Собрание сочинений в 4 томах. Том 2. Защита Лужина. Подвиг. Соглядатай. Рассказы

История аутичного мальчика, который впоследствии стал аутичным мужчиной. И много-много шахмат. Которые никогда меня не интересовали, но набоковским изощренным языком всё звучит по-особенному, он гипнотизирует и утаскивает в свой мир.

Шахматы играют особую роль - зловещую. Тихий одинокий мальчик, к которому не может найти подход никто: ни родители, ни сверстники, ни учителя; замок наглухо закрыт, душа закрыта. Но он, ничем не интересовавшийся до этого, неожиданно для себя открывает шахматы - параллельный мир, в который он постепенно, но безвозвратно уходит. Абсолютно не приспособленный к действительности, поглощенный непрерывным процессом решения шахматных задач, он едва замечает происходящее вокруг.

Лужин - незаметный социофоб с путаной речью, и в то же время гениальный. Именно такая комбинация прогрессирует в его жизни и не дает самому выпутаться со своего кокона.

Просто, как может не нравится такое:

Закончив чтение Набокова, обнаружила, что в голове у меня до сих пор мысли собираются в этом его тягучем стиле, как будто кто-то на все предметы вокруг набросил полупрозрачное покрывало. Все эти длинные предложения, каждое из которых подобно целой жизни, полноценному рассказу. И кажется, что ты попадаешь в чей-то сон, который, что бы ни случилось, останется теплым и добрым.

Хотя история совсем не добрая, а скорее даже грустная. Потому что гениальность, она как-то совсем далеко от реальной жизни с ее обыденностью, бытовыми вопросами, которые проникают в любые мысли и не позволяют куда-то в себя углубиться, им нужно постоянное внимание. И вынужден такой наивный Лужин пытаться как-то приспособиться, безуспешно и без особого рвения. Потому что в жизни у него ничего не было кроме этих самых шахмат. И в голове, и в сердце одни только шахматы. И даже появившаяся вдруг женщина, готовая его вытащить из этого забытья, все равно не может разорвать ниточки, которые тянут в прошлое, которые каждое событие превращают в небольшую партию, где любой ход имеет значение.

Но в своем мире, где ему все так знакомо и любимо, он по-настоящему счастлив.

Эта книга мне понравилась своей необычностью. В ней мало что происходит, но все находится в таком чудесном метафоричном обрамлении, так точно угаданном, что поражаешься художественному дару автора. Книга насыщена образами, Набоков отлично передает атмосферу. Ни один фильм так не сможет: мы просто не заметим выразительных деталей.
Сознание Лужина иррационально потому, что до запредельного рационально. Как это? Он воспринимает мир, как игру, все происходящее подводит под шахматную логику. И нет никакой возможности заставить его посмотреть на жизнь иначе. Лужин не фанат шахмат, просто в их условиях он идеально мыслит, в остальных беспомощен.
Главная ошибка его жены в том, что она вырвала его из шахматного мира: просто потому, что ей это было интересно. Это типичная скучающая бабенка, которой нужны сильные эмоции, а в жизни их негде взять. Вот и прицепилась к оригинальности, потому что собственная жизнь донельзя скучна.
Гении редко бывают такими мономанами. Лужин - сумасшедший гений. Он не покушается изменить мир, он уже изменен в его сознании. Скажу странную вещь, но мне понравился этот персонаж. Ему плевать на обыденность: он с ней не спорит и ее не принимает. И зачем бросать вызов миру и страдать, нужно просто относится к нему с таким отрешением, как Лужин.
В его образе образе я увидела некую опору, с точки зрения которой показана иллюзорность всего, что принято ценить. И никто из окружающих "правильных людей" не кажется на фоне Лужина лучшим. Наоборот, их пошлость проступает с особой очевидностью.
Лужин - раб своего шахматного мышления, но в то же время свободный от стереотипов человек.

Однажды я трижды кипятила чайник, чтобы попить чай, прежде чем осознала, что чашка по-прежнему пуста. А все потому, что играла в шахматы с очень интересным соперником на другом конце компьютерной реальности.
Ладно, что там сравнивать. Чай какой-то...

Это одна из самых жутких книг, которые я читала. И ведь финал ее мне был известен заранее, но это не сделало меня менее чувствительной к описанию происходящего.
А происходит там страшное - читатель становится свидетелем того, как медленно и неумолимо погружается в бездну главный герой, мозг которого буквально поработили шахматы. Как реальность вокруг него начинает искажаться, сначала всего лишь немного - в виде теней и шорохов, но постепенно голос бездны становится все громче, отчаяние и страх накрывают все сильнее, реальность ускользает все быстрее.

И вот уже финальные страницы, на которых пульс подскочил до 120 и в кончиках пальцев появилось противное покалывающее ощущение. Это какое-то крайнее выражение гениальности - уметь писать так, что читатель всем своим существом ощущает ужас и отчаяние героя. Набоков превзошел в этом даже Достоевского и Чехова, на мой взгляд.

Пойду сыграю пару партий. Говорят, нервы закаляет. Хотя после "Защиты Лужина" я в этом начала сомневаться. :)

Это было мое первое знакомство с Набоковым. Кто бы мне раньше сказал, как прекрасен язык и стиль у этого автора. Я читала и наслаждалась каждым словом, каждым предложением и просто всей книгой. Сюжет вроде и не сильно замысловат, но насколько точно удалось Набокову проникнуть в суть, заставить читателя прочувствовать и атмосферу, которой были окружены герои, и события, и, конечно же, прочувствовать самих героев. Иногда мне казалось, что я не могу описать словами, как я воспринимаю героев книги, это было что-то внутри меня, как если бы я сама была на их месте. И на месте самого Лужина, у которого вся жизнь свелась к шахматам, и на месте его супруги, которая несомненно его любила. При чем, это не просто любовь к мужчине со страстью и восхищением, как это обычно бывает, а именно та любовь, которая возникает к таким как Лужин - несуразным, неуклюжим, закрытым в себе. И ведь даже ему, полностью погруженному в свой мир, нужна была эта любовь.
Чудесная, восхитительная, незабываемая книга. Теперь с большим интересом хочется и дальше знакомиться с автором.

Начало меня увлекло. Мальчик, не нашедший своего места в жизни, непонятый и странноватый, вдруг находит себя в шахматах и это увлечение его поглощает. И все мне нравится до того момента, когда он превратился в толстого, нелюдимого и выпавшего из жизни Лужина. Он знакомится со своей женой, причем их тянет друг другу не как мужчину и женщину, и даже не как человека к человеку, а как страдающего и сочувственного. С самого начала это союз, который устраивает обоих, но в нем нет любви, либо она проявляется каким-то странным и извращенным образом. Против этого брака, казалось, были все и всё. Но это не помешало ему состояться.
Что касается шахмат, то вскоре увлечение перерастает в помешательство и безумие. Лужин теряет контроль над происходящих, не видит границы сна и реальности. И все это приводит к тому, что он истощается и попадает в больницу. И впоследствии его отстраняют от шахмат.
Лужин и Лужина может и подходят друг другу, но как герои они меня страшно раздражали. Настолько они жалкие и оторванные от мира.
"Полежите еще, вам полезно, вы толстый,-взывает Лужина к мужу."
Самое абсурдное- это умозаключение Лужина о том, что все в его жизни повторяется и события идут по кругу. И после таких его мыслей можно предположить, чем же все закончится.
"Единственный выход, - сказал он. - Нужно выпасть из игры."
Что в итоге? Книгу читать неприятно, потому что неприятно в ней все, кроме слога автора. Только за него можно накинуть два балла.

Если читать романы Набокова подряд, в порядке их написания, на «Подвиге» внимательный читатель (ну или просто ваш покорный слуга, недовольный рецензент) со страхом может заметить, казалось бы, амбивалентную ситуацию: слог Сирина раскрывается все шире, становится все более изысканным, витиеватым, но при этом невообразимо свежим, точным, находчивым, позволяя самую заурядную вещь описать предельно прекрасно; с другой стороны содержание и идея романа (повести, книги, не важно) становится недосказанной и водянистой, пустой. Я знаю, это не тенденция, в последующем творчестве автор исправляется, но «Подвиг», на мой взгляд, самый бессодержательный роман из всех читанных мною у Набокова (повторюсь: несмотря на изумительное художественное великолепие).

Даже в его дебютной «Машеньке» больше драматизма и накала. Здесь же герои хоть и живы, но до эха порожние. Лишь Соня что-то ищет, ищет себя, ищет любовь, ищет «внутренний долг», о котором она раз попыталась заговорить с Мартыном, и который ее абсолютно не понял.

Единственный подвиг героя — его одержимость фантазиями да мечтами, его небывалое себялюбие. Других подвигов, включая финальный (причину которого, уверен, Мартын и себе не может объяснить) я не вижу, так же, как и не вижу тоски по родине или по России (хотя роман и раскрывает веер взглядов со стороны на революцию, чего стоит только «запах тюремных библиотек», исходящий от советской словесности). Он тоскует лишь по собственным несбывшимся или не оправдывающим ожидания грезам.

Набоков, к слову, спустя двадцать лет сам был не очень доволен своим романом, в частной переписке, безусловно лукавя, назвал его «блевотиной», а в предисловии к американскому изданию признал его не совсем идеальным:

Что ж, «Ада», настанет и твой час.

Любите ли вы шахматы так же, как люблю их я? Я имею ввиду можно ли любить что-то, совершенно в этом не разбираясь? Вот таким образом я и люблю шахматы, обожаю их, и обожаю стиль Набокова, и совершенно не разбираюсь ни в том, ни в другом. Всё равно эти многоходовые просчёты и попытки просчитать позицию мне никогда не давались, и я даже не знаю, с какого места начать думать, чтобы додуматься тут до чего-то дельного. И как начинать писать, чтобы написать такое произведение, которое падает на тебя, как совершенно другой мир, просто целый мир со звуками, запахами, хрустом снега, шорохом мыслей, выражениями чьих-то лиц и много-много чем другим, потому что нельзя просто взять и запихнуть мир в книжку, а у Набокова как-то вот получается.

Роман написан в 1929 году и повествует о судьбе некоего гениального шахматиста Лужина, который списан из реально существовавшего лица - друга Набокова. Сам Набоков также увлекался шахматами, поэтому он с легкостью сумел передать соответствующую атмосферу. Главный герой обладает душевной "странностью" и, в тоже время, он наделен даром. На самом деле эта комбинация, по моему мнению, применима абсолютна ко всем гениям (с некоторыми поправками разумеется). Ну где вы видели совершенно обычного гения? Гений на то он и гений, чтобы выделятся со всей этой серой массы. Лужин настолько увлечен шахматами, что эта его увлеченность перерастает в душевную и физическую болезнь (ему ничего не интересно кроме шахмат и он ничего не замечает кроме них). Рациональное, интеллектуальное начало не просто доминирует в образе Лужина, оно практически полностью вытесняет начало чувственное, эмоциональное. А, разрабатываемая им, шахматная защита, постепенно перерастает в защиту от жизни и его грубого и безнравственного окружения. Набоков в романе, ко всему, затрагивает болезненную тему русской эмиграции.
Набоковский язык и стиль - это вообще отдельная тема и он приносит огромное эстетическое удовольствие.
Чего только стоит описание роковой партии между Лужиным и Турати. Как ловко автор сравнивает шахматную игру с музыкой. Интересным моментом является также то, что имя героя мы узнаем только в трагическом конце. Но так как он все же не смог стать обычным человеком (не смотря на все его метания между семейной жизнью и шахматами в конце романа) - для всех он так и остался просто Лужиным.
Я уже хочу побыстрей снова перечитать это произведение.