Собрание сочинений в двух томах. Том 2

В литературном отношение интерес к истории, в том или ином виде, был всегда. Однако, безусловно её подлинным рассветом следует считать начало XIX века. В значительной степени это было обусловлено двумя факторами. Прежде всего — это рост национального самосознания человека Нового времени, которое крепло и развивалось в ряде стран еще с начала XVIII столетия, но, именно вследствие революционных потрясений конца века и последовавших за этим чередой войн, распространилось по странам Европы и Нового Света. В разных странах дух национализма шел по разным путям и культивировал разные элементы. Из общих можно выделить гражданский национализм, нашедший своё воплощение в идеях Просвещения, принципах либерализма: «Liberte, Egalite, Fraternite»; который чаще всего противопоставляется национализму этническому, впрочем, в XIX столетии станет заметно, что это все одного поля ягодки. С другой же стороны не маловажную роль играли принципы национального самосознания в духе патриотизма: «Империя, над которой никогда не заходит солнце... За Веру, Царя и Отечество»; все в таком духе. Подобные элементы национального самосознания невольно черпали вдохновение в историческом прошлом, где, с одной стороны, были институты, которым, как казалось, самим принципом своей деятельности суждено заменить пережитки феодального строя, а с другой, было место героям и подвигам, совершаемым далёкими предками на заре истории народа, государства, Родины. Вот только в XVIII веке все это было скорее уделом избранных – просветителей, государственных деятелей, употребляющих вышеупомянутые элементы в силу образованности, или решения своих текущих задач. Человек в абсолютной массе своей, конечно, ушел от Темного Средневекового прошлого, но пока не воспринимал это до конца. Мир большинства не поменялся так уж сильно - Община, Церковь, Монарх... Всё в целом оставалось таким же как сотни лет назад... Да бывали войны, бывали восстания, расколы, чудесные открытия, перемены в науке и технике, менялась мода... Но все это где-то там далеко, за пределами мира. А вот в период с 1789 по 1814 потрясения были куда более серьёзными, не случайно история стала восприниматься «силой, влияющей на жизнь человека». К ней стали обращаться активнее, ностальгируя о прошлом (хотя, по сути, открывая его как Колумб Америку), гадая на будущее... А спрос на что-то всегда порождает предложение, не правда ли? Потому то вторым важным фактором стали те деятели, кто сумел привить человеку любовь к истории, сделав её доступной, понятной и, самое главное, интересной.

Вальтер Скотт – это кумир всех романтиков начала XIX столетия, «Шотландский чародей», кудесник... Да, я вечно готов петь ему дифирамбы, запихивая во все рецензии, даже не имеющие к Скотту какого-либо отношения... Впрочем, так ли уж и не имеющего? В своих предыдущих работах я неоднократно подчеркивал, что основная заслуга «чародея» в том, что ему удалось создать новый тип исторического романа, избавившись от груза «антикварности» и «готичности» Скотт сделал акцент на стремление воссоздать описываемую эпоху в её историческом многообразии, при этом не перегружая читателя анахронизмами времени, которые ему могут быть чужды и непонятны: «язык автора не должен быть исключительно устарелым и непонятным, но автор должен по возможности не допускать слов и оборотов речи чисто современного происхождения. Одно дело использовать язык и чувства, равно свойственные и нам и нашим предкам, другое — навязывать им переживания и речь, характерные только для их потомков». С другой стороны, строя повествование вокруг героев (чаще вымышленных) «чародей», помещая их в историческую эпоху и окружая известными персонами, как бы очеловечивает прошлое, заставляет нас поверить в её силу воздействия на любого, даже самого простого человека. Структурность романов Скотта, выдержанная в духе Кэмпбелловского «Пути героя», порождала кажущуюся творческую простоту... «Чародея» легко можно скопировать, перенеся на национальную почву его стиль, структуру, образы... Если романтизм XIX столетия открывал Скотт, то закрывателями были уже его «подражатели», принесшие в жанр столь необходимый национальный колорит. Этих «подражателей» можно найти во многих странах, не стала исключением и Россия, где, безусловно, ярчайшим представителем жанра исторического романа стал Иван Лажечников.

«Басурман» непростой роман, как в отношение написания, так и в отношение знакомства с ним читателя. Пожалуй, это самое сильное, но в тоже время и самое неоднозначное произведение в творчестве Лажечникова. В какой-то степени этот парадокс объясним самим фактом выбранной темы. Иван Иванович взялся за поражающую своей сложностью цель – продемонстрировать нам Русскую землю в тот исторический момент, когда она оказалась на стыке двух миров. Такой прием в литературе не редкость, зачастую его пытаются выразить с помощью героя, который представляет один из миров, но волею судьбы оказывается поглощён другим, таким образом противопоставление двух полюсов через персонажа позволяет автору тонко вплести в повествование описательно-сравнительный элемент, сыграв на контрастах нового и диковинного, как для самого героя, так и для читателя... В «Басурмане», на первый взгляд, таким героем оказывается лекарь Антон. Немецкий дворянин, долго учившийся и проживший в Италии – этакое дитя Ренессанса: образован, благороден, совершенен - волею случая оказывается при дворе государя Московского – Ивана III. Контраст мира Западного и Восточного дополняется тем фактом, что Антон попадает в государство, лишь недавно освобожденное от оков ордынского владычества, государство молодое, можно даже сказать младенческое, которое лишь только обретает свое могущество: «дикая страна на краю Европы... Да какой негодный городишко!... Кочевье дикарей!»; лишь только стремиться настигнуть Европейское развитие: «Мы все это исправим! Недаром же и звали нас сюда»; но покуда остающееся мистическим, недоверчивым, невежественным, с причудливым сочетанием церковного благолепия, языческого чарования, восточной жестокости и западной алчности. Антон, в некоторой степени персонаж заглавный, благодаря своей добродетели, образованию и личным качествам он контрастирует на фоне абсолютного большинства иных героев, оставаясь при этом в глазах многих Чернокнижником, Нехристем, Басурманином... Его благородные стремления упираются в стену недоверия и нетерпимости, которыми пользуются антагонисты произведения, фактически представляющие собой отживающее свой век – Тёмное Средневековье.

Многие критики пеняли Лажечникову за то, что ему так и не удалось выделить конкретного антагониста романа, отмечая, что его роль фактически заняла сама Русская земля, представленная автором, как неприветливая, дикая, неготовая к новшествам. Иван Иванович и впрямь как бы вступает в полемику с Теорией Официальной Народности и идеями будущих Славянофилов, ищущих по пути возвеличивания прошлого России: «Прошедшее России было удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается до будущего, то оно выше всего, что может нарисовать себе самое смелое воображение». Лажечников, в свою очередь, пытается показать более неприглядную, но при этом весьма достоверную картину русской жизни и общества конца XV века. В первую очередь такое противопоставление идет через заглавного героя. Фактически на протяжение всего романа читатель может проследить, как этакий злой рок судьбы преследует героя оставляя нам намеки на трагичный финал. Это и пророческие слова наставника: «Пройдя через эти ворота, назад не воротишься»; и слезы матери, и недобрая встреча: «Поспешайте, окаянные басурманы! Насилу-то владыки образумились жарить вас... Поспешайте, и вам место будет!». Всё это как бы служит предостережением нам читателям, всё это как бы подводит нас к неутешительному итогу. Наконец закольцованность истории, которую автор проводит через тюрьму: «Liebe Mutter, liebe A...»; и замок в Богемии. Однако, стоит ли видеть этот неумолимый рок в мире лишь освобождающимся от своего младенчества, стоит ли видеть в народе и государе подлинного врага и антагониста? Вопрос риторический, автор сам дает ответ на него устами архитектора Аристотеля Фиорованти. Исследователи отмечают, что в Аристотеле автор воплотил фигуру великого художника и творца, извечно борющегося за совершенство, но не понимающего, что достичь этого совершенства просто-напросто невозможно. Однако честолюбивый художник, по заветам Скотта, введен в произведение, как проводник в мир народа-младенца, как для Антона, так и для читателя. В отличие от лекаря, которому еще только суждено познакомится с нравами Руси, Аристотель вот уже десять лет живет с этим народом, оттого его роль наставника: «Какое жестокосердие... Но разве скорее извинишь что делалось в нашей Италии... Посмотри, что делается в Испании: там учреждена какая-то инквизиция, которая по одному доносу купленного шпиона валит жертвы на костер...»; в известной степени дополняется ролью судьи и историографа. Устами Аристотеля фактически говорит сам автор, отмечая Великие стремления государя и те трудности, продиктованные временем, с которыми этот государь сталкивается. Нет, лекарь Антон, нет дорогой читатель, не так уже бездушен, тёмен и безнравственен народ: «Узнавши этих дикарей покороче, ты найдешь в них много прекрасных качеств, полюбишь их и приобретешь их любовь»; скорее сама эпоха вступает в свою финальную борьбу, становясь тем самым антагонистом романа. И, нет, здесь уже не столько конфликт Запада и Востока, сколько конфликт Старого и Нового. Антон, Аристотель, Афанасий Никитин – это те герои, что представляют Возрождение (Ренессанс), но одновременно они же не обретают подлинного счастья и исполнения мечтаний, покуда им продолжает противостоять Средневековье. Причем у Лажечникова эта борьба выходит за пределы географических и национальных рамок. С одной стороны покорный традициям и религии русский народ остается в своем невежестве, даже Анастасия, влюбившийся в Антона, долгое время считает эту любовь наваждением: «требует у сердца отчета, почему оно любит иноземца... Очарование! – говорит ей рассудок: другой причины нет и быть не может». Через семейство Образца, дочерью которого и является Анастасия, мы видим косность и последовательность этих верований и традиций, коим уже ни одно столетие. С другой стороны и через семейство Антона мы видим ту же косность и последовательную верность старым традициям, особенно в лице барона Эренштейна и рыцаря Поппеля; последнего, в некоторой степени, можно было бы назвать антагонистом, будь его роль в романе хоть сколь-нибудь значима и широка, однако появляясь чуть ли нево второй половине произведения он лишь скрипка в оркестре столь же безликих препятствий коими стали боярские роды и их интриги... Можно было бы сказать, что невзрачность антагониста основная проблема «Басурмана», однако если посмотреть в корень, то окажется, что это лишь вершина айсберга.

Романы Скотта служили безусловным источником вдохновения. Всё, начиная от героев произведения, сюжетной фабулы, стиля письма, отдает «чародеем». Наконец, как и «Великий инкогнито», Лажечников прибегает к этакой литературной игре рассказывая нам о рукописи, найденной в старинной библиотеке и, якобы, послужившей источником данного произведения... В самом вдохновение я не вижу ничего предосудительного, тем более что «Басурман» вполне самодостаточен, уникален..., но совершенно не увлекателен. Вопрос вкуса, но объективно говоря Лажечников не сумел показать нам тот самый путь героя и не в последнюю роль это связано со слабостью конфликта, в котором много обобщенного, но мало личного. Герой между двумя мирами, главный прием «Басурмана», часто встречается и в романах Скотта, причем зачастую нельзя сказать, что «чародей» уделяет этим героям все основное свое внимание, и тем не менее они проходят классический Кэмпбелловский «Путь...», проходит ли этот путь Антон... Да черт его знает... Скажу откровенно, давно мне не было так тоскливо наблюдать за героем, чьих похождений, по большому счету даже и нет. Истории не хватает действий, причем мне кажется, автор сам себя вогнал в ненужные рамки, взяв заглавным персонажем реальную историческую (по крайне мере упоминаемую в источниках) фигуру, хотя даже в этом случае он вполне мог развернуться шире, если бы вывел более выразительного антагониста. В «Басурмане» этим антагонистом выступает мир, что с одной стороны неплохо, но у того же Скотта в схожих сюжетных реалиях мир или эпоха не выступают антагонистами, ими фактически остаются люди, причем зачастую оказывающиеся или по обе стороны конфликта, или же являясь антагонистами, не будучи при этом однозначно отрицательными персонажами (хорошими примерами, на мой взгляд, будут романы «Вудсток, или Кавалер» и «Уэверли, или Шестьдесят лет назад»). Лажечников увлекся описанием мира настолько, что, погружая читателя в далекий XV век не сумел выдержать грань между антикварностьюи романтизмом. Скотту раз за разом удается реалистически воссоздавать колорит эпохи, при этом не перегружая читателя анахронизмами и высокопарностью слога. «Басурман» как будто бы приходит прямиком из XV века, в какой-то степени это даже неплохо, так как в современной исторической прозе хватает проблем с языковой идентичностью, достаточно вспомнить исторические циклы Васильева или Петреченко, да вот только у них то, при всей спорности художественного и исторического, получается сделать историю, которую приятно почитать, тогда как через текст Лажечникова порой приходится натурально продираться.

Вот оттого то и вышел этот забавный парадокс сильного и неоднозначного. И дело даже не столько в сравнение с эталоном, тем более что при всей моей любви к Скотту я бы не стал выводить его исторические романы, как эталоны жанра, сколько в том, что невероятно атмосферное погружение в Московскую Русь XV века, при всех описательных достоинствах, при всем колорите, со всей своей скрупулёзностью, получилось несколько пустым и вторичным с точки зрения самого важного - сюжетной истории.

Классика, до которой только сейчас дошли руки глаза. Мне понравилось. Очень живописно обрисован мрачный быт времён Анны Иоанновны. Я бы сказал, что это в какой-то мере русский вариант «Опасных связей» - такие же подпольные интриги, подсиживание друг друга, витиеватое издевательство. Но в «Ледяном доме» всё это помножено на русский быт и на жестокость – особенно когда в первых же главах героя замораживают насмерть и делают из него ледяную скульптуру. Да и сама свадьба Кульковского в ледяном доме отвратительна. Более всего неясно, как такая слабая и бесхарактерная дама как Анна, могла править страной. Впрочем, она и не правила: все заправлял её фаворит Бирон, одно из центральных лиц романа. Ну… классика, что тут скажешь. Хорошая такая классика, правильная, интересная, не Достоевский. 9/10.

Книга была написана почти два столетия назад - в далеком 1835 году тогда уже известным писателем Иваном Лажечниковым. И это во многом влияет на восприятие романа: в нем очень много лирических отступлений, поэтичных и длинных эпитетов, обращений к древнегреческой мифологии и тому подобному. Скажу честно: мне было довольно сложно осилить первые 20 страниц книги, настолько скучно и витиевато она начинается. Но дело пошло на лад с появлениями на станицах дворцовых и любовных интриг. Ну, хоть так...
Итак, дело происходит во времена противоречивого царствования Анны Иоанновны, а точнее в зиму 1739/1740 гг. Главный герой - романа высокопоставленный чиновник Артемий Петрович Волынской. Автор им ни налюбуется на протяжении всего произведения: он и сказочно красив, и баснословно богат, и пламенно любит своё Отечество, и удивительно умён, и от него без ума все женщины Петербурга всех возрастов... Но есть и минусы: он женат. Минусом это можно назвать для молдаванской княжны Мариорицы Лелемико, которая без памяти любит этого обаятельного ловеласа: любит преданно, по-настоящему. Бедная девушка не знает, что Артемий Петрович давно связан узами брака, вокруг этого первую половину романа и строится любовная линия.
Вторая сюжетная линия (если можно их так разделить) посвящена политическим и дворцовым интригам, где нам разворачивается противостояние фаворита императрицы Бирона, который, по мнению автора, системно унижает Россию и русских, и Артемия Волынского, за которым же стоят все те люди, кто желает блага матушке-России. Эти две партии будут бороться за власть и влияние на Анну Иоанновну в течение всей книги.
Название романа - ссылка на забаву императрицы, которую она решила устроить на закате своих дней: по ее приказу на берегу Невы был выстроен дворец из чистого льда, и там была сыграна свадьба придворных (в романе это паж Кульковский и Подачкина).
Что не понравилась: главный герой. Уж слишком идеализирует Лажечников своего персонажа, причём порой намеренно искажая исторические факты. Сейчас мы, спустя уже века, знаем более четкое описание деятельности Волынского, не был он уже таким «ангелом», а вот отдельно можно вспомнить о его любви к Мариорице. Лично меня раздражала эта любовная линия: нет, я не хочу лицемерить и ханжить, но все-таки, по-моему, не стоит поощрять со стороны автора любовь женатого человека к невинной девице, на которой он не сможет жениться. Да и с моральной стороны получается как-то слабо - все же у Артемия Петровича здравствует жена Наталия, а он крутит романы с императорской любимицей...
Конечно, Ледяной дом нельзя рассматривать строго как исторический роман. Нет, это скорее художественная литература с элементами истории. Так как-то вернее. Ну и опять же таки, нельзя забывать про год написания: все-таки аж 1835!
Кто понравился из героев? Положа руку на сердце, никто. Но если уж выделять под персонажей абзац, то могу с натяжкой назвать любимыми:
-Наталия Волынская. Жена Артемия Петровича скорее понравилась своей преданностью мужу, любовью к сыну, добродетельностью.
-цыганка Мариула. Отдельно стоит отметить ее удивительную и всепоглощающую любовь к дочери. Говорят ведь, что родительская привязанность сильнее всех иных.
Словом, «Ледяной дом» мне скорее понравился, чем нет. В прочтении его самое главное одолеть несколько первых десятков страниц, а там дело пойдёт: привыкаешь к изящному и вычурному слогу автора, под конец высокопарные слова даже и нравится. Не знаю, продолжу ли я знакомство с другими произведениями Лажечникова, но эту книгу, наверно, могу порекомендовать. Читая ее, вы сможете совместить полезное с приятным: тут и хоть какие-то исторические события, и занимательные интриги.

Давно хотела познакомиться с этой книгой, узнала о ней в примечаниях к роману Валентина Пикуля Слово и дело много-много лет назад.
1740 год. Последние месяцы правления императрицы Анны Иоановны. Россия стонет под гнетом самоуправств фаворита Бирона. Казну наполняют за счет введения новых налогов, а методы их взимания вызывают оторопь. Даже современным коллекторам есть чему поучиться у своих предшественников. Крестьяне по окраинам страны целыми деревнями сбегают в соседние государства. В столице и в ус не дуют. Придумана новая забава — свадьба шутов. Для этого мероприятия на Неве выстроен Ледяной дом, а по всей России собраны попарно представители малых народов, которые в национальных костюмах должны танцевать на празднике и радовать подобной экзотикой угасающую императрицу.
Попутно, на фоне дворцовых и политических интриг развивается история страсти кабинет-министра Артемия Волынского и любимицы императрицы молдаванской княжны Мариорицы Лелемико.
Роман написан выразительным и богатым языком, который даже Пушкин нашел поэтичным. Хотя другие современники автора были более критичны и называли стиль Лажечникова вычурным. Тут уж на вкус и цвет, действительно, все фломастеры разные. Я периодически запутывалась в ветвистых и завитушечных предложениях и абзацах. Все же я человек 21 века и мне бы чего попроще (что характерно, в пушкинских творениях я не плутаю и не теряюсь).
Читая книгу, надо постоянно держать в голове, что издана она в 1835 году. Авторы и читатели тогда были совсем другими. Если современным книголюбам подавай сермяжную правду и натуралистический жесткач, то люди былых веков ценили чувствительность и пафос.
В угоду веяниям того времени, а так же своим характеру и натуре, Лажечников излишне романтизировал суровую историю.
Я весьма спокойно отношусь к тому, что писатели не всегда строго придерживаются в своих романах исторических фактов. В угоду хорошему сюжету можно и заменить князя преклонных годов, отца троих детей и циничного политикана на красавца в самом расцвете сил и лет, ходока по женской части, бездетного и ревностного патриота Отечества. Тем более Лажечников весьма искусно показал метания питерского Казановы между молоденькой княжной и благочестивой женой. И все же по части романтизма с ахами-вздохами — явный перебор. Даже мои поминутные напоминалки самой себе — это 1835 год! - не помогали.
Чего я совсем не поняла, так это зачем было заменено имя главного участника шутовской свадьбы. В реальности шут императрицы князь Михаил Голицын, по прозвищу Квасник, женился на придворной шутихе Евдокии Бужениновой. В книге же появился непонятный Кульковский. Если только не хотел автор лишний раз напоминать знатному роду князей Голициных об унижении одного из их предков.
И вообще, с историческими фактами писатель обращался уж весьма вольно и притягивал их за уши, как мог, в угоду своей фантазии, не всегда уместной. В книге практически нет полутонов. Или злодеи-негодяи мерзкие бесчестные, или благородные радетели за Отечество. Самопожертвования на каждом шагу. 1835 год! Это прокатило бы при условии, что Лажечников был единственным писателем того времени. Так нет, есть с кем сравнить.
Так я и металась постоянно между весьма талантливыми и интересными кусками истории, коих тоже достаточно в данном произведении, и зашкаливающим пафосным романтизмом.
Мучила книгу почти месяц, но все же дочитала. Признаю её классическую ценность, но все же удовольствие от такого чтения смогут получить только романтичные натуры, не боящиеся высокого слога 19 века.

На столе лежит прочитанная книга. Она уже потрёпанная, листы в ней не такие, как сейчас, у них, желтоватый оттенок. Дата указывает на 1985 год, тогда я ещё не родилась. Страницы пахнут знакомым библиотечным запахом, только это книга не из библиотеки, а с домашней полки. Мне понадобилось почти 6 лет, чтобы вернуться к ней. Закрытая на 50 странице, она пролежала несколько лет, приехала со мной в Вологду, где я её и обнаружила.

Кто бы мог подумать тогда, 6 лет назад, что книга столько лет просто пролежит на полке. Именно поэтому, она была у меня первой в списке к прочтению, чтобы она не пролежала там вечность. Сейчас я даже не знаю, почему я отложила чтение «Ледяного дома», наверное, сюжет мне показался скучным, или же обложка оттолкнула от себя. Вероятнее всего второе, поскольку это не книга в толстом переплёте, это бумажный вариант с тонкой обложкой, в абсолютно удручающих серо-синих тонах, с пугающими иллюстрациями.

Но сейчас, спустя долгое время, я понимаю, что не важно, какая обложка на книге, если она является классикой в своём жанре. Как обычно, своё знакомство я начала с автора – Ивана Ивановича Лажечникова. К сожалению, я ничего не знала о нём до того момента, как книга попала ко мне в руки. А ведь я люблю подобную тематику – исторические романы с небольшими элементами романтики. Что очень необычно для мужчины-писателя. Таких авторов очень мало, кто для исследования поедет в другую страну, чтобы посидеть несколько часов в библиотеке, для более точного описания событий. Перед глазами возникает образ уже не молодого человека, который сидит за огромными томами из архива. Мужчину увлечённого, творческого, для которого его произведения стали более живыми, чем окружающие его люди. Лажечникова можно презирать и ненавидеть – он почти не заботился о своей семье и не оставил им ничего после своей смерти. Тиран скажут многие. Но может быть всё не так, может смысл его жизни не в семье и в детях, а в воспитании у молодёжи нравственных качеств, ведь недаром он долгие годы преподавал литературу обычным мальчишкам. Просто его предназначение было не в семейной жизни, а в чём-то большем. Его ценили, его уважали, это тот человек, который занимая высокое положение, остаётся простым и скромным мужчиной, для которого важно лишь творчество.

Но это лишь отступление, чтобы читателю было легче подойти к «Ледяному дому». Это история, основанная в большинстве своём на реальных фактах, за исключением любовной линии Волынского и Мариорицы, нет доказательства, что подобный факт имел место быть. Так же автор честно говорит о том, что отношение к Бирону было написано исключительно с позиции его противников и отдельных мнений простого народа в тот период. При этом автор добавляет, что позиции эти изрядно преувеличены. Сам же автор, больше придерживается позиции Волынского за Россию в её величии и могуществе, где народ процветает, и нет бессмысленных наказаний и неурожайных лет. Образ Волынского схож с характером самого автора, в каком-то смысле это лишь идеализация и романтика, то, что не осуществимо. Такие люди или видят мир в розовом цвете, как автор, или же их признают бунтарями. Но история в данном случае не пощадила не только Волынского, казнённого как предателя, но и Бирона, который остаток своей жизни провёл в постоянном страхе, что с минуты на минуту его казнят. История так же показывает, что поступки обоих и Волынского и Бирона в своё время были оценены неверно. Волынский был патриотом, а не бунтовщиком, а Бирон вовсе не был злодеем и захватчиком.

Основа и канва повествования это как раз тот самый ледяной дом, который, как гласит история, был на самом деле фактом. (Больше о документах, использованных для написания романа и исторических фактах, можно узнать из предисловия к роману и в разделе «примечания»). И дело вовсе не в «бироновщине» и не в патриотизме к родине. И дело даже не в любви между персонажами или в ненависти. Это всего лишь подогревает динамику сюжетного повествования, и служит опорой для дальнейшего развития сюжетной линии. Если на вершине всего не любовь и не вопрос патриотизма, то что?

Задумывались ли вы, кто на самом деле правит страной? Государыня и её кабинет? Бирон или Волынский с друзьями? Нет, страной правят слуги. Эта книга огромное противопоставление. Слуги служат для утехи господ и вместе с тем, они вершат дела государства. Как такое возможно? Очень просто. Высшие сановники, правители не могут знать, что делают их подчинённые каждый день, чем они заняты в данную минуту. Но это может с лёгкостью сделать слуга, ведь он каждую минуту находится подле своего господина. А в случае, когда хозяин теряет голову от любви, гнева или поступает себе же во вред – слуги сами, за его спиной плетут интриги. Кто-то ради благого дела, а кто-то во вред.

Только не сразу становится ясным, кто главный и кто правит. Здесь всё завуалировано. Автор, как сказочник, каждую главу тонко подводит к полному пониманию истории. «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается». Медленно, постепенно, шаг за шагом ближе к сути. Иногда канва, кажется красивее самого мотива. Здесь даже самая мелкая деталь имеет своё значение и место. И как у режиссёров есть традиция появляться в своём фильме в небольшой роли, так и автор сам возникает в роли придворного преподавателя литературы. Он просто сторонний наблюдатель и вместе с тем, в нём сосредоточена вся суть повествования. «Вы боретесь друг с другом, за власть, за славу, забывая о судьбе России и народа». Поэтому и приходится судьбой страны руководить слугам. Тайно направляя её к счастью или к погибели.
Таково сие повествование. Незатейливое, лёгкое, совсем не похожее на учебники истории повествование. У автора есть свой очень хороший стиль, лёгкий красочный и иногда ироничный. Сила автора в простоте изложения фактов. «Ледяной дом» кажется похожим на сказку, на историю, рассказанную перед сном. С живыми персонажами, с живыми людьми. Все они в той или иной мере повлияли на развитие истории России. Это книга-загадка, но всё, что кажется очень простым в начале, к концу становится совсем не таким. Книга-фарс о веке, который славился свой пышностью, безвкусием и вместе с тем жуткой бедностью. Люди-мумии на конях и разряженные красавицы, которые боятся, за взятые на прокат украшения. И вместе с тем замороженные деревни и дети, которых вырезают собственные отцы. Вот он фарс жизни. На троне сидит не Императрица, а её слуги и пажи. А Государыня… Государыня, как и сейчас подписывает все указы и приказы, в то время, как ради одной такой бумажки местная горничная вынуждена была подслушивать, сидя в шкафу. Это может нравится, может не нравиться и даже вызывать споры, но кто больше участия приложил? Тот, кто поставил подпись? Или тот, кто нашёл искомый документ? Скрытая жизнь была всегда, в любое время. Но как бы то ни было, без слуг и без королей – власть невозможна.

Автор выполнил действительно огромную работу, чтобы отыскать нужный материал и представить перед публикой готовое торжество слова. Сумел раскрыть историю глазами тех, кто обычно всегда в тени. Заставил полюбить всех своих героев, вне зависимости от их поступков, Бог судья этим людям. Написал историю великой смелости, великой любви к Отечеству и ложь на благо власти. И при этом сумел написать одну из красивейших историй любви, которая ничем не уступит историям других классиков. Любовь всепоглощающую, безумную. Любовь недоступную, возвышенную и любовь земную. Любовь двух женщин, мучительную и отчаянную, но без потоков ненужных фраз и слов. Читатель сам может оценить, что ему ближе: история, борьба двух людей или история любви. Для каждого будет своё повествование, за которое хочется сказать автору огромное спасибо. Редко когда всё выходит столь искренне, столь трагично и столь правдиво. Единственное, о чём стоит помнить читателю, когда автор говорит «В наши дни этот дом ещё стоит», нужно брать в расчёт, что Иван Иванович Лажечников жил в середине 19 века и до наших дней некоторые места могли не сохраниться. Красочное описание, живые исторические персонажи, вызывают настоящий и неподдельный восторг. Браво автор!

вот извечный образ анны иоанновны - жестокая, желчная и жадная женщина (×4ж, бинго). образ этот прочно закрепился в умах людей xix века во многом из-за лажечникова. не стоит недооценивать его роль, ведь он один из первых решил узнать и заодно рассказать другим: что же было в эпоху дворцовых переворотов? ведь были же и еще кто-то после петра великого и до екатерины великой.

у лажечникова изобилуют упоминания о зверских пытках при императрице. но не стоит преподносить это так, будто только при одной анне иоанновне мучили и убивали людей. вспомним опричнину ивана грозного, вспомним, наконец, петра великого, который лично пытал и даже казнил(!) стрельцов после их очередного бунта в 1698 году.

правление анны иоанновны господствовалось "бироновщиной", т.е. засильем немцев на руководящих постах. именно поэтому лажечникову важно подчеркнуть, что коварному немцу бирону противостоит патриот русский волынский.

применять понятие "бироновщина" по отношению к правлению анны иоанновны тоже несколько некорректно. не стоит забывать лефорта, миниха, остермана и многих других иностранных граждан, что служили петру великому. что касается образа волынского и бирона, то у лажечникова они не совсем соответствуют действительности.

безусловно, не стоит за это винить автора, ведь пересмотр этих исторических личностей произойдет лишь в xx веке. но даже пушкин, который, как верно отметила тамара эйдельман, обладал историческим чутьем, отмечал, что бирон у лажечникова слишком деспотичен. читая "ледяной дом", можно подумать, что бирон какой-то гогочущий и страшный гоблин. а ведь он, отмечает пушкин, не лишен таланта и ума! то же касается и волынского. артемий волынский действительно составил "генеральный проект", где описал, как он хочет ограничить абсолютное самодержавие, и все же у лажечникова волынский - этакий декабрист, что сложит буйную головушку за отечество и не склонит своего благородного чела перед этими мерзкими грешниками.

пушкин справедливо упрекал лажечникова за образ поэта тредиаковского. в действительности это был добрейший человек, которого нарядили шутом и потом несколько раз избили (волынский тоже участвовал в избиении несчастного поэта). у лажечникова же это мелкая и завистливая душонка. зачем же так было очернять бедного тредиаковского?..

как по мне, довольно скудно описан ледяной дом и мало внимания уделено тем двум несчастным, которых женили в этом дворце. лажечникову куда интереснее описывать цыганку мариорицу, в которой он воплотил образ извечной девы, что живет ради любви:

а ведь жених и невеста люди не совсем обычные. во-первых, шут квасник - это князь голицын, внук того самого голицына, который принимал участие в крымских походах при софье алексеевне и который уже тогда хотел отменить крепостное право. как князь с такой  родословной оказался в шутах? как ни прискорбно об этом говорить, но несчастный сошел с ума и теперь вынужден подавать квас дворянам. на момент свадьбы с шутихой калмычкой он уже был в преклонном возрасте.

не стоит забывать, что перед нами исторический роман, а не исследование и научный труд. и все же лажечников, кажется, сам понял, какими варварами и деспотами он изображает императрицу и ее приспешников, потому смягчил некоторые черты в их образах.

пушкин не был прав, говоря, что "ледяной дом" будет жить до тех пор, пока жив русский язык. к сожалению, ныне г-н лажечников с его легким и незайтеливым слогом, так хорошо написав исторический роман в духе вальтер скотта, забыт.

Всё, бросаю читать книжки! Вообще! Сколько можно реветь над судьбами книжных героев? А потом ещё выяснять, что одни были введены в повествование для красного словца, дабы оттенить других героев, у других - участь была заранее предрешена исторической действительностью, и напрасно ты пыталась им другие варианты развития событий предположить. Мало что ли у нас своих забот, чтобы ещё над чужими бедами так убиваться? Всё! Не будет больше этого!

Дальше...

Роман понравился чуть меньше, чем "Князь Серебряный" и "Чингисхан". Во первых очень много откровенно страшных и противных (которые вызывали отвращение) моментов. Совсем, видимо, эпоха никудышная была. И в некоторых местах я совсем не наблюдала логику происходящего, как будто всё шло по капризу одного из героев или автора)

Из самих персонажей очень понравилась княжна Лилимика. И она же вызывала больше всего сочувствия. Была сильно разочарована, когда услышала в послесловии, а потом и в Википедии подлинную историю княжны. А скорее её полное отсутствие за пределами романа.

Также вызвала сожаление жена Волынского, казалось сама себе и мужу яму копала. Как хотелось, чтобы она была умнее и дальновиднее. Но против некоторых эпох не пойдёшь, как ни крути, время было такое.

В целом произведение оставило впечатление некоторой безысходности. Как не крути, как не поступи - всё к одному приведёт. К погибели. На плаху. Очень печально.

PS. Следующего по задумке Батыя читаю))))

Сравнительно маленький временной отрезок из истории России, в котором отразились судьбы отдельных исторических людей и исторические картины российской действительности во времена правления Анны Иоанновны и временщика Бирона. Вопросы долга, чести, любви к Отечеству, личного о общего счастья, готовности жертвовать собой тесно переплетаются в романе, как переплетены в нем правда и художественный вымысел.

Страшные картины бироновского правления, борьба забитой, задушенной правды и лжи, опутавшей все государство Российское, несколькими штрихами нарисованы автором, но какими штрихами: это картины ужасающей жестокости, беспредела, дикости «просвещенных» иноземцев, пришедших выбивать из многострадального российского народа не богатства его, а последние копеечки, слезами и кровью политые…

Разудалые гулянья, в которых Анна Иоанновна стремиться забыть свои печальные думы, происходят на фоне красивый декораций. Ледяной дворец – недолговечное чудо, созданное искусными мастерами, –великолепен и ужасен одновременно. Ведь в основе этой идеи лежат жизни замороженных заживо людей, превращенный в ледяные статуи. Но и статуи, как оказалось, могут поведать свои леденящие душу тайны, приближая тем самым конец бироновского своевластия…

Один из лучших исторических романов!

Роман Ивана Лажечникова "Ледяной дом" был написан в Твери и издан в 1835 году. Он рассказывает о последних годах правления Анны Иоановны - отрезке истории России для меня довольно туманном. Из школьного курса именно об этом времени у меня остались самые скудные сведения. Потому данная книга пришлась как нельзя кстати, дабы восполнить пробелы в знаниях.

К счастью, роман оказался во всех отношениях достойным. Он отличается красивым, густым языком, занимательностью сюжета, яркой обрисовкой персонажей и Петербурга. Главные действующие лица - молдавская княжна Мариорица и реально существовавшее историческое лицо Волынский. Надо отметить, что образ Волынского здесь не лишён романтической составляющей, герой выписан настоящим патриотом, за что роман неоднократно подвергался критике за неисторичность, в том числе и Пушкиным. Дело, в том, что сведения о Волынском довольно противоречивы - в разных источниках его то обеляют, то выставляют в самом не выгодном свете. Одно известно точно - господин Волынский был ярым противником Бирона, который ему в романе Лажечникова и противопоставляется. Фаворит Анны Иоановны выглядит настоящим тираном, готовым идти по головам, лишь бы укрепиться во власти.

Общий атмосферный фон романа очень драматичен, так, что этакая балаганность некоторых сцен, будь то свадьба царского шута, или колядование в доме Волынского сразу бросается в глаза и лишний раз подчёркивает неискренность, фальшивость дворцовых обитателей, со свойственной им наносной угодливостью и почтительностью к власть имущим.

Из уроков истории о царствовании Анны помню мало и смутно - Бирон, ледяной дом (такое и в страшном сне не забудешь) и несоответствие Анны престолу. Поэтому начиная читать книгу, я возлагала надежды на то, что освежу в памяти царствование Анны. Но здесь ее совсем мало, а вот окружавших ее приспешников куда больше, так что и история, в большей степени, вьется вокруг Бирона и Волынского, вокруг которого, в свою очередь, вьется еще и любовная история.
Сказать о том, что книга совсем уж не понравилась, я все же не могу - ее спасает, так называемый, русский колорит - язык, слегка грубоватый, душа нараспашку, стремящаяся к величию державы, героизм, заставляющий совершать нелогичные поступки - некое типично русское качество, заставляющее сначала тормозить всех бегущих коней, а затем узнавать, зачем, как и почему кони бегут. Здесь этого много - только Бирон, как иностранец, избегает этого качества, да и в Анне Иоанновне подобного героизма маловато в силу описываемой трусости, а как подсказывает мне память из школьных уроков - в силу самодурства. Одна забава с Ледяным домом чего стоит - оставить на ночь в нем новобрачных! Не думайте, что это вымысел. Да, вот такой вот человек был на троне - только от одной этой мысли можно прийти в ужас - не планомерное убийство, а забава. Помню до сих пор, как поразила эта мысль меня ле десять назад на уроках, и как она в процессе чтения всплыла теперь.
В целом, хотелось бы больше Анны и историчности, а вышли ее фавориты/окружение и их дворцовые перевороты. А впрочем, вся история вершилась где-то там, за кулисами, а вот цари порой играли роль послушных марионеток.