Том 9. Белый шарик Матроса Вильсона. Сказки о рыбаках и рыбках

Вообще я начала читать книги из цикла не по порядку - сначала первую, потом последнюю, но как ни странно на этой книге это не сказалось. Повествование только слегка касается предыдущих книг цикла, поэтому это скорее отдельный том, который пока понравился мне больше всех остальных. Возможно из-за того, что тут присутствует своеобразное "домашнее животное", а может потому что она наиболее реалистичная из всех. Читать про быт и жизнь людей другой эпохе лично мне интереснее, чем постигать фантастические миры.
Итак резюмирую - это самая тёплая и добрая книга трилогии.

Частью эта книга - дискуссия Крапивина с критиками его творчества, частью - об озлобленных и несчастных интернатовских детях, ну и о прочем обычном для цикла. Снова взрослый главгерой - теперь это мультипликатор Валентин, создавший образ мальчика с "трогательным сочетанием внешней беззащитности и внутренней отваги", некогда ведший детский клуб, а теперь оказавшийся в летнем лагере в качестве временного воспитателя. Но происходят странные события (то ли переворот в стране, то ли НЛО атакуэ). При эвакуации Валентин оставлен присматривать за группой детдомовцев-контактеров и вынужден с ними драпать от военных через болота и через другие миры (принимая как данность чудеса и исполнение желаний через рыбок), а проводником им был один из мальчишек-Пограничников, князь Юр-Танка.

Книга из цикла "В глубине Великого Кристалла". Назвать ее детской язык не поворачивается. Может, это я чего-то не понимаю?
В книге есть 1) тяготы послевоенных будней, 2) стукачи и аресты, 3) пытки, причем как в исполнении взрослых, так и в исполнении детей, 4) квантово-волновая теория и астрономия, 5) похороны и огромное количество мертвых и умирающих персонажей; 5) жизнь после смерти и теория множественности миров.
Все это переплетается в теории, что жизнь не заканчивается смертью. а красиво и плавно переходит дальше, что человек может стать звездой, звезда - человеком, что можно умереть в одном мире и перейти в другой. Но при этом назвать это детской книгой как-то сложно. Я бы сравнила с Линдгрен - "Братья Львиное Сердце" - там тоже есть переходы из жизнь в посмертие.

С ощущениями определиться не могу. Не понимаю, нравится мне или нет Впечатление во время прочтения - мрачное, но при этом и светлое. Вроде смеси страха и надежды, что абсолютного конца не бывает. И опять же идея всеобщей гармонии во Вселенной... Когда книгу закрываешь - некое дрожащее светлое впечатление на границе слез. Очень уж все неоднозначно получилось, когда персонаж, который уже умер, пока еще не знает о том, когда и как он умрет, и в данный момент шагает с другом по тропинке к дому. общем, странно как-то.

Я люблю Крапивина, его добрые сказки и запоминающихся персонажей. С моей дырявой памятью я могу забыть сюжет, имена иногда не могу вспомнить уже на следующий день по окончанию истории, но живые образы его историй, кажется, навсегда запечалились в моём сердце. Как можно позабыть посреди опустевшего лагеря детские лица вокруг костра или тоскливое бессилие ребенка перед взрослыми сволочами, когда кажется выхода нет? Каким образом можно стереть из памяти маленького князя Юр-Танка, ловящего рыбку в садовой бочке, и острые лопатки Илюшки, рвущегося домой?
Меня очаровал Дом искривленного пространства и покорил Хранитель. Я бы так, наверное, не смогла. Мне стыдно, но у меня так и не получилось превозмочь брезгливость перед Сопливчиком-Женькой, да и безусловная любовь Валентина к детям, его вера, что все они хорошие и светлые - мне это не доступно, а потому я благодарна Владиславу Петровичу за окошко на жизнь и поступки истинных Хранителей. Ведь если Они всё же где-то есть, значит этот мир еще не так плох. Я в это верю...