Избранные произведения. В двух томах. Том 2

Эта цитата, на мой взгляд, полностью описывает данную книгу. Да простят меня её ценители, я мучала её три вечера, но так и не поняла для чего и зачем она была написана.
А ведь эта книга входит в школьную программу. Я помню сочинение одноклассника по этому произведению. Помню, как оно зажгло во мне интерес. Пять лет я хотела её прочитать...и разочаровалась.
С первых страниц меня смутило построение предложений: какие-то не стройные, с множеством тире, перечислений и вводных слов. Ты вынужден перечитывать, чтоб понять их смысл. Но даже совершив этот ритуал не всегда достигаешь желаемого. В общем, язык отталкивает. Слияния душ не получилось. Повторюсь, разочаровалась.

Роман написан в виде дневника главного героя. Он обращается к далеким потомкам, непременно, диким, их надо учить. Он рассказывает о том счастье, которого можно достичь, упорядочив и нормировав все вокруг себя. Он хочет, чтобы далекие потомки понимали это и тоже стремились к такому счастью.
Из-за того, что роман написан в такой форме, невольно чувствуешь себя тем самым потомком. Словно на твою планету уже прилетел «Интеграл» и начал упорядочивать все вокруг, а ты читаешь послание. Создается впечатление, что роман был написан действительно на неведомой планете с идеальным государственным строем, словно прошли миллионы световых лет, прежде чем ты взял в руки эту книгу.
И все было бы хорошо и так, как задумывал Д -503 (главный герой), если бы он сам не начал становится ошибкой системы. На страницах начинается борьба с самим собой, с естеством, с тем, что у человека никому не в силах отнять.
И начинаешь замечать, что на страницах дневника вырисовывается не счастливое настоящее с идеальным государством, а крик человека, у которого отняли право чувствовать, право выбора, который стал частью машины. Которая всех нас погубит.
Как истинный патриот, Д борется с желанием идти против системы. Но поздно, он начинает чувствовать. Он встречает женщину, которая пробуждает в нем его человеческое, не задавленное пока ничем, а просто усыпленное. И в какой-то момент он покоряется рвущемуся наружу естеству.
Но и это у него отбирают. Как только в Государстве возникла угроза революции – приняли меры. Великая Операция. Удаляют фантазию. Людей загоняли толпами, а потом отпускали «ровными шеренгами по четыре».
И вот здесь понимаешь, что главная забота Государства- не сделать людей счастливыми, а обезопасить свою власть. Право безграничной и бесконечной власти. Вольнодумцев- уничтожить. Всех приравнять к одному. И воспринимать как правителя только одного. Что-то напоминает, не так ли?
Вечное стремление человека к власти, стремление, которое Ницше ставил выше стремления к жизни. И за это стремление одних своим счастьем расплачиваются другие.
Идеальное государство по Замятину- тупик в развитии. Это не высшая точка- это тупик. Под идеальным государством понимается Единовластие. Вечное единовластие.
Замятин показывает весь абсурд и пустоту подобного. До какого жалкого, на самом деле, существования тогда дойдет человек.
И нет у такого существования развития. У него нет даже шанса прекратиться. Потому что уж слишком хорошо будет работать государственная система, прекращая «фантазии».

Я с лета не читала того, чего действительно хотела. Я изголодалась по чтению запоем. Я изголодалась по тому непонятному ощущению, которое можно было бы законспектировать как "Эээ... ну ведь?.. или?.."

И я пришла к Замятину. Знаете, это тоже частично необходимость (в рамках бесконечных кодификаторов), но эту необходимость я для себя определила уже давно, независимо от принадлежности к официальным спискам.

Просто слышала, что эта антиутопия напоминает "1984", и вообще, книга сильная.
Действительно, сильная. Действительно, напоминает. Но ни одну из этих гениальных вещей я под пытками не назвала бы плагиатом. Они индивидуальны не только стилем, манерой автора, но и конкретно содержанием. Даже, я бы сказала, читательской реакцией. Они обе шокируют, обе нравятся, обе заставляют думать, обе можно прочувствовать. Но ты чувствуешь их по-разному. Я даже не знаю, как точнее это объяснить. Просто разные они.

Немного спойлеров.
Я подозревала, как примерно будет идти сюжет (опять скажем "спасибо" Джорджу Оруэллу, и без сарказма). И конец не стал для меня неожиданностью. И это хорошо. Потому что другого конца я бы не хотела. И, наверное, просто не приняла. Есть книги, которые должны кончаться плохо, как ни жалко читателям главных героев. Но счастливая жизнь в любви и гармонии представляется здесь совершенно нереальной. Веками строился этот ужас, и небольшая кучка людей, в которых проснулась душа, не способны противостоять силе разума. По определению не могут. Отсюда совершенно логично это нелепое преображение. Я бы просто негодовала, если б этот сомневающийся, непокорный, но зависимый человек переборол себя и привел мир к чему-то душевному. Нет. Оно не нужно.
Помню такой парадокс был с "Преступлением и наказанием". Когда читала, с самого начала причем, была уверена, что в конце Раскольников умрет, прям нужно было мне, чтоб он умер, может, раскаялся, но перед смертью. Не могу, это было бы так логично, так естественно. Мне ли критиковать Достоевского, но я не поняла его решения. Может, он просто пожалел своего героя?

И пару слов по поводу манеры письма Замятина. Она просто для романа. Просто естественна. Просто органична. Просто только так, по-моему, можно было передать это состояние, когда мозг и руки работают не слаженно, сознание путается, все приходит в странный водоворот, и...

Счастье без свободы, или свобода без счастья?

Произведение Евгения Ивановича Замятина – это разрушение идеи тоталитарного утопического государства, поданное читателю в форме философского повествования, богатого рассуждениями на извечные темы сильных и слабых, власти и подчинения, заточения и свободы, разума и чувства.
Действия происходят в далеком будущем, приблизительно в 2920 году. После «Двухсотлетней войны» на Земле осталось только 10 миллионов человек, и было создано «Единое Государство». Оно имеет чёткие границы и находится внутри «Зелёной Стены», ограждающей его от остального мира. «Зелёная Стена», по–видимому, представляет собой некую прозрачную магнитную оболочку, которая не даёт внешним явлениям проникать внутрь (небо всегда голубое, не бывает ветра и дождя). Эта стена защищает жителей от «отголосков древности», то есть нашего времени – растений, животных, птиц, которых они иногда могут увидеть снаружи. Такая полная замкнутость и изолированность от внешнего мира создаёт общество, полностью подвластное и жёстко контролируемое одним–единственным правителем – «Благодетелем». Тотальное поклонение «Единому Государству», объединённость людей одной общей идеей, одной целью, единство мнений и жизненных принципов – те черты, которые рисуют утопическое общество в романе Замятина. Люди уверены, что живут в совершенном мире, что нет и не может быть ничего лучше и прекраснее, чем эта загнанная жизнь внутри «Зелёной Стены»:

Главная черта любой утопии – это, безусловно, одинаковость. Одинаковость форм, цветов, характеров, условий. Так и у Замятина – жители «Единого Государства» равны между собой почти во всём. Они не имеют ничего своего, даже имён: вместо них у людей «нумера». У них нет своего жилья, они живут в прозрачных стеклянных комнатах и не представляют, как можно жить в закрытых пространствах и скрывать всё друг от друга. Дни расписаны по часам и минутам, для всех дел назначено определённое время, и совершенно недопустимо лечь спать или поесть не по «Скрижали». «Скрижаль» – это не просто часы, украшенные графитом и алмазами и висящие в каждой комнате «нумеров», это святая заповедь и предмет поклонения для каждого из них:

Итак, все «нумера» встают каждый день в одно и то же время, одевают одну и ту же одежду и идут трудиться. Каждый живёт и трудится во благо государства и только ради него.
Именно здесь можно провести параллель с Советским Союзом, из–за которой роман не был опубликован в течение почти 70 лет после своего рождения. Замятил написал его в 1920 году, и на писателя обрушилась критика: «Е. Замятин должен понять ту простую мысль, что страна строящегося социализма может обойтись без такого писателя» («Литературная газета»). Литературные критики увидели очевидное сходство «нумеров» с советским народом, который также, как у Замятина, был «пропитан» идеей идеального (коммунистического) государства. Та же «штампованность», то же стремление к полному равенству. Само название романа – «Мы» – как бы проецирует на советских людей. Мы – это наш народ, это наше общество, это наша страна, это все мы. Однако это не помешало произведению стать популярным на Западе и в Америке, а затем вернуться на родину. Опубликовано в СССР произведение было в 1988 году.
В романе Замятина очень ярко выражен тоталитаризм. Категорически не допускается малейшее опоздание на работу или обед, малейшее отклонение от общепринятых норм и правил жизни. Нарушителя тотчас же ждёт смертная казнь на глазах у всего народа.
Надо сказать, что обряду смертной казни отводится немаловажная роль в книге, он очень насыщенно описан Замятиным.

Казнь того, кто предал «Единое Государство», кто нарушил святейшие правила бытия, кто посмел каким бы то ни было образом выйти из рамок – это светлейшее торжество для всех, это «величественный праздник победы всех над одним, суммы над единицей...»
Первым об утопии заговорил английский юрист и лорд–канцлер, писатель и мыслитель Томас Мор, создав своё великое произведение «Утопия», после чего и появилось само это понятие. Мор описывает, прежде всего, идеальный государственный строй, и акцент делается именно на том, что люди равны по социальному статусу и материальному положению, точнее сказать – ни статуса, ни положения у них нет вовсе. Утопийцы Мора, также как «нумера» Замятина, всё делают по расписанию, рабочее и личное время проводят в труде для гоударства, у них нет понятия частной собственности и личного имущества, даже дети не являются собственностью родителей, нет денежного обращения.
Мор создал первую стройную социалистическую систему, хотя и разработанную в духе утопического социализма. В отличие от романа «Мы», в «Утопии» иллюзия идеального государства не разрушается, а напротив – утверждается как реально существующая. Удивительно, что произведение «Утопия», опубликованное в 1516 году, полностью вписывается и в современную жизнь общества, и до сих пор оно не потеряло своей актуальности. Эта книга оказала влияние как на творчество многих писателей, так и на деятельность некоторых политиков. Какое–то время книга являлась практически «настольным пособием» о государственном управлении, неким социалистическим учением. Томас Мор назвал свой труд «Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия».
Впоследствии было написано немало произведений в жанре утопии. Например, такие как «Город Солнца» Томмазо Кампанелла (1602 год), «Взгляд назад» Эдварда Беллами (1888 год), «Остров» Олдоса Хаксли (1962 год) и другие. Конечно, можно сделать вывод, что и Замятин позаимствовал у Томаса Мора идею своего произведения, но цели у авторов разные.
Главный герой романа «Мы», повествующий нам от первого лица о жизни внутри «Зеленой Стены» – математик Д–503, преданно служащий «Единому Государству», уверенный в его абсолютном совершенстве. Он работает строителем «Интеграла» – космического корабля, который должен полететь в Космос, чтобы рассказать всем живым существам во Вселенной о «Едином Государстве». По убеждениям героя всё во власти цифр, секрет счастья раскрыт, всё можно просчитать и подчинить математическим расчётам:

Соответственно, у людей нет любви – нет удовольствий и зависти, нет страстей и чувств. Для них это совершенно ненужные, мешающие абсолютному счастью, лишённые смысла, абсурдные предрассудки «древних». Но читателю ясно, что для целей «Единого Государства» избавление людей от всякого рода страстей – это просто способ поработить их и превратить в массу, чтобы успешно управлять ими.
Но вдруг герой неожиданно влюбляется в женщину – «нумер I-330», и в нём просыпаются человеческие страсти, он перестаёт быть «машиной». Сначала он не понимает, что с ним происходит, но затем он чувствует, что в нём начинают бушевать обыкновенные человеческие страсти. Во всём его существе происходят необычайные метаморфозы, его начинают мучить душевные терзания, мысли о любовных утехах, сновидения. Он не хочет поддаваться всем этим ощущениям и всеми силами ведёт борьбу с самим собой.
Далее выясняется, что существует тайный выход за пределы «Зелёной Стены», и там готовится восстание против «Единого Государства». Оказывается, многие «нумера» уже не раз втайне покидали своё загнанное пространство и присоединились к революционерам. А его любимая I-330 оказывается лидером всей этой назревающей революции, она зовёт его за собой, пытается склонить на сторону протестующих:

Герой начинает смотреть на мир по–другому, его убеждённость в математически совершенной жизни пошатнулась, для него открывается совсем другая жизнь – дикая и свободная.
Этот момент в книге является апогеем всей сюжетной линии. Замятин не только перечёркивает возможность существования утопии как таковой, но и ставит читателя перед главным риторическим вопросом: может ли разум победить над чувствами? И одновременно даёт ответ на него.
Вся утопия рушится как карточный домик: в безликой массе находятся революционеры, протестующие против системы, в людях просыпаются страсти и любовь, которые искоренить невозможно. Автор доказывает, что как бы искусно не было построено государственное управление, как бы оно не стремилось создать абсолютное равенство между людьми, природа человека всегда побеждает. Ведь нельзя сделать из человека нечеловека. Это и есть главное отличие от произведения Томаса Мора – разрушение иллюзии, то есть антиутопия.
Концовку можно назвать неожиданной. Читатель, следующий за сюжетом страницу за страницей, с упоением ждёт, что герой всё–таки соединится со своей любимой, они вместе покинут этот загнанный мирок и станут свободными. Но «Единое Государство», почуяв назревающий бунт среди народа, решает подвергнуть всех операции, которая избавит их разум от последней преграды на пути к абсолютному счастью – фантазий, единственного, что мешает им окончательно стать машинами. «Благодетель» призывает всех на эту операцию. Очень красочно описываются муки героя:

С одной стороны, он страдает от любви и от непреодолимого желания быть со своей любимой, с другой – со своей математической точностью, такой преданный и восхищённый идеальным строем своей жизни, он не может пойти наперекор священным запововедям «Единого Государства», и он говорит себе:

Но мыслить логически у него уже не получается. Великая сила любви буквально душит и забивает всё его существо, ему становится всё равно, что будет дальше, лишь бы быть с любимой.
Именно здесь раскрывается основная идея произведения. Государство пытается выстроить идеально ровную систему, в которой люди были бы просто механическими средствами для осуществления целей, но в конечном итоге эта система выходит из строя. Утопия разрушается именно благодаря тому, что в людях просыпается человеческое, они начинают чувствовать.
«Благодетель» пытается убедить всех «нумеров», что операция будет для них единственным верным решением и спасением:

После того, как герой понимает, что его любимая женщина просто–напросто использовала его для совершения различных предприятий против «Единого Государства», он всё–таки решает пойти на операцию:

Но даже после этого ещё не верится, что герой решится на операцию, хочется верить, что в последний момент он передумает. И всё же книга заканчивается именно этим. Герой окончательно становится «машиной», лишённой фантазий и чувств. А его женщину казнят на глазах у него и всего народа. При виде этой смертной казни он абсолютно ничего не чувствует к ней и не помнит, что между ними было. Последняя фраза «Потому что разум должен победить» звучит как противоречие между желаемым и действительным. Потому что разум побеждает над чувствами героя только благодаря операции, и победа эта ненастоящая, а искусственная.
Евгений Замятин первый из отечественных писателей разрушил иллюзию идеального социалистического общества. Неудивительно, что на автора накинулись гонения со стороны властей, но с другой стороны, возможно, что его обвиняли совершенно несправедливо. Английский писатель и публицист Джордж Оруэлл в своей рецензии на роман «Мы» писал: «Вполне вероятно, однако, что Замятин вовсе и не думал избрать советский режим главной мишенью своей сатиры. Он писал еще при жизни Ленина и не мог иметь в виду сталинскую диктатуру, а условия в России в 1923 году были явно не такие, чтобы кто–то взбунтовался, считая, что жизнь становится слишком спокойной и благоустроенной. Цель Замятина, видимо, не изобразить конкретную страну, а показать, чем нам грозит машинная цивилизация».
И хотя об антиутопии в Советской России заговорили ещё в середине 1960–х годов, а роман «Мы» был опубликован в СССР лишь в 1988 году, жанр антиутопии укрепился в литературе именно через творчество Евгения Замятина, которое оказало влияние на создание романов «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли (1932 год) и «1984» Джорджа Оруэлла (1949 год).
Замятин очень тонко подметил: «Главное в том, что настоящая литература может быть только там, где ее делают не исполнительные и благонадежные чиновники, а безумцы, отшельники, еретики, мечтатели, бунтари, скептики». Именно это убеждение он воплотил в своём выдающемся романе «Мы» – высшей ступени его писательского творчества.
Книга с очень сильным, интересным сюжетом. Читая её, невольно погружаешься в атмосферу и становишься участником всех событий. Автор удивительно реалистично описывает невозможное, фантастическое – так, что начинаешь верить, что всё это происходит на самом деле. Книга обладает удивительный магнетизмом и влечёт за собой в необыкновенный мир будущего, придуманный Замятиным. Александр Солженицын оценил роман как «блестящую, сверкающую талантом вещь; среди фантастической литературы редкость тем, что люди — живые и судьба их очень волнует». Нескучный текст, богатство языковых средств и мощная сила слова затягивает и захватывает. Книга действительно побуждает к соразмышлению, философские рассуждения автора заставляют читателя решать главные вопросы человеческого бытия вместе с ним.
Что же такое счастье? Может ли человек быть абсолютно счастливым, будучи несвободным? Можно ли сделать выбор между свободой и счастьем? Или свобода – это и есть счастье?

Кроме повести, в прочитанный мной сборник вошли такие рассказы, как: "Землемер", "Дракон", "Пещера", "Мамай", "Куны", "Русь", "Рассказ о самом главном", "Мученики науки", "Икс", "Слово предоставляется товарищу Чурыгину", "Наводнение" и "Десятиминутная драма".
Не сказала бы, что собиралась вообще читать Замятина, так уж получилось, что сборник его произведений оказался у меня в руках. Сначала прочитала "Бич Божий", и если не считать весьма туманного начала, повесть мне понравилась: Римская империя, варвары. А потом начала читать первый рассказ, ужаснулась, решила дотянуть его до конца и уж больше не читать, а потом зацепилась. Язык у Замятина действительно весьма неожиданный, приемы неординарны, в какие-то моменты мне казалось, что я схожу с ума, читая, например, про ледяную планету, несущуюся на землю, в "Рассказе о самом главном". Но если откинуть эпизоды, которые непонятны и пугают, - всё остальное интересно: революция, Россия, русские люди 18-35 годов, их быт и взаимоотношения, есть и юмор, и серьёзные вопросы. Сюжет "Наводнения" заслуживает особенного внимания, прямо "Преступление и наказание" в миниатюре.

Что будет с человеком, если отнять у него фантазию и оставить одни голые факты? Что вообще такое фантазия? И есть ли секрет "бесконечного" счастья?
Правда ли, что свобода делает человека несчастным, а несвобода, наоборот, счастливым? Можно ли, отняв у людей свободу воли, свободу выбора, и оставив их жить по инструкциям, в которых вся жизнь расписана по минутам, сделать их, тем самым, счастливыми? Лично я в этом очень сильно сомневаюсь. Кажется, Замятин тоже сомневался.
"Мы" - это такой бесконечный мыслепоток, с обрывающимися посредине предложениями, со всеми человеческими сомнениями, со всем сумбуром - это своеобразный такой крик (вопль) души. И вопль не только автора, но и читателя. Потому что, я думаю, большинство читателей этой книги согласятся с тем, что читать ее практически невозможно - возникает стойкое ощущение, что весь этот текст (с соблюдением пунктуации, уж точно) некие страшные существа просто высосали из мозга писателя и, как есть, поместили на страницы книги.
Что, лично мне, показалось не таким уж и ужасным. Да, читать почти невозможно, да воспринимается текст с трудом. Но! Но, в тот момент, когда он все-таки со скрипом и скрежетом укладывается в сознании, он производит впечатление. Впечатление, можно сказать, неизгладимое.
Крик (вопль) живой и чувствующей души автора - вот, что это за книга. Ошеломляющая и ужасающая книга.
Честная и выстраданная история о том, что может случиться, если вдруг отнять у людей индивидуальность, превратить их в механизмы, нумера, для которых "душа" - это страшное заболевание.
У этих недо-людей нет настоящего смысла в жизни, у них только искусственное, синтетическое счастье. Для них не оставили ничего своего, кроме пары часов в сутки. Но даже дома в эту пару часов они не могут стать настоящими людьми, не могут освободиться, потому что не представляют "как" и не знают "зачем".
Вот что случится, если всех людей собрать в единое целое, подчинить всю их жизнь нелепому закону, подчинить этому закону не только действия, но и мысли, превратить каждое отдельное "я" в обезличенное "мы".
И это, действительно, ужасает.
Да, исполнение замысла у Замятина вышло, мягко говоря, слегка странным (кривым/косым/мучительным и т.д.). Но Замятин боялся утопии тотальной прозрачности и смог показать свои страхи остальным - одно это уже вызывает некоторую степень восхищения.
Можно сказать, конечно, что реализовать задуманное Замятиным, впоследствии, лучше получилось у Оруэлла и Хаксли - разумеется, не дословно, но оно и к лучшему.
Чтобы воспринять эту книгу, нужно научиться страдать в той же степени, в какой пострадал автор, пока старался донести до мира свои страдания.

Как итог: к этой книге можно относиться только с огромной опаской. Слабонервным, точно, не рекомендуется.

Мы - живущие в едином государстве, где каждый часть целого. Нет сомнений, что индивидуальное "Я" должно подчиняться коллективному "Мы", а отдельная жизнь служить общему благу. Однообразные действия, регламентированное поведение - если бы главный герой был роботом, читатель бы возможно заметил не так много разницы. Но этот человекоробот постепенно уходит от состояния автоматизированной машины, открывая для себя человеческие чувства, начиная ставить под сомнения, в действительности ли Мы полностью заслоняет Я. Все логично, все понятно. Ни шагу в бок, нет отклонений и нет разочарований - путь к счастью.

Такой уклад жизни трудно нарушить, но I закладывает неизвестное и иррациональное в голову Д-503. В конце концов то, что раньше не подвергалось сомнению, теперь не является аксиомой, не нуждающейся в доказательстве. И герой открывает для себя новый не запрограммированный мир.

Снова падение. Вырваться из единого потока оказывается очень сложно. Ты не один, но ты в меньшинстве. Веточка, попавшая в бурный горный поток, скорее всего, будет нестись по нему.
Тоталитарным режимам посвящается.