Уик-энд на берегу океана

Робер Мерль выбирает необычное название для антивоенного романа. Дюнкерк - город на берегу Ла-Манша, настоящий "рай для отдыха". Какая огромная разница между картинкой, которая ассоциируется с названием и теми событиями, которые будут происходить в книге. Лето 1940 года, морской берег, солнечный пляж, теннистый парк, бальнеологический санаторий, а сверху падают и разрываются бомбы. Содержание резко контарстирует с названием и на этом строится роман.

В течении долгого времени не стихают взрывы. Все в клочья. Остатки французской армии и их союзники англичане попадают в окружение. Появляется шанс и британское правительство срочно организовывает эвакуацию своих солдат, французов же приказано брать в последнюю очередь. Под немецким обстрелом пятеро говорят о войне и ...мечтают о том, что будут делать после.

Жюльен Майа- солдат французской армии пытается выбраться из этого ада, предпринимая все, что только возможно и даже больше. Он хочет убежать от войны не только физически, Майа - пацифист, в нем все восстает против творящегося вокруг безумия. Писатель предлагает посмотреть на события его глазами и диалог с Александром весьма показателен в этом плане, но за многословием что-то теряется, а вот в самом начале романа, встреча Майа с Ниттель, перевозчиком трупов, их разговор оказался более запоминающимся.

Все тот же контраст. Что такое счастье? Это когда непогода, дождь за окном, а ты в сухой и мягкой постели лежишь с любимой женой, в доме тишина, а на столике мягко светит ночник. И все! В реале- жара, палящее солнце, взрывы бомб, а в телеге у Ниттеля молодая убитая женщина. События, которые описаны в книге занимают всего два дня и уже на следующий день для перевозки трупов понадобятся грузовики.

Посмотрела я только на название, а вот аннотацию даже в этот раз не открыла и очень сильно об этом пожалела. Уик-энд на берегу океана - так романтично звучит, а оказалось это не про романтику, а про войну.

С первых страниц автор сталкивает читателя с последствиями военных действий в небольшом городке Дюнкерке на берегу Ла-Манша. Главный герой Жюльен Майа сталкивается с солдатом, которого назначили труповозом. Между ними завязывается разговор с рассуждениями, а вот я до всего этого и как это было. Мне прям сильно не понравился стиль изложения, возможно это проблема перевода, но как-то Франция мало ассоциируется у меня с деревенским говором и высказываниями, хотя я могу и ошибаться.

Второй значимый разговор происходит, когда Жюльен возвращается в санаторий, где он с товарищами организовал лагерь. Там они уже беседуют с Александром, который несет ответственность за их запасы и еду и живет практически обыденной жизнью. Третий их коллега по несчастью просто пытается забрать как можно больше жизней фашистов, ну или хотя бы попытаться сделать это. Настроение упадническое и никто из них не верит, что оттуда можно выбраться, хотя желание сделать это все таки есть.

Лучик надежды появился, когда главный герой познакомился с Жанной, но и это длилось не очень то долго. Девушка довольно легко пустила в свою жизнь и в свой дом героя, но мне показалось странным её патологическое нежелание покинуть свой дом при возникшей опасности. Стоит ли в такое время цепляться за вещи и терять жизнь?

Книга угнетающая, все что происходит удручает и финал истории такой же, прям попахивает депрессивностью с каждой строчки. Мне было тяжело такое читать, в принципе не очень люблю книги на военную тематику и поэтому эта мне тоже не понравилась.

Ох, как ярко этот небольшой роман воспринимается после "Дюнкерка" Нолана. Обязательно соедините эти два произведения. Особенно если фильм будет раньше. Ощущения потрясающие: это настоящий взгляд со стороны. Мы уже посмотрели и как-бы были частью этих стройных линий солдат, уходящих в море. А теперь мы видим их чуть издалека, глазами проходящего мимо, постоянно неприкаянного французского солдата. И как же меняется восприятие этого печального строя, когда ты смотришь на них глазами человека, находящегося на еще более высоком уровне отчаяния.

После фильма казалось, что эти бедные ребята были воплощением страха, безысходности и уныния. Но Мерль показал, что при всем их бедственном и действительно практически безвыходном и смертельном положении у них остался один крошечный, но оказавшийся таким важным для победы стержень – порядок. Как настоящие британцы, они до последнего верили даже не в спасение, а в то, что все должно быть "правильно". Мы пришли к берегу, нас ждет эвакуация. И пусть мы на открытом пространстве, подготовленные, как на блюдечке, для немецких бомбардировщиков. Пусть большие корабли к нам не могут прислать. Пусть счет на выживание идет на дни и часы. Но они упорно и даже как-то чопортно стоят в своих безумных очередях в море, всматриваются в горизонт в сторону Родины. И в конце концов их упорство, упрямство и настойчивость, их порядок, побеждают хаос – они дожидаются спасения.

А с другой стороны люди, которых на первый взгляд и не ждет ничего подобного. Они могут отойти от пляжа и спрятаться от бомбардировок в подвалах. Они могут ничего не ждать – они уже дома, на родной земле, которую, по нашим понятиям "не отдадим ни пяди". Но происходит нечто, вообще не укладывающееся в моей голове (как, думаю, и в голове британцев) – эти солдаты тоже ждут. Ждут врага, которому собираются сдаваться. Планируют, как им удобнее устроиться во времена оккупации, как избежать плена и сойти за гражданского. И даже – как заработать на всем этом деле. Я физически ощущала, как у меня глаза вылезали из орбит от изумления. Конечно, я не могу осуждать их – нет у меня такого права, и нет гарантии, что я бы повела себя по-другому в обстоятельствах войны.

История Дюнкерка в этих двух днях, гениально описанных Мерлем, расставила все по своим местам: настоящая безысходность, настоящее поражение там, где человек сдается внутри. Самый последний солдат-беглец, стоящий по колено в море под бомбами и ждущий утлое суденышко – победитель. А уютно устроившие свой быт, с относительно приличной едой и даже алкоголем остающиеся один на один с врагом – проигравшие. Потому, что английский солдат бежит от ненавистного ему, втуне надеясь, что после он нанесет ответный удар. А остающийся французский – он принимает врага, принимает то, что он за собой несет. Он еще даже находясь на свободе сдается. И это внутреннее пораженчество, эта готовность сдаться на чужую милость делает с человеком страшные вещи – тот, кто всеми силами пытается приспособиться, чтобы выжить, погибает в первую очередь. И далеко не всегда от того, чего больше всего боится. Он может даже остаться жив, но жизнь ли это, когда не можешь выносить сам себя?

C.R.
Лучшие обложки вновь напоминают кадры из "Дюнкерка". А для сравнения приложила плакат одноименного фильма. И скажу честно, не представляю Бельмондо в главной роли. Он же герой, настоящий герой без страха и упрека – странно будет видеть его в роли потерянного и в какой-то момент потерявшего человечность Майя.

По правде говоря, ничего особенного в этом романе не происходит: никаких сражений, никаких геройств, обычная эвакуация, так называемая Дюнкерская  операция.

Это война, из которой не вырастут герои, не напишут о подвигах, не споют песни. Война без врага. Только сплошное ожидание и безысходность неизвестности. Этим и страшно.

1940 год. Четверо друзей ожидают эвакуации.  Абсолютно разных во всём, их объединяет одно - ожидание чего-то от этого ожидания. Потому что нельзя было ничего предсказать, кроме гибели, плена и страха перед будущим.

Нам удаётся прожить с ними два дня. Два неповторимых, страшных и запоминающихся дня. Мы привязываемся к ним. К этому хозяйственному Александру, с его умением организовать быт и кухню, сделать убежище под деревом почти домом. Иронично улыбаемся, слушая мечты Дьери о миллионах. Крамольный священник Пьерсон со своей загадочной улыбкой вызывает недоумение. А вот Майя, как все люди, не имеющий особых талантов, и вечно валяющий дурака, покоряет, как может покорять человек, обладающий особой, внутренней харизмой. Его точка зрения о войне бьёт в самое сердце, потому что он говорит то, что вы высказать не смогли. «Для меня война – абсурд. И не только эта или какая-нибудь другая война. Все войны. Отвлеченно, как таковые. Без исключения. Без предпочтения. Иначе говоря, не существует справедливых войн, или священных войн, или войн за правое дело. Война как таковая – абсурд". 
Да, привязанность этих четырёх человек, тоже полный абсурд, как и их попытка следовать хоть каким-то правилам. Но это им помогает. Они стараются вовремя явится "к столу" и у каждого там есть своё место. Они пробуют жить в этом пекле рокочущей и непонятной войны.
Поэтому то так странно эта компания выглядела в глазах Пино, который присоединился к ним позже. Поэтому эта разношерстная компания невольно навевает мысли о семье, пусть странной, со своими причудами, но всё же тесной общности.

«На войне оно всегда так. Все время видишь людей, а потом в жизни их больше не встретишь."  Возможно и их разбросает судьба, но в том, что они будут помнить друг друга, в этом не сомневаюсь. Общая трагедия не просто сближает. Делает сообщниками, оставляет тайный след. Уход близкого друга делает эту связь теснее. В этом тоже нет сомнений.
Возможно они не были героями и никогда ими не станут, возможно им никогда не захочется вспоминать эти события. Но они оставили свой след в той страшной войне. А война всегда болит, сколько бы не миновало лет.

Отличная книга. Здесь много между строк. Цепляет. Впечатляет. Бьёт по мозгам.

Ф/М 2014
25/25

Этот роман основан на реальных исторических событиях 1940 года, известных как Дюнкеркская операция. Дюнкерк – портовый город на берегу Ла-Манша, где в мае 1940 года были блокированы британские и французские воинские части. Правительство Великобритании организовало крупномасштабную операцию по эвакуации людей через пролив Ла-Манш на Британские острова. Если верить Википедии, в общей сложности было эвакуировано 338 тысяч человек, из них примерно 2/3 англичан, остальные большей частью французы, но были и бельгийцы, и представители других стран.

Взгляд Робера Мерля на те события несколько отличается от официальной версии и мне захотелось узнать, имеет ли он на это право. Оказалось – имеет, Мерль воевал под Дюнкерком и был очевидцем тех событий.

На самом деле книга вовсе не о спасательной операции, хотя ее автор тоже касается. Книга рассказывает о двух днях из жизни французских солдат, которые оказались в Дюнкерке и у них теперь только две возможности – быть убитыми или стать военнопленными. Город подвергается постоянным бомбардировкам с воздуха и артиллеристским обстрелам с земли. Снаряды рвутся все время, и никто не знает, где и когда смерть настигнет его, можно просто пойти к колодцу за водой и потерять голову в прямом смысле этого слова. Люди по-разному реагируют на ситуацию. Одни в панике ищут себе убежище, другие пытаются проникнуть на отплывающие корабли. Дьери строит бизнес-план, как прикинувшись гражданским жителем Дюнкерка, начать торговать с немцами обувью и заработать на этом миллионы. Солдат Пино никогда не расстается со своим пулеметом, его война продолжается и он не упускает ни одной возможности подбить вражескую цель. Александр живет так, будто никакой войны вовсе нет, он просто делает свое дело и мечтает о том, что будет потом, когда все это закончится. Майа совершенно опустошен, он не понимает зачем вообще эта война, зачем люди убивают друг друга. Если у остальных есть какие-то мечты и надежды, то для Майа жизнь лишена всякого смысла.

Лишний раз убеждаюсь, что про войну надо читать тех авторов, которые через нее прошли. Они как-то по-особенному умеют рассказать о войне, рассказать не о каких-то героических событиях, а о том, что эта война день за днем делает с людьми, с гражданским населением и с простыми солдатами, которые еще недавно солдатами не были и становится ими не собирались, но волею судьбы угодили в эту мясорубку.

Мы настолько привыкли считать, что именно советский народ вынес на своих плечах основную тяжесть войны, что нередко удивляемся, что война-то оказывается, была везде. И в этом мало чем отличаемся от тех же американцев, которых сами же привыкли считать эталоном зацикленности на себе

А эта книга полна странных откровений, к которым я была не готова

Итак, к маю 1940 года большая часть французской и английской армии оказалась притиснута немцами к узкой полоске побережья в районе Дюнкерка. И военные действия не велись, разве что какой-то шальной снаряд залетит или пристрелку произведут. И тысячи французских солдат оказались фактически предоставленными сами себе. Полно техники, бензобаки заправлены под завязку, оружие практически валяется. Ну и что? Армия капитулировала, никто не сопротивляется, никто никем не командует, фактически эти молодые и здоровые ребята ждут, когда придут немцы и возьмут их в плен. Два дня, суббота и воскресенье, обычный уикэнд проводят они на песчаном пляже на нормандском побережье.

И вот даже в такой нелепой ситуации люди ухитряются формировать вокруг себя некое подобие мира, мирка. Пусть ненадолго, пусть скоро придут немцы и мирок будет разрушен, но пока должен быть порядок, организуемся, и сделаем вид, что ничего не происходит. Как странно воспринимать такой взгляд, но … нас там не было, мы не можем судить

Англичане прислали самые разнокалиберные суда для эвакуации своей армии через Ла-Манш. Но берут на борт только англичан. Сразу скажу, что реальные факты несколько противоречат тому, о чем писал Мерль. Не было такого резкого противостояния – «Французы направо, англичане налево», иными словами «направо – смерть, налево – жизнь» , количество спасенных с той и другой стороны сопоставимо, «в ходе операции «Динамо» были вывезены ещё 139,8 тыс. англичан и 139 тысяч военнослужащих стран-союзников (около 90 тысяч французов, а также бельгийцы и военнослужащие других союзных стран)» (Википедия) . Книга вообще написана без особой симпатии к жителям Альбиона. Один из героев, сержант Майа ухитряется договориться со знакомым английским лейтенантом и пробраться на борт старой посудины. Но пароход не успел отойти от берега, как налет немецких бомбардировщиков сжег к чертям набитое солдатами судно. Страшна и непонятна картина, когда сгрудившиеся на борту солдаты в спасжилетах стонут и просят о помощи, но не прыгают в воду. Словно ждут команды на жизнь? Ведь сгорят, но с места не стронутся…. Это что, сатирическое изображение английского характера? Я эту сцену понять не могу и авторскую задумку – тоже.

Не могу я согласиться и с взглядами Майа. Он – пацифист, причем пацифист убежденный. «Нет в войне смысла, ни в теперешней, и во всех, что были раньше, и во всех, что будут потом!» Да, все это так. Но что делать, если твой враг совсем так не считает? Он пришел к тебе, расположился как у себя дома, сжег твой дом, изнасиловал твою жену и убил твоих детей, а ты продолжаешь твердить «нет в войне смысла?»

Кстати, вопрос о насилии. Как точно описал автор это состояние «война все спишет», которое неизменно возникает в такие сложные годы. В мирное время никаким двум парням не пришло бы в голову просто так войти в пустой дом, просто так попытаться изнасиловать шестнадцатилетнюю девчонку. Нельзя, накажут, поймают. А сейчас можно. Война все спишет. И не только откровенные подонки, сам Майа тоже невольно поддается этому шальному поветрию. Что там осталось, через пару дней придут немцы, гуляй, пока можно, и пусть девчонка отчаянно визжит и сопротивляется, война все спишет

Странная книга, постоянно хочется спорить с автором, но откладываешь ее и снова берешь, потому что понимаешь, что и так тоже было , и так тоже думали, и твоя точка зрения совсем не обязана быть единственно верной

Ещё со школьных времён запомнившееся выражение "странная война" подобно плоду в материнской утробе толкнулось в недрах моего сознания при чтении самого первого абзаца книги. Правда потом оказалось, что это были строки предисловия, написанные вовсе не Робером Мерлем, однако "странная война", однажды пробуждённая словом "Дюнкерк", продолжала глухо и неуклюже ворочаться в глубинах сознания, обретая постепенно плоть и кровь, пока к концу этой небольшой повести не выродилась в чудовищное по форме и ужасное по сути детище — убеждение в нелепости и ненасытной и равнодушно-жестокой сущности Войны. Ещё одним ликом этого миллионоликого чудовища — Войны.

Взращённые на отечественной военной прозе и фильмах о Великой Отечественной представления о войне как о прежде всего военных действиях той или иной напряжённости или о трудовых героических буднях тыла, в этой повести столкнулись с совершенно другой военной картинкой. Картинкой непривычной, странной, порой нелепой и тем не менее всё равно военной. Самая первая (и самая важная и главная) странность описываемого состоит в том, что при чтении создаётся отчётливое представление, что все эти тысячи военных людей во французской и английской военной форме, толкущиеся на всё более сужающейся береговой полоске французской земли, армией вовсе не являются. По крайней мере не являются армией воюющей. Да они, собственно говоря, так о себе и говорят — здорово нам тут всыпали (не знаю, вполне может быть, такими же были и наши разбитые под Харьковом в мае-июне 1942 года и отступающие военные части...). Эти военные люди, в начале военных действий превосходящие числом немецких военных людей, сломлены и разбиты прежде всего психологически. Они перестали воевать, они, даже будучи вооружены, сложили оружие, они уже внутренне капитулировали, и многие из них, в особенности французские военные, оставаясь ещё свободными, добровольно и смиренно примеряют к себе и фактически уже носят статус "военнопленного", статус "оккупированного". И почти никто из них не строит какие-то вооружённо-сопротивленческие планы на будущее, нет. Кто-то пытается закопать свой пистолет, чтобы потом, после войны, выкопать его "на память". Кто-то предпринимает попытки попасть на борт английского корабля, чтобы вместе с англичанами переплыть через пролив и попасть на Остров (не затем, чтобы продолжить войну с оккупантами-немцами, а просто чтобы сбежать от войны), а кое-кто и вообще строит планы жизни при оккупантах-немцах, и не просто жизни, но жизни зажиточной. Наверное из всех описываемых героев этой повести только один уйдёт в маки и продолжит вооружённую борьбу с врагами своей страны и своего народа. Один... из тысяч и десятков тысяч...

Не знаю, не берусь ни судить, ни рядить, но только мне стало понятнее, почему эта война оказалась проиграна европейцами. Пока Германия не обернулась на восток и пока в войну не вступила другая держава и другие люди, с совершенно другим менталитетом.

После этой книги у меня возникло ощущение, что я уже больше ничего не хочу читать, ничего делать, хочется просто тупо смотреть в потолок. Да, эта книга имеет очень подавляющий эффект. Но подавляющий в правильном ключе. Сколько людей в наше время считают, что виновата на войне или одна сторона, либо другая? Таких тысячи. Все они считают, что виноваты именно они, но никто не думает, а нужно ли им это было? Вот и здесь, тихий и укромный уголок Франции, до которого докатилось эхо войны. Что остаётся этим людям? Если тебе в приказном порядке говорят, что ты должен служить в армии, то тебе ничего не остаётся. Вот пример, у одного из героев был сын, которого он устроил в духовный пансион «чтобы хотя бы у него были моральные ценности». Все говорят, какие освободители хорошие, какие немцы плохие, но они ведь тоже шли не по доброте душевной в армию. Когда твоей жизни угрожают, когда тебе надо защищать семью, тебе приходится воевать, но вот каким образом это вопрос.

Никто не хочет умирать, такие парни с радостью бы сдались, потому что для них смысла нет, но как другая сторона к этому относится? С усмешкой и издёвкой, дескать, посмотрите, выискались герои. А в чём они виноваты? У них тоже есть старушка мать, жена и дети. Как же иногда искажается трактование Библии, когда считают, что злом надо воздавать за зло, забывая, другую притчу, что если тебя ударили по одной щеке, подставь другую. Ведь всё можно решить мирным путём, а не так. Ведь если посудить, то кому была нужна эта война? Солдатам, у которых дома поле не пахано, ребёнок в школу не собран. Кому? Получается никому, кроме их начальства. У войны не только злобное лицо, есть те, кто как и герои, проявляют пацифизм. Да, они сами выбрали этот способ, они делают вид, что что-то делают, а по факту, они никому не причиняют вреда. Только почему-то таким людям наказание идёт точно такое же, как и всем остальным. Знаете, это не от солдатской формы зависит, были немецкие солдаты, которые людям оставляли хлеб, помогали им в трудные минуты абсолютно бескорыстно, а есть и те, кто зачистив Германию шёл насиловать ни в чём неповинных немецких женщин и убивал стариков. Для чего? Чтобы кому-то что-то доказать, показать какой ты герой?

Я была в шоке от того что прочла, а это больно оказывается. Были же нормальные люди, типа Майа и его друзей, которым было всё равно до войны, они помогали по мере сил, чего только стоит убийство насильников. Да, можно долго говорить «это же свои, так нельзя», ещё как можно, если человек переступает какую-то границу. Где жизнь и смерть всё едины, страшная картина, душащая картина. Пусть тут и ограниченное время, ограниченная история, но как же ужасно само понятие слова «война». И были там не только герои, но и такие моральные уроды, с которыми рядом находиться, по меньшей мере, противно. Пусть лучше мои дети будут пацифистами, чем будут причинять боль и страдания другим. Нельзя ставить свою жизнь и своё существование выше чьей-то жизни. Не мы создали жизнь, не нам её и уничтожать.

Говорить о войне можно много. И практически каждый скажет, что это страшно. Особенно, в свете того, что творится в мире.

Жуткая книга. До мурашек пробирает с самого начала - начинается книга с того как несут труп девушки и уже на этом фоне разворачивается диалог героев.

Диалог о войне, о том каково это каждый раз просыпаться и думать, что именно этот день может быть последним в твоей жизни. Как грустно в такой момент думать о родных, которые ждут. И могут не дождаться. Каково убить человека и как потом с эти жить. Но на войне нет выбора. Все решает мгновение, и выживает тот, кто быстрее нажал на курок.

По стилистике и эмоциональности очень напоминает Ремарка, военного Ремарка. Хотя, все книги о войне похожи эмоциями, которые они оставляют, особой тяжестью, которая ложится на сердце. Особенно сейчас, в канун 70-й годовщины Победы это какая то особенная тоска по тем, кто не вернулся.

Понравилось. Задело. Зацепило. Я удивлена, что у этой книги так мало читателей. Ведь книга, действительно, стоящая.

Северное побережье Франции, четыре друга остановившихся неподалёку от госпиталя в фургоне, песчаные дюны, морской прибой. Казалось бы, неплохая история про беззаботный уик энд на берегу океана. Если бы не одна деталь – война.

На берег их привело не желание купаться в солёной воде и греться на песке, а хаотичное отступление. Четырёх друзей объединила война, до неё они не были знакомы. Где-то там, внутри Франции они оставили свои дома, своё дело, свою семью. У них ничего нет кроме узкого клочка земли между бескрайним океаном и махиной немецкой армии. Остановились около госпиталя они потому, что в этом месте бомбёжка слабее. Их армия потерпела поражение, родина оккупирована, союзники англичане покидают страну, руководствуясь чётким приказом: французов не брать.

Два долгих дня на берегу океана, под непрекращающейся бомбёжкой. В поражение можно не верить, можно его отрицать, можно бороться с ним, одно остаётся неизменным – его не избежать. Каждый принимает его по своему, пулемётчик Пино стреляет в немецкие бомбардировщики просто потому, что не может терпеть, когда его бьют. Кто-то пытается выжить, заработать денег любой ценой. Пять героев повести – пять разных характеров, пять разных реакций на неизбежное.