Пишет автор и об образовании - каких сил и денег оно стоит. А устроившись на работу, новоиспеченный специалист просто обязан работать на благо фирмы, даже сверхурочно. И естественно это сверх не учитывается и не оплачивается. Сравнивает автор такой поход с нашей армейской дедовщиной. Разница лишь в том, что молодой специалист гнет спину не на частное лицо. а на фирму в общем. И тут мы подходим к новому для меня понятию - кароси (честно, лично я впервые о нем услышала). Это доведение до смерти от переутомления. Да, не секрет, что японцы не просто много работают, а очень много. И об их "отпусках" (которые этим словом назвать даже язык не поворачивается)... А мне бывает и 28 дней мало. Не хотелось бы перейти на японский вариант отпуска)...
Ну и исторические факты о этой нации. Куда же без них. и еще много-много всего)
В общем, интересно и познавательно.

Всеволод Овчинников не является профессиональным востоковедом. Он изучал китайский язык в одном из военных вузов и именно поэтому, будучи корреспондентом газеты Правда, был направлен на работу в Китай, а через 7 лет в Японию. И в какой бы стране ему не приходилось работать, он с большим энтузиазмом погружался в процесс познания ее национальных особенностей.

Читая книгу трудно поверить, что автор прожил в Японии всего семь лет и за такой короткий срок сумел так глубоко проникнуть в душу японцев. У каждой нации своя система ценностей и свои критерии, именно они определяют поступки и поведение людей. Огромное достоинство книги Всеволода Овчинникова заключается в том, что он не просто описывает, как ведут себя японцы в тои или иной ситуации, но и объясняет, почему они так поступают.

В поведении японцем много, на первый взгляд, противоречивых моментов, одни и те же поступки могут быть совершенно нормальными в одних ситуациях и абсолютно недопустимыми в других. Несведущего человека общение с японцем может поставить в тупик, кажется, что они говорят одно, а делают совершенно другое, но при этом японцы почти никогда не лгут. Автор книги достаточно хорошо проник во всю эту японскую дипломатию и с удовольствием разъясняет читателю что к чему. Оказывается, поведение японцев вполне логично и закономерно, надо просто понимать особенности их менталитета, который, как и у большинства наций, имеет глубокие исторические корни. Японцы обладают одной интересной особенностью. Они очень восприимчивы ко всему новому в материальной сфере, очень легко все перенимают, здесь им даже присуща некая подражательность. Но вот во всем, что касается духовной жизни, они очень замкнуты, консервативны и не подвержены переменам.

Основная часть книги написана в конце 60-х годов прошлого века, когда Япония переживала небывалый экономический подъем. Спустя 30 автор дописал еще несколько глав уже о другой Японии, ведь страна сильно изменилась за это время. Книга охватывает, наверное, все сферы жизни – бытовые условия, отношение к образованию и работе, досуг, правила этикета и особенности поведения. Ну и какая же книга об Японии обойдет стороной такие традиционные для этой страны явления как татами, гейши, кимоно, икебана. Мне очень понравилось описание восхождения на гору Фудзи, никогда не читала ничего подобного у других авторов, при том, что гора то оказывается коммерчески очень раскручена.

После Японии Всеволод Овчинников был направлен работать в Великобританию и написал книгу об англичанах Корни дуба , основываясь на тех же принципах – “создать психологический портрет зарубежного народа, как бы путеводитель по его душе”. Очень любопытно будет почитать и ее.