Избранное: Миссис Дэллоуэй. На маяк. Флаш. Рассказы. Эссе

Спойлеры!

Тонко, воздушно, наблюдения, взгляды, мимолетом, взмах ресниц,
море, обернулся, невзначай, красиво, холст, взмах ресниц,
смеется, ярко, щурюсь, надежда, почему он не женится, взмах ресниц,
а вдруг, запах фиалок, напишу, будет шторм, макушка, взмах ресниц...

Если вас тянет созерцать, а не действовать; наблюдать, а не принимать участие; если есть время и не нужно спешить - только в этом случае можно браться за Вульф. Потому что иначе перелистнув десятую страницу и отложив книгу в сторону, вы так и не поймете, что же происходит! А просто ничего не происходит: просто лето, жужжат мошки, бьются о скалы волны, скоро ужин и из разных комнат и уголков сада-побережья все домочадцы и гости соберутся за столом. И ЕЙ нужно будет следить за тем, чтобы разговор не смолкал, чтобы никто никого ненароком не обиел, чтобы эти двое сели друг напротив друга (ах, из них бы вышла отличная пара, ведь он не так уж и стар!)

Миссис Рэмзи...о это же паук в женском обличьи, тиран в юбке! Такая вся женщина-девочка, образцовая мать (ах, хоть бы они никогда не вырастали! читай: и я могла бы контролировать их всегда-привсегда-покушай детка!), хлопочущая хозяйка, сватья баба-бабариха! Вот они благие намерения - сколько свадеб она устроила, тем самым сколько людей сделала несчастными! До всего-то ей есть дело, вглядывается в лицо, как будто мысли самые сокровенные читает, копается на самом дне души своими ручками в белых перчатках. Бррррр!

Умерла.
И все расстроилось - и хозяйство, и намечавшиеся свадьбы, и дети выросли, а поездка на Маяк - право дело, какая скука...

Первое мое знакомство с Вирджинией Вулф. И с самого начала книга меня увлекла. Такие наброски жизни, легкими мазками, взгляд на одно и тоже событие разными людьми и очень интересная манера переключаться с мыслей одного человека на мысли другого, тоже участвующего в этой сцене. Правда местами сложновато уследить за этими переходами, очень резко они происходят, был период, когда даже немного была утомлена книгой. Но на это сказалось еще и то, что там было событие, очень большого эмоционального накала, после него сложно было опуститься в обычные мысли других людей. С другой стороны, мне кажется, что при чтении глазками тяжелее уследить за всеми этими перескакиваниями, мне чтение Шпагиной понравилось, с ним мне было легче.
Очень многие вещи подмечены точно, иногда наталкиваешься прямо на свои мысли. Очень затронула сцена, где мистер Дэллоуэй идет к жене.

Вот увы, действительно теплые слова мы говорим очень редко.

Я приятно удивлена, долго не бралась за этого автора, владел мной какой-то предрассудок, даже уже и не помню с чем он связан.
Книга очень атмосферная, она создает иллюзию, будто я переместилась в Лондон, и шумные улицы так реальны, и люди и проблемы, а декорации все мелькают сменяя одна другую.
Наблюдать за всеми персонажами было крайне любопытно, за потоком их воспоминаний, желаниями сердца и злой реальностью.
Интересно и легко написано, это побуждает меня когда-нибудь в будущем еще что-то почитать из творчества миссис Вулф.

Вирджиния Вулф и ее "уникальная манера письма", (как говорит мне аннотация, и я очень рада, что она мне это говорит, ибо сама я совершенно не представляю, как выразить словами ощущения, которые возникают у меня от ее стиля повествования) - она не перескакивает, но перетекает, и довольно быстро, с мысли на мысль. Вулф выплескивает свой непрерывный поток сознания на страницы этой книги, вызывая у меня, порой, что-то сродни головокружения и невольных восклицаний: "что же такое происходило в голове у этой женщины?", как ей удавалось так передать свои мысли, чтобы читателю попеременно на протяжении всей книги, хотелось, либо жмуриться от удовольствия, либо утомленно вздыхать, продираясь через путанные слова и фразы, стараясь не потерять одну, но самую ценную мысль.
Эта книга - История двух дней. Чем-то похожих, и в тоже время совершенно разных, отдаленных друг от друга, наверное, на целый десяток лет. На протяжении большей части времени, пока я читала "На маяк", в моей голове билась одна и та же мысль: "Пока сами мы изменяемся с течением времени, в отпечатках нашей памяти мы остаемся неизменными".
Как же все успело измениться в жизни персонажей и как образно Вулф описывала все эти перемены, лишь мимоходом упоминая о внезапных кончинах. Война, дом опустел, дом продается. Все пришло в запустение. Будто лишь миссис Рэмзи была тем ядром, которое сдерживало все вместе, все разрозненные частицы собирала в одно целое и приводила в порядок.

Но вот, после многих лет одиночества дом и все пространство вокруг него начинают оживать - приезжают гости, заполняют собой пустоту. Но отчетливо видно, что мистер Рэмзи прав, когда говорит:

Он сам, на протяжении всей книги, выступает той силой, которая угнетает и подавляет все окружающее. Даже в те моменты, когда он всем своим существом демонстрирует свою потребность в сочувствии. Но не находит отклика у Лили Бриско.
На мой взгляд, он не так уж изменился, после того как умерла миссис Рэмзи. Он сам не может жить, в полноценном понимании этого слова, и ждет того же от других.

А Лили Бриско со всей своей, как мне кажется, нерешительностью? Когда ее просят или даже откровенно требуют сочувствия, для нее, как и для каждого другого, совершенно невозможно искренне дать это сочувствие человеку. И как она себя за это корит. Даже когда сочувствие возникает к мистеру Рэмзи после того, как он перестает осознанно его добиваться. Когда он будто просыпается, услышав похвалу своим ботинкам. Когда в нем появляется

Вся эта книга для меня, в итоге, стала про одиночество людей, окруженных другими такими же одинокими людьми. И Вулф абсолютно права:

И мне сейчас совсем не жаль, что отзыв этот получается каким-то скомканным, я может быть тоже чуть-чуть заразилась ее необычайнейшей манерой письма, но это все-таки вряд ли. И впечатления у меня от романа самые путанные, неопределенные, но точно не плохие.

Ноябрь 2013.

Лёгкое, белое кружево слов, обхватывающее, утаскивающее за собой. Чистое, хрустально-свежее, дребезжащее от прикосновения.

Войти в ритм этого слога – и искупаться в бесконечном море, в которое вылилось так много жизней.

Маяк, о котором говорится с первых же строк, зримо – и то бегло – возникает лишь в конце романа. Времени между этими строками – десять лет. Оно неторопливо, со знанием дела вершит своё земное предназначение: в короткой второй части, качаясь на волнах авторского слога, ощупывает тонкими пальцами ваятеля старый дом, внося в его здоровье свои штрихи…

«И вот погашены лампы, зашла луна, и под тоненький шёпот дождя началось низвержение тьмы. Ничто, казалось, не выживет, не выстоит в этом потопе, в этом паводке тьмы; она катила в щели, в замочные скважины, затекала под ставни, затопляла комнаты, там кувшин заглотнет, там стакан, там вазу с красными и желтыми далиями, там угол, там неуступчивую массу комода…»

И – словно между делом (в скобках), время столь же умело касается пальцами-резцами жизней героев, выбивая завершающие черты во многих портретах.

А потом возвращаются люди, не все – лишь некоторые, молчаливо, тихо. И картина первой части неторопливо повторяется: спящий на солнце старик, художница Лили, вновь пишущая ту же самую, незавершённую, картину, что и десять лет назад, Джеймс – и путь к маяку. Но раньше Джеймс желал этого пути, а теперь – его заставили. И всё же путь пройден. Маяк, бывший лишь точкой на синем изгибе горизонта, стал одинокой башней на скале.

И картина не была бы повторившейся, если бы дух – тень – миссис Рэмзи не завершил её нужным мазком. Миссис Рэмзи, сковавшая дом своими чарами, не отпустившая ни одного друга без себя…

Здесь, как качаясь на волнах, переплетаясь, играют свет и тьма: спокойствие и наполненность одной главы плавно, без споров, перетекает в неудовольствие, скуку и ворчание другой. И ты теряешься, как в песке увязаешь, не зная – за что хвататься и где правда.

А правда ни в одном, и ни в другом, но лишь в целом, не в свете и тени – а в их переплетении, как на картине Лили. Если здесь свет, то там в противовес должно быть тёмное пятно.

Удивительная простота изысканного кружева прозы Вирджинии Вульф…

Было у меня недоверие в Вирджинии Вулф. Печальная женщина она. Но совсем недавно мне показали первые строки "Орландо", и это была настоящая красота. Выбор книги обусловлен лишь тем, что в магазине я смогла найти только этот роман. Я обязательно хочу продолжить знакомство с автором. Это трудное чтение. И вовсе не из-за того, что текст в книге - сплошной поток сознания, образный, сложный, требующий работы воображения и всех-всех чувств. Трудное, наверное, тем, что сама задаешься этими вопросами, бесконечно сомневаешься, ведешь внутренние диалоги с собой и окружающим миром - а правильно и я делаю? Лили (= Вирджиния?) отвечает на вопрос, что главное - это расположение дерева на ее картине. Но на самом деле ничегошеньки она на него не отвечает - она сомневается, сомневается, сомневается.
Невероятно красивая книга (миссис Рэмзи читает Шекспира, и на нее понемногу находит сон . "Она карабкалась по своим веткам, так и сяк, нашаривая цветок за цветком"), наполненная оттенками. Невольно мне приходит эта мысль и никуда от нее не избавиться, что больше всего для меня эта книга будет ассоциироваться с замком Шенонсо (Франция), "женским", как его называют. Это одно из моих любимых мест на карте. А потому - пусть здесь будут еще и мои картинки. Он весь - цветы и запахи.

Книга "На мая" мне была предложена одним из сервисов в Интернете по причине высокой оценки "Шума и ярости" Фолкнера. Но эти два произведения, по мне, - небо и земля.
"Поток сознания" Фолкнера - это гениально, у Вульф - скучно и хаотично. Да, сюжета нет. Есть копание и закапывание во внутренний мир персонажей. Но опять же все так сумбурно, что не разберешь ни сути, ни эмоциональной окраски.
Пожалуй, на всю книгу для меня было два-три момента интересных, глубоких, понимаемых. Остальное - не верю, не сочувствую, недопонимаю. Может, творчество Вульф знаковое, а может, это величие раздуто (по аналогии с Черным квадратом), тут спорить можно бесконечно. Но то, что "На маяк" не мое, и желания продолжать знакомство с творчеством автора нет, это точно. По мне, текст ради текста, это как врач, сам себя и только себя лечащий...

Мне не нравится Вирджиния Вулф как личность и как критик.
Сегодня решила познакомиться с ее прозой. Не могу сказать, что она отталкивает, но сильного впечатления тоже не производит.
Может быть, я просто не доросла. А, может быть, это не моё.

Более-менее понравились две последних новеллы.

"Вместе и порознь" - разговор мужчины и женщины, только что познакомившихся на светском рауте.

Отличный пример того, как общаются люди друг с другом. Многое передумывают, прежде чем сказать одно-единственное слово, недопонимают друг друга, домысливают за другого, начинают вдаваться в собственные воспоминания, неожиданно ассоциирующиеся с разговором и т.д. Название очень удачное: они находятся вместе, в одной комнате, в непосредственной физической близости, но мысленно они пребывают в двух совершенно разных измерениях, каждый в своем, углубляются в свою жизнь, неведомую второму (и нежелаемую быть поведанной, кстати).

"Люби ближнего своего" - Прикетт Эллис приглашен на вечер к бывшему однокласснику, которого не видел 20 лет. Там он знакомится с мисс О'Киф, беседа с которой приводит его в наихудшее расположение духа.

Невозможность двух совершенно разных людей понять друг друга. И, главное (!), нежелание понимать.